***
— Ви, это всё пахнет одним большим наебательством, — Джонни как всегда выссказывает очевидную мысль, цель которой — ткнуть носом в кучу дерьма и показать лишний раз, что кто-то знатно проебывается, идя на поводу у всяких вудуистов. Она всё понимает и, естественно, нервничает перед тем, как пойти в ГИМ по указанию Пласида. Этот нигер, блин, сам по себе — одно большое подозрение, не говоря уже про его агрессивных и напыщенных сторонников. Но разве у нее есть выбор? — Вообще-то всегда можно послать этих гондонов на хуй и устроить диверсию, — Сильверхенд опять лезет в её мысли, чтобы выдать что-то гениальное. — Надо диктовать свои условия, а не соглашаться на их. — Да, это просто охуенная идея, Джонни, — притворно-вдохновленно ответила Ви, положа руку на сердце. — Как тебя еще с такой активной жизненной позицией ни разу не зажопили? Ах да, постой. Мало того, что зажопили, так еще и заморозили как пакет пельменей на чёрный день. — Сука, да тебя сейчас вообще разрешетят так, что даже на пельмени не соберешь, — разозлился он, преобразовавшись прямо перед самым носом, скрыв разгневанный взгляд за темными стеклами авиаторов. — Я бы не хотел сдохнуть от того, что самая отбитая наёмница в городе решила использовать мозг не по назначению. — Завали ебало, Сильверхер, я сработаю чисто и тихо, если ты не будешь мне гундеть под ухо своими старческими причитаниями, — выплюнула она ему в энграммную рожу. Нервы Валери тоже не резиновые, а этот мерцающий, как новогодняя елка, гад умудряется каждый раз подлить еще масла в огонь. — Лучше бы ты иногда прислушивалась, разбавила бы свои подростковые амбиции чем-то более адекватным для разнообразия. Она перебила всех «Животных» в этом злоебучем ГИМе, и вполне бы поверила представителю «Сетевого дозора» о предательстве вудуистов, да только в самый последний момент запуталась в кругах пиздежа и решила довести дело по предложенному Пласидом сценарию (или просто хотела доказать Джонни, что решение в этом теле всё еще принимает она сама). Естественно, стоило ей подключиться к этому слишком умному пиджаку, как все системы перегрелись и наёмница почти в одну секунду отключилась. — Вставай, Ви, — настойчивый голос Джонни можно было услышать отовсюду, наверное, даже из Ада. — Эти говноеды тебя всё-таки кинули. Знаете, бывает такое помутнение рассудка, когда ты осознанно творишь какую-то дичь, а потом за считанные секунды понимаешь, что всё-таки не стоило. Ви сейчас как раз так и поступила. Сразу проебалась — сразу осознала. Правда цена ошибки пиздец какая высокая: её биочип так зазбоил, что на секунду показалось — это точно конец. Её тело пробило резкой конвульсией, сердце затрепыхалось, как птица в клетке. — Ох, блять... Ей потребовалось некоторое время, чтобы более или менее прийти в себя. Вопрос только, как она вообще осталась жива после такой мозговой прожарки. — Я в очередной раз спас твою тощую задницу, как же еще, идиотка? — Сильверхенд наклонился к Ви, взял её под локоть и потянул наверх, в голосе даже просквозило какой-то мягкостью. — Теперь придётся идти и надавать им пизды, как я и предлагал в самом начале. Когда Ви почувствовала твёрдую землю под ногами, она отшатнулась от Джонни как от чумного. Её всё еще напрягали акты мимолетного беспокойства и заботы с его стороны. Знаете, случается редко, но метко. Медленно достав «Амнистию» из кобуры, она обновила магазин и направилась в сторону выхода из этого блядского места, в котором снова умерла пару минут назад. Во второй раз. Слишком часто это стало происходить. Какая-то херовая тенденция. — Не хуй было доверять какому-то заебанному нигеру, — ну не упустит шанса поворчать, однако в этот раз не прозвучало привычного осуждения и агрессии, только сухая констатация факта. — Не хуй было, — соглашается она, не имея сил вступать сейчас в словесную перепалку. Да и сам Джонни не планировал продолжать, потому что в её ответе была благодарность. Он хорошо знает, когда она говорит «спасибо», пускай порой и не совсем очевидно, не совсем теми словами. — Как удачно, что я оказался рядом, скажи, а? — Джонни даже умудрился пошутить так, что это в кои-то веки действительно было смешно. — Хах, точно, — у Ви получилось слабо улыбнуться. — Разбивать ебальники-то пойдём или как? — с азартом спросил он, разминая кулаки. Кажется, Ви затормозила на полпути к выходу, ей потребовалось некоторое время, чтобы оптика пришла снова в норму, но теперь она точно готова. — Ясен-красен... Идём.***
Она всё чаще вспоминает события тех дней. Это был первый раз, когда помимо беспроглядного срача между ними воцарилось какое-то подобие перемирия и единения. Пускай до этого они кучу раз обсуждали, что их отношения стали условно-доверительными, они идут к общей цели и бла-бла-бла, но пока слова не материализовались в действия — всё это было лишь звуком для сотрясания тишины. В тот день Ви почувствовала, что у нее появился не просто барьер для сохранения жизни, но и соратник. Не просто бездушная энграмма, которой поебать на всё, кроме самого себя, но и напарник, готовый помочь всем, что в его силах. Она прячется за стеной пустого газетного ларька на пирсе в южной части Пасифики и вот, блин, удачное подобрала время поностальгировать. Махнув пару раз головой, отгоняя мысли, она настроила сканер, чтобы найти очередного киберпсихопата. Нашла. Сделав глубокий вдох, она прицелилась и после нажатия на курок резко выдохнула. Ранила, но не настолько, чтобы обезвредить. Перебежки от мусорного контейнера до спутниковой тарелки, бесконечные выстрелы и... Звонок? Чёрт, как всегда вовремя! — Ви, алло! Ты чё трубки не берешь и не отвечаешь на сообщения? Совсем зазвездилась теперь, легенда с синдромом автоответчика!? — Керри, блять! Она случайно приняла вызов вместо того, чтобы отклонить и теперь ей совсем не до блондинчика. Киберпсихопат поднял здоровой рукой свой дробовик, но не успел прицелиться, как Ви стремительно подбежала к нему, огибая препятствия так, чтобы спутать оптику засранцу и, замахнувшись кулаком, разбила ему правый висок тяжелой рукой гориллы, что мужик просто отключился. Будем надеяться, что удар не смертельный, не хотелось бы испортить статистику для Реджины. — Знаешь что?! На хую я вертел твои дела! Ты съебалась от мира на целый месяц, не охуеть ли?! Как я узнаю, если ты вдруг откинешься?! — истерика Евродина легко объясняется, Ви действительно поставила свою социальную жизнь на «стоп». Только она, конечно, не задумалась над тем, что многие её знакомые не совсем согласны с такой позицией и не хотят так просто исключать девушку из жизни. Она тяжело вздохнула, обтерев окровавленную руку о штанину, и наконец ответила взвинченной рок-звезде. — Керри, у меня просто новый виток жизни, успокойся и рассказывай, зачем звонишь, — мягко, но с отдышкой продолжила Ви, плюхнувшись на край пирса и устремив взгляд на волнующееся море. — Ну... — он не ожидал такого резко спокойного ответа, поэтому не сразу собрал все мысли воедино. — Короче, завтра у меня будет концерт в «Красной грязи», презентую новый альбом, все дела. В 20:00 жду тебя у черного входа. Хоть Евродин пригласил её уверенно, даже с нотками угрозы, но в конце фразы мельком проскочила легкая неуверенность. — Я приду, Кер, — Ви совсем не хотелось снова идти в прокуренный клуб, где однажды воскрешенный «Самурай» оттарабанил вместе с ней свой отдающий дань уважения концерт. Но сейчас другу нужна именно её поддержка как никогда раньше. А нужной она себя уже очень давно не ощущала. — Обязательно приду, не сомневайся. — Ага, — сухо сказал он, как будто полагается на пустые обещания. — Только найди прикид поприличней, всё-таки не каждый день создается шедевр. Приобщись к красоте, что ли. — Окей, — протянула она без всякого раздражения, понимая, что для Керри всё в этот день будет важно. — Тогда до встречи. — Увидимся. Она сбросила звонок. Сидеть вот так на пирсе, свесив ноги, до которых долетали всплески морской воды, оказалось крайне затягивающе. Шумное море словно пыталось вести с ней диалог. Оно было такое живое, рвущее воздух солеными волнами. «Если бы я была морем, передо мной не стоял бы вопрос, для чего шуметь прибоем и кого оберегать в своих глубинах... У моря нет цели, есть только путь... Прямо как у самурая... Чёрт...» Стоило Ви вновь вспомнить о нём, как на смену безмятежности приходит негодование и раздражение. Он ушёл и не попрощался. Он ушёл и не оставил никаких зацепок. Ушёл, и не дал даже малейшей возможности связаться. Первоклассный ублюдок. Изменился ли Джонни после их совместной жизни? Да ни черта он не изменился. Как был гребанным нарциссом с манией величия, так им и остался. Она поправила одежду, отправила Реджине информацию о киберпсихопате и стремительно свалила в сторону припаркованного «Арча» Джеки. На следующий день всё, чем она занималась — собой (конечно, после того, как помогла копам перебить мелких преступников где-то в переулках Уотсона). Это было нелегко, потому что жизнь в одиночестве крайне расслабляет, из частых процедур остается только контрастный душ и чистка зубов. А сегодня прямо полный спектр дорогостоящих услуг: сауна, укладка волос, маникюр, макияж и, наконец, платье: чёрное атласное в пол с огромным разрезом от середины бедра, с тонкими лямками, поверх которого она надела кожаную косуху. Наконец цифра на её лицевом счёте сдвинулась в сторону минуса. Ви даже в какой-то момент почувствовала себя нормальной девушкой, потратившей кучу эдди на себя любимую, хотя была уверена, что новые шмотки в итоге закончат свой век в глубине шкафа, пожираемые молью. Она подкатила к «Красной грязи» на своем черном Рейфилд Калибурне, наконец вытащив его на прогулку после долгого томления в гараже. Ви вообще больше предпочитала байки, поэтому под удары всех мастей всегда попадал «Арч» Джеки, который был чинен-перечинен уже кучу раз, но всё еще давал фору любому, когда девушка садилась за руль. Но сегодня всё будет по-особенному. Определенно, с лоском можно выйти только из такой шикарной тачки, как Калибурн. И эффект сработал. Керри, ожидавший её у черного входа, весьма однозначно присвистнул, разводя руки в стороны, как будто хочет обнять не подругу, а её машину. — Ё мае, Ви! Хер знает, что пизже: ты или твоя тачка, — шокированно тараторит Евродин, разрываясь между красавцем и красоткой.— Честно говоря, не думал, что ты так серьезно подойдешь к вопросу. — Сегодня твой день, так что после концерта, так и быть, позволю тебе оседлать этого мустанга, — улыбнулась она, положив руку на плечо Керри. Он выглядел крайне возбужденным. — Хо-хо, этот день станет и твоим, поверь мне, — энергия от него так и перла, разве что дым из задницы не шёл. — Пойдём, скоро всё начнется, я тебе подготовил лучшее место! Ей не нужно было давать согласия — парень сразу обнял её сзади рукой, подталкивая вперед. Конечно, для самых отбитых и преданных фэнов место всегда на танцплощадке, но Ви стояла чуть поодаль, на небольшом подиуме с перилами, позади которого буквально в трёх-четырех метрах стоял бар. Здесь публика не такая яростная, да и тереться жопами не приходилось — действительно, идеально. Взяв в баре неразбавленный виски со льдом, она медленно потягивала его на протяжении первых двух песен. Альбом Керри выпустил в самом деле разрывной. Невозможно было не качаться в такт музыке, невозможно было быть равнодушным к его исполнению. Он выкладывался по полной. Текста громкие, не лишенные смысла, но и не давящие на мозг. Песни для людей. Каждый в них найдёт частичку себя, непременно. Честно, открыто, провокационно. Кажется, этот виток жизни для него был действительно судьбоносным. — «Ты идешь, как кровавый вихрь. Оставь меня, не трогай меня в этот раз» Какой-то изрядно выпивший мужик, буравивший спину наемницы на протяжении всего концерта решил, что самое время пристроить свои шаловливые ручонки на её талии. — «Ты ведешь себя, как праведник, карающий за согрешения» Керри посмотрел в сторону Ви, в его взгляде помимо экстаза от собственной охуительности мелькнуло какое-то беспокойство, к сожалению, девушка его не разглядела, зато отчетливо почувствовала скверное дыхание рядом с правым ухом. Поднимая свободную от микрофона руку вверх, Евродин завёл гул толпы, чтобы те повторяли за ним последний припев. — «Я не хочу упоминать о том, что Я ранен и не могу отпустить тебя,» И ей почти похуй на этого мудозвона за спиной, ей важно дослушать песню до конца. В крайнем случае, если её будет что-то сильно напрягать — моноструной, прошедшей новый апргейд, можно нашинковать отличный шашлык из любого мяса. Чёрт знает что, ей реально нравится быть частью этого шума, даже когда незнакомец по-хозяйски убрал черные локоны с правого плеча, оголяя шею. — Почему такая красотка весь концерт стоит одна? Это нужно исправить, — подал голос новоиспеченный искатель приключений. Она спишет свой похуизм завтра на алкоголь, но сейчас будет самозабвенно качаться из стороны в сторону, переминая туфли лодочки с места на место и ничего не делая. — «Когда сердце холодно, надежды нет, и мы знаем, Что я покалечен твоими поступками» Она ничего не отвечала, такое ощущение, что вошла в астрал, где был только Керри и его охеренное музло, проникающее под кожу. — «Шагну ли я в пропасть?» Внезапно девушка ощутила пустоту позади себя. Отъебался что ли наконец? Но следом послышался громкий вопль и глухой удар о землю. Она бы и не развернулась, если бы не одно «но». — Ты чё, обсосок, совсем страх потерял? Съёбывай отсюда нахуй, пока я твои грабли в жопу тебе не затолкал! Игра воображения, не иначе, или последствия трёх стаканов виски. Ви напряглась, как струна на гитаре, но кинув взгляд на Керри поняла — это всё ебанная подстава. Этот белобрысый хер улыбался ей во все тридцать два, показывая козу. Ну надо же, какая слаженная работа. — А ты? Хули стоишь, как вкопанная? Металлическая рука схватила её за правый локоть, заставляя развернуться назад. — Я так и знал, что скатишься в ебанное дно со своей новой репутацией, ни на минуту не оставить, честное слово. Да, эта напыщенная рожа ей часто виделась во всяких разномастных снах, такую ни с кем не перепутаешь. Джонни, мать его, Сильверхенд явился не запылился. Только ей стоило открыть рот, как он резко потащил Ви в сторону выхода из этого прокуренного места прямиком на улицу. — Ну и что ты молчишь? — он осматривал наемницу с ног до головы, теряясь, на чём остановить внимание подольше: на ногах, бедрах, талии, груди или на лице. Сегодня она чертовски хороша. — Где же радостное привествие и всё такое, я тоже хочу немного внимания от леген ... Неожиданный кулак прилетел Джонни прямо промеж глаз, заставив того отшатнуться и отойти на шаг назад, прижав человеческую руку к лицу. Но девушка сделала шаг навстречу и ударила его еще раз, но теперь в солнечное сплетение, что рокербой согнулся пополам. — Такое приветствие тебя устроит, м? — ядовито прошипела она, склонившись над ним, как вечный смог над этим чёртовым городом. — Можно было бы и по-нежнее, конечно, — ответил он, разгибась обратно. Они смотрят друг на друга. Она на него с ненавистью, а он на нее с восторгом. — Блять, ты специально так вырядилась, чтобы тебя всякие долбоебы домогались? — он хотел сделать комплимент, получилось, как обычно, так себе. — Ладно, не отвечай. Поехали! — Куда это еще? С неприкрытым возмущением вопросила Ви, буквально охерев от такой наглости. Целый месяц этого недоумка не было слышно, а сейчас он заявляется как ни в чём не бывало и делает вид, что его тут все ждали с хлебом и солью. «Но, блять, наверное, я всё-таки ждала.» — К тебе, куда ж еще, — непринужденно ответил Джонни, заваливаясь в её тачку. Они вместе спиздили её полтора месяца назад у какого-то чумбы, решившего затаиться в пещере и поиграть в героя. Он хорошо помнит свои первые впечатления, поэтому дикого восторга Калибурн у него не вызвал. — Нам много всего нужно перетереть — соскучился я, чёрт возьми! — Охуеть не встать, — видимо, под впечатлением Ви даже не стала возражать, а молча села на водительское сиденье и дала по газам. Придется подождать с обещанием Керри дать порулить — её любопытство, подстегнутое алкоголем в крови, сейчас оказались гораздо важнее. "Соскучился" — какое слово то нашёл! Они ехали, поднялись к ней в квартиру. Она достала из холодильника две банки пива, плюхнулась нарочито небрежно на диван и протянула сидящему напротив Сильверхенду его выпивку. Всё в полной тишине. Звук открывающейся банки, пара глотков и, наконец, тишина рухнула. — Ну и? Что ты там хотел перетереть? — Ви, я достал лекарство, которое может остановить процесс разрушения твоего биочипа. Она застыла с банкой в руке и подозрительным взглядом всматривалась в непроницаемое лицо Джонни, пытаясь понять. — Пиздишь, — оборвала коротко. Нет, она не хотела даже слышать о том, что рокербой весь месяц не хуи пинал, а что-то там пытался найти. И мало того. Найти для нее. — Нихуя, — он сделал еще пару глотков, чувствуя себя ебаным героем. В его голосе столько гордости, как будто это то, за что ему стоит возвести памятник. — Ты не поверишь, но кроме Арасаки есть еще парочка компаний, которые разбираются сейчас даже лучше в кибернетике и фармацевтике. — И что? — Что? А сейчас он вообще не понял вопроса. Ви смотрела на него абсолютно безразличными глазами, как какая-то фарфоровая кукла и изредка хлопала глазками. — В смысле, блять, «и что»?! Ты совсем тут ебанулась без меня?! — он не выдерживает и переступает через стол, разделяющий их, садясь на него пятой точкой. Джонни кладёт руки ей на плечи, слегка встряхивая. — Специально для умственно отсталых повторяю: я нашёл лекарство, которое продлит тебе жизнь, дура! — И что дальше, Джонни? — на её губах играет какая-то то ли пьяная, то ли блаженная улыбка. Глаза смеются, а он вообще ничего уже не вкуривает и не знает, как ей донести мысль другим языком. — Я уже как неделю не чувствую вкус еды. Она говорила спокойно, даже слишком. — Дня три назад я стала хуже видеть почти в два раза, импланты не работают, — тон, как у мамаши, которая объясняет своему ребенку какие-то прописные истины. Начинает его бесить, но он лишь сжал плотно губы, слушая. — И вот последние дня два у меня явные проблемы со слухом и запахами. Она кладет обе ладони поверх его рук на своих плечах и аккуратно съезжает ими до локтей. — Джонни, сенсорика отключается. Мне осталось от силы день, в лучшем случае два. Занавес. В зале опять воцарилась полная тишина. — Пиздишь. — Нихуя. Конечно, он знал, что Виктор дал ей пару-тройку месяцев, и он был уверен, что успеет. Но, блять. Месяц. Прошел только один злоебучий месяц, почему так быстро? Он просто не знал, что этот месяц она жила на грани. Её организм впахивал как папа Карло и, естественно, не выдерживал нагрузок. От алкогольных запоев до изнурительных перестрелок, отсутствие стабильного сна и еды. Она не хотела жить, с опаской заглядывая в завтрашний день, и рокербой бы понял такой выбор. — Ви... — он обескуражен и потерян. Такой неебически огромный путь он проделал за этот месяц. Они проделали за всё это время. И что же? — Смерть не обманешь. Конечно, блять, обманешь! Смотри, сколько раз ты её уже обвела за нос?! Внезапное желание разъебать всё к хуям накрыло Сильверхенда как цунами, он сжал плечи девушки в такие тиски, что она сморщилась от неприятных ощущений. — Мне больно, мудак, — прошипела наемница, но Джонни резко ослабил хват, что ей не пришлось прописывать ему пиздюля за превышение полномочий. Он только сейчас почувствовал по-настоящему её кожу под пальцами. Живая, теплая, мягкая. До этого времени он не мог коснуться её, а теперь. Теперь это может быть его последняя возможность. Возможность снова стать ближе к своему единственному другу, который остался в этом мире. Если ей жить всего ничего, то надо наверстать, что хотелось, но не успелось сделать за это время. А хотелось многого. Ладони Сильверхенда опустились ниже к её локтям. Но она не хотела его жалости, такого внезапно понимающего выражения лица, поэтому резко сбросила его руки со своих и поднялась, готовая отойти от него подальше. Он не позволил, перехватив за запястье и не дав сбежать. — Джонни, избавь меня от своей ебучей щедрости на нежности и съебывай из моей квартиры, — грубо сказала она, понимая, что Сильверхенд планирует натворить. Она давно отказалась от надежды и не готова приобрести её сейчас, когда уже слишком поздно думать в обратном направлении. — Ладно, хуй с ним, с этим лекарством, — рявкнул он. — Я тут не только из-за него. Ему было откровенно всё равно на её возражения. Он тоже если видит цель — идёт к ней. И в твердолобости наемница ему вряд ли составит конкуренцию. Джонни встал следом за Ви и одним движением потянул её на себя. Подхватив не успевшую среагировать девушку под колени, он буквально швырнул её на кровать, нависая сверху. — Отъебись, — запротестовала она, почувствовав прилив адреналина, и попыталась встать, отталкиваясь от кровати руками. Но ничего у нее не вышло, потому что серебряная рука уже держала её запястья над головой, приковав к скрипящему матрасу. Ви только сейчас осознает то, что близость с ним теперь иная, нежели в то время, когда он ютился у нее в голове. Она чувствует его вес на себе, как напряглись передние мышцы бедер, упирающиеся ей под ягодицы, как холодный металл сковал ей руки. Его тяжелое дыхание, которое едва касается зоны декольте. Живой. Было бы обманчиво утверждать, что наемница совсем не хотела такого исхода событий. О нет, она очень хотела, мало того — она думала об этом часто, когда надоедливая энграмма еще не была отделена от её сознания. Даже в моменты близости с Ривером перед ней возникала эта самонадеянная и бесячая рожа. Она представляла, как Джонни касается её, что это его тело рядом. Но железная выдержка и принципы Ви — вот главные блокаторы для неоправданных действий и мыслей. Хотя в последнее время она всё чаще изменяла им. — Что ты ломаешься, как целка, я же видел и знаю все твои сексуальные фантазии со мной в главной роли, — усмехнулся он, наклонившись корпусом вперед, чтобы уткнуться носом в её шею. Правая рука прошлась по атласной черной ткани платья прямиком к оголенному бедру. Она прекрасно понимала, что он всё видел и знал, была отчасти даже благодарна, что его едкие комментарии начались и закончились одним единственным разом, когда он что-то там вякнул про бушующие гормоны. Ви никогда не хотела тешить себя иллюзиями на его счёт и не хотела, чтобы он этим пользовался. И это он тоже прекрасно знал. — Это не даёт тебе права... Задыхается от возмущения она, пытаясь оттолкнуть его ногами, но ничего не получалось из такого положения. Ви только еще сильнее возбудилась, стоило ему провести невесомую линию губами от ключицы до мочки уха. У нее не было нормального секса уже недели две, после ночи с Ривером она вообще игнорировала любые возможности перепихнуться. — Ошибаешься. Он проводит правой ладонью по внутренней стороне бедра, медленно поднимаясь к уже мокрому местечку и получает в ответ короткое, но очень выразительное «Ах», от которого внутри у него сжимаются все органы. Он никогда не скажет, что ему не хватало её так сильно, что пару раз он уже подъезжал к границе Найт-Сити, но возвращался обратно, понимая, что ещё недостаточно для сделал. Не скажет он и того, что с ума сходил каждый раз, когда до него доходило осознание: к Ви теперь можно прикоснуться кожей, а не просто сотрясать воздух разговорами. Рокербою приходилось всегда наблюдать со стороны, как наемницу удовлетворяют другие, как она стонет под этим гребаным копом, чёрт бы его побрал. Лучше бы сняла какую-нибудь шлюху с Чпок-стрит. Но никто из них не хотел сейчас размазывать сопли по стенам. — На это тело у меня теперь чуть ли не больше прав, чем у тебя. Он отодвинул влажную ткань в сторону и ввел сразу два пальца, получая в ответ протяжное мычание сквозь плотно сжатые губы. Сильверхенд знал все её чувствительные точки, как сделать приятно, а как заставить воротить нос. Он начал медленное движение, массируя параллельно клитор большим пальцем. — Решил сыграть мне посмертный секс, раз с лекарством обломилось? — усмехнулась она, поднимая колени ближе к себе, чтобы ему было удобнее. К её щекам прилила кровь, губы раскраснелись, а глаза впились в его с вызовом и провокацией. Она тоже многое о нём знала, в том числе то, что он ревновал её к партнёрам в постели. Сидя в одной голове, как ни крути, каждому тяжело было тихо думать. — Будет тебе мой подарок к приезду, — он в последнюю очередь думал сейчас о том, что Ви умирает. Ему просто хотелось её трахнуть, просто хотелось почувствовать её всю. — Наслаждайся, детка. Долго он не мог развлекать её прелюдиями, потому что один только откровенный вид наемницы спровоцировал жесткий стояк, не говоря уже о томных вздохах. По крайней мере своими «как всегда вовремя» комментариями она ясно дала понять, что сопротивляться не будет. Джонни наспех расстегнул ремень, приспустил кожаные штаны и резко вошёл в нее почти на полную длину, остановившись только для того, чтобы устроить ноги девушки на свои плечи и сдержать хриплый стон. Его движения были размашистыми и медленными, как она любит. Её правая рука потянулась к краю майки с принтом самурая, задрала тонкую ткань наверх, открывая взору ровный и уже покрытый испариной пресс. Левую руку девушка поднесла к собственному лицу и прикусила острыми зубками подушечку указательного пальца, проведя ей же по нижней губе. Это выглядело пошло и развратно — как он любит. В какой-то момент она начала чувствовать, что приближается к заветной точке, Джонни стал двигаться быстрее, выбивая из Ви неконтролируемые стоны, но она резко толкнула его в грудь, заставляя отклониться назад, и оседлала его. — Не сейчас, — ответила она ему на непонимающий взгляд. Одним движением откинула подол платья назад, согнула ноги для удобства по обе стороны от него, положила ладони на широкие плечи и стала двигаться в другом ритме. — Сегодня ты чертовски хороша, — усмехнулся он, подхватив девушку за ягодицы, помогая ей сохранять ритм. Она шумно выдыхала каждый раз, когда опускалась вниз почти до упора, царапала острыми коготками напряженные плечи, он перехватывал её стоны губами прижимая ближе к себе. Чувствуя, что скоро и сам не выдержит напора, перевернул её в коленно-локтевую. — Блядский ремень, Джонни, — на вдохе запротестовала Ви, потянувшись рукой к бедрам Сильверхенда. Жесткая металлическая пряжка то и дело задевала мягкие участки кожи под упругой задницей. Он смачно выругался, вытягивая ремень из шлёвок, и случайно (а может и нет) хлестанул кожаным ремнем по нежному полушарию, от неожиданности Ви дернулась и громко охнула. Сильверхенду это явно понравилось, но он был уже на пределе, поэтому дабы не оказаться скорострелом, отбросил затею с «наказанием для плохих девочек», решив, что в ближайшее время всё равно её отшлепает. Он вжал девушку в стену напротив металлической рукой, второй жестко зафиксировал бедро и стал двигаться слишком быстро, что Ви уже почти не попадала в ритм, её беспорядочные стоны сотрясали комнату поперек с его тяжелым дыханием. Когда Джонни уже не мог держать себя в руках, то наклонился к её уху и несвойственным ему нежным шепотом попросил: «Ну же, давай, детка, ради меня». Тело наемницы мелко задрожало, из глаз брызнули слёзы, волосы прилипли к полуголой спине и лбу и наконец её накрыло волной оргазма. Он кончил сразу следом прямо в нее, не предупредив. — Ну ты и мудила, Сильверхер, — не очень убедительно пожаловалась она, сползая по стене вниз, чтобы переместиться полностью на кровать. — А есть ещё разница? — вяло пробубнил Джонни, выходя из её обмякшего тела. — Да и член у меня, как ты могла убедиться, не из металла, так что неоправданное погоняло. Он встал и сразу направился в сторону брошенной еще при входе кожанки, из которой выудил сигарету с зажигалкой и сел на подоконник у окна, закуривая такую долгожданную. Ви наконец сняла неприятно прилипшее к телу платье, остатки нижнего белья, швырнула их в другой конец комнаты и пошла в душ. Долго она там не провозилась и спустя буквально десять минут вышла, обмотанная большим банным полотенцем. — Завтра у меня последний заказ, — плюхнувшись обратно на кровать, запрокинула руки за голову, наблюдая, как монотонно выходит серый дым из тонкой сигареты. Она всё спланировала и никакой супер-секс и мифические истории о спасении и воскрешении её не остановили бы. Он это и так понимал, поэтому ни к чему были причитания аля подумай о себе, подумай о других и т.д.. — Тебе пожелать удачи что ли? Затушил сигарету об идеально белый подоконник. Вот же гандон с вечным синдромом крушителя-ломателя. — Чем планируешь заняться? — да, именно к этому она и начала разговор о ближайшем будущем. — Концерты, подрывы, беспорядочные половые связи или всё одновременно? Джонни от такого вопроса передернул плечами. Никогда ничего не планировал, не прогнозировал и не вычислял. Он отбросил окурок куда-то в сторону, сел на кровать спиной к ней. — Похороню тебя, а там посмотрим, — сказал так легко и безмятежно, как будто они утренний завтрак обсуждали. Она не против. — Прекрасный план, — улыбнулась наемница, сквозь пелену лёгкой дремоты. — Обещаю не толкать речь о том, что ты стала легендой этого засранного города, — продолжил Сильверхенд. — Скажу: «Валери — человек, который спас мне жизнь», надеюсь, мне не предъявят за нарушение авторских прав и использование твоего полного имени. Но когда он обернулся, чтобы застать её улыбающееся лицо, то увидел лишь безмятежно спящую Ви, которая, видимо, пропустила его великолепую от бога речь. Ну, ему и не сильно надо было, чтобы она слышала. Достаточно, что он просто произнес вслух то, что давно хотел сказать. Посетив душевую по примеру девушки, он вернулся к ней и аккуратно лег рядом. Ви всегда спала тихо, почти не ворочалась во сне. Но сейчас он вслушался в её дыхание: оно было каким-то ну слишком тихим и слегка хрипящим. Как будто с ним не молодая девушка, а какая-то столетняя старуха. И его покоробило от мысли, что смерть её будет долгой и мучительной: постепенно она будет терять силы, возможность самой делать какие-то элеметарные бытовые вещи и в конце концов станет совсем прикованной к кровати. Ужасный исход, он бы и врагу такого не пожелал. Джонни еще долго всматривался в её бледное лицо, пока не взял её ладонь, лежащую ближе к нему, в свою и тоже уснул. Кажется, ему снилось, как он играет на концерте «Самурая», толпа шумит и подпевает, он играет гитарное соло, а Керри подхватывает партию в конце и они вместе поют: «Когда сердце холодно, надежды нет, и мы знаем, Что я покалечен твоими поступками. Шагну ли я в пропасть?» А она сидит у бара в этом трёклятом чёрном платье, улыбается, поднимает почти пустой стакан виски и просто медленно исчезает под яркие гитарные рифы. — Аллё, Ви? Ты опять забила хуй на всех и вся?! Заебала твоя привычка... — Привет, Кер! — А... Да, я это, хо... — Ты говорил, что если оставлю автоотвечик, ты даже не поймешь, когда я откинусь, ха-ха! Но ты же знаешь, у меня индивидуальный подход к клиентам! — Ви, ты... — Твой новый альбом — просто отвал башки! Я никогда не думала, что музыка может быть настолько охуительной! Только не говори Джонни, а то обидится еще. Слушай, моя последняя миссия была изначально не очень реальной для исполнения, но я знала, на что шла. И не смей осуждать, это был мой выбор, я так решила и сделала, как посчитала нужным... Знаешь, в тебе нет страха, о котором ты мне когда-то говорил. Я видела всё сама. Твой свет ярче любого другого, и за такой тенью рискнут пропасть многие, но ты уже точно не сможешь, поверь мне. Не смей раскисать и делать мину. Ну! Бывай и не забывай!