Часть 1
19 января 2021 г. в 12:41
Папа вспоминал. Он снова, но впервые за долгое время, вспоминал тот далёкий день, казалось, прожитый в совершенно другой, не его жизни, когда он не был ещё Папой, и всё казалось таким азбучно простым и безгранично сложным одновременно. А может, это истинно другая жизнь. Может быть, тот человек — ребёнок, тот пацан, которым он был тогда — давным-давно мёртв. А на его месте восседает и расхаживает ныне Папа — безнаказанный убийца ребёнка, который не получит даже могильного камня или погребальной урны.
Хотя, вообще-то, Папа был душегубом и без убийства детского себя, это, конечно, да.
Но всё же Папа возвращался сейчас мысленно к этому дню… Дню, когда всё изменилось. Когда он познакомился с Фэлом. Фэлом Кранши, простым мальчишкой из соседнего двора, переехавшим с семьёй совсем недавно, не потрудившимся предупредить об этом местного главаря.
Фэл был глазастым и большеротым, очень симпатичным, немного вихрастым. Папе… Нет, тогда ещё Нову он, ещё незнакомый, сразу не понравился. Улыбка у него была слишком широкой, чересчур заразительной, и он думал, что может расхаживать с ней, вот так вот в открытую и безнаказанно по району, который принадлежит Нову, не посвящая его в причины веселья. Нову был старше на несколько лет, он имел авторитетность среди ребятишек всех окружающих дворов. У него имелась харизма, у него была способность очаровывать людей, жажда власти, светлые кудряшки, и карие глаза, в которых глубоко-глубоко уже дремала беспощадность. Тогда он не мог разглядеть того же в глазах Фэла несмотря на их габариты. Может, из-за расстояния, с которого он рассердился, а потому решил намылить шею незнакомца снегом, когда увидел его в первый раз прогуливающимся неподалёку от его дома на пустыре.
Через несколько минут они схлестнулись как дикие детёныши зверей, катаясь по мелким сугробам. Несмотря на невеликий рост и зримую щуплость Фэл был не промах уже тогда — он почти сразу смог забросить пару пригоршен за шиворот тогда ещё тоже не такому крупному Нову, молча притом, не спрашивая даже, что тому от него нужно, почему набросился. Они боролись, кажется теперь, до изнеможения, до вечера, и вышли из боя мокрые до нитки — оба проигравшие. Оба победители. Нову осознал тогда — с этой минуты у него есть кандидат на звание правой руки. И это в худшем случае. В лучшем, равный партнёр, с которым они смогут захватить не только парочку вшивых дворов, но и целый квартал или несколько.
— Нову, — он протянул руку.
— Фэл, — ответил Фэл.
Тогда-то Нову и узнал, как его зовут.
Вокруг снег примялся и растаял от того, как неистово они бились, натирая друг друга снегом и обкидывая едва слепленными снежками, вместо того, чтобы слепить снеговика, как делали это в тот день все нормальные дети. Смеркалось, а они всё не могли расстаться. И тогда, в этих ярко-синих от белизны окрестностей сумерках, Нову разглядел то, что таилось в глазах маленького Фэла. И тогда он понял, что не промахнулся. Они говорили обо всём до ночи. Они стали лучшими друзьями за считаные часы и вскоре кружились под падающими снежинками, крепко держась за руки.
А уже через пару лет поклялись друг другу на крови, что когда-нибудь будут обладать миром. Вместе.
Сегодня Папа вспоминал о том событии, глядя в окно коридора дворца — такой редкий снег, словно в тот самый день из далёкого прошлого, из его воспоминаний (сделать бы однажды ментограмму, да не в меру личным это кажется), засыпа́л город.
От мыслей его оторвал Свёкор — подкрался незаметно и чмокнул в щёку, приобняв одной рукой со спины. Они были любовниками втайне от Неизвестных Отцов и Детей. Счастье любит тишину. Недавно Папа даже сделал Свёкру предложение... Такой серьёзный шаг, может потому и нахлынули мысли о прошлом?
— О чём задумался? — спросил Свёкор бархатным голосом и улыбнулся сдержанно.
А Папа посмотрел в его глаза и увидел в них отражение собственных амбиций и жажды, отражение, которое ждало его там, в этих глубоких серых глазах, каждый раз, когда он в них заглядывал.
— Ни о чём. Слушай… — Папа помедлил, — Может быть, слепим снеговика сегодня… Фэл?