***
Маленький мальчик со всех ног бежал по длинному коридору. Не петляя, не старясь запутать следы — он был еще слишком мал, чтобы знать, как это делается. Он даже не думал, куда бежит. Лишь бы как можно дальше. Лишь бы не здесь. Мальчик слышал, что его догоняют, а потому, добежав до лестницы, решил спрятаться хотя бы за ней. Он сел на корточки и закрыл руками нос и рот, что бы не было слышно его громкого дыхания — но в глубине души он знал, что это не поможет. Они слышали все. — Питти, малыш, где же ты? Иди ко мне. Давай, солнышко, не время для пряток. Нас уже ждут. Голос воспитательницы раздался совсем рядом, уничтожая последнюю надежду, и Питти — Питер — зажмурился, начиная мысленно умолять, чтобы его не нашли. Но его молитвы услышаны не были. — Вот ты где, малыш, — обманчиво ласковый голос заставил его в ужасе распахнуть глаза и подскочить на месте. — Ты заставил меня побегать за тобой. Тебя накажут за это. «Накажут». По щекам мальчика потекли отчаянные слезы. Он попытался вновь вырваться, но в этот раз его держали крепко. — Не вырывайся, солнышко, ну чего ты. Не делай себе хуже. Сам знаешь, что это неизбежно. Ты сам виноват в том, что тебя ждет. А теперь будь хорошим мальчиком и иди рядом спокойно. Он знал, что был виноват. Конечно, он знал. Воспитатели уже давно позаботились о том, чтобы он в полной мере осознавал, что любое подобное действие не закончится хорошо. Поэтому сейчас было так страшно. Питер был у директора в кабинете всего пару раз, но те пару раз он не забудет никогда в жизни… Особенно первый. За своими мыслями, он не заметил, как они пришли к двери, которая каждому из здешних детей снилась в кошмарах. Питер знал. Он был одним из них. — Не делай больше глупостей, сладкий, хорошо? — ласково провела рукой по его спине воспитательница. — Мы и так опоздали из-за твоего побега. Не ухудшай ситуацию. С этими словами его втолкнули в кабинет — и очертания реальности вдруг начали пропадать. — Привет, малыш. Я скучал по тебе. Говорят, ты плохо себя вел? — вкрадчиво произнес сидящий за столом мужчина. Мальчик почувствовал приближающиеся шаги. Грубая ладонь легла на его щеку, по коже внезапно пробежалось теплое дыхание… И затем все пропало.***
Питер резко открыл глаза и подскочил, задыхаясь. Минуты две он пытался успокоить стучащее галопом сердце, после чего разум наконец вернулся к нему, заставляя его проанализировать ситуацию и обреченно застонать. Блеск. К нему вновь вернулись эти дурацкие кошмары. Это начинало серьезно выводить из себя. Он понимал, что если так продолжится дальше — ему снова придется принимать таблетки, чего он делать не хочет вообще, потому что после них начинаются дикие перепады настроения. Истерики, скандалы, приступы паники… А если об этом узнает Тони — пиши пропало. Тогда придется терпеть его гиперзаботу и постоянную опеку двадцать четыре часа в сутки. Нет, не то чтобы Питеру это не нравилось, но в такие недели Тони и правда перегибал палку — он действительно не любил такие периоды, в чем поначалу активно убеждал страдающего Питера и в чем тот сейчас постарался убедить сам себя. Это пройденный этап. Это не вина Питера. Просто сознание играет злую шутку. Просто нужно время. Да. Ему нужен приличный кусок времени. И еще немного. И все будет нормально. Все эти мысли мелькали в голове, пока Питер пытался привести себя в порядок. Однако, когда рядом раздался звук движения, он мысленно чертыхнулся, понимая, что справиться незаметно все-таки не получилось. — Питти, малыш, ты в порядке? — послышался сонный голос Тони, затем Питер почувствовал, как его обняли и прижали к крепкой груди. — Тебе опять начали сниться кошмары? — Все хорошо, Тони. Это просто сон. Не стоит волноваться, — со всей своей убедительностью соврал парень. Тони молча прижал его ближе к себе. Около пяти минут они просидели вот так, а затем Старк лег, утягивая Питера за собой, кладя его голову себе на грудь и начиная аккуратно поглаживать его волосы. — Я рядом, малыш, — прошептал он. — Это был всего лишь ночной кошмар. Все будет хорошо. Несмотря на то, что Питер повторял себе все то же самое, спустя некоторое время от этих мягких движений он почувствовал долгожданное спокойствие. Он медленно закрыл глаза, и Тони, убедившись, что его мальчик уснул, расслабился и заснул следом.***
— Утро, Паучок! Стоило Питеру, сонно потирая глаза, появиться на общей кухне, как сияющая от радости Наташа соорудила ему целую гору из блинчиков и усадила ребенка завтракать. Питер пробурчал что-то для вида, а затем послушно выполнил все, что от него хотела очаровательная шпионка, судя по всему, в такие моменты считающая его чем-то средним между ее ребенком и очаровательным щеночком. То, что он уже не младенец, а подросток, никого из Мстителей совершенно не волновало. Для них он всегда оставался тем пятилетним малышом, который чудом уцелел при взрыве на Старк Экспо и выжил под завалом, хотя его дядя и тетя погибли. Когда при обследовании в больнице ЩИТа выяснилось, что у мальчика генная мутация, его тут же забрали в специализированный детский дом, где кроме него проживало около двадцати таких же ребят. За ними непрерывно следили сотни людей — все как один особо обученные агенты ЩИТа, чьей задачей было лишь одно — сотворить из малышей себе подобных агентов. Прятаться было негде, ведь у детей больше никого не было. Неизвестно, чем бы закончилась его история, если бы на горизонте не появились Мстители, ставшие вскоре его командой. Его семьей. — Как прошла миссия? — спросил Питер, пока Наташа заботливо подсовывала ему лакомства. Он не смог сдержать улыбки. Наташу он помнил с самого детства. Она всегда была рядом, заменяя ему то лучшую подругу, то мать. Самым теплым воспоминанием остались ее руки на его плечах и самые нежные прозвища, которыми Наташа постоянно его называла. С годами это не прошло, чему Питер был втайне очень рад. — Неплохо, солнышко, — Наташа просияла, и Питер был вынужден спрятать улыбку в чашке с чаем. — Нашли брата с сестрой. Близнецы, им три года. Родители оказались верующими фанатиками и решили, что их прокляли и у них родились дети с дьявольскими способностями, — она наиграно вздохнула. — Пытались сжечь их вместе с собой, но у мальчишки проявилась способность щита, так что он неосознанно укрыл им себя и сестру — так и выжили. — А у девочки? — Способности сирены. Это ее плач услышали соседи и вызвали нас. И слава богу, теперь они в безопасности. Пару сеансов у Стрэнджа — и будут самые обычные послушные дети. — Я вообще не понимаю, как таких родителей земля носит, — сказал вошедший на кухню Кэп. Он потянулся, и в два огромных шага оказался у барной стойки, забирая тарелку с еще одной горой блинов. — Доброе утро, Стив, — выжидающе наклонил голову вбок Питер, и Капитан тут же подошел к нему, ладонью бережно взъерошивая волосы парня и слегка неловко обнимая его огромными руками. — Привет, малыш, — он заправил прядку ему за ухо и развернулся обратно к шпионке. — А тех родителей стереть с лица Земли надо. Наташа странновато усмехнулась, но ответить не успела. — Не все такие, как ты, Кэп, чтобы настолько отдаваться заботе о детях, — произнес вошедший в кухню Тони. — Слишком многие считают мутантов отродьями Сатаны, достойными лишь смерти. Поверь мне, эти близнецы не первые и не последние, кого мы спасаем от таких фанатиков. ЩИТ планирует провести рейдовые осмотры детей при церковных школах-интернатах и детских психиатрических больницах. Он подошел к Питеру и поцеловал в макушку, отчего тот смущенно улыбнулся, но тут уже привычно откинулся на грудь стоящему, позади мужчине. — Ты как, Пит? Порядок? — поинтересовался Старк, обнимая Паучка. — Больше не снились кошмары? Может к Стрэнджу сходишь? Питер закатил глаза, и заметившая это Наташа тихонько хихикнула. — Все хорошо Тони. Честно. Обещаю, если будет так же плохо — сразу пойду к нашему штатному психологу. А пока я сам. — Ну смотри, малыш. Кстати, Ник спрашивал, что ты решил: в агенты пойдешь или останешься с нами? –между делом спросил Тони, забирая из рук Наташи горячий кофе. Питер улыбнулся. Это был не первый раз, когда Тони пытался невзначай узнать, не появилось ли у него желание сделать отсюда ноги. И каждый раз это только забавляло. — С вами. Я от вас никуда не уйду, пока не прогоните, — ответил Питер. — Ага, — хмыкнула Наташа, а после подмигнула и добавила: — Так и скажи, что от папочки никуда. Не скрывайся, сладкий. Мы про вас знаем и не осуждаем. Еще бы им не знать. — Хватит, — хотя Тони произнес это спокойно, Питер заметил пробежавшую по лицу Наташи тень, что означала, что все далеко не так просто. Он легонько дернул локтем назад, наугад пихая мужчину, и все напряжение тут же пропало и на лицо шпионки вернулся ее хитрый прищур. Судя по звуку, Тони ухмыльнулся. — Отстаньте от карапуза со своими намеками, — бросил он, обнимая Питера рукой за плечи и медленно смыкая пальцы на его шее. — Он мой. После чего он уже совершенно спокойно развернул стул Питера к себе и, мягко убрав с лица парня волосы, поцеловал его в лоб. — Заканчивай завтракать — я жду тебя в мастерской, — и он удалился, оставив смущенного парня под присмотром хихикающей Вдовы и делающего вид, что происходящее его не касается, Кэпа. Впрочем, надолго у стола Питер не задержался. Одним глотком допив свой чай, он искренне поблагодарил Наташу, схватил пару бутербродов («А то я вас знаю, опять до вечера закроетесь со своими «опытами», милый») и со всех ног помчался завершать их с Тони новую разработку. Этот проект представлял собой минирадар, который мог улавливать микроимпульсы мутантов в радиусе пять километров, что могло значительно облегчить поиск детей для отправки их в дома. Единственное, в чем Питер — и Мстители — были согласны с правительством, так это в том, что мутанты должны уметь контролировать свои силы. Особенно если они как у Ванды и несут разрушение. Уж кто-кто, а Питер хорошо запомнил, что бывает, когда Алая Ведьма выходит из себя. Когда Питер спустился в мастерскую, Старк рассматривал расчеты и, судя по напряженной линии плеч, пытался понять, где он допустил ошибку. Кое-кому не меньше Питера нужно было выспаться. — В третьей строке после Х должен быть минус, а не плюс, — парень незаметно подошел вплотную, обнимая старшего мужчину за талию. Он рассчитывал на хотя бы небольшой испуг, но застать Тони врасплох не получалось никогда. Вместо этого мужчина просто одобрительно хмыкнул, исправил недочет, а затем развернулся и в качестве благодарности втянул Питера в поцелуй. — А теперь за работу, Паучок, — с усмешкой сказал он — и парень послушно кивнул, с трудом возвращая свое внимание к чертежам. Они работали над проектом до глубокой ночи. Но это стоило того. Они вышли на финишную прямую — еще пара дней и прототип можно будет собирать и тестировать. И если он покажет хорошие результаты, начнется запуск в массовое производство. А это и было ключевой целью. Маленьким мутантам нельзя прятаться по своим норкам. Заработавшись, они поднялись в спальню в начале четвертого и тут же без сил упали на кровать. Уже на грани сна Питер почувствовал, как Тони привычно утягивает его в объятия, и расслабленно улыбнулся. Все было хорошо.***
Дверь в абсолютно темное помещение открылась, впервые за несколько дней запуская внутрь немного света, и сидящий внутри мальчик поморщился, борясь с желанием уползти обратно в темноту. — Привет, солнышко, — воспитательница осторожно подошла к нему и, присев на корточки, извлекла пузырек с резко пахнущей мазью. — Соскучился? — Не называй меня так, — голос мальчика дрогнул, но он упрямо шмыгнул носом, заставляя себя держаться. Женщина лишь улыбнулась, окунула пальцы в подобие крема и аккуратно провела ими по телу ребенка. — И не трогай меня, — уже с куда большим отчаянием прошептал тот. — Раны надо обработать, малыш, иначе пойдет заражение. — Мне все равно. — Но нам — нет. На языке вертелось множество слов, но мальчик стиснул зубы, понимая, что второго наказания подряд он не выдержит. — Меня… выпустят отсюда?.. — робко поинтересовался он. Его тело невольно дернулось по направлению к выходу, однако воспитательница уверенным жестом преградила ему дорогу, со странной улыбкой поднимая на ладони тяжелую цепь, соединявшую ноги мальчика со стеной. — Правила есть правила, Питти, — почти пропела она. — Ты пытался сбежать, укусил своего учителя, кричал, нарушал порядок. Тебе повезло, что мы тебя любим, ведь иначе все могло быть совсем плохо. Питер обиженно фыркнул, изо всех сил стараясь не показать, что готов заплакать. — Ну и пожалуйста, — дрожащим голосом отозвался он. — Мне все равно лучше здесь, чем там! Воспитательница почти по-матерински улыбнулась. — Вот и славно. Кстати, забыла сказать, сегодня тебя навестит пара… человек, — она дернула цепь и, подтянув мальчика к себе, сжала его талию острыми ногтями. — Деловая проверка, поэтому веди себя хорошо. Ты знаешь последствия. Питер медленно кивнул, глотая слезы. — Вот мой мальчик. А теперь не плачь, солнышко. Помни, мы все тебя любим. И дверь закрылась. А дальше перед глазами промелькнуло множество людей в деловых костюмах, шум, споры — и потом кто-то сказал: «Образец семьсот четыре. Возраст одиннадцать лет, пол — мужской. Мутация — ген арахнида. Тестовый аппарат номер восемь. Проверка усмирения и контроля» — и по всему телу ударила ужасная боль. И свет погас.***
— Пит? Питер! Питер распахнул глаза, резко садясь и рефлекторно отталкивая касавшиеся его руки. Пара секунд ушла на осознание ошибки, однако не успел он перевести дыхание, как его запястья крепко сжала знакомая броня, не давая применить сверхсилу для удара. Он послушно застыл, больше не пытаясь вырваться. — Ты в порядке? — рядом щелкнул выключатель, и мягкий свет ночника выхватил из темноты раздраженно-обеспокоенное лицо Тони. Дождавшись кивка, он продолжил: — Это уже второй раз на этой неделе, Питер. А ты все еще не хочешь обращаться к Стрэнджу. Парень неуверенно дернул уголком губы. — Я не хочу таблеток. — Это не твое право — хотеть, помнишь, милый? — Помню. — И? Питер устало дернул все еще скованными руками и упал обратно на подушки. — Ничего нового не происходит, — успокаивающе сказал он. — Мне просто нужно подождать еще немного. Это пройдет. Старк тяжело вздохнул, но все, же выключил свет и опустился рядом, притягивая парня к себе. — Пара дней, малыш, — выдохнул он ему в шею. — Иначе придется что-то делать. И ты знаешь последствия.***
На этот раз он висел вдоль стены, прикованный наручниками к креплениям в потолке. Во рту был тяжелый кляп, мешающий дышать, а вот повязка с глаз сползла какое-то время назад, открыв вид на уже ставшие хорошо знакомыми стены. Питер уже не мог вспомнить, сколько времени он провел вот так. Все тело трясло от холода и боли. Сегодня из комнаты его забрали еще на рассвете, а значит, в таком состоянии он провел несколько часов. По ощущениям, прошли дни, но он все еще не пришел. Питер ждал его. На этот раз ждал. Он знал, что это будет его последний день. Вчерашний поступок был его последним боем, последним упрямством догорающего сопротивления. Сегодня уже не осталось ничего. Питер был готов сдаться. Годы унижений, напрасных надежд и ложных друзей остались за плечами. Бесчестные проверки, фальшивые спасатели, никому не нужное упрямство, приводящее лишь к новым наказаниям. Боль, боль, боль. Недавние «уроки» почти сломали его, и Питер точно знал — сегодняшний будет последним. Никто за ним не придет. Сбежать не получится. Тот мир, оставшийся за дверью, не нуждался в нем. Наплевал на него, как и все, на кого он так надеялся. Поэтому настал его черед послать весь мир к чертям. Он давно зовет его на другую сторону — и сегодня Питер примет это предложение. Он станет его мальчиком. Его игрушкой, цепным псом и верным напарником. Потому что даже если внутри него могли остаться хоть какое-то силы бороться, желание исчезло. С последним ударом, с последним «сеансом». Питер знал, что этот мир предал его — и он предает его в ответ. Он выбирает сторону, в которой сможет выжить, не дрожа от страха каждую секунду своей отвратительной, жалкой жизни. Он выбирает его. Того, кто был рядом с самого начала, помогая ему понять, где настоящая сторона. Того, кто прямо сейчас медленно открывал дверь, сразу начиная подготовку к последнему наказанию. Единственного человека, которому все эти годы не было плевать На Питера. — Заждался меня, малыш? — голос был вкрадчивым и пронзающим до мурашек. Его хотелось слушать вечно. — Хотя ты уже не малыш, верно? Детка, ты стал таким взрослым… Горячая ладонь опустилась на его талию, а вторая рука мягко коснулась щеки — и Питер потянулся за прикосновением, ловя адреналиновый кайф от того, что никогда не позволял себе делать. С минуту он смотрел мужчине в глаза, пытаясь передать эту информацию. «Тебе больше не нужно злиться. Я твой. Всегда был и всегда буду». Мужчина же внезапно наклонился и бережно поцеловал его в уголок растянутых губ, задержавшись на мгновение. А затем так же резко отстранился и направился к противоположной стене, где взял в руки хлыст. — Мне сказали, ты все еще сопротивляешься, Питти, — ласково произнес он. — Так ли это? Ты все еще хранишь свои нелепые мечты или наконец готов прийти ко мне? Что скажешь? Хотя, знаешь, нет. Пока не говори. Мы поговорим после. А сейчас давай насладимся нашим чудесным временем вместе. Я уверен, сегодня ты не сможешь мне оказать. Он занес хлыст и тот с яростным свистом опустился на бедра парня. Удар. Удар. И после первого из них Питер полностью отпустил все свои предыдущие мысли, уходя в себя и окончательно признавая поражение. Он больше не боялся боли. Он радовался ей. Мужчина продолжал наносить удары плетью, но Питер в каждом новом рубце видел дощечку, из которых строился его мост к новому, настоящему будущему. Шаг за шагом, удар за ударом, Питер двигался вперед. К новому себе, к новому миру. К спокойствию. К семье. И очнулся парень только когда у него изо рта вытащили кляп. Поймав на себе вопросительный взгляд мужчины, явно не ожидавшего такой покорности, Питер слегка улыбнулся. Вот и все. Он наконец прозрел. Сглотнув слюну, он произнес это медленно и уверенно: — Сегодня я был твоим хорошим мальчиком, папочка? И наградой ему стала совершенно счастливая улыбка, полная недоверчивой радости. Питера отстегнули от стены и притянули в теплые объятия. — Да, малыш, — произнес тихий, наполненный искренним счастьем голос. — Ты был самым лучшим. Я горжусь тобой. И Питер, осторожно обняв мужчину в ответ, позволил себе расслабиться и выдохнуть. Все закончилось. Он был дома.***
В этот раз Питер проснулся не от паники. Он все еще тяжело дышал, избавляясь от ярких картин перед глазами, но это было не страх. Это было возбуждение. И это был сигнал к тому, что кошмары не вернутся еще очень и очень долго. Все закончилось. — Питер, снова? — парень почувствовал на плечах мягкие поцелуи и тут же наклонил голову, давая сигнал продолжать. Старк усмехнулся, прижимая своего мальчика ближе и готовясь успокаивать вновь. — Что приснилось на этот раз? И тут же буквально просиял, когда услышал такой знакомый ироничный смешок. — Ты, папочка. Наша первая настоящая сессия, когда я стал твоим, — эти слова и эти интонации не оставили места сомнениям. Старк с ухмылкой дернул Питера обратно на кровать и навис сверху, внимательно изучая его лицо. Две пары ярко-голубых глаз осветили пространство не хуже ламп. — С возвращением, — Тони наклонился и мягко поцеловал парня в шею. Тот усмехнулся еще шире. — Я уж боялся, что больше не сдержусь — и вызову в тебе все чертовы триггеры разом. Питер по-кошачьи потянулся, закатывая глаза. — Стрэндж и сам не знает, что говорит, — потянул он. — Даже с этими дурацкими снами я — все еще я. А я, напоминаю тебе, сам принял это решение. Я твой. Всегда был — всегда буду. Игры подсознания на это никак не повлияют. — Меня так раздражает, что это твое подсознание выдает тебе все в виде кошмаров, хотя мы оба — и все здесь — знаем, что тебе это до безумия нравится, — Старк наклонился, чтобы оставить еще один засос, выбивая из парня довольный стон. Питер облизнул губы и усмехнулся. — Были времена, когда я был маленьким и наивным, не осознавая, что упускаю со своей глупой борьбой. Всем, что я имею сейчас, я обязан тебе. А все, что было тогда — осталось там. До того вечера. Тони улыбнулся в ответ и лег сбоку, обнимая парня. Спустя пару минут он привычным движением прижал его ближе к себе и начал осторожно поглаживать по спине. — Все в прошлом. Пока ты послушный мальчик, такого больше не произойдет. А я знаю, что ты у меня хороший, правда, Питти? Питер весело хихикнул. — Да папочка, — промурлыкал он. — Я у тебя послушный мальчик.***
— Останови это уже. В погруженной в темноту комнате вздрогнули все. Проснувшись от транса, они со сковывающим вены страхом попытались оторвать взгляд от алых кругов. Они боялись даже вздохнуть. Ванда, дрожащий Клинт, Наташа, выглядящая сама на себя не похожей — все Мстители, трусливо надеясь, что они ошиблись, развернулись к стоящему в дверях Питеру, который и остановил это «шоу». Но не Старк. Тот застыл, не в силах обернуться. — Это ведь не может быть правдой, — еле слышно выдохнул он. Стрэндж слабо усмехнулся уголком губы. — Хотел бы я, — звенящим от напряжения голосом ответил он, сворачивая алые порталы обратно в Камень Реальности. — Но здесь, ни капли лжи. Не во всех Вселенных вы — герои. Стив, казалось, задохнулся. Он попытался обернуться к магу, но так и не смог оторвать взгляд от Питера, чье лицо не выдавало никаких эмоций. — Но… Там же дети… — прошептал он. — И наш Паучок… И мы их… нет. Нет, мы не могли быть частью этого. Не могли! Стрэндж поднялся, все еще сохраняя на лице напряженную кривую улыбку. Стоило ему сделать шаг, как все Мстители невольно дернулись назад. Даже бесстрашная Наташа, даже великий Тор — такое было слишком даже для закаленных тысячами битв людей. Но Стивену важно было донести свои слова не до них. — В миллиардах Вселенных миллиарды линий судьбы, — обманчиво спокойно заговорил он. — Я лишь показал вам ту, где вы забираете детей из темноты, но ломаете их как личностей, загоняя в темноту еще большую. Те, у кого не осталось семьи, остаются в ЩИТе, потому что они привыкли подчиняться. Либо тебе, Кэп, либо Старку, либо мне, либо любому из нас. Они не знают другой жизни. Их вселенная не знает другой. Поэтому сейчас ответьте мне, — и он медленно перевел взгляд на Питера, все еще напряженно застывшего поодаль. Тот невольно сглотнул, — и такую Вселенную стоит спасать? На мгновение воцарилась звенящая тишина. А затем ее разорвали сразу два резких голоса. — Нет, — отрывисто бросил Старк. — Да, — твердо ответил Питер. Во второй раз все вздрогнули, однако на этот раз Тони буквально вскочил на месте, делая два резких шага к мальчишке и тут же останавливаясь, не в силах даже коснуться его. — Что ты несешь?.. — выдохнул он. — Мы. они — настоящие твари. Пусть ты и не должен был этого видеть, но ты видел, Питер! Они творят такое с детьми, черт возьми… Они сделали это с тобой! Тот я сделал это с тобой! Питер шагнул вперед, и Тони тут же отшатнулся, не давая ему приблизиться. — Пит… — Любая Вселенная стоит спасения, — Питер сжал зубы, упрямо подходя к Старку и осторожно сжимая его руку чуть выше запястья. Успокаивая. — У любого человека должен быть шанс. Среди тех людей тоже могут быть те, кто однажды изменит тот мир. Это будешь не ты, это буду не я. Но из-за них нельзя лишить всего шанса каждое живое существо. И ты, — он посмотрел на наставника в упор, стискивая руку сильнее, — не посмеешь этого сделать. — Питер… — Этот мир прогнил до костей, малыш, — Клинт еле сдерживал слезы в голосе. Будучи родителем, он так легко мог видеть в Паучке своего ребенка, и наблюдать, как с ним происходит такое — для лучника было невыносимо. Питер лишь вздернул выше дрожащий подбородок. — И на перегное вырастают цветы. Стрэндж усмехнулся. Окинув взглядом замерших Мстителей, он развернулся и без лишних слов открыл портал, тут же переносясь в свой храм. И только оставшись один, он позволил себе горько рассмеяться. Он не ошибся в своем выборе. Баланс всех Вселенных держался на хрупком равновесии добра и зла — и Питер Паркер — маленький мальчик с огромным сердцем, был единственным, кто смог бы остановить Мстителей от разрушения каждой темной планеты и уничтожения всего мира вследствие этого. Для существования всего живого нужны свет и тень, Инь и Ян, добро и зло. И только наивный Паучок с его стремлением спасти всех и сразу мог убедить любого, что даже та ужасная Вселенная однажды изменится, а потому ее стоит сохранить. Стрэндж знал будущее. Он знал, что этого не произойдет никогда. Но пока баланс Вселенных держал их родной мир в целости и сохранности, Стивен мог смириться со страданиями всех остальных. Такова была его личная миссия — и его личный ад одновременно. И к нему он уже привык.