в созвездии ориона

Дорога до Кингс-кросс не занимала много времени, однако Лукреция уже была морально истощена от длинного монолога Северуса о том, какие правила в Хогвартсе и как за их нарушение он лично уничтожит ее. — Почему отец не пошёл со мной? — обреченно выдохнула девушка.  — Ты знаешь ответ, — медленно протянул зельевар. — Тем более, нам нужно было поговорить, — он посмотрел на Лукрецию. — Не знаю, что он задумал, но советую тебе не принимать участия ни в чем, что он предложит. — Северус, он ничего не предлагал мне, и, в любом случае, я уже не ребёнок, чтобы ты читал мне нотации. Мужчина ничего не ответил и продолжил шагать. Вокзал был совершенно обычным. Лукреция видела множество волшебников, провожающих своих детей и закатила глаза. Обида в ее юном сердце колола иглами. Девушка уже стояла у поезда, когда ей показалось, что она увидела белобрысую макушку Малфоя — в любом случае, он единственный человек, которого она может терпеть. — И не забывай, что здесь я для тебя не Северус, а профессор Снейп, — Лукреция отвлеклась от своих мыслей и повернулась к мужчине. — Ты опять не слушала! — рассердился он. — Живо в поезд! Лукреция зашла в вагон, и в голове раздался гул разговоров учеников: кто-то шептался о ней, но некоторые даже не подняли головы. Северус шёл позади девушки, не обращая внимания на приветствия студентов. Проходя мимо множества занятых купе, Лукреция заметила, что все в поезде знали друг друга и общались, слышался смех и чувствовалась радость долгожданной встречи друзей. Сердце девушки сжалось, наверное, она никогда не испытает этого. Волшебница не поняла, почему Снейп не дал ей сесть в первое свободное купе, ведь они почти дошли до конца поезда, как ее окликнул голос: — Лукреция, — Драко невольно шептал, но девушка услышала, остановилась и развернулась к нему. Малфой встал со своего места, и девушка, сидевшая рядом с ним, выгнула бровь. Они стояли и смотрели друг на друга, не решаясь заговорить, пока остальные шептались. — Вернитесь обратно, мистер Малфой, — пригрозил Северус. — Иначе весь месяц будете резать лягушачьи желудочки для моих запасов, — но Драко не двинулся, продолжая смотреть в глаза волшебнице. — Я хочу остановиться здесь, — обернулась Лукреция к зельевару. — Исключено, и меня не волнует, где ты хочешь остановиться, ступайте, Денница. — Я не собираюсь никуда идти, — нахмурила брови девушка. — Я же сказал, что меня это не волнует, — он обошел Лукрецию и взял за руку. Продолжая злиться, Северус вёл ее по поезду, пока они не остановились у одного из последних купе. Здесь было холодно, и девушка невольно поежилась от прохлады. — Почему я не могу сесть там, где захочу, как остальные? — поинтересовалась волшебница, когда они зашли в купе. — Ты не можешь перечить моим приказам, пока ты находишься в школе, — громко хлопнул дверью купе Снейп. — Ты подрываешь мой авторитет в глазах учеников. — Я не собака, чтобы выполнять приказы, — закатила глаза Лукреция. — И пока я не в школе, поэтому могу побесить тебя ещё немного, — девушка села на место и рассмеялась. — Это не смешно, — холодно ответил мужчина. — Есть правила, которые ты обязана соблюдать. То, что ты дочь министра, не избавляет тебя от них. — Ты не видел меня четыре года, и все, что за сегодня ты сказал мне — это правила вашей идиотской школы, — вспыхнула девушка, вскакивая. — Ты не лучше моего отца. — Сядь на место и жди, пока мы приедем, постарайся не создавать мне проблем за все это время, — холодно отрезал Северус. — Ты слишком долго была без надзора, поэтому чувствуешь вседозволенность. — Не я виновата, что меня отправили за километры отсюда, — огрызнулась волшебница. Снейп ничего не ответил ей, только взял книгу с полки и принялся читать. Лукреция сжала губы от обиды: она так мечтала увидеться, а Северус встретил ее так же холодно как и родители. Я помню Северуса Снейпа, мы знали друг друга, кажется, всю жизнь. Даже он как-то подарил мне несколько книг по зельеварению, которые оказались довольно неплохи: после я начала увлекаться этой наукой. Снейп был для меня неприступной стеной, человеком, который, казалось, не испытывал и капли эмоций. Только я знала, как пламенно он любил одну женщину и как это пламя сжигало его изнутри каждый день. Мы все заложники ошибок своего прошлого. — Твой отец попросил, — не отвлекаясь от книги, сказал Северус. — Что? — Лукреция перевела взгляд от окна. — Он попросил сопроводить тебя, у него дела в министерстве. Ты едешь со мной для большей безопасности. — Дела в министерстве? Так он теперь прикрывает своё безответственное поведение как родителя? — усмехнулась Лукреция, но Снейп не ответил, и девушка закатила глаза. Вскоре она откинулась на сиденье. Однотонный стук колёс поезда быстро убаюкивал — Лукреция погрузилась в сон, и хаотичный гул в голове наконец затих. Вокруг все в огне, но девушка будто не чувствовала жара. Она неспешно осмотрелась и узнала знакомые стены. Неожиданно раздался душераздирающий крик: — Помоги мне! — перед ней появилась девочка лет пяти в горящем платье. Ее лицо было перепачкано сажей, а по щекам стекали слёзы. — Аврора, — выдохнула девушка, ее сердце на секунду остановилось. — Помоги мне! — кричит девочка, а огонь пожирает ее маленькую фигурку. — Почему ты не помогла мне? — Хватит! — Лукреция судорожно ухватилась за голову, стараясь успокоится, по ее щекам лились слёзы. — Ты не спасла меня, ты не любила меня, — большие глаза смотрят на волшебницу. — Почему ты не спасла меня? — Нет, нет, я просто не успела, — сердце будто сжали в кулак. Девушка упала на колени перед ребёнком. Вокруг все начало мутнеть, волшебница почувствовала, как кто-то сильно трясёт ее за плечи и зовёт по имени. Она открыла глаза и жадно глотнула воздуха, хватаясь руками за плечи Северуса. — Лукреция, приди в себя! — он дал ей времени надышаться и предложил стакан воды, который девушка быстро выпила. — Что, что произошло? — задыхаясь, спросила волшебница. — Ты кричала во сне, видимо, приснился кошмар, — Снейп нахмурился. — Они что, все ещё продолжаются? — Нет, — соврала Лукреция. — Это первый раз за пять лет. — Это плохо. Приедем в школу — я сварю тебе снадобье от кошмаров. — Спасибо, но я не думаю, что это повторится, — девушка сглотнула. — Я могу отойти? Хочу умыться. — Да, три двери налево, — кивнул с тревогой профессор. Девушка вышла из купе, ее трясло от страха и боли. Зайдя в ванную комнату, она заперлась и спустилась по стене. Эти кошмары — это единственное, что у неё осталось, единственное напоминание о ней. Раньше Лукреция варила себе зелье крепкого сна, чтобы не видеть их, но после того, как она вернулась в Англию, у неё довольно быстро закончились все ингредиенты, и она больше не смогла готовить его, с тех пор она и просыпается каждую ночь в холодном поту. Она просто хочет, чтобы все это закончилось, чтобы она просто исчезла, чтобы рядом оказался хотя бы один человек, который ее любит, которому она интересна не из-за статуса своей крови или должности отца, но, к сожалению, единственный человек, который заботился о ней, исчез, и путь для его нахождения лежит через Хогвартс, и Лукреция готова пойти на это, чтобы найти хоть кого-то этом одиноком мире. — Что за черт! — кто-то дергает ручку двери, но та не поддаётся. — Здесь кто-то есть? Лукреция быстро вскакивает и вытирает слезы, надеясь, что это не кто-то из преподавателей. Она открывает дверь, и перед ней предстаёт высокий парень с карими глазами. — О, ты та девушка, которая шла со Снейпом, — усмехнулся парень. — О тебе весь поезд говорит, незнакомка. — Спасибо? — хмурится Лукреция, в ее голове проносятся тысячи картинок жизни этого парня и она смотрит на него. — Наши отцы знакомы? — Можно и так сказать, Теодор Нотт, — парень протягивает руку. — А тебя как зовут, мисс Денница? — Лукреция, — девушка пожимает руку в ответ. — Ты, кажется, хотел зайти.  — Благодарю, — Тео улыбается ей. — Ты случайно не вейла? — Это что, комплимент? — усмехается девушка. — Странно слышать это от тебя. — Кхм, в любом случае, рад знакомству! — Тео краснеет и чуть ли не протискивается в ванную комнату. — Ещё увидимся, — он захлопывает дверь прямо перед носом волшебницы. Девушка вернулась в купе, где Северус уже подготовил для неё огромную стопку книг, Денница обреченно вздохнула. — Тут есть какой-нибудь носитель или что-то на подобии этого? Я не собираюсь таскать это сама, — кивнула волшебница на гору учебников — Хватит вести себя как капризный ребенок, — зельевар берет одну из книг и крутит у девушки перед носом. — Зельеварение для четвёртого курса, прошу ознакомиться, у тебя есть ещё три часа до прибытия, — мужчина отдаёт Лукреции учебник и улыбается — Я знаю больше, чем здесь есть, и ты это знаешь. — Читай, — повторяет маг и девушка сдаётся. Северус часто тайком привозил ей в детстве книги по зельеварению, детям волшебников запрещено было заниматься магией до одиннадцати лет из-за вреда здоровью, поэтому зельевар научил девочку ремеслу, которое не причинит ей вреда. Лукреция помнит его ещё совсем юным, он прятал свои старые учебники и принадлежности для зельеварения, чтобы подарить девочке в тайне от ее родителей. Она с раннего возраста знает, как нарезать крылья фей или как сделать зелье собачьего дыхания, которое не под силу иногда даже взрослому магу, не то что семилетке. Для ребёнка, на которого не обращали внимания родители, это оставалось единственным развлечением, Лукреция до сих пор удивлена, как не убилась своими экспериментами, ведь подопытной своих зелий была она же. Детство кажется таким далёким и неземным, будто это было с кем-то другим, знала ли она тогда, какой станет ее жизнь? Наверное, нет, но она до сих пор помнит, как ребёнком за день постарела на десять лет. Это всегда будет преследовать ее и медленно убивать, словно идеально отточенное зелье: бесшумно и без следов. — Как красиво, — девушка отвлеклась от чтения и посмотрела в окно, перед ней был огромный замок и бескрайние поля. — Пора выходить, — потёр глаза профессор. — Держись рядом и не самовольничай. Лукреция вышла одной из последних, вечерний воздух ударил в нос, приятно пахло зеленью и морем, которое находилось рядом с платформой, единственное, что удручало девушку — это гора учебников, которую она держала в руках. — Стой здесь, я сейчас приду, — Северус грозно смотрит на волшебницу и отходит к очень высокому мужчине с длинными волосами, Лукреция думает, что он, должно быть, великан. Ведьма действительно стоит, пока ее не привлекают два смеющихся голоса за спиной и, обернувшись, она видит двух коренастых волшебников, и в ее голове созревает план. Положив учебники на асфальт и удостоверившись, что Снейп отвлечен, девушка уверенно шагает к парням. — Мальчики, — улыбается девушка. — Вы не могли бы помочь мне? — с мольбой просит та. — Смотря с чем помочь, — хмурится парень повыше. — Ты разве не дочь нового министра? — О чем разговор, когда я прошу всего лишь помочь мне! — она оборачивается к стопке книг. — Видите? Я же не донесу эти все, а вы такие сильные, я думала, вы сможете мне помочь. — Не знаю, — трёт шею тот что пониже, — Что думаешь, Гойл? — Тут что, дефицит физической силы или что? — возмущается девушка. — Если для вас стопка книг это проблема, то попрошу кого-нибудь другого, — Лукреция демонстративно поворачивается чтобы уйти, но ее хватает за локоть сильная рука. — Стой, у нас не будет проблем со Снейпом из-за тебя? Он наш декан. — Почему с ним должны быть проблемы? , — хмурится Лукреция — Он же отчитал Драко только за то, что ты остановилась из-за него, мы не хотим проблем, — отвечает волшебник пониже. — О, так вот как, — кивает девушка. — На самом деле это Снейп попросил, чтобы вы отнесли их, сказал, что отблагодарит за это позже, — улыбается волшебница. — Надеюсь, накинет баллов, да, Крэбб, — смеётся Гойл и тыкает локтем своего друга. — Мы поможем. — Отлично! Тогда возьмите их, потом найдёте меня, спасибо, мальчики! — от радости сказала ведьма и поспешно удалилась. Лукреция не понимала, как их вообще взяли в школу, они же тупые, словно брёвна, в Дурмстранге они не прошли бы и отборочных испытаний. Девушка подходит к Северусу, когда тот все ещё разговаривает с этим великаном, ей уже надоело ждать. — Кхм, профессор, — прокашлялась волшебница. — Да, Денница? — с раздражением ответил тот. — Простите, что перебиваю вашу беседу, но я уже совершенно не могу стоять на этом холоде. — Профессор, отведите девочку в школу, она, видимо, не привыкла к нашим морозам, — рассмеялся великан — Прошу прошения мистер? — щурится девушка. — Просто Хагрид, — улыбается тот. — Так вот, мистер Хагрид, я из Дурмстранга, так что я знаю, что такое морозы, — приторно улыбается Лукреция. Конечно, ей не было холодно или тяжело с этими учебниками, она просто устала стоять на пароме и ничего не делать, словно безвольная кукла. — Прошу прощения, Хагрид, нам действительно уже пора, — попрощался профессор. — Я же сказал тебе не лезть, — обращается он к девушке. — Ну, а я не просила привозить меня сюда, как видишь, Северус, нельзя всегда получать все что хочешь, — ответила ведьма. — Как мы переплывем реку? — Трансгессируем ближе к школе, — ответил Снейп. — Что? Ну уж нет, меня либо расплющит, либо порежет пополам, — начала возмущаться Денница. — Отпусти меня поплыть на лодке со всеми. — Исключено, пока ты здесь, ты под моим неусыпным контролем, — злится преподаватель. — Дай руку. — Нет! — крикнула волшебница. — Я ещё не достаточно сильна для этого, — но зельевар все же хватает Лукрецию за руку. Ведьма не чувствует своего тела, будто ее дух вышел из него, но при этом она чувствует, как ее живот скрутило так, что ее сейчас вырвет. Это худшее, что она испытывала, и девушка решает, что больше никогда не станет трансгрессировать. Она, кажется, снова дышит, когда чувствует землю под ногами, голова все ещё кружится, но она старается не падать. — В первый раз всегда так, — ухмыляется профессор. — Пойдём. Они оказались на мосту, ведущем в школу, и всю дорогу Лукреция лишь смотрела на огни большого замка, которые завораживали ее, холодный воздух дул в лицо, но девушка лишь закрывала глаза и представляла, что она снова в Дурмстранге, и ей становилось легче. Двери замка открываются перед ней, и она видит большие белые колоны и много портретов на стенах. — Лукреция, быстрее, — торопит он ее, и она проходит мимо учеников в мантиях с разными эмблемами. Она зашла в большой зал, потолок украшен звёздами, девушка видит четыре ряда столов и хмурится, в ее школе все были едины, она видит довольно старого волшебница, стоящего и улыбающегося ей, они идут прямо к нему. — Мисс Денница, как я рад вас встретить, — улыбается ей мужчина, когда Северус доводит ее до трибуны. — Прошу прощения, я не знаю вас, — девушке неловко, она в принципе мало кого здесь знает. — Простите мою бестактность, я профессор Дамблдор, ваш новый директор, с остальными преподавателями вы познакомитесь в процессе обучения, — медленно говорил он, а зал набирался людьми. — Прошу подождать вас, прежде чем мы начнём вашу церемонию распределения, — Дамблдор улыбнулся ей, а Северус тихо подозвал к себе — Что значит церемония распределения? — тихо шепчет ему Лукреция, пока директор читал свою речь. — То, в каком факультете ты будешь, — так же тихо отвечает ей профессор. — Желтые, — тот кивает на самый дальний от них столик, — Пуффендуй, но туда ты точно не попадёшь. — Это ещё почему? — хмурится девушка. — Их лозунг доброта и искренность, — усмехается тот. — Синие — Когтевран, — зельевар показывает на следующий столик, и Лукреция пытается вспомнить, где слышала это название, — блестящий ум и креативность. — За ними Гриффиндор — красные, храбрость и совершенное безрассудство, — надменно произнёс Снейп. — И последние: Слизерин — зеленые, хитрость и амбиции. Твои родители выпускники этого факультета, — Лукреция смотрит на их столик и ловит взгляд Тео. — Тебя отправят туда, куда ты ближе характером. — И перед началом распределения первокурсников я хотел бы сказать, что к нам перевелась одна из самых блестящих учениц нашей школы-подруги Дурмстранга, — директор смотрит на Лукрецию. — Мисс Лукреция Денница пройдёт распределение, а после я бы хотел рассказать вам одну новость, которая должна вам понравиться. — Дамблдор подходит к девушке и берет ее за руку. — Не бойтесь, мисс Денница, — он проводит ее к стулу и отпускает руку. — Присаживайтесь, — и Лукреция садится. Она сидит так несколько секунд, пока не замечает довольно старую женщину с не менее старой шляпой в руках, которую надевают на голову девушки, и волшебница сдерживает писк от неожиданности. — Так, так, — Лукреция вздрагивает когда шляпа на ее голове начинает разговаривать, может ли эта школа быть ещё абсурдные. — Ох, мисс Денница, я повидала много голов родственников вашей матушки, — у шляпы был противный мужской голос. — Когда-то я распределила ваших родителей на Слизерин, — глаза волшебница бегают по залу и останавливаются напротив холодных серых, сердце бьется сильнее, — Куда же вас отправить? Вы преданны и умны, храбры и амбициозны, любой факультет вам подходит, — медленно говорит шляпа. — Вас ждёт блестящее будущее на любом из них, — но Лукреция не слышала, лишь смотрела на глаза в толпе, которые так же пристально смотрели на неё. — Куда же вы сами хотите? — девушка молчит какое-то время, а потом смотрит на эмблему на груди Драко. — Слизерин, — отвечает девушка. — Слизерин? — громко спрашивает шляпа, — А вы уверены? Когтевран сделал бы вас самой умной волшебницей вашего поколения, вам же важно это, — пытается отговорить ее голос. — Слизерин, — выдыхает девушка. — Ну что же, пусть будет Слизерин, — громко объявляет шляпа и стихает. Стол Слизерина взрывается свистом и аплодисментами, девушка встаёт и направляется к последнему ряду, когда Тео неожиданно встаёт и галантно предлагает Лукреции руку, чтобы та села с ним, и Денница соглашается. Она чувствует, что каждый смотрит на неё, но в толпе этих глаз она так и не смогла найти Драко. — Как хорошо, что ты попала к нам, а не к этим зубрилам с Когтеврана, — радуется за неё Тео. — Спасибо, — протягивает девушка и обращает внимания на волшебницу, которая сидит напротив неё, — Привет? — Боже, в жизни ты ещё красивее, — не выдерживает та. — Я видела тебя в газетах, но в жизни ты ещё лучше, точно тебе говорю! — тараторит блондинка, — Ох, прости мои манеры, Дафна Гринграсс, — протягивает девушка руку. — Лукреция Денница, — улыбается волшебница и пожимает руку в ответ. — Не обижайся на Дафну, она просто не может сдерживать свои эмоции, — улыбается Теодор. — Мы ждали знакомства с тобой с лета, когда родители сказали, что ты переводишься. — Почему? — хмурится Лукреция. — Ты же дочь министра! — воодушевлённо говорит Дафна и все внутри Лукреции обрывается. — Дафна! — шикает на неё Тео. Ведьма пытается отвлечься речью Дамблдора о том, что в школе скоро будет проходить Турнир Трёх Волшебников, и уже через месяц приедут две другие школы: Дурмстранг и Шармбатон, чему Лукреция была рада, она узнала о чемпионате ещё летом, когда отец сказал ей о переводе, она до сих пор вздрагивает, когда вспоминает тот разговор. Дамблдор договаривает, и все начинают пировать, но девушке кусок в горло не лезет от обиды. Почему никто не видит в ней что-то большее, чем просто дочь министра? — Ты не ешь? — спрашивает Тео. — Я не голодна, — отвечает волшебница. — Тем более, я не ем мясо, — объясняет та. — Да брось, тут всего лишь дракон, — отвечает Дафна. — Половина сердцевин палочек сделана из них, — выгибает бровь Лукреция, и Дафна больше ничего не говорит. Дафна Гринграсс была высокой блондинкой с красивыми голубыми глазами, Лукреция видела ее на пароме. Она казалась милой девушкой и только ее неумение держать язык за зубами начинало раздражать брюнетку. Через много лет эта беззаботная блондинка сломается, и от былой ветрености не останется и следа. Пир закончился довольно быстро, директор наказал всем отправляться в постели, ведь завтра уже начинается учеба, Лукреция с Дафной и Тео встают из-за стола. — Надеюсь, Снейп разрешит тебе жить со мной, моя соседка отчислилась в этом году, — говорит Дафна и брюнетка останавливается. — Я что, буду жить не одна? — Конечно нет, — смеётся Тео. — Девчонкам ещё повезло, живут максимум по три человека, а нам по пять приходится, — объясняет парень. — В Дурмстранге разве такого нет? — Нет, у девочек были свои комнаты, нас было всего десять в школе. — Десять? — с удивлением переспросила Гринграсс. — Во всей школе? Но как? — В Дурмстранге учатся только чистокровные, а в семьях волшебников не так часто рождаются девочки, так же довольно сложные испытания на выносливость перед поступлением, — рассказывает Лукреция и надеется, что Северус найдёт для неё менее болтливую соседку, девушка не готова терпеть блондинку на протяжении всего дня, ее голова уже болит от потока информации и вопросов.  — Я хотела кое-что спросить. — Давай, — говорит Тео. — Где Невилл Долгопупс? — неуверенно спрашивает волшебница, идя по коридорам. — Зачем тебе? — посмеивается волшебник. — Нужно, — улыбается Лукреция. — Так что? — Он на Гриффиндоре, завтра покажу, — говорит Дафна. — Какой абсурд, что его отправили на Гриффиндор, — смеётся Тео. Они идут довольно долго, замок кажется огромным, когда она замечает выходящего из-за угла Драко с Крэббом и Гойлом, и сердце Лукреции сжимается. — Так вот ты где! — окликает ее Драко и, кажется, Лукреция понимает, в чем дело. — Сбавь обороты, Малфой, — говорит Тео. — Не лезь туда, куда не дорос, Нотт, — скалится Драко и подходит ближе. — Я хочу поговорить, — обращается он к брюнетке. — Так говори, — складывает руки на груди Дафна. — Гринграсс, не испытывай меня, исчезните отсюда. — Все нормально, я догоню вас, — говорит Лукреция, когда видит злое лицо Тео. — Ладно, пойдём, Дафна, — и друзья уходят. — Привет, мальчики! — здоровается Лукреция и ловит хмурый взгляд Малфоя, — Что? Это просто вежливость. — Крэбб, Гойл, оставьте нас, — не поворачиваясь к ним, сказал Драко и те послушали его, словно надрессированные псы. — Почему они слушаются тебя? — Ну, у меня есть некие рычаги давления, — улыбается Драко, и Лукреция пытается сказать глупому сердцу не тонуть. — Мы так и будем стоять? — Прости, позволь проводить тебя, — предлагает блондин и путь снова возобновляется. — Поздравляю с поступлением на Слизерин, ты сделала правильный выбор. От Драко пахло дождем и счастьем, она никогда раньше не слышала этот запах, но она отныне будет называть его только так. Малфой кажется таким родным, будто они уже сотню лет знают друг друга, будто они знают, сколько друг у друга родинок на теле и сколько ложек сахара кладут в чай. Будто Драко знает, что Лукреция любит холод, потому что это напоминает ей о бывшей школе, будто Драко знает, что она любит сладкое, но так редко ела его, будто знает, что как-то она спалила себе волосы, когда готовила зелье в детстве, так что те отрастали почти два года, будто он знает, что ее сердце разбито на миллиарды мелких осколков, которые циркулируют вместе с ее кровью, разносясь по всему организму, напоминая о своей боли. Лукреция знает, что она никогда не будет в порядке. — Зачем ты хотел поговорить со мной? — отвлекается от своих мыслей девушка. — Просто захотел пройтись с тобой, тебе нравится здесь? — Сойдёт, только мне сказали, что у меня будет соседка по комнате, не особо радует такая перспектива. — Да, — улыбается Драко. — Тут намного больше учеников, чем в Дурмстранге, приходится ютиться, надейся, что Дафна не будет твоей соседкой, она никогда не затыкается. — Да, видимо, — Лукреция первый раз чувствует себя так неловко перед кем-то, и это раздражает ее. — Ты, эм, ты хорошо сегодня выглядишь, — неловко говорит Малфой. — Да, ты тоже неплох, — смеётся Лукреция. — Я впечатлён тем, как ты обошлась с Крэббом и Гойлом, — смотрит на неё Драко. — Они всю дорогу ныли о том, какие твои учебники тяжелые. — Они бы и дня не прожили в Дурмстранге, — усмехается девушка. — Но отныне прошу согласовывать со мной пользование их физической силы! — Как скажешь, — улыбается Лукреция И ей кажется, именно в этот момент ее сердце предаёт ее и перестаёт слушаться, Драко для неё закрытая книга, которую она не может прочитать, как остальных, что раздражает волшебницу, но заставляет хотеть быть ближе. Она утопает в его парфюме и желании вдыхать его запах всю жизнь.