Stop Me

      Уилджек не мог сдержать громкого смеха, бегом возвращаясь вместе с накопительным цилиндром в руках и с ловкостью маневрируя между оторванными настенными панелями на полу.       — Магнус с ума сойдет, когда это увидит!       — Я дал разрешение на этот снос, Уилджек, — ответил Оптимус. — И любой отчет, касающийся этой ситуации, будет включать мои слова.       Белый мех усмехнулся.       — И все же… — Он оборвался, передавая цилиндр Прайму. — Принес вам маленький подарочек. Все ждут не дождутся увидеть, сработает ли это.       Рэтчет взмахом манипулятора подозвал их обоих.       — Да-да, давай уже это сюда, — крикнул он, стоя рядом с портом доступа, который они обнаружили между двумя комнатами. — Нам надо действовать осторожно…       — Ты имеешь в виду осторожнее, чем то, что вы тут устроили? — ухмыльнулся Уилджек.       Рэтчет пронзил его взглядом, но тут же повернулся к Оптимусу и забрал у него цилиндр, проверяя, совпадает ли форма дна с отверстием порта.       Предакинг стоял в стороне, громко выражая восхищение работой Мико и Балкхэда, а те, в свою очередь, отвечали ему тем же. Оптимус отметил, насколько быстро громадный мех влился в команду, с какой готовностью принял идею встать с ними плечом к плечу и с какой теплотой он принял их дружбу и отвечал на нее. Прайм знал, что это целиком и полностью связано с отношением к Предакингу одного конкретного меха…       Взгляд Оптимуса снова остановился на Старскриме, который стоял чуть вдалеке, прислонившись к окну. Однако Прайм не стал подходить к нему, заметив, что рядом с сикером находится Смоукскрин.       — Хей, Старскримус.       —… Смоки, клянусь…       Белый мех улыбнулся.       — Можешь говорить, что тебе это не нравится, сколько хочешь, но я-то знаю, что ты чувствуешь на самом деле… — Его улыбка чуть угасла. — Эм… Могу я с тобой поговорить?..       Крылья сикера дрогнули.       — Касательно еще одной гонки?       Смоукскрин покачал шлемом.       — Не, я уже усвоил этот урок: нельзя соревноваться с быстрейшим мехом из всех, что я знаю.       — Хм, рад, что ты это понял…       —… Старскрим, я серьезно.       Старскрим слегка нахмурился, бросив короткий взгляд на меха, но тут же отвернувшись к беспорядку, раскинувшемуся перед ними.       — Я знаю. Я это понял. Тебе не обязательно так стараться.       Смоукскрин оторвался от стены, чтобы загородить обзор красно-белого меха.       — Старскрим. — Он изо всех сил старался не дать голосу дрогнуть. — Прости. Прости меня за то, что мои действия привели тебя…       Сикер, едва не рыча, прошипел:       — Прекрати. Сейчас же. Тебе не за что извиняться.       — Еще как есть за что! — прошипел в ответ Смоукскрин. — Это я виноват, что Мегат…       В это же мгновение на фейсплейте Старскрима появилось такое мрачное выражение, которого Смоукскрин еще ни разу не видел. Этот вид заткнул меха, и он замер, не зная, что сказать или сделать.       Старскрим медленно вытянул руку и коснулся манипулятора Смоукскрина, расслабляясь.       — Хватит.       Это единственное, едва слышное слово было оглушительной командой. Хватит. Прекрати. Мы не будем об этом говорить.       Смоукскрин был в таком шоке от состояния Старскрима, что не заметил дрожи в красно-белом корпусе, хватки другого манипулятора на окне за ним, насколько ощутимо было огорчение сикера. Но это не упустил Оптимус.       — Старскрим, — обратился Прайм, направляясь к ним.       Оба меха удивленно оглянулись на Оптимуса, однако внимание всех присутствующих снова обратилось на порт доступа, когда Рэтчет внезапно радостно вскрикнул.       — Праймус, у нас ПОЛУЧИЛОСЬ!       По коридору разнесся тихий «клик», и механизмы стены, тугие от долгого простаивания, вдруг вернулись к жизни. Шестеренки двинулись, громко скрипнули от натуги и начали открывать двери.       Предакинг сжался, плотно прижимая крылья к спине.       — Эти звуки… так и должно быть?       Рэтчет отошел к Предакону одновременно с подоспевшим Смоукскрином.       — Я… не уверен. Все кажется в рабочем состоянии, не знаю, точно ли…       Внезапно корабль тряхнуло, и все вздрогнули.       Крылья Предакинга снова раскрылись, чтобы он мог удержать равновесие. Он нервно прорычал:       — Это не кажется норм…       Мико закричала, когда первой от пола оторвалась Апекс Броня. Балкхэд схватил ее, однако в это мгновение все оказались сперва зависшими в воздухе – и тут же впечатанными в потолок. Предакинг раскинул руки, хватая всех, до кого смог дотянуться, и закрыл их собственными крыльями, когда корабль внезапно ринулся вниз.       Балкхэд вцепился в броню Предакона. Он, Уилджек, Рэтчет, Смоукскрин и Мико заорали в один голос. Корабль падал, и из всех КОММов раздался отчаянный приказ Ультра Магнуса о чрезвычайном положении, однако связь то и дело прерывалась, а в голосе было столько паники, что слов было не разобрать.       Рэтчет сцепил денты, чтобы не дать вырваться еще одному крику, как вдруг его внимание привлекла яркая вспышка. Он осмелился приоткрыть оптику, ужасаясь от того, с чем еще им предстоит столкнуться перед смертью. Потому что удар о водную гладь? С такой-то высоты? Даже если бы корабль не был в настолько ужасном состоянии, не было и шанса, что сила удара пощадит хоть кого-то… только если… Оптика Рэтчета округлилась: Старскрим, крепко вцепившись в Оптимуса, начал сыпать лихорадочными искрами и светиться, по его корпусу побежали маленькие танцующие молнии. Сикер скривился и, скрепя денты, ударил ладонью по потолку Ковчега, его болезненный стон стал слышен сквозь гул корабля. Старскрим закричал, когда энергия волна за волной перекочевала из его корпуса и окутала стены, полы, коридор мягким, пульсирующим светом.       — Хей! — пискнула Мико, заметив то, что Рэтчет никак не мог описать словами. — Старскрим! Он что-то делает… ДАВАЙ, СТАРСКРИМ, ДАВАЙ! — закричала она.       Остальные мехи в руках Предакинга повернули шлемы, чтобы выглянуть из-за крыльев. Каждый из них нашел в себе силы начать подбадривать сикера. Рэтчет, не отрывая огромной оптики от происходящего, сохранил молчание.       Однако чересчур сильная дрожь сикера мешала ему расслышать их. Все его силы ушли на то, чтобы остаться в сознании, несмотря на понимание, что удар вряд ли как-то повлияет на его здоровье. Именно это и толкало его вперед сейчас – отчаянное стремление поделиться этим преимуществом с остальными на корабле. Если он смог провернуть это раньше с Праймом, цепляющимся за его корпус, то почему не сделать это со всем кораблем? Однако он начал ощущать усталость, истощение, недостаток силы. Возможно, он переоценил себя, думая, что сможет спасти всех одним махом…       — Старскрим…       Сикер вздрогнул и перевел взгляд на опущенный шлем Прайма, его оптика была прикрыта.       — Я знаю, ты сможешь. Я верю в это самой искрой. Ты столько достиг, одержал такие невероятные победы… Старскрим. — Голос Оптимуса был тих, и слова, которые он произносил, адресовались скорее ему самому, нежели кому-то еще. — Я верю всей своей искрой в тебя и в то, что ты сможешь спасти жизни на этом корабле…       Старскрим невидяще уставился на него в осознании, что он слышит. Вера. Дар, который он еще не получал ни от кого. Вера, что он мог, что был достаточно силен, чтобы помочь им сбежать от нависшей опасности. Вера… в него.       Дыхание сикера перехватило, и его корпус взорвался ослепительным белым светом, энергия переливалась из него в корабль, освещая его мерцающим светом. Ковчег больше не падал.       — Д… друзья, — тяжело выдохнул Предакинг, выглядывая в окно коридора, и его корпус начал медленно опускаться к полу, зависая в воздухе. — Вода внизу…       Теперь они с легкостью могли услышать рокот волн под кораблем. Столкновение могучих потоков было таким громким, что можно было без труда различить шелест пены и плеск воды. Ковчег замер в считанных футах над океаном.       Мико громко вздохнула, безвольно обмякая в руках Предакинга.       — Старскрим? — устало позвала она, не пытаясь бороться с дрожью в голосе. — Старскрим, ты просто лу…       Энергия вокруг рассеялась, и группа испуганно вскрикнула, дружно падая на пол друг на друга.       Первым смог сесть Смоукскрин, упирая взгляд огромной оптики в пустоту перед собой.       —… Кажется, я немного протек.       — Малыш, — прохрипел Балкхэд, садясь рядом. — Я могу гарантировать, что не ты один…       Уилджек осторожно ощупал пояс, проверяя, не выпали ли гранаты, ухмыльнулся и слабо усмехнулся, после чего попытался встать.       — Э, во второй раз уже не так весело… Все в порядке?       Рэтчет потер шлем, надеясь, что темные пятна перед оптикой исчезли хотя бы ради того, чтобы он забыл о причине их возникновения… Мех крепко сжал кулаки и повернулся туда, где находились Оптимус и Старскрим. Медик часто заморгал.       — Оптимус? Ты в порядке?       Прайм не отрывал взгляда от Старскрима, лежащего под ним. Волнение на его фейсплейте медленно сменялось нарастающим страхом. Он тихо спросил:       — Старскрим?       Сикер под ним не двигался, его оптика была отключена, а вентиляция отсутствовала. Оптимус не хотел, не мог предположить худшее. Старскрим не мог отдать столько, что… он…       С резким вдохом красно-белый мех внезапно вернулся к жизни, закашливаясь от притока холодного воздуха в корпус. Он вздрогнул и слабо сжал кулаки, силясь активировать оптику. Оптимус осторожно провел пальцем по фейсплейту Старскрима, однако облегчение, которое он испытал, тут же сменило удивление, когда сикер внезапно попытался его ударить, отмахнулся от манипулятора и спихнул Прайма с себя.       Старскрим попятился назад, пока не уперся крыльями в стену, его огромная оптика сомкнулась на большем мехе, а ладони прижались ко рту, чтобы не дать вырваться поспешным извинениям. Оптимуса это, казалось, задело, но он не стал ни на чем настаивать. Он позволил сикеру сохранить это расстояние между ними.       Балкхэд тихо вздохнул и, наконец, попробовал встать, ухватившись за окно Ковчега.       — Что ж, это был весьма неожиданный аттракцион, но зато мы хотя бы не тонем…       — Но Балк, — взвизгнула Мико. — Ты это видел?! Старскрим! Как он это сделал, это же так круто! Он же заставил весь корабль парить! Это просто улет!       Рэтчет вздрогнул и не смог скрыть хмурый взгляд.       — Это не был улет. Это был… — Он не мог подобрать слов.       Медика трясло. Он не мог ухватиться за мысль, которая бы помогла ему осознать произошедшее, еще одно невероятное происшествие, отвергающее любую логику и оставляющее его отчаянно хвататься за крохи реального. То, что сделал Старскрим… то, что он смог сотворить… Рэтчет медленно поднялся на ноги, его и без того разрозненные мысли начали путаться еще сильнее. Это было… это было…       — Ребят… — пробормотал Смоукскрин, указывая в сторону. — Двери. Они открыты.