***
Гора грязной посуды походила к концу, а Геральт всё молчал. Цири ожидала саркастичных шуточек сразу же, как только они остались наедине, но ведьмак лишь методично счищал остатки еды и ополаскивал тарелки. Ей даже захотелось сказать что-то самой. — Значит, не просто друг, — наконец произнёс он. — В первую очередь он мой друг. Я доверяю ему. — На друзей так не смотрят, — заметил Геральт в ответ. Цири фыркнула. Геральт иногда так легко загонял себя в ловушки. — Ага, а смотрят так, как ты на Лютика смотришь. — Тушé, — помолчав, ответил Геральт. Цири заметила, как при упоминании Лютика лицо ведьмака смягчилось, и напряжённая линия плеч расслабилась. В кои-то веки бард был в безопасности, и никому не надо было беспокоиться, что заплутавшая гончая Дикой охоты подпортит портки их друга. Цири цеплялась за этот смешной образ, стараясь не думать, что бы было, если бы ледяные клинки Красных всадников дотянулись до Лютика. Она не смогла бы смотреть Геральту в глаза. Её и так мучала совесть за проделки в Новиграде, за то, как она бросила Лютика охране на растерзание... — Иди к нему, ты же хочешь. Я закончу сам. — сказал Геральт, забирая у неё полотенце. Цири для приличия помялась немного, но Геральт, закатив глаза, легко подтолкнул её прочь из кухни.***
Тихо проскользнув в комнату, Цири запнулась у порога. Аваллак’х сидел спиной к двери, у туалетного столика. На нём не было ничего, кроме легких леггинс. Кликнул замок закрывшейся двери. Эльф вздрогнул и обернулся. Увидев Цири, он расслабился, но настороженность не уходила из его глаз. Цири это не нравилось. Взгляд Аваллак’ха всегда был спокоен, как море в тихий солнечный день. Иногда она видела теплые искорки в аквамариновой глубине, но только в те моменты, когда думал, что она не смотрит. Уверенным шагом Цири приблизилась к нему. Аваллак’х распрямился, настороженность сменилась лёгким недоумением. — Цирилла... Перегибаясь через плечо эльфа, она подхватила баночку с мазью. Встретившись взглядом со своим отражением, Цири невольно поморщилась. Каждый раз глядя на себя в зеркало, сомнения поднимали головы ядовитыми змеями, готовые жалить и травить её разум. Видел ли Креван в ней её? — Цири, — вновь подал голос Аваллак’х. Его дыхание защекотало кожу в глубоком вырезе льняной рубахи. Кажется, всё это время он сидел как мраморная статуя, не шевелясь и не дыша. Цири почувствовала, как заливается краской. Она неловко прочистила горло и отстранилась. Выражение лица у Знающего было нечитаемое. Пытаясь скрыть досаду, она взяла Аваллак’ха за руку и мягко потянула к кровати. Эльф покорно поднялся. Цири оторопела. Прежде возвышавшийся над ней, Аваллак’х едва ли был выше её сейчас. Заметив её растерянность, он поморщился. — Проклятие Эредина вывернуло меня наизнанку, — признался он. — Чародейке удалость вернуть мой облик, но, как видишь, не совсем точно. — Да уж... — зачарованно ответила Цири. Видеть глаза эльфа так близко было приятно. Ненароком подумалось, что ей почти не надо тянуться, чтобы поцеловать его. Уши Цири опять запылали. Аваллак’х наклонил голову, вопросительно подняв бровь. Отмахиваясь от его любопытства, она наконец усадила Знающего, куда хотела. Усевшись напротив, Цири положила руку Аваллак’ха себе на колени. Прежде чем взяться за мазь, она провела обеими ладонями по тёплой коже предплечья эльфа. Цири чувствовала мелкое подрагивание мышц под кожей. Сочувственно поморщившись, она открыла мазь, резкий запах трав тут же ударил в нос. — Я мог справиться сам, — негромко сказал Аваллак’х, не сопротивляясь прикосновениям. — Мне не сложно, — сосредоточено ответила Цири. Она старалась концентрироваться на механической части процесса, а не на том, какая мягкая и бархатистая кожа у эльфа, или какие крепкие у него предплечья. Зачерпнув новую порцию мази, она перешла на плечо Аваллак’ха. Она была так поглощена движением своих рук и ощущением плоти под ладонями, что не заметила, как эльф, наклонившись к её макушке, осторожно вдохнул запах девушки. Лишь какое-то чутьё, вбитое тренировками в Каэр Морхене, позволило ей ощутить едва заметное движение воздуха, когда он выдохнул совсем близко. — Креван? — Цири подняла глаза. Их лица оказались так близко, что она могла пересчитать ресницы Аваллак’ха. Или дотронуться до его губ. Послав всё к лешему, Цири подалась вперёд. Аваллак’х целовался жадно, как будто старался урвать как можно больше мгновений, прежде чем она исчезнет из его рук. Цири отвечала с такой же горячностью. Почувствовав руки эльфа под рубахой, её бросило в жар. Перекинув ногу через его бедра, она села Аваллак'ху на колени, стягивая с себя рубаху. Всегда бесстрастный и невозмутимый, Аваллак’х сейчас больше походил на эльфа под фисштехом. Голубизну глаз поглотил чёрный зрачок, тяжёлое дыхание срывалось с губ, как будто он бежал по Мучильне. — Цири, ты уверена? — спросил эльф хрипло. Вместо ответа, девушка взяла его за запястья и положила его руки себе на талию. Он тут же перехватил инициативу, подхватывая её под бедрами и опрокидывая на кровать. У Цири перехватило дыхание. Зарываясь руками в волосах Аваллак’ха, она притянула его для нового поцелуя, растворяясь в его вкусе и запахе.***
Кровать была слишком узкой, чтобы лежать на ней свободно плечом к плечу, поэтому Цирилла устроилась на Аваллак’хе, уткнувшись носом ему в шею. Эльф размеренно дышал, уснув, как только они закончили. Она была не в обиде, ему следовало набраться сил, прежде чем Эредин явится сюда. Вспомнив о Дикой охоте, Цири почувствовала ледяные пальцы страха, стискивающие внутренности. День ото дня в Каэр Морхен должны были прибыть союзники, готовые отдать за неё жизнь, но Цири не позволит этому случиться. Никто больше не пострадает из-за неё. Особенно теперь, когда её отношения с Аваллак’хом приобрели такое развитие. Наконец сон раскрыл свои бархатные объятия и перед тем, как окончательно поддаться ему, Цири пробормотала: — Доброй ночи, Креван. Эльф, как будто в ответ, чуть сильнее сжал её в объятиях.