***
Оказавшись в ловушке и изучая её, Годжо Сатору почувствовал внутри много знакомых ему линий проклятой энергии, даже знакомых из кратковременных встреч и пересечений. Махито, доставивший много проблем его кохаю студенческих лет и младшему ученику, закинутые проклятия поглощенные другом в те же студенческие годы, в один момент желая последовать за знакомым драконом. Он не оставил Фушигуро в одиночестве, пробегающая мимо Минори удачно попалась под руки, что позволило скинуть на близких учеников свои ранние разбирательства, веря в их силы: «Вы сможете убрать барьер и этот шар. Верю в вас!». И он убежал, выслушивая в спину упрекающие слова. Распознание проклятой энергии не подводит устающие глаза. Выбегая из тени на потрепанную учениками поляну, дракон подлетает к своему хозяину, уменьшаясь до размеров небольшого шарика, умещающегося в мужской руке. И этот шар — съели. Друг стоит так близко и всё так же, хочется много сказать, но одновременно ничего. Упрекая, стиснув губы, казнь лучшего друга нужно выполнить без оговорок. Сейчас. Второго шанса может не быть. Если упустит сейчас, будет ли хуже прошлого решения или проснется Кендзяку? Всполох. Кого-то убили из учеников Киото. Ещё один, теперь досталось ученику Инори. Каждая секунда раздумий уносит жизни. «До одного дотронулось то проблемное проклятье», — клык втиснулся в нижнюю губу. — «Второго же разнесло сферой и сейчас, она движется к моим проблемным любимчикам» — Давненько нам не доводилось общаться так, — непринужденное приветствие, Сугуру повернулся к давнему другу лицом, дав разглядеть, его измотало за последние месяцы до неузнаваемости. Гнусные воспоминания студенческих лет, их нельзя стереть, но как сильно друг напоминает о них, то депрессивное состояние, радикально изменившее жизнь. — Думаю, нам есть о чём поговорить. Да, Сатору? — Ты потерпел крах, — воспоминания, в которых ученик побеждает лучшего друга, то, как они встретились на последнем разговоре в переулке колледжа. — Снова и снова. И вот, дан неосознанно второй шанс. Тебе разъяснили, все варианты желаемого будущего, затраты на них, пустая трата времени. Убить всех не шаманов или стабилизация проклятую энергии между всеми, это всё, бессмысленно, особенно когда ты сам Сугуру не знаешь чего желаешь от своей жизни! Так на что ты тратишь второй шанс? Он чувствует, как недалеко Минори с её задатками к бейсболу отбила сферу оружием, а в свою очередь Мегуми прижал через шикигами «мяч» к земле. По его предположению, сфера и есть тот самый инструмент сдерживания завесы, не выпускающей их за пределы лесной области территории колледжа. Стоящий друг просто улыбается, что раздражает. Подавляя всякую попытку нервного срыва, скопившееся за месяцы прорывает его тонкую грань эмоций. «Зачем ты присоединился к тому старикашке?», — выкрикивая, отклика от Сугуру никакого, дрожит только взгляд со стороны Годжо. Собеседник не меняется. Молчит, дожидаясь чего-то особенного? Сатору не уверен, сможет ли он убить драгоценного друга, перешагнуть через себя, зная, бывшее тело мертвеца вновь принадлежит истинному хозяину. Хочется верить, он будет счастлив, если избавится от всех связей с миром шаманов, только. Снова и снова, всё возвращается на прежние круги. — Ну, на самом деле, — голос вывел старого друга из транса: — я заскакивал по другому поводу и учитывая прошедшее время. На сегодня, достаточно. Поговорим в другой раз, договорились? За спиной Сугуру появилась необычная полоса, раздвигаясь в стороны, мужчина проходит внутрь перемещаясь в иное место. Сатору ощущает, это место находится поблизости и вместе с Сугуру туда переместился Безымянный, имея идентичные способности к телепортации. Успокаиваясь, выдыхая, у него ещё есть силы перемещаться здесь: «Ладно, детишки почти закончили ломать печать. Пока они заканчивают с делами, вымещу злость». В тот промежуток времени он быстро поспешил на выручку Итадори. Будучи уверенным с Махито покончено, учитель совершил незначительную ошибку, восприняв растворяющиеся остатки за незначительную деталь, совершенно недооценивая лоскутного, сгубившего не одну тройку жизней. «Инори явно расстроится», — обмениваясь с учениками фразами, Годжо посмотрел в сторону места смерти её ученика. — «Ладно, потом, что-то придумаем. Дальше, как там было? Снять опору воображения и сделать невозможное?» Да, Годжо удалось выбрать за пределы завесы до её растворения, Минори сможет развеять её дальше в одиночестве, напрягая собственные силы, но ждать так много, он не мог. Вспомнилась одна хитрость подсказанной старой лисой, рискованная, но на удивление, эффективная. Барьер в форме шара является таковым только на половину: «Рискуешь быть захороненным в землю, но надо просто дважды переместиться под землей, а дальше, снова, поверхность». Точечные расчеты, перемещая в нужных точках землю и не позволяя пространству заполниться, шаман работал на опережение с маленькими долями секунд, удачно, дважды выполнив задуманное под землей. Оказываясь за пределами темноты, на свежем воздухе, непривычное действие напрягает мозг шамана, вместе с тем провоцируя приступ бьющей струёй из носа крови. — Тц, — неприятно признавать: — а лисица то точно права. Не обращая внимания на посторонние вещи, Годжо сбрасывает со своего тела куртку и повязку с глаз, готовясь совершить очередной прыжок. — Сильно извиняюсь! — Со смехом произнося слова, Годжо специально выбрал точку перемещения выше Безымянного, издеваясь, наступая вредителю на лицо. — Не помешал свиданию? — И о чём я говорил? — Прикрывая правую часть лица, в частности, глаз, Сугуру несколько раз неутешительно мотнул головой. — Он не остановится. — Лучше, чем встреча с проблемной лисицей! — Он изменил свой внешний вид, отличаясь по описанию от прошлого, что видели сестры Токугавы, сейчас он напоминает молодого человека. Вытаскивая из трости тайное оружие, Годжо хвалит за попытку навредить ему, однако. — Удачи! Безымянный кинул соратника. Обманным движением, порезав пустоту воздуха, он странно повертел шляпой в руках, исчезая восвояси, оставляя соратнику бумажный талисман. Даже воздействие бесконечности по лицу не сильно препятствовало изменению решений, предоставляя бывших лучших друзей. Сугуру такой расклад нисколько не удивил: «Он ждал этой возможности? Или… а нет, ожидал?». Они могут продолжить выяснять отношения. Устал ли от жизни Сугуру? Да. Хочет ли он изменить жизнь? Да. Есть ли такая возможность. Ограниченно — да. Дав себе немного времени в пять-семь лет, шаман не уверен сможет ли он вообще протянуть данный срок со всеми выполняемыми манипуляциями. Главное, выполнено. Семена раздора посеяны и не подозревая о них, Махито служит главной разыгранной картой, или фигурой, которую суждено потерять в первый день высвобождения. «Если я не могу смогу спокойно жить, зачем жить и вам?», — думая именно так, брюнет не убирает руку от лица, только сильнее надавливает на лоб, ощущая сильную боль: «Стоп. О чём я? Это вообще мои мысли?». Так было с пробуждения от долгого сна и продолжается по нынешний день. Он не уверен принадлежат ли многие мысли ему, что не меньше беспокоит и следующее. Легкость с которой он готов воплотить часть планов Кендзяку в жизнь, заимствовать его планы и идеи. Пойти на исполнение планов манипулятора, сговориться с Сукуной и убить Годжо, так похоже на ту проблемную личность, но не на него. Не на Гёто Сугуру, отражающегося в голубых глазах драгоценного друга. Сколько утекло времени с тех пор? Они не студенты, а взрослые люди. Однако, смеясь, брюнет напоминает себе самого того юного студента, продержавшегося на год больше лишь из-за наличия в компании Инори. Во всех бедах виноваты проклятия. Во всех бедах виноваты для него и люди. — Может, — перестав смеяться, вытирая проступившие капельки жидкости с глаз, голову Сугуру посещает не менее интересная идея: — сделать всё проще. Уничтожить всю планету? — Сугуру, ты, — Годжо с трудом верит, что собеседник нормально отдаёт расчет сказанному: — не ударился ли головой по пробуждению? — Может да, а может и нет, — если он не уверен в себе, он не уверен ещё в одном. В целостности своих воспоминаний. — Поболтать так с глазу на глаз, признаться, облегчает мою мигрень. Пусть и немного. Задай мне очевидные вопросы, о которых знаем только мы и близкие. Пока не началась драка, мне хочется проверить пару вещей на действительности. Окажешь другу услугу? С настороженностью, друг пытается сохранять спокойствие, не атакует, пока Гето растягивает время для происходящего в колледже. Он провалился на первых же вопросах, ужасно банальных для компании друзей учившихся в одном месте. Ладно, он не смог вспомнить дни рождения друзей, но забыть свой собственный. Размахивая руками по сторонам, не в силах поделать с информацией хоть что-то, Сугуру сознался ещё в одном: «Я не могу и дату своей смерти вспомнить. Удивительно то, как я только стою на ногах. Видимо вот они, последствия. Кто знает, вдруг тело живет на мышечной памяти?». Теория верна — Гето о многом забыл. О многом и помнит, но совсем слабо, только те четыре года жизни отчетливо отпечаталась в воспоминания шамана, зацепляя боковые пару-тройку лет с двух сторон. «Я то и лица собственных родителей не могу вспомнить, чего уж говорить про их имена», — одна из банальных информацией, стёрлась как плохой сон, предоставив пустой лист: «Пару дней назад я сел расписать, что я помню о себе, но знаешь? Перед листом, кажется, что всё, но вместе с тем и абсолютный ноль информации». Друг смотрит с глазами полных боли, озадаченно не веря рассказу друга. Пытаясь сформировать дополнительный вопрос, видно как он полон сомнений. Сглатывает часто слюну, расшевеливая губы, кусает и снова сглатывает. — Сугуру, — обращается по имени, замечая, тёмные глаза туманны, неприятные воспоминания проносятся волной, заставляя ощутить на руках то чувство леденящего тела на своих руках. — Ты помнишь причину… по которой начал всё это? — Причину? — Честно удивление, приходится расчесывать подбородок и временно закрыть глаза. Вспоминается силуэт невысокой девушки, убитой на его глазах. — Не сомневайся во мне. Сатору, ту смерть, случившуюся на моих глаза, невозможно позабыть. «Всё ещё помнит», — относительно Годжо не привык испытывать сочувствия или каких-то крайних эмоций, но всегда есть исключения из правил: — «Засранец, не удивлюсь, если ты специально играешься со мной. Пытаешься давить на жалость, и ведь, получается» — Не хочешь провести остаток жизни в заточении в камере? — Предложение, руки всё так же сложно поднять. — По старой дружбе, попытаюсь найти местечко. — Сомневаюсь, что мне будут рады, — поднимая левую руку, указывая за себя с особым эффектом из расщелины, вываливаются спрятанные рядом с Сугуру подчиненные проклятия. В это время план идеально выполнен, невидимая нить подчинения Махито исчезла. — Я стою за организацией сегодняшнего происшествия. Ты прекрасно знаешь, теперь жертв больше, чем одна. Хах, не удивлюсь, если и Инори будет в числе первых в очереди по моему убийству. Тот рыжий парнишка был её учеником, я знаю это. И прекрасно помню этот момент она… «Всегда плохо переносила смерть близких людей», — они сказали часть предложения вместе, но каждый с разной интонацией в подаче. Гёто специально воспользовался опытом прошлых лет, зная с какой легкостью Токугава может воспринять ошибку за собственную. Сейчас Годжо жалеет, что не взял ещё одних ребят под крыло полноценной заботы. Подчиненные проклятия кружат рядом с хозяином, кто-то набирается наглости приблизиться к сильнейшему, сразу страдая от последствий особенности бесконечности, сжимаясь до маленьких частей, затем, разрываясь. Сколько в нём доли от того друга и сколько в нём нового. Обратная дорога есть и с неё потенциал двух будущих развязок. Но чем закончится бездействие в этот раз? Всё хуже и хуже. Убьёт — может и к лучшему. В магическом мире хватает проблем, добавлять их не хочется. Разбавлять новыми, идентичная реакция. Студенческие года безжалостно проносятся с лучшими воспоминаниями. Не активируя одну из своих трёх особенных атакующих техник, Годжо достаточно ударить по ним кулаком, разнося встречной волной. Ему пытаются оказать минимум сопротивления, просто натравливая огромным количеством, как в лепестках скрываясь под обзором многочисленных подчиненных. Оставляя маленький проблеск, Годжо видна улыбка Сугуру, такая ужасно привычная и знакомая. Он зажимает между губ оставленный ему лист бумаги, растворяясь в воздухе без особенных деталей, с тем, без шанса отследить его новое перемещение. Такой же волной, которой шаман убил Махито, Сатору разносит на молекулы оставленных ему проклятий. С треском, он провалился. Слишком долго раздумывая над действиями, мимолетная встреча завершена. «Я идиот», — идиот, остро подверженный чувствам. Спускаясь на землю коленями, Годжо беспорядочно растрясывает волосы. — «Как вообще до этого дошло? Почему я вообще сомневаюсь во всём этом? … может, снова, возложить ответственно на плечи учеников?» — Эх, — безнадежно сидя на травянистой поляне, жаркое лето неприятное. — Надо возвращаться в колледж и смотреть, как обстоят дела у всёх… ребят? Всё сильно перемешано в зоне собрания старейшин, не только в месте проведения соревнований и домика происходит нечто странное. «Старики… ранены?», — надо подобраться ближе, чтобы узнать о происходящем, Сатору немного трясет. — Стоп, а что, — вспоминается один щекочущий факт, Инори не старалась и рядом ошиваться с домиком учителей, где они наблюдали за учениками, куда-то пропав: — всё это время делала Инори? Сугуру улыбался. Вспоминаются его слова, что девушка будет в числе первых на очереди по его убийству. Перемещаясь к узнаваемой ему фигуре, сначала надо проверить младшую сестру девушки. В спешном состоянии схватив ученицу за плечи, она вместе с Ютой находится перед воротами, через которые приходилось вбегать их группе на экзамен, впервые показавшись таким взволнованным, на учителя смотрят и многие другие пострадавшие. Изменившийся по вещам, старших коллег волнует отсутствует повязки. Кицунэ нигде нет. Ему страшно. — Где твоя сестра? — Озвучивая вопрос, Годжо заставил всех переглянуться. — Где Инори? — Я… я не знаю! Сестра не появлялась с тех пор, как мы выбрались. — Ты единственная, кто можешь ощутить её проклятую меру в полном объеме! — Крепко встряхнув, с третьего раза до собеседницы доходит, сейчас, она даже не вспомнил про Юджи, способного на тоже самое. Сатору заставил ученицу оглядываться по сторонам, надеясь, она не посмотрит ему за левое плечо, не оставит взгляд заостренным там. — Где она? — Кажется, — всё же, посмотрела. — У старейшин? … ЭЙ! Сару, какого ты позво-… Минори замолчала, почувствовав усиление проклятой энергии беловолосого шамана, приготовившись к прыжку перемещения, ухватил следом, что и вынудило девушку начать возмущаться раньше положенного. Вот, резко изменилась картина обстановки, но в ней прослеживается интерьер комнаты старейшин, сужая зрачки брюнетки до возможного максимума. Её дыхание перехватило, она давно не видела подобных картин. Крови в комнате слишком много. На определенных стенах видно порезы от острого предмета, судя по виду, они выполнены точечным движением. Вспомнились создаваемые сестрой клинки, чьи размеры она может свободно контролировать. Кто-то из стариков дрожит, прося пощады от неожиданно возникновения сильнейшего во всей суматохе, они пребывают в остаточном шоке, но даже так: «Немедленно! Это указ! Немедленно убейте Токугаву Инори! Эту чертову лису следовало сразу уничтожить!». Старик в чёрном кимоно хотел продолжить свою речь, останавливаясь под давлением проклятой энергии Сатору и Минори. Раз она совершила такой поступок, убив одного из старейшин, значит, на то были свои причины. Токугава осматривается внимательней, но сестра не здесь, им необходим нижний этаж. — Она, — комок застревает в горле, как и учителя: — в кабинете дедушки. — Тц, этот старик! — Снова вспомнился разговор Безымянного и Сугуру, а с тем, факт, Инори чувствовала ощущения, что Безымянный заглядывал в колледж, с кем-то болтая. — Так вот как обстояли дела… Истории повторяются. Выслушав рассказы с должным поглощением информации, Годжо запоминал многие детали. Безымянный достаём именно их клан, никакой другой. Снова доставая стариков, обычно, таких же падких своей жадностью на славу и богатства. Но чем конкретно ему удалось заманить их дедушку? Сатору перемещает снова, отпуская Минори перед кабинетом Синдзи, он говорит, что попросит зайти в случае надобности, уже представляя, в следующей комнате, обстановка не лучше. Старик ещё живой, но по разбросанным потокам, части его тела также оторваны, как и у мужчины выше. Если выше видно, Инори не церемонилась, здесь, она выведывает информацию. Голос слышен в приглушенном виде. И Годжо зашёл внутрь. — Так, что же, — девушка сидит на столе, беседует с дедушкой, но это, не Инори, четкость голоса и внешних факторов подходят под Тамамо, но и во всём этом, есть что-то странное: — оно того стоило? Кицунэ в полной красе то и дело подкидывает оторванную конечность рабочей руки старика, глумясь над старшим своими дополнительными действиями. Рабочая одежда не сильно запачкана кровью, чего не сказать о подошве каблуков, давая разглядеть их, пока раскачивает ногами, занимая тело и другим действием. Только через несколько секунд после встречи взглядами с сильнейшим, девушка останавливается от всех телодвижений, откидывая руку старика, она продолжает улыбаться, переключаясь от нынешней темы к новой. «Вы закончили? Так быстро, мы даже не успели толком справиться со своей задачей, могли и не спешить», — да, голос для ушей Годжо и стоявшей в коридоре Минори звучит странно. Принадлежит Тамамо, но что-то в нём отдаётся от интонации Инори в слабом проявлении. Возможно, они и разговаривают вместе. С другой стороны, она в полном порядке. На первый взгляд. — Я же сказал, зайдешь при надобности! — Едва услышав шаг в коридоре, Годжо хватило невольного показа кровавой разрухи в кабинете старейшин для ученицы, но здесь, ужасней. Один глаз начинает заметней подергиваться. — Сможете объяснить своё поведение? — А надо ли? — Кицунэ правы, для четкого опознавания проклятой энергии, собеседник с силой дедукции давно сопоставил все факты на нужные полки. — Обыкновенная казнь, ничего больше. Мои когти давно мечтали, а вот и повод нужный предоставили своими вечными ошибками. Сами твердят, нельзя допускать ничего выходящего за рамки обычного к миру шаманов, а по итогу? Ха, не против обратиться к неестественному, чтобы хоть кто-то убил нас всех. Меня и Инори, тебя, Итадори. Кого дальше? Новое поколение особых уровней? Сговорились с Безымянным, вот и получили по заслугам. — Ты, дрянь, — откашливаясь кровью, старик находится на грани смерти: — я всегда знал, рождение девочек в семье не к добру. Убил бы вас, если бы не техника вашей мамаш-… — Ох, кто-то сильно разговорился не по теме, — наступая на спину, сосуд отпечатывает на хаори старика кровавую отметину. — Заканчивай. Чего Безымянный добивался своими действиями? Где засел? Тогда так и быть, сохраню эту жалкую жизнь, будешь доживать последние старческие дни на пенсии в далекой деревушке. — Он просто попросил обеспечить безопасность, дать доступ в ослабленном поле, — между делом, ёкай начала заживлять его раны, заставляя продолжать делиться информацией. — Мы передали несколько проклятых предметов важной степени, а с тем и поделились информацией про особенные пули, что вы чертовки готовите для его ослабления. Он говорил что-то о древнем святилище на горе Ямаширо и эти вещи обязательно понадобятся именно там. — Что-то ещё, — подняв руку вверх, жестом прося Годжо не подходить ближе, старик клянется, эта информация, последняя из его списка. — Вот и замечательно. Девушка маняще провела пальцем к своёму лицу. Недалеко от лица Сатору пронесся знакомый клинок, выскочив из ножен ученицы, он направился непременно в руки одной из хозяек. Цвет волос сменился по достижению назначения. Чёрное затмение провернули от кончика, смотрящего в потолок, в противоположную сторону, сильным ударом вонзая его в голову старика, разбрасывая ещё одну струю крови. Слова — пустое место. Обещание — не магическое. Сколько раз старик следовал подобны правилам по отношению к родной семье, получив в ответ своего отвратительного поведения идентичную ответную монету. Где и когда испортилось его поведение, им не интересно знать, что отцу, что дочери, они выросли с мыслью не стать подобным по отношению к своим родным. Выведывая информацию всеми доступными методами, девушки не переставали думать о желании убить старика, тайно решая, кому отдать все почести действия. Инори настрадалась за первую часть жизнь больше, избавляя семью от мрачного сорняка. Годжо оставалось исключительно наблюдать, выслушивая планы лисицы, он знал, слова Токугавы чистейшая ложь. Отговорить не было смысла, а на остановку не хватит времени. Приближаться ближе к Инори рискованная затея. «Мне не чудится?», — стоя близко, вместе с выпущенными нитями, образующие острые клинки, ещё остающиеся в стенах комнаты, Годжо видит слабый проблеск фиолетового оттенка проклятой энергии. Как и во время сражения с вороном. Чтобы окончательно успокоиться, Токугаве потребовалось некоторое время сопровождающееся тяжёлым дыханием. Ядовитая аура, способная наносить вред, пропадает. Вернув самоконтроль над силами и разумом до приличной планки, ёкаи прекратили близкое взаимодействие с обменом сил, ушли от огромного риска с которым встречаются только при использовании яда и острых эмоциональных срывах. Сегодня, оба фактора сошлись. Повернувшись на встречу к сильнейшему, Инори шатнуло в сторону, заставляя отпустить оружие из рук от мучающей слабости. — Ты вся горишь, — обращая внимание и на продолжающееся тяжёлое дыхание, Сатору поймал девушку, сдвигая волосы в сторону, горячий лоб частично заставляет их прилипать. Он неестественно непривычно ведет себя, переставая обращать внимание на внешние факторы, зацикливаясь на определенных вещах. — Зачем использовали яд, если он не вредит вашему семейству? — Это было в лечебных целях, вот Тамамо и мне приходилось поддерживать ядовитую ауру, — сознаваясь, она поднимает руку к месту ранения, длинными ногтями показательно стукая по отметине. — Старик вечно досаждает, даже неосознанными случайностями. В той игле было что-то ещё. От яда кровного родственника они избавились быстрее, а именно те самые, другие компоненты не позволяли сбрасывать ауру. «Сейчас всё хорошо, исчезнет со временем», — опережая Годжо, находя баланс с ослабленным организмом, она просто не позволила ругаться при детальном осмотре. Четко видны на бледной коже вены дополнялись по близости чёрными волнистыми полосами, учитывая картину, вены ближе к месту попадания также приобрели непонятный цвет. Подвергнувшись воздействии других ядов, рука девушки выглядит слишком ужасно, заставляя Годжо пожалеть о выкинутой в сторону куртке. Представляя примерный эмоциональный план любимой и вместе с ней, включая Тамамо, Годжо вновь посмотрел на пальцы рук, основания у ногтей имеют мертвенный оттенок, идущих в разные стороны с ранними энергичными действиями. Она держалась на единственных мыслях, выведать информацию и расквитаться с дедом раз и навсегда, глубоко закопав воспоминания в отдаленных частях сознания.***
«Два охранника из представителей шаманов на мероприятие, их точный убийца не определен. Два шамана из Киото, привезенных для слежки за складом, случай, идентичный первому пункту. Два представителя из старейшин, казнены за участие в нарушениях правил. Два первокурсника из Киото, попали под удар тёмного шара в закрытом завесой пространстве. Два ученика из Токио…» Читая разделенный список по разделам, видя знакомые и незнакомые имена, Годжо совершенно не задерживался на первых пунктах, голубые глаза засматриваются на имена жертв из студентов Токио, заставляя в третий раз потереть переносицу. Он отказывается верить, особенно когда перечитывает женское имя. Просто немыслимо. Со слов Итадори, в пункте о смерти значится кодовое имя Махито, как и Ода, Кугисаки погибла от его руки. В голове не укладывается. Оставаясь с Утахиме в морге, учителя подтверждают смерть учеников, забирая с рук коллеги специальное свидетельство о смерти. Учитывая не магическое происхождение Оды Изуми, со следующими обманными документами для не шаманов придётся повозиться заметно дольше и изощренней: «Как и придумать причину смерти». От парня ничего не осталось, а если и хоть была одна крупица и та, исчезла. Родители ученика будут в бешенстве и направят все плохие слова именно на доносчика новости. Одна мысль о встрече с такими людьми вызывает головную боль, значит: «Скину сверхурочную работу на Иджичи». — Итадори выжег всё, — разведя руками на несколько минут, в прохладное помещение к коллегам спускается ещё один учитель. Инори, в процессе спускания по ступенькам вниз, треснула ладонями по ногам, продолжая удивляться последствиям боя ученика против Махито. — Там как метеором прошлись, хотелось бы так сказать, но… Тамамо говорит, что это были последствия её техники огненной стрелы. К слову… — Как он? — Опережая Токугаву по вопросу, шамана не меньше интересует состояние ученика. Со злости, разрывая лист бумаги о жертвах, эмоции Годжо тоже подвергаются эмоциональным качелям. — Когда проснулся, с его же просьбы, вколола успокоительного, — честно отчитываясь о прошедших действиях, работа Сёко кипела последние три часа, только сейчас дав немного глотка воздуха от суматохи. — Признаться, мягко говоря, он выглядел опустошенно. Но теперь, Итадори раз и навсегда уничтожил то проблемное проклятье особого ранга. Не хотите поговорить с ним? Не только они волнуются за ментальное состояние паренька. В следующий раз Годжо опередила Токугава, подняв руку верх, озвучивая желание под скрытым предлогом: «Тамамо желает побеседовать. Лично». Чтобы прийти в себя Инори потребовалось полчаса побыть наедине с младшей сестрой, подлечивая рану обычным методом из обратной техники, от дрожи в теле не осталось следов. Суматоху с убийством старейшин удалось быстро уладить, учитывая приехавшего по первому экстренному вызову отца, предположительно мужчина вышел с собрания именно сейчас и не один. Тенген открыто вступился, покритиковав решения почивших, а эти последние часы они должны были посвятить разговору о своих дальнейших действиях. Безымянного причислили к угрозе, любое положительное взаимодействие в угоду его интересов необходимо причислять к измене. Но их поступки, результаты собрания, всё перестало волновать Инори в момент озвучивания списка жертв. Последние два имени прозвучали как гром в ясный день. Она примерно способна представлять эмоциональное состояние Юджи, желая и по этому пункту переговорить с парнем. Как он? Хочет ли выговориться? Хочет ли отдохнуть? Парнишка явно опустошен, проходя через идентичный тернистый путь Инори прекрасно ставит молодую себя на место юнца. В памяти также постоянно всплывает их последний серьёзный разговор и та просьба, леденящая душу. Убить его. — После Итадори, — выходя вместе из холодных помещений, постепенно вечереет, Годжо не страшно без своей части рабочей формы, он воспользуется телепортацией: — нам также необходимо поговорить. Инори осталась одна. Голос любимого человека ей тоже не нравится: «Не день, а настоящее издевательство». Тишину на территории колледжа теперь прерывает стук каблуков и редкие звуки жужжание цикад. Продолжая вышагивать по плитке до стороны общежитий, можно легко определить по комнатам не спящих. С такими новостями всем ученикам не до совместных вечерних посиделок в общей гостиной, утомленные соревнованиями и битвами, новости эмоциональной притупляют их. Те, кто видел смерть непосредственно перед собой и того, заперлись по комнатам, предпочитая больше всех остаться нетронутым. Именно таким человеком сейчас оказывается Юджи. Решив войти со стороны террасы, через плотные шторы слабо виднеется проблеск лампы, паренек не спит. Вдох с выдохом, они поговорят поочередно, местами, совместно. «Всё так же не запирает дверь», — свободно открыв стеклянную дверь, оставляя обувь по ту сторону, кицунэ бесшумно заходит в помещение, накладывая специальные простые заклинания, заранее предотвращая прослушивание разговора третьими лицами. — Итадори-кун, — мягко обращаясь по имени к ученику, девушка замечает движение на кровати: — мы можем поговорить? Тихая обстановка в комнате относительно нагнетает. По всей жилой зоне выключен основной свет, тот маленький источник лучей, видимый при приближении к общежитию, исходит от настольной лампы, до минимальных показателей опущенной по яркости. Присаживаясь на край кровати, Юджи не спешит высовываться из одеяла, всё так же с головой в позе эмбриона. У всех был тяжёлый день. Инори прекрасно знает это отвратительное чувство, когда рядом погибает человек, а у самого тебя не хватает времени, чтобы изменить грядущую неутешительную судьбу. На долю парня выпало много смертей близкого окружения, однажды судьба была обманута, но во второй раз, избежать последствий не получилось. Острая депрессия с накручиванием своей личности, чтобы изменилось, окажись он чуточку сильнее? — Все смерти хороших людей, исключительно моя вина, — не высовываясь из укрытия, хриплый голос Итадори неутешительный знак. Всё так же не показываясь из укрытия, он только сильнее прижимает ноги к телу, что прекрасно видно по силуэту создаваемому тонким летним одеялом. — Знаете, учительница Инори, иногда я думаю, что мне не следовало появляться на свет. Мне не следовало есть палец Сукуны. Мне не следовало ввязываться в те авантюры. Без меня… будет легче. А вы как думаете? Токугаве сложно подобрать верные слова. Оказавшись непосредственно с Итадори, все слова ранее прокручиваемые в голове для заготовки речи испаряются. Она прекрасно понимает, но аккуратно затронуть тему, убедить, что он совершенно не виноват непосредственно тяжело. — Итадори, а непосредственно ты, когда контролируешь тело, разве натворил плохих вещей? Разве это ты убил ребят? — Облизывая губы, нужно уехать в стороны о чувстве вины. Взрослая перебирает пальцы между собой, боясь взболтнуть лишнего, она в курсе о тех бесчисленных жертвах от рук Сукуны. — Я видела отчеты, я читала общие показания от того завербованного человека, Хироми Хигурамы. Ты не виноват и сам прекрасно понимаешь этот факт. Как и смерть ребят… не твоя вина. — Тогда чья? — Вскочив на кровати, скинув одеяло в сторону, разозленному ученику колледжа сложно смириться с ситуацией. Оскаленные зубы, красные заплаканные глаза, вместе с бледной кожей всё образует неутешительную смесь, на грядущее утро всё ухудшится. — Если не моя, то чья? Вашего бывшего лучшего друга? Безымянного? Руководства? А может учителя ГОДЖО, который УШЁЛ с места, НЕ УБИВ лоскутного духа? Оставшись с полуоткрытым ртом, руки сами меняются по расположению, заставляя невольно переспросить: «Что ты сейчас сказал?». К этому моменту Итадори немного пустил слёз. Сопоставляя поведение Сатору и как часто шаман разматывал руками, не зная куда их деть, часто в итоге укладывая их на шею. Все факты сходились в единое целое. Каким-то образом Годжо не увидел Махито. Это невозможно. Инори понимает, Годжо не за что бы не оставил своих учеников рядом с опасным проклятьем, он не совершает ошибок дважды. Лисьи уши неосознанно медленно поднялись от прижатого положения к голове в стоячие, заставив ученика проследить не только за ними. Хвост недовольно ударил по кровати, но и он не напугал Юджи так сильно, как глаза. Ученики давно приметили, глаза учительницы редко возвращаются к обычному виду, отдаляя её от всего человеческого, а сейчас, появилась необычность из фиолетового круга. Круги мерцают несколько раз, а потом растворяются в обычном оттенке. Рука девушки поднялась вверх, было зажмурившись в ожидании получения оплеухи, прилетело за слова не Итадори. Инори со всей силы влепила по своей щеке, оцарапывая кожу. — Вы не разозлись на меня? — Честно, ученик подумал, Инори вступится за Годжо. Он прекрасно понимает всю ситуацию, не до конца смирившись с реальностью. Перекидывать вину на других неверное решение, многому найдётся объяснение, главное, спросить. — Токугава? — Прости, я немного в шоке, — сознаваясь, девушка сильно перенервничала, раскрывая соединение душ на эмоциональном плане. — Аж, поплохело. Кажется, придётся тщательно расспросить Годжо про упомянутый момент. Даже мне сложно представить как он уйдёт оставив учеников с особым проклятием не завершив дело, и… не упомянув, что он закончил с убийством? — Ага, — в утверждении кивая головой, парень устремил взор на свои пальцы, повторяя недавние неуверенные действия учительницы в перебирании. — Конечно, относительно я рад, что смог завершить дело, но смерть ребят. — Завершить дело? О чём ты? — Во время инцидента в прошлом году Кендзяку поглотил Махито, именно в тот момент, когда я оказывался в шаге от завершения мести… ну та личность, что использовала тело вашего друга, используя и его способность подчинения. Он опередил меня и заодно отвлек, — рассказ идентичный отчетом, с добавлением чувств и желаний Итадори. — Я хотел убить Махито, но в тот момент переключился на коробку с Годжо. Все нужные моменты ускользнули через пальцы. Сегодня отличие было лишь в том, что Махито не выглядел один в один, как перед поглощением. Махито был больше очеловечен как при первой встрече, нежели имел приближенный к проклятию вид по завершению трансформации. — Подчинение… силы, вид, — бурча под нос сказанные Итадори слова, девушка может строить только выводы. — Если он однозначно отличался от прошлого, возможно, Сугуру ослабил Махито намеренно, не сумев уже лично полноценно подчинить своей воле. Эх, — глубоко выдохнув, девушка порядком перегружена информацией и делами, только и остаётся смотреть в знакомые потолки общежитий. — Сегодня слишком много событий на день. Однако, по своим личным доводам могу сказать одно точно. — И что же? — Вопрос Итадори не заставляет себя ждать. — Все сегодняшние события с вытекающими смертями являются посевом семян сомнений между иерархиями шаманов, — в расчет пошли реакция верхушки и нынешняя реакция Итадори, который явно не один думает в подобном направлении. — Ученики сомневаются в учителях, мы в руководстве, а руководство желает всё больше устранить неуместных. — А верхушка в этот раз причем? — Ну, — в памяти всплывают моменты убийства старейшин и в особенности как дкицунэ эффектно врывались в их место совещания, рассказывать ученику о случившемся лично, стыдно: — завтра узнаешь. Предлагаю перейти к следующему этапу разговора. Повторяя за учительницей слова о следующем этапе разговора, Юджи наблюдает за обыкновенной сменой личности, ойкая от предстоящего будущего. Разговаривать с Тамамо доводится не часто и обычно эти разговоры наверняка направлены на личность Сукуны в том числе. Напортачил ли сегодня король проклятий? Нет. Совершил ли что-то необычное Итадори? Задаваясь этим вопросом про себя, парнишка воссоздаёт события сегодняшнего утомительно дня, сразу найдя верный ответ. Да. Сильна блокировка разума Сукуны, а вместе с тем интересная огненная техника в усиленном виде. Всё произошло впервые. Учитывая последствия совершенной атаки, он превзошел все ранние достижения. Встречаясь с оценивающим взглядом старшей кицунэ, невольно парень проглатывает слюну, предвкушая промывку мозгов или нечто большее. Учительница и пальцем его не тронет, но это не касается Тамамо. Улыбаясь, сложно сказать о настрое эмоций лисицы, что конкретно несет за собой её эмоции. Вопросительно произнося первую часть имени кицунэ, тишина утомляет, жить в ожидании реакции невозможно. — Вот сколько не смотрю на тебя, не могу избавиться от мысли, что мой молодой идиот мог вырасти именно таким. Конечно, если бы он не имел проклятой энергии и своих дурных завышенных амбиций со страстью подчинения, — шлепнув по коленям, приветственно высказываясь домыслами, внешний вид Итадори очень похож на Сукуну с указанными факторами. — Будучи молодым, он не был таким уродом, как в своей взрослой перекаченной форме! — Старая кар- Юджи с силы шлепнул ладонью по лицу, как и днём удачно блокируя Сукуну на выставления рта с разговорчиками: «И так не первый раз за день». Просматривая не столько Юджи, сколько сдерживаемую проклятую энергию паренька вне битв, заметны серьёзные улучшения в самой структуре вида. Ясно одно, при виде двух смертей внутри паренька снова сломался некий барьер, а вместе с ним что-то случилось с психическим состоянием. Предположительно, пропитавшись ненавистью, желая стать сильнее, контроль над Сукуной возрос до степени кражи техник. Сукуну крадущего техники при изучении во время боя коснулась буквальная карма. Прося Итадори рассказать побольше о событиях от первого лица, со всеми эмоциями, со всеми описаниями, они дошли до огненной стрелы. Как оказалось позже, нескольких огненных стрел и сетки. «Конечно, раньше он перенимал техники не так быстро, но становясь взрослее, увеличил контроль», — одно лицо на двоих, одно тело, относительная невезучесть паренька и привела с событиями в колледж. — «Итадори тоже имеет похожие навыки к краже из-за разделения сосуда. Как и мы» — Ты улучшил технику моей огненной стрелы, удивительно, — радуясь, переходя к делу, последствия удара не напоминают привычные её глазу. — Конечно, меня радует твой рост в плане контроля и то, как стал лучше контролировать Сукуну. Но будь аккуратным в следующий раз, договорились? Вот и молодец. Хорошая работа. Поглаживая необычные волосы паренька, задействовав техники по излечению, Тамамо не оставляет следов существования ожогов на руках. Все ссадины, все мелкие и сложные раны, о которых не позволил позаботиться второгодка, залечены. Похвала, которая так нужна юному парню. Руку не убирают и в момент пускания первых капель слез, повторяя, что он проделал хорошую работу. Ей хотелось и расспросить, и похвалить, как и Инори. — Ты молодец, — голос прозвучал с необыкновенным задвоением. — Приятных снов. Не позволив Юджи взглянуть в глаза, кицунэ силой усыпляет молодого шамана, укладывая уставшего ученика в постель. Многим необходим отдых. Юджи остаётся человеком, психологически его травма воспалилась вновь, заставляя вспоминать не лучшие моменты жизни. Добрым взглядом рассматривая впадины под глазами парнишки, первый встречный с уверенностью скажет, он истощен, а прознав о случившемся, следующий этап подбадриваний будет сложно распланировать. Попытавшись внушить ему, что он не виноват и что со всеми бедами он замечательно справился только ступенька. Инори частично видела в нём молодую себя, зная это состояние, она всегда желала поддержки. Тамамо чувствовала жалость, она чувствовала эти эмоции при встречи с молодым Сукуной, спустя нескольких недель знакомств. Постараться осчастливить «ребенка» и поддержать его. Подлатать рану. Сменившись местами, девятихвостой, перенявшей многие удары за сегодня на свою душу, пожелали приятных снов. «Веселись, я полноценно закрываюсь», — предупредив о своём отдыхе, все последующие действия Токугавы не будут наблюдаться, только в экстренном порядке Тамамо проснется. Инори только и остаётся, что выключить свет дрожащими руками и проклятой энергией через нитки запереть все двери, ведущие к ученику в помещение. Меньше всего хочется посмотреть в зеркало, особенно сфокусироваться на внешнем виде глаз. — Теперь зрачки точно не вернутся к человеческой форме, — сегодняшний приступ был крайним по обращению, смотря на удлиненные ногти, первым делом придётся разговаривать не с Годжо, а устранять остатки последствий срыва. — Боги, прошу, пусть Сатору будет спящим и наш разговор можно будет отложить. И кто меня за язык потянул про упоминание разговора?***
Специальные рабочие разгребают последствия вчерашней атаки под руководством старших шаманов. Поющие птицы и умиротворенная атмосфера разнятся со вчерашней сдавливающей аурой дня. Словно, ничего не происходило. Закинув ноги на сдвинутый поближе к учительскому месту стул, Токугава читает остатки вчерашних отчетов о случившихся событиях. Скидывая бумаги с оханьем, девушка расслабляет плечи, в медленном темпе массируя открытые участки, совсем недавно у неё прошёл непростой разговор с оставшимся живым учеником. Томиока настоял лично серьёзно поговорить в выходной для них, учеников, день. Изначально дернув бровью, меньше всего Инори ожидала услышать от Рю просьбу с направлением в деревушку отдыха престарелых шаманов. Некоторое время, подержав шокировано рот в открытом положении, документы из рук учительницы вывалились из-за ослабшей хватки пальцев. Заносчивый мальчишка, попросил сам, да ещё и поклонился. Пришлось протирать глаза несколько раз и щипать себя за щеки, только убеждаясь, происходящее не является сновидением. Мотивация оказалась банальна проста — стать сильнее. — Подумать не могла, что шок потери одногодки окажется для Рю таким огромным ударом для переменчивости, — сжимая область ниже носа, даже спустя час верится с трудом. — Вот они, современные переменчивые взгляды ребят. Время проживания в деревушке — не определено. Рю засомневался, сколько ему нужно побыть со стариками в одном месте с точностью до минуты, настояв, чем больше, тем наверняка лучше. С этой новостью, он пошёл собирать вещи, оставив на столе письменно заявление. «А может оно и к лучшему?», — теперь на полноценном попечении не осталось учеников, вспоминая события в деревни, влияние присутствие Рю может подтолкнуть Хаттори поступить на полноценную основу в колледж. Двое ребят лучше одного. В голове возник образ раздражительного старика в молодом теле, он смеётся, постукивая копьём по плечам, маняще зазывая в бой дразнилками. «Конечно», — скрестив руки во время смешка, образ слишком ярко засел в памяти: «Если он останется в живых… тфу!». Ударив по щеке, подобные мысли недопустимы. Телефон вибрирует пару раз, возвращая в реальность. Входящий вызов от близкой подруги, но не успев ответить Сузуке, звонок сбросили, направив несколько простых сообщений. Кто-то плохо спал ночью, а кто-то отрывался на полную катушку. «Прости. Сейчас, это был Ибараки. Наша троица не отходит от вчерашней пьяной вечеринки, я не успеваю следить за ними всеми разом», — читая сообщение, так и хочется ответить, её бы сейчас проблемы друзей из компании ёкаев. Токугаве хочется простого отпуска, как она устраивала каждый год в Августе, отдыхая со своими девочками от обычной городской суеты, чаще всего перемещаясь к бассейну и выгоняя всех друзей от себя на расстояние двадцати метров. Телефон снова завибрировал. Входящие сообщения от Годжо в нескольких количествах разрываются просьбами помочь, он зашёл в тупик при разговоре с Юджи. «Выкручивайся и объясняйся сам, по какой причине ты со своими сильными глазками не увидел, что Махито не убит до конца», — её работа была завершена вчера, обеспечив ученику сон и вернув привычное отношение к Годжо, не позволяя затонуть в пучине ненависти к учителю. Всего частица, воспринятая за остаток проклятой энергии, частица ткани позволившая вернуться к изначальной форме. С таким духом следовало обойтись серьёзнее, убедиться дважды. Редко движимый эмоциями, Сатору было не до этого. Его глаза благословление и проклятие одновременно, именно так готовы отзываться все близкие, прекрасно знакомые с неприятными побочными действиями. — Не хочешь выйти передохнуть на улице? — Мне хватает открытого окна и минутных отстранений от документов, — снова отвлекают, по голосу Инори понятно о посетившем её директоре. — Продвижения? — Не хочешь взглянуть лично? — Интригуя свою бывшую ученицу, мужчина остаётся в дверном проеме, стоя без очков, Яга не пытается взять на слабо, у них есть одно важное дело. — Тенген готов к приему. Убийства, похищения вещей, разлад внесенный рукой Сугуру. Среди факторов шаманы чуть не упустили из виду вещь, выпавшую из темного бушующего шара, небольшой драгоценный камень, изменяющий свой цвет от света и места обзора. Тенген также присматривался к деталям дела, узнав в необычном камнем знакомую похищенную вещь. Неизвестной текущему поколению, но известной очень старому. Указав какие документы необходимо поднять в архиве, люди затратили на поиски немного времени, больше попытавшись уделить аккуратной транспортировке. Слишком хрупкие материалы способные исчезнуть при одном касании чуть не уничтожили из-за ненадобности, сегодня, чуть не уничтожив при транспортировке. — Тенген хотел поговорить в любимом уединенном месте, но пришлось перенести к месту архива, — спускаясь с Инори по ступеням, запутанные магией шаманов двери и лестницы вели их на самые нижние пространственные этажи. Чем глубже, тем вещь могла быть старой или очень опасной, тайной даже с относительно недавней датой появления на свет. — Пришлось возводить дополнительные барьеры для уединенного разговора непосредственно там. Дальше сама, продолжай спускаться пока не встретишь своего отца. Удивительно взглянув на директора, девушка несколько раз перевела взгляд от него на продолжающую спускаться вниз лестницу. Она не ожидала услышать в фигурирующем деле упоминание отца. Меньше всего после всего Инори ожидала увидеть рядом с ним младшую сестру. Ударом стали близнецы с игривостью выглянувшие посмотреть на пришедшую. Почти вся семья оказалась в сборе. И все по приказу Тенгена. «Нас привёл по просьбе папа, а дальше мы спустились сами», — удивление одно за другим поступающие в голову, Шион приблизилась ближе к матери, взяв за руку, девочка потянула следом, продолжать спускать ещё на секцию ниже. Уже другая давящая атмосфера будоражит до мурашек. Обычный человек не смог бы находиться на такой глубине окруженной особенно плотной проклятой энергией, постепенно сводя человека с ума. Давящий страх окружает семью. Отварив дверь, компания покидает тёмные лестничные проходы, оказавшись на нужном этаже, картина изменилась до неузнаваемости. Применив свою силу по территориям, Тенген слегка изменил обстановку, сделав из обычной архивной комнаты учебный кабинет с неестественным искусственным светом. Предлагая гостям присесть, вместо обыкновенных учебных парт в середине комнаты стоит длинный стол, а рядом с ним стенды со старыми рисунками и другие стенды с необыкновенными старыми камнями на которых высечен текст, напротив всего стоят не учебные парты. — Инори, Тамамо спит? — Один вопрос, намек которого заставляет девушку сильно переменяться в лице. — Прости, ей следует взглянуть на весь материал вместе с нами. Виновато смеясь, судя по лицу помощницы, они могут лишь предполагать о внутренних криках двух кицунэ. Тенген давно не одет в учебную форму в которой привели сосуд на территорию колледжа, облаченный в летнюю юкату, старый душой шаман вытаскивает из рукавов вчерашнюю драгоценность, оставляя её на обзор пришедшим. Попросив ещё несколько секунд времени, в повисшей тишине ожиданий слышны только стук деревянной обуви по поверхности пола, шаман взял с одного из отдаленных стендов шкатулку, перенося вещь на место рядом с драгоценным камнем. Старая примитивная шкатулка, чья главная оболочка сделана из дерева. Она не примечательна наличием узоров и разных дополнений из золота или других изысков. Видеть на нижних этажах такую вещь не кажется необычностью, для Инори странно отсутствие разных печатей или других сдерживаемых проклятую энергию вещей. Несколькими простыми движениями Тенген опрокидывает её, заставляя вываливаться другие драгоценные камни на стол. Один из новых соприкасается с найденным вчера, сравнивать их невозможно, они один в один идентичны. — Эти рисунки и текст неизвестного происхождения были найдены давно, — указывая на стоящие позади вещи, парень аккуратно переводит рукой к драгоценным камням: — а вместе с ними в старом храме лежала и эта шкатулка. Сами драгоценные камни не представляют из себя что-то необыкновенное для людей, вещи обделены любым видом энергии, но при всём этом замечательно подпитывают чужую. Если сравнивать, четыре таких камня способны увеличить силу шамана до уровня Годжо Сатору, но плата за их использование будет соответствующей. Я специально запечатал их после изучений, обрезав доступ к комнате. Да, юная Минори. — И как такой камушек, — указывая на знакомый всем образе, хочется спросить про очевидное: — умудрился попасть в руки Сугуру? — Или Безымянного, — изменяя вопрос Токугавы, Тенген слегка улыбнулся наблюдая за проявляющимся интересом у старшего ёкая. — При транспортировке камень потерялся, в шкатулке имеется внизу дыра, таким образом двадцать два камня стали двадцать одним в записях. Недостающий, причислили к похищенным, ведь пройдясь по пути вновь, люди не нашли пропажу. И как говорили наши любимые кицунэ? Безымянный напоминает необычностью инопланетное неестественное Земле существо? Это вам ничего не напоминает? Рисунки, выполненные больше в черных цветах на странном материале, люди давно не рисуют на них картины, но подобные находки в больших процентах случаев оказываются в музеях Японии, лишь немногие передают шаманам. «Смотря на них сейчас я удивляюсь почему не мог вспомнить раньше», — указывая пальцем на одно конкретное место все одинаковые по цвету глаза семейства приковываются туда. Силуэт человека упавшего на землю от безысходности, его положение тела заставляет воспринимать фигуру в молящемся стиле, словно он умоляет у небес чего-то, исполнение желаний. Рядом с ним на земле изображена какая-та палка и круглая вещь, слабо узнавая в них трость и шляпу, не существовавших в те времена, Тамамо всегда задавалась вопросом откуда он умудрился достать вещи, порой шутя, что Безымянный прибыл из будущего. Левее от силуэта также узнаются цветы, отцветающие подсолнухи, пускающие в свое лучшее время корни в человеческие трупы. Описание полностью попадающие под него. На картине взгляд Безымянного обращен с мольбами к необычному небу, автор явно изобразил необычную расщелину, странность в пространстве. Внутри дыры изображены различные глаза, а странные щупальца пытаются цепляться за края, невзирая на боль и кровь, что-то не желает продолжать погружаться в неизвестную темноту. Что в картине ещё необычного? Выполненная двумя эпизодами на двух холстах, Инори привлекло внимательное сравнение сестрой, заставляя и её повторять действие несколько раз подряд, пока она не примечает одно из изменений. На первой картине с монстрами расщелина видна в солнечный день, но солнце погружено под черной пеленой, затмением, второй эпизод имеет солнечный день, а от расщелины осталась только одна тонкая полоса, служа показанием закрытия прохода. В глазах мутнеет на несколько секунд. Много падающих метеоритов. Солнце, которое закрывает Луна. Какое-то знакомое видение, забытое прошлым, но видение о не наступившем будущем, которое предотвратил создатель клинка. Внешний вид этих монстров пожирающих всё живое на своём пути. Стараясь не привлекать к себе внимание, лисица прикусила губы, отгоняя видение, позволяя переместить взгляд ко второй картине. Существо отправляется в странствие, а цветы давно загнили, не распускаясь на полях вновь. Это был итог и явное начало его долго пути. Остаётся только текст высеченный на камне, однако. — Да оно же не читается! — И возражает вслух именно Тамамо, понимающая в шифрах и старых писаниях намного больше. — Я так и знал, что именно ты мой друг это скажешь, — больше как фокусник, властитель барьера передаёт документ с переведенным текстом в руки соратницы. — Содержимое странное и местами я сомневался когда делал давно перевод со своими профи по старой форме языка, но всё же. По большей части оно выглядит так, что его написал ребенок, едва смышленый в старом языке. Присмотрись ещё раз, внимательней. Взяв за основу пару слов и сопоставляя их с действительностью, предположение Тенгена звучит увесисто. С попытки пятой пробегая по тексту Тамамо стала узнавать знакомый ей стиль языка очень старой Японии, обещая внести поправки в перевод и пересказать всем суть рассказа позже. Я не помню, когда это было. Я не помню, сколько лет блуждал по полям. Где я был, я не знаю, куда не ступало ног моих. Мои друзья. О, мои друзья, я так тоскую по вам. Я так тоскую по своему телу. По вкусу еды. Я не ел очень давно, также как и вы. Я страдаю без вас, но и вместе с вами. Будьте прокляты Иказуааака. Ах, чертов язык этих людей. Я не могу толком проклясть наших врагов, сколько бы не старался произносить их имена, всё тщетно, выходит странный звук. Это не то, как мы общались, этот язык противен мне. Было так прекрасно общаться с вами на наших волнах, как огромные киты в звездном море. Ах, звезды. Солнце. Когда оно снова станет темным, я непременно вытащу вас. Я найду способ. А так, я не забуду. Не забуду того, что моя месть осуществится. Я непременно съем всех вместе с вами. Я… Безумный текст обрывается, ему не хватило места. — Ну однозначно, — вздыхая, выпрашивая у Тенгена ручку для исправления в переводе шаманов, Тамамо хочется удариться об что-то тяжелое вместе с Инори: — уж в кого, но в пришельцев мне верить хотелось в последнюю очередь. — Всё так плохо? — Видимо, — разрисовывая вопросы над странным название некой расы, их сущность может оказаться неизвестной до самого конца, лишь если Безымянный расскажет историю на смертном одре. — Вид Безымянного конфликтовал с кем-то. И это точно ни люди, ни шаманы, и даже не проклятия. Возможно тоже инопланетяне. — Сестренка там про фантастику не шутит в вашем мирке? — Она позволяет себе крик безысходности как фанат жанра. — Ах, я так и знала.