Двое против всех

Эта западня Гибельна, но всё же, В смерть не верю я, Ты не веришь тоже! Лишь два цвета различаю я — Чёрный и белый. А в моих патронах — суть моя, Больше ничто не остановит меня! (Король и Шут "Двое против всех")

Сэм гонялся за братом уже почти месяц. У него больше не было ни надежд, ни сомнений. Дин стал демоном. Но поиски младший Винчестер и не думал прекращать. Ему не важно, как именно, но он вернет брата. Это единственная мысль, которая крутилась у него в голове днем и ночью. Никаких метаний о том, как жить без старшего, никаких вариантов на случай, если все предприятие провалится. Сэм просто не позволял себе думать об этом. Потому что если вернуть Дина не получится, то никакого "после" уже не будет. Нет смысла к нему готовиться. Только отвлекаться лишний раз. Он почти настиг Дина в пригороде Финикса. Импала была припаркована у мотеля, и младший Винчестер выдохнул с облегчением: догнал. Нашел, наконец. Номер Дина (в учетной книге, правда, было написано "Билл Уорд", но Сэм уверен, что тут поселился вовсе не барабанщик Black Sabbath) снят только вчера и оплачен еще на сутки вперед. Вот только когда Сэм проник внутрь, то брата там не обнаружил. Вместо него на одной из коек лежали ключи от Импалы и клочок бумаги, на котором размашистым почерком было написано: “Сэмми, отъебись. Машина твоя. Это прощальный подарок. Забирай и катись к черту”. Сэм выругался сквозь зубы, сминая бумагу в кулаке, но Импалу все-таки забрал. От того, что в записке было сказано просто “машина”, становилось немного не по себе. Прежний Дин ни за что не назвал бы Детку просто машиной. Но младший Винчестер не позволил себе задуматься об этом. Чем бы ни стал Дин теперь, он все равно останется его старшим братом. Никаких других мыслей допускать нельзя. Оставалось надеяться, что Дин успел уйти не слишком далеко. Вполне вероятно, что он убрался отсюда сразу, как только расплатился за номер. Тогда Дин на целые сутки впереди. Но теперь, по крайней мере, есть, от чего оттолкнуться. И Сэм снова сорвался в погоню. Удача улыбнулась ему в Саффорде. На этот раз номер не был оплачен вперед, а в комоде обнаружилась несвежая рубашка с пятнами запекшейся крови. Конечно, Дин мог просто оставить ее здесь, но младший решил рискнуть и подождать. Это лучше, чем метаться по всем окрестным барам: так слишком высок шанс разминуться. И ожидание дало свои плоды. Дин ввалился в номер еще до полуночи, таща за собой вусмерть пьяную рыжую девицу. — Привет, — кисло улыбнулся ему Сэм и встал с кровати. Дин устало вздохнул и выругался вполголоса. — Бон, а это кто? — противно протянула рыжая, повиснув у Дина на плече. — Проваливай, — бросил тот. Девица засмеялась, пьяно покачиваясь на высоких каблуках, и тоже подала голос: — Точно, проваливай, мужик! У нас тут планы. Однако Дин разговаривал вовсе не с незваным гостем. Он стряхнул рыжую девицу с руки и развернулся к ней лицом: — Пошла вон отсюда, я сказал, — грубо рявкнул он, и рыжая тут же стушевалась. — Козел, — проворчала она и нетвердой походкой заковыляла прочь. — Чего тебе? — на этот раз Дин обращался к брату. На девицу он больше ни разу не взглянул. — Я пришел забрать тебя домой, — решительно сказал младший. — Нет, — припечатал Дин. — Если это все, то выметайся. — Дин, мы можем сделать тебя снова человеком, понимаешь? — не унимался Сэм. — Я хочу помочь! Вернуть тебя! — Помочь кому? Мне или себе? Прости, Сэмми, но я не нуждаюсь в помощи. У меня все прекрасно, как никогда, — беззаботно сообщил старший. — Ты серьезно?.. — Да, серьезно, — перебил Дин и широко ухмыльнулся. — Ты хочешь помочь мне? Я в жизни не чувствовал себя лучше. Я силен, меня не мучает чувство вины, и я в жизни не был так счастлив, как сейчас. Это ты тут сопли по лицу размазываешь. Так кому из нас нужна помощь? Младший посмотрел на него не верящим взглядом и отвел глаза. Он не знал, что сказать. Точнее не так. Идей было много. Очень. Но Сэм понятия не имел, какой аргумент может иметь значение для брата сейчас, когда старший утратил человеческий облик. Впрочем, Дин явно не собирался его слушать. — Знаешь, Сэмми, — проговорил он, отвернувшись к тумбочке. — Я ведь понимаю тебя. Правда. Я сам не мог быть один. Сперва цеплялся за отца, а когда он пропал, приехал за тобой. Ты упирался, брыкался, хотел жить нормальной жизнью. И ты умел это делать. Каждый раз, оставаясь один, ты находил себе бабу и проваливался в нормальную жизнь так легко, что у меня скулы сводило от злости. Ты не выл от одиночества, не рвался отдать жизнь, чтобы вытащить меня с того света. Ты мог просто жить дальше. А я не мог. И это бесило едва ли не больше, чем все твои косяки вместе взятые. Когда ты рыбкой нырнул в клетку с Люцифером за хребтом, ты послал меня к Лизе. И я честно пытался. Но все равно перелопатил кучу книг в надежде вернуть тебя и держал банку святой воды у кровати. А что сделал ты, когда меня закинуло в чистилище? Завел собаку? Он усмехнулся. Сейчас это правда казалось смешным. Он все еще был собой. Помнил злость, обиду, собственные метания, тысячи бессонных ночей. Помнил, что чувствовал тогда. Но не ощущал этого теперь. Прежние эмоции казались ему нелепым бредом. Нелогичным, безумным, бессмысленным. Оставив его позади, Дин чувствовал себя исцеленным. Сэм издал какой-то невнятный звук. Видимо, он все-таки придумал, что сказать. Но Дин поднял ладонь в предупредительном жесте и обернулся. На лице его по прежнему сияла улыбка. — Но теперь это все неважно. Потому что ты мне больше не нужен. Я отлично чувствую себя и ни о чем не сожалею. Так что будь добр, сделай вид, что я умер. Я ведь даже отдал тебе Импалу для полноты ощущений. Хорошие отступные? Бери машину и катись на все четыре стороны. Заведи себе собаку или жену, или все вместе, можно даже в одном лице. А меня, — он сделал небольшую паузу, и взгляд его наполнился угрозой, — меня оставь в покое. Они смотрели друг на друга с минуту, а потом Сэм развел руками: — Не могу, — печально проконстатировал он. — Ты знаешь, что не могу. — Это не мои проблемы, — сердито отмахнулся Дин и думал уже снова отвернуться, но на этот раз младший молчать не собирался. — Я понял, ты не хочешь возвращаться, не хочешь становиться человеком. Но ведь это все еще ты. Почему я не могу пойти с тобой? — Потому что мне не нужен сопливый нытик на подхвате! — огрызнулся старший. — На кой черт ты мне сдался? — Мы можем продолжать охотиться! — не унимался Сэм. — Ты теперь демон? Ну и ладно! Ты сильнее, выносливее, тебе не страшны ранения. Ты будешь сильнейшим охотником! — Отлично. Но ты не ответил на вопрос. Даже если я стану охотиться, зачем мне слабак, вроде тебя? Сэм глубоко вздохнул и посмотрел на него с какой-то обреченностью. — Во мне тоже есть немного от демона. Если я снова начну пить кровь, то способности наверняка вернутся. Дин посмотрел на него немного растерянно, а Сэм продолжил тихо и с мольбой в голосе: — Пожалуйста. Я стану кем угодно. Позволь мне пойти с тобой. Ты прав, я подводил тебя. Я мог и хотел жить иначе. Больше не могу. Дин слушал его, верил ему и ненавидел себя за это. Как Сэм это делает? Может, дело все-таки в чертовых щенячьих глазках? Или в проклятой привычке заботиться о младшеньком. Сраный смысл жизни Дина Винчестера, вдолбленный отцом в голову с четырех лет: присматривай за Сэмом. Да пошло оно все!.. — Уходи, — глухо сказал Дин. Сэм не двинулся с места. Он все сидел и смотрел своими гребаными печальными глазами из-под бровей, сведенных домиком. — Я сказал, уходи! — крикнул Дин. Младший больше не спорил. Поднялся с кровати и вышел прочь из номера, понурив голову и тихонько прикрыв за собой дверь. — Черт! — выругался Дин и врезал кулаком в ближайшую стену. Настроение было паршивое. А ведь как хорошо все складывалось, пока младшенький не приехал, дьявол его побери! Дин даже подумал о том, что скормить Сэма дьяволу вполне рабочий вариант. Не в прямом смысле, конечно. Просто попросить Кроули запереть его в какой-нибудь адской дыре, где стены покрепче. Но старший тут же отмел эту мысль. Да, он больше не хотел вешать себе на шею эту обузу. Не хотел беспокоиться, не хотел снова ощущать болезненную зависимость от младшего. Но мучать Сэма он тоже не хотел. Неужели так трудно просто разъехаться по разным штатам? Америка большая, места хватит им обоим. Хорошо бы Сэм тоже это понял.