Чёрное солнце

       И снова этот противный звук, сравнимый с помехами в телевизоре, когда не ловит связь. Шум радио, а может высокий звук, используемый для отпугивания животных. Нельзя определиться, что звучит ужасней из перечисленных вещей для чувствительных ушей. Орущие цикады летом — не исключение. К августу, маленькие кицунэ будут постепенно сходить с ума от количества шума, вертящегося рядом. Взрослые кицунэ умеют контролировать процесс тщательным лечением, но маленькие близнецы страдают в жаркий сезон по всем критериям. То самое место, где впервые на открытой местности дома сидел маленький Годжо, впервые находясь в гостях дома Токугавы Котаро. Близнецам приглянулся уютный уголок. Близко к кабинету дедушки, близко к комнате мамы, в которой девочки чудом не устроили погром, до тренировочной площадки рукой подать. Лежа в разных позах, летний сезон изменил внешний стиль одежды Шион, перейдя от темных сарафанов и платьев к таким же практичным шортам с майками, дополняясь вечерами толстовками, всё напоминает обычный стиль Юны. Тряся ногами за пределами деревянной дороги, они далеко от земли.        — Сейчас бы мороженого, — тень, падающая на голову Юны, защищает глаза ребенка от палящего солнца, сухость во рту невыносима. — А может, сходим за тазиком воды и поколдуем, создав лёд? И ждать долго не придётся, и в водичке поплескаемся.        — Хоть в каком-то виде, но побываем, — поддерживая идею, Шион неподвижно лежит животом вниз, последние силы на движения иссякли час назад. — Хочу в наш родной домик, но бассейн не почищен. Убегать — бесполезно.        «Эх», — они вздохнули одновременно. Путь в дом на Окинаве, конкретно для близнецов, закрыт. Одна из ключевых карт Тамамо для манипуляции поведением Ибараки, если Они будет себя плохо вести, она не ограничится чарами Киё, позволив близнецам истерзать разум и тело детскими играми. Киотские демоны в одной лодке, девочки мучают их в одинаковой манере. Да, современность оборудования позволяет им лечь напротив вентилятора или того же кондиционера, дом Токугавы не обделен роскошью удобства. Проблемы в лисьих ушах. От звуков нереально больно. За одну прошедшую ночь они выключали и включали устройство несколько раз, то мучаясь от жары, то мучаясь от боли. Сейчас, мучаясь под солнцем, они отдыхают от механического шума, редко ловя прохладный ветер, колышущий где-то далеко колокольчик. «Больно, что нам не откажут с просьбой в бассейне, но лишний раз напрягать маму, чтобы она вызывала специалистов чистки. Проблемно», — слова Юны вновь поддерживает младшая сестра. Видя загруженность взрослых, сейчас проходит подготовка к приезду учеников из Киото, лишь бы не повторить инциденты прошлого года. Защиту барьеров усиливают, проклятия для гонки, проверяют по несколько раз, новых первогодок мучают адскими тренировками. Годжо не сидит без дела, чтобы не загреметь на новые задания, всерьёз проводя время с учениками. Побывав вскользь у него дома, девочки застали драку сильнейшего против отпрыска клана Зенин, мысленно посочувствовав Мегуми, держа за парня кулачки.        — Эй, Юна, — зашевелив хвостом, соприкасаясь с таким же мягким, младшей на ум пришла ещё одна замечательная идея. — Может, просмотрим книжки по изучению техник или спросим у взрослых про специализацию на лёд?        — Их единицы, легче сразу в библиотеку за книгами уйти, — первая часть плана прозвучала убедительней. — Но кто нас пустит в главный корпус библиотеки колледжа? Пока проблемы не разрешатся или не затихнут, познавать роль очень юных шаманов роскошь.        И снова, вздох. Сидеть на одном месте и не высовываться дальше хвоста, невозможно. Знающие, идеально скрывают роль настоящего отца, исключительно данный пункт упростил близнецам жизнь, не создав очередную стопку проблем. Идея вернуться к форме Магатамы, амулету в который превращаются девочки в энергосберегающем режиме, соблазняет, но когда проснутся близнецы вновь? Через год, месяц, неделю? Они не хотят пропускать всё интересное, учитывая желание посмотреть на драку учеников колледжей, даже без Минори в составе участников. Заманчивое представление будет переполнено формой опыта поведения шаманов в сражениях. Они обучаются на чужих действиях, не ограничиваясь познаниями матери и Тамамо. Девятилетние девочки ноют, желая знака свыше, а лучше, прохлады. Зажимая уши, Шион не исключает ещё одного варианта, утомительного и противного, собственноручно истребить цикад в окружающем районе. Жара протестует, приковав приподнявшихся на руках к поверхности пола. Омерзительные факторы, которые они так ненавидят, снова собираются в единое целое. До приступов мигрени один шаг. Предательски в животах заворчало, вызвав демонстративные новые слезы, жаркий обед закончился два часа назад, они пропустили приём пищи. Еда не лезла в горло, заставляя отказываться от аппетитных блюд бабушки. Против природы уже не пойдешь. Найдя крупицы сил, первой поднялась Юна, путаясь уговорить сестру, день неудач не заканчивается: «Иди. Брось меня, выживи и радуйся за нас двоих». Обиженно взяв Шион за ноги, переворачивая деовочку на скользком полу, младшую волочат за собой, забавная сцена переполнена для близнецов болью. Общаться телепатически также нежелательно из-за боли в ушах.        — Вы играетесь? — Заметив, что идущая вперед Юна, продолжает специфично держать близнеца за ноги, Исида не упустил нездоровый цвет лица кицунэ мимо внимания. — Мне позвать кого-то из старших? Врача? Может, позвоню или довезу до Годжо, только попросите.        — Нет дядюшка Исида, мы героически умрём из-за жары, не обращайте внимания, — смотря на потолок, временами девушка видит в неизменном потолке мелькающие вставные лампы. — Брось меня, позволь умереть первой. Каждое лето одно и тоже.        «Две миниатюрные копии Инори. Только, у кого они набрались таких слов?», — вспоминая прошлое, друг Токугавы, сравнивает близнецов с матерью, зная, в их годы девочка идентично страдала под зноем солнца. — «Точно не у своего отца»        Даже Исида знает истинную личность отца близнецов, но не их дедушка, с трудом сдерживая каждый раз смех, пытаясь не сдать сильнейшего на растерзание волка. Неся бумаги в мужском дипломате, чтобы поставить финальные печати у Котаро, сегодня дом друга как никогда раньше пуст. Всё так же, многие сотрудники помогают с укреплением барьеров, не забывая про хранилище проклятых предметов. Путь близнецов завершился у порога кухни, Шион отыскала силы, вставая на ноги, мотивация нашлась после четвертого удара головы об порожек. Выбор продуктов невелик, имея плохую привычку, есть без разрешения любую еду, яблочки от яблони с именем «Годжо Сатору» упали не далеко, копируя отца в его студенческие годы. Привычки по поглощенной еде не уехали также далеко, в преимуществе поедая сладкое, кровь семьи Годжо и острая нужда в сахаре берут вверх. Съев простой холодный салат, девушки забрали по клубничному мороженому из морозилки, пытаясь придумать чем заняться на ближайшие часы. Они забрали любимые приставки из дома, но игры и теплота мониторов последнее о чём хочется думать.        И в итоге они всё равно взяли в руки переносные консоли известной компании, напоминая родителей в их возрасте. Котаро безостановочно заморгал. Снова, то место недалеко от комнаты Инори, раньше, рядом с ней была гостевая комната используемая Годжо. Снова дети сидящие плечом к плечу, играющие в те же игры, но новых поколений с высокой графикой, собирая карманных монстров в своеобразном ремейке того оригинала в котором играли детишки. Банальное первое поколение известное и им, старикам. Неосознанно пробивает на скупые слезы. Доставая телефон, брюнет фотографирует обсуждающих игру девочек, пополняя запас фотографий альбома для всей семьи: «Копии Инори». С другого конца смеётся адресат, прервавшись всего на пару секунд от наблюдением за заданием двух первогодок, боясь написать отцу следующее: «Наши с Сатору копии». Пищу для ума подкидывать нельзя. Вернее нужно, но подобрать правильный момент не получается. Также девушка разрешает дистанционно пойти близнецам домой в Годжо, они стали совершать вылазки чаще до матери, дожидаясь в ожиданиях с отцом возвращения девушки с заданий и учебы. Не подозревая, винтики старика не видят в действиях что-то странное, ведь, «Они же просто гостят у сильнейшего, пока его подруга детства нуждается в серьёзной безопасности в первую очередь. Понадобится, Годжо сразу видно не против защиты своих драгоценных друзей. Разве, он не выглядит как старший брат Инори!». Харука долго и панически смеялась на мнение мужа. А близнецы? Близнецы просто переместились через совместное лисье окно в другой дом. Выполненный в необычном стиле, сочетая европейские и японские нотки, только в нескольких внутренних комнатах, к нему есть специальная пристройка, выполненная на заказ после въезда Сатору. Классический додзё с раздвижными бамбуковыми дверьми куда легко можно попасть продолжая идти сначала вперед по коридору, а потом завернув на лево, минуя ванную. Вот она самая большая часть японского стиля, где периодически и занимает Годжо, приглашая учеников на индивидуальные драки, ограничиваясь рукопашным боем. Минимум техник, ему ещё необходимо место жительство в легком доступе к колледжу. Перестав придерживать уши к голове, Шион с улицы указывает на пристройку, предлагая войти поздороваться со двора.        — Мы украдём вечером маму, — сдвинув дверь, без приветствий, как есть, девочка в излюбленной манере заявляет о приходе.        — Могли не говорить, — Сатору не обернулся, резкое появление девочек сопровождалось всплеском проклятой энергии, легко опознав виновниц, шаман продолжил новые издевательства в драках. — Инори принесла вам мороженое, вторая полка морозилки.        — Хорошо, — кивнув головой, взгляд младшей сочувствующе прошелся по Мегуми страдающем в компании с Итадори, сегодня двойная тренировка ближнего боя. — Братец Юджи, мы со старшей сестренкой болеем за вас!        — Спасибо Шион, — прижатый к полу, Итадори выдавил слова благодарности со скупой слезой, пока на нём сидел учитель, не позволяя встать из-за силы гравитации, а вот его друг просто кивнул головой от приободряющего жеста.        По просьбе оставляя дверь открытой, впуская воздух в застоявшееся от духоты помещение, девочка несколькими большими прыжками возвращается по камням к отстраненной старшей сестре. Пылкий характер Юны сдерживался, начиная напоминать поведение Шион ко многим людям при первом знакомстве, только в доме Годжо, редко решая пошалить, устраивая переполох. Она измотана, сил банально не хватит на хулиганство, от которого также исходят громкие звуки. Держа потрепанный общий рюкзачок для перевоза альбомов с мелками, своих консолей переполненных электронными играми, вместо картриджей как требовалось в детстве родителям, девочки к каждой стороне прикрепили милые мягкие брелки изображающих лису и енота. Согнувшись к земле на корточках, она держит в руке телефон, даже в плохом состоянии Юна пишет матери радостные сообщения с большим количеством сердечек и улыбающихся смайликов, в разрыв идущих с реальными эмоциями. Из них двоих Юна выглядит потрепаней. «Да, в таком состоянии не потренироваться», — думая о тренировке контроля врожденных техник, теперь Шион помогает встать сестре необычным образом, предлагая прокатиться на спине.        «Необычно», — Годжо не оставил незамеченным цвет лица близнецов, но взглянуть пришлось из-за просьбы Мегуми, убеждаясь, ему не показалось, скрестив руки на груди, придётся делать следующее. — «Поговорю вечером»        Несколько раз после исполнения первого обещания, отвести поесть тофу, близнецы угомонились по внутренним разрушениям в доме, больше не повторяя инцидента с гостиной. Сидя в том же помещении, где поменяли всю обстановку, близняшки не буянили. Вальяжно занимая пространство дивана, игры с консолями продолжились. Им пришлось включить кондиционер, здесь на границе с природой в горах, звон цикад стал невыносим, возвращая выбор к ночному варианту. «Надоело», — блокируя устройство, девочка слышит звуки шагов, они знакомы со всеми учениками и зная особенность разговоров Юджи, появляется мысль найти заклинание блокировки слуха. Заранее приходится поджимать уши. Ожидаемо, парень подскочил первым, специально опередив всех, упираясь весом тела о спинку дивана, сосуд Сукуны восторженно удивился выбору игр девочек. Спрашивая о статусе процесса, в помещение вошёл и хозяин, убрав руки в карманы удобных чёрных штанов, отдаленно внешний вид Годжо для спаррингов напоминает вид Тоджо. Будучи самым высоким, Сатору также пытается посмотреть процесс игры близнецов, останавливаясь рядом с учеником, не натягивая спущенную повязку с шеи на законное место: «И во что же играют?». Приятное удивление. Приметив, девочки сменили цвет волос к родному белому, сбрасывая скрытность, редкое явление.        — И на каком стадионе? Кто стартовик? — Главный допрос от Юджи не закончился, поддерживая разговор с Шион, поколение немного изменилось, удивляя двух взрослых. — Удивительно, Иви в качестве стартовика, но, весьма и мило. Учитывая, что он напоминает чем-то лисят, вам подходит.        — Ага, — радостно отзываясь, показывая своего партнера в игре, Шион не может скрывать истинных эмоций в простых разговорах. — Сестренка тоже играет в идентичную версию.        — Итадори, время, — ухватив друга за красную майку, Мегуми поддерживает в руке толстовки, для них жарко. — Не выйдем сейчас, к вечеру своим ходом не дойдем.        — Ох, — оторвавшись от маленького экрана консоли Шион, Годжо догоняет второгодок: — не беспокойтесь, я попросил Нитту заехать за вами к этому времени. Можете подождать.        Хозяева голосов уходят от прохладной комнаты, проблема, что для девочек они такие же звучащие, без четкостей, как шум от включенного телевизора за стенкой. «Не хочешь вернуться?», — быстро нажимая по кнопкам на одном контролере, право выбора не ограничивало детей. Они могли лично переместиться к Инори, они могли подождать дома у дедушки, попросив заскочить на пару минут, но почему-то всегда выбирался последний вариант, дом Годжо. Вытягиваясь на сколько возможно, младшая не против согнуться в коленях для удобства Юны. Ложась лицом к спинке дивана, подложив под голову мягкую подушку, все вещи убраны на пол, прося обязательно разбудить к приходу матери. Она попытается поспать. Насколько возможно. Лисьи уши подрагивают в процессе сна, но, не видя самого происходящего, время течет поверхностно быстро. Как моргнула. На часах без десяти одиннадцать. Инори не вернулась. Потягивание не лучшее решение из возможных, в сидячем образе обнаружилось неприятное ощущение в шее, неудобно залежавшись, она болит. Обсуждая необычность времени, они не хотят представлять на какое задание направили с первогодками, задерживая матушку дольше обычного. Жалуясь, что был бы их контроль обратной техники лучше нынешнего уровня, проблемой в жизни было бы меньше. Близнецы способны прирастить к собственному телу оторванные руки, не с первой попытки, проблема манипуляции не заканчивалась, с облегчением боли в ушах кицунэ не справляются. Два года формирования ускоренного роста в заклинание и девять лет реальной жизни, они совершенно не двигаются в развитии техник, больше напоминая обычных детей, требуя реального времени. Физический рост девятилеток возобновился, единственная радостная деталь, вызывающая улыбку на лицах ёкаев.        — Принести мороженого? — Выключая шумное устройство, заметив телодвижения в полумраке, Шион сменила часом ранее приставку на телефон, организовав единственный источник света, желтые глаза цепляются за рывковое движение рукой. — Пакет? Воды?        — Терпимо, не переживай. — Двигаясь к сестре, они совместно меняют позы, и вновь соприкасаются плечами, Юна заходит дальше, склоняя голову в удобное положение. — Старик заходил?        — Пару раз, — заметив заботу Шион, обычно голос младшей тих, она зашла дальше, продолжая снижать тон. — Если сосредотачиваться исключительно на Шион, становится легче. Голос Шион успокаивает, убаюкивает, напоминает голос мамы.        Аккуратно убирая хвостик сестры с правой стороны, средние по длине волосы оказались зажаты между телами, одно неаккуратное движение и быстро заснувшая девочка вернется в сознание. Усталость Юны напоминает склеенную вазу, пребывающую в этапе ломкость. Достаточно дунуть и вещь разломается повторно. Для юного возраста не нормальны темные круги под глазами. О чём предположил Годжо, анализируя состояние малышек? Они не высыпаются, напоминая его лучшего друга в переломные годы студенческой жизни. Промахнувшись в теории частично, Сатору поставил на нежелание вовремя ложиться спать и буйство, как бывало с ним, не подозревая про острую боль в ушах. Объемный звук высоких тональностей, большая проблема, не важно, как повернуты лисьи уши кицунэ, они улавливают звуки лучше любого существа, включая в список и обыкновенных лисов. Шион услышала приближающиеся шаги, босые ноги не скрывают звук, за ним последовал зевок уставшего шамана.        — Хэй! — Для Юны обращение отца ужасно громкое, оно заставило проснуться с болью. — Вы не собираетесь ложиться спать? Инори недавно написала, что её не следует ждать, миссия первогодок затягивается. Тц, чертовы старейши-… всё хорошо?        Годжо одним пальцем сбросил повязку вниз, позволив повиснуть на шее. Донося новость до близнецов, их силуэты сидели ровно, с середины одна из девочек резко скосилась в сторону, схватываясь за голову. Колебания проклятой энергии желтых цветов тряслось в такт тела, сидевшая рядом завертела в панике руками, растерявшись, внося одному из способов изучения пространства Годжо дополнительные помехи изучения. Абстрагируясь от способности шести глаз, нормальным образом ознакомившись с реальностью, сильнейший обогнул диван, чуть не сбив своими громадными ногами стол, пока садился рядом. Плачущая Юна билась об диван и ноги сестры, разматывая головой, жадно глотая воздух, редко проскакивает единственное слово, «Больно». Лицо Шион не лучше. Не успев поинтересоваться, в чём дело, младшая из близнецов пребывает в панике, растерявшись в действиях. Одна девочка бледнее второй.        «Проблема ушей?», — молчаливое предположение Годжо, Инори вскользь упоминала проблему ёкаев, заставляя потянуться к детской голове. — «Нагрузка слуха вызывает головную боль, превращаясь в ежедневную мигрень, поэтому и шутки с подкрадыванием со спины нельзя устраивать. Ей больно слышать»        — Как давно? — Заметив, Шион разговаривает тише обычного, Сатору подражает чужой манере, обращаясь с вопросом состояния. — Почему не пришли к Инори с первыми симптомами?        — Нам, неприятно обращаться по каждой мелочи, — стараясь использовать обратную технику, создавая из проклятой положительную, трясущиеся руки Шион предпринимают бесполезную попытку первой помощи. — Сколько не стараемся, у нас не выходит контролировать точечное исцеление ушей.        — Тц, — почти заругавшись в грубой форме, Годжо вовремя заменил слово на цоканье. — И так на все звуки? Не могли раньше сказать?        Схватив Юну, закидывая девочку на плечо и поддерживая одной рукой, второй у Годжо получилось подхватить под руку младшую, сосредотачиваясь на тайной нижней комнате, подвале, обустроенного под кинотеатр. Телепорт, без огромных затрат энергии, от его исполнения Шион дёрнулась, не до конца осознавая где очутилась компания беловолосых. Их не пускали в зону домашнего кинотеатра и они не изъявляли желания посмотреть фильмы. Тихое и прохладное разом помещение, место напоминает миниатюрный райский уголок. Включив свет, не оставив близнецов на произвол судьбы, Годжо вернулся к плачущей в приступе Юне, отыскав верное решение на фоне сути использования обратной техники. Направить положительную энергию для излечения людей, он полный ноль в этом деле. Для Сатору, понятие сути преобразования проклятой энергии в положительную, открыла дорогу в первую очередь к использованию инверсии техники «Синего», не ограничиваясь Обратной техникой. «Красный» исполнялся с использованием положительной энергии. В голове поставлена галочка чему же обучить близнецов, а сейчас, шаман задействует Бесконечность на Юне, особенно концентрируясь на ушах. Он не интересовался в какой манере произошло наследование техник, зная о смешивании двух родовых способностей, две техники Ликорисов и Безграничность пересеклись. Пересеклись и поделились в равных соотношениях, ведь, они близнецы. Чего не умеет одна — то умеет другая.        — На этом и закончим, — позволяя Юне свалиться ему в руки, ребёнок мгновенно расслабилась от примененной на тело Бесконечности Годжо, шаман просто распространил диапазон техники с упором блокировки звука. — Ну и? — Удобно устроившись на диване, Юна заснула с левой стороны, а рабочая рука мужчины опустилась на макушку бодрого ребёнка, не исключая теорию, проблемы у детей одинаковы. — Рассказывай. В каком направлении унаследовали Ликорисы и Безграничность? Пусть меня настораживает факт, вы не пользовались Бесконечностью, создавая дистанцию между человеком и противником. Иначе манипулируете пространством?        — … Юна способна использовать технику «Синего» через притяжение. Я, преобразуя энергию, «Красный» через отталкивание, — ожидаемо для слушателя, близнецы разделили два стандартных направления. — Бесконечность в своём классическом проявлении, с вакуумной оболочкой недосягаемости шамана, — третий стандарт техники Безграничности, слово произнесено девочкой сухо, с некой обидой: — невозможна.        Как выясняется для Сатору применение двух техник клана Годжо возможно исключительно от направленности близнецов из-за унаследованных особенностей. Шион отталкивает предметы вмешательством в пространство, Юна наоборот, притягивает. В усиленном формате мышления, применяя способности на максимум, девочкам несколько раз удавалась в молодом возрасте использовать «Красный» и «Синий». «Когда Юна притягивает вещи к рукам», — указывая на ладонь, Шион подушечкой пальца производит соприкосновение: «они полноценно дотягиваются. Такой преграды, как имеем ситуацию сейчас по отношению к звукам, мы не создаём». Верно высказав новую теорию, усиление и ослабление Ликорисов сыграло ту самую роль, заменив этап эволюции Бесконечности в «Красный» и «Синий».        «Перейти к Синему с Красным без Бесконечности своими техниками», — Годжо сложно вообразить ситуацию замедления попадания на тело предметов совмещенных с ударами врагов, его брови удивительно поднимаются вверх, не скрывая эмоцию. — «Реально, адская смесь»        Легче позже увидеть девочек в действии на тренировочном поле. Годжо заставал их за тренировкой общедоступных техник манипуляций, заклинаниями, ранее подозревая, что техника клана слишком очевидна для определения личности отца. Шаманы способны к спокойному обучению различным техникам, напоминая снова Годжо в юном возрасте. Не прекращая трепать короткие волосы Шион, засматриваясь на потолок нижней комнаты, глаза Сатору не страдают под специальным слабым ощущением, подстроенного из-за его особенностей, продолжая думать о близнецах. Не отрицая, шаман ожидал совершенно иной реакции. Юна оттолкнет и Шион ничего не расскажет, именно так думал сильнейший, подхватывая близнецов для совместного телепорта. Реакция продолжает улетать дальше ожидаемого. Шевеление с левой стороны привлекающее внимание, в счастливом сне Юна прижалась ближе к источнику тепла дотягиваясь руками до другой стороны в поисках рук младшей сестры.        — Удивительно, — высказывая слово отца, ушки девочки шевельнулись под большой рукой, возвращая внимания к бодрой особе. — Юна…        Кицунэ замолкает. Рот пару секунд был приоткрыт, не зная как повести себя, эмоции девочки менялись за секунды от удивительных к отвращенным, так думал Годжо о растерянности. Сбитая с толку Шион слабо прикусывает губу, они расслабились. Мыслей о сближении с человеком достававший много проблем матери в былые годы, виновник раздражения и нервных срывов, виновник её грустной улыбки после обращения в ёкая. Для близнецов слово «отец» также вызывает смешанные эмоции. Инори любила этого человека, но и страдала из-за него. Периодически вспоминая время, проведенное дружной компанией на Окинаве, слабые отголоски воспоминаний напоминали близнецам сны, заставляя задавать многочисленные вопросы. Кто они? Кем им можно быть? Действительно ли они та парочка шикигами? Инори сказала решать судьбу самостоятельно, девочки выбрали следующее: «Да мы ваши дети, но мы… неполноценные дети». Им не всё равно. Эмоции сопереживания, разделенные между близнецами, не донесенные до матери. Воспоминания перерастали в эмоции, кому можно доверять, кого опасаться, как чувство обостренного инстинкта, забываясь в пучинах снов. Лично они ощущали себя чем-то средним и не детьми, и не теми шикигами. Инори всегда дарила любовь, обращаясь как с избалованными дочками. Не позволить полностью умереть без любви они обязаны и Тамамо. «Но мы не они», — терзающие Шион мысли: «Или они?». Вопрос без нормального ответа.        Теплая рука Годжо продолжила шевелиться, возвращая девочку в реальность. Блеск вернулся в глаза с необычностью. Того не замечая, младшая проронила пару слёз, закрывая ладонями лицо до прижатых лисьих ушей доносится тот необходимый вопрос, направленный именно к ней: «Всё хорошо?». Страшно показать лицо. Страшно честно ответить на вопрос. Научившись немного читать эмоции людей, Годжо подвигает одну из дочерей ближе к телу, позволив удобно обустроиться, как и Юне, наблюдая за вторым засыпающим ребенком. Два уставших ребёнка медленно приоткрывают сердца. Откидывая голову на мягкую спинку дивана, хочется идентично прикрывать лицо по привычке, Сатору хочется спрятать улыбку.        «Инори просто не поверит, пока не увидит лично», — вздыхая у него безвыходная ситуация, пошевелиться нельзя. — «Я обречен жить в окружении лисиц»

***

       Перед открытием входной двери, Токугава делает протяженный вдох, стараясь не срываться на окружающих вещах, минутой ранее она лично вернулась домой на одной из машин, получаемых сотрудниками для заданий. Предварительно, пришлось завести первогодок в общежитие. Миссия затянулась, а последнее о чём способна думать кицунэ, это о манящей подушке. Последние дни, начиная с понедельника, Инори загружена работой, не вылезая из отчетов и помощи первогодкам. Годжо, куратор второгодок и третьегодок, выполняющий работу от случая к случаю в разной манере, часто предоставляя учеников на самообучение или другим учителям. Директор сделал Токугаву официальным куратором молодых ребят, ссылаясь на относительную не загруженность графика.        «Да, я не спорю, моя загруженность не стоит рядом с загруженностью Годжо», — провернув ключ, девушка попадает в желанное помещение, спеша снять синий пиджак: — «Я не вылезаю из бумажной работы, выполнив несколько раз особые задания на устранение проклятий, только слежу при многих вылазках за юнцами, но эта парочка… ЭТА ПАРОЧКА!»        Парочка новичков выводит Инори из себя сильнее Годжо в подобные годы. Бесконечные вопросы и поспешные действия, на этапе счастья, глупые поступки происходят исключительно на заданиях, заставляющие девушку вступаться вместо них, вытягивая из передряги. Парни не глупят в стенах колледжа. Хочется променять парней на класс с Минори: «А может реально попросить директора дать право контролировать год сестрёнки?». Вздыхая, идея безуспешна на этапе планирования. Взгляд блекло отвлекается на детскую обувь, легкие кроссовки из простого материала, гадать не надо, близнецы дожидаются в доме и мимоходом, вспоминая о проблемах, кончики ушей подрагивают. Девушку осенило.        — О нет, — отрицание повторяется несколько раз, вспоминая причину своих недавних приступов мигрени в толпе людей, подавляемых таблетками и обратной техникой. — Сезон ушной боли начался. И где они?        Закрывая глаза, отыскивая источник проклятой энергии близнецов, они заглушаются Годжо в нижней комнате домашнего кинотеатра, не позволяя точечно сфокусировать внимание на девочках. На секунду Токугаве стало страшно, представляя происходящее внизу. Либо дожидается разгром, либо неизвестность, по второму варианту она неуверенно сомневается, поворачивая в раздумьях голову от одного плеча к другому. Чувство тревоги подкрепилось ранее случившимся инцидентом пострадавшей гостиной комнаты. «Конечно, если так можно сказать, Годжо рассмеялся и легко сменил интерьер, но», — спустившись по ступенькам вниз, девушка аккуратно дотрагивается до дверной ручки, предвкушая разные сцены: «они не устроили новый погром?». Зажмурив глаза, открывая дверь вперед, слабый свет пронзается через преграду, вступая в диссонанс с тишиной, вызвав у Инори замешательство. Замешательство не спешило заканчиваться, открывая кицунэ милую картину из спящих людей. Развалившиеся по разные стороны близнецы, они крепко спят под руками Годжо, используя ноги шамана в качестве подушек и что удивляет больше всего, на девочек распространили технику. Их чувствительность к внешнему миру обрезана, подавив до минимума восприятие звуков, не позволяя осознать приход матери. В объятиях крепкого сна, лица малюток расслаблены, на бледной коже выделяются красные круги, смешанные с тёмными мешками. Очевидно, срыв произошел в присутствии Годжо. Временная мера из «Бесконечности» не спасет, о чём повествует Тамамо, напоминая не задерживать излечение. Всем им прекрасно известна на практике особенная боль, с вытекающими последствиями.        — На подсознательном уровне сбрасывает технику для соприкосновений, — заканчивая с излечением на Юне, манипуляция Инори завершена. — Как спалось?        — Честно говоря, — разминая шею поворотами по сторонам, зевая в процессе, Сатору разбудило вмешательство: — не очень. Они отключились за секунды в своих истериках, позволив узнать много нового. Как прошло задание первогодок?        — Исключая момент захвата моих ног проклятием и подвешивания головой вниз на протяжении двадцати минут. В которые ребята глупили открыто, — рассказывая одну из неприятных частей миссии, парни создавали проблемы. — Знаешь? В целом, ничего нового. Не хочешь поменяться учениками?        — Оставь себе, — шутливо отказываясь быстрыми словами, трудно отказывать девушке, дополнительно грустящей показательными движениями хвоста. — Не поможешь высвободиться из хватки близнецов?        — Знаешь? — Подумывая над решением, увидев как Годжо не хочет тревожить детский сон, Инори встаёт с пола, уходя прочь. — Оставь себе.        Очередной сравнявшийся счет. Ударяясь задней частью головы об спинку дивана, Сатору открыто подкололи, перестроив речь под ситуацию. Хватило наглости показать большой палец вверх, желая удачи. Выходить из ситуации предстоит самостоятельно.

***

       Раньше головной проблемой «A» и «B» были Годжо Сатору и дедушка, вставляющий палки в колеса, подпорчивая жизнь. Покинув мир шаманов, первое место разделили близнецы совместно с проблемой Тамамо, под неоднозначным именем, носящий среди них помысел «Безымянный». Сейчас, наблюдая за тренировкой первогодок, у неё появились новые претенденты на приступы головной боли. Закрывая глаза, отказываясь видеть стыдливую ситуацию, девушка присела на колени, крича в ладони со всех сил, не скрывая чувств. Ударив друг друга кулаками, они отключились. «Даже Годжо с Сугуру не были настоль идиотами, как они!», — хотя люди с которыми приходилось учиться в колледже, на фоне юных шаманов слишком неопытны, а главное, слабы с точки зрения для звания «Шаман». Тамамо смеётся, хозяйка тела готова разрыдаться. Спускаясь к тренировочной площадке, ей хватает несколько шлепков рукой, окутанной энергией для обратной техники, чтобы вернуть парней в сознание. Студенты неосознанно издеваются над кицунэ. На некоторых заданиях, открыто игнорируя советы, Инори спасала их задницы, не забывая о поучающем разговоре. И процесс происходит снова. Недовольство блещет через край, накануне программы сражений студентов из Киото и Токио, они подготовлены по минимуму.        — Я ставлю, что вас двоих изобьют, если не второгодки, то первогодки, — факт, они безнадежны. — Первое, никакой командной работы, полный ноль. Второе, отвратительное поведение друг к другу, вы чего такие противные? Едва знакомы, а деретесь как кошка с собакой. Третье…        Вовремя опомнилась Тамамо, контролируя руку сосуда, она частично перекрыла рот Инори. Студенты озадачено переспрашивают о третьем пункте. Изменяя тему, она назначает штрафные три круга по беговой дорожке, и с каждым вопросом будет добавлять по одному на каждого. Метод дополнительных физических тренировок со штрафами дополнения заходов действовал, пусть и не всегда. Девушка чуть не проговорилась о вещи, столь не любимых ей в их возрасте. Смерть. Одно неверное движение и они поставят не только жизнь сопровождающего под угрозой, в первую очередь, свою. Волнуясь, парни с грустью нарезают круги. Инори не даёт покоя и следующая вещь, сколько бы она не смотрела на студента, запустившего в первый день знакомства копьём, ёкая не покидало странное ощущение настольгических ноток. Несостыковка шла с возрастом. Они точно не пересекались раньше.        — Томиока, Томиока, — повторяя фамилию студента, она звучит тоже знакомо. — Да кто же?        — Томиока Тоши, забыла? — Спускающийся голос за спиной принадлежит директору в тёмных очках. — Когда ты поступила, он закончил колледж и часто сопровождал тебя на заданиях. Рю, его младший брат.        — Точно! — Эврика, расшевелив хвостом, Инори вспомнила одного из двух знакомых семпаев, внешне Рю напоминает брата в молодом возрасте, абсолютная копия. — Он же жив?        — Проводит время за границей, периодически направляя отчеты из Франции, — оказываясь на одном уровне на земле, мужчина отдаёт в руки Токугавы два новых дела, очередные задания. — Не строй такое лицо, — не скрывая реакции на его появление с документами, бывшая ученица скривилась. — Выбирай, они исключительно твои. Старейшины позволили после затишья вступить в полноценную работу, но поедешь со студентами, покажешь, как работают профессионалы.        — Сильное заявление, — забирая две папки, отшутившись наполовину, поверх папок Токугава увидела собственное досье, вздрогнув в недоумении. — Серьёзно, закончили? Боюсь спросить, почему на процесс обновления потеряли несколько месяцев.        — Наблюдали за тобой, частично, Годжо принимал участие. Пролистай дальше и встретишь сноску про Тамамо но Маэ, ближе к концу, — Яга помогает отыскать заинтересовавшие строки. — Сколько процентов правды и сколько не внесено?        Если в досье Итадори Юджи была строчка про сосуд Сукуны, у девушки имелась подобная в самом начале с дополнительной сноской, её так же квалифицируют ёкаем, вписав: «В случае отделения Тамамо но Маэ от тела Токугавы Инори, сосуд продолжить существовать как ёкай вида кицунэ». Им приписали смерть всех наблюдающих за ритуалом с подпунктом индивидуальной мести за подпорченное здоровье. Не сдержав ухмылку, девушка неприятно вспоминать лица шаманов наблюдателей. Испортить здоровье потенциальной наследницы одного из немногих влиятельных кланов, идущих с некоторыми другими после трёх главных, может послужить не просто скандалом, а открытой маленькой войной. Дальше история умалчивается, как и пункты про казнь сосуда. Влияние Тенгена не осталось незамеченным: «Помощница Тенгена. Степень помощи и просьб: Засекречено». Их сделка вступила в силу частично, с течением десятилетий, а потом, столетий, взаимодействие возрастет. Про нити Инори, преобразующихся в клинки указано, про нити Тамамо и их способности, нет. Читающая не нашла указаний про барьер девятихвостой. Никакой информации о детях. С информацией, имеющейся на руках у Годжо, шаман будет играть исключительно в собственных целях, открыто манипулируя советом. Последняя строчка, простой довод стариков: «Предположительно Тамамо но Маэ может вторгаться в память людей. Возможная манипуляция с информацией, так и были найдены виновники в отравлении Токугавы Инори». Такая же половина текста носит описание нескольких важных выполненных заданий Инори в студенческие годы, отсылающих цифрами на отдельные отчеты в главном архиве.        — Описанное правда, но, — блекло пробегаясь по информации девушка ответила минут через пять. — Многое, что видел Годжо, отсутствует. Его война против старейшин настолько открытая?        — Не было и месяца, когда Сатору не переставал доставал стариков.        — Это был только второй круг, чего расселись? Плюс три штрафных! — Отвлекаясь, закричав на бездельников, студенты первого курса рано сели отдыхать, подумав, что учительница отвлеклась от наблюдений. — Отец видел обновленное досье?        — Нет, но скоро увидит… как и узнает факт твоего отравление глубже. Примерно, — смотря на запястье руки, на самом деле у директора отсутствуют часы. — Сегодня.        — Подстава.        Инстинкты просят скрыться. Отец знал про отравление, но он не спрашивал нормально по какой причине Инори отравляли. Кому было выгодно данное действие, главное, почему? Возможно, он начнет догадываться, что виной служит отношения с тем самым таинственным парнем, а если капнет глубже. Обречена или она, или Годжо. Может и вместе. Следующий интересующий вопрос, где Котаро находится сейчас или во сколько приедет в колледж по работе? В запасе четыре часа, до конца учебного времени она успеет уехать на задание со студентами, её старик в пути. Вернув досье, девушка не увидит его ещё долгое время: «Если однажды наступят хорошие времена, выкину досье в огонь». Масамичи возвращается к своим повседневным делам, Инори возвращается к ученикам, а ученики просят подать воды. Лишние круги выматывают подтянутых парней, каждый по обстоятельствам имеет спортивный вид, один из-за будущей подготовки для работы полноценного шамана, второй, просто так, ради себя. Томиока Рю и Ода Изуми, именно так полноценно звали первогодок колледжа, что занимательно, каждый имел особенности во внешности принесенных влиянием проклятой энергии. Правый глаз Рю скрывается за черной повязкой, имея чуть светлый оттенок, если сравнивать с соседним карим, он выделялся, показывая своим видом на что повлияла врожденная техника. Что касалось Изуми, младшего из компании, парень родился с неестественным цветом волос, как Мива из Киотского подразделения, но его волосы имели яркий рыжий цвет. Крича парням поторопиться с приготовлениями и выкупаться в душе, она будет ждать их через полтора часа в классной комнате: «Обязательно захватите оружие!».        — Не успела вернуться, — вспоминая необычное утро, удалось поспать три часа, уголки губ приподнялись лишь из-за факта полной индивидуальности. — Закончу по быстрому и снова домой.        Чисто из безопасности она потребовала от учеников прихватит оружие, никогда не знаешь, что случится в следующую секунду на задании. Она не гарантирует полноценную защиту ребят, всегда в опасных ситуациях нужно уметь постоять за себя. Так научили её студенческие годы. Опыт прошлых лет подсказывал, на задании без оружия делать нечего, если твои способности не могут влиять на врага. Тогда Инори относилась именно к такому типу шаманов, слушая советы старшей Мэй Мэй. Сражаясь в области средней дистанции, редко приближаясь с Чёрным затмением для ближнего боя, пользуясь его дальними порезами, непростое семейное оружие вчера передали отцу на короткой встрече. Начиная с юных годов, дня церемонии принятия, Котаро не разлучался с клинком, оказавшись достойным. И его лучшие студенческие годы клинок сопровождал Токугаву на всех миссиях, продолжая находиться с мужчиной вплоть до поступления в колледж Инори. И тогда, и воссоединившись несколько раз за прошедшее десятилетие, Котаро редко просил вернуть Чёрное затмение у дочерей, снизив зависимость до минимума. С момента создания оружия Миякавой, двадцать девять людей оказывались достойны.        — Интересно, — былые воспоминания очевидца из дневника, одного из немногих, что сожгла Инори: — проявит ли Куронику свой разум?        Ей известно о видении Миякавой будущего, как и разговоры с оружием, проявляя себя совершенно с неожиданной стороны, свойства не хотели заканчиваться на таинственных порезах пространства. «Может, в тот раз, когда я прощалась, Куронику воспринял мою просьбу?», — иногда Инори продолжала спрашивать Тамамо, почему разум не показывает себя открыто перед новыми хозяевами. Девятихвостая не может дать ответ. Ни один из прошлых восьми сосудов не был достоин, но Тама замечала странную связь, он так же резонировал на кровь семьи, принимая «Аномалий» достойными. Сопоставляя записи семейного дерева о способностях с фактами на камне о достойных шаманов, закономерность даровала им дополнительную шахматную фигуру для защиты детей, рожденных с одной из двух желанных способностей клана.        «Возможно», — понимая, что Миякава был сам из аномалий семьи, как они, вырисовывалась теория. — «Чёрное затмение чувствовало отдушину в вас… даже во мне, ведь объяснить тот парадокс, почему с двумя душами он не отторгает, я не могу. Мами часто рассказывала о брате с любовью, они вместе оказывались достойными, но пользовалась по итогу клинком лишь она»        — Постой, — но остановилась на середине моста Инори: — это же получается. Я не двадцать восьмая, а двадцать девятая. Значит, людей уже принято тридцать за всю историю создания?        «Именно так, но мы всегда считали Миякаву нулевым», — сознаваясь, Тамамо приложила свою руку к созданию двух камней семьи Токугавы для магического высечения достойных людей и семейного древа. — «Сама понимаешь, меняя клан даже по названию, Курота избавлялись от прошлого. От преследования стариком. Мами хотела вписать имя брата, но не могла позволить»        — Может лучше вообще разрушить все эти черные камни у главного старого дома? — Ссылаясь на дом рядом с котором расположено и каменное тело девятихвостой, Инори никогда не видела сильного смысла вести точечный учет магическими предметами. — Знаешь, иногда мне кажется, что Минори будет последней девушкой принятой Куронику.        Облокотившись о перегородку моста, девушка видит в воде размытое отражение собственного силуэта, выслушивая соглашение ёкая. Как вариант, клинок обречен остаться навсегда с Инори. Желая высказать одну фразу, Тамамо воздерживается, подавляя изо всех сил желанных вздох, блокируя фразу для общей доступности между ними.        «Есть у меня одна теория, но», — вытягиваясь на диване, Тамамо заметила на основе сильного резонанса оружия с душой Инори, боясь наступить на не те ступени: — «Я оставлю её своей теорией, почему клинок за долгое время присушился исключительно к твоим словам. Но соглашусь, будет забавно, если Чёрное затмение, как и я способно распознать души людей и их реинкорнации»        Определенный запах души, определенный цвет огонька, совершенно новая душа стоит перед ней или нет, лисица не запутывалась при осмотре, но застав лишь живой Мами, она могла с уверенностью заявить. Да, Минори, новая она. Утверждать касательно старшей не получается, только доводы. И этот огонек надежды способен дрожать в тонких пальцах кицунэ, найдя идеального кандидата для разделения одиночества вечности. Наблюдения и опыты продолжатся позже. Новая проблема заключается в старшем собрате клинка, точнее, его осколками. Отец отыскал подходящего мастера, первые пули доставят к началу программы сражения между студентами, их изготовит знакомый друг. Ограничение в пятнадцать патронов. Довольно вытягиваясь, недавно девушка припомнила другое захоронение осколка, разыскав запасной расходный материал. Обычная тишина колледжа, доверяясь ощущения, Безымянный не заглядывал к ним с того неприятного инцидента, не рискуя повторно оказаться в логове волков. В удушающей тишине слабо доносятся внезапные приближающиеся шаги, с добротой улыбаясь, Тама полностью игнорируют внешние происходящие вещи, звук и взгляд, отрезая от чувств сосуда. Она не хочет вмешиваться в любовные дела девушек, и никогда не вмешивалась, уважая пространство. Годжо Сатору нарисовался со своей знаменитой улыбкой. Выбегая из-за угла, девушка пыталась вспомнить предназначение корпуса, библиотека с общими книгами: история, доступные сведения о разных родах шаманов, книги с разными описанными техниками для общего обучения, естественные науки, изучаемые детьми в обычных школах. Источник обычных знаний. Необычен только Годжо, сильнейший явно вышел из самого здания, ведь всплеск энергии почувствовался изнутри.        — Йо, Инори! — Вскидывая руку в приветствии, мужчина выглядит по-обычному привычно, радостным голосом задавая вопросы. — Как дела? Видела досье? Хочешь на свидание?        — Тебя опередили, — от этого заявления Годжо ахает, пока перед его, закрытым из-за повязки, лицом, махают оставшимися документами. — Хочешь составить компанию?        — Нет, я пообещал составить компанию Минорин, — представляя, как бровь любимой изогнулась, Сатору не соврал и не прогадал, ухватывая девушку за плечо для совместной прогулки. — Удивительно, правда? Твоя сестра, маленький гремлин, достающий меня по любому поводу.        — Она тебя шантажировала?        — Пин-Пон! — Звук, напоминающий классический звонок в школах, Сатору издаёт на возможной максимальной тональности голоса. — Бинго! Знаешь, своей смертью подарочек подкинули в мои ворота не веселый. Вот тут проблемный Мегуми-кун, — указывая ладонью низкую высоту, изображая рост ученика в детские годы, рука шамана приподнимается выше, застывая: — а вот здесь у нас Минорин. Я почувствовал на своих плечах слишком рано роль отца-одиночки.        Тишина. Токугава перестала идти, оставаясь с Годжо ровно напротив входа библиотеки. Не забыл ли он о ком-то в форме одинаковых лиц. Конечно же да, даже учитывая, что с близнецами пришлось увидеться несколько минут назад, выполняя просьбу по заимствованию книг. Отец года найден.        — Прости. Неловко вышло, — осознав, как глупо прозвучали слова, Сатору поспешил с извинениями, выставляя руку вперед для дополнительного знака. — Но! Мне не хватало женской руки!        — Ага, поэтому ученики воспринимают тебя за сумасшедшего, за исключением Итадори! — Репутация Годжо испорчена, факт, а критический урон проходится ниже пояса. — Я на полном серьёзе, Сатору. Ты чем умудрился испортить репутацию, что при виде тебя студенты кривят гримасы, в одном направлении мимики? Кидал в них невыполнимыми заданиями? Издевался глупыми шутками, неуместных к теме разговора? Пытался строить из себя мужчину на их волне, крутость в голосе и шутки двадцать четыре часа? Подсовывал бумажки с изображением пениса? … ну, последний пункт точно правдивый.        В целом — Инори не прогадала. «Ты задеваешь моё сердце», — наигранно схватившись за левую сторону груди из Годжо такой же неудачный актер. Сменяя тему с разговора о взаимоотношении сильнейшего и студентов колледжа, Токугава интересуется дорогой Годжо. Им по пути. Здание для обучения, где мужчину дожидается студентка, а Инори собирается просидеть в тишине для изучения доступных подробностей миссии. Поведение младшей сестры необычное. Совместная тренировка Минори и Сатору, ёкай не представляет суть, стиль исполнения спарринга высшего особого ранга. Одна из тайн закрывается, фразой мужчины: «Она расстроена не меньше тебя, что не сможет участвовать в программе между колледжами, вот и будет вымещать злость на бедном дядюшке Сатору». Подавить смешок из-за последних слов не получилось. Дядюшка Сатору приравнивается образом к крестной феи Золушки, провоцируя смех усилиться до откровенного выставления на публику. Вместо тёмного костюма его рабочей формы, представилась светлая мантия, а в руках волшебная палочка неприличной формы мужского органа, взмахивая ей, фея дарует девочке Минори необходимые вещи для посещения бала. Вытирая слезы, поясняя за образ в голове, Токугава размыто видит настоящего Сатору, губы беловолосого приняли ровный вид, стирая улыбку с лица сильнейшего. Приступ смеха повторяется, накинув сверху образа макияж. «Я уже говорил, что вы с Минори друг друга стоите?», — однажды младшая сестра девушки сравнивала Годжо также, исключая, что в её истории роль принцессы занимал Тоге, а сама брюнетка выступала принцем. Годжо Сатору, банально обиделся, пытаясь вытянуть из ситуации всю пользу. Вертя головой, мужчина спрятал руки в карманах куртки, не забывая использовать высокий воротник, закрыв единственную, доступную публике, часть лица. Поворачиваясь спиной, игривой кицунэ доступна замечательная власть, в голове то и дело проскакивает несколько планов, проворачивая ситуация в свою пользу. Заимев от Тамамо привычку прикладывать руку на подбородок во время любой оценки, средний палец соприкасается с нижней губой, большой упирается в подбородок, а указательный ложится поверх щеки. Она всегда улыбалась в таких ситуациях, сейчас, не исключение. Выдающие Инори звуки каблуков помогают Годжо ориентироваться, спеша отвернуться каждый раз, когда полусогнутая девушка подходила со сторону, чувствуя желания нескончаемого поддразнивания.        — Неужели Годжо прячет своё привлекательное лицо? — Руки Токугавы переместились за спину, когда она пыталась несколько раз встать перед шаманом. — Неужели обиделся?        — Ничуть.        — Тогда ты просто играешься? — Выпрямляясь, улыбка девушки не исчезла, став искренне счастливой.        — Боюсь, твоя игривая сторона съест меня целиком. Я и так еле сдерживаюсь, когда слышу приятный смех.        — Просто выклянчиваешь примирительный поцелуй?        — … если только немного, — не отрицает.        Действие, которого не стоит совершаться. Каким бы не казалось пустующее пространство, всегда найдется посторонняя пара глаз, невольно готовая проследить из любопытства за другими шаманами. Такой парой оказалась Минори со своим отцом. Составляя мужчине компанию в главном учебном кабинете сестры, она дожидается Годжо, а он старшую из детей. Токугава приехал раньше ожидаемого, утомительно дожидаясь дочку в тишине, мужчина пристроился на одном из двух рабочих мест учеников, вытягивая ноги за пределы, ему хочется передать оружие одной из владелец, а потом, шаман готов уйти по следующим рабочим делам. Встреча родителя с ребенком произошла чисто по инициативе Минори, почувствовав разновидность проклятой энергии отца, распахнув дверь, она подняла обычный поток воздуха, пошевеливший волосы в два направления. Просто ей скучно. Дожидаясь учителя, Годжо не дружит с понятием времени, доказав лично ей в очередной раз на практике своё разногласие с временем. Убивая время простыми вопросами о работе отца и жизни, они неосознанно за разговор перешли от парт к окнам, запуская в душное помещение свежий воздух. Мужчина встал спиной к окну, облокачиваясь о перегородку, Котаро не видит вышедшую парочку к корпусу с библиотекой. Несколько минут, не сдавая влюбленных, желтые глаза Минори выдают её интересные наблюдения, заставая посмотреть и мужчину за интересной сценой поддразнивания. Для него они близки в ином смысле.        — Ну, вот и узнаю старых добрых негодников, — видя как Годжо побивает Инори по спине, мужчина рассмеялся, закрывая глаза. — Вот думаю, — обернулся спиной к окну: — может расспросить Годжо?        — О чём? — Выдав вопрос в ускоренном формате, Минори наблюдает за происходящим на улице дальше, поцелуем.        — Как о чём? Конечно о парне, — к счастью, показал на улицу рукой, не обернулся. — Может… Сугуру? Я часто раздумываю, но. Всё никак. Может, расскажешь, кто? По секрету. Клянусь, я не убью того парня. Хахаха!        — ААА! — Схватив отца за плечи, не позволяя обернуться, один из глаз Минори задергался при выслушивания явно не доброго смеха родителя. — Лучше не знать! Либо равноценный обмен!        — Какой ещё обмен? — Предпринимая очередную попытку, руки дочери сильнее сжались на плечах.        — Что за труп под чертовой старой сакурой? — Крича в надежде, что громкость голоса достигнет чутких ушей сестры или их энергию заметят особенные глаза учителя.        — Не переводи тему!        — Тогда НЕ начинай о другой острой теме, отец! — Специально наступая ему на обувь, Котаро кричит. — ПАПА!        У него получилось обернуться к концу поцелуя. Где-то послышался треск стекла под сопровождающее удивление звуком: «Э?». Улыбка мужчины сошла с лица в неизвестность, совместно с мыслями. Минори увидела психику, трескающуюся на глазах. Дрожа, поднимая руку вверх, брюнет медленно оборачивается вполоборота с новым вопросом, прекрасно позволив рассмотреть. Дрожит каждая часть тела. «Минори, мне же сейчас почудилось, верно? Верно?», — морально он не был готов к такому повороту, повторяя вопросы. Ещё и в тот момент, когда поднялась тема о разговоре отца близнецов. Недавно воспринимая парнем Сугуру, в его голове было много теорий о предположении, согласно одной из них влияния Инори могло хорошо сказаться на психике бывшего шамана, не позволяя ему до последнего опрометчиво решиться с планом. Идеально на его взгляд подходила и следующая ситуация, со временем Годжо стал уезжать на одиночные задания, часто позволяя двум сожителям из одного общежития работать вместе. Предположение было хорошим, потрескавшись на глазах. Утерявшись в пустоте космоса, Токугава схватился за область сердца. Изначально он только осел на полу, а потом, полноценно лег.        — Интересно, а родители Годжо знают? Ха-ха-ха, — сухо смеясь, долгие годы обмана проносятся в голове. — И то верно. Ха-ха. Инори частенько гостила у них в некоторые праздники и то общение с определенного времени. Ха-ха. Я как всегда ни о чем не знал. Весь мир сплошной обман, а я эпицентр.        — Пап, хочешь конфетку?        Присев рядом, подправляя по привычке длинную темную юбку, девушка вытащила из карманов шоколадную конфетку. Недолго смотря на сладость, Котаро принял угощение. Встречаясь с новой печальной реальность после распутывания из обертки и поглощения шоколадки. Ранее подразнивающее предположение о любовном интересе младшей дочери оказалось правильным. Где-то у него получилось угадать.        — Мне её мой парень подарил, Тоге Инумаки, — подобрав момент добивания, слова Минори заставили отца скорчиться в третий раз, заодно, забить рукой о стенку. — Как она на вкус?        — Кислая, как и моя жизнь.        — Будешь над нами всеми издеваться, я всё маме расскажу, — отец корчится сильнее, ложь раскрыта, ведь конфета имеет приятный мятный привкус. Указывая на сторону дверей, Минори волнуется дальнейшими действиями отца, учитывая пылкий характер расправы. — Попросить их зайти вместе или по очереди?        — Просто оставь меня здесь умирать, договорились? — Держа в руках невидимый цветок, изображая мертвеца на похоронах, ранее в его планах был сто и один метод прибить того парня старшей дочери, а теперь, вся уверенность потрескалась на тысячи стеклянных осколков. Как и душа мужчины. — Почему родные люди всегда жестоки с моим хрупким сердцем? КХА! Мино-        — Сестренка! — Перешагивая через отца одной ногой, второй девушка остановилась на его животе, зовя Инори громким голосом. — Тут папа немного не в себе, помирает и просит оставить его одного, что делать? Оставить как есть? О… ускорились! Пап, всё хорошо?        — Будь добра, — немного задыхаясь, дочь придавливает область легкого: — встань с меня, а то я тогда точно умру.        Первой в кабинет забежала Инори, обеспокоенная из-за поданной информации, всерьез восприняв заявление сестры. Следом за ней, немного заглянув в проём, заглянул свистящий Годжо, продолжая держать руки в карманах куртки, вид учителя максимально расслаблен. Он привык к разным интонациям голоса ученицы, расслышав долю издевательства. На парочку Котаро не посмотрел, отдав предпочтение потолку класса. Продолжая странно посмеиваться. Ответ всегда находился под носом, долгие года совместно скрывая факт с младшей дочерью и его супругой. «Я старалась как могла, но заруинили всё вы», — подбадривая, хлопая по оголенному плечу сестры, Минори показывает жест большим пальцем вверх, её сестра растерянно осматривается по сторонам, пытаясь вникнуть в суть происходящего. Недоумевает и Годжо, спрашивая, о чём конкретно пойдет речь. Шагнув в кабинет, сильнейший почувствовал сдавливающую гнетущую атмосферу, скрываясь за маской ощущалась редкое кровожадное состоянии Токугавы, примерно такую ауру он чувствовал в прошлый раз на одном из нескольких совещаний совета. Инстинкты просят убежать с Минори подальше. Не успев заговорить, что ему пора, дверь за спиной учителя захлопнула лично Минори, придерживая с той стороны, не позволяя открыть. За прошедшее время, заняв стойку учителя, Котаро оценивал виновников шаткого состояния, перебивая пальцами волнующую мелодию: «Куда-то спешите? Я — нет». Он заставил повзрослевших детей занять места учеников.        — У вас всё хорошо? — Проходивший мимо Масамичи кратко взглянул на происходящее в кабинете через одно из окон, озадаченно осматривая провинившихся вместе с Минори.        — Да. У нас просто замечательно, — глаз старика немного подергивается. — Просто, мне требуется немного объяснений, почему я всегда узнаю обо всем последним? Ведь так, голубки? Не хотите рассказать своему любящему старику, как это произошло?        — Ну и кто ему проговорился? — Очки директора съехали ближе к концу носа от наклона в сторону к наблюдающей, примерно таким же образом, прошепчут ответ позже. — Я же правильно понимаю, что он узнал про их роман в студенческие годы?        — Сами напоролись на неприятности своим поведением, — дополнительно прикрывая рот, действие не помогает молодому шаману скрыть разговор. — Поцеловались, где не следуют, игнорируя мои крики.        — Стоп. Масамичи, вы тоже знали?!        Неоднозначно, продолжая скрывать взгляд, директор поправляет очки. Верное попадание. Хлопнув по столу во второй раз, если бы рот мужчины мог отвиснуть к полу, непременно это произошло бы сейчас. Избитый судьбой, оказываясь последним в курсе всех событий. Котаро не возражает видеть Годжо в качестве второй половинки Инори, может, он немного рад в глубине души, однако. «Просто расскажите», — главный мучительный вопрос: «почему вам сложно было рассказать? Кто виновник этих отно… серьёзно?». Как дети малые, пара указала в качестве ответа на последний вопрос друг на друга пальцем, разворачиваясь от страха в разные стороны, чтобы не пересекаться с мужчиной взглядом. Потерев переносицу, вопрос стало больше.        — За что вы меня так ненавидите?