Наказание

— Слингби!       Эрик поежился. Такие крики от Уильяма среди рабочего дня обычно предвещали неприятности. Выговор, как минимум, как максимум же… У Эрика было нехорошее предчувствие. Он задвинул стул, чертыхнулся и медленно поплелся по коридору. В конце концов, откладывать неизбежное смысла нет, да и дотошный надзиратель всегда найдет к чему придраться.       Он не стал стучать, и сразу же плюхнулся на привычное место напротив чужого стола. Уильям был в бешенстве — кажется, еще секунда и скрипнет сжатыми зубами. — Слингби… — начал он, потратив пару мгновений, чтобы выдохнуть и прийти в себя. — Ага, — без капли раскаяния кивнул Эрик, разглядывая пейзаж в окне позади надзирателя: — Эт моя фамилия, сколько себя помню. — Полагаю, вы в курсе, зачем я вас вызвал? — Уильям сделал вид, что не заметил идиотской ремарки.       Эрик поерзал на стуле: — Если б я знал, я б не пришел.       Не было в мире другого жнеца, который бы бесил Эрика, как надзиратель, и не существовало ни одного диспетчера, раздражающего Уильяма настолько, насколько это умел Слингби. — Вы здесь потому, что половину ваших отчетов написал Хамфрис, а это серьезное нарушение протокола.       Уильям терпеть не мог лентяев, а для описания Эрика же это слово подходило как ни для кого. — Чего? А по-моему, ему нравится возиться с макулатурой. Да и хрен с ним, всё равно ж сделано, какая разница… — пробормотал Эрик.       Бровь Уильяма нервно дернулась. — Кажется, обычные методы наказания не способны достичь тех остатков мозга, которые каким-то чудом сохранились в вашей голове, и у меня не остается выбора, кроме как прибегнуть к проверенным временем, пускай и немного средневековым приемам.       Уильям вытащил линейку. — Руки на стол, Слингби.       Эрик моргнул. Всё это выглядело как шутка. Он недоверчиво покосился на Уильяма и покорно положил ладони на столешницу. Чтобы сразу же вздрогнуть — боль обожгла кончики пальцев. — Эй! Эт что за херня? — А по-моему всё очевидно: единственный способ заставить вас подчиняться приказам, Слингби, — кажется, Уильям готов был усмехнуться: — Физическое наказание. Ещё один удар. В этот раз Эрик был готов и не издал ни звука — к явному разочарованию Уильяма. Тот нахмурился и снова треснул линейкой по пальцам. Никакой реакции. — Но это вряд ли поможет вам усвоить урок, Слингби. Придется прибегнуть к крайним мерам.       Эрик уставился на надзирателя — еще более крайние меры представлялись ему с трудом. — Встаньте. И положите руки на стол. — Да ты шутишь… — Сейчас же. Иначе я позабочусь, чтобы вас, Слингби, перевели обратно в Шотландию. Хамфрис естественно останется в нашем отделе. Вы бы не хотели этого, верно? — Уильям произнес это с каким-то садистским удовольствием, ему явно нравилось нащупывать больные места своих подчиненных.       Эрик стиснул зубы и неохотно поднялся. Чтобы положить руки на стол, пришлось наклониться. — Нет, не хотел бы, — зло пробормотал он, осознавая, как от унижения краснеют щеки. — Молчать! — Уильям беспощадно замахнулся — удар пришелся по заднице, заставив Эрика резко выдохнуть. Это оказалось больнее, чем по рукам.       Уильям не стал медлить, хлестнул сильнее — Эрик вцепился в край стола, не способный поднять взгляд от пола, осознающий всю унизительность собственного положения. Уильям злорадно улыбнулся. Он всегда получал удовольствие от своей власти над подчиненными, а наказание Эрика только добавляло остроты. — Я думаю, тридцати ударов хватит, чтобы преподать вам урок, — кажется, Уильям всеми силами постарался придать голосу безразличный тон.       Эрик промолчал, не желая доставлять ему удовольствие, но Уильям снова плотоядно ухмыльнулся. И тут же замахнулся опять, полоснув раз, два, три раза подряд. Внезапно помедлил, всего пару мгновений, прежде чем ударить еще трижды. В этот раз сильнее — Эрик чувствовал, как горит под одеждой кожа. Он тихо хмыкнул — и правда, болезненно, но терпимо, главное, не думать о том, что обычно с ним делали подобное… В гораздо более сексуальном контексте. Уильям скалился, как хищная птица, поймавшая добычу, продолжая свое нехитрое занятие — три удара, пауза, и снова три, пока число не достигло обещанных тридцати.       Тело реагировало неправильно: горящим лицом и теснотой в форменных брюках. Когда всё кончилось, Эрик остался стоять, согнувшись над столом. — Вон из моего кабинета, Слингби, — резко сказал Уильям, отворачиваясь к окну. — Надеюсь, вы усвоили урок.       Эрик ругнулся и выскользнул из комнаты. Пустая кабинка туалета — вот, что ему сейчас пригодится. Расстегивая штаны, он не удержался от пары крепких выражений в сторону надзирателя — тот никак не хотел покидать голову, нагло вытеснив оттуда привычного Алана. Нет, так не пойдет… В мыслях тут же материализовался Алан, опустившийся на колени в тесной кабинке, влажная челка, прилипшая ко лбу, хитро опущенные ресницы, блестящие от слюны губы, приоткрытый рот… Эрик прикусил язык, чтобы не застонать. Стоило поторопиться, не хватало, чтобы кто-то заметил, что его снова нет за рабочим столом. Кстати о столах… Он кончил, мысленно трахая Алана на той самой злосчастной столешнице.       Пожалуй, Эрик и правда усвоил урок.