***
Джису не могла точно сказать в какой момент их с Юнги дружба стала для неё недостаточной, отчего хотелось больше. Больше, чем просто дружбу. Может это случилось, когда он впервые отогнал от неё, шестилетней девочки, местного хулигана? Или, возможно, когда он, взяв Джису за руку, сказал всем, что она его девушка, чтобы они больше не вздумали её обижать, хотя даже понятия не имел об её имени, как и она не знала его? Или тогда, когда он дал ей чупа-чупс со вкусом клубники и мягко потрепал её по волосам? — Мелкая, о чем задумалась? — замечает Юнги, развалившись на диване вниз головой и кидая теннисный мячик в стену. А потом он вскользь задумывается над тем откуда в этом доме вообще теннисный мяч, если ни брат, ни сестра не умеют играть в теннис. — Мелкая, как тебя зовут? — тут же спрашивает Юнги, когда местные мальчишки-хулиганы наконец уходят. — Джису, — осторожно отвечает девочка, желая, чтобы поскорее пришёл её старший брат, потому что Джису страшно и в такие моменты ей особенно он нужен. И её желания имеют свойства слишком быстро сбываться, потому что не успевает Юнги ответить, как Тэхен, развернув его, ударяет наглого мальчика кулаком и удар выходит сильнее, чем он задумывал, хотя дерётся он впервые. — Она не твоя девушка! — злится Тэхен, который услышал, как этот мальчишка сказал всему двору, что Джису его девушка! Девушка! Братское сердце рвёт и мечет, а Тэхён обещает себе, что никакого дурака к ней не подпустит, пока он не пройдёт сначала его контроль. Юнги кулаком вытирает кровь с губ, не показывая того, как опешил, хотя никак не ожидал удара. А Джису только шесть, она никогда насилия не видела и поэтому ей отчего-то сильно страшно, наверное, поэтому она и не выдерживает своих слёз. Но Юнги, не заметив состояние Джису, срывается и ударяет сам, а после оба тут же чувствуют как их оттаскивают назад, а, обернувшись, замечают своих мам злобно смотрящих на своих маленьких сыновей. — Джису, ты плачешь? — наконец замечает Тэхён. Он, к слову, удивлен сильно, потому что Джису заплаканной видит впервые не считая того времени, когда она была совсем малюткой и своим плачем не давала спать маме и папе по ночам. Юнги сплевывает кровь в сторону, потому что этот незнакомый идиот разбил ему губу, а потом он, не обращая внимания на попытку остановить его, двинулся к девчонке, что до этого так воинственно смотрела на тех хулиганов, а сейчас взяла и расплакалась. Юнги присаживается возле неё на корточки, потому что она меньше его на целую голову, и не сдерживает улыбку при виде зареванного девичьего лица, а потом тянется рукой в карман и достаёт оттуда клубничный чупа-чупс, купленный ему мамой. Он бережно хватает одну её ладошку и кладёт туда сладость, а потом замечает, как плач становится тише. — Прости меня и своего брата, — Юнги кивает головой за спину на Тэхёна, а тот фыркнул и глаза недовольно закатил, но предупреждающий взгляд мамы не позволил съязвить в ответ. — Скушай конфетку и улыбнись, хорошо? — мягко говорит Юнги и улыбается сам, а Джису пугается потому что сердце быстро так забилось, как когда она бегает или играется в догонялки с Тэхёном. Джису думает о том, что он очень красивый, особенно, когда улыбается, и это так странно, потому что единственный мальчик, кого она считала красивым был Тэхён. А потом Юнги неожиданно поднимает руку и треплет волосы на макушке, лохмача прическу, и ему хочется сделать так ещё хотя бы раз, а потом ещё, ещё и ещё. То ли от того, что волосы приятные на ощупь и он словно к шёлку притрагивается, то ли от того, что Джису от этого неожиданно улыбается и Юнги клянётся себе, что ничего красивее этого он ещё не видел. Позже мальчикам пришлось с сжатыми зубами извиняться друг перед другом, потому что оказалось, что семья Мин переехали в Сеул совсем недавно и живут они по соседству, а матерям, так хорошо подружившимся, не хотелось бы видеть, как их дети ругаются между собой. И вот, пока один морщился от раны на губе, а второй от синяка на подбородке — оба подумали о том, как, наверное, это смешно выглядит. Но смешнее из всего этого былo то, что после они стали чаще гулять вместе, чаще играть в приставку дома у Тэхена и чаще зависать в авто-мастерской отца Юнги, бегая вокруг больших машин и воображая, что в будущем у них будут точно такие же. Юнги всего пятнадцать, а Джису думает над тем, что он всегда так называл её несмотря на то, что разница между ними всего лишь в два года. — Сам ты мелкий, идиот! — огрызается в ответ она и кидает в него подушку и хоть он лежит в неудобном положении все равно с легкостью ловит подушку одной рукой. Ну да, он же уже как полтора года заделался капитаном школьной команды по баскетболу и он в этом более, чем хорош, вот только в этом Джису даже себе не признается. — Хватит её так называть, — смеётся Джин и вот Джису ему правда благодарна. Потому что только он никогда не смотрел на неё как на ‘мелкую’, а всегда как на равную. С Джином, кстати, парни познакомились спустя шесть месяцев их знакомства, когда он перевёлся к ним в младшую школу и по сей день они никогда не переставали общаться друг с другом. — Но ведь он прав, — защищает друга Тэхен, потому что для него, и особенно для него, Джису всегда будет маленькой. Но словив предупреждающий взгляд сестры, Тэхен тут же исправляется: — Но даже если так, тебе стоит прекратить это делать, чувак, — нервно смеётся Тэхен и Джису удовлетворенно улыбается. Просто эта девочка умеет быть занозой в заднице, если ей что-то не нравится. И, кстати, об этом: — Джису, ты можешь передать это Тэхену? — худенькие ручки протягивают ей письмо изрисованное разными сердечками и Джису, которой недавно исполнилось четырнадцать, скептично смотрит на эту девочку, кажется с младшего класса, и скрещивает руки на груди. — Нет, — твёрдо отвечает Джису и сталкивается с удивлённым взглядом напротив. — Почему? — осторожно интересуется она, медленно опуская руки с письмом над которым она так старалась. Она, конечно, слышала от своих подружек, что младшая сестра Тэхена — отличника, баскетболиста, наследника крупной ювелирной компании и просто красавчика встречаться с которым мечтает абсолютно каждая девочка в школе — стерва, не подпускающая никого к своему брату и к его друзьям популярность которых стоит на одном уровне с Тэхеном, но не думала, что это на самом деле так. А Джису просто с детства не любила делиться. А своими людьми особенно. И она правда та ещё стерва, но что поделать, когда тебя с детства балуют вниманием отдавая всё самое последнее? Но главная причина кроется в том, что она просто видела всех влюблённых дурочек брата и сестринское чувство давало понять, что никто попросту не достоин и, по-настоящему, даже не заслуживал Тэхёна. Он у Джису самый лучший и если ей придётся отдавать его другой, то она должна быть самой лучшей. Только так. — Не хочу, — просто отвечает Джису и пожимает плечами. А потом она тут же забывает об этой девочке, потому что замечает в конце коридора своего брата и, закричав ‘оппаааа’, срывается к нему, задев девочку плечом. Тэхен поворачивается к ней и улыбается своей квадратной улыбкой, которую ‘унаследовал’ от отца, потому что эта девчонка, его маленькая заноза, всегда поднимала ему настроение. Джису виснет на брате и всю перемену выслушивает возмущения Юнги в сторону учителя истории, который, по его мнению, просто ненавидит его и только поэтому всегда докапывается именно до него. А Юнги просто никогда не был образцом хорошего ученика: развязное поведение, высунутые полы рубашки, расстёгнутые первые пуговицы и всегда болтающийся галстук, ведь он так любит, когда его завязывают те девчонки, что липнут на нем каждую перемену.***
Пятнадцать лет становится для Джису тем возрастом, когда мальчики то и дело провожают её взглядами, а самые смелые даже подкатывают к ней. Телефон её все чаще становится забит сообщениями, совсем как у брата. А сам Тэхен от этого не находит себе место, потому что замечает каждый взгляд в сторону сестры и готов расстрелять от этого каждого. Но больше всего это раздражает Юнги. Потому что он видит, как она ответно с ними флиртует, как смеётся и облизывает губы, как позволяет отнести её поднос до их стола, будто она сама не в силах это сделать. Он все это видит, но Джису же действительно зараза. Умная зараза. Потому что стоит кому-то пересечь границы дозволенного, как она тут же их отталкивает. И это хорошо и правильно, но как после этого Юнги отрывать руки каждому долбоебу с которым она разговаривает, если в принципе ничего и не было? И самое главное, как обьяснить никуда не девавшиеся желание все равно это сделать? Тэхен не видит и не замечает эти ответные действия сестры, потому что стоит ему оказаться на расстоянии, так она тут же отталкивает от себя мальчишек и делает вид, будто это не она чирикала вместе с ними пару секунд назад, а Юнги пиздец как хочется взять и выдавить всю правду другу о поведении его сестры, чтобы наконец тот взял и надавал ей по попе, ибо нечего. Да вот только не хочется потом извиняться перед ней, а ведь она наверняка обидится за это. А Юнги с детства понял, что обиженные девушки – это атомная война, третья мировая и просто полный пиздец. Спасибо Джису за эти познания. И поэтому Юнги присматривал за ней даже сильнее, чем Тэхен. Именно поэтому отгонял абсолютно каждого кто с ней хотя бы заговорит. Именно поэтому. — Блять, чувак, ты посмотри! Она опять с кем-то хихикает! — замечает Юнги и вспыхивает словно спичка. Джин поднимает взгляд с шкафчика в котором он искал нужную тетрадку и книгу для следующего урока, и находит взглядом Джису: та также стоит у своего шкафчика и забирает пару книг, а в это время какой-то парень, видимо, рассказывает ей свою самую лучшую шутку, потому что Джису смеётся слишком громко. Снова опустив взгляд в шкафчик и ища нужную книгу, Джин, смеясь, спрашивает: — Ну и что? Пойдёшь отгонять? — но в ответ Юнги не слышно и Джин, подняв растерянно голову, обнаружил, что друга рядом нету неизвестно сколько времени. Закатив глаза, он поворачивается к шкафчикам Джису и видит, как Юнги толкает того самого пацана в плечо и от того выходит сильно, что тот падает на пол, слегка ударившись головой об другой шкафчик. А Юнги просто с детства занимался боксом и боевыми искусствами, и, несмотря на телосложение, в нем действительно большая сила. А потом на всю школу слышится ругань их двоих, ведь ‘ты заебала со всеми хихикать’ и ‘мне тоже нужно общение, ты же со всякими курицами общаешься!’ и так далее, по списку. А Джин качает головой и закатывает глаза от всей этой картины. Сам Джин считал, что Джису вправе общаться с другими мальчиками, да и все её ровесницы уже хоть раз да повстречались и поцеловались, но попробуй объяснить это им двоим, что, как орлы, охраняют Ким Джису.***
Если нужно было назвать что-то одно в чем хорош Мин Юнги Джису бы без раздумий ответила, что это баскетбол. Хотя правильным ответом будет то, что Юнги хорош во всем. Он с детства никогда не сидел на месте: сначала боевыми искусствами занимался, потом перешёл на бокс, потом начал в баскетбол играть, потом неожиданно ему захотелось научиться играть на пианино, там гитара, а потом он начал тренировать дыхалку, потому что захотелось научиться читать рэп настолько охуенно насколько будет возможно, а между всем этим он ещё помогал маме вешать занавески на кухне и отцу в его мастерской, и часто Тэхен с Джином тоже приходили помочь. Кстати, под капотом машин он проводил по несколько часов, чиня машины и даже сейчас может запросто починить машину с закрытыми глазами. Казалось, что он хотел выжать из себя весь максимум, взять от жизни всё. И ему все равно было мало. Мало общения, мало денег, мало девчонок, мало секса, алкоголя, мало рэпа, мало музыки, мало хобби, мало времени. Но сейчас лучше поговорить о баскетболе. Джису сидит на верхних трибунах окружённая какими-то девчонками со школы, ведь брат специально усадил её туда не разрешая даже подсесть к какому-нибудь симпатичному парню со школы, может даже к старшекласснику некоторые из которых бегали за ней. Тэхен пригрозил, что если увидит её с кем-то, то вечером она не пойдёт с ними в кино и именно поэтому Джису терпит общество этих тупых девчонок, которые всю игру вздыхают по этим трем балбесам. Объявляется тайм-аут и Юнги, вытирая пот с лица белым полотенцем, подбегает к трибунам: — Мелкая, кинь воды, — просит он и Джису закатывает глаза, потому что шума от его появления стало ещё больше. Она берет бутылку и кидает, целясь в пах, но он ведь правда слишком хорош в реакции, потому что ловит её в нескольких сантиметрах от самого важного. — Неплохо, — оценивает точность сестры друга, он открывает бутылку и большими глотками осушает её полностью при этом смотря в глаза Джису, как бы довольствуясь тем, что её задумка не прошла и немножко мстя. А Джису ведь не из железа сделана: она загорается и чувствует, как все пульсирует, но походу, если не из железа, то из вредности точно. Потому что она сидит на месте и ни разу не отводит взгляд, ведь дать ему выиграть — значит проиграть, а Джису никогда не любила проигрывать. Юнги усмехается потому что этого от неё и ожидал. Кулаком вытирает влажные от воды губы, а потом закидывает бутылку в мусорную корзину, которая находится на слишком далеком расстоянии, чтобы в неё попасть. И женских вздохов становится больше, потому что Юнги, мать твою, попадает. Джису фыркает и одними губами проговаривает «выпендрежник», а Юнги смеётся. А потом, когда вся команда и Джису после игры располагаются в опустевшем спортзале отмечая победу в игре против другой школы, тренер заходит громко в зал и все встают, показывая уважение и воспитание: — Ну и где этот паршивец Юнги? Я готов поцеловать его в щёчку за то, что несколько минут назад смог показать средний палец этому неудачнику Хёнвону, — смеётся тренер, радуясь личной победой над другим тренером. — Он сейчас смакует свою победу в другом месте, тренер, — ухмыляется Джин, а после и вся команда, которая видела, как Юнги скрылся в мужском туалете вместе с одной из болельщиц. — Вот же, мелкий! Везде эту грязь распространяет, — возмущается тренер и все смеются. Все кроме Джису, которая чувствует неприятный осадок в груди, но заглатывает это чувство вкусной пиццей. Плевать. Плевать. Но когда на следующий день она замечает в коридоре Юнги, прижимающего к шкафчику девушку со старшего класса, то чертовски злится. Злится, потому что он сам отгоняет от нее всех, кто с ней заговорит, но при этом сам никогда не отказывался от общения с другими. Будто бы так можно: защищать от тех, кто «лезит в каждую юбку» — как он сам часто ей говорит — когда сам, черт возьми, никогда не отказывал себе в этом. И Джису злится еще сильнее, когда его рука ложится на ногу этой старшеклассницы и поднимается выше, слегка задирая полы её и так короткой юбки. И ведь ему плевать, что на них абсолютно все пялятся, плевать, что кто-то из взрослых может это увидеть. Но кайф от этих взглядов ловит именно эта дрянь, ведь она стоит сейчас с Мин Юнги в штаны к которому хочет залезть абсолютно каждая. Каждая, кроме Джису. Ведь она хочет к нему не в штаны, а в сердце залезть, клубочком там свернуться и навсегда остаться. И поэтому, подправив волосы, подходит к парню с параллельного класса, который часто пытался звать её на свидание. Она становится рядом с ним у шкафчика и начинает кокетливо болтать, а тот покупается и мгновенно начинает таить, ведь Джису слишком красивая, особенно вблизи. А Джису для себя решает, что точно не пойдет с ним на свидание, потому что шутки у него говно, но из злости к Юнги начинает смеяться слишком громко. — Ты такой смешной, оппа, — на полную заигрывает она, проводя рукой по его плечу, спускаясь ниже, и играя на нервах, как минимум, двух парней в этом коридоре. Но ей нужен тот, кто мгновенно реагирует на её смех и разворачивается, убирая руку с женского бедра. Джису следит за взглядом Юнги, что опускается вместе с её ладонью и с удовольствием замечает сжатые кулаки и то, как он медленно закипает. Юнги делает большие шаги и оказывается рядом слишком быстро, кладет руку на плечо того парня и тут же откидывая его назад. Не так сильно, но и не так слабо, особенно для парня, который попросту не ожидал такого исхода событий. Джису поднимает взгляд с парня на Юнги, который стоит и смотрит на неё так злобно и недовольно, буквально всем взглядом обещая, как она от него получит, но Джису не боится. Это ведь её Юнги, который в самую первую встречу отогнал от неё плохих мальчиков и даже по сей день отгоняет от неё абсолютно всех. — Бля, ты ахуел? — злится тот парень, вставая с пола, но подняв голову тут же узнает Мин Юнги напротив. А тот смотрит на него таким взглядом из серии «я убью тебя и даже не дрогну» потому что парень тут же отходит чуть назад и вообще становится словно чуть меньше, потому что Юнги умеет замораживать людей одним своим взглядом. Его ведь неспроста назвали цербером. Цербером охраняющим Ким Джису. — Исчезни, — слишком грубо отвечает Юнги, сжимая кулаки слишком сильно, потому что замочить этого парня хочется все сильнее и сильнее. Потому что она, блять, его трогала. Его Джису проводила своими красивыми пальчиками по руке этого долбоеба, что взглядом просто раздевал и трахал её прямо в этом коридоре. От этих мыслей Юнги начинает дышать тяжелее, ведь сдержанная злость так и просится наружу, но тот пацан, взяв рюкзак с пола, быстрыми шагами уходит с коридора. И поэтому вся сдержанная злость вымещается в его руке которой он схватил локоть Джису и прижал к шкафчику сзади. А Джису от этого даже улыбаться перестаёт. Потому что в голову так и лезет недавний момент, где он точно так же прижимал ту дешевку, что смотрит на них с другого конца коридора. Юнги располагает руки возле её головы и наклоняется, потому что Джису всегда была ниже его на целую голову и это так чертовски нравится ему на самом деле. — Ты с огнём играешь, Джису, — тихий шёпот и взгляд прямо на неё. Она чувствует, как внутри начинает дрожать, но ни за что этого не покажет. Вместо этого она даже усмехается и со всей силы толкает Юнги назад несмотря на то, что её телу чертовски приятно находится так близко с ним. Но нет. Она не будет стоять тут так же, как эта дрянь стояла пару минут назад с ним. Слишком унизительно для неё. — Я играю? — и столько удивления в её тонне голоса, что Юнги даже улыбается. Но это выходит тяжелее, когда она делает шаги и становится слишком близко, настолько, что кончики их обуви соприкасаются. Настолько близко, что опасно. — Это ты играешь, — тихий шёпот прямо ему в губы и дьявольская улыбка на её губах будто обещая, что Юнги точно пожалеет. Но единственное о чем он жалеет сейчас — что не схватил её за руку до того, как она отошла назад. Джису хлопает ладонью по шкафчику и привлекает внимание всех в коридоре, но стоит Юнги посмотреть своим холодным взглядом, как все притворяются, что ничего такого и нет. — Прижимай к этим шкафчикам блядей подобных ей, — она кивает в сторону этой старшеклассницы, что ни разу не отвела от них взгляда, а Юнги даже не смотрит назад, потому что прекрасно знает о ком речь. — А мне не мешай знакомиться, ладно? Не ладно. Юнги смотрит на её удаляющую ровную спину и улыбается от того, что эта девчонка точно никому не позволит себя обидеть и это радует. Но нет, не ладно. Он будет мешать и мешать столько раз сколько потребуется. Юнги хватает рюкзак с пола и идёт в другую сторону даже не взглянув на старшеклассницу, которую ему хотелось пару минут назад. Уже не хочется.***
Когда Юнги исполняется восемнадцать ребята устраивают огромную вечеринку в доме Тэхена. Приглашены абсолютно все ребята с их школы и даже несколько с других, потому что эта вечеринка должна была быть самой лучшей из всех. И для этого они хорошо постарались: огромный бассейн на заднем дворе дома, огромное количество еды и алкоголя на столе, а также вкусные коктейли сделанные Джином и красивейший Тэхен за диджеевским столом. — Оппаааааа, — слышит Юнги чертовски знакомую привычку растягивать это слово, но не успевает повернутся, как к нему на спину запрыгивает Джису, повиснув на нем, и обнимая за шею. Юнги смеётся, хватает за внутреннюю сторону коленок и кружится вместе с ней, потому что ему до чертиков приятен её смех и как её руки сжимаются у его шеи сильнее. — Улыбочку, мои родные, — улыбается Тэхен и щёлкает их на паллороид. Юнги отпускает Джису, которая сразу бежит к брату, чтобы посмотреть на фотографию. — Оппа, какая классная фотография, — улыбается Джису и Тэхен довольно расплывается в улыбке. — Именинник, встречай коктейль собственного приготовления по рецепту моей любви к тебе, — смеётся Джин отдавая коктейль красного цвета Юнги. Тот принимает и пробует на вкус даже не показывая, что на самом деле не хочет коктейль, ведь он больше по виски, но раз приготовил друг, то как отказаться? — Неплохо, неплохо, — оценивает Юнги, а Джин улыбается. — Пять очков тебе за то, что ты выпил этот коктейль несмотря на то, что не любишь такое, — подмигивает ему Джин и забирает напиток, протягивая ром с виски, а коктейль отдавая Тэхену, которому особо без разницы что пить. Ким принимает и пробует, а потом хвалит друга, который обожает все эти дела с напитками. А всё дело в том, что у его отца ресторанный бизнес по всему Сеулу и на своё восемнадцатое день рождение Джин получил подарок от отца в виде работы в одном из их ресторане. Тогда отец сказал выбрать ему работу любого персонала, уверенный в том, что тот выберет стать администратором, но Джин выбрал работу бармена и вот с тех пор он так полюбил это дело, что часто готовит для друзей, да и самому себе, разные коктейли. — Эй, а мне? — возмущается Джису и Джин протягивает ей стакан с колой. — Тебе только это, ясно? — предупреждающе говорит брат и закидывает руку на плечо недовольной сестры. А Джису делает глоток газировки и чувствует привкус алкоголя на языке, наверное, какого-то виски и с подозрительной улыбкой поднимает взгляд на Джина, который улыбнулся в ответ, незаметно для друзей, подмигнув ей. Ну вот, что за прелесть? А позже она сидит с Джином на диване и смотрит на фотографию красивой девушки с которой Джин познакомился пару дней назад, а сейчас попросил подругу оценить её. — Она очень красивая, особенно её глаза, — отвечает Джису, листая фотографии в ленте инстаграмма этой девушки, которая на год младше Джина — самого старшего в их компании. — Да, эти голубые глаза запали прямо в душу, — соглашается Джин и отпивает со стакана своё любимое пиво. — Ну не знаю, оппа, ты у меня такой классный, а она, несмотря на всю эту красоту в ней, какая-то простая, если судить по её странице в инстаграмме, — озвучивает свои мысли Джису, отдавая телефон Джина обратно, а тот кладёт его в карман кожаных брюк из-за которых все девушки в этом доме не могли оторвать от него взгляд. А он вчера ещё и волосы перекрасил в блонд точно желая заполучить всех девушек в этом мире, ведь красивый до безумия. Джису смотрит на этих девушек в коротких платьях, юбках и шортах и уже ненавидит брата, который ни за что не разрешил надеть топик к, и так, короткой кожаной юбке, а про каблуки и говорить не стоит. — Она? Простая? — смеётся Джин. — Ты знаешь, как мы с ней познакомились? — он мягко улыбается и все ещё немного смеётся, вспоминая первую встречу. — Она не побоялась и ударила мужчину, который прилюдно ударил свою жену по щеке. Сама она такая маленькая ростом, но так воинственно и злобно выглядела, смотря на него снизу-верх, а мне в этот момент захотелось укутать её в одеяло и спрятать от этого плохого мира, — улыбается он себе под нос, вертя в руке стакан и наблюдая за тем, как жидкость ударяется об его стенки. — Да и брось, все девушки прекрасны и в каждой есть своя изюминка, но главное что у вас внутри сердца и головы, — улыбается Джин и на последнем слове бьет указательным пальцем пару раз себе по виску имея виду мозги, и Джису улыбается, потому что Джин с детства был слишком умён и мудр для своего возраста и потому глупых девушек не любил. Это Юнги мог заигрывать с такими, говоря, что прелесть таких девушек в том, что он может заигрывать сразу с двумя, потому что они никогда не догадаются. Джин его не понимал в этом, но и не осуждал. Сам то тоже не далеко ушёл, когда трахал девушек в школьной подсобке пропуская некоторые уроки. — Я пойду налью себе пива, ты будешь ещё колу? — встаёт с дивана Джин и Джису хитро улыбается. — Ты имеешь виду ту самую колу или просто колу? — хихикает она и отдаёт стакан другу, а Джин подмигивает, говоря, что она должна сама понять. Джису с улыбкой проводит друга взглядом, замечая, как все на него смотрят. — Даже если всё так, как ты говоришь, есть те, кто тебя не заслуживают, оппа, — озвучивает свои мысли вслух, вспоминая их разговор о том, что ‘внутри сердца и головы’. Джису утыкается в свой телефон, чтобы ответить маме на сообщение о том, что они с папой хорошо долетели до Пусана и уже заселились в номере отеля. Джису отвечает, что у них тоже все хорошо и они уже посмотрели один фильм, ведь мама уверена в том, что дети заказали еду и просто сделали себе киноночь в их домашнем кинотеатре. Джису за враньё не стыдно, Тэхену же немножко да, но этот голос совести можно легко заткнуть. И как раз в тот момент, когда Джису убирает телефон в сумочку, рядом с ней присаживается незнакомый парень – видимо с другой школы – и всё это происходит до того быстро, что она не успевает захватить тот момент, когда он проводит своими губами по ее открытой шее. Поэтому она отталкивает наглого парня слишком поздно. — Привет, красотка. Познакомимся? — Джису не успевает послать его подальше, потому что ее резко хватают за локоть и поднимают. Уже потом она видит Джина. Очень злого Джина. — Она не знакомится, — твёрдым голосом отвечает он и по его ноткам Джису понимает, что сдержанная злость Джина скоро выльется наружу. И видимо злость Джина чувствуют все, потому что музыка останавливается, а людей вокруг становится больше. — Что же делать? Мне слишком сильно понравилось целовать её шею, — притворно удивляется парень и Джин делает шаг вперёд, но Джису из последних сил удерживает его рядом. Ведь это того не стоит. — Джин, пожалуйста, — умоляет Джису. Джин пытается убрать женскую руку со своей, но замечает движение рядом и видит, как за спиной того парня становятся ещё двое и это заставляет его усмехнуться. Типа, серьёзно? Он лез до незнакомой девушки и вместо того, чтобы извиниться за свои действия он собирается разбираться с ним со своими дружками по бокам? Реально, блять? — Ну что теперь скажешь, красавец? — победная улыбка появляется на мерзком лице и Джин уже мечтает убрать ее поскорее оттуда. — Скажу что это чертовски мерзко — лезть до чужой девушки, а потом, вместо извинений, звать своих жалких псов, — с толпы доносится незнакомый голос и толпа отмечает подошедшего брюнета, встающего рядом с Кимом. — Что за хрень, чувак? В мусорке из которой ты вылез такие движения правда нормальны? — презрительно произносит он и Джин смотрит на этого парня силясь вспомнить видел ли он его, но нет, этого парня он нигде не видел. — А тебя кто вмешиваться просил? — от этого вопроса брюнет так удивленно смотрит и недоуменно спрашивает толпу: — Он же только что сказал ‘красавчик’? Мне послышалось, что меня позвали? — играет брюнет и толпа смеётся, а эти парни становятся злее. — Ааа, я понял, — довольно тянет тот парень и подходит ближе. — Ты теперь из-за того, что переводишься в их школу и на их сторону вставать собираешься? — делает шаг ближе тот, что изначально приставал к Джису и Джин понимает почему не видел его раннее. А брюнет явно был хорош собой: крепкое телосложение, которое видно было через одежду, милое лицо и этот поступок точно не оставят безразлично девушки вокруг них. — Как тебя зовут, напомни? — то ли издевается, то ли правда не знает, но разозлить он этим явно сумел. — Ах, этот идиот меня бесит все сильнее и сильнее, — смеётся тот своим двум друзьям и подходит ближе к надменному брюнету, что стоит, спрятав руки в передних карманах чёрных джинс через которых проглядывали упругие бёдра и мышцы на ногах. — Хансоль меня зовут. Хансоль, придурок. — Хорошо, Хансоль, давай обсудим один момент. Эти твои движения бесили меня ещё когда я в вашей убогой школе учился. Не вмешивался потому что те девчонки сами не против были, но сейчас, когда ты видишь это презрение, что отпечатывается на лице этой девушки и сжатые кулаки её парня не значит ли, что тебе стоит прекратить и осознать, наконец, своё место? Иногда схема по типу ‘парень не стенка подвинется’ не работает, понимаешь? Нет, этот парень чертовски хорош и Джин это признает. А если он переводится к ним в школу, то значит с сегодняшнего вечера он определено будет в их компании. Уж очень сильно он понравился ему. Хансоль закусывает губу от злости и машет указательным пальцем злобно смотря на брюнета, который вроде как уже лет семь занимается боксом и имеет чёрный пояс в каратэ, да даже вся его фигура говорит о том, что Хансоль и его парни точно не выиграют этот бой. И один крепкий парень вроде Джина ещё нормально, но два таких? — Тебе повезло, что мы не собираемся драться из-за какой-то телки, — выплевывает парень и хочет уйти, как этот брюнет преграждает ему дорогу. — Ну что ты? Струсил чтоли? — издевательски произносит брюнет и поднимает взгляд на Джина чьи кулаки все ещё сжимаются от злости. Брюнет замечает это и кладёт руку на плечо этого ушлёпка указательным пальцем показывая на Джина. — Я думаю, что он точно не против подраться с тобой, — усмехается он и Джин даже делает шаг, но тут же чувствует тёплую ладонь на своём запястье. — Не надо, — просит Джису, умоляюще смотря на Джина. Тот закатывает глаза, но Джису не даёт ему вставить слово. — Все хорошо, Джин, правда. Не стоит марать свои руки об мусор, — сжимает она руку друга и смотрит на незнакомого брюнета, который внимательно смотрел на них. — Правильно? — усмехается она и брюнет усмехается тоже. Джису выходит из спины друга и подходит ближе к этим парням с которыми даже стоять рядом ей противно. Она никогда не любила таких падших и грязных парней, опускающихся до домогательств и оскорблений. — А вы убирайтесь из моего дома и чтобы больше я вас не видела, ясно? — стальной холодный голос, прям как у брата в моменты его злости. Она скрещивает руки на груди и смотрит на них так, будто сверху-вниз, настолько величественно со стороны это выглядело. — Мы уйдём, — кивает головой Хансоль, а после делает несколько шагов и становится к Джису ближе, а брюнет и Джин тут же встают за её спиной. — Но мой тебе совет, будь аккуратнее по ночам, красотка. Вдруг кто-то по углам ждать будет, — мерзко подмигнув, он уходит и только тогда Джису расслабляется. — Вот сукин сын, — тут же реагирует Джин и точно решает рассказать об этом парням, чтобы занялись этим мусором. А потом он обращает внимания на все ещё незнакомого брюнета. — Как тебя зовут, приятель? — обращается к нему Джин и протягивает руку, представляясь сам. — Чон Чонгук, — улыбается он и пожимает в ответ. — Спасибо, что не побоялся ввязаться во всё это, — улыбается Джин и так же прячет руки в карманах. — Ничего, я учился с ним в одной школе. Эта напускная смелость, он бы не полез к твоей девушке, потому что, я смотрю, она сама скорее всего поставила бы его на место, — смеётся Чонгук и Джису улыбается, переглядываясь с Джином, мол, нужно кое-что обьяснить. — Да, возможно, но я бы в любом случае не позволил ему лезть к моей подруге, — с ударением на последнем слове произнёс Джин и Чонгук неловко посмотрел на них. — Оу. — Меня Джису зовут, — представляется она, протягивая свою руку для закрепления знакомства и Чонгук с улыбкой пожимает её. А Джису с удовольствием замечает насколько крепкие у него руки. И эту реакцию замечает Джин, который наклоняется к её уху, пока их новый знакомый отвернулся к столу с алкоголем: — Не вынуждай меня вмешивать сюда Тэхена, Джису, — предупреждающе говорит он, потому что парень ему правда понравился, а этот флирт может всё испортить в плане опеки Тэхена и Юнги над ней. — И кстати, о нем, — улыбается Джин, когда замечает довольного Тэхена спускающегося вниз и на ходу застегивающего ремень. А Тэхен, к слову, после хорошего секса похож на довольного котёнка. Он подходит ближе и по дороге нагло забирает полный стакан с шампанским у какого-то бедного парниши. — Клянусь, это был лучший ми... — Тэхен не успевает договорить, потому что замечает сестру смотрящую на него с упреком. — ... в моей жизни, — тихо продолжает он, а Джису поднимает одну бровь. — Мистический фильм! Я имел виду, что это был лучший мистический фильм в моей жизни. Да, — нелепо отмазывается он, а Джису смеётся, потому что знает, что он действительно имел виду, но ради спокойствия брата делает вид, что поверила. — Чувак, я смотрю ты хорошо провёл время, — смеётся Джин, а Тэхен на него многозначительно смотрит. — Ну, за просмотром этого мистического фильма, — отмазывает он друга, а Джису просто машет на них рукой. Чонгук просто наблюдает за всем этим и не может не улыбнуться, пытаясь понять кто этот парень и в каких отношениях они все. — А мы совсем недавно разбирались с одним долбоебом, считающим, что можно просто подсесть к нашей Джису и начать подкатывать, — Джин меняет игривый тон на серьезный и игнорирует умоляющие взгляды Джису остановится, потому что уверен, что его другу, как её брату, это знать надо. — Не понял, — хмурится Тэхен и голос его тут же становится стальным, как у Джису пару минут назад. Последняя вздыхает и обиженно смотрит на Джина, а Чонгук просто не может не замечать всё это. — Где он? — а потом в нотках его голоса слышится рычание, потому что нихрена. К его Джису, блять, нельзя подсесть и начать подкатывать. — Не волнуйся, я разобрался, — успокаивает Джин. — Но не один. Тэхен, познакомься с Чонгуком, он перевелся в нашу школу и встал рядом со мной в этой стычке, — Тэхен переводит взгляд на парня, которого не заметил ранее и успокаивается. — Спасибо, Чонгук, — улыбается ему Тэхен и пожимает руку. — Ничего такого, — отмахивается Чонгук и показывает пальцем на Тэхена и Джису. — А вы...? — Я её старший брат, — улыбается Тэхен и потом тут же переводит всё внимание на Джису, которая уже заранее знала, что так будет. — Ну вот, видишь, а ты ещё собиралась каблуки свои надеть, — тихо высказывает ей Тэхен, потому что Джису не нравится, когда её отчитывают при чужих, а сама Джису от этого лишь закатывает глаза. — Ну ведь не надела же, — хмурится она и обижено отворачивается от брата уходя к своим одноклассницам. А Тэхен злобно обводит взглядом абсолютно каждого парня, кто провожает Джису взглядом. — Я готов расстрелять их всех сейчас за то, что они просто смотрят на неё, — высказывает свои мысли вслух и одним глотком осушает всё шампанское. Чонгук понимает, что девчонку эту защищают, как зеницу ока и это не может не умилять. — Разве у них самих нет младших сестёр? — задаёт глупейший вопрос Тэхен и Джин смеётся, пока они рассаживаются на кожаных диванах вокруг стола в центре большой гостиной. — Ну, у тех девчонок, которых ты трахаешь скорее всего есть старшие братья, но что-то тебя это никогда не останавливало, — подъебывает Джин и Тэхен закатывает глаза, а Чонгук смеётся. — Пошёл ты, — смеётся он, потому что в чём-то Джин прав, но все же. — Сахарный спускается, — замечает Тэхен и Чонгук смотрит на лестницу, замечая там блондина, держащего в одной руке бокал, а второй затягивается сигаретой. Чон узнает в нём сегодняшнего именинника, хотя он не знал его имени, придя на эту тусовку через приглашённых знакомых. — Почему сахарный? — спрашивает Чонгук, но ответ произносит незнакомый хриплый голос за спиной. — Девушки прозвали, — многозначительно улыбается тот и плюхается на диван напротив, а потом берет бокал той рукой, которая зажимает между указательным и среднем пальцем ментоловую сигарету, потому что свободную руку протягивает незнакомому парню: — Мин Юнги, — представляется он и Чонгук пожимает руку, представляясь в ответ: — Чон Чонгук. А ты брат Джису или друг? — улыбается он, понимая, что вся компания связана с этой девочкой, хотя бы потому что она сестрёнка одного из них, но, походу, она и сама тусуется с ними, как своя подруга. А Юнги хмурится при упоминании имени этой занозы и не понимает откуда этот парень в курсе о ней, да и Юнги видит его впервые, но если этот Чонгук один из тех, кто клеится к ней, то Мин не посмотрит и прямо сейчас вдарит ему. — Произошла маленькая потасовка, пока вы с Тэхеном были наверху, — тут же принимается объяснять Джин, потому что прекрасно знает как быстро загорается Юнги, когда дело идёт о Джису и её ухажеров. Он в двух словах рассказал всю ситуацию, подчеркнув последние слова про ‘осторожнее за поворотами’, а Юнги заметно расслабляется, потому что бить никого не придётся. Но это только сегодня. Потому что завтра он намерен разобраться с уёбком, считающим, что можно лезть к его Джису и толпой идти до его лучшего друга.***
И он разбирается. На следующий день идёт в школу этого придурка вместе с Тэхеном и находит того на подоконнике флиртующего с незнакомой девушкой. И Тэхен долго бил этого придурка по лицу именно в то место, куда он, с рассказов Джина, просил Джису поцеловать его, пока Юнги сидел на подоконнике в мужском туалете и наблюдал за этим. А когда Джин сообщает ему, что они с Джису приехали, то Юнги тушит сигарету и выкидывает в окно, а после встаёт с подоконника, отряхивая руки. Он хлопает Тэхену по плечу давая понять, что пора заканчивать и когда тот встаёт Юнги присаживается на корточки рядом с этим типом. — Ну что, неприятно да? Может ты чувствуешь злобу? Раздражение? Ярость? — едко спрашивает Юнги, но у парня по глазам ясно, что Мин попадает в цель абсолютно во всем, что перечислил. — Представляешь, мы такие же эмоции испытали, когда нам рассказали, что ты лез до его сестры и моей подруги, — иронично усмехается Юнги. — И не до таких лез, — гаденько смеётся он, сплевывая кровь с губы в сторону и Тэхен думает о том, что потушить эту сигарету, которой он затягивается, об зрачки этого придурка будет хорошей идеей. Но вместо этого Юнги лишь слишком резко и неожиданно кладёт руку на затылок, поднимая голову и заставляя парня смотреть ему прямо в глаза, где огонь ярости так и плещет. — Ты походу все ещё не догнал, уёбок, но ничего, я тебе объясню, — злобно усмехается Мин. Глаза его загораются недобрым блеском, внутри все кипит от осознания того, что к его Джису притрагивались без её разрешения. Он в шаге от серьезного избиения, если быть до конца честным. — Мне абсолютно поебать в чьи трусы ты лезешь и чьих сестёр ты ебёшь, но вот её ты трогать точно не должен был, — пальцы рук сильно сжимаются на затылке парня, заставляя того сморщиться от боли, тонн голоса становится ниже, а в глазах такой огонь пылает, что парень точно понимает, что не должен был. — Молодец, вижу, что ты понял, — усмехается Юнги и заставляет парня подняться, мня ворот его рубашки. — Сейчас мы выйдем и ты на коленях попросишь у неё прощенья, ты понял меня? — угрожающим тоном голоса приказывает Юнги и парень кивает. А Тэхен в это время берет салфетки, собираясь вытереть кровь с губы и носа парня, чтобы Джису не пугалась. И когда он заканчивает с этим, парня выпихивают из туалета у входа которого собралось немало людей и среди которых девушки тут же зашушукались при виде неизвестных красавчиков, что первые смогли поставить на место этого придурка. Юнги замечает подошедшего Джина и Чонгука с недоуменно смотрящую на них Джису, ведь она не знает почему они приехали сюда, когда собирались вообще-то в кафе, но когда замечает рядом с братом вчерашнего придурка, которого эти двое явно уже успели разукрасить, то недовольно смотрит на Джина. — После мы пойдём в кафе все вместе, я обещаю, — улыбается Джин, а Джису закатывает глаза и смотрит на того парня, что осторожными шагами подходит к ней ближе. Она напрягается, но внешне не показывает этого никак, однако брат все равно замечает это и ему хочется обнять её, но не этими руками, которыми он начищал ебало этого придурка. Хансоль останавливается напротив и смотрит на эту девчонку так злобно, будто обещая, что она обязательно пожалеет об этом, и Джин тут же замечает это. — Тебе, блять, жестами чтоли повторить, что на неё тебе даже смотреть нельзя, если до тебя слова так туго доходят? — Джин почти рычит, предупреждающе угрожает, снова загораживая Джису, и Юнги с Тэхеном тут же подходят к ним. Тэхен становится рядом с сестрой и успокаивающе смотрит на неё, немо говоря, что все будет хорошо, а Юнги встаёт за спину Хансоля, положив тому руку на плечо. — Давай мы решим это быстро? Не заставляй меня поднимать на тебя кулак при всех, — Юнги сжимает плечо парня и давит вниз, говоря, что нужно делать это сейчас и Хансоль материт всё на свете, потому что опускается. — Что он... — хмурится Джису и отходит назад, когда перед ней встают на колени. Она слышит, как шёпот других учеников становится громче, видит, как все их снимают на телефоны, и от этого становится даже неловко, потому что она прекрасно знает, что завтра об этом узнает вся их школа. — Прости меня... за вчерашние, — тихо извиняется Хансоль так, чтобы никто кроме них не слышал, но Юнги недовольно опускается рядом приставляя ребро ладони рядом у своего уха, показывая, что не услышал. — Я ничего не слышу, парень, — Юнги издевается на полную и это понимают все. А Джису понимает, что Юнги только что заставил опуститься на колени придурка, который вёл себя с ней по-хамски, хотя вчера его рядом не было даже. — Скажи погромче. — И-и-извини меня..., — заикаясь, повторяет он и это слышат уже все. — Извини меня пожалуйста, — Юнги довольно улыбается и поворачивается лицом к Джису смотря на неё снизу-вверх: — Ну что, мелкая, прощаешь? — и улыбается при этом так невинно, будто это не он только что заставил какого-то парня опуститься на колени. — Д-да... Да, все хорошо, пошлите уже отсюда, — просит Джису и Юнги поворачивается снова к Хансолю. — Надеюсь, это пойдёт тебе уроком, что если девушка говорит ‘нет’ значит ты должен отъебаться, иначе кто-то другой точно также поставит тебя на колени снова, — не то чтобы он угрожает, но немножко да. Юнги встаёт и кивает друзьям, а после все уходят в любимую кафешку, где Чонгук оказывается впервые, но ему нравится. Нравится это место и эти люди ему тоже нравятся. Эта их безумная защита над сестренкой друга тоже чертовски нравится больше потому что у Чонгука самого есть маленькая младшая сестрёнка и сейчас Чонгук ни разу не жалеет о том, что вышел из толпы и встал рядом с Джином, который поедает фри с его любимым соусом барбекю и говорит какую-то тупую шутку, но все всё равно смеются. Чонгуку кажется, что он нашёл правильных и настоящих друзей впервые за всю свою жизнь.***
Тэхён никогда не встречался. Тэхён спал с девушками, целовался и обнимался, но никогда он не называл какую-то девушку ‘своей’. Никогда ему не хотелось, чтобы девушка ему принадлежала. Но ведь все должно случиться в первый раз? Соён появилась в его жизни слишком неожиданно, переводясь в их школу. Она была красива, умна и умела пользоваться этим. Наверное, поэтому Тэхёну она понравилась. Наверное, поэтому она стала его первой девушкой. — Что?! — Джису слишком удивлена, когда Тэхён представляет Соён, как свою девушку. Джису смотрит на неё долго и оценивающе соглашаясь с тем, что она красивая. Да, Соён правда красивая, умная и с хорошим чувством юмора. Но не искренняя. И этот факт бьет Джису по виску. Соён располагает к себе друзей Тэхёна, когда они все сидят за столом их любимой кафешки. Соён шутит и смеётся заразительно отчего почти сразу нравится Джину. — Тоже думаешь, что она хёну не подходит? — неожиданный шёпот Чонгука прерывает все мысли Джису и она тихо смеётся, потому что они с Чонгуком оказались очень похожи характерами и умение видеть людей насквозь тоже было одной из их общей чертой. Они часто смеялись на уроках и шептались, ведь Чонгук, переведясь в их школу, стал её одноклассником и Джису так безумно радовалась этому, ведь Тэхен, Юнги и Джин были классом старше и виделись они только на большой перемене в коридорах. — Какая-то слишком... Идеальная, чтоли? Абсурдно звучит наверное, но доверия она у меня не вызывает. Как и мой брат походу не вызывает в ней сильные чувства, — делится Джису своими мыслями, пока другие не обращают на них внимания. — Откуда такая уверенность в этом? — Чонгук правда удивляется. Чонгук думает о том, что к Тэхёну невозможно не иметь сильных чувств, потому что Ким прекрасен. А ещё он думает о том, что Соён ему не понравилась сразу ещё до того, как она стала девушкой его друга, потому что она была действительно ‘слишком идеальная’. У Чонгука глаза болели от лака на её волосах, которые придавали объём, а запах её духов был такой приторно сладкий, что хотелось нос зажать. — В отсутствии искры, — подаёт голос Джису и Чонгук выплывает из своих дум. Он смотрит на Джису недоуменно, до конца не понимая весь смысл, и Джису вздыхает, принимаясь объяснять: — В её глазах нету искры, нету искренности и хотя бы маленькой влюбленности к моему брату, понимаешь? Чонгук не понимает особо то, как она смогла разглядеть эти детали, но зато понимает насколько сильно Джису любит брата и то, как она хочет уберечь его от плохого, как часто делает это сам Тэхён. Когда Тэхён возвращается после того, как провожает Соён до её машины с водителем, то с горящими глазами спрашивает, как им его девушка, и Джин делиться мнением первым: — Она очень милая, — кратко и просто. Джин похлопывает Тэхёна по плечу и улыбается. — Удачный выбор. — Я знаю, — самодовольно улыбается Тэхён и смотрит на сестру и остальных друзей. Замечает, как Юнги морщится и от этого тут же хмурится, а Мин видит этот взгляд Тэхёна и понимает, что друг ждёт от него объяснений, но единственное, что он может сказать, так это: — Оно тебе нахуй надо? — прямо и в лоб. Джису думает, что только Юнги так умеет и тихо в кулак смеётся. Однако, из-за тишины за столом это слышат все. Мину становится неудобно, когда он видит потускневший взгляд друга. — Нет, ничего не могу сказать против Соён. Она классная, — Юнги пытается. Правда пытается, но так неумело, разъяснить смысл своего вопроса. — Я просто имею виду, зачем тебе вообще отношения? — Юнги переформулирует свой вопрос и делает его более мягким. — Конечно, это похоже на Юнги, — смеётся Чонгук и Юнги кидает в него оливку вынутую из пиццы. — А что плохого в том, чтобы иметь девушку? — заступается Джин, ведь он сам уже был в отношениях дважды. — Это же скучно, чувак! — искренне возмущается Юнги. — Начинать этот конфетно-букетный период, провожать её до дома, покупая мороженое и мечтать о времени, когда она будет готова для того, чтобы вместо мороженого было кое-что другое, — Юнги многозначительно водит бровями, а Джин тут же просит Джису и Чонгука закрыть уши, но те, конечно же, этого не делают, возмущаясь, что, вообще-то, они уже не маленькие. — Или принадлежать одной девушке, когда ты можешь иметь сразу двоих или даже троих, — продолжает Юнги. — И вы должны понять правильный смысл этого ‘иметь’, — добавляет он и парни смеются, потому что Мин Юнги правда что-то с чем-то. Тэхён не обращает внимания на слова друга, потому что Юнги всегда считал, что свобода лучше самих отношений. Тэхён сам так считал до встречи с Соён. И он также игнорирует слова Чонгука о том, что: — Не пойми меня неправильно, хён, но эти отношения точно продлятся не так долго, как ты думаешь. Не вспоминает эти слова все два месяца их с Соён отношений, но сейчас отчего-то в голове эти слова так сильно гудят, вызывая чёртову боль в висках. — Что ты имеешь виду? Что значит расстаться? — Тэхён правда не понимает. Тэхён чувствует грусть от этого, но не понимает причины их расставания, ведь он был мил, заботлив и нежен, что в постели, что нет. — Мое сердце стучит для другого парня, Тэхён, — Соён смотрит виновато и даже с сожалением, ведь Тэхён был правда замечательным парнем. Он был готов отдать весь мир к её ногам только если бы она отдалась чувствам с головой и погрузилась в мир из его тёплых карих глаз. А Соён не могла так. Соён боялась утонуть в этих сильных чувствах, которых он так требует. А Джису, узнав об этом, не хлопает в ответ на протянутую руку Чонгука. Джису, узнав об этом, не радуется тому, что оказалась права. Джису, узнав об этом, хочется Соён волосы вырвать вместе с глазами, раз она оказалась достаточно слепа, чтобы понять, что её Тэхён такой один и никем незаменим. Джису, узнав об этом, посреди ночи идёт в комнату брата вместе с подушкой, а он просто молча чуть отодвигается, чтобы дать сестре больше места. Джису ложится и тут же брата обнимает, утыкаясь носиком в его ключицы, а он в ответ её за плечи, мягко массируя её волосы на затылке и вдыхая запах самого любимого на свете человека. — Оппа, ты спишь? — спустя некоторое время тишины решается заговорить Джису. — Нет. — Тебе сильно больно? — Джису, пока ждёт ответ, даже не дышит, потому что если Тэхён скажет, что сильно, то она завтра же пойдёт отрывать Соён глаза. — Нет, — после долгого молчания отвечает Тэхён и тут же слышит тихий облегчённый вдох Джису. Это заставляет его впервые за весь день улыбнуться. — Мне не больно и я не виню её. Наверное, у неё были причины и, возможно, я сам виноват в них, — Джису от этого ответа даже на локтях привстает и возмущённо на брата смотрит, потому что: — Почему это ты виноват?! Тэхён вздыхает и сестру к себе снова притягивает. — Потому что от хорошего не уходят, Джичу, — тихо шепотом. По-взрослому. Младшей Ким от этого больно становится, потому что её брат самое хорошее, что есть во всем этом мире и пусть катятся те, кто этого не видит. — Спи, маленькая, — Тэхён целует сестру в лоб и поправляет одеяло, чтобы не мёрзла. А Джису хочет подправить его мир, если он не в порядке. Но вместо этого следующим утром она бежит через всю школу не волнуясь о том, что её юбка поднимается выше, оголяя бёдра, и это становится достаточным для того, чтобы все парни в коридоре то и дело жадно провожали взглядом. А всё потому что чертова Соён приперлась этим утром в школу с её новеньким парнем за ручки, который оказался её одноклассником и с которым она изменяла её брату и, сука, насколько гадкой можно быть, раз она сделала это на следующий же день после их расставания, и именно в тот день, когда у них с Тэхёном совместно проходят два урока. Какого-то черта Джису узнает об этом последняя, даже Чонгук, прогуливающий урок, узнал раньше! Узнает как раз тогда, когда заканчивается этот второй урок и, уже завернув в коридор, она замечает своего брата и сучку, держащую его за руку, пока сзади неё стоит её кобель. И, наверное, если бы она не была так зла сейчас, то заметила бы жадный взгляд Юнги прикованный к ней с того момента, как она появилась в этом коридоре. Он смотрит как она бежит и как парни провожают её взглядами, и ему бы разозлится, но проблема в том, что он сам оторваться не может. — Хён! Что она вообще хочет? — шёпот недовольного Чонгука так резко выдёргивает Юнги из разглядывания Джису, и он тут же поворачивается к другу, которого несколько секунд назад остановила Соён, бросившая его вчерашним днём. Все эти два урока Тэхён сидел на последнем ряду и потускневшим взглядом смотрел на Соён с её новым парнем, хотя вчера он уверенно называл эту девушку своей. Тэхён смотрел на них всё это время, не обращая внимания на сочувствующие взгляды других учеников и на их шепоты, не обращая внимания даже на переглядывания друзей. Его волновала только Соён и мысль о том насколько легко его можно вычеркнуть из жизни, раз Соён так просто получилось это сделать. Даже Юнги думает о том, что всё это слишком жестоко. — Тэхён, я хотела извиниться, так как не сделала это вчера, — тихо начинает она и Юнги сужает глаза, потому что пиздежом от неё за версту пахнет, вот только Юнги правда не понимает зачем так делать. Потешить своё ЧСВ? Тэхен не успевает попросить свою бывшую убрать от него руку, как резко к нему цепляется другая рука и он видит свою сестру слегка тяжело дышащую и едко улыбающуюся Соён мгновенно убравшую свою руку. Тэхён понимает, что дело дрянь, сейчас начнётся концерт и осталось только попкорн принести, да попросить других присесть и подготовиться к шоу в онлайн формате. — Ой, подстилочка, не ожидала тебя снова увидеть, — Джису улыбается и так презрительно оглядывает её с ног до головы, а Соён сразу ощущает себя неуютно, потому что эта мелкая грубила ей ещё когда она в отношениях с Тэхёном была, но делала это так скрытно, словно боясь обидеть брата, пуская двусмысленные фразы, что ты даже не поймёшь: оскорбляет или комплимент дарит? Соён по хитрым глазам Джису читала, что первое. — Думала, что ты со стыда даже близко не подойдёшь, но ты снова меня удивляешь, — и смеётся так наигранно, потому что нихрена вот не смешно ей. Потому что руки сильно чешутся, желая вцепиться противной Соён в глаза и в волосы, но нет, не сделает. Иначе она подумает, что Тэхён страдает по ней настолько сильно, а Джису вот ни за что не подарит ей такой возможности. — Джису! — тут же одёргивает сестру Тэхен и сжимает её руку, но, вредная девчонка, даже глазом не покажет ничего, пока не закончит свою пакость. — Где твои манеры, малявка? — голос подаёт кабель, сучка довольно ухмыляется, а Тэхен с парнями зажигаются сразу же, но Джису опережает, не давая вставить и слово: — В огромной вагине твоей девушки затерялись. Извиняюсь, но она такая большая, поищешь за меня? — ни разу не растерявшись с холодной усмешкой отвечает Джису, пока в глазах огонь пылает. Кобель затыкает рот полностью охуевший с такой дерзости, а Чонгук складывает губы как букву «О», потому что удивляется ни меньше, а потом резко начинает ржать отчего Джин пихает его локтем, но улыбается сам, а Тэхен просто ладонью закрывает глаза, ибо ну какая девчонка вообще так выражается? А Юнги нравится. Чертовски нравится эта дерзость в ней и эта черта характера в Джису, ведь она никогда и никому не даст обидеть ни себя, ни брата. — А, и ещё может заодно поищешь там совесть своей девушки, ибо я вижу у неё её напрочь нету, — Джису снова презрительно смотрит на Соён, а та чувствует себя неуютно и то, как вся злость поднимается верх, но в голове никак не может придумать что-нибудь такое, чтобы заткнуть эту клизму раз и навсегда. А Юнги почему-то не сдерживает себя и улыбается, ибо, ну, где она вообще так отвечать научилась? — Вот маленькая сучка! Слушай сюда, — кобель не договаривает, потому что Джису закатывает глаза и перебивает: — Ой, я бы ещё дополнила про то, что тебе тем более стоит поискать там свою гордость, но, — Джису обрывает предложение и показушно-удивлённо открывает глазки, складывая ладонь у рта, изображая удивление. — Упс! Я уже сказала, — и поджимает губки так деланно грустно, но не выдерживает и смеётся, а Юнги правда оторваться от неё не может. — Раунд! — кричит взбудораженный Чонгук широко улыбаясь и громко хлопая, ибо Джису сейчас двоих нагнула одним разом. Аж гордость взяла. — Джису! — ну всё, Тэхён не выдерживает и тянет к себе сестру, а та и не сопротивляется, тут же скрещивая свои руки на его спине и укладывая свою голову на его широкое плечо, а потом, не давая брату вставить слово, сладким голосом говорит: — Оппа, я мороженое клубничное хочу, которое в нашей столовой сегодня подают. Пошли быстрее, там и твоя Минхи должна быть, — Тэхён никакой Минхи не знает. Тэхён пусть и вздыхает устало, но не сдерживает улыбки, ибо ну что ему с этой сумасшедшей дурой делать? Он обнимает её за плечи, зарывая руку в нежные волосы на затылке и никто в коридоре не сдерживает улыбку, потому что эта сцена слишком милая. — Хорошо, пошли покупать мороженое, — и уходят, не разлепляя объятий. Джин и Чонгук улыбаются, переглядываясь, и идут следом. Юнги тоже собирается, но рука Соён теперь перехватывает его руку и он усмехается про себя думая о том, что эта мелкая точно играть с чувствами людей умеет одними словами, раз Соён так дернулась лишь от одного упоминания чужого имени. — Юнги, о какой Минхи была речь? Джису забросила сетку, а рыбка так успешно попалась, — усмехается про себя Юнги. Парень разворачивается к ней лицом, не вынимая рук с серых школьных брюк, и улыбается, намереваясь доделать дело Джису до конца, но уже более умело и понятно. — О какой? — Юнги поднимает глаза верх, будто правда задумывается. — Хм, думаю это о той у которой такой сладкий и звонкий голос, — Соён смотрит растерянно и ничего не понимает, а Юнги, слегка сжимая пальцы у кадыка и намекая на звонкость голоса, будет рад помочь ей понять. — Ох, она этим голоском так крышесносно стонала, что у меня самого пару раз вставал, пока я прикрывал Тэхёна перед тобой. Это было так нелегко, но спасибо, что отпустила первой, потому что мы теперь, наконец, можем выдохнуть, — Юнги нарочито выдыхает слишком облегченно и, якобы, вытирает пот со лба, а потом, подмигнув, уходит следом за друзьями, оставляя Соён закипать одной. Юнги за друга любого на место поставит, придавив перед этим.***
Джису сегодня шестнадцать. У Джису комната вся в шариках и лепестках от красных роз, а на кровати валяется белый плюшевый медведь, что почти с неё ростом. У Джису улыбка до ушей, когда она выходит из комнаты и сразу же видит своего брата с такой же широкой улыбкой и с любимым шоколадным тортом Джису в руках. — Загадывай желание, малышка, — улыбается Тэхён и Джису закрывает глаза не убирая с губ улыбку. Она загадывает видеть этих людей всю свою жизнь, не расставаясь. Загадывает им крепкое здоровье и большое счастье, а потом задувает свечки, слыша звонкий смех и хлопанье ладошей, а потом Джин и Чонгук взрывают хлопушки и Джису смеётся громче, когда на неё сыпятся конфетти. А потом её сердце на секунду замирает и начинает биться с удвоенной силой, потому что Юнги, до ужаса уютный в толстовке, которую она ему подарила на прошлое Рождество, идет прямо к ней, в руках держа огромный букет из нежно-розовых пионов, которых она так любит. — С днём рождения, мелкая, — улыбается Юнги и крепко обнимает одной рукой девушку, а Джису тут же кольцом на его талии и носом в шею, чтобы лучше чувствовать запах его одеколона и чуточку его самого тоже. — Спасибо, — выдыхает она и улыбается, а Юнги отстраняется и протягивает скорее букет, потому что у него по шее мурашки от её дыхания. — Ребята, соберитесь, я сделаю фотографию, — появляется счастливая Миссис Ким и друзья собираются вокруг такой же счастливой Джису, а после их на секунду ослепляет вспышка фотоаппарата. Они садятся все в гостиной за большим столом, накрытым разными блюдами. Справа от Джису сидит Тэхён, слева Юнги, а напротив Джин с Чонгуком, пока по бокам присаживаются родители. Тэхён забирает тарелку Джису, чтобы положить ей кушать сам, а потом её перехватывает Юнги, чтобы разрезать мясо на её тарелке, и так было всегда ещё с самого детства, но Джису почему-то только сейчас от этого на душе теплее становится. — Джису, мы с папой хотели с тобой поговорить кое о чем, — осторожно начинает Миссис Ким, вытирая салфеткой губы, а Джису с Тэхёном напрягаются от этого. — Да, мы долго думали об этом и пришли к решению, что последние два года школьного обучения ты доучишься в Лондоне, чтобы выучить английский и получить там хорошее образование. Отец с мамой сияют, потому что идея правда хорошая, но вот только Тэхён под столом руку сестры сильнее сжимает, ибо никуда она, блять, не поедет. — Нет, — отрезает Тэхён и привлекает всё внимание к себе. Джин с Чонгуком напрягаются и не знают как реагировать, потому что Джису отпускать вообще никуда не хочется, а на душе чертовски грустно стало у всех. А Юнги молчит и лишь смотрит на Джису, потому что он единственный знает, что она ещё со средней школы хотела там учиться, но зудящая боль внутри распыляет буквально всего его. — Тэхён, — осторожно начинает мама, но Тэхён рукой раздраженно проводит по своим волосам, лохмача их, все ещё второй крепко держа руку Джису, словно она прямо сейчас встанет и уедет. А Джису своей рукой накрывает руку брата и мягко сжимает, пытаясь его успокоить, но у неё не получается. — Она никуда не поедет, я сказал, — цедит меж сжатых губ Тэхён и в этот момент он выглядит слишком взросло и властно. — Послушай, сын, твоей сестре нужно подучить английский и, — уже вмешивается отец, но Тэхён перебивает снова, сдерживая злость на родителей из последних сил: — У Джису хорошая успеваемость в школе, а английский можно подучить и здесь, если вы не знали, — раздраженно напоминает Тэхён. — Она не поедет одна в Лондон, потому что ей, черт возьми, только сегодня шестнадцать исполнилось, вы не думаете об этом? — Тэхен с каждым словом злится все сильнее, отчего остальные переглядываются растерянно, не зная, что делать в такой ситуации. И только Юнги все ещё смотрит на Джису, что нервно нижнюю губу прокусывает и сама выглядит слишком растерянной и грустной, видимо из-за реакции Тэхена или из-за того, что брат с родителями сейчас ссорится, а Юнги понимает, что Джису не может сейчас сказать, что давно мечтала об этом, боясь обидеть Тэхена. Юнги вздыхает и рукой по светлым волосам проводит, потому что Тэхён слепой идиот, родители Ким, при всём уважении к ним, не имеют чувства такта, а Джису самая большая дурочка прямо в эту секунду. — Я думаю нам всем нужно попытаться выслушать саму Джису, как думаете? — резко вмешивается Юнги, перебивая Тэхёна и привлекая все внимание к себе. Родители выдыхают устало, мысленно благодаря Юнги, а Тэхён весь надувается ещё сильнее, потому что Юнги должен быть на его стороне, особенно, когда дело касается Джису. А сама Джису растерянно смотрит на парня, встречая его взгляд в ответ. Мин улыбается слабо и мягко, а ещё кивает осторожно, а Джису чувствует, что он понимает её лучше всех сейчас. — Тэхён, я, — начинает Джису. — Джису, не смей, — умоляет Тэхён, а Джису сразу теряется под этим взглядом и уже собирается пойти на попятную, как: — Тэхён, — слишком угрожающим тонном произносит имя друга Юнги, а когда ловит растерянный взгляд Тэхёна, то вздыхает устало, потому что понимает. Понимает, что Тэхён и Джису с момента рождения последней ни разу не расставались друг с другом ни на день. Потому что обычно спокойный Тэхён сейчас взволнован, растерян и напуган, а Юнги вдруг самого резко грусть захватывает, представляя возможную скорую разлуку с Джису. Мин переводит взгляд на девушку и понимает, что нельзя никого удерживать, а два года для них ничего не значит, потому что он уверен, что Джису с ним навсегда и навечно, а что тогда имеет значение по сравнению с этим? — Просто дай ей сказать, — мягко просит Юнги и Тэхён нехотя позволяет. — Я... — неуверенно начинает Джису и взглядом ловит Чонгука, что со скрещёнными руками выглядит ещё массивнее в плечах. И Чонгук неожиданно расплывается в мягкой улыбке, потому что каким-то образом улавливает следующее не озвученное. Джису по губам читает, что он пытается сказать, а потом сама улыбается мягко, потому что они с Чонгуком правда чувствовать друг друга умеют: — Все будет хорошо, — говорит он. И Джису верит. — Я, на самом деле, уже давно хотела отучится заграницей, — вздыхает Джису, смотря точно на родителей, и боясь столкнуться с взглядом брата и увидеть там то, чего не хочет. — Но сейчас..., — взгляд метится в сторону Юнги, что от неожиданности вздрагивает всем телом. — Сейчас можно я подумаю и дам ответ позже? Все же вечером у меня вечеринка и мне не хочется забивать голову ничем другим, кроме подготовки, — мягко просит она, а родители тут же соглашаются и дают ей время подумать. Оставшееся время они кушают в тишине, потому что некоторым сказать что-то неловко, а другим есть что обдумать. А к семи часам вечера дом Кимов наполняют друзья Джису со школы, одетые по дресс-коду: в платья и костюмы, и некоторые близкие родственники и коллеги родителей, что оставляют кучу дорогих подарков на столе. — Джичу, ты готова? — в комнату входит Тэхён, поправляя золотые запонки на белой рубашке, а сам он до ужаса красивый в дизайнерском пиджаке золотого отлива и в этих чёрных брюках, что на бёдрах сидят отлично. Но когда он поднимает наконец голову, то замирает, потому что Джису, оказывается, уже давно выросла и стала настоящей красавицей, особенно в этом платье выше колена темно-зеленого цвета. Плечи её открыты, а на шее красуется подходящее к платье золотое колье, и Тэхён уже готов расстреливать взглядом тех, кто будет смотреть на неё, и вздыхает, потому что уверен, что сегодня взглядов будет больше, чем когда-либо до этого. Джису стоит напротив огромного зеркала в пол и осматривает саму себя с ног до головы, а ещё отчего-то волнуется сильно, проверяя все ли с её нарядом нормально и подходят ли эти туфли на шпильках к этому платью, и за всем этим она даже не замечает, как Тэхён оказывается сзади неё, обнимая за плечи и укладывая голову на плечо сестры. — Я знаю, что в твоей голове сейчас, но перестань, — хмурится Тэхён, обнимая крепче. — Ты красивая настолько, что я еле сдерживаюсь, чтобы не приставить к тебе Майка с его ребятами, так на всякий случай, — озвучивает свои скрытые желания Тэхён, а Джису закатывает глаза и локтем слабо пихает брата, потому что телохранителей отца к ней вот точно не нужно. Тэхён смеётся тоже, а потом чуть отстраняется и целует мягко в висок, а Джису глаза закрывает, чувствуя любовь и нежность брата в этом жесте. — Заканчивай и выходи скорее, я с парнями буду внизу тебя ждать, — отстраняется Тэхён, но уже на пороге комнаты вспоминает кое-что и поворачивается вновь не скрывая с лица довольную улыбку. — Кстати, я сопровождаю красотку Софию с параллельного класса, поэтому тебя будет сопровождать Юнги, — подмигивает Тэхён и уходит, закрывая за собой дверь, а Джису стонет и падает на кровать, потому что: — Ты сделал только хуже, оппа.***
Юнги слегка раздраженно хватает с подноса, специально нанятого официанта, бокал шампанского и идёт к друзьям, что стоят возле лестницы, а все потому что он к такой ‘вечеринке’ не был готов и ему жесть как непривычно, но ради Джису потерпеть можно. По пути его провожают жадными взглядами, потому что Юнги перекрасил волосы в пепельный цвет и уложил их, а ещё идёт своей уверенной и гордой походкой в этих чёрных брюках, так хорошо сидящих на длинных ногах, чёрной рубашке с открытыми первыми двумя пуговицами и золотыми запонками и, надетым сверху, чёрным пиджаком — и всё это что-то невероятное и опасное. Мин замечает смеющегося Чонгука в чёрных брюках и шелковой темно-фиолетовой огромной рубашке полы которой не заправлены в брюки, что с его темными волосами и широкими плечами смотрится шикарно, а потом тут же натыкается на рядом стоящего Джина на котором одета белая рубашка, заправленная в облегающие брюки, а сверху накинут чёрный пиджак, а с его волосами цвета блонд выглядит слишком нереальным, чтобы быть таким красивым. Рядом с парнями стоят симпатичные девушки, и видимо, одна, что стоит с Чонгуком, с их школы, раз её лицо показалось Юнги знакомым. На этом мероприятии все с парой, а всё потому что одно из правил было в том, что нужно обязательно придти с кем-то под руку. Юнги кажется это глупым, Чонгуку тоже, ведь он на подобной вечеринке впервые, а Тэхён вместе с Джису ничего не могут поделать, потому что родители другой вечеринки не прельщают. — Ещё чуть-чуть и я точно свалю отсюда, — сходу цедит Юнги привлекая внимание друзей и девушек. Чонгукова девушка тут же волосы поправляет снова, а ещё никак не убирает с лица улыбки, ведь буквально все в этом зале смотрят на неё с завистью, а всё дело в мужественных руках, что окольцовывают талию. — Остынь, чувак, — снисходительно улыбается Джин и отдаёт свой бокал Юнги, забирая его шампанское себе, а Мин вопросительно бровь поднимает, потому что не видит логику, ведь на этом мероприятии только шампанское и подают. — В этом бокале виски, поэтому просто пей, — подмигивает Джин, а Юнги ухмыляется и качает головой даже не собираясь спрашивать как он все это провернул. Делает несколько больших глотков и блаженно закрывает глаза, потому что любимый напиток расслабляет. — Я говорил, что люблю тебя? — улыбается Юнги, допивая полностью и ставя пустой бокал на поднос мимо проходящего официанта. — Ой, давайте без этой вашей гомосятины, — морщится Чонгук и Юнги даёт младшему подзатыльник, ибо нечего. — Какая нахрен гомосятина? Это любовь брата к брату, идиот, — смеётся Джин и притягивает стоящую девушку к себе, как бы показывая, что никакой гомосятины и в помине нет. Девушка, кстати, Джейда Ким — та самая, которую он Джису показывал на вечеринке Юнги. Джину стоило приложить немало усилий, чтобы этот котёнок с никогда не убирающими когтями согласилась быть его сопровождающей на этом балу. И он готов потеть так всю свою жизнь, потому что она такая прекрасная. Чёрные длинные волосы уложены в красивую укладку, а облегающее платье того же цвета так хорошо смотрится на её стройной фигуре и так хорошо подчеркивает её белоснежную кожу, что Джин удивляется от того, как она вообще посмотрела на него. — Юнги, познакомься, это Джейда, — представляет их Джин, а Юнги теперь обращает своё внимание на красивую и харизматичную девушку рядом с другом, потому что если Джин её представил, то значит тут всё серьёзно. — Мин Юнги, — улыбается Юнги, протягивая руку и когда Джейда протягивает в ответ, то он чуть наклоняется и целует тыльную сторону ладони не отрывая зрительного контакта, как бы специально дразня Джина. А ещё он слегка удивляется цвету её глаз, потому что таких голубых в Корее редко встретишь. — Ну всё, всё, — вмешивается Джин, а Юнги не сдерживает победной улыбки. — Познакомить, блин, хотел, — ворчит Джин, а Джейда смеётся заразительно и звонко, и вот ради этой улыбки Джин понимает, что четыре месяца беготни за ней того стоят. По лестнице спускается Тэхён и тут же находит взглядом Софию, что стоит в окружении своих подруг и вся светится, потому что ото всех сторон слышит, как ей повезло и что она в прошлой жизни точно страну спасла, раз сам Ким Тэхён пригласил её быть своей парой. Хотя сама девушка тоже была хороша: длинноногая блондинка с красивой улыбкой, приехавшая из Англии. Он подходит к этому кругу и с улыбкой обращается к её подружкам: — Я украду её у вас, хорошо? — улыбается он и подружки кивают и шепчутся, потому что Ким Тэхён слишком красивый. Тэхён кладёт руку на талию девушки и ведёт её к своему кругу друзей побыстрее, потому что вот-вот всё начнётся. Неожиданно люди начинают шептаться и фотографировать кого-то, а когда ребята прослеживают за взглядом остальных, что ведёт к лестнице, то замирают. Джису слишком красивая и вся будто слеплена, потому что невозможно быть такой. Она спускается по лестнице медленно, потому что не очень уверенно чувствует себя на шпильках и часто смотрит вниз от смущения. А Тэхён локтем пихает лучшего друга, что должен подойти поближе и ждать у конца лестницы, ведь он сопровождающий. Юнги отмирает и делает тяжелые шаги, потому что сердце стучит слишком сильно, а во рту неожиданно сухо и хочется поскорее схватить бокал и осушить его полностью, но Джису ждать не будет. Юнги оказывается у конца лестницы за несколько секунд и смотрит наверх на сестру своего лучшего друга; на ту, которая у него на глазах с шести лет росла и которую он всегда оберегал и защищал, как сестру свою; на ту от которой сердце точно не должно так заходиться, а дыхание прерываться. Он смотрит на Джису, что поднимает взгляд и сама замирает на последних ступеньках, потому что Юнги слишком красивый, слишком хороший и слишком волнующий её сердце. А ещё потому что Юнги был тем, кто украл сердце шестилетней Джису и по сей день не возвращал, потому что Джису не желала отдавать его кому-то другому; кому-то, кто не Мин Юнги. Только ему. Юнги отмирает первым, возможно, благодаря Чонгуку, который из толпы кричит, что он тормоз и который немного прихуел, раз так со старшими разговаривает. Юнги посылает ему средний палец и слышит смех гостей, а потом с улыбкой кивает Джису и протягивает ей свою руку. А Джису смотрит на его протянутую ладонь, усыпанную кольцами, и ей отчего-то плакать хочется, может, потому что любовь к этому парню настолько огромная, что заполняет её всю. Джису не спешит брать ладонь и Юнги делает два шага ближе к ней, становясь в несколько миллиметров от неё. Он делает хуже, он знает, но остановится почему-то просто невозможно. И это слишком странно, слишком запретно и опасно. Влюбиться в сестру лучшего друга, кто никого к ней ни на метр не подпускает — судьба, видимо, смеётся над ним. Юнги изучает её лицо заново, смотрит внимательно, словно увидел её впервые, а потом протягивает свою ладонь на уровне её туловища и его груди, потому что Джису все ещё стоит на ступеньках лестницы. — Ты же не собираешься стоять тут вечность? — улыбается Юнги, склоняя голову набок. — Мелкая, ты сейчас слишком красивая, чтобы стоять тут, ото всех скрываясь, — Юнги улыбается нежно и одной этой улыбкой дарит Джису уверенность и спокойствие. Она протягивает свою руку и неуверенно кладёт её в его раскрытую ладонь, а Юнги на секунду думает о том, что рука Джису была создана для его руки, иначе как объяснить, что их руки так идеально выглядят вместе? Юнги тянет на себя и Джису приходится спуститься по ступенькам вниз, а потом лицом встать к толпе, засовывая руку во внутреннюю сторону локтя Юнги. Все взгляды устремлены на них, все объективы фотоаппаратов тоже, а ещё абсолютно все думают о том, что настолько гармонично и красиво выглядеть вдвоём ‘просто друзья’ точно не могут. — Извините, что заставила вас ждать, — неловко улыбается Джису. Она набирает воздуха побольше, потому что неожиданно забыла всю заранее подготовленную речь и от этого заплакать хочется, но Юнги, словно чувствуя, мягко убирает поставленный локоть и нежно кладёт свою ладонь на её талию, а Джису от этого забывает как нужно дышать. Юнги, кстати, тоже, потому что чувствовать щемящую нежность и что ему чертовски приятно находится с ней так близко, когда бывало и ещё ближе — не нормально. Это запретно, так не должно быть. Юнги взглядом находит в толпе Тэхёна и с отчаянием ловит его хмурый взгляд, направленный на его ладонь на её талии. Тэхён думает о том, что всё это не должно выглядеть таким правильным, потому что это нихрена не правильно. Не нормально. — Я просто хочу поблагодарить вас всех за то, что вы тут со мной и дарите мне тепло одним своим присутствием. Надеюсь, вы все сможете повеселиться и уйдёте отсюда с хорошим настроением, — на ходу сочиняет Джису и улыбается мягко, а Юнги думает о том, что все эти люди ни разу не согревали никаким теплом в отличии от неё. Он поворачивает голову к ней и смотрит снова тем внимательным взглядом, потому что не может отделаться от мысли, что этим вечером Джису слишком другая. Но прикол в том, что Джису все ещё та же и её любовь к нему тоже не изменилась, просто его сердце сегодня забилось сильнее, хотя до этого ни разу нет. Просто Юнги сегодня впервые смотрит на неё, как на девушку, а не как на мелкую занозу. Просто Юнги сейчас влюбился, сам того не осознавая. Просто Джису с шести лет всегда его, а он её только сейчас. Всё последующее проносится слишком быстро: знакомство с гостями приглашёнными родителями, обменивающие комплименты и лица, лица, лица. Хуева туча незнакомых лиц. Юнги устаёт после шестого незнакомого гостя и мягко отстраняется от Джису рядом с которой Тэхён стоит, говоря, что ему нужно срочно отлучиться. Джису кивает растерянно, но двинуться следом не может — невоспитанно. Она и сама устала, потому что к своим гостям ещё ни разу даже не подошла, здороваясь сначала с родственниками и сотрудниками по бизнесу родителей. — Юнги, ты куда? — доносится до него голос Сокджина и Юнги лишь устало машет своей зажигалкой и идёт дальше в сторону балкона по пути хватая со стула свой чёрный пиджак. Ему нужно многое обдумать. Сокджин провожает друга внимательным взглядом и вздыхает, потому что кажется догадывается о причине поведения Юнги. Грустно конечно, что даже Джин догадался об этом намного раньше, но случилось так, как случилось. А потом он чувствует теплую ладошку на своей руке и поднимает взгляд на Джейду. Та смотрит своими темно-голубыми глазами так внимательно и понимающе, словно всю историю уже знает. Джин, кажется, влюбляется сильнее. — Все хорошо? — мягко спрашивает она и Джин кивает, чуть улыбаясь. — Все хорошо, пока ты рядом, — искренне говорит он и она смеётся. А потом оборачивается и встаёт плечом к плечу с ним с улыбкой наблюдая за только что подошедшим Тэхёном и Чонгуком, которые начали, шутя, спорить друг с другом на какую-то тему. — У тебя очень хорошие друзья, — слишком искренне говорит она. — Они настоящие, — отвечает Джин, а потом поворачивает лицо в её сторону, чтобы снова заглянуть в её глаза. Джин думает о том, что больше без этих глаз не сможет жить, и это пугает. — Это очень важно, я думаю, — заканчивает Джин и Джейда, чуть задумавшись, соглашается, расплываясь в ласковой улыбке. — Я рада, что они у тебя есть, — искренне произносит Джейда, потому что она правда рада. Потому что Сокджин хороший и он должен быть окружён самыми настоящими людьми. — Для полного счастья не хватает тебя в этой компании и в роли моей девушки, — улыбаясь, произносит он, но ни капли не шутит. И Джейда всё это понимает и улавливает между строк предложение, но не знает, как на него ответить. — Я не понимаю, если честно, — вздыхает она. — Ты красивый и, судя по этим злым взглядам, которые на меня бросают весь вечер, никогда популярностью и вниманием девушек обделён не был, обеспеченный, умный и чертовски хороший, — перечисляет она, а Джин с каждым её словом хмурится сильнее. — И что с того? — перебивает он. — С того, что я не такая, — отчаянно произносит она. — У меня однокомнатная квартира в убогом районе, три подработки за плечами и с четырнадцати лет я в этом мире совершенно одна. У меня шипы и когти, которые я никогда не убираю, а характер у меня полное говно и спокойствия со мной точно не будет, понимаешь? Тебе, действительно, стоит найти девушку, которая подходит под твой статус, потому что, — Джин пытался. Правда пытался выслушать её спокойно и не показывать ей свою злость, но как же она чертовски бесит в этот момент. Поэтому Джин не выдерживает. Ставит бокал на стол и разворачивается полностью, чтобы потом взять и протянуть одной рукой за талию, а второй в волосы на затылке зарыться, чтобы потом губами примкнуть к её губам, затыкая. Не обращая внимания ни на что и ни на кого, углубить поцелуй и сильнее к себе прижать, чтобы крепче тонкую талию обнять. Показать, дать почувствовать и понять, что никого он не собирается искать. Что ему плевать сколько у неё там подработок и в каком районе она живет, потому что Джин достаточно обеспечен, чтобы дать ей лучшую жизнь, ту, которую она заслуживает. Потому что несмотря на шипы и когти, которые она никогда не убирает, она всего лишь ребёнок так рано оставшийся одной в этом огромном мире. Потому что Джину плевать на её говнястый характер и что спокойствия с ней точно не будет, но кто сказал, что он его вообще ищет? Никогда не искал. Потому что Джин все эти три месяца так кайфовал от их споров и саркастичных ответов друг другу, от злости, которая в тебе ураганом бушует, но которая приправленная нежностью и заботой, и весь этот коктейль так будоражил всего его. Коктейль полный чувств и эмоций. Ненавидеть её и любить одновременно. Желать убить и зацеловать всю её. Держать револьвер у виска, но не стрелять. Джин отстраняется мягко, хотя вечность бы так стоял и целовал её, но воздуха не хватает, а ещё ему срочно нужно решить один так никуда и не девавшийся вопрос с этой дурехой. — И что это было? — спустя пару секунд тишины спрашивает она. Джин улыбается и прислоняется лбом к её лбу тяжело дыша от всех эмоций, чувствуя, как вечно холодные ладошки Джейды накрывают его руки покоящиеся на её шее. — Мой ответ, — твёрдо отвечает Джин и отстраняется, потому что взглянуть ей в глаза сейчас очень надо. — Мне плевать. На всё, что ты сказала и что себе навязала. Я не собираюсь тебя отпускать и искать кого-то попроще, потому что мне это не нужно. Нужна лишь ты и твой говнястый характер, — Джин ни разу не отводит взгляд и не прячет его; на губах улыбка, но голос твёрдый и серьезный, а сердце Джейды впервые не выдерживает, все шипы и когти рассасываются. Джейда доверяет. И это понимание бьет обоим по виску, но не пугает. Не пугает Джина, потому что он клянётся себе, что никогда не предаст и доверие оправдает. Не пугает и Джейду, потому что она ему правда доверяет и верит. — Я уверена, что через недельки две после наших с тобой отношений ты захочешь сбежать от моего говнястого характера, — смеётся она и издевается, а Джин читает между строк ответ и улыбается. Так широко и искренне. По-настоящему счастливо. Джису не сдерживает улыбки при виде них, как и Юнги, который с балкона наблюдал за всем этим. А Чонгук и Тэхён переглядываются, улыбаются и искренне за друга радуются; чокаются бокалами и выпивают.***
Прошло, наверное, долгих полчаса и Джису теперь наконец-то может выдохнуть, потому что всех гостей она поприветствовала и со всеми обменялась дружелюбными фразами. Она стоит в окружении Джина, Чонгука и их девушек, знакомится с Джейдой, которая ей уже сильно нравится и это впервые, ведь она с девушками связь очень плохо налаживает, а ещё успевает заметить Тэхёна скрывающегося в подвале, где отец хранит своё вино, вместе с довольной Софией, но так и ни разу не замечает Юнги. — Джин, — зовёт она парня и тот отрывается от Джейды и вопросительно на неё смотрит. — Ты не знаешь, где Юнги? — Он вышел на балкон покурить, скорее всего он все ещё там, — пожимает плечами он и кивает в сторону балкона. Джису оставляет бокал шампанского на столе и идёт к балкону игнорируя бешеное сердцебиение. И к своему облегчению находит Юнги там. Он слишком красивый в лунном свете, стоит, спрятав одну руку в карман и вторую руку к губам подносит, вдыхая сигаретный дым. — Только не говори мне, что все это время ты только и делал, что курил тут? — хмурится она, подходя к нему ближе и опираясь руками об перила. Юнги поворачивается к ней и чувствует, как дым застревает в горле, потому Джису улыбается своей улыбкой-сердечкой и смотрит на него так нежно, заставляя всё внутри него сжиматься. — Это первая, — нагло врет он, делая затяжку и Джису скептично фыркает. — Покажи мне свою пачку, — требует она, не поверив ему на слово, протягивает раскрытую ладонь и Юнги смеётся. — Ты мне не веришь? — наигранно оскорбляется он и Джису закатывает глаза с улыбкой на губах, оставляя его вопрос без ответа. Юнги он, в принципе, и не нужен. Всё, что ему нужно — это, чтобы она продолжала всегда стоять так рядом с ним и улыбаться ему. Только ему. И это так чертовски запутанно и неправильно, но Юнги не может ничего поделать с этим. Потому что ему нравится. Нравится эта комфортная тишина между ними и сигаретный дым, выпускаемый им, и весь этот коктейль делает этот прохладный вечер сентября слишком уютным и тёплым. Или может дело совсем в другом? — Не замёрзла? — спрашивает он, прерывая тишину и затягивается в последний раз, выбрасывая окурок в мусорную корзину. — Нет, — врет она и улыбается. На самом деле замёрзла. Но лучше так, чем если он будет стоять тут в одной легкой рубашке с возможностью заболеть. — Мы с тобой оба стоим друг друга, — расплывается в улыбке Юнги и снимает с себя пиджак, игнорируя недовольные просьбы Джису оставаться в одежде. Он подходит ближе и накидывает на её хрупкие и открытые плечи свой пиджак в котором она тут же тонет. Юнги не может не улыбнуться. — Врём там, где можно было сказать правду, — заканчивает мысль он, держа обе руки на воротнике своего пиджака и смотря в глаза Джису, не смея оторваться. Слишком близко, слишком красивая, слишком запретно. Манит очень. А Джису кажется, что вот-вот и она точно утонет в этих глазах без обратного пути назад. Джису кажется, что вот так любить кого-то в её юном возрасте — невозможно, но она прекрасно осознает, что не сможет также кого-то другого. До учащенного сердцебиения, до волнения в груди, до мурашек по коже и до льющейся из неё потоком нежности. Только Юнги. С шести лет и спустя десять лет только его. И даже если пройдёт вечность ничего не изменится. И эти чувства настолько сильно накрывают её, что она не может больше терпеть их внутри. Она закрывает глаза и приподнимается на носочки, чтобы взять и так доверчиво, невинно и со всей любовью прижаться своими губами к этим желанным губам. Ведь это не может быть только с её стороны. Ведь мама всегда говорила, что в любви участвуют оба, иначе это не любовь, а то, что она чувствует к нему и есть это чувство, и даже намного больше. Ведь Джису, увидев Юнги впервые: худощавого, маленького, но так смело бросившего спасать её от хулиганов, пожелала видеть его всегда. Взяла и искренне вырвала своё сердце и отдала ему, не зная даже его имени. И ни разу не пожалела об этом. Потому что Юнги ни разу не давал ей даже на секунду почувствовать себя одинокой и беззащитной. Потому что Джису даже с приставленным револьвером у виска улыбнулась бы, пропуская через себя его запах, его смех, улыбку и передряги в которые он так регулярно встревал. Она бы определено точно вспомнила бы момент, когда он впервые погладил её по волосам; когда на своё десятилетие она получила самый лучший подарок в виде его объятий; когда маленькая она вышла на первый этаж в новом платье, которое купила ей мама и услышала от него, что она слишком сильно красивая и что он обещает себе всегда защищать её ото всех, и он ни разу это обещание не нарушил; когда они всей компанией попали под осенний дождь и как он вытащил её из укрытия, чтобы станцевать медленный танец; когда он перед всей школой и сотней учеников поставил на колени наглого придурка, а потом с заботой резал на кусочки стейк в их любимом кафе. Она целует его, но понятия не имеет как это надо делать. Потому что краснела, когда слушала об этом от своих одноклассниц и всегда отворачивалась, когда это собирались сделать мальчики, которые бегали за ней. Потому что в такие моменты в голове был только образ Юнги, лучшего друга брата, соседского мальчишки и её друга, что с шести лет к ней никого близко. Потому что никого другого она сама так близко к себе подпускать не хотела. А у Юнги сердце ходуном и дыхание задерживается, потому что сладость губ Джису точно ещё долго его преследовать будет. Он открывает губы и прижимается поцелуем сам, чувствуя дрожь чужого тела, но всего на секунду, потому что в следующую, Юнги кажется, что весь его мир переворачивается. Все привычные устои рушатся прямо на глазах и он не знает, что теперь с этим делать. Противное чувство собственного предательства комком оседает у него в горле, а в голове ничего кроме лица лучшего друга нету. Тэхён, Тэхён, Тэхён, Тэхён, — всё повторяет он себе в голове это имя несколько раз, и именно это даёт ему силы мягко оттолкнуть от себя такое желанное, но запретное женское тело. А Джису кажется, что мир в эту секунду под ногами рушится и всё чего ей хочется — сбежать. — Джису, — слишком серьезным тоном произносит он и та еле удерживает свои руки от того, чтобы не зажать ими свои уши. Не слышать. Не слышать. Не слышать. Прошу, скажи, что это взаимно. Скажи, что ты тоже хотел этого и все ещё хочешь. Прошу, скажи, что ты не собираешься разбивать моё сердце сейчас. — Джису, ты мне как сестра, — осторожно начинает он, облизывает губы и с отчаянием ловит на них вкус её вишневой помады. Не делай этого, Юнги. — Я тот же Тэхен, тот же Джин и Чонгук, понимаешь? — нервно продолжает он, сжимая ткань сильнее. Не хочу! Не хочу этого понимать. Юнги, пожалуйста. — Я по-своему люблю тебя, малыш, извини, если я вёл тебя в замешательство. Уйти. Сбежать. Спрятаться. Забыть. Забыться. Расплакаться. Джису смеётся нервно и наиграно, сжимает ладони в кулак, чувствуя, как ногти сильно впиваются в нежную кожу. — Прости, Юнги, кажется, я сама сейчас вела тебя в замешательство, — из всех сил улыбается она и Юнги хмурится. А Джису больно очень, потому что этот поцелуй — самый честный и искренний поступок, который она когда-либо делала. Потому что этот поцелуй был её желанием на протяжении долгого времени, а не каким-то минутным порывом. Потому что всякий раз, когда она становилась свидетельницей его поцелуев с другими, всё чего она хотела — так это почувствовать на себе его губы хотя бы раз. Потому что невыносимо больно — сжимать ногти в кулак и врать о неискренности в попытках собрать крупицы своей оставшейся гордости. — Это был минутный порыв, я выпила два бокала шампанского, пока тебя не было, а ещё долгое время хотела понять, что такое ‘целоваться’, ты ведь понимаешь, что все мои подружки уже давно это попробовали, — пожимает плечами Джису не стирая улыбки, а Юнги не понимает отчего её слова так режут всё внутри. Он знал, что это был первый поцелуй в её жизни, но разве девушки не отдают его тому, кто им нравится? Разве смотрят так отчаянно прямо в душу, точно желая перевернуть там всё, если это только «минутный порыв»? Разве Юнги не сам надеялся услышать от неё такое, когда вспомнил о важной преграде между ними, которую он никогда не сможет обойти? — Я лучше зайду в зал, а то боюсь, что мои гости меня уже потеряли, — слабо смеётся она и снимает с плеч пиджак, протягивая его обратно Юнги. А тот молчит и ничего не добавляет, потому что чувство, что он теряет что-то важное заполняет всего его в эту секунду. — Тэхён, — вспоминает она, но Юнги качает головой и перебивает: — Я не скажу ему, — обещает он и Джису кивает. Она уходит с балкона, а Юнги остаётся там, затягивается очередной сигаретой и все ещё слышит в голове звон её ударяющихся об кафель шпилек, что с каждым её шагом становятся всё тише.***
Весь остальной вечер Джису ярко улыбается, заразительно смеётся, не отпускает с рук бокал и скрытно ото всех сжимает кулак всё сильнее, потому что только так можно игнорировать ноющую боль внутри. А на следующий день Джису не спускается с комнаты, хотя прекрасно слышит, что пришли ребята. Не спускается и на второй, и на третий день. Лежит в комнате, отмахиваясь приходом ‘тех самых дней’ и выходит только когда ребята и Тэхен уходят. Безответная любовь длиною в десять лет — очень сильно бьет, оказывается. Джису не знала, что будет настолько больно; она не знала, что сердце может настолько сильно болеть и кровоточить. Ей хочется повернуть время вспять, хочется оказаться на том балконе снова и также прижаться губами, потому что Джису не хватило. Ей хочется повернуть время вспять и остаться на там балконе навсегда, потому что там он и она; они вдвоём и их соприкасающиеся губы, руки и взгляды, смешивающиеся запахи. Но Джису не глупая и отнюдь не наивная, она знает, что такого не будет, даже если сильно хочется. Но самое главное, что Джису не жалеет. Абсолютно ни о чем не жалеет и даже если бы появился этот мизерный шанс оказаться там снова — она бы снова встала на носочки и потянулась бы к нему за поцелуем. Зная, что после него последует отказ и огромная боль, она все равно бы это сделала. Потому что Джису глупая и сумасшедшая дура, но не трусиха. Потому что Джису всегда боролась за себя, никогда не позволяла кому-то обидеть брата и также отчаянно защищала, Юнги, Джина и Чонгука. Потому что последнее, что сделала бы Джису — так это сбежала бы от своих же чувств. Потому что, чувствовать его губы на своих — самое правильное, что есть на свете. Потому что у Джису к нему не любовь, а что-то за гранью большее. И это ‘что-то’ — разъедает, колит и убивает, и в таком случае удушиться кажется самым райским вариантом, ведь терпеть с каждым днём эту тупую боль все сложнее и сложнее. Но ведь тогда она не сможет видеть его. Замкнутый круг, чертов мазохизм, добровольное самоубийство. Джису хочется кричать. А потом, на четвёртый день, она заходит в кабинет отца и соглашается на переезд в Лондон. Не улыбается на радостную похвалу родителей, не извиняется перед Тэхеном и не выходит к ребятам, чтобы объяснить и рассказать всё самой. Только глубокой ночью даёт слабину и идёт в комнату брата сама, а тот без слов впускает сестру в свою кровать и накрывает одеялом. — Оппа, я... — начинает она, но Тэхён мягко прерывает: — Джичу, я не говорил тебе, но когда тебе было три, а мне уже пять, то я сильно и долго злился. Я думал о том, что новый ребёнок забирает всё внимание родителей себе, а я не хотел делиться им ни с кем, — смеётся Тэхен, зарывая руку в волосы Джису и утыкаясь носом в макушку, чтобы вдохнуть в себя запах мятного шампуня и немного самой Джису. — Но в тот момент, когда я впервые поднял тебя на свои руки, ты была очень маленькой, а потом с такой силой сжала мой палец, — смеётся Тэхён. — Я был маленьким и ещё не готовым брать на себя пули, но в этот момент, клянусь, я пообещал себе защищать тебя от всего плохого. Пообещал себе, что никогда и никому не позволю сорвать с твоих глаз хотя бы одну слезинку, — голос Тэхёна низкий и убаюкивающий, серьёзный и нежный, а сердце у Джису ни разу не железное. Ей больно и грустно, она утыкается носом в шею брата и желает спрятаться тут навсегда. Где запах брата окутывает всю тебя, а его любовь и забота дарят душе абсолютное и такое желанное спокойствие. А Тэхён её на самом деле чувствовать умеет, наверное поэтому обнимает крепче, словно пытаясь передать, что она не одна, что он всегда будет с ней рядом. Что её тоже можно любить. Тэхён тяжело вздыхает, нежно гладит, и продолжает свою мысль, надеясь отвлечь сестру от всего плохого: — Я твой брат, Джису. Я знаю тебя лучше всех, понимаю тебя лучше всех и чувствую тебя даже на расстоянии лучше всех. Если тебе радостно, то я счастливее всех. Если тебе больно, то мне больно вдвойне. Тебя кто-то обидел, я чувствую это. Ты не хочешь говорить и я понимаю это. Ты у меня слишком умная, а ещё мной воспитанная, я знаю, что ты не позволила себя обидеть, но тебе все равно больно. Поэтому, — вздыхает Тэхён, собираясь озвучить самое страшное: — Поэтому, если учеба в Лондоне как-то поможет тебе, то я буду рад. Не извиняйся за это, просто только пообещай мне звонить каждый день и не вляпываться в какие-то передряги, хорошо? Джису молчит долго, пытается унять дрожь в теле и умоляет слезам не скатываться сейчас, потому что перед братом плакать не хочется. Виной её слёз его лучший друг, который с детства рядом — Джису не может ударить брата так сильно. Она отстраняется, когда уже точно уверена, что слез не будет и чуть улыбается: — Но ведь без передряг не интересно, — издевается она. — Джису! — злится Тэхен и Джису смеётся. Впервые за такое долгое время. А Тэхён даёт себе третье обещание — сделать все возможное и невозможное, чтобы улыбка с её губ никогда не уходила.