У Черного моря

– Брат, – отрывисто сказал Ягыз, до боли в пальцах сжимая трубку. – Брат, скажи мне пожалуйста, зачем ты напомнил деду, что он обещал подарить мне пистолет? А? Скажи мне это, Гекхан? После того, как я порадовался в разговоре с тобой, что он забыл, зачем ты тут же позвонил ему и напомнил? Скажи мне, Гекхан? – Если дедушка хотел купить тебе пистолет, дедушка должен был купить тебе пистолет. Дедушка плохого не сделает, он лучше знает. – Гекхан, – Ягыз потер лоб, упираясь локтем в стол. Локоть поехал и задел чертов подарок, и Ягыз замер, уставившись на него. – У каждого мужчины Орду есть пистолет, – наставительным голосом сказал старший брат. – И у половины женщин. Ты теперь живешь на Черном море, как ты можешь обходиться без пистолета? – Гекхан, мне не нужен пистолет… – Нужен. А если на тебя нападут? А если тебя оскорбят? А если украдут Селин, как ты будешь преследовать? Ягыз поднял голову, уставившись в потолок. – Что значит «украдут Селин»? Гекхан, что ты несешь? – Ну как обычно крадут, в жены. Как ты будешь преследовать жениха? Как будешь с ним договариваться? – Аллах-Аллах, – раздраженно протянул Ягыз. – Если Селин украдут, я заявлю в полицию. Если меня оскорбят, я подам в суд. Если на меня нападут, опять же, заявлю в полицию. Что ты несешь, Гекхан, Создателя ради? – Сынок, я напоминаю, мы мужчины Карадениза, у нас есть традиции… – Гекхан! – Взорвался Ягыз. – Ты тридцать лет прожил в Стамбуле, даже не слыша о Черном море. Не говори мне о традициях! И он бросил трубку. Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянул Сефер. – Что за вопли? – Гекхан… – Прорычал Ягыз. – Дедушка… Скажи мне, Сефер, – сказал он, потирая лицо. – Скажи мне, почему во всей моей семье… Во всем городе… Нет, во всей стране я один нормальный, а все кругом сумасшедшие? – Один человек не может быть нормальным, Ягыз, – натянуто серьезно ответил тот. – Норму определяет большинство. Так что получается, что ты сумасшедший, а все вокруг тебя – нормальные, – и с ехидным смехом Сефер вошел в комнату. – О, что это у тебя, пистолет? Зачем ты его вытащил, кто-то украл Селин? – Да, Сефер, – хладнокровно сказал Ягыз, – кто-то украл Селин, и я собираюсь идти к королю, требовать суда поединком. – Ягыз фыркнул, пряча пистолет в выдвижной ящик стола. – Что за средневековье, никто ее не украл и красть не собирается! – Ну зачем ты так обижаешь сестру, что значит, никто ее не украдет? Что она, уродина нищая, чтобы ее не крали? – Сефер, хватит, даже слышать не хочу ни о каких похищениях невесты, ясно? Это отвратительно. – Да что тут отвратительного, обычное дело, когда родители несогласны. Разве дядя Фатих, твой дедушка, не похитил тетю Асие, твою бабушку? Разве дядю Джихангира не подстрелили, когда они с дядей Фатихом увозили ее, и ее родственники за ними гнались? Ягыз опешил, и Сефер ухмыльнулся, глядя на его озадаченное лицо. – Эх, Ягыз, Ягыз, американец ты наш, долго же из тебя придется делать мужчину Орду. Сынок, это же наши традиции… – Сефер, – сказал Ягыз, потирая лоб. – Ты собирался на карьер? – Ну да, сейчас, придет госпожа Лейла, и выезжаем. – Вот и славно, Сефер, езжай. Не начинай про традиции. Ягыз покачал головой, когда Сефер аккуратно прикрыл за собой дверь. То, что именно Сефер и Гекхан читали ему лекции относительно традиций, его чуть не вывело из себя. Гекхан, стамбульский плейбой, женившийся по огромной любви на амбициозной змее из бедного квартала, учил его традициям Черного моря. Сефер, в свои сорок неженатый, и Ягыз предполагал, что было это как раз-таки из-за… Нетрадиционности его предпочтений – Сефер читал ему лекции по традициям. Ягызу это казалось какой-то бессмыслицей – потому что они читали лекции ему – тому, кто в отличие от них теперь по-настоящему живет по традициям. Он живет с бабушкой и дедушкой. Он собирается продолжить семейный бизнес, начатый еще его прадедом. Он женится на женщине, которую до прошлого месяца ни разу не видел. Теперь он еще и будет носить пистолет и гоняться за похитителем своей сестры, буде такой случится. Он, человек, выросший и воспитанный в обществе, битком набитом плейбоями, женящимися по любви на амбициозных змеях и нетрадиционными холостяками, живет, можно сказать, по букве и духу традиций, а они имеют наглость ему указывать. Хватит об этом думать, решил Ягыз, набирая телефонный номер. – Госпожа Кериме? – Позвал он, но к его удивлению, ответил голос Хазан. – Привет, Ягыз. Нет, тетя Кериме уехала в Бозтепе, я заменяю ее пока. Как дела? – Отлично, – Ягыз потер щеку, обдумывая пришедшую в голову идею. – Слушай, зачем я звоню – я собираюсь вечером в горную деревню, отвезти мальчикам газовый баллон и еще по мелочи, вещи Синана из стирки. Для Керема ничего не нужно передать? – Да, было бы неплохо, – задумчиво ответила Хазан. – Я позвоню Алтаю и попрошу его приготовить вещи Керема. – Ты не хотела бы съездить со мной? – Ягыз спросил это легко, будто между прочим, крепко сжав ручку кресла. На той стороне провода повисла тишина. – Да… – Неуверенно ответила она. – Почему бы и нет? – Я заеду за тобой в порт после пяти, что думаешь? Хазан утвердительно хмыкнула. – Хорошо, жду. Когда вечером она вышла из здания порта, он не сразу узнал ее. В этот раз она выглядела совершенно по-новому. Это не была гламурная светская львица их встречи в отеле, не мужиковатая рыбачка с моря, даже не строго одетая приличная девушка с их помолвки. На ней была светлая блузка, украшенная вышивкой, светло-коричневая юбка, длинные сапоги, голова была повязана цветастым платком – она выглядела, как жительница горной деревни, и выглядела она очаровательно. В этом наряде она не казалась ошеломительно блестящей, или пугающей, или холодной. Она казалась нежной, свежей и невинной, и когда она улыбнулась, увидев его, казалось, что она светится. Он сам не заметил, что улыбается ей в ответ. – Это что, новая машина? – спросила она, оглядывая внедорожник. – Опять подарок деда? – Подарок отца, – поправил он. Ягыз испытал неловкость, когда Хазан вдруг оглянулась на него и посмотрела так, словно то, что отец делал ему подарки, было совершенно неприличным. Это был один из немногих подарков его отца. Он имел право получать и принимать эти подарки. Какими бы дорогими они не были. Она не имела права его осуждать. – Поехали, – сухо бросил он, принимая из ее рук спортивную сумку и бросая ее на заднее сиденье. – А то до темноты не доберемся. – Я попросила сестру Эсму приготовить нам ужин, – предупредила Хазан, пристегиваясь и поправляя волосы. – Так что сможем там перекусить с ребятами. – Да, отличная идея, – Ягыз кивнул, разворачивая руль. – Когда они возвращаются в Стамбул, не помнишь? Уже купили билеты? – Спросила Хазан после недолгого молчания, и Ягыз пожал плечами. – На следующей неделе. Билеты не нужны, отправим частным самолетом… Она молчала, но он сразу услышал ее неудовольствие. – Ягыз, – наконец сказала она. – Я лично куплю им билеты. В эконом-класс. Даже нет, в лоукостер. А еще лучше, на автобус. – Ладно, не перегибай палку, – успокоил он ее. – Эконом-класс, так эконом класс. Всего полтора часа, выдержат. – Я не могу поверить, что это слышу, – завелась Хазан. – Керем ездил в Грецию на автобусе. А теперь я должна его жалеть, что он полетит эконом-классом. Что вы с ним сделали в вашем Стамбуле? – Обвинительно зашипела она, и Ягыз закатил глаза. – Вот я тут вовсе не при чем, Хазан, – сразу открестился он. – Я все эти годы прожил в Америке. Ты извини меня, Хазан, но твоего кузена Керема я практически и не знаю даже. Все те разы, когда я приезжал в Стамбул, они с Синаном убегали кутить. – И ты не ходил кутить с ними? – Приподняла она брови, и Ягыз фыркнул. – Кутеж – это не мое. Я предпочитаю тишину и покой. В свой первый приезд после того, как Керем поселился у них, Ягыз попытался наладить с ним контакт – с ним и с Синаном, но… Тогда он окончательно понял, что они с его любимым младшим братом, братом, который спрыгнул с крыши, чтобы он не уезжал, братом, с которым они были так близки в детстве, что они совсем разные люди и им совершенно не о чем говорить. Синан и Керем болтали о какой-то ерунде – о своем университете, о том, куда они и когда ходили, что видели, кого видели, кого и что надо увидеть, и Ягызу казалось, что они говорят на каком-то чужом языке, понятном только им двоим. Отец всегда был занят, Гекхан упивался своим семейным счастьем, и только мама всегда была рядом с ним. – Я тоже совсем не узнаю Керема, – Хазан вздохнула. – Он был таким серьезным и спокойным… – Думаю, у него было шанса быть другим рядом с сестрой Кериме, – хохотнул Ягыз, и Хазан шлепнула его по плечу. Ягыз едва сдержался от того, чтобы вздрогнуть, когда это случилось, но покосившись на нее, увидел, что она этого не заметила. Она улыбалась, глядя в окно. – О да, тетя Кериме может. И они снова замолчали, но, к удивлению, Ягыза, их молчание не было неловким или напряженным, сердитым или скованным – просто спокойным, умиротворенным молчанием, как бывало у него, когда он ехал в машине с друзьями или членами семьи. Может быть, подумал он, они действительно уже начинают становится друзьями, партнерами? Несмотря на то, какие они разные, несмотря на различие в их планах, несмотря на то, как сложилось их знакомство. – Что это? – Вдруг спросила она, указывая на коробку, лежавшую между сидениями, и Ягыз скривился. – Можешь посмотреть. Только очень аккуратно, – вспомнил он, и Хазан приподняла брови, удивленно глядя на него. – Пистолет? – Подарок дедушки, – Ягыз дернул головой, и Хазан засмеялась. – Твой дедушка любит… Серебристые подарки. – Да, я тоже заметил тенденцию, – фыркнул Ягыз. – Честно, не знаю, что на него нашло, пришел сегодня и всучил… Это. – Ну, – Хазан хихикнула, пряча пистолет обратно в коробку. – Каждый мужчина Карадениза носит пистолет. Такие у нас традиции. Ягыз с трудом сдержался от желания скривиться. – Да-да, и половина женщин, я знаю. Ты тоже носишь? – Не ношу, – призналась она, к его облегчению, но тут же добила. – Но у меня есть. – О Аллах, – Ягыз потер лицо рукой. – И пистолет, и ружье – ружье мамино. – Она насмешливо улыбалась, глядя на него. – А как же иначе, когда твоя тетя – Кериме Йылдыз? Моя тетя стреляет лучше всех в Орду. – Да ты что? – Ехидно хмыкнул он, и она серьезно кивнула. – У нее и награды есть. – После недолгого молчания, она добавила, певучим тоном. – Когда-то она много тренировалась, сидя там, на ферме в горной деревне, стреляя по баночкам, и воображая, что это голова Хазыма Эгемена. – Потрясающе, – в тон ей ответил Ягыз, и Хазан расхохоталась. – Значит, стрелять ты не умеешь, – решила она. – Если хочешь, я могу тебя научить. – Давай, – согласился Ягыз, поворачивая к ней голову и глядя ей в лицо. – Как-нибудь попробуем. Синану пошла на пользу жизнь в горной деревне, решил Ягыз. Чистый свежий воздух, работа на природе, крепкий сон, отсутствие алкоголя, табака и чем там еще, не дай Аллах, он травил свой организм. Он весь посвежел, исчезли темные круги под глазами, и он так светился улыбкой, что мог освещать всю деревню с террасы, вместо фонаря. – Явились наконец-то! – Возопил он, когда Хазан с Ягызом вышли из машины. – Мы тут с голоду помираем, соседи, слушайте, они голодом нас морят! Ягыз переглянулся с Хазан и закатил глаза, вынимая из багажника газовый баллон и пакеты с покупками. Керем Йылдыз медленно вышел из-за угла, вытирая пот со лба, и подошел к Хазан, забирая из ее рук корзину с ужином, который они по дороге забрали у сестры Эсмы. – Забери ваши вещи, – велел Ягыз, указывая на лежащие на заднем сиденье сумки. – Аллах-Аллах, – обрадовался Синан, – наконец-то. Я уже весь чешусь тут в этой грязище. – А самому постирать тебе в голову не приходило? – Рявкнула Хазан, забирая из рук Ягыза пакет с продуктами. – Как? – Изумился Синан. – Тут нет стиральной машины! – Создатель, к тебе я отправляюсь, – Хазан остановилась, возводя очи горе. – Руками, конечно, как же еще? – Руками? – Синан едва не задохнулся от возмущения. – Керем, брат, ты послушай ее, она говорит, руками. Ягыз, ты это слышал? Слышал, как она твоим младшим братом измывается? – Постирал бы руками, не надломился бы, – сердито ответил Ягыз, внося газовый баллон на кухню и начиная крепить его к плите. Он заметил, как Хазан приподняла брови и переглянулась с Керемом, но не стал это комментировать. – Аллах вас накажет! – Синан поднял палец к небу, указывая, где находился тот, кто покарает за него. – Обоих вас за все накажет. За все вы ответите перед Создателем. Когда закончится ваш земной путь, предстанете вы перед Пророком, и спросит он вас – как вы обращались со своими младшими братьями, не издевались ли вы над ними, не пренебрегали ли своим долгом старшего, что вы сможете ему ответить? Хазан, накрывавшая на стол, выпрямилась, недоверчиво глядя на Синана. – Братец, я на полгода младше тебя, – напомнила она. – Я младше Керема на два месяца! Что ты имеешь в виду, «долг старшего»? Синан смешался, но ненадолго. В деле выкручивания и изворачивания его еще никто не обходил. – Ты невеста моего старшего брата, – нашелся он. – Значит мне ты тоже старшая сестра. Когда Хазан оглянулась на смеющегося Керема, тот доказал, что кой-чего от друга нахватался. – А мне ты с детства была старшим братом, сестра, – сказал он, кланяясь. – Я по своей воле отдал тебе старшинство. – Ягыз, – процедила Хазан сквозь зубы, отворачиваясь от ржущих парней. – Дай мне свой пистолет, я их пристрелю и успокою наши жизни. – У тебя есть пистолет? – Обрадовался Синан. – Покажи! Ягыз закатил глаза, поднимаясь от газового баллона, и Хазан встала рядом с ним, ставя на огонь чайник. – Синан, пожалуйста, – попросил он. – Будь посерьезнее. Да сядь за стол и ешь как положено, – возмутился он, разворачиваясь и видя, что Синан с Керемом уже потрошат пакет с долмой. – Ну а что такое, – ответил Керем с набитым ртом. – Вы нас голодом морили. – Керем, имей совесть, – Хазан с трудом вырвала у него контейнер с долмой и шлепнула по ладоням, когда тот потянулся к маринованным овощам. – Иди хоть руки помой! Садись, Ягыз, – позвала она, ставя перед ним тарелку. – Ты-то наверняка проголодался, после работы. Парни хором заулюлюкали, и Хазан покраснела. – Брат Хазан становится настоящей караденизской женушкой, – веселился Синан, усаживаясь за стол и притягивая к себе тарелку. – Смотри, как все складывается, Керем, – радостно сказал он, когда полностью очистил ее. – Брат Хазан на кухне, за столом, хозяйничает. Ягыз сидит султаном, и зыркает на нас глазами. Прямо черноморская идиллия. – Да, брат, – согласился Керем, наскоро проглатывая долму. – Ты у нас становишься настоящим мужчиной Орду. Уже вот и пистолет носишь. Скоро отпустишь усы и бороду. Ягыз засмеялся вместе со всеми. – Да, а потом возьму в руки трость и буду ей вас охаживать, традиции так традиции. – А вообще, я тоже заведу себе пистолет, – решил Синан. – У отца есть, у Гекхана есть, у Ягыза вот теперь даже есть. Разве я не тоже с Черного моря? – Конечно, – серьезно кивнул Ягыз, – как же ты будешь гнаться за женихом, когда у нас украдут Селин? – Не волнуйся, брат, – сквозь смех ответил Керем, – если у нас украдут Селин, я лично догоню жениха. Догоню, расцелую его в обе щеки и пожелаю ему благословения Аллаха, за то, что забрал. – Эй! – Гневно прикрикнул Синан. – Ты что такое говоришь? Никогда такого не будет! – Прости, Синан, извини, – повинился Керем, хихикая. – Я понимаю, что она твоя сестра, но все-таки… – Нет, ты не можешь такое говорить, – ответил Синан, наставив на него указательный палец. – Не можешь, потому что ты женишься на Селин. Смех за столом погас, и три пары глаз уставились на Синана. Ягыз обеспокоенно перевел взгляд на Керема, глядя на него с подозрением. Тот застыл, держа у рта кукурузный хлеб. – Что? – Захлебнулся он. – Ты о чем, брат? Синан уставился на него с недоумением. – Ну как что, Керем, сынок? Ты мой названный брат, больше, чем мои собственные братья. И если ты женишься на Селин, мы с тобой станем настоящими братьями. Это же самый простой вариант, сам подумай. Керем смотрел на друга широко раскрытыми глазами. Ягыз бросил взгляд на Хазан и заметил, что, как и он, она потеряла дар речи. – Синан, – серьезно сказал Керем, опуская хлеб и отодвигая на столе тарелку. – Что ты несешь? Я… Я не буду жениться на Селин. Серьезно. Чушь какая-то. – Да в чем тут чушь? – Вскинулся Синан. – Ну я же говорю, сам подумай, это же самый лучший вариант. Так мы навсегда будем вместе, мы все, понимаешь? Будет как в Гарри Поттере, понимаешь? Мы же как там, трое лучших друзей, понимаешь? Ты женишься на моей сестре, я женюсь на Ниль, и мы все будем одной семьей, все вместе. – Вот как… – По лицу Керема заходили желваки, и он до побеления пальцев сжал стол. – Вот значит как. А Ниль в курсе твоих грандиозных планов? Знает, что ты собираешься на ней жениться? – Знает, конечно, – совершенно уверенно ответил Синан. – Это же Ниль. Она сама все отлично понимает. Она же свой парень, конечно, она все знает и понимает. – Ясно, – Керем, смотревший до этого куда угодно, на кого угодно, перевел взгляд и посмотрел прямо в лицо Синану. – Я не собираюсь жениться на твоей сестре, Синан. Строй свои планы без моего участия. И он встал, с грохотом отодвигая стул, и быстрым шагом пошел к двери. – Керем! – Синан вскочил с места. – Керем, брат, ну ты что? Ты же мне самый близкий брат, ну что ты? – Он бросился за другом, хлопая за собой дверью, и Ягыз поджал губы, глядя в стол. – Он не это имел в виду, – сказала Хазан через несколько минут, прислушиваясь к отдаленным голосам двух друзей. Ягыз вопросительно посмотрел на нее, и она пояснила. – Когда говорил, про братьев и… Он не это имел в виду. – Почему же, – ответил Ягыз. – Керем и правда ему больше брат, чем мы с Гекханом. – Да брось ты, он просто преувеличивает, как обычно, – Хазан затрясла головой. – Ты же знаешь его. Они с Керемом друзья, но ведь знакомы всего-то семь лет. Мало ли что он преувеличивает. Ягыз усмехнулся. – Если честно, я с Синаном знаком ненамного больше. – Хазан вопросительно посмотрела на него. – Когда я уехал в Америку, ему тоже было семь-восемь. И после этого я его уже не знал. – Не говори так, – покачала она головой, и он усмехнулся. – Нет, это правда. Я уехал, когда Синан был маленьким, а Селин только родилась. И оставался там до последнего года. Я совсем их всех не знаю. – Он грустно улыбнулся. – Я собирался вернуться после учебы, работать у отца в компании и все такое, но… Может быть, если бы я вернулся несколько лет назад, мы бы заново узнали друг друга. Но я решил поработать там. Ягыз решил не возвращаться, и он не стал говорить, почему. Потому что отец с радостью принял его согласие жениться на неизвестной ему девчонке, и похвалив его пару раз, сосредоточился на своих отношениях с дедом. Потому что Гекхан, пообнимав его и поцеловав пару раз, отвернулся к Ясемин и не отводил от нее глаз. Потому что Синан таскал по городу своего новоприобретенного друга из Орду, даже не обратив внимания на приехавшего из Америки брата, который тем временем клятвенно обещал деду и дяде Джихангиру, что исполнит заключенный ими много лет назад договор. Потому что он снова почувствовал себя ненужным и позабытым. И потому он вернулся в Америку, и потерял шансы стать для своего брата кем-то большим, чем его новый названный брат. – Если хочешь, – сказала Хазан после долгого молчания, – я могу сейчас тебя поучить стрелять. Тут, на заднем дворе. – Было бы неплохо, – кивнул Ягыз. – Было бы неплохо. Правда он не знал, чьи головы ему представлять, когда он будет стрелять по баночкам.