***
Су Джин всегда была примерной ученицей и пыталась — дочерью. Хорошие оценки, опрятный внешний вид, вечные факультативы и нескромные планы на будущее. А еще деспотичный отец и мать, которая гладила ее по волосам и утешала: «Потерпи, ты же знаешь, папа хочет как лучше». Су Джин правда верила в это лет до четырнадцати. А потом поняла, что она как красивый трофей или награда на стене. Можно показывать остальным и гордиться. Не более. Но она все также боялась возразить ему. И зубрила, выбивалась из сил, пытаясь быть лучшей. Ненавидела себя, рыдала от бессилия, мыла руки, как сумасшедшая. Хотелось кожу до скрипа оттереть, может, помогло бы. После своеобразных ритуалов дышать становилось легче и навязчивые мысли ненадолго исчезали. А потом стало еще хуже. Она влюбилась в Су Хо. А Су Хо влюбился в Джу Гён. Идеальную Джу Гён, которая стыдится своих изъянов, но все равно остается идеальной. Такие только в дорамах встречаются: милая, очаровательная, скромная, такую хочется защищать и оберегать. Неудивительно, что Су Хо влюбился. Она же не Су Джин, с ментальными проблемами, синдромом отличницы, хорошо поставленным ударом и язвительностью. Су Джин бы тоже хотела прильнуть к чужому плечу и похлопать глазками, но это такая глупость и совсем не в ее стиле. Ей кажется, что такую, как она, вообще никто не полюбит, и все, на что она способна, — получать хорошие оценки и быть выставочным пуделем для родителей. Идеальный ребенок, который не доставляет проблем и живет по указке. Будущее Су Джин предопределено: приличный университет, карьера, выгодный брак. Никаких отклонений вроде глупых свиданий, первой любви и тусовок с друзьями. Она должна дорожить репутацией не только своей, но и отца. Впервые она срывается после того, когда видит Джу Гён вместе с Су Хо на свидании. Су Джин понимает, что домой идти бесполезно. Поэтому заходит в магазин и долго стоит возле витрины с алкоголем. Разумеется, ей никто не продаст, но можно попросить кого-то постарше. В этот момент в магазин заходит знакомая компашка. Прихвостни Со Джуна и он сам. Они громко переговариваются и смеются. Су Джин кусает губу и натягивает капюшон. Хочется выпить, чтобы узел внутри немного ослаб, но просить этих придурков — себе дороже. Она стоит и все также пялится на витрину, пока рядом не раздается язвительное: — Что, не продают? — Со Джун ухмыляется и достает пиво. Узнал все-таки. — Не твое дело. — Давай куплю, мне не жалко. А то, смотрю, тебе паршиво. Су Джин хочет отказаться, но не может. Впервые так плохо, что возникает желание забыться любым способом. Даже полулегальным. — Возьми, — пихнула ему в руку купюру. — Эй, Со Джун, мы пошли пока в интернет-кафе, догоняй, — окликает его кто-то из компашки. — Окей, валите, — отвечает и поворачивается к ней: — Чего хочешь? Пива? Соджу? — Мне все равно, только чтобы опьянеть, — пожимает плечами. Он понимающе кивает. Когда он расплатился и протянул ей пакет, она уже жалела, что попросила его. У них никогда не было дружеских отношений, общались редко, да и то по делу. Это Су Хо с ним и Се Ёном в свое время был не разлей вода. Су Джин в их компашку не особо вписывалась. На улице холодно, поэтому она засовывает руки в рукава пальто, обнимает пакет и слышит сзади тихое: — Ну и где ты напиваться собралась? Одна, ночью? Совсем с головой не дружишь? — А тебе какое дело? — Ну, если тебе нет дела до себя, то хоть у кого-то оно должно быть. Мне не хочется потом получать от твоего папаши, что споил дочурку, еще и бросил одну. Мне так-то неприятности не нужны. Он стоит в одной кожанке, выдыхает облака пара и наверняка адски мерзнет. Вечно любит выпендриваться. На улице зима вообще-то. — Хочешь со мной выпить? — неожиданно предлагает. Он удивленно смотрит на нее, но колеблется недолго: — Пошли, знаю местечко. Они сворачивают в какой-то переулок и идут вдоль домов, пока не натыкаются на вывеску какой-то закусочной. Здесь уже закрыто, но Со Джун бесцеремонно барабанит в дверь. Зажигается свет и раздается ругань. — Чего приперся? — Дверь открывает им сонный мужчина средних лет. — Аджосси, можно мы тут посидим тихонько, а я помогу тебе завтра? — Малец, ты чего свою девчонку притащил? И что это у вас там в пакете? — чешет колючий подбородок и зевает. — Соджу, ну ты же нас не сдашь? Тут и тебе немного есть. А я рамён сделаю, — заискивающе говорит Со Джун. Су Джин только качает головой: далеко пойдет. — Ладно, проходите. Только завтра поможешь. А я спать пойду, устал как собака. Запрешь потом после себя и не свинячьте сильно, — дает наставления мужчина, и поднимается по небольшой лестнице на второй этаж. — Круто, да? — обводит рукой небольшое помещение с пятью столиками. Обычная закусочная, где можно выпить, съесть мяса на гриле или заказать рамён. Несколько холодильников с напитками, стойка, на стенах плакаты с рекламой соджу и устаревшими афишами, которые, видимо, здесь вместо обоев. — Ага, — безразлично кивает и снимает пальто. — Рамён хочешь? — Давай. Со Джун разводит бурную деятельность. А она только достает из пакета бутылки и закуски. Вскоре перед ними стоят две миски лапши и кимчи. Едят молча. Су Джин старается ни о чем не думать. Она всегда любила процесс приема пищи, потому как можно отвлечься на вкус, а не гонять пустые мысли. У Со Джуна звонит телефон. Он хватает его и рявкает: — Да? Не, пацаны, я пас. Кое-что произошло. На выходных зависнем. Все, пока, — и быстро отключается. — Пей, — подсовывает ей стакан с сомэком [1]. Су Джин молча берет его и выпивает до дна. — Ого, чего тебя так? — А ты чего? —спрашивает, закусывая кимчи. — А чего я? — откашливается, выпивая свой напиток. — Ой, не рассказывай сказки. Не просто так ты со мной носишься, даже к друзьям не пошел. Я не дура. — Я знаю, — кивает, подцепляя кимчи палочками. — Мне нравится Су Хо, в курсе? — после гнетущего молчания выпаливает. Потому как хотелось произнести вслух, выплеснуть, избавиться от постыдного секрета. Со Джун, кажется, совсем не удивлен. Кивает, наливает, смешивает. Молчит. Вздыхает. — А мне Джу Гён, забавно? Они синхронно выпивают. — А она знает? — Вряд ли. — Ты ни разу не подозрительный, можно подумать, — хмыкает Су Джин. — Может она не хочет верить. У нее есть Су Хо. — Знаю, видела их сегодня вместе, — словно между прочим говорит. Он вскидывает на нее взгляд, кривится. И поднимает стакан, мол, давай за нас и за спецназ. Су Джин чокается с ним и пьет. Выпивка кажется водой, и это плохой знак. Она раньше пила совсем чуть-чуть, поэтому неудивительно, что пьянеет как-то быстро. Но на самом деле Су Джин хорошо соображает и по-прежнему серьезна. Даже алкоголь влияет только на координацию движений. — Ты когда-нибудь пила вообще? — смеется Со Джун, который слегка навеселе, но хотя бы может добраться в туалет без объятий со стенами и углами. В туалете искушение — помыть руки раз десять с мылом. Мыло твердое, хозяйственное. Будет щипать ранки. Но она улыбается, как дурочка, и моет ровно десять раз. На щеках — неровный румянец, и глаза блестят. А улыбка как у блаженной. Но ненависть к себе и миру никуда не делись. Она умывает лицо и хочет стереть эту улыбку, как грим клоуна. Когда выходит, Со Джун уже дремлет, положив голову на стол. — Эй, нам пора, — тормошит его. — А? Он трет лицо и щурится. Напиться не получилось. Когда они выходят на улицу и ловят такси, Су Джин чувствует только легкое головокружение. И это не помогло. И когда Со Джун озвучивает адрес, она перебивает, называя другой район. — Садись, вместе поедем, — просит его. — Я могу подождать следующего, — ежится на морозном ветру. — Я не еду домой. — Опять? Тебе мало? Она дергает его за рукав, и он послушно садится рядом. Видимо, ему тоже не особо помогло. — Стоп, куда мы приехали? — ошарашено смотрит на яркие вывески лав-отелей. — Пойдем? — кивает почти непринужденно, хотя внутри все переворачивается от отвращения к самой себе. Зато теперь она будет на самом деле грязной и одними руками можно не ограничиваться. Никогда раньше Су Джин не была легкомысленной. Она даже не целовалась толком и нравился ей по-настоящему за все время только Су Хо. Она слышала, что некоторые ее сверстники и сверстницы ходят по клубам и цепляют партнеров на ночь. Она никого не осуждала, но для себя считала такое неприемлемым. Ей хотелось влюбиться, а потом, когда все будет серьезно, можно и перейти на другой уровень. А сейчас она смотрит на растерянного Со Джуна и сомневается, что он согласится. С чего бы? Она не похожа на Джу Гён. Они малознакомы и какие бы слухи о нем ни ходили, она знала: это просто образ. Он влюблен в другую. И, откровенно говоря, если бы на его месте был Су Хо, она бы никогда не предложила такое. Но Со Джун не нравился ей, поэтому все было проще. Алкоголь с задачей полностью не справился, что еще можно попробовать из незапрещенного? Ей просто хотелось упасть на дно и задохнуться. Самоуничтожиться. Растоптать себя и свои чувства. Ненужные, глупые. — Ладно, я понимаю, ты не хочешь... — когда пауза затягивается, идет на попятную. — Пойдем, — решительно тянет ее за собой. Что ж, дома ей точно лучше сегодня не появляться. Поэтому она пишет смс маме, что ночует у Суа. Просит Суа подтвердить, если что и отбивается от вопросов любопытной подруги. В номере огромная кровать, две тумбочки и шкаф. — В душ? — кивает на вторую дверь Со Джун, снимая кожанку. — Да. В душевой кабинке она стоит под едва теплыми струями и чувствует, что сходит с ума. Мыслей слишком много, а снаружи — полный штиль. Вот бы вскрыть себе черепную коробку и прополоскать с мылом. Она ненавидит сейчас и себя, и Со Джуна, и Су Хо, и Джу Гён. Ее мир неидеален и она неидеальна. А они влюблены и счастливы. А Су Джин стоит под душем и собирается лишиться девственности с Со Джуном, который ей даже не нравится. Быть разочарованием для других ей не впервой, как и для себя. Почему бы не проверить свой предел? Она выходит из душа в махровом халате, с чуть влажными волосами. Со Джун роется в шкафчиках. — Иди. Он оборачивается и кивает. На тумбочке лежит несколько презервативов и стоит бутылка с водой. Так все и будет у нее? В дешевом лав-отеле, быстро и без особой симпатии? А как у остальных?.. Суа рассказывала, что у нее первый раз был жутко романтичным. Да, Ю Тэ Хун заморочился. Но разве такие приятные вещи могут произойти с ней? Какая разница, если в будущем ей даже нельзя будет выбрать себе мужа. Хотелось бы, чтобы это был Су Хо, и в ее смелых мечтах они были счастливы вместе. Но мечтать Су Джин себе запрещает — глупо. Поэтому решает не жалеть и не ждать ничего. Она довольно решительна и упряма. Когда Со Джун выходит из душа, она сидит на кровати, кутаясь в тонкое одеяло. Халат аккуратно висит на стуле. — Уверена? — садится на кровать и смотрит на нее. — У девчонок всё серьезнее, чем у парней. Вам же любви, романтики нужно. А ты вот так. — Заткнись, — притягивает его за шею и неловко клюет в губы. — Не передумаешь? — отодвигается и смотрит на нее. — Нет. Он сбрасывает с себя халат на пол и аккуратно кладет ее на подушки, нависая сверху. Ведет носом по ее шее, вдыхает аромат и поднимается к губам. Целоваться Су Джин неожиданно нравится — когда видела поцелуи в фильмах, ей казалось это чем-то формальным. Как поцелуй в конце на вокзале или свадьба в финале. А тут неожиданно она расслабляется, двигая языком навстречу. — А у тебя богатый опыт, да? — не удерживается от шпильки, когда они пытаются отдышаться. Он не отвечает, разворачивая ее одеяло, как обертку конфеты. У него красивые пальцы, и она бы посмотрела, как он также аккуратно разворачивает фантик и сминает в пальцах фольгу. А потом так же, как одеяло, отбрасывает в сторону. «Не сори, придурок», — сказала бы Су Джин еще днем, одетая с иголочки, собранная и серьезная. Но не сейчас. Его пальцы действительно волшебные, поэтому она ловит их губами. И отчего-то его прожигающий взгляд, которым он обводит ее лицо, заставляет ее гореть. Она не думала, что сможет так быстро расслабиться и возбудиться. Когда-то Су Джин пробовала смотреть порно, но оно ничего, кроме легкой брезгливости не вызвало. Все казалось слишком наигранным, громким и утрированным. Ничего плохого или постыдного в сексе нет, и она знала, что процесс может быть приятным, если хотят оба. Но для себя в голове столько стен и препятствий понастроила, что последнее, что она могла бы представить, как будет всхлипывать от чужих прикосновений. Да еще и человека, который не вызывал у нее никаких ярких эмоций. — Я все же спрошу, — шепотом произносит, отрываясь от ее ключиц. — Это у тебя впервые? Су Джин хочет съязвить, но только кивает. Лучше говорить честно, чтобы не было потом недоразумений и обид. — Ладно, ты только не зажимайся, у меня не так много опыта, но я постараюсь, чтобы тебе было приятно. — Оппа, ты такой заботливый, — подразнивает его Су Джин, хлопая глазками, как престарелая кокетка. — Ой, лучше молчи, серьезно, — закатывает глаза. — У тебя не встанет? Он сужает глаза. — Ты серьезно? Она только улыбается, когда он агрессивно впивается ей в губы. Кто сказал, что у них могло все получится нормально? Со Джун терзает ее губы, кладет ладони на грудь и прижимается так, что тесно и жарко, и влажно. Она тоже прикасается к нему: скользит по торсу ниже, вырисовывая мышцы пресса, но не решается прикоснуться к члену, хотя чувствует чужое сбившееся дыхание, когда рука замирает внизу живота. И тогда, угадывая ее нерешительность, он берет в ладони ее лицо и снова целует. Только как-то слишком нежно, успокаивающе. Дурацкие презервативы оказываются со вкусом клубники (она от скуки прочла на упаковке, пока ждала возвращения Со Джуна из душа), и неискушенная Су Джин понять не может, зачем такие ухищрения нужны. Со Джун только усмехается и шепчет: «Потом объясню». Су Джин цепляется за него, будто они в банджи-джампинге прыгают с моста вдвоем. Движения хаотичные, неправильные, зато выворачивают наизнанку. Чувств и ощущений слишком много — и по итогу они сливаются в одно белое пятно. Никакой феерии Су Джин не испытывает, но и мысли-паразиты больше ее не беспокоят. Здесь, на этих простынях, нет места для дурацких влюбленностей, искренних чувств и романтики. Ей и хорошо, и плохо. Хочется содрать кожу и надеть ее заново, как защитный костюм. Все заканчивается, как песня в плейлисте, оборвавшаяся на середине. Со Джун взлохмаченный, красный, вспотевший и почему-то таким им хочется любоваться. Интересно, как выглядит она сама? В этом она может убедиться, когда идет в душ и всматривается в зеркало. Всё пытается понять, что изменилось в ней. В лучшую, в худшую стороны? — Жалеешь? — внезапно спрашивает Со Джун, когда они лежат рядом, отвернувшись друг от друга. Он даже по-джентльменски отказался от одеяла. — Нет, с чего бы? — не сразу отвечает. Уснуть никак не получается. — Может, ты хотела с Су Хо… — Но пришла сюда с тобой. Или ты тоже на моем месте представлял Джу Гён? — У меня не настолько развито воображение. — Что дальше? Забудем? — снова подает голос после долгого молчания Со Джун. — Мне все равно. — Тогда… можем повторить. Это же ничего не значит. А меня отвлекает здорово. Су Джин не хочет перечислять причины почему его идея неудачная. Они влюблены в других. Первый секс не был таким великолепным, чтобы хотелось скорого повторения. Они вообще почти не общаются и ладить в постели вряд ли у них получится лучше. Да и вообще, у нее учеба, миссия невыполнима «стать гордостью отца», куча комплексов и заморочек. Продолжать?.. — Ладно, — быстро отвечает и закрывает глаза. — Так просто? — А ты хочешь на мне жениться и взять ответственность? — Нет, конечно. — Будь проще, нам же плевать друг на друга. Это просто способ отвлечься. — Секс-терапия, — фыркает Со Джун. В конце концов, Су Джин проваливается в сон. А просыпается одна. Ни записки, ни прощаний. Оказывается, Со Джун очень понятливый и ненавязчивый. Он даже может ей понравиться. Хотя бы как человек…***
Со Джун ведет себя как обычно. Джу Гён ходит с мечтательной улыбкой, а Су Хо… Все тот же Су Хо. Теперь только влюбленный. Им приходится видеться за ужином с родителями, которые впервые в жизни хотят того же, что и Су Джин. Из-за всех этих разговоров — «ах, какая они хорошая пара! Поступят вместе в университет, а потом могут и встречаться» — Су Джин только и терпит пренебрежение и нотации от отца и подолгу прихорашивается. И надеется, что Су Хо заметит ее старания. Конечно, он ничего не замечает. А откровенно скучает за столом. А потом спешит к ней, любимой и желанной. Су Джин была желанной всего однажды и то в самом примитивном смысле. Но хочется хотя бы так, пусть немного. Родители всегда относились к ней достаточно равнодушно, если это не касалось успеваемости или репутации. Мама ходила с ней на шопинг и в салон красоты, чтобы она была безупречной снаружи. Отец — тратил кучу денег на репетиторов, курсы, еще и сам иногда проводил воспитательные меры, чтобы она была безупречной в своих достижениях и целях. Но никто не знал, что внутри она искалечена и повержена. Все в порядке, пока она надевает брендовую одежду, выравнивает волосы, получает отличные оценки и улыбается. Порой она не понимала, зачем вообще появилась на свет. Чтобы стать успешным проектом отца? Или чьей-то гордостью? Или помочь его политической карьере? И однажды после ужина, когда совсем нетактично Су Хо выбирается из-за стола и спешно прощается, она идет за ним. В этот раз родители одобрительно улыбнулись. — Ты идешь куда-то? Можно с тобой, а то как-то совсем скучно с ними торчать, — догоняет его в прихожей. — У меня дела, пока, — даже не поворачиваясь к ней, грубо отрезает парень. Су Джин не будет догонять или навязываться. И так понятно, что за дела и с кем. Она надевает пальто, ботинки, заматывает шарф, хватает рюкзак и выбегает на улицу. А там слишком людно и снежно. Су Хо уже успел поймать такси, и она провожает взглядом машину с шашечками. Куда идти она не знает. Кажется, так уже было однажды. Она могла бы пойти к Суа, но не было никакого желания притворяться и увиливать от вопросов. Подруга до сих пор вспоминала ту ночь. Су Джин и сама периодически мысленно возвращалась туда. Это нормально — позвонить ему, чтобы..? Забыться? Отогреться? Сбежать? Но он звонит первым. От неожиданности она сжимает телефон замерзшими пальцами и какое-то время просто пялится на имя на экране. — Свободна? — без лишних церемоний начинает разговор. — Да. — Давай заберу тебя, ты где? Су Джин стоит недалеко от своего дома, но отходит на пару кварталов, объясняя, где будет ждать его. К счастью, Со Джун не настолько отчаянный, поэтому зимой редко катается на байке и сейчас приехал на такси. — Запрыгивай, — опускает стекло и кивает. Немного продрогшая Су Джин быстро садится с другой стороны. Она не спрашивает, куда они направляются. И так понятно. И как-то привычно, хоть это только во второй раз. Она уверена: не последний. Уже другой отель, но интерьер почти идентичный. Когда они раздеваются, Су Джин деловито говорит: — Мне нужно вернуться домой через несколько часов. — Я тоже не собираюсь тут торчать до утра, — соглашается Со Джун, словно они обсуждают важную сделку, а не собираются заняться сексом. В этот раз все проходит лучше: нет скованности и нерешительности. Она садится сверху и водит руками по его груди, наклоняется ниже, отделяя их занавесом волос от окружающей обстановки, и целует в скулу. Его скулы, оказывается, так же сексуальны, как и пальцы. Сегодня все как-то неторопливо и тихо. Зато оглушающе-ярко в конце. — Понравилось рулить? — издевательски тянет, выбрасывая презерватив в урну. — У меня получается лучше, чем у некоторых, — проскальзывает под одеяло и сворачивается калачиком на правой стороне кровати. Со Джун только хмыкает и достает сигареты. — Убери эту дрянь, — кривится. — А то что? — с вызовом закуривает. — Плевать, мне лень даже шевелиться не то, что устраивать разборки. Он курит, приоткрыв окно. Она кутается в одеяло и смотрит на него. Молчание становится громоздким и неудобным. — Су Хо сегодня ужинал со мной и моими родителями, а потом свалил. К ней, да? Со Джун с остервенением тушит окурок в пепельнице. — Наверное. — Ты общаешься с Джу Гён? Он вздыхает, упираясь затылком в стену. Недаром он подрабатывал моделью: Су Джин невольно засмотрелась на него. Он выглядел сейчас так, будто снимался для глянца. С голым торсом, в джинсах, с взлохмаченными волосами и сигаретой между губ. Даже свет падал на него под правильным углом. — Иногда, даже несколько раз обедали вместе. Это не просто. Хочется убить этого придурка Су Хо. Ну почему он? Ему же всегда на всех плевать было. — Так бывает. Он ведь тоже человек. — Он? — опускает взгляд на нее. — Чертов цундере из манхв для девочек, вот кто Су Хо. Он же на маньяка похож, даже не улыбается. — И ты думаешь: вот я такой распрекрасный, готов ее на руках носить, заботиться, утешать, почему она тогда предпочла ледышку Су Хо? Он только вздыхает и тушит сигарету в пепельнице. — А ты не думала об этом? Почему она, а не ты? По-моему, вы с ним были бы отличной парой. Вон и родители ваши дружат. — Думала, — вздыхает, переворачивается на спину и смотрит в потолок. — Но это глупо. Он бы не влюбился в меня никогда. Только не в меня. — Почему? — Мне кажется, такие не нравятся парням, — признается она, впервые показывая свои неуверенность и страх. Она не стала бы вставлять палки в колеса, строить козни, поэтому молча глотает обиду и разочарование. Что в ней особенного?.. В детстве, когда мальчики только начали обращать внимание на девочек, и ее одноклассницы краснели от комплиментов и получали шоколад в Белый день, Су Джин пыталась угодить отцу и целыми днями занималась, считая все остальное пустой тратой времени. Мальчишки казались ей шумными и глупыми. Только лет в пятнадцать она почувствовала небольшой укол зависти, когда увидела двух влюбленных на улице. Парень бережно завязывал шарф на шее девушки, немного журя ее, а та только смущенно улыбалась. Су Джин тогда была без шарфа и никто, кроме себя самой, о ней не мог позаботиться. Потом, кажется, она свалилась с ангиной и провалялась несколько недель дома. За это время успела посмотреть несколько романтических дорам. Было так стыдно, потому как раньше ее не волновали такие вещи. Романтикой она не прониклась, но где-то в глубине души мечтала найти того, с кем могла бы испытывать такие яркие эмоции. Поэтому, когда она осознала свои чувства к Су Хо, вначале растерялась. Долго пряталась сама от себя. А когда приняла их, он уже встретил Им Джу Гён. — Дура, — раздается над ухом. — Кто? — вздрагивает, переводя взгляд на Со Джуна, который стоит рядом с кроватью. — Ты. Что за мысли у тебя? Ты сексуальная, красивая, умная, хоть и бываешь такой язвой, но это у Су Хо проблемы, раз он не может заметить, кто рядом с ним. — То есть признаешь, что я круче Джу Гён, да? — Не дождешься, — показывает ей язык и забирается на свою сторону кровати. — А что тебе нравится в ней? — поворачивается на бок и смотрит на его профиль. Со Джун лежит на спине, подложив руку под голову. На вопрос он отвечает не сразу — то ли раздумывает, то ли не знает что ответить. — Главное — что она для меня очень важна. А значит, нравится в целом, а не по частям. — Не знала, что ты такой романтичный. Он поворачивает к ней голову и подмигивает. — Я вообще красавчик. — Боже, от тебя воняет сигаретами, завязывай с этим, — легонько пихает его в плечо. На самом деле Су Джин пытается скрыть смущение, потому как на мгновение в голове проскакивает мысль, что парень и правда красавчик. — Разве я не горяч? — продолжает докапываться. — Если ты похож на Ли Джун Ки, то в этом нет твоей заслуги. Гены благодари. — Что-что, я похож на Ли Джун Ки? — Он придвигается ближе и нагло влезает в ее личное пространство, почти прикасаясь к ее уху носом. — Не делай вид, что я первая, кто заметил сходство. Откуда-то ведь твоя самоуверенность взялась. — Нет, меня правда никто не сравнивал с Ли Джун Ки. Девчонки, конечно, говорили, что я красавчик, хотели покататься на байке… и не только, — поигрывает бровями, а она только закатывает глаза — павлин. — И как? Многих катал? — На байке только Джу Гён, — выдыхает ей на ухо и по коже бегут мурашки. Су Джин немного отодвигается, пытаясь скрыть смущение. — И как? — Ну, мне понравилось. Она так прижималась ко мне доверчиво. Было приятно. Наконец-то Су Джин смогла увидеть его уязвимую сторону. Он как-то обхватил себя руками, будто хотел защититься от ударов или не знал, куда себя деть. И каким бы уверенным он ни казался, на самом деле невзаимные чувства к Джу Гён превращали его в маленького ранимого ребенка, которому хотелось быть любимым. — Знаешь, я хотела надавить на Джу Гён, я знаю о ее слабых местах и могла бы этим воспользоваться. Это могло бы немного испортить их отношения. Я думала об этом, планировала подойти к ней и сказать, что влюблена в Су Хо и хочу признаться ему. А потом попросить поддержать меня. Су Хо, конечно, не так прост, но Джу Гён будет бояться обидеть меня, — неожиданно признается в своих постыдных мыслях. Со Джун смотрит на нее в упор. — Надеюсь, ты не опустишься до такого. Не превращайся в типичную сучку из дорам. Не переходи черту, после которой вернуться невозможно. — Я не могу. Как бы мне ни нравился Су Хо, так поступить с подругой я не смогу. Она же не виновата, что нравится ему. Со Джун кивает, все так же не сводя с нее взгляда, — его губы чуть приоткрыты, рука подпирает щеку, глаза какие-то темные и жгучие. Она невольно всматривается в них. Но там нет дна, только топь. Ее не спасут, не он точно. Утонет. — Я тоже постоянно поддразниваю Су Хо, кручусь рядом с ней, но понимаю, что это бесполезно. У меня как бы тоже есть совесть. Да, этот придурок ее не заслуживает, но я не уверен, что и я заслуживаю. И вообще — она должна сама сделать выбор. — А какой выбор сделал ты? Отступить? Ждать? Быть рядом в надежде, что однажды она обратит внимание? — Не знаю, — вздыхает, прерывая зрительный контакт. — Это так тупо, да? — Есть такое. Ненавижу чувствовать себя жалким. — Ты не жалкий, просто влюблен. Это не преступление. Однажды тебе ответят взаимностью. — Я знаю, но… Су Джин хочет утешить его хоть как-то, но не уверена, что слова помогут. Поэтому она целует его. Пусть боль душевная растворится в физическом наслаждении. Хоть это и не продлится долго.***
Джу Гён улыбается так искренне и говорит, что встречается с Су Хо. Ей хочется сделать ей больно, чтобы стереть эту улыбку и перекрыть поток глупых извинений. — Эй, ты чего? Ну встречаешься и встречаешься, мне Су Хо никогда не нравился, — через силу выдавливает улыбку. — Я знаю, что вы друзья, просто я должна была сказать тебе первой, но не решалась. Она до того чувствует себя виноватой, что Су Джин это раздражает невероятно. Какая же она жалкая! Если бы она начала встречаться с Су Хо, уж точно не стала бы извиняться и кланяться — это личное дело двоих. А желание угодить всем ничего хорошего не принесет. Су Джин уже пыталась угодить отцу и то довела себя до плачевного состояния. — Перестань, это нормально, если тебе кто-то нравится, и он отвечает взаимностью, — говорит Су Джин, понимая, что в глубине души завидует. Потому и злится на подругу. — Думаешь? — улыбается сквозь слезы и лезет обниматься. — Знаю. Потом они идут в караоке, чтобы расслабиться. Суа, разумеется, такого пропустить не может. И пока подруги выбирают песни и заказывают закуски, Су Джин идет в туалет и пытается успокоиться известным способом: моет руки. С тех пор как она начала спать с Со Джуном, такие эпизоды возникали редко — только когда отец срывался на ней. А после признания Джу Гён руки казались липкими и грязными. Она терла, терла, раздирала кожу и зло смотрела на свое отражение. — Только попробуй зареветь, дура! — обращается к зеркальному двойнику. Прикусывает губу, но глаза заметно покраснели. Кожа на руках потрескалась и печет. Су Джин не плачет — это определенно победа. И когда она проходит мимо какой-то комнаты, слышит знакомую мелодию. Из любопытства приоткрывает дверь и заглядывает внутрь: Со Джун поет песню Се Ёна и выглядит так, будто находится в астрале. Она думает, что нужно оставить его одного, потому что у него явно все не в порядке. И… заходит внутрь, плотно закрывая дверь. Он не замечает ее, продолжая петь, пока она не подходит к нему вплотную, преграждая обзор на экран. — Уйди, — почти шипит. — Ты помирать собрался? — Не видишь, что я пою? Развлекаю себя. Мне весело, блять! — отбрасывает на диван микрофон и вскакивает. — Брось, ты после смерти Се Ёна наверняка его песни не мог слушать, а тем более петь их, — скрещивает руки и смотрит на него с насмешкой. Он хватает ее за плечи и смотрит так, будто собирается как минимум приложить головой об стол. — Откуда ты знаешь? Самая умная? Думаешь, если мы трахаемся, то стали близки? — трясет ее за плечи, больно вцепившись пальцами в плечи. Су Джин не двигается и не отводит взгляда. Совсем не боится. Да что он может вообще? Вот когда отец раздает ей пощечины после второго места в рейтинге — неприятно и унизительно. Когда она пытается облегчить боль, стирая руки в кровь под краном, — это мерзко. Когда Су Хо смотрит влюбленным взглядом на Джу Гён, которую знает от силы несколько месяцев, а ее уже десять лет и за это время в упор не замечал — это больно. — Со Джунни, тебя обидели? — интересуется тоном заботливой мамочки ребенка которой огрели лопаткой в песочнице. Со Джун поджимает губы и толкает ее к стене. Как в мыльной опере, нависает над ней, заключая в ловушку рук. — Кабэ-дон[2]? Вау, чувствую себя героиней дорамы. Какая там реплика должна быть дальше? «Я тебя никому не отдам»? «Ты мне так нравишься, что это сводит меня с ума»? — Я хочу сделать тебе очень больно сейчас, — угрожающе смотрит, щурится. Су Джин смеется, смотрит на него — озлобленного, сломленного, сбитого с толку — и смеется. Она даже не против получить удар, а затем ударить в ответ. Причинять боль нужно обоюдно, да? Взаимность — важное условие. Достали безответки и глупые страдашки. Поцелуй как альтернатива удару ее не очень устраивает, но когда ее сильно вжимают в стену, царапают зубами губы, вторгаются языком в рот — передумывает. Поэтому хватает его за шею и отвечает с таким же отчаянием. Длится это слишком долго, потому как губы болят, а прикосновений так мало. Она пробирается руками под его свитшот, гладит и ведет вниз. Со Джун останавливает ее руку и качает головой. — С ума сошла? Прям здесь собираешься?.. — Почему нет? Мы вроде одни и тебе надо отвлечься, как и мне. Это же хороший способ, согласись. И вообще-то ты первым стал из себя альфача изображать. — Может, хочешь отсосать мне? Как тебе предложение? — специально провоцирует, зная, что она никогда не позволит так обращаться с собой. Гордая. — Не сегодня, малыш, но ты можешь отлизать мне. Хочешь? — принимает вызов. — Сумасшедшая, — с неким восхищением произносит. И гладит, и целует, и трогает. Изучает. И по-своему восхищается. — Тебе это нравится? — шепчет ему на ухо, цепляя языком сережку. — Нет, но ты отлично утешаешь, лучше алкоголя и сигарет. — Да неужели? Теперь уже его руки пробираются ей под юбку. И она почти не против такого развития событий. Но песня заканчивается, и в коридоре слышатся знакомые голоса, видимо, девочки потеряли ее и пошли искать. Она быстро отталкивает Со Джуна, поправляет одежду и волосы. — Давай потом. Спишемся. Он только кивает. И уже дергая ручку двери, она оборачивается: — Не кисни, жизнь вообще штука страшная, но это не повод не радоваться мелочам. — Чему, например? — Тебе виднее, — и выходит в коридор. К счастью, подруг не видно, поэтому она проскальзывает в комнату. Выбирает песню и поет. Со Джун неплохо отвлекает и даже как-то странно заряжает энергией. Позже возвращаются девочки и говорят, что всюду искали ее. Су Джин хочет рассказать, где она была, с кем и даже в подробностях описать, что делала, но беспокоится, что такие подробности станут настоящим шоком для подруг. Не такой они ее знают и вряд ли поймут специфику отношений с Со Джуном. Это между ними. Молчание — золото. У каждого есть секреты…***
У отца тяжелая рука — так было всегда, с самого детства, когда она впервые позволила себе выступить против. Еще у него тяжелый взгляд, который буквально приковывает к земле. Летать невозможно, как и мечтать о чем-то лучшем. Она боится и ненавидит. Но когда все становится невыносимым, отменяет урок по английскому и подходит на перерыве к Со Джуну. Он оглядывается по сторонам, наверное, боится, что кто-то узнает об их близкой дружбе. Но за школой, куда иногда бегают курить его друзья, никого нет. — Чего тебе? Мы вроде как пообещали не светиться. — Знаю. Встретимся сегодня? Со Джун хмыкает, опираясь на кирпичную стену. — Какая ты ненасытная, на той неделе вроде бы виделись. Я настолько хорош? — Нет, я не хочу… В смысле, мне не с кем сходить в кино. Джу Гён на подработке, а Суа на свидании с Тэ Хуном. — А я похож на твою подружку? — Да ладно, нормально же общались, — передразнивает. — Ну, если ты так просишь… Пойдем после школы? — Да. Они идут в кино пешком — просто хочется прогуляться. Су Джин изредка посматривает на него и думает, что обманывает и себя, и его. Она знает, что отец не оставит ее поступок без внимания. Только позавчера он залепил ей пощечину, и она сорвалась, хоть и уже несколько недель справлялась без своей привычки. Терапия, предложенная Со Джуном, все же немного работала, но все вернулось снова. И ей хотелось хоть ненадолго отвлечься и почувствовать себя нормальной. С кино — дурацкая идея. Могла бы пойти одна. Странно, что Со Джун так легко согласился. Главное, чтобы он не догадался, что с ним немного легче. Он знал, что у Су Джин влиятельный и требовательный отец, но не более. Однажды, несколько недель назад, когда они лежали рядом в кровати и бездумно пялились в потолок, он поинтересовался: — У тебя ОКР[3]? Она тогда вздрогнула и машинально спрятала руки под одеяло. — О чем ты? — Брось, я не специалист, но у меня тетя с такой же проблемой. Она рассказывала, что над ней издевались в школе, и она приходила домой, запиралась в ванной, включала воду и начинала мыть руки. Это было для нее своеобразным ритуалом. А потом она не могла уже не делать этого. После каждого переживания или стресса, не находила себе места, пока не мыла руки. — И что? — Ничего. Обратилась к врачу, вроде бы легче стало. Мама переживала за нее, — поворачивается на бок и смотрит на нее. — И, знаешь, Су Джин, руки у нее были похожи на твои. Хотя, конечно, это только мои догадки. — Глупости не говори. У меня просто чувствительная кожа, а я хожу без перчаток зимой, вот и трескается. Даже крем не помогает. — Точно. Ей тогда показалось, что он видит ее насквозь. Но это вряд ли. Она и сама знала о своей проблеме, но боялась ставить диагнозы и признавать ее. Мать если что-то и подозревала, никогда об этом не говорила. А отец каждый раз, когда смотрел новости об очередном айдоле, который лечится от тревожного расстройства или депрессии, только поджимал губы: «Напридумывали себе диагнозов, чтобы их жалели. Все эти расстройства — чушь. Оправдание для идиотов, которые не могут справиться с трудностями и хотят, чтобы их все жалели. Слабаки». Су Джин не хотела быть слабой, но и сильной быть оказалось не так просто. Или, возможно, они с отцом разный смысл вкладывали в слово «сильный»? — Ты любишь ужасы? — когда они занимают места в зале, нервно спрашивает Со Джун. И Су Джин начинает подозревать, что тому как раз такой жанр не по душе. Но душа требует море крови и отрезанных конечностей, а не супергероев или романтики. — Боишься? — забирает у него ведро с попкорном и насмешливо произносит. — Я? Ха, да я смотрел ужастики, когда ты еще залипала на «Покемонов». — В детстве мне больше нравилось смотреть «Тетрадь смерти». Со Джун схватил стакан с колой и сделал вид, что страшно заинтересован трейлерами грядущих премьер. Ужастик был невпечатляющим и простеньким. Типичный слэшер о заброшенном летнем лагере, куда приезжает компания, чтобы поснимать видеоблог о жутких историях. А потом там объявляется маньяк (только не с бензопилой, а с лассо) и начинается игра на выживание. Где-то на середине фильма Су Джин начинает клевать носом, а вот Со Джун сидит как на иголках и вздрагивает от любого шороха, когда герои крадутся с фонариками через густой лес. Неожиданно она отставляет стакан с попкорном в сторону и кладет свою ладонь на подлокотник, накрывая ладонь Со Джуна. Он немного расслабляется. Не пытается убрать руку и не задает вопросов. Будто это в порядке вещей для них. Можно даже зайти дальше и вообразить, что у них свидание. Но это уже слишком... — Что, страшно было? — когда включают свет, они расцепляют руки, которые успели переплести, и Со Джун выглядит каким-то чересчур самодовольным. — Немного, — решает не задевать его самолюбие. На улице уже он первым берет ее за руку. Ей неловко, но она не выдергивает руку. Они заходят в пиццерию, чтобы перекусить. — Заказывай, я угощаю, раз уж ты платила за кино и попкорн, — великодушно говорит Со Джун, что-то быстро строча в телефоне. Су Джин заказывает «Маргариту» и молочный коктейль. Со Джун все продолжает переписываться с кем-то. И ей хочется, чтобы он отложил телефон в сторону и обратил на нее внимание. Но... зачем? Может, он с Джу Гён переписывается. Или еще с какой-то девчонкой, с которой ходит в отели. Они же ничего друг другу не обещали. — Слушай, ты можешь помочь? — наконец, отрывается от телефона. — С чем? — Тут одна съемка под угрозой срыва, моделька в последний момент решила характер показать и отказалась от проекта. Съемка парная, а замена нужна прям сейчас. Может, хочешь подзаработать? — Я? Не знаю, у меня опыта никакого. — Ты красивая, думаю, на фотках хорошо получишься. Если что, я подскажу тебе. Всего несколько снимков для рекламы косметики. Еще и денег дадут. По-моему, хороший вариант. Телефон Су Джин начинает вибрировать, она мельком смотрит на экран — «Отец». Быстро выключает его и соглашается. Ей обязательно это выйдет боком, но потом. Над Су Джин долго колдуют стилисты-визажисты, а затем ее будто толкают на сцену и говорят: «Танцуй, как хочешь, только без победы не возвращайся». Только на этот раз в этом кошмаре она не одна: с ней Со Джун. Который выглядит невообразимо хорошо в черном костюме и с уложенными волосами. — Расслабься и смотри на меня. Он прижимает ее за талию и смотрит в упор. Су Джин теряется в его глазах и касаниях. Наверное, уже не первый раз, но осознание приходит к ней запоздало. Поэтому во время перерыва она сама толкает его в тесную гримерку и поворачивает ключ. — У нас не так много времени, и постарайся не испортить шмотки, — произносит, снимая платье. Со Джун только усмехается в ответ, избавляясь от костюма. — У тебя есть?.. — произносит глухо, когда он расстегивает ей лифчик. — Черт! — Облом, у меня тоже с собой нет. Но можно по-другому. Су Джин мало знает об альтернативах, так как обычно они занимались классическим сексом. Со Джун как-то соблазнительно улыбается и поцелуями спускается ниже. Она запоздало осознает, что безбожно испортила ему укладку, когда выгибалась на тесном диванчике и зарывалась пальцами в волосы. Он облизывается и выглядит, как чертов грешник или неразбавленный соблазн. Его хочется пить маленькими глотками и растягивать удовольствие. Кажется, Су Джин взрастила монстра. Но ей все нравится, поэтому она целует его и пытается принести такое же наслаждение. Судя по его прерывистому дыханию и ругательствам, у нее получается неплохо. — Все-таки у тебя богатый опыт, — когда они уже приводят себя в порядок, говорит она. Со Джун замирает, а потом продолжает застегивать пуговицы на рубашке. — На самом деле, до тебя я спал только с одной девчонкой и то недолго. — Правда? А выглядишь уверенно. — Ну, теорию я хорошо знаю, а там главное — желание. Все же это не высшая математика. — У каждого, видимо, свои таланты, — качает головой, поправляя прическу. Внезапно он хватает ее за руку и смотрит какими-то дикими глазами. — Опять? Су Джин сжимает руку в кулак, вырывая из его хватки. — Не понимаю о чем ты. — Я не стал тебя допрашивать, но однажды видел, как ты после звонка отца мыла руки. Очень долго и чересчур старательно. Что происходит? Су Джин не хочет быть жалкой и слабой. И хранить секреты становится сложнее — Со Джун подошел слишком близко к ней настоящей. — У меня не так, как у твоей тети. В последнее время мне легче. Просто иногда накатывает… — Он давит на тебя из-за оценок? — Ничего серьезного. Просто хочет, чтобы я была лучшей. — Это серьезно, Су Джин. Очень. — Я просто… Она смотрит на него и выглядит до того потерянной, что Со Джун быстро обнимает ее и шепчет слова поддержки. Су Джин не может выдержать, поэтому обнимает в ответ и совсем плюет на макияж. А затем визажист орет на них, быстро пытаясь исправить их внешний вид. Но съемка проходит хорошо. А когда дома отец в очередной раз поднимает на нее руку, она перехватывает ее. — Больше никогда, — цедит сквозь зубы. — Да как ты!.. — от вызова в ее глазах он даже растерялся. — Ты хотел, чтобы я была сильной. Так вот, я буду, поэтому больше не позволю так с собой обращаться. Или мне рассказать репортерам о домашнем насилии? Думаю, они будут счастливы, а твоя репутация и политическая карьера останутся в прошлом. — Мерзавка! — восклицает, но отступает на шаг. — Тварь неблагодарная! Я хотел, чтобы ты была лучшей, чтобы никто не мог пренебрежительно относиться к тебе. Если хочешь быть успешной и иметь вес в обществе, привыкай к суровой реальности. Дашь слабину — затопчут. — Да дело не в этом. Пап, ты же не мой бизнес-тренер или наставник. Мне хотелось, чтобы ты хоть иногда видел во мне свою дочь. Не первое место в рейтинге, не ступеньку к успеху, не часть интерьера. Я сходила с ума, пытаясь угодить тебе, — срывается на крик. Отец смотрит на нее удивленно, будто впервые видит. Видимо, она попала в точку. Она влетает в свою комнату и переводит дух. Руки дрожат, а внутри все зыбко, но облегчение перекрывает все эмоции. «Я наорала на отца. Не знаю почему, но я так счастлива!!! В этом есть и твоя заслуга, Со Джун».***
…И вот он одевается в спешке и спешит к маме. У него дела. Все нормально. Она как бы тоже должна вернуться домой и выслушивать нравоучения от матери. А еще снова отбиваться от вопросов Суа, которой надоело прикрывать подругу. — Убегаешь? — смотрит на его спину, обтянутую футболкой. Та замирает, выравнивается. Да и он весь как-то замирает. В точку. — Почему? Вроде бы не впервые, — спрашивает, хотя подозревает в чем дело. Пришла весна. Они все реже говорят о Джу Гён и Су Хо. Все чаще — друг о друге. Иногда даже ходят в кино на ночные сеансы. Пару раз наведывались в ту закусочную, только когда она была открыта. Су Джин знает о нем слишком много, чтобы игнорировать очевидные вещи. Но пока их обоих все устраивало, даже то, о чем не говорят вслух. — Я не убегаю, — наконец выдавливает, но не поворачивается. — Да? Ладно, тогда мне показалось, — тоже отворачивается, поправляя одеяло на плече. — Мне надо идти. — Угу. — Спишемся. Хлопок двери впервые действует на нее как спусковой механизм. Она начинает задыхаться от подступающей истерики. Тут, на этих простынях, она чувствует себя растерзанной и брошенной умирать. С вывернутыми наружу внутренностями. Снова все повторяется. Кто сказал, что у нее все в порядке? Это хаос, а не порядок. И из этого хаоса не может родиться ничего светлого и хорошего. Су Джин беззвучно кричит, зарывшись головой в подушку. Ей душно, тяжело и больно. Почему она все усложняет? И тогда она звонит человеку, которому в здравом уме никогда бы не позвонила. — Кажется, я умираю, Су Хо. Это нормально? — говорит какой-то бред. Он молчит. — Тебе плевать, я знаю. Просто это так больно, Су Хо, — и начинает плакать. Не сдержалась, дура. — Я заберу тебя. Где ты? Су Джин не помнит названия отеля, да даже имени своего не помнит. Что-то бормочет несвязное и продолжает рыдать. Сколько это длится, она не знает. А когда приходит в себя, быстро собирается и выходит на улицу. — Эй, Кан Су Джин! — окликает ее Су Хо. Она втягивает голову в плечи, но оборачивается. — Как ты нашел меня? — Тебя только это волнует? — вопросительно выгибает бровь. — Чего пришел? Он засовывает руки в карманы и смотрит на нее. — Что с тобой? Отец? — Я выхожу из чертового отеля ночью, в таком виде. Отец? Серьезно? — Мало ли что ты могла там делать. — Трахаться, например, — почти срывается на крик. Прохожие оглядываются. Су Хо только морщится. — Давай не здесь. — Пойдем внутрь, могу и с тобой переспать. Хочешь утешить меня, Су Хо? — приближается вплотную и кладет руку на его плечо. — Успокойся, — убирает ее руку. — Им Джу Гён не узнает, не волнуйся. — Я тебя не узнаю. — А ты знал вообще? — Пойдем, — тянет куда-то. Когда они садятся на качели в каком-то дворе, Су Джин почти спокойна и немного жалеет, что сорвалась на нем. — Это из-за парня? — допытывается. — Из-за меня. У меня всегда так. Просто я умею притворяться. — Это я знаю. Ты всегда была такой — улыбалась натянуто и так неискренне. — Извини, что позвонила тебе. Слабо соображала. — Ничего. Су Джин смотрит на свои руки, прячет их в рукавах и боится поднять взгляд. — Я была влюблена в тебя, — внезапно признается. — Ты знаешь, у меня есть девушка. — Да. Я не надеялась, — поднимает глаза. Су Хо все также спокоен и серьезен. — Из-за меня тебя так? — Нет, уже нет… Зачем ты вообще поднял трубку? — вздыхает. — Знаешь, однажды я пропустил важный звонок ночью, и все закончилось трагически. — Погоди, ты думал… я тоже? — Вообще-то ты начала с того, что умираешь. — Нет, я не думала… Прости. Это мои проблемы. Они молчат какое-то время. В кармане у нее вибрирует телефон, но она игнорирует. Со Джун вряд ли напишет сегодня. Остальное — неважно. — Я хотела найти утешение, выпивка не помогла и… Дурацкая идея была. А потом мы часто ходили в лав-отели. Все было нормально, нас устраивало. А потом перестало устраивать. Меня. Но я решила молчать, так ведь лучше? Су Хо слушает не перебивая. Он не осуждает, мол, дело житейское. Но для Су Джин как раз наоборот. И она ненавидит себя за это. — Теперь жалею, что молчала. Надо было сказать, получить отказ и отпустить. — Почему ты уверена, что получишь отказ? — Уверена. Со мной по-другому не бывает. Поэтому я и тебе не признавалась. — Я — не все. В смысле, если ты мне не нравилась, это не значит, что не нравишься всем. — Угу, — не верит Су Джин, но спорить не хочет. — Тебе надо поговорить с ним. — Я не знаю, что сказать. — А много вариантов? Правду. — Я хочу врать и дальше. Себе же получалось. — Можешь врать. Если тебе так легче. Но рано или поздно придется сделать выбор. — Лучше поздно… Они расходятся в разные стороны. Су Джин едет к Суа, а Су Хо — домой. Разговор едва помог ей и развеял сомнения. Но теперь она уверена в одном: ее невзаимная любовь к Су Хо исчерпала себя. Зато теперь добавилась новая, только эта не кажется такой безобидной. Скорее, убийственной. Почему так? Суа не задает вопросов, а молча гладит ее по спине, когда она рыдает в подушку от собственного бессилия.***
Со Джун пишет ей сообщение через несколько дней, в котором просит встретиться на выходных. Су Джин знает, о чем пойдет речь и почти готова ко всему. Она надевает сарафан, накидывает пальто и даже красит губы (раньше в помаде смысла не было). Мама почему-то думает, что у нее свидание с Су Хо, поэтому одобрительно кивает и желает удачи. Он приехал на своем байке, на котором, к слову, ее ни разу не катал. Немного даже обидно. — Привет, запрыгивай, — кивает на байк. Су Джин даже не спрашивает куда они и не обращает внимания на то, что в сарафане неудобно кататься на мотоцикле. Все равно в последний раз. Они приезжают к реке Хан. Здесь много парочек, любующихся вечерним видом. Ветер холодный, однако Со Джун удивляет ее, вытаскивая из багажника плед и термос. — Давай посидим немного. Они пьют горячий кофе и смотрят на водную гладь. — И к чему это всё? Могли бы в отеле встретиться. — Тебе это устраивает? Встречи в отелях? — Раньше вроде как устраивало. — Не сейчас? — Сейчас ты путаешь меня. Я буду надеяться. Не надо. Со Джун отводит взгляд от пейзажа и смотрит на нее. — Надейся. Это так плохо? Думаешь, ты не можешь нравиться кому-то? — Хочу тебе, а не кому-то, — прямо говорит, делая глоток горячего кофе. — Все началось не с того. Поэтому и получилось вот так. — Как? — Ты знаешь. Су Джин качает головой. — Я хотел предложить тебе сделать все серьезным. Это возможно? — после долгого молчания произносит как-то нерешительно. Не уверен? Боится отказа? Су Джин хотела бы читать его мысли, но она даже за своими не поспевает. — Серьезно — это как? — Ну, со свиданиями, признаниями, годовщинами. — Понятно. Возможно. — Что — возможно? — Ты же сам спросил: возможно ли это? Да, возможно. Мой ответ. Со Джун трет ладонью лоб и нервно смеется. — Фух, я думал, ты откажешь. — Долго речь репетировал? — Я и половины не сказал, что собирался. — А как же Джу Гён? — Меня отпустило. Сначала я стал меньше замечать ее, а больше тебя. Потом тебя стало слишком много, что места не осталось для нее. Но сбежал я тогда, потому что считал, что снова влюблен безответно. В этот раз почему-то было страшнее. — Я рада, что ты смелее меня и смог признаться. Вряд ли я решилась бы... — Да, здорово нас потрепали безответные чувства. Надеюсь, с взаимными будет проще. — Думаю, сложнее, но приятнее. Она улыбается ему и понимает, что ошиблась: из хаоса берут начало новые миры, новые открытия, новый порядок... Их взгляды встречаются, и они одновременно подаются навстречу друг к другу. Сталкиваются носами и дышат в унисон. Поцелуй отдает кофе и сбывшимися надеждами. Да, у надежд тоже есть свой вкус. Никто не торопится — целуются медленно, нежно и тихо. Впервые так. Будто жить им еще долго-долго и обязательно счастливо. Вместе.