Снегопад в Змиулане

Как холодно в Змиулане. Метель закручивает снежные вихри, и пелена белых снежных комьев завесила небо. Да, в такой мороз никто не осмеливается выйти наружу. Ученики греются у каминов, — если таковые, конечно же, есть, — и не высовывают носа из своих тесных комнатушек. Не сейчас. Нет никого настолько наглухо отбитого, кто был бы готов выйти наружу в такую погоду. Кроме нее, конечно же. Холод вгрызается в каменные стены, наполняя и так пустые мрачные коридоры тоскливыми завываниями. Временами казалось, что камень со стен пробрался и в сердца людей, здесь живущих. Оттого в Змиулане навеки поселились мрак, холод и тишина. И смерть. Само слово неприятно осело на языке. Об этом не принято не то что говорить, даже думать. Ведь мысли о том, что каждый из них в любой момент может стать следующим преемником Астрогора, заставляют сходить с ума. Драгоций зябко повела плечом, вспоминая о брате. Возможно, даже тут когда-то были счастливы. Давно, когда семейство Столетов ещё не покинуло их крепость, и Хронимара была влюблена в совсем юного Астрагора. До того как родился Рок... Может быть. Тихое шуршание. Падающие на лицо хлопья отнюдь не способствовали согреванию, в отличие от теплых рук, крепко обхвативших ее сзади. Она знала только одного человека, способного так незаметно, по-кошачьи подкрадываться. — Привет, — шепнул Фэш, легонько коснувшись губами ее щеки. — Что делаешь здесь в такой дубак? С каждым словом его дыхание щекотало ухо. А Захарра вдруг поняла, что чертовски замёрзла. Ткнулась лицом в шею парня, согреваясь в складках теплой одежды. Фэш, как всегда, одурманивающие пах васильками и топленым молоком. Правда, сейчас к ним примешивался ещё и тонкий аромат хвои. Девчонка усмехнулась. Опять был в лесу. — Я похож на няньку? Боже, ну неужели он снова собирается меня отчитать! — Хочешь опять проваляться все рождественские праздники в медпункте, а, Захарра? — Ну вот, опять ругаешь как маленькую! — прошипела она ему в шарф. Отодвинуться бы, да вот только в объятиях этого баламута было тепло и уютно. Просто супер. А ещё круче было стоять с ним вот так, на самом краю стены между Главной и Голубиной башнями. Вдали виднелись невысокие горы, кажущиеся с такого расстояния одной волнистой линией; в лицо дул сильный ветер, но не он был главной причиной холода: снегопад был настолько силен, что наверняка собирался скрыть с глаз всю землю этим предновогодним вечером. — А я что-то сказал не так? — недовольные огни в глазах напротив погасли; вместо этого в них закружили хоровод чертики. — Кроха-Драгоций, Захаррик-малышарик... Отлично звучит. Ай, дурная башка, хватит меня бить! — Прекрати сейчас же! Фэш насмешливо ухмыльнулся и ущипнул ее за курносый нос прежде, чем она успела что-либо предпринять. — Нос не дорос так общаться со старшими, — назидательно произнес среброключник. Ха! Будто бы он вел себя по-взрослому, когда спрятался в огромном трехэтажном торте Жан-Жака в ее день рождения. Захарра фыркнула, вспоминая, как ее родной братец, с ног до головы перепачканный кремом, так просто взял и протянул ей кусок, стоя посреди развалин торта. Пока она, разинув рот, стояла в немом шоке от его выступления. Фэшиар Драгоций признался ей любви! Хотелось плакать и смеяться одновременно. А ещё больно заехать по ухмыляющейся роже напротив — тортик-то испорчен! Мальчишке же ее вид показался довольно уморительным, и он, жуя кусок, ехидно предложил ей отведать остатки, чтобы «открытый рот использовался по назначению». И сейчас этот клоун что-то затирает про правила приличия?! В ответ девчонка вдруг расслабилась, хитро улыбнулась и игриво потянула его за галстук. Фэш расплылся в довольной ухмылке. Резко наклонившись, он был уже готов завладеть ее ртом, как Захарра в последний момент увернулась, и поцелуй пришелся на щеку. В тот самый момент, пока обескураженный парень застыл с лицом, выражающим крайнее недоумение, девчонка взвилась стрелой и поставила ему крепкий щелбан на затылке. «Бежать!» Прочь, по снегу, пока пурга подгоняет в спину, а двоюродный братец не успел опомниться. Просто бежать. Сзади послышался рев: — Захарра! С бешено колотящимся сердцем, она скрылась в башне учеников. Пришла в себя, лишь оказавшись на пороге до боли знакомой комнаты. Села на кровать, отдышалась. Единственное окно было распахнуто настежь, отчего метель задувала снежинки вглубь комнаты. Нет, конечно, спрятаться в своей комнате было бы слишком просто. Туда Фэш нагрянет в первую очередь. Единственное место, где он не догадается проверять — его собственная. За исключением, разве что, покоев самого Астрагора. Девчонка насмешливо фыркнула. Ближайший час она проведет здесь. А вечером прибудет делегация ключников с Эфлары, и она наконец увидит своих друзей. Она так давно их не видела! Захарра расплылась в счастливой улыбке. Василиса, Диана Фрезер, забавный часовщик Ник... Наконец-то выпал шанс снова над ним поиздеваться! Дела... Как же она соскучилась по ребятам! Но не успела девчонка сделать и шага, как в ту же секунду ее ноги оторвались от земли. Черт. — Попалась. — констатировал Фэш, радостно скалясь. — Поставь меня на ноги, дитя треугла! — скривилась Захарра, проклиная брата за сообразительность, за то, что так легко раскусил ее план. — А тебя ищет Маар, — сообщил он, и не думая ее слушаться. И хотя он больше ничего не произнес, Драгоций вдруг явственно ощутила злость, скрывающуюся в его голосе. Ещё бы. Знал бы Маар, что она занята — на метр не подошёл бы. Ревнивый братец становится ещё нетерпимее, и теперь Захарра могла всерьез опасаться за жизнь бронзового ключника. А потом она вдруг оказалась у Фэша на коленке. Он опёрся ступней о кровать, так что она теперь лишь беспомощно сидит у него на ноге. — И что? — проговорила она, с лёгкой досадой отмечая, как раздражение постепенно уходит. Фэш держал ее так легко, будто она была пушинкой. — А ничего. Не найдет. Кровь прилила к голове от того, каким горячим было его тело. Невольно по ее коже пробежала дрожь. И когда чужие губы нашли ее, девушка была к этому готова. Захарра зажмурилась, почувствовав ледяные уколы снежинок на своих веснушчатых щеках. Во время поцелуя она не открывала глаз. Чувствовала тепло его тела, запоминала, с какой нежностью ее касается, словно боясь спугнуть. Заново узнавала Фэша. Не как привыкла, не зрением, а другими чувствами. Изнутри. И было так странно не ощущать обычных колючек, ехидного взгляда из-под бровей. Когда они вместе, он меняется. И она ощущала, как меняется вместе с ним. Что-то в ее организме перестраивается, как кирпичики на стройке, ее эмоции, мысли, чувства таскают с места на место, раскладывают в новом, неизвестном ранее порядке. И ей это нравилось. А когда Фэш наконец отстранился, Захарра привстала на носках и поцеловала парня в нос. Как мило заиграли ямочки на этих щеках! Глядя на них, девчонка насмешливо фыркнула. А парень тем временем обхватил ее и повернул к окну, обнимая. Теперь буря вовсе не казалась холодной. Тепло на душе согревало; в ней вили длинные трели птицы, и Змиулан больше не был таким мрачным. Ведь она была не одна. Захарра прижалась головой к груди Фэша: — Люблю тебя. Он поцеловал ее в макушку. — И я люблю себя. Получив ощутимый тычок по ребра, скривился, но исправился: — Тебя, тебя. И они продолжили любоваться снежинками.