Круассан

      Первой в тёплое помещение забегает Эмма. Эзоп еле успевает отворить ей дверь и идёт следом, а она улыбается и при виде свежеиспечённой выпечки на витринах тянет его за край куртки. Ему достаточно было понять при виде этого жеста, чего хочет Вудс, и он молча указывает продавщице на присыпанные сахарной пудрой круассаны.       — Вкусные! Смотри, как хрустят, — с громким хрустом откусывает приличную часть круассана, по привычке кладёт замёрзшую ладошку в карман Карла и другой рукой поправляет бумажный пакетик, с помощью которого, дабы не замараться, кушала свежую выпечку.       — До дома ведь могла потерпеть.       Эзоп знает Эмму: её характер, детское и нелепое порой (а то и частенько) поведение, но почему-то вслух проговаривает это, да ещё и ворчливым тоном немного — она лишь тихо смеётся в ответ и сплетает холодные пальцы с его тёплыми.       — А так вкуснее! Когда идёшь рядом и с кем-то ими делишься, — второй круассан возникает прямо перед лицом Эзопа, и так внезапно, неожиданно, что он моргает пару раз перед тем как что-то сказать, — чего застыл? Кушай, мы ещё долго гулять будем.       Эмма не была привередлива к погоде. Хоть жгучая жара июльская, хоть морозные январские деньки — она могла гулять в любой день любого времени года. Напротив, Эзопа было попросту тяжело вытащить из его конуры.       А ей это каким-то способом удавалось сделать.       В парке было пусто, тихо. Ясное небо и ярко-ярко светящее солнце свидетельствовали о холодной погоде, и да, сегодня и вправду стоял морозец: деревья были покрыты снежными шубками, застеленная белоснежными коврами земля звонко хрустела под ногами, снежинки монотонно падали на длинные пышные ресницы Эммы.       — Ой, смотри, голуби! — подала голос после недолгого молчания она и ускорилась в сторону птиц, — а давай их накормим?       — Я не буду этим стремным ребятам давать свой круассан.       — Дурачок, мы ведь пять штук купили. Хей, дружки, вы ведь явно проголодались, да?       Эзоп знал, просто ему захотелось повредничать. Ещё раз. Но и в этот раз получилось как-то так себе. Он поморщился недовольно на подлетающих к ним голубей, а когда с каждой минутой их становилось все больше и больше, ему стало втройне не по себе. Некомфортненько.       Зато как веселилась Эмма! Девочка мило хихикнула и оторвала очередной кусочек от хлебобулочного изделия и кинула его в толпу отчаянно дерущихся за куски хлеба голубей, пару раз успевала погладить их через перчатку и умилиться этой картиной.       Она замечает, как дергается и потихоньку отступает от неё парень и поэтому притягивает его ближе к себе:       — Голубей, что ли, боишься? Они же тебя не укусят.       — Не укусят, но мне некомфортно. А ещё ты знала, что существует болезнь орнитоз? Если продолжишь дальше трогать их, заразиться можешь.       — Ну ты и бука, Эзоп! Ладно, я дам им последний кусочек и мы пойдём домой, — и с этими словами Вудс высоко-высоко подбрасывает остаток круассана, который потом ловко подхватывает на лету один голубь из толпучки и все остальные несутся с невероятной скоростью прямо на него.       Но не тут-то было: только эта парочка направлялась к выходу парка, как вдруг следом за ними прилетала эта же банда голубей, видимо, не хотелось им прощаться ни с вкуснейшими круассанами Эммы, ни с самой веселой и задорной девчонкой.       — Эй, чего ж вы снова прилетели? Всё-всё, уходите, у меня больше нет еды, — заливалась она смехом, оглядываясь назад на дружелюбных птичек.       При виде этой картины Карл слабо, но, кажется, искренне улыбнулся уголками губ, правда этого уже Эмма не смогла увидеть из-за медицинской маски на его лице.