Остановись

Из-за сильной усталости Накахара проснулся только ближе к обеду следующего дня. Первое, что привлекло внимание рыжего, это сидящей рядом с кроватью Рюноскэ. Чуя не мог поверить своим глазам, что это и правда Акутагава, а не мимолётное видение. Скинув с себя одеяло и пододвинувшись ближе к Рюноскэ, рыжик прикоснулся маленькой ручкой к щеке мафиози, дабы убедиться, что это и вправду он. — Акутагава...... — Накахара-сан, слава богу с вами всё в порядке. — Не дожидаясь пока рыжик как-то отреагирует, Акутагава обнял его, прижимая к себе, по не аккуратности сильно прижав Накахару. — Рюноскэ, не так сильно..... Как там Ацуши? Отстранившись от Чуи, Акутагава взял рыжика за руку, боясь снова его упустить или потерять. — С ним всё в порядке, он сегодня, как и я, вернулся к своей работе. Накахара-сан, можно вам задать вопрос, личного характера? — Давай, постараюсь ответить. — Вы, любите Дазай-сана? — ...... С чего такой вопрос? — Ответьте для начала. — Любил. Он... был первым человеком, кто и правду не боялся меня, когда я только вступил в мафию. Осаму... защитил меня от тех, кто хотел моей смерти, из-за того, что я не такой, как все. Однако, это не может перечеркнуть то, что он сделал. Несмотря на всё, что я ему и тебе говорил... Я, не желаю ему смерти, но и не хочу подпускать Дазая к себе. Я не смогу больше относиться к нему как раньше, не после того, что он сделал. Будет достаточно того, что он жив. Возможно, если бы Дазай не защищал меня в первый год работы в мафии, меня могло бы и не быть здесь. Я просто хочу, чтобы вернулся прежний, Осаму. Слушая рассказ Накахары, у Рюноскэ ни как не могло уложиться то, что сказал рыжий. Акутагава думал, что он ненавидит Дазая. Однако, оставшаяся крупица любви к Осаму, что оставалась до этого момента в глубине души Накахары, ожила не в подходящий момент. После последних слов рыжего, Акутагава застыл на месте, не зная, как теперь сказать, казалось, столь радостную новость для Чуи. Когда сейчас, эта новость могла убить в рыжем последнюю надежду. Несмотря на это, Рюноскэ все же решил рассказать о произошедшем, пару часов назад. Ведь понимал, что Накахара и так узнает об этом, от любого из мафиози, если спросить о шатене. Сжимая в руках свой плащ, Акутагава начал говорить — — Чуя-сан......, Дазай-сан, мёртв..... — Что?.. — Его поймали ночью и заперли в подвале мафии, после чего, с утра, его казнили за не подчинение воле босса. — Где, его..... тело? — В морге мафии, на двадцать втором столе. Выдернув иглу от капельницы из руки, Накахара отстранился от Рюноскэ, и встал пошатываясь с кровати. — Накахара-сан, вам нельзя ещё вставать! — Помоги, дойти до морга. — Н-но, Чуя..... — Пожалуйста... — Хорошо. Только переоденетесь. Ваша привычная одежда и очки лежат в тумбочке. Как только рыжик переоделся, Акутагава подошёл к Накахаре беря его на руки. Взяв Чую на руки, Рюноскэ понёс рыжика к моргу, располагавшемуся на двадцатом этаже здания мафии. Когда Чуя и Акутагава, стояли перед дверью в морг, Рюноскэ переспросил рыжика — — Вы уверены, что хотите именно сейчас увидеть его тело? — Да. Зайдя в помещение морга, Рюноскэ хотел было донести Накахару до нужного стола, однако Чуя, воспротивился — — Поставь меня. Можешь выйти, пожалуйста, на десять минут. — Хорошо. Если станет плохо зовите. — ..... В ответ ничего не последовало. Понимая, как Накахаре сейчас тяжело, Рюноскэ не стал его больше тревожить, оставив рыжика одного в комнате. Как только тяжёлая дверь морга захлопнулась, Чуя стал медленно идти к нужному столу, опираясь о стены комнаты. Дойдя до двадцать второго стола, Накахара стал возле него оперевшись руками, о твёрдую металлическую поверхность, дабы не упасть. Занеся руку над простынёю, накрывающую тело, Накахара застыл, не в силах приблизить руку хотя бы ещё на сантиметр к Дазаю. Рука дрожала, как и всё тело. Накахара и сам не понимал, почему в нём до сих пор оставались тёплые чувства к шатену, после того, что он сделал. Но то, что они оставались, лишь подтверждало калюющую боль в сердце от утраты чего-то важного. Сняв дрожащими руками перчатки, Накахара всё же собрался с силами, одним движения сдёргивая на половину простынь с холодного и бледного тела, уже бывшего напарника. Бездыханное и холодное тело, лежало на таком же холодном столе, со сквозным отверстием в груди. — Нет, не может быть... Это ведь не правда... Всё сон... — Прикоснувшись к телу, чтобы почувствовать тепло исходившее когда-то от него, Накахара в который раз убедился, что в теле больше нет жизни. Теперь, это была лишь холодная как ледышка и бездыханная оболочка. Не веря увиденному, Накахара упал на пол рядом со столом, закрывая руками лицо, по которому начали скапывать капельки солёной воды. — Что? Я... плачу? Но, почему?..... Ответь чёртова скумбрия, почему?! Почему, мне так больно?! Да ответь же ты!!! Почему, молчишь?! — Ответа не на один из вопросов не было. Бедный Накахара не зная, что дальше делать, ещё больше закрыл руками лицо, завопив на всю глотку. Услышав плач и крики, Рюноскэ тут же открыл дверь морга, подбегая к Накахаре, который сидел на полу, закрыв мокрое от слёз лицо руками и рыдая, срывая голос. — Накахара-сан! — Сев рядом с рыжим, Акутагава обхватил Чую руками, согревая и успокаивая своим теплом рыжего. — Чуя-сан, хватит так убиваться! Сделанного не воротишь назад! Дазай-сан уже мёртв, хотите вы того или нет! — Просидев так с рыжим около пятнадцати минут, Рюноскэ терпеливо ждал, пока Накахара успокоиться, давая ему возможность излить накопившиеся за долгое время слёзы и эмоции. Когда же рыжий успокоился, Рюноскэ подобрал с пола спавшую с Чуи шляпу и перчатки, беря рыжего на руки и неся в свой кабинет. Лицо рыжего, прислонённое к тёплой груди Акутагавы не выражало ничего, так же как заплаканные и красные от слёз глаза. Словно взгляд был направлен в пустоту в которой нет ничего. Рыжие пряди спадали Чуе на лицо, сужая кругозор, и так размытый от слёз, что скопились в уголках глаз. Пока Рюноскэ нёс Накахару в свой кабинет, никто не проронил ни слова. Зайдя в свой кабинет, и закрыв на ключ, дабы их никто не тревожил, Акутагава посадил рыжика на диван, ложа рядом его шляпу и перчатки. Оставив Накахару сидеть на диване, Рюноскэ пошёл к столу начиная, что-то искать. Найдя стакан и пузырёк с жидкостью, мафиози налил воды в стакан, с графина стоявшего на столе, налив следом в ёмкость жидкость с пузырька. Подойдя к Накахаре, Акутагава сел рядом с ним протягивая стакан с лекарством. — Чуя-сан, выпейте, это успокоительное. — Взяв дрожащей от нервов рукой стакан, рыжик выпил лекарство, отдавая пустой стакан обратно. — Дазай-сана, не стали убивать по традициям мафии, дав возможность уйти безболезненно из жизни... Думаю, он и сам был отчасти рад, уйти из жизни.... — Акутагава, когда, будет похоронная церемония? — Сегодня, в четыре часа вечера. — Я тоже пойду... И ещё, можешь передать Ёсано, что я больше не приду, и огромное спасибо за всё. — Хорошо. Отдохните немного и через час нам надо будет выезжать. Спустя час пришло время выезжать на похоронную церемонию. Подставив рыжему плечо, чтобы тому было легче идти, Акутагава и Чуя спустились вниз к чёрным машинам, ожидающих их со стороны чёрного хода. Как только Акутагава и Чуя сели в машину, она тут же направилась к месту назначения. Подъехав к храму транспорт остановился около него. Выйдя из машины, Акутагава помог Чуе, направившись в сторону к месту прохождения церемонии. Зайдя в храм, Чуя увидел знакомые лица, сидевшие в зале и дожидаясь всех остальных. Подойдя к ним Накахара произнёс — — Ацуши... Ёсано... — Жаль, что мы встретились после вашего выздоровления, в таком месте... — Проговорил Ацуши, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку. — Это я пригласил Ацуши и Ёсано... — Приглашая Акико и Накаджиму, Рюноскэ хотел, чтобы Накахаре было не так тяжело, и дабы рыжик чувствовал, что он не один и есть те, кто готовы его поддержать и помочь. Просидев час на церемонии, Чуя всё время не находил себе места, он не мог поверить в то, что Осаму вот так не стало. Хотелось, чтобы это всё оказалось всего лишь плохим сном, от которого можно проснуться и всё станет на свои места. Однако, голос Акутагавы оторвал Чую от мыслей, обозначающий, что всё реально. — Чуя-сан, уже все попрощались. Будете идти? — Да. — Хорошо. Тогда мы вас подождём возле храма. Поднявшись с места, Накахара пошёл к алтарю. Встав возлё алтаря, Чуя не знал, что сказать, в последний раз, когда он видит Осаму. Как внезапно, кто-то положил ему руку на плечо. Обернувшись, Накахара увидел босса, держащего в другой руке небольшой свёрток ткани. — Мори-сан....... — Прости, что прерываю тебя. Возьми это и разверни. Взяв свёрток ткани из рук Огая, Чуя развернул его. То, что он увидел, затронуло его за живое. Вещь, которая там лежала была связана с многими приятными воспоминаниями об Осаму, отчего Чуя прижал её к сердцу, боясь выпустить или потерять. Опустив голову вниз, рыжик начал чувствовать, как по щекам потекли горячие и горькие слёзы. — Дазай-кун знал, что его ждёт за не подчинение приказам. Поэтому последнее, что он попросил, это передать эту голубую борошь-ожерелье тебе. Я помню, ты её подарил Дазаю, на его день рождение, а он тебе чокер. Не так ли?.. Я согласился на эту просьбу. Ведь эта вещь дорога тебе, как и человек, носивший её. В прошлом ты сильно привязался к нему..... Отдохни после церемонии пару дней. Пойми, Чуя-кун, так будет лучше для всех. Кто знает, чтобы Дазай-кун решил сделать с тобой дальше и не только пострадал бы ты. Осаму нарочно бы причинял вред другим. Последние три года он был уже не тем, кем ты его знал. — В последней раз положив Чуи руку на плечо и кинув на него взгляд, Огай вышел из храма, давая Накахаре как следует попрощаться. Вытерев слёзы с глаз, Чуя снял шляпу прикладывая её и свёрток ткани к груди. — Возможно, в следующей жизни мы станем лучшими напарниками друг для друга чем были. Я верю, что мы встретимся в следующей жизни и обязательно исправим наши ошибки. Спасибо за все хорошие дни проведенные с тобой. Помолившись, Накахара пошатываясь, пошёл к выходу из храма, где его ждали Рюноскэ и остальные. В последний раз оглянувшись на выходе на алтарь со стоявшей там фотографией Осаму, Чуя подошёл к ждавшим его коллегам. Чуя хотел было уже прощаться и ехать в штаб мафии, однако Акутагава произнёс — — Накахара-сан, я не оставлю вас одного. — А как же Ацуши? — Мы с ним договорились, что сегодня я присмотрю за вами. — Как хочешь. Сев по машинам, каждая из которых направлялась к своему месту назначения, Чуя смотрел на проплывающие облака за окном и садящееся за горизонт солнце. Это единственное, что сейчас Накахара был в силах сделать. ***Пять лет спустя*** Горе от утраты пятилетней давности, стало понемногу забываться. Накахара за несколько месяцев окончательно восстановился, вернувшись к прежнему образу жизни. Так же и зрение пришло в норму, потому очки Накахаре теперь не требовались. Чуя стал, как обычно, вёселым и вспыльчивым, как будто ничего и не произошло. Однако, в глубине души он помнил тот день когда он в последней день попрощался с Осаму. И голубая брошь-ожерелье, которую рыжик носил всегда при себе, всегда напоминала о чувствах к шатену. Стоило лишь задеть эту тему, как Накахара снова превращался в мрачную тучу закрываясь в себе. Потому, со временем об этом больше никто не вспоминал, не хотя лишний раз причинять боль рыжику..... В один из пасмурных дней, Накахара шёл с новым напарником — Рюноскэ с удачно завершённой миссии. Болтая ни о чём, оба смеялись и были довольны своим результатом в работе. Как вдруг, в поле зрения Накахары попался бегущий с булкой хлеба мальчишка напоминающий ему Осаму. — Акутагава, держи того мальчишку! Словив мальчишку с помощью своей способности, Акутагава, придвинул его ближе к Чуи. От увиденного, Накахара потерял дар речи застыв как вкопанный на одном месте. — Чуя-сан, что случилось? — Поскольку ответа не последовала, Акутагава решил посмотреть, что же такого увидел там Накахара. Глянув на лицо мальчишки, Рюноскэ и сам застыл на месте не в силах сдвинуться. — Не может быть. Чуя-сан, этого не может быть..... Мальчишка был вылитой копией Осаму, только маленького. От вида мальчика на Чую нахлынули воспоминания, его словно задели за живое. Старые раны открылись, будто кто-то снова ударил ножом в спину. Но, пересилив себя, Чуя собрал все силы не давая себе расклеиваться. — Не трогайте меня, я ничего не сделал! Я просто, хотел... *всхлип..... покушать... *всхлип— закричал мальчишка, пытаясь освободиться от способности Рюноскэ. — Акутагава, отпусти его. Как только Рюноскэ отпустил мальчишку, Чуя вытер аккуратно с его глаз слёзки, боясь спугнуть, казалось в этот момент столь хрупкого ребёнка, беря за руки. Тело мальчишки лет десяти одиннадцати было очень худым, а кожа бледная и как простыня. Потому беря мальчика за руки, Накахара делал это аккуратно и лишь легонько сжимая маленькие ручки, что умещались в ладошке мафиози, боясь, сделать ему больно. — Не бойся, тебя никто не тронет. Мы купим тебе ещё больше хлеба. Только, скажи, как тебя зовут? — Осаму... Осаму Дазай......