Мечта одного Гамлета

Я не могу сказать, что всё, что я делаю – правильно, но это, наверное, самый правильный поступок, что я совершила: начала общение с тобой. Как сейчас помню: в том году мне должно было исполниться двадцать два, и это было лето. Одно из самых пасмурных и дождливых за последние несколько лет. Я не любила дождь. Просто потому, что из-за него промокали ноги и можно было заболеть. Хотя изнутри дождь весьма неплохо подходил для раздумий и грусти. Нет, грусть я не любила. Её цвет – серый. А серый я любить зареклась. *** На дворе была почти середина июля: дождь хлестал по окнам научного института, а я что-то делала за столом, видимо заполняла лабораторный журнал. Хотя мысли были где-то далеко. Сегодня должны были прийти представители какой-то фирмы заключать договор; но это, вообще-то, меня мало волновало, поскольку не касалось непосредственно меня. Вдруг открылась дверь, и в помещение вошёл наш заведующий с тремя людьми, среди которых был и ты. Ты шёл, совершенно не обращая внимания на то, что происходило вокруг. Я не видела твоих глаз, но наверняка они выражали полную сосредоточенность на работе и спокойную уверенность в себе. Именно это выражал твой облик: прямая спина, одежда с иголочки, идеально чистые ботинки, явно дорогие, как и одежда, со вкусом подобранные аксесуары - часы и запонки. Как будто ты был не из этого времени или хотя бы не из этого слоя общества. Твоя фигура выглядела подтянутой, было видно, что ты ходишь в зал, но мышцы не были перекачаны. Внешне ты был красив, собран и спокоен, но только глаз твоих я не видела: не видела того, что скрывалось за ними в твоей душе. Оттого у меня и не получилось к тебе привязаться. Тогда не получилось. Я даже не знала, кто ты, и как тебя зовут. И ты не знал ничего про меня. *** Спустя две недели тебя отправили к нам что-то выяснить и подписать какие-то бумаги: ты пришёл вовремя - ровно в девять часов утра, а вот наши представители опаздывали. К счастью, тогда я была в лаборатории: сегодня нужно было прийти пораньше. Я узнала тебя, и пригласила посидеть у нас, чтобы не ждать на проходной. Ты согласился. И, Боже, какие же у тебя красивые глаза! Нет, они не были небесно-голубыми или ярко-зелёными, они были золотисто-карими, как лучики солнца. Позже, конечно, окажется, что твои глаза шоколадного цвета, а золотистыми они казались из-за солнечного света, что падал на тебя из окна, но у меня в памяти навсегда отпечатается именно золотистый цвет закатного солнца. А ещё, я, наконец, услышала твой парфюм: такие неуловимые нотки чего-то мужественного и столь же спокойного, как и ты сам. Я бы сравнила тебя с морем во время заката, таким ты был: спокойным и красивым. Ты был моим идеалом: такого человека я всегда хотела видеть рядом с собой. И вопреки моей обычной стратегии поведения, я не поставила себе тебя как цель. Ты не был спортивным интересом, ты был лишь непостижимым идеалом, если угодно, то космосом. Потому что я боялась новых знакомств. А ещё сильнее я боялась влюбиться. Я любила свободу, пусть неполную, но ту, которая у меня была. А любовь - это клетка. Как позже окажется - особенно любовь к тебе. В то утро мы с тобой почти не общались, но я тайком смотрела на тебя, надеясь, что ты этого не замечаешь. Потом пришли мои коллеги, и я отвлеклась на них: мы о чём-то увлечённо спорили и смеялись. Я даже забыла о тебе на какое-то время. Ровно до того момента, как ты ушёл вместе с нашим заведующим разбираться с документами. Тогда коллега проводила тебя взглядом и, буквально искрясь нетерпением, сказала мне: "Он пару раз на тебя смотрел. Видимо, ты ему понравилась." В тот день я ей не поверила. *** Однако спустя чуть больше, чем месяц, ты пришёл вновь. Оказалось, что в прошлый раз как-то неправильно заполнили документы. Ты приехал раньше назначенного времени и опять ждал у нас в лаборатории. Только в этот раз я не смотрела на тебя: была занята. Да и, признаться честно, думала, что ты обо мне забыл. Я вышла за чем-то в подвал, а когда вернулась, тебя уже не было. Но на моём телефоне лежала голубая открытка и коробочка моих любимых конфет. В открытке было написано: "Я записал в твой телефон свой номер. Позвони мне. Наверняка твои любимые конфеты тебя убедят." Блин, стереотипно. Но с конфетами ты угадал. Только я не буду звонить тебе первой. Я же гордая. Вечером того же дня, как раз когда я выходила из лаборатории, телефон зазвонил, и на его экране высветилось: "Александр". - Ты уже выходишь. - Твой голос звучал совершенно уверенно и безапелляционно. - Выхожу. - Хотелось ответить дерзко, но получилось скорее испуганно. - Я тебя жду у входа. - Едва ты это сказал, звонок оборвался. Нет, я бы не спустилась после такого к тебе никогда. Но сегодня какая-то неведомая сила потянула меня вниз. Едва я вышла из института, мои глаза ослепил яркий свет фар. Ты вышел из машины, открыл дверь пассажирского сидения и без лишних слов, одним пригласительным жестом дал понять, что мне нужно сесть в машину. - Я не сяду к тебе в машину. - Я смотрела на тебя как на сумасшедшего. - Сядешь. - Ты обошёл автомобиль и сел на водительское сидение. Пассажираская дверь осталась открытой. Я честно не собиралась этого делать, но, сама не поняв как, оказалась рядом с тобой. Было немного страшно. Ладно, страшно было до усрачки. - Как Вы угадали с конфетами? - Я на тебя не смотрела. Боялась выдать свою заинтересованность. Хотя, я уже её выдала. - Мои ребята взломали твои соцсети. - Твой голос был абсолютно спокойным. Негромкий, но уверенный он меня, почему-то успокаивал. - Что они сделали? - Я смеялась, хоть и хотелось возмущаться. - Я теперь знаю о тебе всё: любимый цвет - голубой, у тебя был кот-британец в детстве, и сейчас ты такого хочешь, но у тебя аллергия, тему дипломной работы твоей знаю. Могу дальше продолжить. Хотя уверен, что ты позже всё это мне сама расскажешь. - Я? Тебе? С чего бы это? - Меня это возмущало. Хотя и было правдой. Я даже не заметила, как перешла на "ты". - Я ещё в прошлый раз заметил твои взгляды: ты заинтересована в общении со мной. - А ты заинтересован в общении со мной:  ты не выглядишь, как человек, который может допустить ошибку. Хоть какую-нибудь. - Надо было куснуть тебя в ответ. - Да, я ошибок не допускаю. У меня всегда всё чётко и по плану. Вижу цель - не вижу препятствий. - А я тоже твоя цель? - Ты довольно долго молчал перед ответом. - Да. - Я повернулась, и наши с тобой взгляды встретились. Ты улыбнулся и взял меня за руку. Мне казалось, что прошла вечность, но это были лишь считанные секунды. Я впервые тонула в глазах парня. Но в какой-то момент так зажмурилась, будто пыталась прогнать наваждение. - Мы едем в ресторан. - Ты завёл машину и выехал на проспект. - Ты голодна. - Это разве не слишком быстро? - Я совсем не так представляла себе начало отношений. - Может быть. Но разве ты этого не хочешь? - Ты вёл машину плавно, хоть и на максимально возможной скорости. - Тем более: после ресторана мы поедем в консерваторию на концерт классической музыки австрийских композиторов. - Так, я в замешательстве: ты первый, кто устраивает мне такой приятный вечер, но ты знаешь обо мне гораздо больше, чем я о тебе. - Едва я это произнесла, у меня под носом оказались листы бумаги, скреплённые степлером. На них мелким шрифтом была написана информация о тебе. - Так тебе тоже нравится классическая музыка и фильмы ужасов? - Да. Особенно Моцарт и фильмы про акул. - Как и мне. - Нет, так не бывает. -  В списке хобби ещё значится кэмпинг, лёгкая атлетика и плаванье. А ещё чтение зарубежных классиков. - Дальше я продолжила уже тише. Почти как ты. - Ненавижу походы и спорт. - Со мной - полюбишь. - Ты остановился у ресторана и улыбнулся. - Будем считать, что сегодня мы празднуем мой день рождения. - Он у тебя был ещё в феврале. - Не важно. Тогда мы ещё не были знакомы, а я хочу отпраздновать его с тобой. - Ты странный. - Мне нравилась твоя странность. Ужасно нравилась. Весь ужин мы разговаривали: сначала ты буквально втирал мне своё видение смысла фильма "Мученицы", да так, что я даже поверила. То есть, на самом деле, у меня и не особо было собственное видение этого смысла, но тебе верить очень хотелось. Потом я читала тебе свои стихи, и, хотя ты не являешься фанатом поэзии, они тебе понравились. Ты сказал, что они вытащили наружу ранее неизвестные тебе эмоции. А ведь именно для этого я их и писала. Тот вечер был идеальным: общаться с тобой было легко и интересно, несмотря на то, что специальности наши были максимально непохожими друг на друга, у нас оказалось удивительно много общего. Как ни странно, даже заказы наши были похожи. С той лишь разницей, что мне эту пищу посоветовал врач, а для тебя это была диета, что ты сам себе назначил. И готов был бы назначить мне, не будь у меня такой же. Собственно, ты хотел сам сделать заказ, но ради приличия спросил моего мнения. Тогда же ты рассказал мне, почему тебе нравится классическая музыка: как и моя бабушка, ты сказал, что классическая музыка помогает упорядочить мысли. Во мне же она рождала эмоции, яркой картинкой предстающие перед моим разумом. Собственно, каждый думал о чём-то своем на концерте, однако наши пальцы были переплетены в нежном касании. Казалось, мы знакомы целую вечность, и знаем друг о друге всё. (По сути, так оно и было). Но если у тебя была моя душа, то я о тебе знала лишь сухие факты, лишь постепенно заглядывая сквозь них и пытаясь разглядеть тебя настоящего. И настоящий ты нравился мне даже больше твоего облика и фактов, которые почти что выставляли тебя роботом. Мне ужасно нравилось искать и узнавать тебя настоящего, буквально докапываться до твоей души. А тебе нравилось видеть моё лицо, когда в очередной раз твоя точка зрения становилась моей. За этими занятиями, а также походами в бассейн, где ты учил меня плавать, прошло аж два месяца, после которых бассейн сменился йогой, а также добавились литературные вечера и киноклуб. Ещё я болела за тебя на каждом твоём марафоне, и ты всякий раз искал взглядом меня на трибунах. Мне нужно было найти того, кому я могла бы довериться, а тебе - того, кто бы в тебя верил. И, кажется, мы нашли. Мой день рождения мы отметили так же, как и "твой". В том же ресторане, той же едой, но совершенно другим концертом. Тогда я уже совершенно точно знала, что влюбилась в тебя. Особенно после ночи после дня рождения, что провела у тебя дома в твоих объятьях. Мы не делали ничего такого, лишь ели заказанную тобой еду и разговаривали. Точнее говорила я, а ты слушал. И время от времени улыбался, глядя на меня. В тот вечер ты меня впервые поцеловал. Наверное, это был мой лучший день рождения. И да, когда-то будет день рождения куда лучше. *** Утром, когда ты ушёл на работу, а я осталась у тебя дома, я осознала, насколько тут всё неживое: всё было на чётко отведённых каждой вещи местах, всего ровно столько, сколько было нужно, украшений - ноль, обстановка а стиле жёсткого минимализма, даже книги были расставлены строго по картотеке в алфавитном порядке. Даже некоторые мои вещи ты умудрился успеть сложить и поместить в корзину с надписью "стирка", видимо, посчитав их несвежими. Ладно, раз так... Нет, я когда-нибудь привыкну, но далеко не сразу. А сейчас я, твёрдо решив приготовить тебе что-то сама, заказала продукты, и даже нашла нужный рецепт в интернете. Ты первый человек после моей мамы, которому я готовлю. А это, знаешь ли, многое значит. Это, признаться, был интересный опыт. Особенно учитывая то, что тебе понравилось. Вечером того же дня я уехала домой, точно зная, что когда-то вернусь к тебе домой уже на других правах. Совершенно незаметно для нас обоих я практически поселилась у тебя, а  твоя квартира перестала походить на жилище робота: я повесила на стены картины, расставила на полках и столах наши фотографии, купила постельное бельё своего любимого голубого цвета взамен твоего скучно-серого. Жалюзи тоже стали голубыми, а в холодильнике появилась домашняя еда. На твоём рояле теперь сидели мои мягкие игрушки, а среди твоих книг появились мои блокноты и сборники стихов. Это заняло ещё пару месяцев. А я ещё в самом начале сказала тебе, что так всё и будет. В самом конце декабря, в двадцатых числах, ты перестал быть самим собой: видимо на работе возникли проблемы. Ты сидел за компьютером, окружённый кипами отчётов и документов, и совсем не обращал на меня внимания. Разговоры и даже эмоции не помогали. Глупые провоцирующие вопросы тоже. Ты даже не ел толком ничего! Значит, надо было сделать что-то ещё. Я повернула твоё кресло к себе и поцеловала тебя. Сначала ты пытался меня оттолкнуть, но потом просто подхватил на руки и буквально бросил на кровать, крепко сжав мои запястья и подняв за них мои руки над головой. - Ты зря меня отвлекла. - Ты улыбнулся хищным оскалом и впился в мои губы как никогда грубым поцелуем. - Тебе придётся за это заплатить. - Собственно, я совсем не против. - Ну мне же удалось привлечь твоё внимание. Та ночь была для меня чем-то новым. Теперь я точно и полностью была твоей. Прошло ещё чуть больше полугода, за которые я поменяла всю мебель в твоей квартире под себя, заполонив не только твою квартиру, но и всю твою жизнь. Казалось, в этом мире есть только мы с тобой. А главное - мы друг другу доверяли. Тебя не было нигде, кроме наших отношений, а я была везде. Особенно - в них. Дальше всё было как у всех: предложение, свадьба и три замечательных сына. Раньше я и мечтать о таком не могла, но сейчас, рядом с тобой, я чувствовала, что мы с тобой способны абсолютно на всё. И если ты со мной веришь в себя, то и я смогу.