Gossip Witch

I need another story, somethin’ to Get off my chest My life gets kinda boring Need something that I can confess Till all my sleeves are stained red From all the truth I’ve said Come by it honestly, I swear Thought you saw me wink, no, I’ve been on the brink So tell me what you want to hear Somethin’ that’ll light those years I’m sick of all the insincere So I’m gonna give all my secrets Мне нужна новая опора, Та, что позволит сбросить груз с груди Моя жизнь становится скучной Мне необходимо начать признания и продолжать До тех пор, пока мои рукава не намокнут от крови Из-за всей правды, что расскажу Я буду честен, клянусь! Тебе показалось, что я моргнул, но, нет Я на грани срыва… Так скажи, о чем бы хотел услышать Как лучше облегчить все эти годы лжи Я устал от неискренности и потому Выдам все свои тайны One Republic «Secrets» Первый учебный день тянулся невыносимо долго, а Грейс прошла все круги ада, оказавшись в центре нежелательного внимания однокурсников из-за нового цвета волос. С Тайлером они помирились еще в гостиной, сразу после приезда в Хогвартс, но, как и ожидалось, вернуть сестре натуральный оттенок шевелюры он не смог, поэтому на протяжении всего дня, начиная с завтрака, девушка отвечала на вопросы и выслушивала замечания о новой прическе и образе. К ее удивлению, большинство из них оказались комплиментами и похвалой перемен во внешности. Словно она сделала магическую пластику или приняла оборотное зелье. Не мог же, в самом деле, натуральный цвет волос настолько портить ее, а перегидрольно-белоснежный вдруг превратить в красавицу. Но, как известно, пути к достижению популярности среди подростков воистину неисповедимы. Вдобавок ко всему, мать умудрилась зачаровать на свой вкус большую часть вещей, включая школьную форму, так, что смену гардероба Грейс обнаружила только развешивая вещи в своей спальне, и теперь, в совокупности с экстремальной сменой прически, все вместе выглядело как хорошо продуманный план по обновлению имиджа. Разумеется, посвящать по сути малознакомых однокашников в историю о стычке с отцом и братом, в ходе которой последний безвозвратно заколдовал ее шевелюру, и о тайном обновлении гардероба стараниями матери, девушка не собиралась, а потому приходилось делать вид, что она и правда самостоятельно решилась на изменения облика. В итоге, дошло до того, что парочка перевозбудившихся парней даже предприняли неловкие попытки пригласить ее на грядущий бал «Поцелуй и снитч». Пожалуй, это был самый насыщенный общением период за всю ее школьную жизнь, не считая первого курса. Однако она подозревала, что радоваться оставалось недолго: последняя пара перед обедом, Защита от Темных искусств, проходила согласно расписанию вместе с Гриффиндором, а, значит, ей предстояла встреча с королевой школы впервые, после стычки в поезде и с ее зловещим кузеном после того, как тот поймал ее за подслушиванием разговоров на вокзале. Ни Забини, ни Малфоя, ни даже ее зазнобы Альбуса Поттера, на чью поддержку можно было рассчитывать, не будет, так как у Слизерина в расписании значилось маггловедение с Пуффендуем. Благодаря своему неосторожному поведению на вокзале при внезапном появлении Ала, и из-за стычки с Розой в поезде, она теперь стала героиней блога «Ведьмочки-Сплетницы» под кодовыми кличками «Мисс Одиночка» и «Лжеблонди», а слава верной воздыхательницы Альбуса Поттера разлетелась по классам Хогвартса со скоростью бладжеров. Оставалось лишь сложить две сплетни вместе, и вот, пожалуйста, вокруг некогда незаметной и малоинтересной персоны Грейс Нотт родилась целая история о том, как она, первой узнав о возвращении блудного принца, решила пойти в ва-банк и, радикально изменив внешний вид, бросила все силы на покорение его заплутавшего сердца, попутно объявив войну королеве школы Розе Уизли-Грейнджер. Игнорируя шушуканье за спиной, новая звезда понуро двинулась к своему месту вечной одиночки за партой. Незадолго до звонка в класс вошли Фрида Джордан и Аманда Лонгботтом. Последняя заняла стол в середине класса, за которым традиционно восседала с ее сиятельством Розой Уизли, а Джордан села вместе с братом, дремавшем на собственной сумке. Рыжая королева и ее зловещий кузен отсутствовали и не появились даже после оповещения о начале урока. Профессор Сангвини материализовался за столом как всегда бесшумно и ровно в ту секунду, как стрелка часов остановилась на половине первого дня. Вампир был принят в преподавательский состав Хогвартса пять лет назад, еще во время директора Минервы Макгонагалл, которая спустя еще два года уступила пост профессору травалогии Невиллу Лонгботтому для снижения нагрузки и с учетом солидного возраста, но все еще оставалась почетным советником и председателем совета школы, а также преподавала трансфигурацию для младших курсов. Назначение такого рода безусловно стало революционным и вызывало большой ажиотаж вкупе с общественным резонансом. Конечно же, этот шаг был лишь одной из ступенек в глобальном плане на устройство волшебной Британии и равенства всех рас, будущей госпожи Министра Магии, но вместе с тем, профессор Сангвини сильно возбудил интерес всех учеников. Не только его уроки в программе, но и дополнительные занятия пользовались безумной популярностью. Современные чары и зелья на основе маггловских лекарственных разработок подарили ему почти полностью человеческий облик и образ жизни, делали его неопасным для всех обитателей Хогвартса и его округи, но загадочность, очарование, двухсотлетний возраст и уникальная внешность привлекали молодые умы и сердца похлеще приворотного зелья. Но, несмотря на все скандалы и интриги вокруг своей персоны, вампир действительно хорошо преподавал и привнес много нового в изучение самого неоднозначного и опасного предмета. — Приветствую, класс. С возвращением школу и примите мои поздравления с началом выпускного курса. Желаю Гриффиндору, ровно как и Когтеврану, победы в гонке за баллами, кубке школы и остальных соревнованиях между факультетами, ведь для вас, семикурсников, как никогда важно оставить достойный след в истории своего обучения и своего дома, — флегматично произнес он явно заученный текст с легким акцентом и зловещим очарованием в низком голосе. Профессор обвел томным с поволокой взором класс, который остановился на пустующем рядом с Амандой месте. Согласно инструкции для преподавателей, он должен был поздравить старосту школы с назначением. Дочь директора сжалась под пристальным взглядом Сангвини и, покраснев, несмело подняла руку. Вампир прикрыл глаза в разрешающем жесте. — Профессор Сангвини, Роза и Луи Уизли задержатся. Произошло небольшое недоразумение с… — голос Аманды заметно дрожал и она запнулась, вспомнив прошедшие события. — С нашим ленчем, у меня случился выброс невербальной магии и … — Ложь! — ледяным голосом прервал поток оправданий вампир и взмахом руки пресек попытку Аманды возразить, вынуждая девушку сесть на место. — Ложь — тема нашего сегодняшнего урока. Смею предположить, что все вы ожидаете от последнего года изучения предмета большое количество непростительных и темной магии, и уверяю вас, нам предстоят поистине ужасные вещи, но к ним мы вернемся чуть позже. С точки зрения, которую мне выпала честь формировать на протяжении ни одной сотни лет, по настоящему жестокими и злыми волшебников делает не только определенный тип колдовства или природные наклонности, но, прежде всего, самые основные людские инстинкты и формы общения: зависть, страдания, ревность и ложь. Если наше с вами понимание мира строится внутри простой парадигмы существования добра и зла, то истина — это путь света, а ложь всегда связана с тьмой. Человечество веками пыталось найти оправдания и обратить различные формы лжи в свет: ложь во спасение, умалчивание фактов ради блага, полуправда, сокрытие истины и многие другие. Тем не менее, каждый из миллионов раз любое отклонение приводило к темным последствиям или трагедиям, чему служат доказательством бесчисленные факты из истории. Однако вернемся к нашему предмету. Как ложь влияет на темные искусства? Ответ лежит на поверхности. Все вы, уверен, наслышаны о непростительных заклятиях. Сегодня их становится все больше, но самый оригинальный перечень состоит из трех: боль, подчинение воли и смерть. Кто может ответить на вопрос, что объединяет их, помимо того, что, исходя из основ любого социума, они являются прямым преступлением против живого существа? Грейс подняла руку, и, как это часто бывало, обнаружила себя в одиночестве. Но в отличие от привычного равнодушия однокурсников, в этот раз она ощутила на себе внимание не только Сангвини, но и всего класса. — Мисс Нотт? — спросил профессор, не оборачиваясь и продолжая рисовать схему на доске чуть пониже начертания трех печально известных заклятий. — Если мы говорим о сегодняшней теме, то ответ — ложь, профессор. — Верно. Однако мы должны расшифровать эту связь для остальных и убедиться, что вы верно поняли смысл, а не ответили, исходя из простой логической привязки к теме урока. Позвольте, я начну, — Сангвини изящно развернулся и прикрыл глаза, оторвавшись от пола на несколько сантиметров. — Возьмем, Круцио — заклятие боли. Его действие основано на обманчивом ощущении невыносимой боли у жертвы, однако на самом деле, это лишь игра воображения и оно не несет реального физического вреда, кроме того, что жертва наносит себе сама, в попытках выдержать атаку. А, значит, это заклятие не что иное, как ложь. Движемся дальше. За время своего существования не магическое сообщество изобрело огромное количество способов убийства, впрочем, магическое тоже отличается похожей изобретательностью, но классическое заклятие смерти, само по себе на самом деле является лживым. Прошу, поясните, пожалуйста, почему, мисс Нотт? — У человека останавливается сердце без всякой на то причины, что по сути тоже является обманом нашего тела и работы организма, — ответила Грейс твердым голосом, игнорируя собственное волнение и румянец на щеках. На лице вампира появилась легкая улыбка и он кивнул, по-прежнему не открывая глаз. — Верно, десять баллов Когтеврану. Прошу, вас, финализируем тему с заклинанием подчинения воли… Дверь в класс распахнулась, впуская Луи и Розу. Парочка царственно замерла на пороге. — Мисс Уизли-Грейнджер, нам вас не хватало. По инструкции меня обязали поздравить с вступлением в должность старосту школы, и я оказался в весьма затруднительном положении, когда не обнаружил вас на месте. Вампир, не поменял позы, но холодно взглянул на вновь прибывших. — Прошу прощения, профессор Сангвини. Меня и моего кузена задержали неотложные дела, но, смею вас заверить, я, как староста и, прилежная ученица, приложу все усилия, чтобы подобное не повторилось. Роза с успехом скопировала старомодный тон общения вампира и склонила голову с почтением, толкнув Луи в бок, чтобы тот последовал ее примеру. Делакур всегда недолюбливал Сангвини, подозревая профессора в злоупотреблении своим природным обаянием и незаконном применении чар на совершеннолетних студентах и студентках. Эта неприязнь была взаимна, ведь вампир считал спесивого студента высокомерным и излишне самоуверенным для своего хлипкого возраста и недалекого ума, хотя со стороны двухсотлетний вампир и семнадцатилетний юноша были чем-то неуловимо похожи. После толчка кузины, парень принял более уважительную позу, но его серо-голубые глаза необычного оттенка смотрели на вампира с плохо скрываемым легким презрением. Профессора Сангвини, казалось, все это совершенно не смущало, однако он слегка сменил положение рук, что придало его облику чуть более устрашающий вид, и весьма кровожадно улыбнулся. — Что ж, мисс Уизли-Грейнджер, я принимаю ваше объяснение, тем не менее, буду вынужден лишить Гриффиндор пяти баллов, так как оправдания мисс Лонгботтом, которая сообщила о причинах вашего с мистером Уизли-Делакур отсутствия, не показались мне убедительными. Что возвращает нас к теме урока, на который вы опоздали, и к ответу мисс Нотт, который прервали своим появлением. Если мистер Уизли-Делакур сможет продолжить и объяснить, почему заклятие подчинения воли строится на лжи более успешно, чем внушить мисс Лонгботтом солгать о причинах вашей задержки, то факультет храбрых львов не лишится баллов, а мы сможем продолжить процесс образования в отведенный нам период времени. Грейс слегка съежилась от взглядов, моментально направленных на нее, после окончания реплики вампира. Особенно сильно чувствовалось и почти прожигало насквозь кожу сверлящее внимание со стороны двери. Луи явно узнал ее, и прищурился с не предвещающей ничего хорошего ухмылкой, в то время как Роза источала презрение такой силы, что когтевранке казалось, словно рыжая вот-вот выплюнет яд в ее сторону. — Мистер Уизли-Делакур, прошу! — настаивал профессор. Луи бросил короткий взгляд на доску и повернулся к остальным студентам, намеренно игнорируя вампира. — Поскольку тема урока обозначена как «ложь», а речь идет об Империо, то смею предположить, что объяснение кроется в процессе ложного внушения жертве и побуждению ее к действиям, словам и поступкам, которые обманчиво диктуются накладывающим заклятие, а не подсознанием. Все время своего витиеватого ответа Луи не отрывал взгляда от Грейс, буравя своими холодными глазами. Девушка поймала себя на мысли, что никогда раньше не обращала внимания на то, какой необычный цвет у радужки рыжего хама. Но с окончанием фразы связь между ними оборвалась, как и секундное помутнение и признание красоты потенциального врага. Сангвини, как и подобало, человеку его возраста и способностей, успешно скрыл разочарование и фирменным взмахом руки позволил опоздавшей парочке сесть, не лишив их факультет баллов, как и обещал. Роза грациозно опустилась рядом со скукожившейся от стыда и страха Амандой, полностью игнорируя ее и явно намерено хлестнув темно-рыжими волосами по лицу горе-подруги. Луи же вальяжно направился к парте Грейс и невозмутимо уселся рядом, принял развязанную и непостижимым образом одновременно аристократическую позу, аккуратно поправив пиджак и вызвав шепоток однокурсников и молчаливое удивленное негодование новой соседки. — Эй, блондиночка — шпионка, успела на свою важную встречу? — прошептал гриффиндорец, как только профессор-вампир заунывно продолжил лекцию. — Не твое дело! А прямо сейчас я не хотела бы пропустить встречу со знаниями, если позволишь! — прошипела Грейс, мгновенно приняв оборонительное положение. — Как грубо, — насмешливо протянул рыжий. — Ты же аристократка в десятом колене, Нотт, неужели тебя так плохо обучили манерам? — Мои манеры, цвет волос и даже эта парта, за которой я сижу одна с первого курса, тебя не касаются, Уизли, захлопнись, уже! — шепотом рявкнула Грейс. Она и сама не понимала, почему завелась с полуоборота и продолжала лезть на рожон. Конечно, в ее памяти еще была свежа ситуация с Тайлером два года назад, когда этот мерзавец опозорил ее брата на весь Хогвартс, но это были дела давно минувших дней, к тому же в тот раз Грейс с успехом постояла и за брата, и за себя. С тех пор, с этим Уизли они практически не пересекались, и делить им было особо нечего. Но что-то в нем вызвало в ней непонятную бурю плохо контролируемых эмоций. И резкий запах дорогого парфюма, какого-то слишком терпкого и сладкого для парня, и щегольской костюм — смелая вариация на тему школьной формы, и запах табака, который удивительно шел ему, красивые руки с длинными, но не слишком тонкими пальцами с несколькими каплями чернил на кисти, которые вот уже не первое мгновение цепляли ее взгляд. — Если ты закончила восхищаться мной и пялится на татуировку, которая к слову зачарована от посторонних глаз, и к моему удивлению стала заметной для тебя, то прежде вернуться к унылой лекции живого трупа, я все-таки хотел бы выяснить, зачем ты влезла на первую полосу Ведьмочки-Сплетницы, подслушивала меня и Скорпа на вокзале, сменила имидж и волочишься за Алом больше обычного. Грейс смахнула осветленную прядь со лба и подняла взгляд к надменному лицу. Поразительно, но почему-то ей впервые захотелось сказать правду, несмотря на контекст ситуации и отсутствие хоть одной капли доверия к спорному и высокомерному персонажу рядом, с которым она обменивалась словами, вероятно, третий раз за все десять лет заочного знакомства. — Ты будешь удивлен, но все это — какая-то дурацкая цепочка совпадений, не связанных между собой, сложившаяся абсолютно против моей воли. Мы с Таем случайно вернулись от бабушки Джокасты тем же поездом, что и твой кузен, поэтому мои фотки попали в идиотский блог. Затем я поругалась с родными, из-за этого самого блога и того, что мой братец спутался с твоими дружками ради квиддича и тупого приглашения на ваш блядский бал. В ходе ссоры он шарахнул меня выбросом магии и мои волосы безвозвратно побелели. Кроме того, моя мать вбила себе в голову, что последний курс — особенный, а потому зачаровала и подменила весь мой гардероб, поэтому вы с Малфоем и не узнали меня на вокзале. Новый цвет волос не брало ни одно зелье и заклинание, из-за чего мне пришлось обратиться к Забини, которая разбирается в подобных женских штучках. Мы убили на парикмахерские экзерсисы почти все время в поезде, но ничего не сработало, зато нас застукала твоя бешеная сука кузина и благодаря ей моя скромная персона повторно засветилась в Ведьмочке. А теперь все считают, будто я намерено привлекаю к себе внимание, изменила имидж, и бросила вызов элите школы, хотя все это — просто бред и нелепые случайности. Единственное, что их объединяет — ваша ненормальная семейка, от которой мне почти всю жизнь удавалось держаться подальше. И вот, гляди-ка, о Грейс Нотт судачит вся школа, ежедневно пишет полоумная Ведьмочка в одних заметках с Поттером и Розой, и я рассказываю все это тебе, сидя за одной партой, вместо, того чтобы слушать своего любимого профессора. Луи выглядел почти ошарашенным после такой длинной тирады, но возможности ответить его лишил профессор Сангвини. — Минус пять баллов, Когтеврану, мисс Нотт. Полагаю, вам лучше сидеть одной, раз наличие соседа побуждает вас к таким бурным монологом во время моего урока. Грейс красная как рак, опустила голову. Прошло больше пяти минут, прежде чем на нее перестали пялиться и перешептываться, а Роза прекратила молчаливую дуэль взглядов с кузеном. После окончания урока Луи безмолвно покинул класс к легкому разочарованию своей соседки, однако, когда она направлялась на обед на ее магфоне появилось сообщение с незнакомого номера и витиеватой подписью в виде личного фамильного герба. «Я верю, тебе, Лжеблонди, но, боюсь, что вынужден согласиться с мадам Забини-Нотт, последний курс станет особенным, желаешь ты того или нет. К сожалению, опасный аттракцион с нашей семейкой уже начал вращение с тобой на борту, а эта карусель кружит без остановки». *** — Знаешь пап, существует такая кнопка на магфоне и одно простое заклинание, чтобы твое приглашение в течение секунды получили все, кого ты хотел бы увидеть, — насмешливо протянула любимая дочь Теодора Нотта, глядя на то, как он аккуратно сортирует стопку каллиграфично исписанных пергаментов, прежде чем отправить их в отделение совиной почты Хогсмида. — Спаси деревья и пожалей сов, оставь свой след в виртуальном мире! Закончив с уроками, Грейс отправилась в школьный пригород, который был открыт для старшекурсников всю неделю, если они не получали взысканий. После неудачного утра первого учебного дня, ей хотелось загладить вину перед отцом, тем более тот готовился к открытию филиала своей галереи в Хогсмиде, где благодаря обеспеченным ученикам и их влиятельным родителям, а также именитым преподавателям, он рассчитывал на хороший приток покупателей. Открытие было назначено на субботу, в один день с треклятым балом, на который собирался ее братец, исчезнувший в неизвестном направлении, хотя они договорились встретиться у отца вместе. В данный момент девушка восседала на антикварном трюмо времен Ренессанса и жевала жвачку со вкусом табака от Умников Уизли. Для окружающих она пахла мятой, но для тех, кто безуспешно боролся с вредной привычкой, как и сама Грейс, практически полностью заменяла палочки смерти. На сигареты ее год назад подсадила тетя Пэнси, вместе с которой они частенько прятались от бабушки Джокасты и других женщин из рода Забини во время особо горячих семейных мероприятий древнего рода. Если бы отец узнал, то убил бы дочь на месте, ведь он не мог допустить мысли, что его прекрасная маленькая девочка баловалась такими несоответствующими статусу леди порочными пристрастиями. Хорошо еще, что Нотт старший не видел, как щедро мать наполняет их с Тайлером бокалы лучшими итальянскими винами за обедами и ужинами, или сколько кувшинов апероля они с Лукрецией приговаривали этим летом жаркими днями на пляжах Сардинии. Грейс тщательно оберегала дорогого «папА» от подобных ненужных мелких потрясений. Но вот подколоть его никогда не упускала шанса, а Теодор обожал эти шутливые словесные перепалки с детьми больше всего на свете. Они напоминали ему о юности и всегда согревали душу. — Знаешь, если бы волшебники не увлекались маггловскими виртуальными технологиями так сильно, а почаще использовали собственные мозги и палочки, то современное магическое поколение не было бы таким безвкусным и серым, — парировал Нотт-старший, изящным жестом подавая руку дочери, побуждая ее слезть со старинной мебели. — Что касается сов, то бедные птицы совсем одичали и чахнут без работы, так что я как раз и занимаюсь их спасением, в отличии от ленивых любителей новомодных технологий. — Звучишь, как истинный революционер, — Грейс развела руками, смачно лопнув пузырь из жвачки, и потянулась за палочкой, услышав вибрацию магфона. — Спасибо, дорогая! Свободный дух и открытое мышления — качества, которые ты унаследовала от меня, а не от своей узколобой матери, которая… — Мне пора, пап, Тай прислал сообщение, у него какое-то ЧП в его узколобом мире. Ты же тут справишься сам со своими свободным духом и открытым мышлением? Грейс выскользнула на улицу до того, как Теодор успел ответить на колкость, и направилась в сетевой мол дизайнерской одежды, куда ее вызвал брат, не обратив внимание на парочку красивых подростков на другой стороне улице. *** Альбус и Лили Поттер направлялись в тот же магазин, оживленно болтая. — Я очаровал медсестру и похитил тебя на пару часов. Мы идем на шоппинг перед балом, где состоится триумфальное возвращение принцессы Лили Поттер, — тараторил Ал, сжимая хрупкую ладошку сестры, твердо вознамерившись развеселить ее и стереть кислое выражение лица на хорошеньком личике. — Как только выберем платье, то заглянем и в твою любимую кондитерскую, обещаю, управимся за пару часов, вернем тебя к ужину, никто и не заметит. Я так рад провести время с тобой, ведь у меня был по-настоящему паршивый день… — Да неужели? — перебила Ала сестра, ехидно прищурившись. — Ведь мой прошел просто прекрасно. Меня пичкали таблетками и зельями, копались в подсознании, провели несколько болезненных тестов и заставили пройти полтора часа групповой терапии с конченными психами. Сплошное веселье. Ал на секунду застыл с болью, растерянностью и сожалением на лице, но, зная, что совсем не это нужно его младшей сестре, постарался взять себя в руки и отшутился. — Зато они подают то великолепно зеленое слизистое желе в качестве десерта, настоящая вкуснятина. Пожалуйста, скажи, что слопала свою порцию и умыкнула для меня вторую? Заметив, как Лили горько улыбнулась, он крепко обнял ее за плечи и поцеловал в висок, продолжив уже полностью серьезным и твердым тоном: — Я сделаю все, чтобы вытащить тебя оттуда, клянусь, Лилз, больше никогда не оставлю и не позволю обидеть. В субботу ты будешь блистать на балу, здоровая, свободная и счастливая, чтобы там не думала и не планировала наша мать. *** — Тайлер, что случилось? Ты в порядке? — накинулась на брата Грейс, обнаружив его в отделе мужских смокингов рядом с примерочными. Нотт младший крутился у зеркала в одном из дорогих черных костюмах. — Как я тебе в нем? — спросил он, игнорируя вопросы сестры. — Погоди, ты, что, за этим меня позвал? В сообщении значилось «emergency»! — возмущенно зашипела Грейс. — «Fashion emergency», — терпеливо пояснил парень, безуспешно пытаясь поправить, съехавшую бабочку. — Да брось, это мой первый серьезный бал, я никогда не был на таких мероприятиях в качестве ВИП гостя. — Я тоже! — Согласен. Но мама не отвечает на вызовы, а отец вместо совета попытался всучить мне пыльную коллекцию своих доисторических нарядов вместе с блузами с жабо и воланами на рукавах. Я пытался ему объяснить, что у меня аллергия на пыль, а он в ответ заявил, что у него аллергия на общественные магазины и пролетарское безвкусие. Тайлер закатил глаза, а Грейс захихикала. На самом деле, она не злилась, а была даже польщена тем, что брат доверился ей, несмотря на все разногласия между ними. Кроме того, в глубине души она считала его невозможным красавчиком и обожала наряжать и подбирать костюмы еще с детства. — Ты выглядишь отлично, Тай. Уверена, будешь самым роскошным парнем на этом глупом балу и мне придется отбивать тебя от толпы поклонниц. — Спасибо! Конечно, смокинг стоит чуть больше, чем папина галерея, но, думаю, маман с радостью оплатит его, когда узнает о покупке, только, чтобы насолить ему. Грейс лишь покачала головой, наблюдая за тем, как зачарованные булавки и иголки подгоняли смокинг по стройной и широкоплечей фигуре брата. — О, смотри, это же Поттер! — восторженно вскинулся Тайлер, увидев знакомую фигуру неподалеку, не замечая как его сестра с ужасом метнулась прочь. — Привет Ал! Мы с Грейс тут… Кудрявый осекся, не обнаружив девушку в поле своего зрения и сконфуженно обернулся к подошедшим Поттерам, которые, к счастью не заметили его неловкости, или вежливо сделали вид, что ничего не слышали и не видели. — Тайлер? Привет! Это моя… — Ал приветливо поздоровался и тоже указал рукой на сестру рядом с собой. — Его стилист и персональный ассистент по шоппингу, Лили! Привет, Тай! Лили не стала ждать представления и тепло улыбнулась Нотту младшему. Хьюго и близнецы Саламандер всегда хорошо отзывались о нем, Лили находила его очень милым и красивым парнем, хотя и не в ее вкусе. — Это моя сестра, но как я понял, ты уже в курсе. Вот срочно вызвал ее с практики перед предстоящим балом, — закончил фразу Ал, дружелюбно оглядывая костюм Тайлера. — Так ты, значит, тоже выбираешь смокинг для бала «Поцелуй и снитч»? — Вроде того, — неловко пожал плечами Нотт и вдруг, словно что-то вспомнив, призвал свою палочку. — Кстати о бале, я все-таки внес тебя в базу ВИП гостей, как раз, на случай, если передумаешь и соберешься, сохранил одно пригласительное, — на лице Тайлера расцвела самая очаровательная улыбка, демонстрирующая знаменитые ямочки. — Но если кто-то спросит, я, разумеется, не имею к этому никакого отношения. Ал понимающе кивнул, взмахнул своей палочкой и коснулся изображения пригласительного, на мгновение появившегося в воздухе и, игнорируя вопросительный взгляд Лили, с благодарностью пожал руку шестикурснику. Они еще немного поболтали обменявшись любезностями, а когда Поттеры уже почти удалились, чтобы продолжить свой шоппинг, Ал внезапно окликнул Тайлера. — Эй, Тайлер! Знаешь, Лили считает, что этот смокинг будет лучше смотреться на тебе в темно-синем цвете! — Лили согласно кивнула и показала большой палец. — И лично я сто процентов доверяю сестре в вопросах стиля. До скорого! — Темно-синий, ясно. Спасибо! — кивнул Нотт и развернулся по направлению к примерочным. — Невидимка вернулась, — скептически объявил он, глядя как Грейс появилась из кабинки, в которой стремительно скрылась от Поттеров. — Знаешь, я и не думал, что ты можешь так быстро двигаться, может тебе все же стоило податься в квиддич? Грейс раздраженно закатила глаза и поправила брату бабочку. — Что ж, я решила, раз тебе уже помогли разобраться с твоим «fashion emergency», то в моих услугах больше нет нужды. — Ох, Грейс, прекращай! Поттер поздоровался с тобой на свадьбе Люпина в прошлом году и ты с тех пор не можешь его забыть. Кстати, выглядела ты тогда классно. Мама никогда не ошибается с ее чувством стиля, поэтому я рад, что она поколдовала над твоим гардеробом, и мой неожиданный талант к парикмахерскому искусству пригодился. Тайлер попробовал заправить сестре прядку за ухо, но та лишь шлепнула его по руке. — Он явно принял меня за кого-то другого на свадьбе и тем более не узнает сейчас, благодаря твоим и мамочкиным стараниям. Или того хуже, прочитает обо мне в Ведьмочке-Сплетнице, и тут же начнет презирать. — Знаешь, по-моему, он на самом деле неплохой парень и не станет делать выводов из блога, отравляющему жизнь ему самому. А если ты дашь шанс вам обоим познакомиться поближе, то наверняка понравишься ему. Тем более, судя по всему, у него сейчас не все гладко с друзьями, ведь в их компании полный раздор. На лице Грейс явно читались не только неуверенность в себе вместе с сомнением, но и отчаянное желание услышать опровержение своих собственных мрачных доводов, которые она бормотала, чтобы удержаться от смелых фантазий о тесном общении с объектом долгого вожделения. — Не знаю, не похоже, чтобы он был впечатлен моим образом злобной одиночки все эти годы, или даже подозревал о моем существовании, и вряд ли его заинтересует очередная поклонница… — Слышал вечером ему предстоит тяжелая встреча на квиддичном поле с Малфоем, и, судя по тому, что я видел, разговор вряд ли пройдет гладко. Ему может понадобится моральная поддержка или даже медицинская помощь после предполагаемой дуэли, о которой гудит вся школа. Только представь, как он, раненый и одинокий, бредет в сумерках по пустому полю, по тому самому, через которое лежит твой обратный путь в Хогвартс… И, кстати, отец просил захватить ужин из его любимого ресторана на углу, чтобы мы провели вечер вместе! Тайлер многозначительно поджал губы и выжидательно взглянул на сестру, стягивая дорогой пиджак. Этот паршивец точно знал, как манипулировать родственницей, и из него всегда выходил отличный заговорщик. Сын был явно одного поля ягода со своей хитрой матерью. Грейс рассеянно взяла одежду и задумчиво кивнула. После того, как о ее симпатии и так уже узнал весь мир, благодаря блогу Ведьмочки-Сплетницы, может, и правда, пришло время поменять свою жизнь и действовать решительно, как настоящая современная леди. Старая Грейс Нотт могла вечно молча и смиренно сохнуть по Альбусу Поттеру. Новая же Грейс, роковая блондинка в роскошных шмотках, главная героиня сплетен, однозначно должна претендовать на нечто большее. — А, знаешь, скажи папе, что у меня за первый день накопились школьные дела. Вам не помешает вечер только для парней, а я вернусь в Хогвартс. Может, встречусь с Лукрецией или займусь чем-то с другими, хм, однокурсниками… — Чудненько. Я как раз сделал заказ только на двоих. *** На встречу со Скорпиусом Альбус отправился пешком из Хогсмида после нескольких часов с Лили. Несмотря на обожание сестры, его радость и желание провести с ней, живой, и почти невредимой, время не все прошло гладко. Чем больше он находился рядом с хрупкой красавицей, тем очевиднее становилась ее психологическая травма и тяжелый отпечаток переживаний, толкнувших на отчаянный шаг. Ал боялся и не хотел принимать этих изменений в вечно беззаботной и веселой младшей сестре, которая всю жизнь боготворила его и лишь смешила бунтарскими выходками. Он не знал, что делать и чем ей помочь, потому ощущал себя полным дураком. Кроме того, Лили была жутко привязана к отцу и старшему брату, с которыми сам Альбус разругался в пух и прах, пока она была в тяжелом состоянии, и безуспешно пыталась их примерить, вынуждая общаться по магической видео-связи. Разговор получился максимально неловким, и теперь, ему необходимо было проветриться и настроиться на еще более тяжелую беседу. Судя по дневному общению на школьной лестнице, Малфой был сильно обижен на неожиданный отъезд друга и его безмолвное отсутствие, и нетрудно было представить себе, как он отреагирует на новости об измене с Розой. Младший Поттер в очередной раз взлохматил волосы одной рукой, другой стряхивая пепел с сигареты и тяжело вздохнул. Как он скучал по своей беззаботной жизни полгода назад. Тусовки, учеба, квиддич, популярность, легкость и никаких проблем. После свадьбы Тедди все полетело к хуям собачьим. Карма уже успела сполна наказать его за разврат с кузиной. Ссора с отцом и старшим братом, интернат, воздержание, а затем попытка самоубийства Лили, еще одна порция бесконечной ругани теперь уже с матерью, а после с Розой. Он всего лишь хотел жить и развлекаться, но судьба распорядилась иначе. За тяжелыми мыслями парень не заметил, как оказался на поле. Скорпиус не обманул ожидания друга и тоже был на месте, приземлившись на своей навороченной метле неподалеку. Блондин попрощался с несколькими парнями, с которыми договорился полетать после ужина, и помахал толпе девчонок на трибуне, намекая всем, что пора расходиться. Публика рассасывалась весьма неохотно, нарочно задерживаясь, чтобы успеть запечатлеть разговор двух слизеринских принцев, который мог привести к самой ожидаемой дуэли года. Но и Поттер, и Малфой, выросшие под прицелом папарацци и пристальным вниманием общественности, слишком хорошо знали, как все обставить. Встреча была назначена в довольно публичном месте не случайно. Они планировали начать непринужденную, на первый взгляд, беседу у всех на виду, чтобы не вызывать подозрений и произвести впечатление спокойного разрешения конфликта, а, после, тщательно замаскировавшись от любопытных ушей и глаз, уже поговорить по душам и выразить все истинные эмоции и чувства. Обменявшись приветствиями и отойдя на небольшое расстояние, покинув зону прямой слышимости, которая не исключала возможности узнать содержание их разговора с помощью чар, они завели светскую беседу. Малфой непринужденно опирался на древко своей метлы, а Поттер скрестил руки на груди, нацепив дружелюбную улыбку. — Так, как дела у твоей матери? — поинтересовался Скорпиус, прекрасно зная о натянутых отношениях великолепной мисс Поттер с сыном. Альбус слегка скривился, но постарался ответить как можно более непринужденно, а за его легкой иронией угадывались другие сильные чувства. — Знаешь, за мое отсутствие ничего особенно не изменилось. На горизонте какой-то новый ухажер, она сбросила еще полкилограмма, носит более развратные наряды и обновила свои чары молодости под глазами. А как твой отец? Больше чем вопросы об отце Скорпиус не любил разве что гной бубонтюберов* и вареную брюссельскую капусту. Как истинный джентльмен, он не подал ни малейшего признака раздражения, однако его ответ тоже прозвучал на удивление правдиво и невольно тронул Ала, ведь он знал Драко Малфоя не понаслышке. — Великолепно. Он продолжает встречаться с той неизвестной женщиной, скрывать все от меня и общается только с целью выразить недовольство малейшими неудачами или дать дальнейшие ценные указания по моему строго выверенному жизненному плану. — Мне правда жаль, — внезапно искренне ответил Ал, скинув маску фальшивого радушия. — Да, я заметил, раз уж ты не писал, не связывался со мной миллионами магических и маггловских способов, которые сейчас доступны для поддержания отношений с друзьями на расстоянии, не говоря уже о моментальной трансгрессии, — Скорпиус тоже почти вышел из образа и в его аристократическом тоне явно засквозила обида. — Блядь, мужик, я знаю, что вел себя как полный мудак. Ты не представляешь, какие в этом интернате были правила и ограничительные чары для… — Я вообще ни черта не знаю, ни про этот интернат, ни про то, с хуя ли ты туда уехал… — перебил друга Малфой, распаляясь все больше. — Можешь представить, каким сказочным долбоебом я себя почувствовал, когда ты не вернулся в Хогвартс после свадьбы и все спрашивали, куда пропал Поттер? Мне удалось связаться с твоей мамой только через пару дней, но она сказала лишь то, что ты точно не вернешься до окончания учебы и свалил хрен знает куда! А твой отец, мой крестный, вообще не появлялся на горизонте, но зато присылал какие-то идиотские письма без малейших деталей? — Я должен был свалить, понимаешь, так было нужно… и я никому не мог ничего сказать, тем более матери… Пожалуйста, поверь мне! — Как мне тебе доверять, если я больше не уверен, знаю ли тебя вообще? — Конечно знаешь! Ты — мой лучший друг! Давай исправим это, позволь мне загладить вину! Сегодня в школе, ты так здорово рулил всем вместе с парнями, и я правда могу уйти из команды, чтобы не мешать и не отнимать у тебя все это… — Конечно, ведь все и так твое, стоит только пальцами щелкнуть, — горько усмехнулся Скорпиус, приподняв бровь. — Да нет же, речь не о том, вот дерьмо, — Ал раздраженно запустил пятерню в волосы, а вторую руку опустил другу на плечо, проникновенно взглянув ему в глаза. — Я скучаю по тебе. Мне хочется, вернуть все, как было раньше. Ну, знаешь, наши совместные завтраки, танцы на обеденном столе Пуффендуя в Большом зале на спор или дефиле в нарядах девчонок на бал, ночные заплывы в бассейне, тайные вечеринки и прочая хрень. Ты же фактически мой брат, а с нашими долбанутыми семьями, которые так тесно связаны, мы нужны друг-другу. — Что ж… тебе посчастливилось пропустить несколько классических мероприятий в поместье Малфой. Было бы почти трагично, если бы не так смешно, — Скорпиус тоже положил руку на плечо парня, стоящего напротив. — Но, если честно, трагедия все же преобладала. Казалось, он был растроган и улыбался теперь уже по-настоящему, но Ал, находившийся так близко, и знавший его так хорошо, видел горечь и злость, плескавшуюся на дне светло-серых глаз. К счастью, несколько сплетников, задержавшихся на поле, при всем желании и своем магическо-техническом оснащении, не могли заметить подлога. — Мужик, мне правда, жаль, что меня не было рядом, — сердечно заверил блондина Альбус, крепче сжав его плечо, на радость, скрывающейся за трибунами, публике. — Но теперь-то ты здесь, — почти искренне и на полтона ниже ответил Скорпиус, без лишних слов заключив блудного лучшего друга в объятия. Со стороны трибун раздались слегка разочарованные вздохи с отчетливыми нотками умиления. Замечено на поле для квиддича: сердечные объятия и разговоры по душам между Алом и С. Вместо кровавой дуэли к нашему общему, воистину вселенскому разочарованию. Хм, вы, тоже чувствуете этот резкий запах фальши за версту, мои сплетнички? Странно, ведь, согласно нашим данным, ложь была сегодня главной темой уроков не у Слизерина, а у Гриффиндора и Когтеврана и ее с отличием усвоили новоиспеченная Лжеблонди и главный бунтарь, мой любимчик, Луи де Бедокур. Как выяснилось, эти двое теперь приятельствуют и даже сидят вместе, к очередному приступу гнева королевы Ро, которая ранее уже вызвала взрыв взрыв кабачка в коляске с поносом пачки йогурта на школьном дворе, доведя до слез одну из своих верных фрейлин. Что-то мне подсказывает и, уверена, вы со мной согласны, все это — лишь начало, а самое интересное ждет нас впереди. Возможно, дорогие С и Ал сегодня пылко сжимают друг друга в тесных объятиях, но мы точно знаем, они скрывают нечто гораздо большее, а вы, мои смелые сплетницы, мои сладкие колдуны, должны объявить на них неустанную охоту с магфонами наперевес. Целую и знаю, как вы меня любите, ваша Ведьмочка-Сплетница! Как только фигура последнего из любопытных зевак скрылась в сумерках, Ал, стоявший лицом к замку, разомкнул объятия. Скорпиус отбросил метлу, пробормотал маскирующие и глушащие чары, и, швырнув освободившейся рукой на землю порошок «Шпион, скройся, вон!» от Умников Уизли, сжал в кулак вторую, и резко, со всей силы, двинул Поттеру в глаз, зацепив скулу. Тот взвыл сквозь зубы и отшатнулся, едва удержавшись на ногах. — Блять, не подразумевалось бить так сильно, ты, придурок! — обиженно огрызнулся он на тяжело дышавшего друга. — А ты, конечно, рассчитывал на дуэль на палочках, ведь дерешься, как девчонка! И как тебе такое, неженка Поттер? — продолжал провоцировать его наглый слизеринец. — Кого, ты, назвал неженкой, смазливая аристократическая задница? — завопил Ал и по инерции бросился в ответную атаку, на полпути вспоминая, что заслужил удара и даже более чем. Однако Малфою моментально удалось вывернуться из захвата и попутно напихать приятелю в бок, заставив того скоротечно сдаться. — Все, брейк! Ты победил, не хочу больше драться. Моя вина, и я заслужил удара по морде, но хватит! Как только Ал перестал сопротивляться и поднял руки, Скорпиус, как истинный джентльмен тут же отступил и глядя на то, как брюнет, неловко оступился держась за бок и плюхнулся на задницу, вдруг захохотал. Он никогда не мог долго злиться на этого идиота. Сколько бы тот не отбирал у него игрушек и не отбивал девчонок, не сталкивал с Олимпа школьной популярности, не влезал в команду по квиддичу просто, чтобы позлить, не переключал на себя внимание учителей, несмотря на свои не самые блестящие в отличие от самого Скорпиуса оценки, не получал без малейших усилий все то, что Малфою давалась с огромным трудом, включая одобрение и внимание его собственного отца, блондин никогда не смог бы по-настоящему его возненавидеть или отказаться от идеи, что они были братьями, пусть и не по крови, но по духу. Всегда и навечно, чтобы не случилось. За то время, пока Ала не было рядом, несмотря на гнев и обиду, он понял, что слишком отчаянно хочет присутствия этого лохматого недоразумения с членом вместо мозга в своей жизни, и, несмотря на удивительно теплую и максимально доверительную дружбу с негодяем Луи, сложные, но стабильные и такие привычные отношения с Розой, вековую фамильную связь с семьей Лукреции, тесное приятельство с Чопра, Джорданами и остальными, никто не мог заменить проклятого Альбуса Северуса Поттера и родство их душ. Сейчас, выпустив пар и глядя на него, такого напыщенного и побитого, беззаботно сидящего тощей задницей в нелепо обтягивающих коровьи ноги дорогущих джинсах Saint Laurent, он не ощущал ничего, кроме глупой радости и облегчения, ведь Ал, наконец, вернулся. — Знаешь, уже не так и важно, почему ты свалил. Я врезал тебе, и мне стало лучше. Вижу, ты что-то скрываешь, но мы же не бабы, чтобы душу друг перед другом наизнанку выворачивать. Главное, ты здесь, и у нас получиться закончить школу вместе, как и собирались. Ал смотрел на лучшего друга, который в очередной раз готов был его простить и ему впервые по-настоящему стало дерьмово от осознания того, что он сделал. Признание встало комом в горле и болью, которую он должен причинить, отдавалось в груди. Хотя, возможно, болели ребра, по которым блондин двинул от души. — Эй старик, ты в порядке? Я не слишком сильно тебя приложил? Серые глаза Скорпиуса наполнились тревогой и он, склонившись со свойственным ему изяществом, весьма неуклюже хлопнул брюнета по плечу, демонстрируя, пожалуй, самое сильное проявление заботы среди восемнадцатилетних парней. И Ал не выдержал. — На свадьбе Люпина и Мари-Виктуар я переспал с Розой! Альбус выпалил роковую фразу, и, зажмурившись, почувствовал как рука Скорпиуса на его плече на мгновение словно обмякла, но через секунду ощутил железную хватку, стало почти больно, и он открыл глаза. Скорпиус резко выпрямился, с силой оттолкнувшись от него так, что брюнет слегка завалился на бок. Лицо Малфоя теперь ничего не выражало, и только по слегка опущенным кончикам губ можно было разгадать его эмоции. Однако и этого было достаточно, чтобы глаза самого Ала практически оказались на мокром месте. Таким он видел друга лишь один раз. Когда умер Люциус. Им стукнуло двенадцать, они уже были не разлей вода и когда профессор Лонгботтом вызвал их к себе прямо с урока, в кабинете они увидели Гарри Поттера и Гермиону Грейнджер, то не сразу поняли, что происходит, но уже знали, что случилось несчастье. Драко не смог приехать, с ним и Нарциссой остались Забини, и, получивший разрешение на пребывание в Англии на сутки, Теодор Нотт. Пока отец сообщал им новости, Ал не сводил глаз со Скорпиуса, глядя на то, как тот сидел опустив голову все время, не обращая внимание ни на друга, замершего рядом, ни на тетю Гермиону, гладившую его по голове и ласково сжимающую плечи, ни на директора Лонгботтома, неловко суетящегося с бумагами. Затем повисла неловкая тишина, пока не пришли Роза и Лукреция. Девочек вызвали после них, посчитав, что новости лучше сначала Скорпиусу лично в присутствии самых близких. Он, Ал, считался практически его братом. Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер были его крестными. Роза бросилась Малфою младшему на грудь, Лукреция тихо встала неподалеку. Она не так давно сама хоронила деда по матери, мистера Паркинсона, который как и Люциус был приговорен к пожизненному сроку, и несмотря не смягченные условия содержания и визиты родственников, не смог дождаться выпуска внучки. Обнимая Розу, Скорпиус поднял голову с растерянным выражением лица, но, кажется, слегка успокоился, заметив сочувствующее лицо Ала рядом. Он держался во время путешествия через камин в госпиталь Святого Мунго, пока они прорывались сквозь толпу жадной прессы, оставив им на растерзания Министра Магии Гермиону Грейнджер-Уизли, когда проходили пропускные чары в отделение для особо опасных преступников и после того, как Роза страшно ругалась на своего отца, запретившего ей идти дальше с ними. Но, когда при входе в палату он услышал громкие рыдания и осознал, что рыдает не хрупкая Нарцисса, сидящая у изголовья покойного супруга, а его собственный отец, всегда такой строгий и сдержанный, рыдает как малое дитя, спрятав лицо на коленях у своей матери, то оглянулся на Поттеров застывших в дверях с тем же выражением лица, что и смотрел сейчас на Ала. С таким, будто какая то часть его души умерла. Сейчас Скорпиус стоял перед ним, уставившись в одну точку перед собой. Не дав ему прийти в себя, Альбус отчаянно зашептал оправдания, в процессе осознавая насколько банально и мерзко они звучат. — Это была ошибка, мы напились, обнюхались и она злилась на тебя из-за отказа от помолвки, а я ничего не соображал, клянусь, это ничего на значило… — Мне все стало понятно, с первого раза, не нужно объяснений и уточнений. Минус пятьдесят баллов Слизерину за участие в драке и применение физической силы к Старосте школы. Лукреция сообщит тебе, где и когда отбывать наказание, — произнес Малфой подчеркнуто равнодушным тоном. — Скорпиус… — безуспешно пытался достучаться до друга Ал, но тот продолжал чеканить слова, не давая ему возможности договорить. — Я никогда не хочу больше слышать об этом, и сегодня больше не хочу или слышать видеть тебя. Очевидно, ты нашел общий язык с другой Старостой школы, поэтому свои обязанности, касающиеся тебя, я смело передам ей. — Малфой, мы не можем… — О, не волнуйся, я, блять, прекрасно знаю, что нам нельзя больше никому рассказать или позволить ссоре повлиять на охуительные взаимоотношения и карьеру наших семей. Тем более после милой слащавый сценки, которую мы только что успешно разыграли. Не переживай, я скоро смогу здороваться и, возможно, даже улыбаться на публике, дай только время. Но не смей заговаривать со мной первым! Тон Малфоя незаметно для своего обладателя начал повышаться и к концу фразы звенел от обиды и разочарования. — Скорп, я прошу, прости, прости меня! — голос Ала тоже сорвался на отчаянный крик. — Я никогда бы не сделал этого, если бы не… — Если бы не что? — вновь резко оборвал его Малфой. — Не хотел трахнуть Розу с 12 лет? Или если бы не знал, что наша с ней великая любовь — это все дерьмо драконье и давно уже висит на волоске? Если быть точнее, на волоске из карьеры родителей? — Я не… Что? — Альбус снова не закончил фразу, осознав до конца смысл сказанного друга и оторопев. — Думаешь, я не знал? Не видел, что между вами давно что-то есть? Что-то большее, чем родственная связь и дружба? Теперь то, уж точно, блять! — Скорпиус горько хмыкнул и пнул свою метлу, к которой обычно относился как к зенице ока. — Или, ты, правда верил, что я надеялся на твое неведение относительно моих чувств? Ты, тот, с кем мы мерились письками, обсуждали девчонок с самого детства, тот, кто в курсе всех моих похождений, от первых обжиманий и демонстрации сисек, до безумного тройничка на каникулах в Портофино. Ты знаешь меня лучше всех, и наверняка давно сообразил, что несмотря на всю мою привязанность к Розе и то, сколько лет мы, вроде как, вместе, я никогда не был влюблен до конца, по-настоящему. Как Тедди и Мари-Виктуар. Поэтому и отказался от этого нелепого обещания помолвки на той свадьбе! Черт, я же не девчонка, а нам всего по восемнадцать лет. У меня нет никакого желания повторять судьбу предков, которые переженились после войны ради судорожного продолжения рода, а теперь все никак не могут перестать разводиться! Если я и женюсь когда-нибудь, то хочу смотреть на невесту, как Люпин смотрел на Мари. Мне никогда не удавалось так смотреть на Розу! Она по-прежнему самая умная и прекрасная девчонка, которую я видел, и я люблю ее, как сестру! Но в отличии от тебя мне было тяжело решиться на секс с ней, ведь в глубине души я давно понял, что она не та самая, а мы слишком близки, чтобы делать это просто ради минутного удовольствия. Хотел ее, естественно, я же, блядь, не железный, у меня встает по несколько раз за день, в нашем-то возрасте, но ты всегда хотел ее больше, и не отрицай! А мне пришлось защищать вас обоих от ошибки. И мой папаша все твердил, как важно закрепить наш союз с семьей победителей, он наверняка был бы рад, даже если бы я оказался геем, и совратил Джеймса или тебя! Но Роза — наша ровесница, мы росли вместе, и тетя Гермиона относилась ко мне как к родному сыну, а ваша нездоровая связь с кузиной… Эти отношения начались ради моего отца, твоей крестной, самой Розы и тебя, моего лучшего друга! Который явно не думал ни обо мне, ни о ком из них, когда залез ей под юбку! Но, знаешь, ты в какой-то мере даже помог мне. Мне давно пора разорвать этот порочный круг и перестать жить так, как хотят другие. Так что отношениям с Розой конец, как и нашей дружбе. Скорпиус говорил так долго, что у него пересохло во рту. Во время речи он начал расхаживать по защищенному от чужих глаз и ушей участку поля и активно жестикулировать. Ал продолжал хлопать глазами, сидя на траве. Он не слышал такой длинной и эмоциональной речи от Малфоя уже очень давно. Тот пошел красными пятнами и выглядел теперь уже далеко не таким показательно спокойным, как первые несколько минут после сообщения новостей. Внезапно Поттера младшего накрыла волна ответной злости. Учитывая то, что творилось с Лили, и вообще, в семье, его терзания и переживания из-за свадебного рандеву с кузиной, на самом деле, выглядели весьма спорно, учитывая все то, что сейчас вывалил на него Малфой. В сухом остатке тот не любил Розу, и Ал вовсе не стал разлучником пары века, предначертанной судьбой. Если опустить родственную связь, в целом вообще не являющуюся проблемой Скорпиуса, то единственное реальное прегрешение, которое числилось за наследником героя, был секс с девушкой лучшего друга и внезапный отъезд, за который он только что, и весьма не слабо, получил по физиономии. Значит, вопрос, считай, исчерпан. Прощать или не прощать — это уже проблема Скорпиуса, а продолжать самобичевание и выяснение отношений не имело смысла. Альбус и так устал столько месяцев страдать. Ему хотелось выдохнуть, подумать о себе, последнем курсе, чтобы с предками и Лили все наладилось, и он мог просто наслаждаться жизнью, как обычно. Может, Роза и была права. Нужно время и все утрясется. Они придумают, как выкрутиться перед предками и общественностью. Скорпиус остынет, напряжение между кузенами спадет, и постепенно жизнь вернется в прежнюю колею. Должна вернуться. Луи и Роза обязательно придумают какой-то изощренный план, чтобы вытащить их из этого дерьма. Все будет хорошо. Ал поднялся на ноги, отряхнулся и аккуратно потрогал подбитый глаз и скулу. — Понимаю, что сейчас ты злишься, Скорп, и имеешь на это полное право, — начал он примирительным тоном, скрыв раздражение. — Я сделаю, как просишь, но знай, что мне жаль лишь одного — нашей дружбы, и я буду ждать, пока ты простишь меня столько, сколько потребуется. А будете ли в итоге вы с Розой вместе или нет — неважно, можешь рассчитывать на мою поддержку в любом случае. Но сейчас, извини, надо позвать Лу, чтобы залечить раны, наверняка он ждет, пока мы вернемся, где-то неподалеку. Все время пока Поттер говорил, красиво очерченные брови Скорпиуса поднимались все выше, а к концу речи, оказались практически на одной линии с началом роста волос. — Просто, блять, невероятно! — пробормотал он себе под нос, слегка отступая и глядя на Альбуса с таким презрением, что тот невольно заволновался. Но прежде чем, Поттер успел что-либо сообразить или спросить, Малфой резко схватил его за локти и с силой вытолкнул из зоны чар. — На хуй мне не сдалась твоя поддержка вместе с тобой, озабоченный, ты, ебаный эгоист! *** Грейс брела по пустому полю в потемках, бормоча ругательства и проклятия в адрес Тайлера и собственной глупости. Судя по заметкам Ведьмочки-Сплетницы, Альбус и Малфой уже встретились, помирились и наверняка вполне довольные жизнью разошлись по своим спальням, при чем каждый в сопровождении собственной желанной компании, один — королевы Розы, а другой еще какой-нибудь красотки. В то время как она, жалкая и одинокая, прямо как описывал Тай, ковыляет по территории школы холодным вечером, безуспешно пытаясь заговорить мозоли от дизайнерских ботильонов, с любовью подобранных матушкой. Классическая неудачница-одиночка Нотт. И когда девушке показалось, что хуже уже быть не может, то она внезапно обнаружила себя на земле, сбитой с ног высоким парнем, появившимся прямо из воздуха, и бесцеремонно завалившимся на нее сверху. Каково же было ее удивление, когда он оказался никем иным, как Альбусом Поттером с подбитым глазом, который громко выругался в адрес какого-то неизвестного гондона, стремительно поднялся на ноги, едва обратив на Нот внимание и пробормотав невнятные извинения, скрылся восвояси, оставив на траве свой магфон. Грейс глядела вслед удаляющемуся парню, елозя пятой точкой в кружевных трусах с задравшейся модной клетчатой юбкой по влажной траве, сжимая в руке его магфон, и чувствовала себя еще большей идиоткой. Глупо было надеяться, что случайная встреча поможет им узнать друг друга, а судя по состоянию Ала, ему было не до новых знакомств. Хотя в чем-то Тай оказался прав, а Ведьмочка явно ошиблась. Она уже собиралась тяжело подняться, и несмотря на мозоли и ушибы, в гордом одиночестве добраться до школы, когда услышала шорох. Обернувшись, девушка обнаружила, что скрытый чарами, участок поля стал доступен для видимости и перед ее взором возник Малфой, сидящий в похожей позе рядом со своей брошенной метлой, разбитыми в кровь костяшками на одной руке и бутылкой джина в другой. — Добро пожаловать в клуб, Нотт! Прошу, присоединяйся и чувствуй себя, как дома, — хрипло пригласил он, похлопав по траве рядом с собой и сделав несколько гигантских глотков из бутылки. * Бубонтюбер (англ. Bubotuber) — магическое растение, которое выглядит как гигантский чёрный слизень, вертикально торчащий из земли. Он слегка извивается и усеян многочисленными блестящими припухлостями, полными гноя.