Скрытые причины

В Конохе было предостаточно красивых девушек. Красивых и независимых чуть меньше. Красивых, независимых и владеющих боевыми искусствами не так уж много, а при этом еще и свободных от личных отношений – так и вообще по пальцам пересчитать. Подавляющему большинству мужского населения деревни такие красавицы казались непозволительной роскошью, с которой не особо-то и хотелось связываться. Для рядовых шиноби они были суровыми, неприступными бойцами, для гражданских – девушками, которые в пылу обычной ссоры могут нечаянно снести оппоненту голову. О том же, чтобы просто подойти и познакомиться не могло быть и речи. Опасными игрушками лучше любоваться издали. - Ну, что Котетсу, рискнем? – Изумо подбадривающе ткнул напарника локтем в бок. - Угу, - кисло отозвался брюнет, упорно игнорируя рискованные подстрекательства. Друзья были не из робкого десятка, у них даже хватило смелости издалека подглядывать за двумя весьма привлекательными куноичи, прохлаждавшимися в тенистом палисаднике. - Чего ты такой унылый? – от очередного удара меж ребер Котетсу скривился. – Сегодня точно повезет. Глянь, какие они очаровательно благодушные. - И побитые, - угрюмо добавил собеседник, ковыряя кунаем под ногтями. – Точно не сбегут. А вот жестко отшить могут. Извечная проблема в общении с девушками-ниндзя заключалась в том, что у последних элементарно не было времени на то самое общение. Девчонки в свободные от тренировок часы либо пропадали на миссиях, либо же отсиживались в госпиталях после оных миссий. - Да брось ты, - беспечно махнул рукой Изумо, бравадясь, - за спрос не бьют в нос. - Это как сказать, - философски изрек напарник, потирая заклеенную переносицу. - Да хватит уже мяться! Пошли,– нетерпеливо выдохнул парень, настойчиво подталкивая друга впереди себя, на случай если придется срочно ретироваться, прикрываясь от непредсказуемой реакции строптивых красоток надежным щитом в лице сотоварища. Сакура вальяжно развалилась на скамейке, закинув ноги на сидушку, и любовалась причудливым танцем кружащихся в воздушном водовороте пушинок. Сидеть прямо было пока физически сложно. Да и неудобно, учитывая количество бинтов, стягивающих грудь и живот. А лежать в пропахшей лекарствами палате приелось настолько, что девушке казалось, она вот-вот начнет изображать из себя акробата, ползающего от скуки по стенам. Потому, единолично оккупировав лавку, Харуно растянулась на ней, как довольная, - хоть и хорошенько потрепанная и местами ободранная, - пятнистая кошка, греясь в лучах ласкового весеннего солнца, пробивавшегося сквозь молоденькую ярко-зеленую листву, отчего всё тело девушки было словно заляпано серыми заплатками теней. Прыгающая на одной ноге подле лавки Ино выглядела не менее довольной и жизнерадостной. Ее одинокое пребывание в госпитале, наконец, было скрашено присутствием лучшей подруги. - Слышала о новой миссии? – протянула Сакура, еле ворочая языком, настолько лениво ей было даже говорить. Она медленно, но верно впадала в дремотную расслабленность и ловила себя на вяло шебуршащейся в голове мысли, что в кои-то веки понимает непревзойденного лентяя их деревни. Оказывается не так уж сложно наслаждаться простыми радостями жизни, такими, например, как безделье. - Ага, - кивнула блондинка, сдувая спускающегося с ветки на тонкой серебристой паутинке паучка,– что-то по поимке треххвостого. Ино бросила мимолетный взгляд на умиротворенно сопящую подругу, лишь на долю секунды усомнившись: стоило ли говорить. Но быстро успокоилась, всецело доверяя как своей интуиции, так и Сакуре. Яманака была последним человеком, кто подозревал Харуно, потому первая, после Наруто, воскликнула: «Утритесь, неблагодарные!» - Разведчики уже обнаружили его местоположение. И как только нас, наконец, выпустят отсюда, мы войдем в состав запечатывающей команды. «Это ли не говорит о полном доверии к тебе», - мысленно добавила девушка, а вслух продолжила: - Вопрос пары дней, - она сощурилась, ловя солнечные блики, отражающиеся от кольца на указательном пальце ее правой руки. - Ясно, - вздохнула розововолосая куноичи и сонно сомкнула веки, убаюкиваемая тихими звуками окружающей природы. Она уже стала привыкать к вынужденному бездействию. Еще бы поменьше вездесущей Ино и всё было бы прекрасно. - Харуно, ты чего это развалилась, как старая кошелка? – неугомонная Яманака пнула подругу под колено загипсованной ногой. - Вставай давай, пошли прогуляемся. - У меня послеобеденный сон, - мурлыкнула Сакура и потерла ушибленное колено. - А я смотрю, у тебя энергия прям через край… - Да сколько уже можно сидеть на одном месте! Мне и одного лентяя хватает в команде, теперь и ты туда же. - Когда ты меня так достаешь, у меня глаз начинает дергаться, проблематичная ты моя, - проворчала окончательно разбуженная девушка и недовольно приподняла веки. - Какой? – оживилась Ино. – Правый, левый? - А есть разница? - Существенная! – воскликнула энергичная блондинка, заправляя челку за ухо. Харуно затаилась, прислушиваясь к негативным проявлениям организма на внешний раздражитель в лице Яманака. - Правый, - наконец определилась она. - О, на любимого смотреть! – блеснула осведомленностью в области народных примет белокурая милашка. - Если дело так и дальше пойдет, то смотреть будет нечем, - пробубнила Сакура, крепко жмурясь и широко распахивая глаза, дабы прогнать мерзкий зуд верхнего века. – И откуда ты только нахваталась всей этой ереси. Этот глубокомысленный диалог был бесцеремонно прерван появлением двух шиноби. - Привет, девчонки, - бодро поздоровался Котетсу, жмурясь от солнца и скалясь во все тридцать два зуба. - Привет, - завлекательно улыбнулась Ино и кокетливо выставила сломанную ножку на каблучок. Этот жест, судя по всему, был расценен парнями как угрожающий, так как они дружно напряглись и переглянулись. Сакура лишь вяло воззрилась на очередных возмутителей ее спокойствия и жестом поприветствовала друзей. - Эээ, погода сегодня прекрасная, правда? – после короткой заминки продолжил Котетсу, вновь подпихиваемый товарищем в бок. - Так весна же! – улыбка Яманака стала еще лучезарнее. - Ну да, - протянул парень. - Девчонки, как насчет двойного свидания? – Изумо заговорщически подмигнул Сакуре и без лишних предупреждений и долгих предисловий рванул с места в карьер, понимая, что друг будет еще долго раскачиваться, но так и не задаст главный вопрос. Ударил, так сказать, в лоб, чтобы не мучить ни себя, ни девушек. Непроизвольно дернувшееся веко правого глаза розововолосой куноичи подмигнуло парню в ответ, чем вызвало на лице шатена довольную улыбку. Харуно поспешно закрыла глаз ладонью. - Прямо сейчас пойдем? – с долей ехидства поинтересовалась она, еще больше вгоняя парней в смущение и панику. Всё же, кадрить девчонок они были явно не спецы. - Не, ну-у, как поправитесь, - слегка стушевался Изумо под сурово-насмешливым взглядом. Он уже был готов отказаться от собственной затеи и пойти на попятный, а лучше и вообще уйти куда подальше отсюда. - Конечно, мы согласны, - поспешно выпалила Ино, не давая возможности подруге снова раскрыть рот и окончательно отшить симпатичных кавалеров. Тем более, блондинка до обидного давно не была на свиданиях. А тут такой шанс подвернулся. - Договорились, - заметно оживился Камизуки и вздохнул более свободно, еще не до конца поверив, что у них получилось, и коварный план сработал. – Сегодня мы отправляемся на двухдневную миссию, а как вернемся – решим, куда и когда пойдем. - Хорошо, - добродушие и благосклонное расположение голубоглазой красотки к парням добавляло им решимости, подстегивая к действиям. - Тогда, до встречи, - подал голос воодушевленный положительным ответом Котетсу. - Пока-пока, - попрощалась с горе-ухажерами Харуно. - Удачи на миссии, - крикнула им вслед Яманака. - И на что ты нас подписала? – вздохнула Сакура, как только напарники скрылись из виду. - Да ладно тебе, хоть развеемся, проведем приятно время. Не всё же по миссиям да больницам кочевать. Видишь, не зря у тебя глаз дергался, - Ино задорно подмигнула подруге. Но та определенно не разделила ее энтузиазма. - Кстати, - она лукаво сощурилась, - чур, Котетсу мой. - Ну, еще бы, - беззлобно хмыкнула Сакура, с улыбкой глядя на сияющую от радости блондинку. «В своем репертуаре». С некоторых пор Харуно стала понимать, что, в сущности, Ино никогда не была ей серьезной соперницей за сердце Саске и вовсе не потому, что Учихе было откровенно наплевать на них обеих. Яманака любила не самого Саске, а лишь типажный образ – темноглазый брюнет, коих в мире пруд пруди. «А жизнь-то начинает налаживаться», - улыбнулась про себя девушка, закрывая глаза, и провела рукой по исполосованному отступником животу. Он точно знал, куда надо бить и, в отличие от Сакуры, нанес удар, но не задел жизненно важных органов. Она, как врач, поняла это сразу, отчего ей стало гораздо легче. Он не хотел ее убивать, впрочем, как и всегда. - Пора на перевязку, - напомнила Харуно, даже будучи пациентом строго следившая за распорядком дня и процедур, довольно бодро вскочила с лавки и махнула рукой, призывая блондинку маршировать к корпусу. - Ты педантичная зануда, - скорчила гримасу недовольства Ино, послушно хромая за подругой. – Даже в такой чудесный вечер не можешь отвлечься от своей принципиальности. *** Его прикосновения были обманчиво нежны, а прохладные пальцы, медленно скользившие по телу, оставляли после себя бледные, словно подернутые инеем дорожки, точно такие, какие он умело вырезал и в ее душе. Она мелко дрожала, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть, чтобы он вдруг не опомнился и, спохватившись и обжигая ее ледяным презрением, не отпрянул от нее, как от чумной. Ей так хотелось, чтобы он, наконец, склонился над ней, и его тонкие, всегда плотно сжатые губы разомкнулись и выдохнули ее имя. Чувственно и нежно. Она так мучительно долго этого ждала. А когда он, словно в награду за ее верность, вынырнул из мрака и коснулся ее щеки своей, Сакура вдруг предательски вздрогнула и… проснулась. Она неустанно думала о нем. Пыталась думать, воскрешая в памяти такой родной и любимый образ: смоляные волосы, торчащие непослушными вихрами на затылке, молочно-белая кожа, черные глаза. Каждый раз, ложась спать с мыслями о нем, она погружалась в приятную дремоту, где царствовал надменный красавец – ее возлюбленный, в чем девушка не переставала себя убеждать и во что безоговорочно верила. Сакура перевернулась на другой бок и, устало вздохнув, попыталась снова заснуть. Его глаза, руки… на губах заиграла мечтательная улыбка. Он нависает над ней, что-то тихо шепчет, она видит его лицо так близко и… Харуно вновь подпрыгнула на кровати. - Да чтоб тебя… - измученно простонала она в подушку и облизала пересохшие губы. Драгоценный образ Учихи ускользал от нее всякий раз, как она проваливалась в сон, растворялся красками, изменял очертания и настырно и неумолимо вытеснялся приближающимися к ней из сумрака темно-карими глазами на мертвенно-бледном лице, обрамленном яркими локонами. Он словно ждал – тот другой - ждал там, на периферии сознания, когда же ее мозг ослабит бдительный контроль, чтобы вторгнуться в ее мечты и вдоволь позабавиться, глядя на ее метания. «Неверная!» Сакура ожесточенно хлопнула себя по лбу с такой силой, что ухнуло в зубах. - Изыди! - ругалась она на Сасори, бесцеремонно влезшего в ее мысли, на Саске, за то, что того нет рядом, и на свою бестолковую голову, одержимую бредовыми идеями. Немного поворочавшись и тщетно пытаясь отогнать от себя навязчивые воспоминания о заклятом враге, Сакура уставилась в окно. За стеклом догорал закат, медленно исчезая, сдаваясь под напором пожирающего его сумрака вечернего неба. Еще чуть-чуть и наступит темнота. Но на краткий миг своевольное солнце будто вырвалось из неплотных оков надвигающейся ночи, на прощанье вспыхнув и озарив горизонт пламенным росчерком, словно взметнувшаяся в вышине алая лента или откинутая небрежно прядь кроваво-красных волос. Этот яркий финальный аккорд уходящего дня резко ударил по глазам, ослепляя. Но затихшая на постели девушка даже не моргнула, провожая последний луч. И небосвод погрузился во мрак. А Сакура снова предавалась грезам. О Саске. Она провела рядом с ним столько лет, но он никогда, никогда так… - Харуно непроизвольно приложила пальцы к губам, - …так не смеялся. «О да, подруга, - саркастически усмехнулся внутренний голос, - именно об том ты сейчас и подумала». Девушка сердито фыркнула, но злиться было совершенно бесполезно, захотелось просто поорать на саму себя, что тоже ничего бы не изменило. И снова воспоминания об Учихе плавно перетекли к Сасори. Она думала, думала о том, что никто и никогда ее так не… целовал. Устав бороться с собственным воображением, Сакура побеждено подняла лапки кверху и обреченно вздохнула, закрыв глаза. Полностью завладевший сознанием образ Сасори окончательно распоясался и уже в наглую вытворял такие вещи, о наличии которых в своей богатой фантазии Харуно даже не подозревала. Но, как ни крути, а ей это нравилось, девушка улыбалась во сне, и очень боялась, что вторгшееся в ее палату утро развеет и унесет с собой приятные иллюзии. Она так боялась пробуждения, что уже перестала понимать, где сон, а где явь, смешивая реальность с мечтами. Ей настойчиво мерещились уверенные прикосновения широких ладоней и сильных пальцев, будто рисуемые сознанием образы вдруг стали материальны, просачиваясь сквозь незримую грань, отделявшую настоящее от вымышленного. По всем законам логики, Харуно всё еще спала, пребывая во власти эротических грез, и склоненное над нею лицо было лишь лицом из сна. Но постепенно приходило четкое осознание, что ее глаза открыты, видение не рассеивается, а сама она продолжает по-прежнему улыбаться и рвано вздыхать, отвечая на ласки – то ли реальные, то ли выдуманные ею, - едва уловимыми движениями тела. Он тихо, словно отделившаяся от стены тень, вошел в палату, на пару секунд задержавшись у двери. Девушка беспокойно спала, подложив руку под голову и, то и дело, всхлипывала и постанывала, непроизвольно шевеля худыми пальцами, выполняя посылаемые подсознанием простейшие приказы. Разомкнутые в тихом выдохе губы - не пухлые и не тонкие – покрыты темным сухим налетом, чуть подрагивающие веки, трепещущие густые черные ресницы. Ей что-то снилось. Беспорядочно сбившиеся пряди закрывали часть миловидного матово-бледного личика. В серой больничной пижаме Сакура смотрелась особенно болезненной и трогательно-беззащитной. Сасори приблизился и, осторожно наклонившись к девушке, созерцал, плавно наклоняя голову из стороны в сторону. Достаточно ли она стала ему небезразличной, чтобы приступить к созданию шедевра? Пальцы коснулись края тонкого одеяла, сползшего почти до середины бедер, и неспешно двинулись вверх, ненадолго задержавшись на остро выступающей тазобедренной кости, прошлись по животу, еле касаясь больничного одеяния, поползли к ребрам и снова замерли, нащупав через ткань плотную повязку бинтов. Далее рука уже двигалась более обстоятельно, изучая высоту повязки. Бинты крепко охватывали торс, фиксируя ребра. «Неужели задел?» Парень присел на корточки у кровати, сосредоточившись, и уже не замечал, как настойчиво ощупывает пациентку, силясь сквозь бинты угадать степень тяжести нанесенного им же увечья. Ладонь двигалась то вниз, то вверх, перемещалась с грудной клетки на живот, забегала на бока и возвращалась обратно. Сасори было отлично известно расположение каждого внутреннего органа, вплоть до вероятных отклонений и деформаций. Он изучил столько тел, что мог с закрытыми глазами вскрыть, распотрошить и собрать заново любое. Он просто не мог ошибиться в расчетах. - Пришел добить? – раздался скрипучий ото сна шепот. Акасуна вскинул голову, пересекаясь взглядом со слегка прищуренными кошачьими глазами, но руку не убрал. Сакура держалась абсолютно спокойно, будто действительно находилась на осмотре у доктора. Она уже настолько устала всякий раз вздрагивать при внезапном появлении отступника, что невольно свыклась с мыслью – Сасори всегда где-то рядом. Совладав с разгулявшейся фантазией и гулко колотящимся сердцем, девушка с досадой отмечала, как до сих пор продолжают слабо пульсировать мышцы нижнего пресса. «Ну что за…» Враги неотрывно уставились друг на друга. Белки глаз сверкали в неполной темноте перламутровыми, влажными жемчужинами. - У тебя сломаны ребра, - нарушил тишину визитер. - Да ну? Что, правда? А я-то всё думаю, зачем на мне столько бинтов, - не смогла не поерничать куноичи, откашливаясь и облизывая сухие губы. - Откуда такие повреждения? – проигнорировал ее ехидство Сасори. - Не всё ли равно? – отмахнулась Харуно, подцепляя свободной рукой край одеяла и пытаясь натянуть его на себя. Было как-то неловко под цепким взглядом Акасуны, хотя он и смотрел на нее лишь как на объект медицинских исследований. А еще эти чертовы сны. Но покрывало, придавленное весом привалившегося к кровати Сасори, упорно не хотело двигаться с места. Дернув чуть сильнее, Сакура недовольно цыкнула на незваного гостя. - Мы попали в засаду, когда возвращались. - Где? - Акасуна заметно напрягся и поднялся, оставляя торс девушки в покое, и теперь стоял подле кровати, рассматривая осунувшееся лицо куноичи. «Волнуется?» - Да какая разница! – в сердцах воскликнула собеседница и села на постели, подтянув колени к животу и не выпуская одеяла из рук. – После того, что сделал ты, это вообще был детский лепет! - Не понравилось? – туманно поинтересовался парень, наблюдая за бурной реакцией девушки. - Ты сейчас о чем? – насторожилась раненная, силясь разгадать смысл реплики гостя. Что за игры в намеки?! - А ты? – нукенин улыбнулся ее откровенному смущению. – Смотрю, ты совсем перестала меня бояться. - Я никогда и не боялась, - заверила Скорпиона Сакура. «Не мешало бы еще и самой поверить». Девушка метнула быстрый косой взгляд на стену. В случае чего, возможно, Ино успеет добежать, хотя, добежать – сильно сказано, скорее, энергично доковылять. - Что ты тут делаешь? – перевела она разговор в более занимательное русло. - Зашел проведать. - Сначала изрезал, потом явился осведомиться о здоровье. Весьма галантно с твоей стороны, что и говорить, - с издевкой вымолвила Харуно. - Или решил проверить – вдруг сама околела? Легкая улыбка тронула сурово поджатые губы кукловода. Или Сакуре это в очередной раз померещилось? - У меня тут дела были. Недалеко. - Рядом с Конохой? Какие? – строго прищурилась девушка, заинтригованная откровенностью и загадочностью тихого голоса собеседника. - Не твоё дело. - Пфф, как всегда оригинален, - фыркнула куноичи, отворачиваясь и утыкаясь носом в колени. Но парень лишь усмехнулся в ответ, прислушиваясь. Сакура тоже навострила ушки, улавливая звук тихих шагов, далеко разносившийся по пустому коридору, и встревожено вскинула голову. Кто-то целенаправленно приближался к палате, замедляя ход. Мгновенным перемещением Сасори очутился подле двери, затаившись у стены, и нырнул рукой запазуху. - Нет, - зашипела Харуно, вскакивая с кровати точно ошпаренная, и вихрем подлетела к преступнику, крепко схватив того за локоть, почти повиснув на нем. – Не смей, Сасори, - с яростной угрозой произнесла она, - даже не думай. Зелень глаз отливала сверкающей желтизной, обнажая всю звериную сущность куноичи. Разъяренная кошка. Акасуна перевел равнодушный взгляд с двери на девушку и вскинул бровь, продолжая неподвижно стоять вполоборота к выходу. - Уверена, что сможешь меня остановить? – еле слышно произнес он, изумляясь внутренней силе и выносливости противницы. Та решительно кивнула. - Я не перестаю поражаться: ты отчаянная или глупая? «Отчаянно глупая», - усмехнулась про себя Харуно. При других обстоятельствах подобного рода вопрос непременно показался бы ей оскорбительным, но сегодня она чувствовала себя именно таковой. Сдерживаемая ею рука снова зашевелилась. Что там: кунай или свиток с марионеткой? Не всё ли равно. - Не надо, лучше уйди. Через окно. Пожалуйста, нет, - истеричные нотки шепота, пробивающиеся сквозь надломленную сталь голоса, выдавали ее волнение. Она боялась и безумно не хотела, чтобы случилось что-то скверное: ни с тем, кто за дверью, ни с Сасори. Всё стало слишком важным для нее. Девушка плотно прижалась к Скорпиону, придавив своим тщедушным телом спрятанную под плащом руку. Но Сасори не замечал этого, он замер у стены, немного опустив голову, и смотрел в пол, чутко следя за перемещениями невидимого врага. В отблесках уличного фонаря, скудно освещавшего палату, Акасуна был похож на манекен. Длинные кукольные ресницы, словно тонкие паучьи лапы, отбрасывали косые тени на его мертвенно бледные щеки. Чуть расслабленные губы с бесстрастно опущенными вниз уголками. Остановившийся, немигающий взгляд гипнотизера изучал одну точку на полу. Живой мертвец. И в то же время, в нем было гораздо больше жизни, больше страсти, чем в Саске. Его сердце пылало любовью, пусть и к искусству, но в нем не было ни обреченности, ни ведущей к самоуничтожению жажды разрушения. Шаги, почти затихшие у входа в палату, возобновились вновь, убегая дальше по извилистому коридору и унося с собой угрозу и спасая чью-то жизнь. Сакура нервозно выдохнула, закрыла глаза и позволила себе расслабиться, привалившись к Сасори и чувствуя слабость и дурноту. Поврежденные ребра и раны вновь дали о себе знать, упрекая девушку за необдуманные скачки по комнате за отступником. Акасуна же стоял, не меняя позы, и слушал, как тихо отворилась дверь соседней палаты, затем всё стихло. Видимо, полуночный ходок шел именно туда. Парень посмотрел на прижавшуюся к нему Харуно. Ее лицо было так близко, что можно было губами дотронуться щеки. Девушка дышала поверхностно, сокращая до минимума поступление кислорода в легкие, чтобы унять боль в теле, и не отходила – ей было необходимо немного покоя. А Сасори не отталкивал, заинтересованно разглядывая Сакуру, что она, разумеется, чувствовала, как и его дыхание. Так же, как и в лесу несколько дней назад, всё точь-в-точь. Веки дрогнули, а губы сами собой приоткрылись. Снова вспомнился их первый поцелуй. Ах, как не вовремя, учитывая ночные видения и стоявший рядом объект этих видений. - Будь осторожна со своими мыслями. Они ведут к поступкам, - с налетом усмешки проговорил Акасуна, вырывая девушку из мира грез. Нукенин вытащил из-под плаща руку, и теперь она безвольно висела, зажатая в цепких девичьих пальчиках. Сакура распахнула глаза и заметно смутилась. Неужели догадался? «Тоже мне, нашла спасительный островок». - Ты дышишь, - выдала она первое, что пришло в голову, пытаясь скрыть неловкость момента и с трудом отодвигаясь от парня. - Я в курсе, - кивнул Сасори. Вновь возникла пауза, нарушаемая лишь мерным тиканьем часов на прикроватной тумбочке. - А как? Этот вопрос ее действительно волновал. Акасуна демонстративно вдохнул, наглядно показывая несмышленой собеседнице, как происходит сей чудесный процесс. - Вот так, - вкрадчиво шепнул он и снова отвернулся, так как дверь соседней палаты опять отворилась, и больничный топотун возобновил свои прогулки, но уже в обратном направлении. Сасори хотел поднять руку, но девушка предусмотрительно удержала ее. - Хочешь снова подставить меня? – змеей зашипела она. – Как раз тогда, когда с меня сняли все подозрения? Разве не для этого ты меня искромсал? - Нет, - просто ответил отступник, пытаясь свободной рукой отцепить от себя Сакуру. Если этот балласт будет и дальше висеть у него на локте мертвым грузом, ему придется покалечить и ее. Но девчонка, несмотря на всю свою немощность, держалась крепко. «Как в клешне скорпиона», - мелькнула мысль, и парень усмехнулся, оставив поползновения разжать эти хрупкие, но невероятно сильные пальчики. - А зачем? – опешила Харуно, будучи уверенной, что, наконец-таки, начала понимать мотивы и поступки нукенина. - Чтобы уйти. Те двое были слишком близко. Девушка криво усмехнулась, испытывая нечто, сродни разочарованию. К чему бы это? - Как будто я тебя держала. «А может и так», - хмыкнул Сасори. Шедший по коридору уже достиг палаты и замер по ту сторону деревянной преграды. Акасуна дернулся к выходу, но Сакура опередила его, предугадывая развитие событий. Рванув парня назад за локоть и сделав шаг к двери, она резко, что есть силы, толкнула Акасуну в грудь плечом, отчего не ожидавший таких действий Сасори почти отлетел от места своей засады, схватившись за стену, дабы не упасть. Сакура же решительно повернула ручку и распахнула дверь. Прямо перед ней возникло бледное, слегка удивленное лицо Акаши, на котором тут же заиграла привычная улыбка. - Сай, ты чего шарахаешься посреди ночи? – глухо произнесла Харуно, опираясь плечом о косяк и закрывая собой узкий проход. - А ты почему не спишь? – ответил вопросом на вопрос брюнет. - Услышала, как кто-то скребется по коридору и проснулась, - и глазом не моргнув, солгала Сакура. - Похвально для куноичи, - кивнул парень, пытаясь осмотреть палату через плечо девушки. – Неважно выглядишь, - заметил он. «Как любезно с твоей стороны. Сама тактичность». - Не поздновато ли для визитов? Или что-то случилось? - Всё в порядке, просто проверяю. - Корень должен быть в курсе всего, так? Сай усмехнулся в ответ. - Тебе ли не знать. Девушка улыбнулась в тон собеседнику, подмечая боковым зрением, как у стены оживился Сасори, что-то вытягивая из-под плаща. Трос? «Осспади, когда же ты угомонишься?!» - Доброй ночи, Сай, - вежливо попрощалась Сакура, спеша спровадить товарища, и одарила его самой искренней улыбкой. Акаши замешкался, не теряя надежды прорваться в помещение, но не рискнул настаивать и продолжать эту нелепую игру двух никудышных актеров, потому, махнув рукой, развернулся и направился к лестнице. Девушка в очередной раз тяжело вздохнула. «Ну и ночка выдалась». - И часто у вас бывают ночные посетители? – подкравшийся сзади Сасори, стоял практически вплотную, норовя высунуться в коридор. - Случаются, как видишь, - Сакура развернулась, утыкаясь носом в гостя. Тот отступил, давая хозяйке комнаты дорогу, и потянувшись вперед, взялся за ручку, открывая дверь шире. Харуно не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: Акасуна намерен, как ни в чем не бывало, выйти из палаты. «Ну, уж нет. Я не для того столько страдала и мучилась». Она только смогла обелить себя в глаза друзей и вот опять! Куноичи была больше чем уверена, что Сай все еще ошивается где-то тут, в здании госпиталя. А этого парня простым хенге не проведешь. Преградив отступнику дорогу, Сакура решительно уперлась руками в грудь врага, стараясь удержать того на месте. Плащ оказался расстегнутым, значит, Сасори действительно намеревался воспользоваться тросом для нанесения удара. Но сейчас девушку занимало другое: впервые прикоснувшись к обнаженному телу Акасуны, она кожей ладоней ощущала холод и твердость измененной в угоду Мастера плоти, которая больше напоминала заключенную в гладкую кожаную оболочку сталь. Вполне возможно, там и правда были защитные металлические пластины. Сасори непроизвольно отшатнулся и сделал шаг в сторону, запахнув плащ. Он крайне не любил, когда к нему прикасались без его на то позволения. «Шедевры руками не трогать, - усмехнулась про себя Сакура. – Они теряют товарный вид». И снова возникла на пути у закадычного врага. - Через окно, - потребовала она, не давая Скорпиону покинуть помещение как подобает нормальным людям. Да и о какой нормальности можно говорить. Это же Сасори! Парень окинул нахалку надменным взглядом и хмыкнул: - В моем возрасте это не солидно. - Через окно, - повторила Харуно, настырно отпихивая нукенина от порога. Но тот стоял как вкопанный. - Мы с тобой пока не в тех отношениях, чтобы я к тебе через окно лез. Брови Сакуры вопросительно взметнулись, выдавая крайнее удивление. - Пока? Акасуна неопределенно качнул головой, не особо озадачиваясь формулировкой произнесенной им фразы. - Думаю, за все, - говорившая сделала ударение на слове «все», - мои страдания по твоей вине я могу требовать хоть что-то взамен. - Разве что сохранить тебе жизнь, - улыбнулся потрошитель, но глаза остались серьезными. Он терял время. Драгоценные минуты своего вечного одиночества. - Как благородно. Они по-прежнему стояли у выхода, шепча друг другу в лицо, как заправские заговорщики. Никто не желал уступать. Внизу что-то громко хлопнуло. И, словно по команде, Сакура резким движением затворила дверь и привалилась к ней спиной, наглядно демонстрируя Сасори: «здесь хода нет», и выразительно кивнула на окно. Тихо цокнув, Акасуна, под пристальным взором пациентки, развернулся, неторопливо вышагивая по комнате. «Неужели полезет?» - девушка аж рот раскрыла от предвкушения небывалого зрелища. Она уже была готова обо всем проболтаться Ино, лишь бы похвастаться, как заставила гениального преступника ранга «S», легендарного Скорпиона Красных Песков позорно покинуть ее палату через окно. Остановившись подле подоконника, Сасори провел по нему рукой, будто проверяя на чистоту или прочность. - Сторожевой пес. Первоклассная ищейка, - долетел до девушки еле различимый шепот. – А всего-то нужен был один удар. Заинтересовавшись, что же так раздосадовало Акасуну, Сакура тоже приблизилась к окну и выглянула на улицу. Прямо напротив входа, на скамейке, в желтом свете нависшего над ним фонаря, сидел Сай, что-то увлеченно рисуя. - И каков будет гениальный план теперь? - Ждать, - твердо заявила Харуно, ни на секунду не задумавшись, и посмотрела на собеседника. Но того уже и след простыл. Девушка панически оглянулась на дверь, страшась увидеть ее открытой. Все внутри вмиг похолодело, лишь левую сторону груди словно обдало нестерпимым жаром. «Слинял!» Но дверь была по-прежнему закрыта, а Сасори спокойно сидел на стуле возле кровати, озадаченно изучая пространство перед собой. «Быстр, нечего сказать», - облегченный выдох. - Шторы закрой, - загробным голосом потребовал незваный гость. Сакура развернулась к стеклу, взявшись за край тонкой материи, и вздрогнула. Секундный страх молотом обрушился на затылок, заставив ноги предательски подкоситься. По ту сторону окна на подоконнике сидел большой чернильный ворон, зорко всматриваясь в темноту палаты сверкающим иссиня-черным, словно спелая слива, глазом. Возмущенная таким наглым и явным преследованием со стороны АНБУшника, Харуно, недолго думая, злорадно показала птице средний палец и нервно дернула ткань. Штора с легким шорохом отрезала комнату от любопытного внешнего мира. Подождав, пока уймется дрожь в ослабленных коленях, девушка заняла свое законное место на кровати и привалилась к спинке. Устала. Сасори сидел в прежнем положении, будто замерз. «Умер и окоченел». «А в качестве доказательства моей верности я принесу им твою голову»… Взгляд скользнул в треугольник расстегнутого на груди балахона. Четкая линия, определяющая границу соединения головы с телом, стерлась полумраком ночи. «Не сможешь, - ехидно захихикало сознание. – На любимого смотреть», - вторил ему задорный смех Ино. - Здесь могут быть и другие, - отрешенно протянула Сакура, прогоняя навязчивые идеи, и задавалась более насущным вопросом: как часто Сай следит за ней? Акасуна отрицательно качнул головой, подавая признаки жизни, и поднял один палец. В тот же миг палата наполнилась слабым голубоватым свечением, разбавляя сумрак таинственным сиянием. Мерцающие нити чужой чакры, выползая из-под неплотно запахнутого плаща, паучьими сетями обволакивали комнату, зачаровывая причудливыми хитросплетениями и позволяя Сасори контролировать каждый уголок помещения. - Я чувствую всё: каждое мимолетное движение, каждый вздох. Шепот раздался совсем близко. Прохладное дыхание снова коснулось ее скулы. Но не это привлекло внимание девушки. Сверкающая голубая змейка спиралевидным движением скользила по ноге куноичи, щекоча и лаская. Сакура следила за ней так, словно та заключала в себе весь смысл мироздания и, тая великие тайны, через прикосновения делилась с девушкой самой главной – тайной своего хозяина. - Ты веришь в приметы? – чуть охрипшим от моментально охватившей горло сухости голосом произнесла Харуно, вскинув голову. Перед глазами все еще переливалась яркая лента, скрадывая очертания маячившего рядом парня. Сасори недоуменно открыл рот, но не успел ничего сказать. Хрупкая женская ручка взметнулась вверх и обвила шею кукловода, притягивая ближе. Смелая. Не давая врагу опомниться, Сакура неожиданно для самой себя, поддавшись минутному порыву, настойчиво прильнула к губам Скорпиона, продолжая смотреть тому в глаза. Теперь была ее очередь наблюдать. Без хенге губы были сухие, словно бумага, и мягкие. Создавалось впечатление, что она целует их сквозь прохладную плотную ткань. Но в этом не было ничего противного, просто необычно, не так, как в первый раз. Изумление, пришедшее на смену безразличию в удивленно распахнутых глазах, еще больше подстегнуло девушку, вызвав полуулыбку. Вцепившись второй рукой в ворот плаща отступника, Харуно подалась вперед и неспешно поднялась на колени, вынуждая парня распрямиться. Теперь они были практически вровень, и Сакура с опаской, но не без удовольствия прижалась к Акасуне, упиваясь его ошеломленностью. Вид у Сасори был такой, будто сегодня он увидел истинный облик куноичи, как это было когда-то с ней, в той пещере при их первой встрече. Но нукенин не дал девушке насладиться торжествующим поцелуем, настойчиво убирая ее руки и делая пару шагов назад. - Это лишь желания плоти, от коих я давно избавился, - охладил ее пыл Скорпион, быстро обретя прежнее душевное равновесие. - Себе-то хоть не ври, - растерянно и одновременно сконфуженно пробубнила Сакура, поджимая губы и отворачиваясь, пряча взгляд. Ей вдруг стало неимоверно стыдно за себя. Ну что за распущенное поведение! Захотелось, чтобы Сасори поскорее вымелся отсюда и больше никогда не появлялся в ее жизни, ломая привычный уклад, путая мысли. «Уходи, и будь что будет». Акасуна рассматривал стоящую перед ним на коленях со склоненной, словно в молитве, головой и безнадежно опущенными руками девушку и не мог отвести глаз. Точно так же любуясь множеством ее копий, с так не присущей ему горечью он осознавал, что никогда эти губы не распахнутся ему навстречу, сделай он их хоть сотни, хоть тысячи, - ничего не изменится. И как бы ни было велико его мастерство, эта имитация с множеством лиц порядком раздражала невропаста. «Лжец». «Как далеко мы оба готовы зайти, чтобы доказать всему миру, что не такие, какими на самом деле хотим быть?» Тихий шорох сминаемой ткани заставил Сакуру поспешно поднять голову: «Уходит?» - и тут же насторожиться, ловя на себе недвусмысленный взгляд Акасуны, ясно выдающий его намерения. Внешность парня снова начала преображаться, словно невидимый фокусник-иллюзионист стирал прежнего Сасори, взамен рисуя совершенно нового. Исчезали ненавистные дверцы и прожилины вокруг печати, оставляя лишь татуировку, стирались раздражающие линии расчленения. Перешагнув через скинутый на пол балахон, отступник смотрел на девушку, бросая той вызов: «На что ты решишься теперь?»