Грешные дары святой Валентины

Ники кажется, что он смотрит на ожившую статую древнегреческого скульптора: до невозможности правильные черты лица, идеально вылепленное тело — рельефное, подтянутое, но не перекачанное. Аполлон! Только живой, тёплый, с умопомрачительной улыбкой на чуть пухлых по-античному губах, со сверкающими небесно-голубыми глазами и золотистыми волосами. Ему около тридцати лет. Или веков… И он наверняка не свободен! Ники чуть не взвизгивает от обиды, но вовремя закусывает губу. — Знакомься! Мой партнёр по танцам, — говорит Тина, высокая поджарая девушка чуть за двадцать. Валентина, или, как её все зовут, просто Тина, двоюродная сестра Ники, улыбается и треплет кузена по светлым вихрам. Ники снова осознаёт, что природа посмеялась, отдав Тине всю стать и рост. А ему… Ему досталась самая лучшая кузина на свете! Ники в свои девятнадцать миниатюрный и тонкокостный, как девчонка-подросток, хотя уже поступил в университет. Острые лопатки торчат двумя крылышками, светлые волосы шелковистые и чуть вьются, а огромные глаза а-ля Бэмби заставляют умиляться всех и каждого. Но многие готовы задеть мальчишку, наградив обидным прозвищем, указывающим, что он тонкий-звонкий. И только Тина, у которой Ники остановился в Сиднее, ласково, словно дразнится, называет его «конэко» или «бисёнэн». Но анимэ-котёнок не отчаивается. Каждое утро Тина завозит братишку в университет по пути на работу. Кузина преподаёт в школе танцев. Вечером они весело обсуждают прошедший день, готовя ужин. Иногда Тина приходит позже: занятия в школе приходятся на вечер, и три раза в неделю Ники остаётся наедине с учебниками. Но зато в выходные они отрываются, катаясь на сёрфе и поедая мороженое. А вечером Тина по телефону уверяет маму Ники, что с ним всё в порядке, его никто не обидел и не совратил. Ники только похихикивает, сидя на полу у ног кузины и благодарно кивая. Она для него — святая Валентина! — Мне не в тягость, — заявляет девушка. — С твоим появлением дома стало как-то теплее и уютнее. Ты как котёнок, — улыбается она и, словно настоящего котёнка, почёсывает за ухом. Ники чуть ли не мурлычет. Ровно до того момента, пока Тина не спрашивает, почему у такого «чудесного мальчика» нет девушки. Вот как объяснить кузине, что девушки Ники не интересуют вообще? Скоро его отшучивания про важность учёбы перестанут удовлетворять любопытство кузины. И что тогда? Каждый раз Ники сжимается, когда Тина задаёт этот вопрос. Однажды ему всё же приходится признаться в своих предпочтениях. — Боже мой, Ники! — восклицает кузина. — Нашёл из-за чего переживать! Ты в Сиднее. Тут с этим нет проблем. А тёте Эмме я тебя не сдам. Ники благодарно кивает. Он уверен: узнай его мама, добропорядочная владелица овцеводческой фермы в Новом Южном Уэльсе, что её сын, наследник бескрайних пастбищ, не интересуется девушками, её хватит удар. Но Тина не даёт повода так думать своей тётушке, уверяя, что Ники весь в учёбе. Настоящая святая! — А эт-то нормально, что мне… п-парни нравятся? — робко спрашивает он, глядя на кузину огромными блестящими глазищами. Тина пожимает плечами. — И ещё я бы хотел тоже… заниматься танцами, — озвучивает Ники свою давнюю мечту. Когда-то мама, услышав об этом, долго причитала, что настоящему мужчине танцы не нужны и лучше бы Ники взялся за ум и больше уделял внимания учёбе как управлять фермой. И поминала «бесстыдницу» кузину Валентину, которая сбежала в Сидней, когда поняла, что на овцеводческой ферме её ничего интересного не ждёт. К ней-то Ники сразу после школы и заявился. Мама успокоилась только после того, как Валентина уверила её, что «тихий деревенский мальчик» поступил в университет изучать искусство управления большим предприятием, каковым можно считать овцеводческую ферму, а она на правах старшей сестры присмотрит за кузеном. И не позволит ему «впасть в грехи большого города». — Занятия танцами совсем и не грех, — уверяет Тина Ники. И после очередного урока танцев заявляется с божественно красивым парнем. — У нас занимаются вполне солидные люди. — А я… смогу?.. — робко спрашивает Ники. Тина загадочно улыбается, но в выходные вместо обычной поездки на пляж отводит кузена в танцзал. — Меня попросили поработать с одним парнем, — сообщает девушка. — Он очень хочет не ударить в грязь лицом на собственной свадьбе во время первого танца молодых. А Крис, — Тина кивает на древнегреческую скульптуру, — тобой займётся. Передаю тебя одному из лучших на побережье и точно лучшему в Сиднее! — гордо говорит кузина. — Ты же занимался когда-то! И хотел продолжить. Сможешь заниматься вечером после учёбы. Если хочешь. Ники не верит своему счастью. Он заворожённо смотрит на своего потенциального учителя, похожего на древнее языческое божество. Потом на Тину. Ну настоящая святая! — Думаю, мы найдём общий язык, — вдруг говорит божество, и Ники понимает, что пропал. Голос парня так сексуален, что Ники чуть не подвывает. И с ужасом чувствует, как взмокает его спина, как медленно твердеет член, а зад предательски сжимается. И этот потрясающий парень будет учить Ники? Будет ему улыбаться, вести в танце, наставлять, подгонять, командовать и… трогать? Ники сглатывает ком огня, застрявший в горле, быстро-быстро моргает и трясёт головой. Крис искренне смеётся: — Валентина! Да ты сто раз была права! Этот парнишка действительно настоящий мультяшный котёнок! «А ещё «девочка без сисек и с членом», «неудачный эксперимент природы» и «мелкое недоразумение», — мрачно думает Ники, уже бесстыже разглядывая божество с золотистым загаром на идеальном теле. И пусть из-под синглета видны только перевитые мышцами руки, упругие «трапеции» на мощной шее и «дельты» на широченных плечах, а джинсы оставляют волю фантазии. — Извини, Ники, — чуть виновато улыбается голубоглазый красавец. — Да я уже привык, — вздыхает Ники. И поэтому не обращает внимания на эти подколки. Он принял себя вот таким мультяшно-умильным котёнком и тонким-звонким мечтателем о большом красивом парне, который наконец-то подарит ему валентинку на День всех влюблённых. Никто ещё не дарил… Хотя в прошлом феврале Тина преподнесла своему кузену небольшой презент — сертификат в спортивный магазин, где Ники рискнул приобрести настоящий сёрф, чтобы уже со знанием дела ловить волну. Сейчас он чувствует себя маленьким и беззащитным рядом с этим Аполлоном, тайно мечтая о его кубиках на прессе и размышляя, какая обалденно твёрдая задница у этого парня. — Когда готов приступить к занятиям? — вдруг спрашивает Крис. — Интересно, как мы с тобой сработаемся. Тина, давай посмотрим, что умеет этот парень? Ну хоть не назвал как-то, что больше похоже на прозвище для девчонки! Ники благодарно улыбается, распахивает ещё шире свои огромные глаза. — И можешь сильно не расцветать, — тепло посмеивается атлет. — Гонять буду так, что Валентина покажется тебе святой! — Тина и так святая, — говорит Ники чуть осипшим голосом. — Она столько возилась со мной. — Спасибо, Ники, — отвечает девушка. — Пойдём проведём занятие на троих, а потом уже управляйтесь сами. Во вторник? Для Ники это как ледяной душ. Его не покидает чувство притяжения к Крису. Он уже начинает малодушно думать, чтобы вообще сбежать из танцзала. Хотя дни считал до вторника! Но лишь неземная привлекательность Криса заставляет его остаться. Занятие проходит на удивление слаженно. Аполлон прекрасно ведёт, слегка поддерживает за талию, подсказывает шаги. Ники старательно тянет руки, держит спину, мысленно отсчитывает ритм. Валентина удовлетворённо кивает, понимая, что её «котёнок» в надёжных руках! Вскоре это понимает и сам Ники. Теперь после урока танцев его не только накрывает приятное чувство усталости, но и мучает жёсткий стояк, который он усмиряет, едва добравшись до душевой. Благо в то время, когда Крис и Ники заканчивают выделывать свои па на паркете, в раздевалке никого нет. А всему виной ровный, уверенный голос Криса, его невероятный взгляд небесно-голубых глаз и — о, ужас! — прикосновения этого великолепного парня во время урока: он словно ласкает Ники, проводя по спине широкой ладонью, уверенно проникает ногой между его ног, будто собирается взять его. Может, Ники всё это себе нафантазировал? Но подобные догадки со временем подтверждаются. А потому его сильнее тянет к Крису. Однажды на парковочной площадке спортивного комплекса его чуть не сбивает мощный мотоцикл, разрывающий воздух рёвом мотора и глубокими басами рвущегося наружу тяжёлого рока. Прибывший парень чуть старше Ники, такой же брутальный, как и его байк, в камуфляжных брюках и кожаной куртке, насмешливо смотрит на сжавшегося как кролик перед удавом парнишку и заявляет: — Так вот кого взял на попечение наш приятель! — Вы… Вы о чём? — лепечет Ники. Вместо ответа байкер сгребает парня в охапку и вносит в здание. То, что происходит потом, сначала не укладывается в голове Ники, а потом рвёт на части. Он беззвучно раскрывает рот, увидев, как эти двое приветствуют друг друга: два здоровенных парня тепло обнимаются и нежно целуются. Ники чувствует, как к горлу подступает огненный ком, как путаются мысли, и лишь скатившееся к низу живота волнообразное возбуждение сжигает его желание оказаться между этими парнями. — Дин, инструктор по рукопашному бою, — представляет Крис высокого плечистого шатена, который, сняв свою куртку, демонстрирует такой же завлекательный рельеф торса под облегающим синглетом, как и тренер Ники. — Если понадобится — обращайся, — подмигивает Дин Ники. — Танцульками сильно не защитишься! Парень ничего не может ответить. Слова застревают в горле. Сегодня его стояк догонит определённо раньше, чем кончится урок танцев! Каково же удивление Ники и новый приступ чего-то похожего на ревность, когда после очередного занятия за Крисом прибывает ещё один его приятель. — Ники, наш Марк — почти твой коллега, — весело бросает Крис, стоя около сидящего за стойкой фитобара поджарого неприлично рыжего парня с насмешливыми светло-серыми глазами. Поглаживает его по крепкой загорелой шее так, что у Ники возникает понимание, что связывает этих двоих далеко не просто крепкая мужская дружба. Назойливой мухой долбится в голову мысль: а как же тот байкер, который приезжал не так давно? — Он тоже студент? — выдаёт офигевший Ники, понимая, что рыжий старше него лет на семь. Хотя бывает всякое. — Он — сёрфер, — смеётся Крис. — Хочешь, в выходные поедем покатаемся на доске? Кажется, вы с Тиной по выходным ездили на пляж? Ники стоит как соляной столп. Его пригласили такие офигенные парни! Но зачем? Ники отгоняет от себя единственное разумное объяснение — ему кажется, он слишком мелкий и невзрачный для компании таких красавцев. Надо ещё у Тины спросить, что за странная компания у её партнёра по танцам. — Дин будет, — говорит Марк, его серебристо-серые глаза вспыхивают. — Сказал, что высвободил все выходные. — Отлично! Сможем вывести яхту, — широко улыбается Крис. — Ники, ты когда-нибудь участвовал в регате? Ники мотает светловолосой головой и чувствует, как его щёки обнимает пламя смущения. — А хочешь? — Если… Тина не будет против, — сипит от волнения Ники. — Так это она посоветовала тебя припахать! — смеётся Крис. — Ты-то сам хочешь? Ники едва не кричит от радости. Его словно рвёт на части. Но он только коротко кивает, не веря своим ушам. После урока танцев он видит, как Крис прижал к стене Марка и, бесстыже вжавшись в его упругие бёдра своими, жадно целует. Рыжий только мнёт каменную задницу партнёра и отвечает на эту наглость. Ники снова тоскливо поскуливает. Ну как же так?! — Малыш, мы тебя смутили? — вдруг поворачивается к нему Крис. Голубые глаза светятся блядским блеском, влажные губы чуть опухли. — Извини. Ники чувствует себя полным идиотом. — Ты представляешь, что этот Крис учудил! — говорит он кузине вечером. — Я знаю, — спокойно отвечает Тина, раскладывая по тарелкам салат. — Знала, что тебе парни нравятся. Потом поняла какие. Компания Криса как раз искали юнгу для регаты. Я про тебя вспомнила, — говорит она, ласково потрепав кузена по светлым волосам. — Так Крис… Ему тоже… Парни нравятся? — огромные глаза Ники чуть не вылезают из орбит. Тина кивает. Ники снова чувствует себя абсолютным идиотом. Ещё большим идиотом он себя чувствует, когда в субботу утром Крис заезжает за ним на своём обшарпанном внедорожнике и везёт к побережью. На пристани их встречает такой огромный парень лет двадцати восьми, что Ники приходится задрать голову, чтобы увидеть его невозмутимо чёрные глаза и чуть раздувающиеся ноздри. Не хватает только витиеватых татуировок по всему громадному рельефному телу и, вместо обрезанных до колен джинсов, юбки вокруг стройных бёдер — так был бы настоящий вождь маори! — Рок, мой приятель, — кивает Крис на громилу. — Мы с ним и ребятами гоняем на яхте. «Видимо, не только на яхте», — едва не вырывается у Ники. Он же прекрасно понял, что этих четверых связывает не только азарт во время ежегодной регаты, устраиваемой перед самым Днём святого Валентина, когда особо романтичные мужчины делают предложение руки и сердца любимым прямо на палубе своей яхты. Ники скручивает от воспоминаний, как задорно целовались эти мускулистые парни. — На яхте — круто. А я, перед тем как прийти в танцзал, катался на доске, — говорит Ники. Рок с минуту внимательно изучает гостя, складывает огромные руки на могучей груди, украшенной тёмными сосками. — Значит, не составит труда справиться с «Арохирохи», — заявляет он. — С богиней миражей? — не понимает Ники, услышав имя полинезийской богини. — С яхтой, малыш! — улыбается Крис. — Рок, вечно ты говоришь загадками. Рок приподнимает смоляную бровь и притягивает блондина к себе за талию. — Ну вы с ребятами понимаете эти загадки, — он бессовестно целует Криса. — Надеюсь, Ники тоже выучит этот загадочный язык, — маори буквально прожигает в нём дыру. По тонкой спине Ники стекает капелька пота, предательски заползает под пояс шорт и дразнит задницу. Его словно ударяет разрядом тока: у его учителя танцев, двух парней, которые приезжали к нему в танцзал, и этого здоровяка-полинезийца чуть больше, чем броманс! Но зачем этим высоким мускулистым красавцам такой заморыш, каковым себя считает сам Ники? — Вы… м-меня приглашаете… в к-команду? — округляет от изумления свои шоколадные глаза Ники. — Конечно! — Его обступают Марк и Дин, чуть прижимаются, словно дразнят. У Ники от неожиданности перехватывает дыхание. — Крис, а танцы? — срывающимся голосом спрашивает он. — Нам нужен выносливый юнга, — Дин бесстыже ведёт пальцем вдоль выпирающего позвоночника Ники. — Так что будешь ещё трудиться на паркете как про́клятый. Да, Крис? Вечером Ники, сбиваясь и чуть ли не заикаясь, делится радостью с кузиной. — Замечательно! — говорит Тина. — Может, с кем начнёшь встречаться. Ники от неожиданности ничего не может сказать. Получается, Тина специально всё это устроила? Ну как же не считать её святой после такого? — По крайней мере, весело проведёшь время на регате, — продолжает кузина. — Крис сказал, что парни рады найти такого юнгу. Рада буду, если с кем из них и продолжение будет… Ники от радости чуть не опрокидывает на себя тарелку. Значит, эти роскошные парни решили принять его! Он готов быть просто членом экипажа на регате. И чёрт с ним, с продолжением! Но в мечтах, которые не дают Ники уснуть прежде, чем он представляет, как эти четверо ласкают его, было совсем жарко. Перед тем как отправиться в царство Морфея, Ники фантазирует, как будет отсасывать Крису, потом переключится на рыжего Марка, затем отласкает Дина, пока тот будет слегка шлёпать его, а под конец порадует огромного Рока. И надрачивает себе, стараясь продлить удовольствие картинами того, как все четверо оттрахают его. Но проходит неделя за неделей. Три раза в неделю после учёбы Ники буквально летит в танцзал. А каждые выходные Крис возит Ники на причал, где он под чутким руководством Рока осваивает новые навыки управления яхтой, потом катается на сёрфе с задорным Марком, и после монологов Дина о преимуществе мотоцикла перед автомобилем тренер увозит его домой. Ники замечает, что Тина, подготовив одного жениха, рьяно взялась за обучение следующего, словно позабыв о том, что её партнёр по танцам — Крис. И будто совсем выкинула из головы, что обещала Ники самой с ним позаниматься. Но он понимает, что кузина делает ему подарок — возможность чаще встречаться с Крисом. А уж дальше он сам должен действовать. И в каникулы на всё лето Ники с молчаливого одобрения Тины устраивается работать в пляжное кафе недалеко от дома Рока. Чтобы быть поближе к парням. К парням своей мечты! Он не понимает, кто из них ему нравится больше. Хотя его в шутку об этом спрашивают. Например, Тина, частенько захаживающая в кафе, где работает кузен. А хозяйка кафе уже решила, что Крис, который забирает Ники вечером в пятницу, его парень. — И как ты такого красавчика не боишься оставлять надолго одного? — весело недоумевает она. Ники только криво улыбается. Но не опровергает эту догадку. Пусть думает, что этот потрясающе красивый взрослый парень с небесного цвета глазами и прекрасно вылепленным телом обратил внимание на такого котёнка как Ники. И лелеет надежду, что так оно и будет. Ну если не Крис, то нагловатый Дин, или само спокойствие Рок, или смешливый Марк… В выходные перед регатой Ники объявляют, что он может остаться в доме Рока. — Очень рада, — говорит Тина, которой Ники позвонил сразу же, предупредить, что не приедет, как обычно, домой. — Сделай уже выбор, братишка! Я же видела, что ты им всем нравишься. Решись уже! В воскресенье вечером всё идёт как всегда: парни плавают на «Арохирохи», катаются на доске, нежатся на горячем летнем солнце, а вечером на заднем дворе Рок разводит огонь и жарит барбекю. Ники уже не смущает, что один из парней, выловив кого-то, прижимает к стене, бесстыже лапает, страстно целует. Несколько раз самого Ники прижимали так же. Но он хочет больше! Ему мало просто жарких поцелуев, дразнящего шёпота в ухо и горячих рук под майкой и в шортах. Хочется, чтобы сильные руки стащили майку, содрали шорты, чтобы страстные губы прошлись по шее, чтобы упругие языки дразнили соски, чтобы… Ники смотрит на четвёрку парней, которые с шутками и смехом жарят мясо, бегают туда-сюда с тарелками и за пивом. И ему нестерпимо хочется оказаться в их окружении, чувствовать тепло сильных тел, жар их горячей страсти. Он хочет каждого! Ники готов любому подставить свой зад, хоть всем сразу. — Неко, ещё пива будешь? — спрашивает Рок, лениво потягивая золотистый напиток из большого бокала. — Я Ники, — тот поправляет его, распахнув свои бэмби-глаза. — Сколько раз уже говорил? — Да ты самый настоящий Неко, — отвечает проходящий рядом Крис, треплет по светлым волосам. — Не хватает только ушек. — И милого хвостика, — добавляет Дин, не отказывая себе в удовольствии слегка шлёпнуть парня по маленькой заднице. — И кошачьих усов, — заключает Марк, касаясь носа Ники губами. — Тебе пойдёт, Неко! Они смеются. Ники в растерянности. Если раньше только огромный маори называл его Неко, и то иногда, то теперь все четверо принципиально зовут его так. По сравнению с этим кошачьим прозвищем то, как называет его Тина, кажется более пристойным. — Да ты и морщишься как котёнок! — улыбается Дин, сверкает зелёными глазами, притягивает к себе, втягивает в поцелуй, жарко сминая зад. — Точно, котёнок! — соглашается Рок и, повернув лицо Ники к себе, тоже целует его. — На открытии регаты надо быть в образе, — подначивает его Крис. — Наденешь то, что мы с ребятами тебе приготовили в прошлые выходные? Ники не знает, что ответить. Неделю назад парни со словами «Твоя униформа на регату» и хитрыми улыбками преподнесли Ники пакет. Он поблагодарил и клятвенно пообещал носить это хоть все три дня, что длятся гонки. Каково же было смущение, граничащее с возмущением, когда в пакете он обнаружил практически карнавальный костюм: мультяшную матроску а-ля Сейлор Мун в комплекте с полосатыми в тон матроске длинными гольфами, которые если натянуть их как следует, превратятся в подобие чулок. Ещё в пакете белоснежные микрошорты, и Ники думает, что залезет в них с трудом, а если залезет, то это будет выглядеть ну очень горячо. Особенно его озадачивает молния на самом заду. Вскоре он понимает, зачем эта дверца нужна. Но больше всего Ники смущает анальная пробка с пушистым хвостом почти такого же цвета, как его волосы, и ободок с кошачьими ушками. Ники пыхтит, как закипающий чайник. Парни откровенно ржут. Всю неделю Ники надеется, что это всего лишь шутка. Даже Тине не рискует показать свою «униформу». — Ну так что, Неко, — подмигивает ему Марк, — мы увидим завтра котёнка на гонке? Ники задумывает отплатить им той же монетой. — Ладно, — говорит он. — Будет вам котёнок, — его голос становится чуть дребезжащим от мысли, что завтра парни точно охренеют, увидев его в полной боевой готовности. На открытии регаты ребята и правда обалдевают, когда приходит Ники. На нём мультяшная матроска и такие же гольфы в тон, натянутые чуть выше колен, белоснежные шорты обтягивают соблазнительную задницу. На голове кокетливо подрагивают ушки. Но больше всего четвёрке крепких парней нравится пушистый хвост одного цвета со светлыми волосами Ники. Они-то знают, как он крепится. И так соблазнительно подрагивает, когда изящный Ники идёт, чуть виляя попкой. — Неко, ты это серьёзно? — спрашивает Рок, едва сдерживаясь, чтобы не погладить юнгу по заду прилюдно. — Такой сладкий, что хочется вылизать и съесть. — Ну вы же сами сказали, что мне надо надеть это, — сделав невинно-удивлённое лицо, отвечает Ники. — Сам-то не лучше. — Он любуется маори, словно только что сошедшим с гравюры последователей Джеймса Кука: всё великолепное смуглое тело Рока покрыто искусно сделанными рисунками, даже лицо расписано, как у настоящего маорийского воина. Из одежды на громадине лишь короткая юбка из льна с вплетёнными яркими нитями. На широкой груди покоится ожерелье из раковин. — Это традиционный наряд воина маори, — говорит гордо Рок. — Тебя смущает юбка? — спрашивает Марк. — Я тоже не в штанах, — смеётся он одними серебристыми глазами. На рыжем клетчатый килт. — Если ты снова ничего не надел под это, — шипит ему Дин почти в ухо, — я трахну тебя прямо на яхте. — И я тоже, — соглашается Крис, пошло глядя на приятеля. — Мы все потом трахнем нашу юбочку в клетку, — кивает головой Рок. — Тебя тоже когда-нибудь трахнем, чудо в соломе! — не унимается блондин. — Да я ж разве когда отказывался? Только трахать буду я тебя, — маори преисполнен истинного спокойствия. Невозмутимый взгляд обсидиановых глаз скользит по друзьям, одетым в не менее дурацкие костюмы: Дин в умильно-розовых бермудах с сердечками, сверху байкерская косуха на голое тело; на Крисе кигуруми в виде разноцветного единорога. На саму гонку пятёрка всё же переодевается в более удобную одежду. Лишь Ники остаётся в своём наряде. — Будешь смущать нас? — весело спрашивает Дин, прижимая его к себе чуть сильнее приличного. Ники поднимает на шатена полный наигранного недоумения взгляд тёмных глаз. Ну когда уже хоть кто-то из этих идиотов поймёт наконец, что Ники страстно хочет оказаться с ними не только на одной яхте, но и в одной постели? — Неко, малыш, знаешь, что как раз четырнадцатого февраля последний день гонки? А давай мы подарим тебе такую валентинку, какой тебе никто не дарил! — вдруг предлагает Крис, помогая ему надеть спасательный жилет. — А мне никто никогда и не дарил… — смущённо признаётся Ники. — Только кузина. Но это не в счёт, да? Крис смотрит на него неверящим взглядом. — Значит, наша будет первой и единственной в своём роде! — находится Марк. — Эт-то как? — Сертификат победителя регаты! — спокойно вещает Рок. — С таким-то юнгой мы точно должны выиграть! Ники улыбается. Значит, он чем-то дорог этим парням, раз они обещают ему такое! Вскоре он бегает по палубе под трепещущим парусом, помогая ребятам ловить ветер в плотную ткань на мачте. Подставляет лицо навстречу ветру, жмурится от попадающих на щёки и лоб солёных брызг. Ники весело и хорошо. Он так горд собой, что готов лопнуть. Ему даже не мешает хвост, прикреплённый к пробке. И сама пробка в заду так идеально вошла, что не сковывает движения. Скорее, наоборот. Приятно потягивает, зарождая внутри томительное ожидание чего-то большего. Сама гонка немного отвлекает от этих ощущений. Ники, заразившись азартом четвёрки, направляет парус под порывы ветра. Смотрит, как бьётся в объятиях морского вихря упругий дакрон, как уверенно несётся судно навстречу взошедшему солнцу. Слышит, как весело переговариваются парни, как размеренно шуршат волны, разрезаемые носом «Арохирохи». Солёные брызги забираются под жилет, щекочут ноги и обжигают губы. Но Ники, распахнув глаза, подставляет лицо под эти поцелуи морского ветра. Он счастлив! Почти абсолютно. — Ну что могу сказать? — чешет макушку Рок, после того как «Арохирохи» завершает этап. — Сегодня мы молодцы! Результат лучше прошлогоднего. — И был бы ещё лучше, — игриво смотрит на Марка Дин, — если бы кое-кто надел с утра хоть что-то под юбку! — Килт! — шипяще поправляет рыжий, шлёпая Дина по упругому заду в облегающих джинсовых шортах до колен. — И если бы кое-кто оделся не так соблазнительно, — Ники утопает в могучих объятиях Криса. — Ещё и хвост нацепил! Это ж надо такую провокацию придумать! Или тебе наши соперники заплатили? — А не скажешь — во мне проснётся охотник за головами, — со зловещим шёпотом суровый маори приближает к Ники лицо с поплывшими от морского бриза рисунками на щеках. На следующий день юнга решает не дразнить парней своим хвостом. Тем более что вечером, после ужина, его снова отправили в домик для гостей, как всегда, когда он остаётся тут. — Давай, малыш, тебе надо выспаться перед завтрашним этапом, — говорит ему Крис, а у самого глаза горят похотью. Он весь пышет жаром, как разогретый гриль для барбекю. — Всем бы надо выспаться, — добавляет Дин, старательным зевком пытаясь отвлечь Ники от того, что Рок и Марк, перебравшись на диван в гостиной, вжались друг в друга и жадно целуются. Ники обиженно надувает губы, молча идёт в гостевой домик, куда его просто выставили, чтобы не мешал. И он не ошибается. Вскоре из дома доносятся пошлые крики, сладкие стоны и резкие всхлипывания. Ники от обиды на парней плачет, уткнувшись в подушку. И дрочит. На следующее утро он появляется в висящей на нём мешком футболке, свободных шортах-бермудах. На лице плохо скрываемая обида: пухлые губы надуты, огромные ланьи глаза мрачно глядят из-под длинных ресниц. — Кажется, вчера мы все не поняли друг друга, — говорит ему Рок, пытается потрепать по голове огромной рукой, от которой Ники демонстративно уворачивается, сверлит маори молчаливым укором в глазах. — Примешь извинения? — Кажется, маори искренен. — За то, что мы с парнями тебя не поняли… Не поняли? Да всё они поняли! Просто не хотели делиться друг другом с таким заморышем. Он и сам хорош! Мог бы хоть как-то намекнуть, что ему нравится… Да все нравятся! Вот как тут быть? — Нехорошо поступили, — соглашается Марк, протягивает Ники его спасательный жилет и как-то виновато отводит искристые серебряные глаза. — Спасибо, что вообще пришёл сегодня, — говорит Дин, и Ники убеждается в его искренности только потому, что этот великолепный байкер лишь осторожно касается его плеча вместо фривольного шлепка по заднице. — И извини нас… за вчерашнее, — Крис поднимает крупной рукой лицо Ники вверх, заглядывает ему в глаза. — Мы совсем не думали, что… — Что не думали? — чуть ли не плачет Ники. — А ещё валентинку обещали, — вздыхает он, понимая, что сегодня он снова будет без бумажного сердечка-открытки. Впрочем, как всегда… — Так погнали добывать эту валентинку! — находит выход из глупого положения Рок, кивает Марку, который бросается за ключами от «Арохирохи». — Когда, как не сегодня! Ники обижен до глубины души. Но бредёт за парнями, украдкой любуется их широкими плечами, узкими бёдрами, крепкими стройными ногами. Он уже готов простить ребят, но всё ещё изображает обиду, нарочно шумно сопит и вздыхает. Но те не обращают внимания на этот спектакль, о чём-то весело переговариваются, смеются. Даже пытаются втянуть Ники в свой жаркий круг. Но он стойко играет роль обиженного, продолжает сопеть и хмурить хорошенькое личико. Ровно до того момента, когда «Арохирохи» выходит на воду и врезается острым носом в зеленовато-синюю рябь океана. Снова солёные брызги в лицо. Снова шум ветра в ушах. Снова его тело наполняет энергия, которую излучают парни: красивые, крепкие и смеющиеся, с канатами в мощных руках, глаза горят, от них жарит каким-то невероятным драйвом и накатывают волны сексуальной энергии. Ники беспомощно поскуливает. Он не может долго обижаться на них. Даже за вчерашнее. И не может понять, кто из них ему больше всех нравится. Но здесь, в объятиях шального ветра, под размеренный шелест волн под килем и резкий рэп чаек в утреннем небе, Ники с ужасом осознаёт, что все четверо привлекают его одинаково. Чуть сдержанный Крис, оторва Дин, задорный Марк и невозмутимый Рок — такие разные, но такие… такие притягательные! Ники чуть не падает в воду от своего открытия. Вечером за ужином он боится поднять глаза от своей тарелки, словно опасается, что парни поймут, о чём он думает. Но больше всего он боится, что ему зададут вопрос, кто ему больше по душе́. — Если мы будем так прокрастинировать, то не подарим нашему малышу валентинку, — говорит Крис, поворачивает голову в сторону Ники и чуть улыбается ему. — Мы даже в тройку призёров не попадаем по итогам двух дней, — мрачно уточняет Марк. — Конечно, когда перед глазами такой соблазнитель! — вдруг выражает, видимо, общее мнение Дин, разворачивается к парнишке своим могучим торсом с таким шикарным рельефом, что Ники едва сдерживается, чтобы не ответить, что это он — соблазнитель. — Придётся поднапрячься завтра, — заключает Рок, подперев крупную голову огромной рукой. — Либо надо соображать другую валентинку для Неко, — он смотрит на Ники чуть озорно, чуть с вызовом, ожидает от него обычного поправления имени. Ники очень приятно, что о нём так пекутся, что парни волнуются о его презенте. — Приглашение на регату — уже валентинка, — вдруг признаётся он, мило улыбаясь, и игриво поглядывает на парней. Ребята облегчённо вздыхают, соглашаются и снова продолжают весело болтать и смеяться. Ники смотрит на них и думает, что завтра после гонки, каким бы ни был её результат, Крис отвезёт его домой и… Возможно, только в следующем году ему повезёт снова провести три дня в компании этих потрясающих парней! Целый год! А до этого он увидит только Криса на паркете три раза в неделю и иногда кого-то из ребят. И то, может быть. Будет возвращаться к Тине и вспоминать, как здо́рово ему было стоять на носу яхты, подставлять лицо солёным брызгам и слушать песню ветра… Поэтому в последний день гонок Ники решается на настоящую авантюру. Он идёт ва-банк. На яхте он появляется в своём наряде котёнка. У него времени до вечера. И пусть парни больше заняты гонкой и всё-таки лелеют призрачную надежду заполучить кубок победителя. Но у Ники свой приз — любой из этих ребят! Нет! Все! И сразу! — Ты решил усложнить нам задачу? — спрашивает Марк, а сам буквально пожирает горящим серебром взгляда его соблазнительно обтянутые бёдра. — Ага, — тянет Ники, перекатывая пальцами кончик хвоста. — Это ж только на открытие все как на карнавал приходят, — соглашается с ним Дин, а сам уже не стесняется, поглаживает Ники по тонкой спине. — Ждёшь, что я замурлычу? — игриво интересуется он. — Тогда придётся тебя ссадить на землю, — говорит проходящий мимо Рок, но, словно невзначай, прижимается могучей грудью к острому плечу Ники. — Кошкам не место в океане, — в его взгляде чёрная поволока густая и сладкая. — А где Крис? — озирается Ники в поисках своего тренера. — Его срочно вызвали на подмену, — мрачно отвечает Дин, но не перестаёт поглаживать Ники по спине. — А если этого кошака ссадим, то останемся втроём, — добавляет Марк и присоединяется к Дину. — Ну и что с тобой делать? — спрашивает Рок, чуть ли не вжавшись в Ники. Тот чувствует каждую мышцу под шортами до колен, ощущает, как твердеет член маори. Ники внутри ликует. Он уже собирается сделать троице непристойное предложение, но на борт вскакивает запыхавшийся Крис: светлые волосы растрёпаны, глаза цвета воды вокруг яхты, под влажной кожей перекатываются литые мышцы. — Парни, я договорился с коллегой! Отплываем когда? — и тут видит Ники, недвусмысленно зажатого между товарищами. — Решили без меня попробовать эту конфетку? Марк, Дин и Рок делают невинные глаза и отступают от Ники на шаг. Тот чуть не взвизгивает от досады. — Неко решил совсем без валентинки остаться? — шутит Крис, обходя вокруг Ники. — Кузина, как всегда, подарит, — мрачно бурчит тот. — Ну мы с парнями тоже должны подарить, — обнимает его сзади Рок, словно провоцирует. — Обойдусь, — дерзит Ники. Парни смеются. Но от идеи завершить гонку достойно не отступают. Ники опять стоит на носу яхты. Словно прощается с солёным ветром, что обнимает его, со свежими каплями океана, будто слёзы прощания, оседающими на щеках. Поэтому не замечает ничего вокруг. Только полная свобода! В последний раз насладиться этим полётом над водой и потом долгими одинокими ночами вспоминать, будто по кусочкам съедать припрятанные печеньки. К финишу «Арохирохи» ожидаемо приходит не в числе победителей. — Не расстраивайтесь, парни! — кричит Марк. — Мы же участвовали ради веселья! Ребята согласно кивают. Рок тепло улыбается Ники: — А нашему малышу утешительный приз: барбекю и вино! Ты какое пьёшь? Парнишка чуть смущён. Но ему приятно, что парни помнят о своём обещании. — А что посоветуешь? — Котёнок, — маори вперивает в Ники взгляд чёрных глаз, словно собирается утопить его в этой жаркой глубине, — кажется, мы все понимаем, что тебе можно посоветовать. — И что подарить, — добавляет Дин. Ники внутренне сжимается. Вдруг его просто отправят домой? Сегодня вечером. От этого он начинает чувствовать пробку в своём заду. Там тянет ещё больше, ещё слаще. К паху подступает предательское желание, горячее и пряное. А оттого, что Ники теребит хвост, пробка немного двигается, доставляя слегка болезненное чувство. Но он надеется… И одновременно он отгоняет от себя мысли, что от него избавятся, как в первый вечер. Поэтому старается держаться спокойно. Едва дожидается, когда закончится церемония закрытия. Еле терпит пульсацию разгорающегося желания, пока вся компания перекусит в небольшом кафе и доберётся до дома Рока. — Так, все в душ, потом будем веселиться, — командует Рок, подхватывает по пути пакет с кухни и проходит вглубь дома. — Парни, кто захватит остальное? — Вечеринка в джакузи? — уточняет Марк, берёт ещё пакет с логотипом известного ресторана и несёт следом за Роком. — Как всегда, — широко улыбается Дин. — Захвачу из холодильника вино. — Главное, нашего Неко не забыть, — объявляет Крис, вплотную подходит к Ники. — Кажется, ты не против к нам присоединиться. Ники замирает, не веря своим ушам. Это был вопрос? Или утверждение? — Только предупреждаю сразу, — опаляет ухо непристойный шёпот Криса. — Мы можем и увлечься. Так что если решился — добро пожаловать на вечеринку для больших мальчиков! Ники вздрагивает. И чуть не подпрыгивает от радости. Его пригласили на вечеринку для больших мальчиков! — Ну чего стоишь? — Дин по-кошачьи бесшумно подходит к Ники. — Идём, котёнок! — На в-вечеринку? — тот не совсем верит своим ушам, изумлённо смотрит в его изумрудные глаза, словно ища подвоха. Вместо ответа Дин, поставив на стол бутылку, втягивает Ники в поцелуй. На этот раз — впервые по-настоящему пробирающий до костей. Такой жаркий, что коленки сводит, сбивается дыхание, в заду покалывает, сердце колошматит о грудную клетку. Он уже так привык к пробке с хвостом, что почти не чувствует ничего внутри себя. Словно под гипнозом, Ники обвивает руками крепкую шею Дина, тянется за поцелуем. Тот гладит его по заду, распаляя ещё больше и без того мерцающее желание. Ники чувствует спиной тепло мощной груди Криса, его тёплые руки на своём животе, как они медленно и настойчиво разгоняют вспыхнувшее желание по всему телу. — Конечно, малыш, — говорит тренер, проводя языком по вспотевшей шее Ники. — Беги в душ, пока мы тебя прямо тут не отлюбили, — он едва сдерживается сам, проводит по узким, почти мальчишеским бёдрам рукой, тихо пристанывает, чувствуя шелковистую кожу под пальцами ниже шортиков, чуть прихватывает зубами мочку уха Ники. Сам Ники готов уже на всё. — Давай в душ и к нам! — он чуть не тонет в расфокусированной изумрудности взгляда Дина. — И не затягивай, — добавляет Крис. — Мы тебя ждём. Ты же не хочешь остаться без сладкого? А большие мальчики очень нетерпеливые. Ники от радости начинает подпрыгивать и хлопать в ладоши. — Хвостик оставь только! — заявляет блондин, напоследок притянув его к себе и впившись в пухлые губы. Оказавшись в ванной, Ники прислоняется спиной к двери, тяжело дышит, не веря, что его пригласили продолжить. Срывает с себя мокрую от пота матроску, сбрасывает гольфы, сдирает шорты вместе с хвостиком. Вылетающая с хлюпаньем пробка заставляет его выгнуться и жалобно заскулить, невинная дырочка требует что-то более горячее и живое, нежели кусок латекса с прикреплённым мехом. Ники не спеша принимает душ. Прохладные струи воды буквально шипят на его разгорячённом теле, требующем больше ласки, больше жара, больше ощущений. — Ты там уснул? — стучит в дверь Крис. — Я… я уже… всё, — возвращается в реальность Ники, выскакивает из душевой кабины и наспех вытирается. Вставив обратно пробку с хвостом, он повязывает на бёдра полотенце и выходит из ванной. — Куда теперь? — шепчет он, вжимается в ключицу Криса, от которого пахнет не только океаном, но и гелем для душа. — Сюда, — тот, обхватив Ники за талию, ведёт его в спальню. Увиденное там чуть не заставляет парня потерять сознание: в большой комнате с панорамным окном постель таких огромных размеров, что на ней легко можно поместиться всем четверым. Или уже пятерым? Перед этим траходромом стоит кресло и чуть дальше джакузи. — Ну наконец-то! — радостно восклицает из булькающей воды Рок, удобно расположившись спиной между широко разведённых ног Дина, который сидит на бортике и кончиками пальцев поглаживает крепкую шею маори. — Тебе налить? Ники округляет глаза. Ничего не может ответить. Слова застревают в горле. — Давай его сюда! — кивает Марк, лежащий в воде рядом с Роком. — И сам прыгай, — он нежно касается губами коленки Дина около своего бугристого, в веснушках, плеча. — Мы уже заждались вас. Крис одним движением снимает с Ники полотенце. Проводит рукой по изящной шее, груди, задерживается на сосках, чуть пощипывает их. Проходит кончиками пальцев по вздымающимся рёбрам, оглаживает живот, скользит вниз. В гладко выбритом паху обхватывает рукой полувозбуждённый член, несколько раз проводит вдоль ствола, выбивая из Ники требовательный стон. Поглаживает яички, снова возвращается к члену. — Ты готов, Неко? — жаркий шёпот опаляет ухо Ники, возвращает в реальность. Он прижимается к Крису, пробуя кончиками пальцев его литые мышцы под тёплой кожей на груди. Дышит осторожно, словно боится спугнуть свою сбывшуюся фантазию. Утыкается носом в ключицу Криса, втягивает носом его запах моря. — Это и есть валентинка? — вдруг спрашивает Ники, подняв на своего тренера огромные глаза, полные шоколадного бархата. — Конечно, — голубые глаза гладят, дразнят. Крис втягивает Ники в поцелуй, такой головокружительный, что он взлетел бы, если бы его не удерживали красивые сильные руки. На бортике появляется Марк, танцующей походкой подходит к Ники. Тот прижимается к Крису, ласкающему его член. Марк слегка мнёт небольшие яички, и Ники кусает губы. — Ну сколько вас ждать-то? — спрашивает Рок, покидает джакузи и устраивается рядом с Дином. — Неко, ты когда-нибудь целовался с двумя парнями сразу? — спрашивает Крис и, не дожидаясь ответа, проводит языком по шее, вжимает в Марка. Огромные красивые парни жарко зажимают между собой хрупкого гибкого Ники. Он чувствует их страсть, их возбуждение. Отирается бёдрами о напряжённые члены. Они недолго делят его между собой, по очереди цепляют поцелуями его губы. Поглаживают по плечам, спине, маленькому заду. Крис нагло мажет языком шею. Марк уверенно кружит пальцами по впадинкам над упругими ягодицами. Роняет руку в расселинку между половинками, откуда кокетливо красуется пушистый хвост. Крис, не переставая оттягивать зубами розовые соски Ники, бесстыже двигает пробкой по горячей дырке, выбивая тихие стоны. Обильно смоченные слюной пальцы Марка постукивают по крошечным ягодицам, проходят по промежности, поглаживают поджавшиеся яички. Резкий шлепок заставляет Ники вскрикнуть и прогнуть спину. С хлюпаньем Марк резко вынимает пробку из ануса и вставляет в розовую дырку палец. Рок и Дин с бортика по́шло любуются абсолютно голым гибким мальчишкой в компании парней постарше. Ники томно извивается между двумя здоровяками. Пристанывает, закусывает губу. Насаживается на пальцы Марка, подставляет Крису набухшие соски. Смотрит на них, словно выпрашивает ещё. Дин и Рок пожирают его горящими взглядами, поглаживают друг друга. Огромными руками проходят по мощным спинам, крепким бёдрам. Могучие груди — светло-кофейная и золотистая от загара — рвано вздымаются. Дин что-то говорит Року, целует его и подходит к троице, чуть нажимает на плечи Ники. Как в полусне, Ники опускается на колени. Под зелёной порочностью взгляда Дина совсем расслабляется и зажимает в обеих руках оба члена. Такие по-своему красивые и одинаково напряженные. — Пососи им, — ласково просит Дин, поглаживая Ники по светлым волосам. Тот шумно выдыхает. Это же первые живые члены в его жизни! Но он послушно по очереди касается губами двух головок: тёмно-розовой, пахнущей морем — Криса и красноватой, с терпким запахом специй — Марка. Чья-то рука, чуть прихватив светлые волосы на затылке, направляет Ники. Он неумело захватывает одну головку губами, давится, старается погрузить как можно глубже в горло, другую — гладит рукой. Выпускает из мокрых от слюны губ первую, заглатывает вторую, первую зажимает в кулаке. Отфыркивается, пытается вытереть слюну с подбородка. И балдеет. Ему нравится посасывать влажные горячие головки, проходиться языком по всей длине, лизать яйца, снова возвращаться к головке и заглатывать член так глубоко, как получается, чувствовать как член гладит горло. Дин мажет скользкой от смазки головкой по шелковистым щекам. Ники насаживается ртом на его член, дрочит Крису и Марку. — А мальчик-то какой горячий, — замечает Рок, наблюдая за распутными манипуляциями Ники. — Просто роскошный! — уточняет Марк и поглаживает парня по голове. — Давай к нам! Ники совершенно не чувствует стыда или неловкости. Только тепло, что осталось после трёх членов, побывавших по очереди в его горле, дразнящий привкус смазки на губах и ладони парней на плечах. Чувствует, как Марк нежно касается его макушки губами. Слышит, как томно вздыхают Дин и Крис, целуясь над ним. Поднимает глаза. Ну точно! Те прикрыли глаза и тащатся от поцелуя, от его первого в жизни минета, шумно и рвано дышат, чуть вздрагивают, когда к ним присоединяется Марк. Как же это порочно красиво! Три взрослых парня так страстно целуются, что оторвать глаза просто нереально. Ники с замиранием сердца смотрит и хочет к ним. Шлепок по оттопыренному горячему заду заставляет Ники продолжить отсасывать парням. Те пристанывают, вздыхают, сцепляются губами. Сзади неслышно подходит Рок. Его огромная рука поглаживает ягодицы, крепкие пальцы, обильно сдобренные смазкой, проникают в горящий анус. Ники со стоном насаживается на эти пальцы. Но рука тащит тепло от горящего зада вверх, по точёной белой спине, по острым лопаткам. Хватает за волосы на затылке, оттаскивает от члена кого-то из парней. Ники жадно припадает к члену Рока, старательно сосёт, растягивает губы, облизывает крупные яйца, чуть прихватывает нежную кожицу на влажной головке. — Какой же сладкий котёнок, — говорит Марк, проводя по гибкой спине рукой, затем сжимает свой член в кулаке. — И такой соблазнительный. — Ну и кто будет первым? — спрашивает Дин, еле сдерживается, жёстко надрачивает себе. — А пусть парень сам решит, — отвечает Крис, тоже не переставая размашисто ласкать свою плоть. — Ну я так, просто предложил… — Не наглей, — томно гудит Рок, наслаждаясь минетом. — Что значит не наглей, узурпатор? — чуть с вызовом спрашивает Дин. — Знаешь, что делают с такими наглыми парнями? — взгляд маори мгновенно вспыхивает. Дин по́шло усмехается, когда Рок, надавливает на затылок, заставляет опуститься на колени рядом с Ники и жёстко насаживает ртом на свой член. Крис и Марк отвлекаются на Ники, целуют его, целуются сами, вставляют пробку с хвостом обратно в распалённую дырку. Шатен сосёт могучую плоть, шумно собирает с головки первые капли предэякулята, старательно вылизывает крупные яйца. Затем отрывается от своего занятия и поднимает вверх зелёные глаза: — А тебя надо валить и трахать! — Так я когда отказывался? — Рок буквально подхватывает Дина и тащит его в постель. К ним присоединяется Марк. Ложится на спину, подтягивает к животу колени и прикрывает глаза. Рок проводит рукой по промежности, вставляет в дырку сразу два пальца. — Этот засранец подготовился, — с некоторым сожалением говорит он, жадно мажет языком от припухшей дырки до основания члена и вверх, к тёмно-розовой головке, где поблёскивает капля смазки. Не отрываясь от пощипывания ярких твёрдых сосков, Дин тянется к флакону с лубрикантом, щёлкает колпачком и щедро плюхает между ягодиц Марка. Чуть растирает, размазывает по своему торчащему члену и вставляет в отверстие. — Да что ж ты, сукин сын, так резко? — возмущается за друга Рок, слыша, как шипит Марк, принимая немаленькое достоинство Дина, как сжимается в болезненно-сладком спазме его упругий живот с веснушками. Дин, втянув через зубы воздух, от души шлёпает Марка по заднице и широко разведённым бёдрам. Ники осоловелым взглядом смотрит, как маори возит головкой по влажным губам рыжего. Его самого оглаживает Крис: уверенно проводит ладонью между острых лопаток, смело кружит вокруг пробки-хвоста во входе в тело, заставляя сжиматься ещё больше. В паху начинает гореть. Губы Криса уже касаются изящной шеи. А в постели жара: Дин размашисто вдалбливается в Марка, звонко шлёпая его по ягодицам и бёдрам, Рок трахает в рот, то входя до жгучей смоли волос в паху, то, выходя полностью, подставляет под влажный язык яйца. Марк выгибается и низко постанывает, даже не пытается высвободить руки из хватки маори, который держит его за запястья. Могучий торс взмок, капельки пота, собравшись вместе, стекают блестящими дорожками на простыни. Рок наклоняется к Марку, оставляет на тянущихся к нему губах поцелуй. — Хочешь к парням? — жарко шепчет Крис в ушко Ники. — Умгум, — шелестит тот, распалившись от видов перед глазами и сильных пальцев блондина на своём заду. Крис толкает парнишку в постель, где Дин, вскрикнув, бурно кончает: вжимается в бёдра Марка, грязно ругается и благодарит того за доставленное удовольствие смачным шлепком. — Хорош, как всегда! — Шёлковый мальчик, — соглашается Рок, вынимая свой готовый выстрелить член изо рта Марка, шумно целует его в опухшие от минета губы, поглаживает по щеке рукой. — Хочешь ещё? Серебряные глаза за завесой поволоки вспыхивают. Марк нечленораздельно хмыкает. И оказывается в объятиях Дина. Тот целует его, вылизывает шею, покусывает соски и спускается к напряжённому члену. Сосёт с удовольствием, сильно проходит языком по головке, поглаживает яйца. Рок пошло смотрит на Ники. Садится на край постели и притягивает к себе совсем обалдевшего парня: — Совсем про тебя забыли эти мудилы! — И касается мягкими губами его губ, водит по ним языком, пробивается во влажный и горячий рот. — Какой ты нежный, Неко… — Я Ники, — лепечет он, вздрагивая от тепла огромных рук Рока. Рок чуть улыбается, качает головой: — Нет. Неко. — И снова касается его губ поцелуем. От терпкого вкуса у Ники сносит крышу. Он чувствует, как ноги становятся ватными, и буквально стекает на колени между широко расставленных мощных ног Рока, прижимается щекой к его горячей головке. Позади его гладят по спине, слегка пощипывают соски, постукивают пальцами по крошечному заду, кто-то щекочет хвостом по промежности. Ники зажмуривается, обхватывает руками необъятный крепкий торс и накрывает губами огромную головку. Затем с удовольствием облизывает нежную кожу на яйцах и снова насаживается на горячий огромный член немеющим ртом. Старательно сосёт. Кто-то достаёт пробку, снова вставляет. Ники, не выпуская изо рта плоть Рока, прогибается, подставляя свой зад. Крис трахает его пробкой, Дин забрался под него и выкручивает затвердевшие соски, пощипывает, царапает до звёзд в глазах. Марк снизу отсасывает небольшой член, подстраиваясь под ритм, с каким Ники неуклюже скользит по огромному тёмному стволу. Внутри всё сворачивается огненным жгутом, проваливается вниз, уносит в невесомость. Ники не верит своему счастью! Член Рока слишком большой — приходится сильно растягивать рот, чтобы позволить большому мальчику протолкнуться глубже. У Ники кружится голова. И если бы не опора на бёдра маори и сильные темнокожие руки, поддерживающие его, Ники стёк бы на пол счастливой лужицей или испарился таким же счастливым облачком. Рядом в постели снова жарко. Своенравного Дина поставили раком. В его дырке орудует Марк, крепко держа за упругие бёдра, и время от времени мажет языком между лопаток на рельефной спине. Крис дразнит его членом, пошлёпывает влажной головкой по щекам, водит по жадным губам. Толкается в широко раскрытый рот. Ники на мгновение задерживает взгляд на троице. Как же им хорошо! Он тоже так хочет! Рок недовольно рыкает и снова засаживает ствол ему в рот. Ники принимает горячую подрагивающую плоть так глубоко в горло, что нечем дышать. Вскрикивает, выпускает член из губ, стирает слюну с подбородка, груди. Ловит ртом воздух и снова обнимает горлом головку маори. Рок бросает Ники на постель рядом с Дином, который со сладкими стонами мечется под Марком. Рыжий, подвывая, кончает, его трясёт. Он покидает любовника, выходит медленно, любуется не сомкнувшимся разгорячённым провалом, растягивает припухшие края. И тут же оказывается над Крисом. Тот проталкивается в рыжего на всю длину. Парень в веснушках выгибается, закусывает губу: сверху пристраивается Дин и входит в ту же дырку. Марк кричит, извивается, но парни крепко держат его, скользят членами внутри. Ники, которого Рок продолжает трахать пробкой с хвостом, тянется к Крису. Получает горячий поцелуй и всполох осоловелых голубых глаз. Его притягивает Дин, ударяет зелёной молнией взгляда, колко жалит в губы, не переставая жёстко иметь Марка. Тот закатил серебристые глаза и стонет, скулит от наслаждения. А когда Ники просовывает руку между его животом и Криса и хватает за горячий стояк, и вовсе кричит. Рок крепко держит Ники одной рукой, пальцами другой хозяйничает между половинок, оттяжно трахает его. Ники вскрикивает, требует ещё, больше, сильнее. Но слова испаряются в разгорячённом горле. Он дрочит Марку, насаживается на пальцы Рока, чувствует его язык на своих ягодицах. Невероятные ощущения! Перед глазами всё ходит ходуном, разум взял выходной, тело ему тоже не принадлежит, он бултыхается в сладком разврате — горячем как грехи в аду и пахнущем спермой самцов рядом. Едва Ники обретает способность хоть что-то соображать, как понимает, что теперь Марка рядом с ним трахает огромный Рок, вдалбливается в него, выбивая пошлые стоны и заставляя выгибаться как змея. Крис, вздёрнув маленький зад Ники вверх, вылизывает и урчит, скользит пальцами внутри. Дин оттирает друга, тоже припадает к анусу: жёстко трахает языком, сжимая член парня в кулаке. Ники воет — до чего ж он хочет в свой зад крепкий член! Но парни доводят Ники до исступления своими губами, языками, руками. Он уже плохо соображает, когда в него медленно и осторожно Крис входит одной головкой. Дин крепко держит Ники за запястья, целует ему лоб, щёки, губы. — Сейчас будет хорошо, — шепчет он на ухо, слизывает капельку пота с виска. Крис, дав Ники попривыкнуть к себе, плавно въезжает в него до самых яиц и трахает, словно проводит тренировку: размеренно, с удовольствием входит в растянутую дырочку, поглаживает ягодицы, покручивает напряжённые соски. Снизу Дин, собрав языком белёсую нитку смазки с уретры, жёстко отсасывает член, мнёт яички, легко царапает внутреннюю сторону бёдер. Ники проваливается в какую-то тягучую сладость. Крики Марка под Роком рядом уже звучат приглушённее. Его самого сотрясают волны удовольствия. Крис внутри словно часть его самого: жаркий, желанный, нежный. Лишь острые ласки Дина держат Ники на грешной земле, не дают улететь в космос. В груди прыгает сердце, приятным жаром сводит ноги, в животе скручивается подступающий оргазм, в пересохшем горле затухают стоны. Ники кажется, что он вот-вот потеряет сознание. Он сильнее вбивается в рот Дина, настойчивее подмахивает Крису, рвано дышит. Вдруг его сжимает, как пружину, и Ники протяжно скулит, проваливается в яркий оргазм. Его трясёт, перед глазами кружат разноцветные звёзды. Крис покидает его, но тут же в несомкнувшееся отверстие врывается Дин. Он не заморачивается со смазкой: собирает вытекающую сперму друга, отправляет её обратно и вставляет Ники до самых яиц. Того ещё трясёт, но он принимает Дина. Нет сил даже стонать! Шатен трахает жёстче, размашистее, крепко держит за бёдра, время от времени шлёпает по разведённым в стороны крошечным половинкам, отчего Ники всё же вскрикивает и, кажется, снова заводится, крутит задницей, прогибается. Теперь его оживший член в полной власти Криса. Его умелые губы и вид Рока и Марка рядом отправляют Ники на новый круг получения удовольствия. Он тянет руки к стонущему под маори парню в веснушках, пытается дотянуться до его губ, приласкать член, скачущий вместе с ним под могучим Роком. Но маори решительно убирает руку Ники от плоти рыжего. Ники снова начинает трястись от подступающего оргазма. Его скручивает огненной спиралью, опаляет волнами, швыряет в стороны от той слаженности, с какой его трахает Дин и отсасывает Крис. Как на размытом экране, он видит, что Рок уже на грани взрыва надрачивает скулящему в голос Марку. И на пороге понимания происходящего — картинка, как оба они, одновременно воя, бурно кончают. Сам Ники проваливается в своё удовольствие. Словно качается на волнах, насаживается на член Дина и вбивается в рот Криса. Его вновь накрывает волна удовольствия. И снова он пылает, трепещет в сильных руках Дина. Мерное хлюпанье внутри и его стоны проносятся сквозь него от Криса к Дину и обратно, словно их признания в любви, жаркой и страстной. И он, маленький хрупкий Ники, озорной Неко, — средство для этого признания! Ники опять чуть не теряет сознание, когда оказывается в крепких объятиях Марка и Рока. Он воет, кричит, скулит. Дин сильнее вжимается в его бёдра, Крис берёт глубоко в горло. Ники словно разрывает от накрывшего его оргазма: тело ему не принадлежит, разум где-то далеко, в глазах звёзды. Он — лишь облачко страсти, лужица похоти, стон наслаждения. Все четверо обнимают, целуют его. Ласково смотрят, невесомо водят пальцами по содрогающемуся телу, где гуляют отголоски оргазма. Кажется, у него поехала крыша. Он будто оглох, ослеп, стал лишь сгустком сексуальной энергии. Это ощущение не покидает Ники и на следующее утро, когда он просыпается от тихих постанываний и видит Криса, заглушающего своё наслаждение от Марка и Дина в ладони. Голубые глаза на миг выхватывают изумлённого Ники, и Крис, закатив глаза, снова проваливается в удовольствие, подмахивает Дину, вдалбливается в рот Марка. Парни уже позволяют себе не сдерживаться: стонут, всхлипывают, кричат, Дин бесстыже шлёпает Криса по внутренней стороне широко разведённых бёдер, пошло хлюпает членом в его дырке. Ники, словно сам не свой подползает к парням, поглаживает их всех, целует, ласкает найденным в постели хвостом, который из него вчера достали, прежде чем лишить невинности и доставить неземное удовольствие. Чуть оттесняет Марка, облизывает яйца Криса, губы рыжего, гладит бешено двигающего бёдрами Дина по крепкой заднице, кружит между половинок, теребит его анус. Затем оглаживает по спине Марка, покрывает поцелуями его веснушки на плечах и возвращается к губам Криса — горячим и опухшим. Вылизывает их, ловит каждый звук. А запечатлев на языке стон удовлетворения Криса и услышав довольное рычание Дина, Ники отправляется в ванную. Он поражён тем, как парни близки, что умудряются кончить одновременно. Они даже его вчера довели почти до такой же гармонии. Ники стоит под прохладными струями. Его ещё немного трясёт. Тело онемело. В заду саднит и пылает. Член устало висит, в яичках пусто. Его мечта сбылась! Ребята вчера были великолепны! Из душа Ники возвращается в спальню, но на траходроме обнаруживает одного Рока. — А… где все… остальные? — растерянно спрашивает он. — Тебе меня мало? — маори тут же хватает Ники за тонкое запястье, привлекает к себе и втягивает в поцелуй. У Ники в заду снова нарастает томление, оживает член. Прикосновения к гладкой коже Рока, под которой перекатываются мышцы, заставляют его почувствовать новое желание. Могучие руки маори скользят по всему телу Ники: мягко оглаживают спину с торчащими лопатками, невесомо проходят по впадинкам над маленьким задом, нагло мнут ягодицы. Рок кладёт Ники на постель, проходит широким языком от самых пальцев ног выше, вылизывает промежность, посасывает небольшой член, дразнит пупок, чуть прикусывает твердеющие соски, поднимается к ключицам, подбородку. Мягкие губы накрывают губы Ники. Ники выдыхает требовательный стон. И тут же получает ласки несколько другие. Рок ставит его на четвереньки, водит полувозбуждённым членом по его губам. Ники послушно открывает рот, вбирая в себя огромную плоть. Сосёт жадно, собирает с вершины капли смазки, с оттягом вылизывает весь перевитый венками ствол, берёт в горло так глубоко, что нечем дышать. Рок помогает ему, направляя и поглаживая по голове. Затем снова кладёт на спину, широко разводит ноги. Поглаживает смоченными в смазке пальцами припухшее отверстие, проскальзывает внутрь, ласкает там. Ники, не отрывая взгляда от глубин его чёрных, как грех, глаз, сам растягивает себя до предела, приглашая в эту горячую влажность. Рок не против. А потому размазывает остатки смазки по своему твёрдому члену и входит в него. Осторожно, словно пробует, постепенно оказывается весь внутри, отрывисто дышит от наслаждения объятиями пульсирующих шелковистых стеночек. Ники кусает губы, испытывает некоторую болезненность, принимая в себя весь этот жар, но одновременно его накрывает наслаждением. Он дрожит, отдаваясь этой горячей и бесконечной волне, вторгающейся в него. Возбуждение нарастает в разы, когда Рок начинает двигаться, проходя крупной головкой по простате и выбивает из Ники скулящие стоны. Откуда-то появляются остальные. Шумно дышат, окружают пару, начинают надрачивать себе. Ники просящее стонет, прикрывает глаза, тянет к ним руки, хочет поделиться тем ослепительным жаром, что обжигает его самого внутри. К его ягодицам плотно прижимаются упругие бёдра Рока, огромные тёмные руки держат его, не давая улететь совсем. К губам припадает Марк, нежно целует, посасывает язык. Дин прихватывает зубами один сосок, другой выкручивает и пощипывает пальцами. Крис слизывает с головки капли предэякулята, вбирает в рот весь член. Ники уже не может стонать. Он хрипит и содрогается. Горячий член Рока глубоко внутри него и острые ласки Дина на сосках и его шлепки по бёдрам ярко контрастируют с нежными поцелуями Марка и ласковыми губами Криса на члене. Под рёбрами бултыхается сердце, бока сотрясаются, в голове туман, перед глазами всё плывёт. Ники сгорает в этой страсти. Задыхается, ловит ртом воздух и кончает, чуть не плача. Парни обнимают его, целуют, продолжают ласкать, пока Ники не отпускает посторгазменная дрожь. Вылизывают его, садятся вокруг, поглаживают все четверо, ласково смотрят, улыбаются. Ники тает от подобной нежности. Воспринимает это как признание в любви. Где-то на задворках улетевшего разума чувствует ответное желание признаться. Поэтому Ники стекает на пол, встаёт на колени посреди комнаты, заводит за спину руки, смотрит на парней. Те быстро понимают, что от них хочет этот котёнок, и мигом окружают его. Пока Дин с резкими стонами жёстко засаживает Ники до самого горла, прихватив за волосы на затылке, остальные дрочат. Следующий Крис. Он размеренно погружается до самых яиц, шумно дышит, поглаживает по волосам. Затем наступает очередь Марка — он с задорными вскриками толкается в рот Ники, подставляет под его язык яйца, шипит, если Ники прихватывает зубами нежную кожицу. Даже Рок, распалившись от увиденного, присоединяется. Таранит расслабленное горло огромным членом, улыбается, когда Ники с очередной раз захлёбывается, глотая его и хлюпая слюной. Ники пускают по кругу снова и снова, с каждым разом распаляются всё больше и трахают его рот всё бесстыднее. Ники стоит на коленях, сцепив за спиной руки и широко открывает рот. Млеет от вида четырёх красивых парней, сжимающих в кулаках члены. Щёки горят, с подбородка на грудь капает слюна, огромные мультяшные глаза блестят, рот широко открыт. Ники готов принять их всех. На языке солёно от спермы Марка, Дин стреляет в самое горло, Крис спускает аккуратно, а Рок так, что немеет язык. Ники хватает глоток воздуха, глотает и вылизывает всех четверых. Смотрит счастливым взглядом на парней. Ну и пусть ноги затекли стоять так долго на коленях, руки за спиной почти свело, в заду пощипывает, яйца звенят. Но он счастлив. Его приняли. Парни улыбаются ему, целуют опухшие губы, поглаживают по спине. — Не обижайся, малыш, что не смогли подарить тебе валентинку, — говорит Крис, нежно обнимая Ники. Ники ластится ко всем четверым, наконец, смирившись, что он — котёнок. Их общий котёнок. Он знает: его любят, отвечают на его нежность, его приняли. Поэтому он подставляется под огромные руки крупных парней и ласково мурлычет: — А у меня теперь целых четыре подарка. От святой Валентины!