***
Говорят, что люди просто скот. Говорят, что человеческие жизни ничего не стоят. Возможно. Но только точно не эта девчонка с огненными волосами, сбежавшая с Благодатного Дома. Её изумрудные глаза тщательно анализируют местность. Имя, принадлежащее ей, словно выражает борьбу её рода с нами.***
Осталось десять минут. Её друзей всё нет. — Зачем вы сопротивляетесь, Эмма? — спрашивает демон, поправляя шляпу. Глаза рыжей вновь вспыхивают пожаром. — Разве не понятно? Мы не еда! Мы хотим жить! И не просто жить, а так, что бы наши мечты сбылись! Несмотря на преграды и трудности всю жизнь быть вместе! Эрцгерцог улыбается. Сколько же мотивации и стремлении в Эмме. Осталось восемь минут. — Ответь, Эмма, что такое свобода? — Отсутствие всех преград и помех. Наличие возможности выбора. Льюис усмехается. — Тогда я предоставлю тебе выбор. Выстрели. Убей меня, Эмма. С этими слова в глазах зеленоглазой мелькает сомнение, кожа бледнеет, руки дрожат. — Но ты ведь не сможешь, верно? Таков твой выбор? Добрые дела не всегда приводят к хорошему, запомни, Эмма. Осталось пять минут.***
Я обещала Норману, что всё получится. И мы сбежали. Я обещала своей семье, что мы вырастим. И всё будет так! Ребята обязательно придут. Всё будет по плану.***
Нет, она не такая как остальные люди. И вовсе не скот. Её оптимизм излучает свет. Эмма и сама как Солнце после грозы. Её самообман и нарочито красочные тона жизни восхищают. Как можно смотреть на все жертвы, узнать тайну ферм и не сойти с ума? Мне жаль, что она не увидит мир людей.***
Осталась минута. Эмма всё ещё верит. Нет, она уверена, что друзья придут. Если сейчас ничего не выйдет, то всему наступит конец, — всё рвение, все мечты и перспектива обратятся в пыль. — Время вышло, Эмма. Костлявая лапа тянется ней. В ответ рыжеволосая направляет оружие на глаз демона. Но её руки дрожат. Она не выстрелит. Оружие падает. Страх замкнулся вокруг её горла холодной цепью. Лапа крепко сжимает её, тянет к себе. Проводит конечностью по щеке, скользя к талии, оставляя порезы. Но было в этих прикосновениях что-то ласковое, что было только для неё из всех людей. Кровь стекающая на щеке и бедрам пленят. Его мечта — испить эту кровь. Эрцгерцог проводит языком по местам, где стекает кровь, и чувствует, как тело девчонки напрягается, как пытается выбраться из хватки. Как от страха прокусывает губу, забывая, что последует после. Демон собирает капли, чуть проникая языком в глубь полости. Чувствуя её язык, нёбо, зубы. И её восхитительный вкус красной жидкости, который он не должен пробовать. Слышит всхлипы. — И даже ничего не скажешь напоследок, Эмма? Почему ты так резко замолчала? Позволь мне ещё раз увидеть этот полыхающий огонь. — Это не конец, Льюис. Никакого последка не будет! Моя семья придёт! Мы отправимся в мир людей! И нам больше не нужно будет сражаться, — демон чувствовал нотки страха в голосе, которые пытались остаться сокрытыми. — Что же… Так лучше. Спасибо. Прощай, Эмма. Ты была особенной. Прости, что так вышло. Лапа сдавливает её сильнее, и тянет ещё ближе. Но она не закроет глаза. Будет до последнего смотреть в глаза смерти. Не отвернется.Аромат распускающейся алой Виды, и хруст черепа последнее, что она оставила ему.
Мне жаль, Эмма. труднее всего терять несбывшееся.