Интервью, которое стоило ему любви

*щелчок* — Юрий будет Дудь, Дудь будет Юрий, — та же оригинальная заставка от известного журналиста и видеоблогера. — Спасибо, что пришёл ещё раз, — улыбнулся своей ослепительной улыбкой интервьюер сидящему напротив блондину. — Всем привет! Я, в общем и целом, не собирался сюда ещё раз, ведь в прошлый раз все, что мог, рассказал о себе, — пожимает плечами Алексей Щербаков, устраиваясь на стуле более удобно. — Ты же знаешь, что сегодня необычный формат видео и мы пригласили по конкретному вопросу? — Да, догадываюсь. Это из-за того поста в моем инстаграме? — на всякий случай раз переспрашивает, возможно же, что не из-за этого он здесь. — Именно из-за него. На экране высвечивается текст: «Я надеюсь, что мы снова станем друзьями. Мне правда жаль» с отметкой профиля Нурлана Сабурова и их совместной фотографии на шоу «Что было дальше?». — Ты весь интернет и сферу юмора взбудоражил этим, вызывая уйма вопросов. Ты готов ответить на них? — снова спрашивает Юра, хотя перед съемкой лично об этом спросил. — Да, задавай, — свободно откинулся на спинку стула и смотрел на журналиста ожидающе. — Вопросы от фанатов под твоим фото, — предупредил, на что получил согласный кивок. — Первый вопрос, — пощелкал по экрану телефона и подняв взгляд на блондина, спросил: — что случилось между тобой и Нурланом Сабуровым? — Ссора лучших друзей, — спокойно вздёрнул плечами и сам нервно облизал губы, пальцами рук поправляя край футболки. — Но ты после этих слов поставил красное разбитое сердце. Это означает, что тебе разбили сердце? Неужели твой режим «быдла» рухнул перед Нурланом? — начал задавить интригующие и провоцирующие, не давая отступить назад. Лёша молча покусал губы, снова теребя одежду, поднял взгляд на Юру и ответил: — Разбили сердце тем, что мы больше не друзья. — Ты обещал быть откровенным и честным здесь, — требовательно напомнил, вздергивая брови вверх. — Вы любовники? — Если бы мы были любовниками, то я бы здесь не сидел. Я признался ему в любви. Все затихли в студии, переглядываясь между собой. Сабуров тихо вошёл в зал и прошептал рядом стоящей девушке: — Тсс, я хочу послушать, — та только положительно кивнула головой и снова глянула на двух парней в центре комнаты. — Как ты вообще осмелился рассказать гомофобному казаху горячих кровей про свою любовь к нему? — приобрёл дар речи журналист, думая, что эту сцену молчания нужно вырезать. — Это произошло случайно. Мы сидели на кухне ночью, разговаривали о чем-то, он случайно дотронулся к моей руки и я сказал «Я люблю тебя». — Так тебе Нурлан разбил сердце и не хочет продолжать дружбу, как только ты это произнёс? — Да, причём жёстко отказал, — провёл пальцами по влажным губам и потёр висок. — И как? — любопытно спросил, прищурившись. *** — Я люблю тебя, — выпалил Алексей, сам не ожидая это от себя, рот сработал быстрее, чем мозг. Нурик замирает и убрав руку от чужой, отводит взгляд. — Не ответишь ничего? — спрашивает блондин, прерывая давящую тишину, желая слушать хотя бы отказ, но не игнорирования. — Нет, — хриплый тихий голос, взгляды не встречаются. Щербаков поднимается и подходя, поднимает рукой чужой подбородок и заглядывая в чужие непонимающие глаза, резко целует губы, сжимая их в своих. Его резко отталкивают и парень оказывается на полу, чувствуя жжения в левой руке. Оглядывается и замечая отломавшийся кусок плитки, смотрит на руку — на месте тату большая рана. — Нужно было давно поменять плитку, — улыбается порезу и сидя на холодном полу, тупо смотрит на ладонь. Сабуров посмотрев на него, сильно сжимает свои губы и поднявшись, произносит: — Полюбив меня, ты потерял нашу дружбу, — и ушёл, громко хлопнув дверью. *** — Сейчас ваше общения свелось к минимуму? — вопрошает Дудь, внимательно рассматривая эмоции сидящего напротив. — К нулю, — поправил его. — Даже вещи свои не забрал. — Ты же мне лично говорил, что гомофоб и готов отправить всех геев на безлюдный остров, так как ты влюбился в парня? Готов отправиться на остров вместе с другими гомосексуалистами? — Не знаю, — пожал плечами. — Когда ты живешь с человеком, ты привязываешься, проводишь вместе время, делишься своими мыслями, поддерживаешь, неосознанно заботишься в любой мелочи — пообедал ли, одет тепло, купить его любимые чипсы по пути домой. Это все происходит постепенно, неосознанно даже для себя, и бац — ты уже любишь. И нет, я на остров не собираюсь. Я такой же, как всегда, и моя любовь к одному мужчине ничего не меняет — я гомофоб. — Долго ли ты это держал в себе? Или сразу же признался в любви? — Сразу же это невозможно. Ты списываешь это на любое явления — дружба, привязанность, забота о лучшем друге. Время проходит, а ничего не меняется и ты задумываешься — а дружба ли это? — Планировал ли ты признаться или хотел все скрывать пока не пройдёт? — Скрывать все чувства. Я знал, что после моих слов нашей дружбе придёт конец и не хотел терять друга. Мне достаточно было быть рядом и заботиться о нем. Юрий бросает взгляд в сторону стаффа, пока камера направлена на Алексея, и приглядываясь, замечает Нурлана в толпе, который встречаясь с чужим взглядом, качает головой. — А сейчас что? — возвращает взгляд на Лёшу. — Твои чувства изменились к Нурлану? Если они изменились, то возможно, что он возобновит вашу дружбу? — Нет, не изменились, — слышен тяжелый вздох, означающий, что сейчас блондин переживает не лучшие времена внутри себя, борясь с этими никому ненужными чувствами. — Я все ещё его люблю, — он бросает взгляд в толпу, смотря прямо на Нурика, как будто знал все это время, что тот стоит в темноте, вслушиваясь в его слова, — даже если это никому ненужно и не взаимно, — пожимает плечами и переводит взгляд на интервьюера. Казах поджимает тонкие губы и развернувшись, уходит из студии под бдительными взглядами всего стаффа, гостя и журналиста. — Вот видишь, они никому ненужны, а я не готов хоронить эти чувства глубоко в себя. Я пойду, — поднялся и ушёл в гримерку. Дудь махает рукой оператору и съемка прерывается. *щелкает* *выключается свет*