***
Осень 1156
— Интересно, а существует заклинание и метод, чтобы повернуть время вспять? Ровно десять лет назад Тамамо искренне влюбилась в человека, императора, именно за эти десять лет придя к финалу нынешнего года, произошла знаменитая история Тамамо но Маэ. История, конец которой, как и в целом историю девушки, переврали взрослые шаманы в свою пользу. Она ёкай — утаим этот факт, меняя на «проклятие». Она не вредила императору Коноэ и на самом деле это мы отравили его в прошлом году — давайте и это утаим, сказав, что девушка околдовала нашего господина. Прекрасные десять лет наполненные искренней любовью и ухаживаниями со стороны любимого человека и ведь император узнал о её натуре, но даже так он любил Тамамо давно переставшей носить свою настоящую фамилию, представляя к концу «но Маэ». Ему нравились лисьи хвосты, её голос и характер, даже придуманные на ходу песни и ум выручавший его много раз оказались полезными в императорских делах. Но теперь никто не узнает про их искреннюю любовь. С момента смерти своего ученика Тамамо скиталась по разным городам, совращая знать, набивая карман пока в один прекрасный день не влюбилась в приятного человека. Четвёртая важная потеря в её жизни и за тысячелетний побег её впервые поймали в ловушку. В последний раз Тама была на волоске в прошлом веке, заглянув на вечеринку к другой персоне ставшим первым важным другом в её жизни, другому представителю ёкаев, Сютэну и его Киотской банде. Шаманы нашли и к ней подход. Что касается «здесь и сейчас», её настоящие тело уменьшилось до состояния камня, из которого торчат девять фиолетовых хвостов из проклятой энергии, на котором восседает сама копия девушки. Просидев так около года, иногда впадая в сон, шаманы засуетились. Они куда-то переносят камень за которым кицунэ приходится следовать будучи привязанным к нему, медленным ходом в течение шести часов. В конце она оказывается перед новеньким отстроенным домом, видно, что недавно шаманы провели здесь праздник в честь новоселья. «Ого, они нашли того, кто успокоит эту энергию и от прямых прикосновений не умрёт, м-да, моя энергия действительно превратилось в ядовитую», — осматривая камень ещё раз девушка строит неприятную гримасу, ощупывая переносицу, даже сейчас люди несут камень, используя ткань. — «Поиздеваюсь немного над хозяином, раз временно могу возвращаться к форме своего тела… но чувствую на долго меня не хватит» Временно, но Тамамо может противодействовать заклинанию, преображаясь в свою истинную форму. Таким образом, несколько раз напугав шаманов, кицунэ одновременно испытала прочность печати. Через боль преображения по всему телу, сбивая своё дыхание, ей приходится уступать. Её положение невыгодное и однажды она не сможет вернуться к исходному виду, если не получит помощь из вне или придумает обходной путь. Шаманы подставили от души. Прошагав по каменной лестнице до вершины холма, красота местной природы завораживает и без сомнений она узнала деревья, высаженные по бокам, каждую весну они будут радовать людей розовыми лепестками. Местами кусты гортензий для летнего сезона дождей, на зимний сезон с трудом она различила камелии, а последним цветком оказались прекрасные ликорисы. Припомнив вход в дом, именно в честь этого цветка хозяева выжгли на двери символ, возможно семьи. — Не забудьте до заката притащить на старое место ложный камень, — один из шаманов пришедший на площадку вместе с сопровождающим в синем хаори, чей возраст давно перевал за сорок. — Не хватало нам на ежедневной основе получить ещё несколько жертв из числа простолюдинов. Тамамо вздыхает и вместе с ней вздыхает сопровождающий старика, кажется, кто-то сейчас обратился к нему как «глава совета», но забыв про большую часть рабочих, её взгляд застыл на необычной персоне. Ранее, её никто не видел, но взгляд жёлтых глаз явно прикован к ёкаю. По телосложению на первый взгляд не ясно, парень или девушка, чья внешность весьма близко заставляла проверить от любопытства проклятую энергию. На большое удивление Тамы она попала в цель, в нескольких метров от неё стоит дальний родственник, не меньше удивленный, чем она. Не сразу ответив на вопрос человека из совета, персона замешкалась на месте, убегая к лестнице чтобы нагнать всех людей из-за чего Тамамо осталась в полном одиночестве на площадке. Лишь на момент она ощутила от человека знакомое, но давно забытое чувство, как и в случае со своим братом ей хочется защищать появившегося незнакомца. Потянув руку к нему, перед девушкой убежал огонёк: «Возможно, больше мы и не встретимся, но я рада, клан здоров и представители живы». За один момент она потеряла связь присмотра за кланом Курота, они покинули родные края, а попытавшись узнать результат, был неутешительным, как и остатки от старого поместья. Комплекс домов сгорел, забирая в могилу последние воспоминания о брате и приятные эпизоды детства. Умея и в незримой форме изменять свои обличия, девушка устало потягивается на месте. От повышенной утомляемости её режим сна нестабилен и удобней спать как настоящая лисица, свернувшись в небольшой комок рядом с окаменевшем телом. Белоснежная лиса запрыгивает на стол и только сейчас позволяет себе зевнуть, последними мыслями перед сном оказываются повседневные размышления. Как разбираться с Безымянным в таком состоянии? Она не теряет надежду убить его и несколько раз, будучи близкой к цели мужчина ускользал в пустоту. В буквальном смысле растворяясь в воздухе.***
Тамамо не предала значению в же какой момент её долгой жизни, в дни, когда она не видит полноценные сны, кицунэ вернулась к знакомой водяной бездне. Та самая, в которой она слилась с проклятием, где пузыри постоянно поднимаются к поверхности с её каждым вздохом. «Не забывай», — голос, растворяющийся в пучине воды, продолжает твердить свою знаменитую фразу. И за одну секунду девушку выдергивают из воды, заставляя лисицу злиться на человеческих руках. Вчерашний родственник бесцеремонно взял её под передние лапы, внимательно изучая странного «зверька». «Так, видимо родственники могут не только меня увидеть, но и контактировать с этой формой», — вздыхая, девушка не может укусить за пальцы, совесть не позволяет. — Может, отпустите? — Приоткрыв рот, она издает звук не соответствующий движениям. — Оно разговаривает! — Вышвырнув лису от шока, человек впервые подал голос, сильнее запутывая Таму, черноволосый взялся за рукоять катаны, приготовившись к возможной драке. — И вот такое неуважение ты выражаешь к старшим, Курота! — Упав на землю, Тамамо приземлилась на четыре лапы, как кошка, но и как милое животное она от злости распушила хвост. Тишина. Обе руки родственника задрожали, имитируя со стороны род рыбы, глотая воздух, шаман не может подобрать слов под нижний взор недовольной лисы. Лишь частично расслышав «как ты», их двоих окутал фиолетовый туман на несколько секунд, старшая вернулась к нормальной форме кицунэ, присаживаясь к камню. Скрестив руки на груди, изучая человека по комплекции и голосу, относительно прическе, это девушка, но пахнет нечистым. «Маскируется под парня?», — изгибая бровь Тамамо подкралась к истине, но контакт глаз приходится прерывать, катана привлекает много внимания. От неё исходит странная энергия, сильная, что одним порезом без полного рассечения в теории можно убить мухоловку. — Тамамо но Маэ, ранее Курота Тамамо, — выдохнув, ёкай представилась первой, скрывать происхождение от родственника если её видит только он, не имеет смысла, с удвоенной силой для своих ушей с начала растяжного «э», кицунэ схватилась за уши, прижав их к голове. — Ага, мальчишки так звонко не кричат, всё же девушка. — Как… да, но… эээ! — Испытывая различный спектр эмоций, девушка ухватилась за голову позабыв о первичной враждебности, её тыкают в щеку. — Кажется я начинаю догадываются, проанализировав проклятую энергию шаманы назначили тебя успокаивающей? — Присев рядом, девушка улыбается, ведь она нашла новый источник смеха, зная над кем будет издеваться ближайшие десятилетия, одновременно в её голове созрел прекрасный план. — И, кажется, я знаю кому временно передам дело по поимке Безымянного. Черноволосая девушка косившая под парня сглатывает, над ней нависла не смертельная буря под именем Тамамо, чем-то ёкай напомнила ей старшего брата когда он зол. Но когда братец злился от обид, он щекотал её, долго и верно, чем и занялась кицунэ, через несколько минут махая в знак прощания родственнице рукой. В последний момент, вспомнив, она спросила, как же зовут милую незнакомку. Опомнившись, родственница выбежала на площадку, указывая на Тамамо своим оружием, она грозится, что вернется вечером и сокрушит её. — Токугава Нобунага! — Представившись, девушка немного втягивает голову к плечам, взгляд кицунэ вновь напомнил о брате, собеседница недовольна, явно распознала ложь. — Токугава… Курота Мами! Небольшой ураган произошедший между ними за пять минут станет началом новой главы в жизни ёкая, ещё несколько минут махавшая в след рукой. «Значит, всё же что-то, да произошло», — задумавшись, девушке не нравится, что родственница представилась под другой фамилией, но вместе с этим, она знает о старой: «Может, став новой главой она изменила фамилию клана… что-то опасное за что можно получить от сове…. Нет! Невозможно!». Силуэт клинка вновь предстал в мыслях девушки. Подумав о ритуале и что в прошлом десятилетие было солнечное затмение, Тамамо замотала головой, отбросив паникующие мысли в сторону. Она тщательно проверяла, больших потерь и странных инцидентов в день затмения не происходило с того года когда её дедушка совершил огромный грех. В такие моменты она сторожила вход у клана и сам город, не позволяя Безымянному даже приблизиться, всегда останавливая его. Лишь прошлое затмение навевало панику, не зная где искать клан и кто от него остался, через императора она просто подняла связи и спокойно вздыхала. Опасность миновала. — Конечно, если кто-то не нашёл альтернативный метод создания клинка. Под порыв ветра, придерживая пряди волос в районе бывшего человеческого уха ёкай обращается в лису, желая продолжить сон… её паника оказалась сильнее из-за чего до вечера глаза так и не сомкнулись. К этому же вечеру вернулась Мами застав лисицу потягивающие позе перед сменой угла сна. Конечно шаман не доверяет ей с учетом как их воспитывают в детстве и нынешних стандартов, девушка не перестаёт убирать руку с оружия. Но как начать разговор? Кроме кровной связи у них нет абсолютно ничего и подняв небольшой архив, Мами убедилась, что девушка с таким именем действительно рождалась в их семье. Ей не пришлось долго искать, ведь имя было одним из первых с момента основания, а вместе с ним внешнее описание ребёнка, краткая характеристика от первого главы. «Она родилась с аномальной внешность. Волосы подобные солнцу в сочетании с фиолетовыми глаза навели на моего единственного сына панику и злость. Её энергия всё так же под цвет глазам, но под её цветовую гамму. Ребенок реагирует на мою способность, без лишних сомнений, Курота. Дополнительно, энергию Тамы сложно заметить», — запись, которая продолжалась ещё долго, прерывалась тем, что девушка сбежала из дома, а с учетом как резко исчезло одно страшное проклятие, её дедушка предположил, внучка замешана в инциденте. Возможно, в тот же день и погибла, расплатившись жизнью. Одни вопросы и мало ответов, их можно задать, но у девушки возникает недоверие на фоне факта общения с опасным, по словам старейшин, ёкаем. Мысленно для себя Мами отметила несколько раз, проклятую энергию Кицунэ с трудом опознавали шаманы, в то время ей за несколько встреч удалось с легкостью рассмотреть необычный цвет. Цвет, о котором упоминает первый глава, у малютки из записи и ёкая всё абсолютно идентично, но девушку волнует тусклость зрачка. Она знала только одного человека с такой особенностью. Перечитывая запись несколько раз, цепляясь за каждый факт и слово, она обнаружила особенную запись, гласящее следующее: «По каким-то причинам младший внук отметил, он спокойно видит проклятую энергию сестры, всегда, когда ему захочется». Закончив изучать записи, девушка смотрит на потолок тайного подземного помещения, сверху набрасывается очередная проблема. Заметно напрягают слова Тамамо перед побегом. — Безымянный… кто это? — Мами встревожили последние слова, но девушка перед ней продолжает улыбаться, поставив небольшое условие, она будет ждать у ступенек и расскажет ей занимательную историю взамен небольших закусок в качестве ужина. — Но у меня тревожные подозрения. Решив через час поиздеваться над Мами, Тамамо специально отослала девушку, дотрагиваясь до камня, она проходит через сложный процесс преображения, а взамен себя оставляет иллюзионную фальшивку. Прокручивая пальцы, хрустя костями, кицунэ совершает небольшую разминку и не спеша идёт к огромным ступеням лестницы, дожидаясь хозяйку дома и всей горы с подносом еды в руках. «Хочется тофу, но я не могу заставить её бесцеремонно принести мне любимую еду», — подпирая голову, девушка также скрывает принадлежность к ёкаям, не хватало чтобы незваные гости застали её врасплох. Её история будет длинной и займет минимум два-три часа. — Эх, вот про выпивку стоило уточнить, — поникнув, беловолосая девушка допустила небольшую ошибку. — Интересно расплачется ли она и проникнется ко мне? … но её историю хочется послушать ещё больше.***
Родственница с середины длинного рассказа и до последней строчки расплакалась, что-что, но Тамамо научилась от души заговаривать людей, даже возлюбленный впервые расплакался, услышав её историю. Мами не выдержала и принесла выпивку, из-за чего с одного момента девушки зарыдали вместе, раскачиваясь в разные стороны, обнимаясь за предплечья. — А знаешь «что»? — Мами, икая через слово с запинающемся языком сопоставила одну личность за которой охотится кицунэ. — А этот му-… ик-дак, с таким ритуал к нам заявился! И знаешь что? ВОТ! — Девушка подняла клинок в вверх, победно размахивая им, собеседница сразу протрезвела, осознавая к чему подошёл разговор. — Мой брат, чёртов гений! Вместо тысячи жизней людей он вырастил тысячи ликорисов, даже чуть больше, и «иссушил» их во время солнечного затмения и вот! Клинок с тем же названием, что и ритуал. А знаешь, почему сработало? — Почему? — Действительно заинтересованная Тамамо навострила свои лисьи ушки, ей интересно, в чём ошибся дедушка или сам Безымянный, возможно кто-то неправильно трактовал слова. — Цветы в сравнение с людьми, всегда чисты и невинны, а цвет ликорисов напоминает кровь, потому при поглощении они благословили клинок, а не прокляли! Хотя брату сильно пришлось повозиться, он ещё и своей кровью пожертвовал, пока всю тысячу раскрасил. Но умно он придумал, да? — Хвастаясь братом, девушка встаёт с места и вытаскивает клинок, начертив какой-то узор на рукоятке. — Смотри! Девушка проводит клинком по пустому месту в воздухе, оставляя звездную полосу одну за другой удивляя кицунэ масштабом проклятой энергии и эффектам. Желая дотронуться до появившейся аномалии, её останавливают на полпути. Мами мотает головой, крепко сжимая запястье ёкая: «Знаешь, попадёт туда конечность, и она исчезнет в неизвестное пространство, как голова моего отца». Содрогнувшись от заявления, Тамамо вернулась на прежнее место, как паинька, дожидаясь окончания представления. Токугава ещё недолго кружится в танце и завершая его, возвращает оружие в положенное место для защиты, заставляя разрезы пространства исчезать со специфичным взрывом. Чем-то они напоминают салюты. А следом приходит отдача приветствуясь кровью на руке, девушка слегка переусердствовала, в пьяном состоянии желая показать всю красоту величия разрезов, ей пришлось присесть к собеседнице на колени. «Ну-ну, не стоило так напрягаться», — постукивая по спине родственницы, Тамамо задействует обратную технику, облегчая боль, сочувствуя и сопоставляя все факты вместе, ушки девушки опускаются по бокам, демонстрируя волнение. Она стала главой, не брат, значит предположительно он погиб, а учитывая её фразу про отрезанную голову отца, Безымянный прилично надавил на старика, завлекая обещаниями. Позволяя Мами лечь головой на её коленки, поглаживая пьяную особу по волосам, сердце Тамы за долгое время трещит по швам от переживаний. Оно готово в переносном смысле выпрыгнуть из груди, причиняя дискомфорт только фактом громкого стука. — Сопереживай. Помогай. Защищай. Оберегай. Ты должна отдать всю себя, — не сдерживаясь от комментария, старая на разум девушка не может скрыть волнение во всех смыслах, её хвосты беспорядочно бродят по земле, собирая в себя всю пыль. — С первого взгляда на тебя, я не могу противостоять природе крови… неужели, ты полноценное дитя? — Полноценное дитя? — Повернув голову, смотря вверх, девушка видит не только звёздное небо, в сравнении с ним фиолетовые глаза Тамамо ярче, а ещё они напоминают о брате. — А ваши глаза, кажется, как у слепого человека… как у моего брата… Моргая по несколько раз подряд, уточняя, не было ли у её брата особой способности связанной с «нитями» из проклятой энергии, один ответ открывает двери к другим. «Ну, при желании он мог контролировать людей с проклятой энергией как марионетками, например насильно заставить их драться друг против друга», — раскрытый ответ Мами заставляет Тамамо выдохнуть именно после этих слова она и заполучила в руки невидимые ключи ответов: «Что-то не так?». — Скажем так, иногда в клане рождаются дети, у которых к основной способности идёт ещё один бонус, связанный с нитями, — закрывая глаза, в мыслях девушки предстают несколько силуэтов людей за которыми она наблюдала в форме лисы, стараясь изучать из-за любопытства, и каждый раз факторы движения совпадали. — Назовем их Аномалией. Аномалией с тусклым зрачком, чью энергию не может заметить ясно обычный шаман, а полноценное дитя видит без особых усилий. Звуки колокольчиков лишь иногда тревожат разговор, но у Тамамо уже есть острое желание вынести за пределы площадки все элементы ненужного декора. Подобно звучанию колокольчиков усилилось напряжение младшей собеседницы, за несколько предложений Токугава понимает к чему подойдёт разговор ёкая. Следуя из истории семьи, Мами четвёртая с другой особой способностью и теперь слова Тамамо о «Полноценном дитя» звучат логично, именно так можно охарактеризовать особого пользователя копирования и подавления. И именно перед её рождением на свет появился Аномальный с дополнительной способностью, проявляющейся в нитях. «Аномальные дети всегда хотят защитить полноценных?», — на вопрос главы только кивают головой, а рука кицунэ продолжает гладить нежные чёрные волосы, явно проявляя успокаивающее действие простой заботой. Один к одному складывается подобно мозаике из предстоящего будущего. Учитывая историю Тамамо и основной источник мотивации, она ушла на самосуд к огромному оппоненту ради защиты драгоценного дитя. По своей природе они искренне влюбляются в младших, симпатизируя им и следуя из желаний защиты лисицы, если аномалия по каким-то причинам будет долго жить и доживёт до нового везунчика крови, его инстинкты вспыхнут вновь. Как яркая вспышка огня, в сердце хвостатой загорелось новое пламя надежды и ответственности. Безумие необычной любви. — Значит, Токугава, — прервав тишину, Тама произносит новую фамилию несколько раз подряд: — будет сложно привыкнуть, но я постараюсь, заодно постараюсь стереть все упоминания Куроты, я поняла твоё первое желание, оставим это в рамках семьи, придётся пройти по всем старейшинам! «Вы же несерьёзно?», — скриви лицо, Мами проявляет не недоверие, а неуверенность в поступке Тамы, не зная, хватит ли лисице на такой поступок сил и времени. Для ёкая, сам поступок созвучен с вызовом огромного масштаба, заставляя улыбаться без демонстрации заострённых клыков, погружая нового главу клана в сон она заявляет, ей хватит одной ночи, ведь подобное действие уже приходилось проворачивать несколько раз. Приобретенный тысячелетий опыт коронован девятью хвостами, они придали девушке не только красоты, сам факт существования увеличил объем проклятой энергии в безумных количествах. Зевая, через небольшой дискомфорт обращающего её в камень заклинания, она выпускает десять нитей, множа их в процессе расхождения по сторонам: «Хотя, мне и уходить не придётся». Напевая любимую колыбельную, с закрытыми глазами совершается много поступков, придавая одной иллюзии слишком реалистичный вид, камень на подставке имитирует настоящий. В нём самом существует небольшое количество энергии от девушки, потому комиссия не усомнится в поступках наблюдающей, не подозревая о кроющемся за занавесом обмане. — Заодно, — заправляя выбившийся локон волос за ухо спящей, девушка хихикает, набросав очередной план действий, чувствуя многое, например юную жизнь в Мами: — что-то подсказывает, твой возлюбленный мёртв, а объяснить появление ребёнка без жены, сложная задача… разыграем представление. Огоньки жизней, души, сложное объяснение для шаманов, их видят единицы, но только Тамамо из-за своих особенностей запоминает их запахи. У каждой души есть запах и цвет. Они путешествуют как блуждающие огоньки по планете, в поисках нового пристанища, теряя воспоминания о прошлом, но если учитывать особые факты, память возможно сохранить, уточив душу в предмете. В теории девушка уверена, что она может переместить свою душу в другое тело и использовать его в качестве сосуда, если её оригинальное окончательно останется в одной форме, ведь камень будет сдерживать душу, не позволяя ей подыскать новый сосуд. Как и пальцы Сукуны, и особая выпивка, оставленная после смерти Сютэн и Ибараки. Проблемой выступает яд исходящий от камня, но и здесь девушка нашла лазейку: «Если придётся искать сосуды, то исключительно среди потомков, яды не действуют на родственников и это факт». Впереди новой главы их совместной обманной истории будут сложности, но теперь и одна из первых в клане Курота не желает оставлять их, истории цикличны, как и перерождения. Безымянный в очередной раз доказал, он может в любой момент найти лазейку в семье и теперь придётся защищать их вблизи. А если Чёрное затмение попадет в его руки? Клинок готов, проклятие не отстанет от шаманов, выполнение задачи на первый взгляд усложняется, однако только на следующее утро девушка узнает другую необычную особенность. У оружия есть подобие разума, он сам решает, кто достоин его внимания, а кто теряет возможность получить особые силы. Именно из-за этого факта Безымянному и следует передать клинок из рук в руки, добровольно и словесно, иначе он обожжется, как и другие люди.