Разговор старшего студента со своим младшим коллегой.
Ранее до известных событий – Знаешь ли ты, друг мой, что семестр близится к своему концу? Однако же твои долги не уменьшаются, – вопрошал своего подопечного повидавший многое за время своей учебы студент-третьекурсник. – Да, знаю я это. Успею я все сделать. Еще целый день до дедлайна, – с раздражением отвечал второкурсник, который уже успел потерять энтузиазм и ту энергию, которая заставляла его еще год назад делать все задания не просто в срок, а даже заранее. Теперь он дни напролет проводил время на дискотеках, вечеринках, а также на сайтах различного содержания. Естественно, на парах он появлялся в лучшем случае раза четыре за месяц. И хвост из несданных заданий за все время учебы становился все больше. – Ничего ты не знаешь, – подойдя к своему другу, и схватив его за плечо, торопливо заговорил старший товарищ, –ты еще не испытал того ужаса, который охватывает тебя при знакомстве с феноменом старосты. – Феноменом старосты? Это ты про тот, когда на первую пару в семестре староста никогда не приходит? – с улыбкой вопрошал второкурсник, полагая, что его разыгрывают. Он уже хотел прервать своего друга и прекратить его бессмысленную панику. – О нет, я не про сей «феномен», которым смешат всех приходящих впервые в стены сего Факультета первокурсников профессора. Нет, я про более страшную и опасную для твоего здоровья говорю вещь, – отпустив локоть друга и отступив на пару шагов, отвечал третьекурсник. – Я говорю про тот феномен, который превращает истинных старост группы в беспощадных существ, которые приходят к лентяям и заставляют их вовремя сдать долги. – Пф, напугал, – с пренебрежением сказал второкурсник, – как этот твой «староста» может выбить долги из всех лентяев. Он же один. Тем более в современном мире, когда каждый может отгородиться от окружающих, заперевшись даже не в квартире, а в собственной комнате. В двадцать первом веке человек достиг такого развития технологий, что способен защитить себя от всего. Даже то какого-то «старосты». – О, не недооценивай его. Староста не один, их много. У каждой группы есть свой староста. И у него есть свои способы заставить тебя выполнить все задания в срок (обращаю твое внимание, ВСЕ задания), – перейдя на шепот, возбужденно заговорил старший товарищ нашего лентяя. – не было еще того, кто бы после посещения его старостой не сдал вовремя задание. – И какие же эти способы? Ты сам-то видел этого «старосту»? – все так же с насмешкой вопрошал второкурсник, уже потеряв интерес к обсуждаемой теме. – Я не знаю. Мне повезло, и сей кошмар миновал меня. Я вовремя внял словам моего куратора, который убедил меня сдавать долги вовремя, – с убеждением продолжал говорить третьекурсник. – У тебя проблемы с головой. Я не собираюсь бояться того, чего нет, – наклоняясь чтобы взять портфель, сказал второкурсник, – Боязнь всего на свете приводит к появлению паранойи. Более того, зачем бояться «старосту», особенно старосту нашей группы. Она может лишь говорить, до реальных дел она не способна. – выпрямившись и взглянув в разочарованные глаза своего друга, сказал наш герой. – Увидимся на дискотеке, если ты не перестанешь бояться своего «старосту»! – с веселием бросил лентяй, повернувшись в направление выхода. – Ты не понимаешь, с чем играешь. Одумайся, пока не стало поздно, – прокричал «паникер», надеясь еще успеть переубедить своего друга, но тот уже скрылся из виду, так и не услышав заветное окончание фразы, которое еще могло переменить мнение второкурсника. – Староста приходит во сне. Настоящее время Придя домой после очередной вечеринки, второкурсник кинул свой портфель куда-то под стол, а сам завалился на кровать. Кинув ленивый взгляд на висящие на стене часы, он задумался о странном поведении своего друга. «И какая собака его укусила?»,– вопрошал он,– «Вроде нормальный пацан. Сам, как говорят его одногруппники, ранее проводил время на одних лишь тусовках, забив на учебу. Что с ним произошло?». К сожалению, данный мыслительный процесс ни к чему не привел, и уставшее после целого вечера развлечений тело отказывалось заниматься какой бы то ни было деятельностью, дав разрешение лишь на один процесс – сон. Поразмыслив, что задания никуда от него не денутся, лентяй-второкурсник переоделся, сходил в душ и последовал подаваемым телом сигналам, завалившись спать, пав жертвой самой могущественной силе во Вселенной – силой притяжения тела к подушке и попав в царство Морфея. Однако сон его не был счастливым, что явно не соответствовало мифам о боге Морфее. Это было скорее видение, переходящее в кошмар, где второкурснику досталась роль одновременно и наблюдателя, и участника. А начиналось все вполне нормально. Привыкнув проводить время на вечеринках, наш герой, попав в сон, увидел ту же вечеринку с теми же посетителями. И он продолжил развлекаться, танцуя и выпивая все новые и новые коктейли. Однако веселье вдруг неожиданно прервалось. – Не мог бы ты не секунду прерваться и поговорить со мной, – вдруг раздался за его спиной знакомый голос. Развернувшись к неожиданному источнику холода в этом царстве веселья и хаоса, он наткнулся на свою знакомую, Лию, которая с арктическим спокойствием смотрела на него. «Что она тут делает?», пришла ему в голову неожиданная мысль. «Она же никогда не посещала подобные мероприятия». Что же это за студент, который не участвует в вечеринках и гулянках? – спросите вы. А ответ прост, она и была той самой старостой, о которой днем ранее говорил со своим товарищем наш второкурсник. В своей белой блузке и черной юбке, в которой она ежедневно посещала занятия в Университете, девушка смотрелась нелепо на фоне окружающих ее подростков, одетых согласно последней моде, которую никто из них даже и не понимал, но слепо следовал, забыв о простом вкусе и приличиях. Но у второкурсника и мысли не возникло сказать ей о несоответствии ее внешнего вида окружающей обстановке. Стоит остановиться, и описать внешность сей, несомненно, выдающейся девушки. Обладая невысоким ростом, она казалась всем настолько хрупкой, что малейшего толчка будет достаточно, чтобы ее сломать. Но эту хрупкость она нивелировала строгой формой и стальным характером, который заставлял ходить по струнке всех ее одногруппников и даже студентов других групп.И лишь нашего второкурсника сия участь миновала из-за редкого посещения им занятий, а также пренебрежительного отношения к девушке, что выражалось в полном игнорировании ее персоны и постоянных ее нотаций по поводу несданных хвостов. Она обладала приятной внешностью,мягкими чертами лица, волнистыми темными волосами с перламутровым отливом, которые были уложены в прическу под каре, которая не скрывала ее выразительных карих глаз. Все вместе создавало образ прелестной милой девушки, которая была способна разбить не одно мужское сердце, если бы не уделяла столько времени учебе, а посмотрела на вьющихся вокруг нее парней. Обладая незаурядным умом, она сумела в первый же год учебы стать президентом студсовета и доверенным лицом деканата. Находясь в начале рейтингового списка успеваемости, девушка уже сейчас могла претендовать на положительную рекомендацию для поступления в магистратуру. И лишь факт наличия должников под ее руководством мог омрачить сии перспективы. Вернемся же к происходящей на наших глазах ситуации. Переведя взгляд на собеседницу, наш герой, мысленно вопрошая о причинах ее здесь нахождения, с наигранно спесивым выражением лица и речи, решил поинтересоваться причинами, по которым он должен прерывать свой заслуженный отдых. – И зачем, позволь поинтересоваться, я должен это делать? – Потому что я тебя об этом попросила, – никак не отреагировав на грубую интонацию вопроса, ответила она. – А если я не соглашусь? – все с такой же интонацией спросил второкурсник. Стоило ему закончить фразу, как окружающая его картина незамедлительно изменилась. Исчезло помещение клуба, музыка, развлекающиеся подростки. Остались лишь он, Лия и бесконечное пустое пространство вокруг них. Но и оно вскоре сменилось на смесь дизайна средневековой пыточной, застенок гестапо и кабинетов НКВД. – Что случилось? Куда ты меня притащила!? – растеряв всю свою наигранную спесь, все более и более поддаваясь панике, спрашивал наш второкурсник. Однако девушка проигнорировала его вопрос и пошла к появившемуся в углу кабинета шкафу, начав в нем поиски чего-то известного только ей. Найдя искомое, она развернулась к второкурснику, который непонятным для него самого образом оказался прикованным к стулу. Толстые веревки плотно прижали руки к туловищу и притянули тело к спинке, не давая никакой возможности пошевелиться. Ноги его оказались закованы в металлические кандалы и также потеряли возможность движения. Осознавшему свою участь второкурснику оставалась единственным лишь кричать. – А если ты будешь громко кричать, то я засуну тебе в рот кляп, – нежно проговорила Лия, поставив последнюю возможность спастись из этого кошмара под угрозу. – Теперь приготовься к наказанию, которое будет продолжаться до тех пор, пока ты не поклянешься, что сдашь в срок все долги, и впредь будешь выполнять все работы вовремя. А кроме того дашь клятву направлять всех должников на истинный путь, чтобы они осознали свое положение и не заставляли старост пытками выбивать с должников обещание выполнить задания, – сказала она, подходя к нему со скальпелем, – как будто нам самим это нравится. На сем я временно прерываю повествование, дабы описанием сей пытки не травмировать свою и вашу психику, ибо не сдерживаемая никакими законами, староста прибегла к давно зарекомендовавшим себя методам Гестапо, НКВД и средневековым инквизиторов. И добилась своего… – Все, все, хватит, я понял, – взмолился второкурсник, – я закрою долги сегодня же. Только прекрати эту пытку. Стоило ему это сказать, как обстановка тут же изменилась. Незаметно исчезли иглы, дубовые столы и пыточные машины. Остались лишь он, она и могильная тишина вокруг них, которая была вскоре прервана девушкой. – Клянешься ли ты, что закроешь все долги, и впредь не будешь доводить до повторной пытки,– прозвучали первые строки клятвы. – Клянусь. – ответил второкурсник, все еще вздрагивая от пережитых ощущений. Он уже был готов упасть в обморок, когда услышал вторую часть клятвы. – Клянешься ли ты направлять на путь истинный всех должников, лентяев и прогульщиков, дабы им не пришлось терпеть мучения, подобные твоим, чтобы стать на путь истинный. – Клянусь. – вновь ответил он. И только тут ему вспомнились слова старшего товарища, который заклинал его самому сдать долги и не доводить до подобного. А он ему не поверил. – Тогда пришло время исполнить свою клятву. Поэтому… проснись! – громогласно раздалось со всех сторон, и окружающее пространство тут же искривилось, смазалось и вмиг исчезло, выкинув нашего второкурсника из сна. Вскочив с кровати и посмотрев на часы, парень восстановил сбившееся после сна дыхание и, скинув пропотевшую футболку, вновь откинулся на подушку. «Ух, что за кошмар мне приснился», – подумал он. Только он хотел снова провалиться в сон, как почувствовал кусок бумаги, сжатый в его кулаке. «И как только не заметил», – размышлял он, разворачивая записку, которой оказалась та бумага. И в этот миг его пробила дрожь – записка была написана знакомым ему по учебе в Университете почерком, почерком старосты. «И если ты нарушишь свою клятву, то наказание будет намного страшнее, чем ты можешь себе представить», – было написано в ней. Сжав записку, второкурсник, недолго думая, вскочил с постели и первым делом бросился к компьютеру…Вновь разговор второкурсника со старшим товарищем.
Спустя несколько дней – Ты же видел Её? – шепотом спросил повидавший многое третьекурсник. – Да, это было страшное, но незабываемое зрелище, – отвечал он, вновь вспоминая те часы, прожитые в сне-кошмаре, когда его пытали, чтобы выбить согласие сдать долги. Теперь он никогда не сможет их забыть, ибо пережитое крепко въелось в его сознание, став условным инстинктом и трепетом перед Старостой, которую раньше он чуть ли не презирал. – И что же ты понял из этого? – вновь задал вопрос его друг. – Я понял, что зря не слушал тебя, отказываясь самостоятельно, по доброй воле сдавать долги,– говорил бывший лентяй, – Но при всем при этом, я ни за что не согласился бы стереть эти часы из своей памяти. – Ты сумасшедший!? Это же была пытка! – переменившись в лице, удивленно воскликнул старшекурсник. –Да, пытка. Но благодаря ней, я понял еще одну вещь, – произнес он, бросив взгляд на проходившую по коридору Лию. – Она хороша и без ножа. Но с ним она становится еще более привлекательной, чем есть на самом деле. – Ты явно стал зависим. Только я пока не понял, от чего больше: от боли, пережитой ранее, или от этой девушки, которая тебе эту боль и причинила. И вывод у меня один: Или ты вдруг резко стал любителем того, когда тебе причиняют боль, или ты сам влюбился, – посмотрев в ту же сторону, что и его друг, задумчиво произнес третьекурсник. – Что!?! Я – любитель садо-мазо!?! Да никогда!! – возмущенно воскликнул второкурсник, резко повернувшись к своему другу, растеряв вмиг тот задумчивый взгляд, направленный по направлению девушки. – То есть ты не отрицаешь, что влюбился? – ехидно проговорил третьекурсник, толкнув в плечо своего подопечного, и зная его характер, бросился наутек по коридору – Я так и знал! Совет вам да любовь! – Ах так! Да ни в жизнь! – вскричал второкурсник, кинувшись вдогонку за своим другом, провожаемый задумчивым взглядом наблюдавшей за ними старосты.