23:05

            Вздыхаешь, проходя из душа мимо кабинета Кихена. Все еще сидит за ноутбуком, работает. Ты не мешала, но на часах уже одиннадцать вечера, а он даже не обедал. Уже давно стемнело и комнату освещает только настольная лампа и экран ноутбука.       — Юки, иди покушай, — почему-то говоришь очень тихо, будто боишься потревожить, — я ужин тебе разогрею. Смущаешься, поправляя полотенце на груди, мысль, что он может увидеть тебя сейчас в таком виде, приходит только сейчас, и нельзя сказать, что она тебе не нравится.       — Я не хочу, спасибо, малыш, — даже не отрывает взгляда от экрана, а ты прикусываешь губу чуть раздраженно.       — Всё так срочно? — хмуришься, пытаясь разглядеть его лучше. Непонятно чего ты хотела больше — чтобы он, наконец, отдохнул или просто обратил на тебя внимание.       — Не очень но… надо сделать.       Услышав его ответ, только фыркаешь и уходишь. Вот вечно он так! Уже просто становится обидно, в конце концов, сегодня выходной. Впрочем…       Довольно улыбаешься своим мыслям, распахивая платяной шкаф. Тебе ведь нужно просто отвлечь его на себя, а сделать это не так уж и сложно, если знать как, и кому как не тебе это знать.       Кружишься у зеркала довольно. Год назад ты ни за что подобное бы не надела, и снова спасибо Кихену — одного его было достаточно, чтобы научиться считать себя красивой. На тебе сейчас его рубашка, черные чулки с кружевным краем и такой же пояс с резиночками для них. Поправляешь рукава на рубашке, она определенно велика и рукава слишком длинные, но ты специально оставляешь все так как есть. И сейчас даже делаешь парочку фотографий в зеркале на будущее.       Заглядываешь в кабинет. Кихен так и сидит за ноутбуком, поправляет очки, разминает шею и выпрямляет спину, видимо, вспомнив об осанке. Сотни мыслей крутятся в голове, что сказать и сделать, может, просто спросить как ему, а может ничего не говорить. Черт, почему так сложно? В итоге, просто подходишь сзади, чтобы чуть размять ему плечи, а он болезненно вздыхает.       — Может, отвлечешься на секунду? — шепчешь на ухо и Ки поворачивается и легонько целует, но тут же хочет возвратиться обратно к работе, из-за чего ты хмуришься. За окном включается сирена какой-то машины, будто предупреждая о чем-то или это скорее было похоже на сигнал об окончательной потере терпения.       — Раз так, — довольно резко поворачиваешь его голову и целуешь сама, садишься к нему на колени, пользуясь его несколько секундной растерянностью, и мысленно ликуешь, когда Кихен что-то протестующе стонет тебе в губы. Он довольно быстро принимает правила игры и снова отворачивается к экрану ноутбука.       — Если так сильно соскучилась по мне, могла бы просто сказать, а не сворачивать мне шею, — ворчит, и, если честно, кажется, он даже не играет сейчас, но холодный взгляд и едва заметная улыбка говорят об обратном. Всегда изображает из себя папочку, у которого все под контролем, потому что вам обоим это нравится. Терзаешь поцелуями его шею, чуть покусываешь кожу у линии челюсти, пробираясь прохладными руками под его домашнюю футболку. Судорожный вздох и мурашки по коже, а ты в ответ просто прижимаешься ближе, всего секунду сомневаешься, вдруг он решит все же выгнать тебя, чтобы не мешала. Но Кихён кладет левую руку тебе на бедро и сглатывает, нащупывая чулок, видимо, он даже не заметил с самого начала… Улыбаешься довольно и кусаешь нежную кожу на ключице, прекрасно чувствуешь, как он реагирует на каждое твое действие. Ты замечаешь не только возбуждение, но и каждый вздох, чуть более глубокий, или слишком громкий и резкий, хоть он и пытается что-то продолжать делать. Любуешься им: чуть заметно прикушена нижняя губа, сосредоточенный взгляд, Ю хмурится, на лбу выступили капельки пота, а в очках отражается белый экран, и то и дело что-то мелькает — видимо, правда старается делать дальше.       — Я соскучилась, — шепчешь на ухо и чуть тянешь колечко в ухе. Даже сейчас чувствуешь его реакцию бедром, но Ки все еще не смотрит на тебя, только играется с чулком, пробираясь пальцами под кружевной край и щекотно поглаживая по коленке.       — А я занят, малыш, — его голос чуть ниже, чем всегда, немного уставший, но уютный и глубокий, и ты вертишься, прижимаешься сильнее, потому что даже только слушая его, можно словить мурашки по коже, — ты же знаешь. Не можешь понять нравиться тебе это наигранное хладнокровие или раздражает, но то, что это все не на шутку возбуждает, очевидно. Трешься об него через ткань, но сдерживаешь стоны, он тоже тебя прекрасно слышит, снова целуешь его шею, чуть кусаешь, когда он сам прижимает чуть сильнее, чтобы сдержать стон, но все четно. Кихен лишь хмуриться сильнее, слыша твои хныки.       — Так сильно хочешь меня? — издевается, но даже сейчас не смотрит, — шлюшка. Цокаешь языком, уже чуть разозлившись, и сползаешь с его колен под стол, из-за чего Ки немного теряется. Хватаешь его член через ткань, и Ю даже не успевает запротестовать. Да и зачем? — А сам то, — стаскиваешь шорты вместе с боксерами, но не торопишься, гладишь внутреннюю сторону бедра, и сама себе удивляешься, что до сих пор ни разу не смутилась своих же действий. Обычно инициатором всегда выступал Кихен, а тут… лучше об этом не думать. Берешь в рот головку. Он кладет руку тебе на голову, чуть подталкивая, но ты шипишь на него.       — Ты же занят, — поднимаешь глаза, не уверена, но, кажется, Кихен быстро перевел взгляд на экран, — вот и не отвлекайся.       Продолжаешь дразниться языком, берешь немного, отвлекаешься и оставляешь нежные поцелуи по бедру, чуть поглаживая другое, поднимаясь иногда к низу живота, изводишь одними прикосновениями, пока он не начинает дышать громче, а потом снова берешься за дело. Проводишь руками по всей длине члена и берешь глубже. Наблюдаешь, как Кихён откидывает голову назад, а тебе открывается вид на его красивую, словно из мрамора высеченную шею, и чуть сама не стонешь из-за этого, особенно когда Ки запускает тебе руку в волосы. Хотелось бы сейчас съязвить еще что-то про его работу, от которой он отвлекся, но не хочешь отрываться от своего занятия. Ю стонет не громко, но и этого было достаточно, чтобы по телу побежали мурашки. Сама тихонько мычишь, скорее специально, берешь глубже, как только можешь, втягиваешь щеки. Держишься одной рукой за его бедро, чуть сжимая, другой помогаешь, обхватывая основание члена. Чувствуешь его напрягающиеся мышцы, и от этого безумно ведет. Отрываешься, чтобы чуть подышать нормально, но доводишь руками.       — Малыш ещё, — сейчас Ки стонет слишком громко, забыв контролировать себя, тут же закусывает губу, снимает съезжающие очки. Берешь за щеку, а он снова сдержанно стонет. — Пожалуйста…       Доводишь до оргазма, наслаждаясь тихими и не очень стонами, сама тихо хнычешь, чувствуешь, как у него мурашки бегут по коже, проглатываешь часть спермы, и даже от этого Кихен тихонько охает, кажется, смутившись.       Он еще немного в прострации, только тянет за руку к себе и пытается поцеловать, а ты и не против. Углубляешь поцелуй, обнимаешь за шею, наслаждаешься его беспомощностью сейчас, что длится буквально несколько минут, пока он не отвлекается от тебя, только чтобы убрать в сторону ноутбук на столе и пару каких-то бумаг. Ты лишь догадываешься об этом, слыша характерное шуршание, все еще не отрываясь от губ друг друга дальше, чем пару миллиметров, глаза в глаза, чуть ли не дыша друг другом.       Усаживает на стол перед собой, какое-то время только смотрит, и сейчас это самое смущающее из того, что уже было. Его взгляд такой… обжигающий, слишком внимательный, понимаешь, что он только сейчас нормально может посмотреть на тебя, но спокойствия это не прибавляет. Гладит по щеке нежно, а ты льнешь к ней, как котенок, жаждущий ласки.       Снова целует, спускается к шее и расстегивает рубашку, оставляя россыпь меток на груди, нежные поцелуи мешаются с ощутимыми укусами. Кихён гладит бедра, разбирается с поясом, рассеянно ища резиночки, чтобы отстегнуть его от чулок, и стянуть с тебя белье, и улыбается хитро, когда ты тихо шепчешь «пожалуйста», не очень понимая, что конкретно хочешь попросить.       — Не торопись, дай полюбоваться, — приподнимает твою ножку, держа под коленом, и прижимается щекой к бедру. Возможно, это должно было быть мило, учитывая, как он дует губы, но только не в этой ситуации. Целует чувствительную кожу, поднимаясь выше, дразнит, пока ты сама не притягиваешь его ближе и тут же чуть не отталкиваешь, но он уже не позволяет. Чуть не падаешь на стол, только упираешься руками сзади и откидываешь голову. Все равно не даешь себе быть слишком громкой, хоть и не выдерживаешь и хнычешь, когда Кихен отстраняется от тебя, не давая кончить.       — Так нечестно, — стараешься говорить как можно спокойнее, но чуть не пищишь, смотришь на него сверху вниз, а в глазах все плывет от выступивших слез.       — А что такое, уже хочешь закончить нашу маленькую игру, уж не ты ли начала ее? — тихо проговаривает на ухо, встав перед тобой, а ты обхватываешь его ногами, прижимаясь сильнее, кажется, совсем не соображая, что делаешь.       — Я просто хочу тебя... папочка, пожалуйста, — уже хнычешь, обнимая, даже не думая о том как это звучит. Кихен держит тебя близко, гладит спину, пробравшись под рубашку, но не снимая ее.       Он довольно мычит на ушко, и от одного его голоса мурашки по коже:  — Я бы с удовольствием трахнул тебя прямо на этом столе.       — Так что тебе мешает? — чуть хрипишь, хотя просто пыталась сделать голос немного ниже и, наверное, соблазнительнее.       — Ну… — тянет издевательски, — во-первых, я не смогу тут потом работать, хотя это и теперь будет затруднительно, во-вторых, презервативы в спальне, потому что кое-кто любит трахаться только в мягкой кроватке, или ты забыла?       Вздыхаешь, утыкаясь Кихену в шею, чуть кусаешь, стягиваешь его футболку и тянешься за поцелуем, но получаешь только легкий «цмок».       — Тогда, пожалуйста, папочка, идем в спальню.       Кихен подхватывает тебя на руки, а ты цепляешься сильнее, чуть не пища от неожиданности. Все твои «я сама дойду» старательно игнорируются, а когда он укладывает тебя на кровать, ты какое-то время просто не отпускаешь его.       — Малыш, ну что ты, — целует в щеку, не отстраняясь даже когда ты, казалось бы, отпустила его, — я никуда не денусь.       — Я знаю, — чуть ли не отталкиваешь его от себя, старательно пытаешься смотреть на темные шторы, пока Кихен разбирается с презервативом, но получается плохо. Машинально сводишь ножки, смущаясь от одного только взгляда, но Ки мешает, придерживая за бедро, подминает под себя.       — Всё хорошо? — убирает несколько прядей со лба и целует нежную кожу у уха. Непонятно, он беспокоится или снова дразнит, а может и то, и другое, но ты снова обхватываешь его ногами, не в силах больше терпеть.       — Да, просто трахни меня уже, — надрывно стонешь, когда он, наконец, слушается, входит глубоко, но не торопится, переплетает с тобой пальцы, чтобы ты не успела заглушить ни один стон, кусая руку.       — Обожаю, когда ты такая — не дает тебе времени подумать, что ответить, срываясь на грубый ритм, заставляя кричать его имя и просьбы продолжать. Расцеловывает шею, ловит в поцелуй твои хныки и сам постанывает тебе на ушко, бормочет что-то несвязное, или просто ты не в состоянии понять его слова.       Приподнимается, закидывает твои ноги на плечи, нежно целует колено в тонком чулке, но это, кажется, ему еще больше нравиться. Кусаешь губы, но все равно не сдерживаешься и, видимо, слушаешься Кихена, который шепчет, чтобы ты кричала его имя, или тебе уже кажется. Контролировать себя невозможно, максимум это постараться не ударить его случайно пяткой по спине. Бьешь кулаком по кровати и сминаешь в руке простынь, из-за слишком сильной чувствительности, когда он доводит тебя до оргазма, но не сбавляет какое-то время темп, пока доводит и себя. А ты снова ловишь мурашки только в этого раз из-за его стона.       Валиться на бок, утянув и тебя за собой, и вы лежите без сил, даже сказать что-то невыполнимая миссия сейчас. Первым начинает двигаться Кихен, все еще со сбитым дыханием, но поднимается, пытается снять с тебя чулки и рубашку. Ты нехотя тоже поднимаешься, чтобы ему было удобнее, но тут же снова падаешь на подушки, притянув и парня к себе. Кихен не возражает, гладит тебя по все еще влажным после душа волосам и чуть хихикает, из-за твоего дыхания на коже. Щекотно.       — Я люблю тебя, — шепчет тихонько, — понимает, что ты уже засыпаешь, судя по дыханию, и не хочет слишком тревожить, — только я хотел весь день завтра провести с тобой, а теперь не выйдет.       — Ты бы тогда проспал полдня, — ворчишь в ответ сонно.       Конечно, вы все равно будете спать до обеда, но как вообще это можно сравнивать.