Кубок огня или Турнир Юных Волшебников

      Доминик Уизли       И когда казалось, что жизнь оказалась к тебе благосклонна и подарила все лучшее, она начала забирать обратно все свои дары. Диего стал смыслом ее жизни. И она медленно, но верно начинала забирать его у нее.       Доминик прошла через множество испытаний, чтобы встретить свою любовь, понравиться ему. Их помолвка — самое незабываемое событие в ее жизни, когда она впервые не чувствовала зависти сестре, была на своем месте. И тогда уж точно не думала, что эта самая помолвка станет началом ада не только для нее, но и для них двоих.       До приезда в Хогвартс и знакомства с таким количеством чистокровных, Доминик и не думала, что в законах волшебного мира все настолько плохо. Хоть Диего ей и говорил, что с родителями у него всегда были напряженные отношения, она не хотела, чтобы он выбирал — она или семья. Но после разборок между их семьями на новогодних каникулах, Доминик поняла, что это невозможно.       И она была готова оставить попытки примирения Диего с семьей, не трепать нервы себе, да и ему тоже, пока ей не стали поступать угрозы. Сначала она не рассказывала об этом своему жениху, но одно из писем он увидел, отчего разозлился еще больше. Спасало лишь то, что они далеко, и Диего не натворит глупостей.       Но, казалось, его родители были настроены решительно. Судя по рассказам чистокровных, за такое неповиновение просто выгоняли из семьи, вычеркивали из рода, лишали всех регалий. Но родители Диего этого не сделали, очевидно, желая его вразумить.       Доминик знала, что они где-то рядом. Что если они еще не обратились за помощью к Блэку, то сделают это в ближайшее время. И тот факт, что последнее время Криштиан Диаш стал подходить к ней, приглашать на свидания и угрожать карьерой Диего, они-таки это сделали.       И про это Доминик не рассказывала никому. Лишь поделилась недавно с Алом, который запретил ей соглашаться на встречу с Диашем. Доминик понимала, что кузен прав, но и была готова на все, лишь бы он не испортил ее любимому карьеру, чтобы у него осталось хоть что-то из той привычной ему жизни, которую он потерял из-за нее, из-за ее самолюбия, когда она влюбилась, а он без ее чар в свое время просто и не смотрел на нее.       — Доминик, все в порядке? — спросила у нее Клэр, когда та в субботу утром и не планировала вылезать из кровати, причесываться и краситься.       Доминик кивнула, хотя она была совсем не в порядке. После матча по квиддичу она стала замечать в себе изменения. Охарактеризовать их было сложно, но больше всего они напоминали страх и панику.       Доминик словно теряла себя, едва найдя. Будучи уверенной в Диего, сейчас у неё возникало все больше сомнений в искренности их чувств. Завидуя Мари и ее счастью с Тедом, Дом все чаще задавалась вопросом, этого ли она хочет от жизни.       Доминик открыла свой ежедневник, в котором лежала новая записка от Диаша.              Даю тебе последний шанс. Завтра вечером в Воющей хижине. Я не намерен больше терпеть. У тебя было достаточно времени подумать. Если не явишься, то у твоего Диего будут большие проблемы.              И вот что ей делать? Благодаря Розе она знала, что группировка Блэка огромная, у него есть свои люди везде, поэтому если она все расскажет про Диаша и его поймают или посадят, Диего навредят другие люди, и вряд ли это будет просто блокировка дорог в мире квиддича, они просто его убьют. Поэтому она склонялась к тому, что ей нужна эта встреча ради него.       Однако она не собиралась идти на нее неподготовленной. Во-первых, нужно сделать так, чтобы Диего ни о чем не узнал, ведь как только Кастелобрушу проиграли в полуфинале, а соответственно закончились тренировки в таком количестве (Диего изредка ходил на поле полетать для себя), они проводили каждый вечер вместе. Во-вторых, она тоже может иметь какую-то информацию против Диаша, чтобы если не совсем запугать его, то хотя бы показать, что она тоже чего-то стоит.       Конечно, разговаривать с Диего или другими бразильцами было достаточно подозрительно, но они одни из немногих лучше знали его как человека, поэтому можно было бы попробовать как-нибудь узнать у них.       — Слушай, Клэр, я тут подумала… — Доминик начала приводить свой план в действие. — Я с Диего, ты с Рафаэлем, а они же друзья, да и мы с тобой хорошо общаемся. Может, встретимся вчетвером, поболтаем? Мне, конечно, нравится быть наедине с Диего, но я тоже хочу быть и в его компании, а то он с моими родственниками и друзьями общается, а я с его как-то не очень.       — Отличная идея! — воодушевилась Клэр. — Как раз в следующие выходные поход в Хогсмид, можем сходить в «Три метлы». Только надо столик заказать заранее. Можно даже мальчикам сюрприз сделать.       — Да, конечно, — натянула улыбку Доминик.       Черт, это уже слишком поздно. Ей надо до завтра. Ладно, план «Б».       — А ты куда так рано? — Доминик потянулась в кровати, смотря на часы, на которых еще и девяти не было, а последнее время у неё часто болела голова, мучила бессонница, да и в целом состояние оставляло желать лучшего с ее неконтролируемыми эмоциональными всплесками.       — Джеймс тренировку поставил, — пояснила Клэр, натягивая на себя белые тренировочные брюки. — Через две недели же второй полуфинал, поле почти всегда занято то Дурмстрангом, то американцами. А Джим не хочет, чтобы мы выходили из формы, раз у нас есть небольшое преимущество во времени в подготовке к финалу. Вот и влезаем в свободные форточки, тем более, что у него тоже свои тренировки, да и матчи. Кстати, обещал позвать всю команду. Надо ему об этом напомнить.       — А когда заканчиваете? — Доминик не верила, что ей могло так повезти. — Просто мне с Джимом надо поговорить.       Клэр сказала, что меньше двух часов тренировка точно не продлится. Несмотря на конец февраля, погода еще была достаточно холодной, чтобы отправляться на такие долгие прогулки, поэтому Доминик решила, что сможет спокойно принять душ и позавтракать, прежде чем отправиться на поле. Да еще и нужно придумать что-то для Диего на завтрашний вечер.       — Опаздываешь, — едва она вышла через портрет Полной Дамы из гостиной Гриффиндора, ее встретил Диего поцелуем. — Что-то ты неважно выглядишь, у тебя все хорошо?       — Да, все нормально, я просто не выспалась, — улыбнулась Доминик.       — Соня ты моя, — Диего поцеловал ее в висок, обнимая. — Ну ничего, сейчас настоящий бразильский кофе тебе поможет взбодриться.       Да, одним из плюсов такой интернациональной тусовки была национальная продукция стран. Бразильцам родители из дома присылали очень ароматные кофейные зерна, а те с удовольствием угощали весь замок. Все же англичане больше славились своими чайными традициями.       — Кстати, я хотел сказать, что завтра вечером можешь на меня не рассчитывать, — как-то уклончиво произнес Диего, когда они спускались по центральным лестницам в Большой зал на завтрак.       — Это еще почему? — прищурилась Доминик, чувствуя снова необъяснимую тревогу в душе, бешено колотящееся сердце и трудности с дыханием.       — Просто хотел полетать, — ответил Диего, улыбаясь ей.       Но ей же только вчера Лили говорила о том, что в воскресенье вечером будет тренировка у американцев, ей сказал Кевин, их ловец. Очевидно, Диего ей врал. Это заставляло Доминик напрячься.       Несмотря на всю свою внешнюю красоту и шарм, ее излучающую уверенность в себе, гордость и неприкосновенность, Доминик имела множество комплексов. Она боялась, вдруг ее чары каким-то образом продолжают воздействовать на Диего, и он с ней искусственно, хотя и помнила, сколько сил и магии ей пришлось потратить, чтобы удерживать нужную для него концентрацию, сейчас она не делала ничего. Но и до последнего не могла поверить, что она может быть счастлива, особенно сейчас, когда на них навалилось столько плохого, что каждый день для кого-то из них может стать последним.       А, может, это Диаш все подстроил? Не бывает таких совпадений. Ей нужен был этот вечер, и вот так просто он у нее образовался?       — Дождя вроде нет, — посмотрела на зачарованный потолок Доминик, когда они с Диего сели за гриффиндорский стол и приступили к завтраку. — Можем прогуляться около озера.       — Если только вечером, — покачал головой Диего. — У меня столько долгов накопилось, пока я с дыркой в голове в больничке валялся, надо в библиотеку, пойдешь со мной?       — Да, конечно, только мне сначала надо с Джеймсом поговорить, и я сразу приду, — заверила своего жениха Доминик.       Намазывая плавленый сыр на кусочек хлебца, Доминик посмотрела на тех, кто сидел за столом. Ну почему проблемы только у их семьи? Все радостно строят планы на ближайший поход в Хогсмид, ставят ставки на результат второго полуфинала, да и просто ждут весну. Но только не ее родственники. Лили уже который день просто ковыряется вилкой в еде, не донося ее до рта, а сегодня выглядит особенно взволнованной; Роза с Крамом сидят слишком близко друг к другу и со стороны может показаться, что они милуются, но по сосредоточенному и обеспокоенному выражению лица кузины Доминик понимала, что Крам на ухо ей шепчет не комплименты, а очередной план их задания; Хьюго и тот постоянно заглядывает под парту, а Доминик знает, что у него в руках карта Мародеров, и возможно только благодаря его слежкам, они все до сих пор живы (да и она надеялась на то, что он если что заметит ее в Воющей хижине с Диашем, либо одну, и придет на помощь, если бразилец что-то ей сделает).       — Надеюсь, от моих родителей больше никаких угроз не поступало? — спросил Диего.       — Нет, после матча не было ни одной, — ответила Доминик и даже не соврала, ведь все было исключительно от Диаша. — А тебе они…       — Не переживай даже по этому поводу, — перебил ее Диего. — Джеймсу привет, буду ждать тебя в библиотеке, тебе тоже уже пора начинать готовиться к следующему заданию, осталось чуть больше месяца.       Диего ушел, да и у нее не было желания оставаться в этой шумной обстановке. Идти на стадион было еще рано, поэтому Уизли решила навестить сестру. Мари была для нее с детства как и злейшим врагом по части зависти, но одновременно и самой настоящей опорой и поддержкой, потому что Доминик знала, что всегда может на нее положиться, а сестра сделает для нее все, чтобы помочь ей, поговорить, когда то поистине необходимо, дать совет, если она запуталась, а иногда и вправить мозги, если она очевидно не права.       — Почему я такая несчастная? — Доминик тут же плюхнулась на кровать, едва вошла в их с Тедом комнату, чувствуя снова боль в груди и голове.       Люпина не было, а Виктуар сидела на кровати, поглаживая свой живот (у сестры только начался шестой месяц, а живот уже был такой большой, что Доминик ужасалась, что же будет дальше, а главное, что будет после с фигурой и как все это восстанавливать). Перед ней стоял небольшой деревянный столик с завтраком. Конечно, Тед в неё с детства влюблён, не то что она не смогла найти парня, не применив к нему запрещённые приемы.       — Что у тебя опять случилось? — спросила Мари, поглаживая ее по волосам.       — Мне кажется, что Диего мне изменяет, — всхлипнула Доминик, ведь последний месяц слёзы стали неотъемлемой частью вечера, которые копились весь день и выплескивались только наедине с собой.       — Мерлин, что за глупости? — Виктуар даже рассмеялась.       Доминик поделилась с сестрой, что он ей очевидно соврал. Если это не Диаш, может, родители его все же додавили? Кому и когда помолвки или даже брак мешали изменять?       — Доминик, дорогая, Диего тебя любит, — заверила ее сестра. — И ты прекрасно знаешь, что на него твои чары не действуют, он благодаря им только обратил на тебя внимание, а влюбился уже в тебя после всего.       — Куда он тогда собрался? — Доминик взяла успокоительного зелья с тумбочки сестры, которые последнее время вошли в ее обиход, если удавалось в течение дня своровать из запасов сестры.       — Вообще я не должна была этого говорить, но лучше испортить тебе сюрприз, чем ты сейчас напридумываешь невесть что, — цокнула языком Виктуар. — Он просто готовит вечеринку на твой день рождения, и они завтра вечером все собираются в Выручай-комнате.       Доминик почувствовала, как на душе становится легче. Как она могла забыть, что у нее уже через три дня день рождения? Хотя с такими событиями это было не удивительно, а провалы в памяти за последний месяц значительно участились. Однако ей было безумно приятно, что Диего не то, что не забыл, а еще готовит ей сюрприз. Ее день рождения был двадцать восьмого февраля, а у дяди Рона первого марта, и в детстве ее раздражало, что в Норе всегда праздновали сразу оба этих дня, а учась во Франции она делала с подружками лишь небольшие посиделки, такие вечеринки, как в Хогвартсе, у них были не распространены, о чем она как-то рассказала Диего, а он, видимо, запомнил, и решил устроить вечеринку лично для нее.       — Как ты себя чувствуешь? — спросила Доминик, когда мир снова заиграл приятными красками, чтобы посмотреть еще и вокруг.       — Спасибо, хорошо, — Виктуар взяла ее руку и приложила к животу. — Чувствуешь, пинается?       — Да, — кивнула Дом. — Хотя это выглядит немного пугающе…       — Возможно, — рассмеялась Виктуар. — Крепкий мальчишка будет.       — Уверена, что мальчик? — поинтересовалась Доминик.       В волшебном мире было невозможно определить пол ребенка. Магловские аппараты УЗИ просто выходили из строя из-за переизбытка магической энергии. Поэтому пол в основном узнавали сами беременные девушки по магический энергетике. И хоть метод был не очень надежный, но как правило ощущения не подводили, особенно уже на больших сроках. Существовал, конечно, более точный метод. Зелье. Определение по крови. Но он относился к темным ритуалам, поэтому в обычной жизни его использовали редко, да и волшебники никогда и не имели какого-то ненормального желания знать пол своего малыша до рождения, просто ждали. А вот в чистокровных семьях наверняка проводили такие ритуалы, чтобы убедиться, будет ли наследник. Благо, ритуал действовал тоже только на позднем сроке, поэтому даже если оказывалась девочка, чистокровные от нее не избавлялись, ведь к такой сформированной и уже самостоятельной магии вмешательства было проводить опасно для матери, которая умерла бы от выброса магии ребенка внутри себя при его уничтожении.       — Да, я так чувствую, — кивнула Мари.       Поговорив еще немного с сестрой об учебе и о последних новостях в мире, Доминик отправилась к стадиону, надеясь, что тренировка ребят уже подходит к концу.       — Джеймс, мне надо с тобой поговорить, — Доминик вошла в раздевалку, как только вся команда ее покинула, направляясь к замку.       — Только давай быстрее, — поторопил ее Джеймс. — Меня Милана ждет.       — Что ты знаешь о Диаше? — напрямую спросила Доминик.       Она видела, как лицо Джеймса напряглось, скривилось в гримасе, а также стало выражать и волнение.       — Он тебе угрожал? — с беспокойством спросил кузен.       — Нет, мне нет, — соврала Доминик. — Просто я слышала, что он может закрыть путь Диего к профессиональной карьере. Ты же его лучше знаешь. Вот я и хотела у тебя спросить, возможно ли это или это просто слова?       — Да нет, не просто слова, крыша над ним хорошая, — поджал губы Джеймс. — Но не всемогущая. Все равно есть люди, которые не подчиняются этому уроду. Да и мы победим раньше, чем Диего потребуется выбирать команду.       — Не знаешь никакого компромата на него значит, да? — расстроилась Доминик, что и этот ее план провалился.       — Если бы знали на него компромат, давно бы уже всех их накрыли, — покачал головой Джеймс. — Ну, можешь подойти к Паулине, она точно лучше меня знает что-то уязвимое у него, как у человека, хотя у меня огромный вопрос, является ли он им.       Они дошли с Джеймсом до верхних этажей, Поттер отправился в Выручай-комнату, где его уже ждала Милана, а Доминик побрела в башню капитанов.       Судя по словам Джеймса, Мартин на этих выходных с Джули во Франции, а он сам не собирался оставаться на ночь в замке, значит, Паулина и Диаш знают, что башня только в их распоряжении и явно не ждут гостей.       Доминик боялась раньше времени наткнуться на Диаша, поэтому сначала слегка приоткрыла дверь башни, убеждаясь, что там тихо и в общей гостиной никого нет.       Но стоило ей пройти чуть глубже, ближе к одной из комнат, как из-за двери послышались женские стоны. Доминик замерла на месте. Еще одна жертва чистокровных законов, которую просто используют.       Она так долго простояла в ступоре, что тоже случалось с ней последнее время часто, она могла спокойно потеряться в пространстве, что за дверью стало тихо, и она еле-еле успела спрятаться, прежде чем открылась дверь.       — Увидимся в понедельник, любимая, — крикнул Паулине Диаш, находу набрасывая на себя мантию и выходя из башни.       Доминик постояла еще минуту и показалась в двери. Паулина медленно застегивала на себе рубашку, смотря в одну точку перед собой. Но, кажется, Диаш был не таким подонком как Нотт, потому что в отличие от Миланы тело девушки было не в синяках.       — Все нормально? — спросила Доминик, чуть постукивая по двери.       Паулина вскрикнула, вскакивая и выхватывая палочку, направляя на нее, но тут же опустила, когда поняла, кто она.       — Ты чего тут забыла? — с некоторым раздражением спросила Паулина.       — Я искала Джеймса, прости, не хотела стать свидетелем, — извинилась Доминик, которой тоже было неловко, но ей пришлось соврать, потому что американка была явно не в состоянии сейчас секретничать о своем женихе. — Он тебя тоже насилует?       — Нет, — усмехнулась Паулина. — Насилие — это наказание за твою провинность. А это был акт замаливания своих грехов и усыпления моей бдительности, раз все только для меня. Он так делает до и после своих похождений. Значит, завтра будет спать с кем-то другим. Но мне все равно…       Доминик медленно поплелась в библиотеку. Нет, должно быть это разные дела у Диаша на выходные. Встреча с ней, а потом какая-то девушка. Зачем ему с ней спать? Наверняка он придумал что-то более изощренное.       Всю домашнюю работу Доминик уже сделала, поэтому, действительно, обложилась книгами по Трансфигурации, начиная готовиться к заданию и ожидая, что именно этот этап будет самым сложным, ведь это полуфинал, обидно будет сойти с дистанции в шаге.       Голова уже шла кругом от сложных формул, а в желудке начало урчать, требуя обеда, который начинался через десять минут. Доминик собрала все книги и пошла расставлять на место. За одним из столиков она заметила Альбуса, макушка которого едва виднелась из-за кипы книг, но он был очевидно занят чем-то другим и более увлекательным.       — Привет, — Доминик поздоровалась с кузеном. — Больше не убиваешься по неизвестности?       Вся их семья знала, что Ал виделся с Холли, да и после своего дня рождения ходил и улыбался, будто и не было этих двух месяцев страданий.       — Нет, — усмехнулся Альбус, протягивая ей пергамент, который оказался запиской. — Теперь другая проблема.              Ал,       Шестого марта жди меня на том же самом месте.       Х.              — Так это же здорово, — не поняла новой порции недовольства кузена Доминик. — Вы снова сможете увидеться, так скоро…       — Да, но только это опасно, — покачал головой Альбус. — Ее ищут с оборотнями по всей Англии. Я тоже скучаю, но… Оно того не стоит, особенно, когда теперь я знаю правду, что у нас все хорошо.       — Ал, как бы мы не хотели этого признавать, но идет война, — поджала губы Доминик. — Любой день может стать последним для любого из нас, поэтому глупо терять возможности встреч, даже если это очень опасно.       Они втроем спускались на обед. Мальчики обсуждали квиддич и мастер-классы, а Доминик снова задумалась о Диаше и чего на деле он может от нее хотеть. Поэтому была очень рада, что бразильцы позвали Диего пообедать с ними, потому что он ее не мог не чувствовать, тот ее неизведанный страх, который поглощал с головой.       — Можно к тебе присоединиться? — спросила у Лили Доминик, а после утвердительного кивка села рядом с кузиной. — Ты-то чего такая загруженная?       Лили поделилась с ней информацией о ритуале, на который она согласилась после разговора с Уайт (что для Дом было подозрительно, она успела подобрать к рукам не только Джеймса, но и Лили, а сама спит с Диашем, не испытывая той ненависти, какую чувствует Милана к своему мужу), и что японка готова провести его сегодня вечером.       — И что ты чувствуешь по этому поводу? — поинтересовалась Доминик, улавливая в словах Лили сомнения.       — Я не знаю, — выдохнула Лили. — Я очень хочу избавиться от этой зависимости, правда. Тем более, что сейчас в этом нет никакого смысла, мы расстались и это навсегда. И я не хочу провести всю жизнь в страданиях по нему, тем более Ацуко сказала, что это влияет и на мою магию. Но с другой стороны я боюсь неизвестности. Я просто не знаю и не помню, как это, не любить его.       — Я уверена, что ты встретишь человека, которого сможешь полюбить, а эта чистка тебе только в этом поможет, — заверила ее Доминик, которая была рада, что Лили наконец решилась сама на подобный шаг. — Да и потом, Ацуко уберет у тебя зависимость, а не чувства, если вы помиритесь, ты сможешь его любить, но не той больной любовью, которая причиняла тебе вред.       Лили кивнула и даже принялась есть суп, ведь подобный ритуал точно требовал немалых сил. Доминик даже подумала о том, чтобы самой подойти к Сато и узнать, чего ей ждать от встречи с Диашем, но быстро передумала. Она могла рассказать все Альбусу, а тот ее никуда не пустит, а она не может не пойти, ведь была уверена, что Диего поступил бы также на ее месте.       — Готова гулять? — Диего подошел к их столику, обнимая Доминик сзади за талию.       Доминик пожелала Лили удачи, взяла Диего за руку, и они направились в школьный двор. Их любимым местом была беседка внизу спуска к Черному озеру, рядом с которой был склад лодок для первокурсников. Здесь никогда никого не было, а с приходом весны можно будет и покататься, Доминик была уверена, что Хагрид им разрешит.       — Я сегодня к Мари заходила, — поделилась Доминик, сильнее кутаясь в куртку, потому что единственным минусом этого места (а возможно и причиной отсутствия тут кого-либо) был сильный ветер.       — Не соскучилась она по мне? — усмехнулся Диего, которого до сих пор забавляло, что он пару недель провел с дыркой в черепе.       — Прекрати так шутить, — возмущалась Доминик, которой совсем не нравилась такая беспечность Диего в такое опасное время, да и в целом последние дни он ее все больше раздражал, особенно своими шутками, которые она некогда так любила.       — Ладно, извини, — Диего продолжал улыбаться. — Как она себя чувствует?       — Хорошо, такая вся цветущая, — ответила Доминик. — Хотя меня все это жутко пугает, этот живот, роды…       Диего помог ей подняться в беседку, укутывая в плед и чуть-чуть поворачивая ее помолвочное кольцо на пальце.       — Почему ты тогда согласилась, если не хочешь семью? — спросил он уже без улыбки на лице, а такая серьезность на его лице была редкостью.       — Согласилась на что? — не поняла Доминик, поднимая брови вверх.       — Выйти за меня, — расстроенно сказал Диего.       — Что? — нахмурилась Доминик. — Я согласилась выйти за тебя, потому что люблю тебя! Причем тут… Дети.       — Мне казалось, что брак между мужчиной и женщиной в будущем подразумевает детей, — Диего отсел от нее чуть дальше. — И мне казалось, что ты этого тоже хочешь, когда рассказывала о сестре…       Мерлин, только не это. Меньше всего она хотела, чтобы Диего знал о ее зависти к сестре. И том, что она теперь не хочет такую жизнь, как у Мари, глядя на нее. Или действительно не хочет ее с ним? Откуда в ее голове взялась эта вторая Доминик, вносящий смуту в ее мечты?       — Я тоже так думала, — выдохнула Доминик, смотря парню в глаза. — Но когда у Мари стал расти живот, и он такой огромный… Что, если я потолстею. И ты не будешь меня любить.       — Что за глупости, — облегченно выдохнул Диего, очевидно понимая, что не все потеряно. — Я тебя буду любить всегда и любой.       — И я видела, как Тед в восторге от ребенка, — покачала головой Доминик. — Он только и делает, что разговаривает с ним, но не с ней.       — Моей любви хватит на всех, — заверил ее Диего.       — Обещаешь? — всхлипнула Доминик.       Вместо ответа Диего лишь приблизился к ней, обхватывая ее губы своими, вкладывая в поцелуй всю любовь и нежность, а потом отстранился от губ, зарываясь в волосы и крепко обнимая.       — А еще наши дети обязательно будут самыми красивыми, потому что будут похожи на тебя, — прошептал ей Диего. — И мою мать точно приступ хватит, потому что в них будет кровь вейлы.       Доминик оттолкнула Диего, вскакивая со скамейки и откидывая плед. Либо у нее пмс, либо она слишком переживает из-за завтрашней встречи с Диашем, поэтому реагирует острее, чем обычно, но Диего прекрасно знает, как она не любит эти его шутки. Поэтому не обращая внимания на его просьбы остановиться, со всех ног бежала в замок.       Она не знала, что с ней происходит. Доминик в первом семестре и Доминик во втором семестре это два разных человека. Дом чувствовала, что она теряет себя, может, на нее идет какое-то влияние, может, сами по себе записки Диаша вводят ее в какой-то гипноз? Но ведь этого же невозможно, сознание Вейл от природы более защищённое, даже если его не тренировать. Да и она бы почувствовала Империус и внушение, тут было будто бы что-то другое, что вызывало эти эмоциональные всплески, определенно связано. Перестало работать и зеркало, подарок Крама на их помолвку. Оно больше не считывало так ее желания, как в самом начале. Дом даже подходила к парню, но Крам заверил, что волшебство выветриться не могло. Значит, проблема в ней. И она это чувствует.       Ноги привели ее на восьмой этаж, а Выручай-комната приняла облик их тренировочного класса для Турнира.       Очутившись в тишине, Доминик села на небольшой диванчик, поджимая к себе колени и обнимая их. Теперь ее безумно охватывал страх одиночества. С ней определенно что-то не так.       Чтобы чуть успокоиться и прийти в себя, Доминик достала свою волшебную палочку и начала трансфигурировать. В начале года на праздник школ ей удалось даже сделать из обычного дерева настоящий макет Эйфелевой башни, а сейчас вешалка и та вышла кривая. Что-то влияло и на ее магические способности.       — Дом, вот ты где, — в Выручай-комнату вошел Диего. — Я тебя обыскался.       Он пробрался сквозь груду всяких предметов, которые она понасоздавала, присаживаясь рядом с ней.       — Я знаю, что тебе не нравятся такие шутки, — выдохнул парень, лишь крепче сжимая ее ладони. — Прости, я постараюсь больше так не шутить, но и ты, пожалуйста, не воспринимай все так близко к сердцу, терки с моей семьей не должны никак касаться тебя.       Доминик тоже чувствовала себя виноватой, что так вспылила. Однако лучше ей сегодня молчать, а то снова обвинит его в чем-то. А действенный способ помириться есть всегда.       Доминик села верхом на Диего, начиная его целовать, стягивая с него толстовку. Бразилец не отставал от нее, запуская одну руку под ее рубашку, сжимая грудь, а второй пытался расстегнуть пуговицы. А Доминик уже чувствовала сквозь джинсы и его желание, и свое.       Когда ее рубашка оказалась на полу, Диего приспустил чашку ее лифчика, примыкая губами к соску. Доминик издала тихий стон, откидывая назад голову, растворяясь в его ласках. Ее ладонь медленно водила по его накаченным мышцам груди, чувствуя, как сжимается его тело, сбивается дыхание, а в паху все твердеет еще больше.       Диего вернулся к ее губам, проникая языком в рот, крепко одной рукой схватил ее за талию, легко приподнимая, не разрывая поцелуй, и посадил на стол, который она трансфигурировала пару минут назад.       Их руки спутались в попытках расстегнуть ширинки джинсов друг друга. Доминик хотелось его всего и немедленно. В моменты их близости она никогда не сомневалась, что сделала правильный выбор, ведь они идеально подходили друг другу.       Диего стянул с нее джинсы с трусами, беря одну ножку в руку, ведя дорожку поцелуев от икры до самых пальчиков. Доминик знала, что он обожает ее длинные ноги. Она лишь закусила губу, вновь притягивая его к себе, сплетаясь в поцелуе.       Руки продолжали ласкать его тело, опускаясь все ниже, приспуская уже его штаны. Доминик взяла его твердый член в руку и провела до самого основания, отчего Диего застонал ей в губы, перехватывая его в свою руку.       Доминик села поудобнее на край стола, раздвигая ноги. Диего, долго не думая, вошел в нее, вмиг вызывая в ней чувство единения и безграничного удовольствия. С ним было невозможно сдерживать эмоции, рвущиеся наружу.       Диего опустил руки на ее ягодицы, сильнее сжимая их и прижимая ее тело вплотную к своему, не прекращая входить в нее все активнее и глубже. Доминик что-то неразборчиво шептала на французском, чем еще больше заводила его, цеплялась за его плечи. Их близость всегда была наполнена морей чувств и прелюдии, но только не в моменты примирений, когда хотелось быстро и жестко, выплеснуть все негативные эмоции, перевернув страницу.       Волосы выбивались прядями из пучка, на его груди появились капельки пота, а Доминик почувствовала приближающуюся волну удовольствия, которая в один момент взорвалась внутри нее, растекаясь сладким чувством по всему телу, заставляя его дрожать, а стенки активно сокращаться, унося за собой и Диего, который замер в ней, продолжая пульсировать.       — Люблю тебя, — Доминик обхватила своими губами его нижнюю губу, чувствуя, как парень выходит из нее.       Диего обнял ее, крепко прижимая к себе, а Доминик поцеловала его плечо, в который раз убеждаясь, что сделает ради счастья этого человека все.       Доминик нехотя натягивала на себя джинсы, а Диего с улыбкой пялился на ее попу, хотя и с явным сожалением, что она одевается.       Говорить ни о чем не хотелось, поэтому они вновь переместились на мягкий диван, сплетаясь в поцелуе.       — Кажется, мы помешали, — раздался кашель.       Доминик оторвалась от Диего с характерным звуком, смотря на вход, где застыли Роза и Крам.       — Нет, мы уже все, — усмехнулся Диего, садясь, ведь они сами того не заметив, приобрели горизонтальное положение.       — Ну давай еще по школьному громкоговорителю это объявим, — закатила глаза Доминик.       — Впрочем, вы всегда можете присоединиться, мы открыты к экспериментам, — усмехнулся Диего.       Доминик пихнула его в бок локтем.       — Как-нибудь в следующей жизни, — ответила Роза, у которой совсем не было настроения. — Вообще-то Владимир пришел сюда готовиться к заданию.       — Я тоже, — Доминик указала на груду созданной ею мебели. — А потом меня отвлекли.       — Да ладно вам, вечер субботы, можно поразвлекаться, — Диего встал с дивана, начиная что-то искать в этой груде мебели. — Может, выпьем и поиграем во что-нибудь?       — Извини, но как-нибудь в другой раз, — отказался Владимир. — Сейчас совсем не до веселья.       — Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Доминик, которая еще с утра заметила по ребятам, что что-то не так.       Роза и Крам переглянулись, очевидно спрашивая друг друга, можно ли об этом рассказывать.       — Оборотни вплотную подошли к Хогвартсу, — устало сказала Роза, присаживаясь рядом с ней на диван.       — И что им надо? — напряглась Доминик.       — В том то и проблема, что мы не знаем и нет никаких идей, — покачал головой Крам. — Если бы мы знали, на кого они могут вести охоту. Конечно, может быть любой, в том числе и я, но тут будто что-то другое. И это может быть связано с их пленником, которого мы тоже понятия не имеем, как доставать.       Больше Роза с Крамом ничего не рассказали. Доминик и Крам давали друг другу задания, что им создать и что во что превратить, поэтому к концу вечера Дом была вполне довольна результатами. Ее душевное состояние пришло в норму.       Но ненадолго. Ночью ее снова накрыла паническая атака, что стало даже тяжело дышать. И вновь она не понимала, это страх перед завтрашним вечером, или что-то с ней не так.       Накинув халат поверх пижамных шортиков и топика, Доминик вышла из башни. Ей снова нужно было успокоительное. Будить и пугать Виктуар она не хотела, поэтому направилась прямиком в лаборатории к Слизнорту, уж такое у него точно должно храниться.       — Милана? — удивленно уставилась на слизеринку Доминик, не понимая, что она тут забыла в три часа ночи.       Девушка вскрикнула, роняя колбу, которая была у нее в руках.       — Прости, не хотела тебя напугать, — извинилась Доминик, поднимая руки вверх. — Не думала, что здесь кто-то есть.       — А ты что тут делаешь в такой час? — Милана пыталась восстановить колбу, но у нее ничего не получалось, а рука дрожала.       — Пришла за успокоительным, — Доминик вместо Миланы убрала все с пола. — Я почти не сплю после того, как в Диего попал бладжер.       — Так все же хорошо с ним, — не поняла ее беспокойства Милана. — Или есть какие-то последствия?       — Да нет, нету, — покачала головой Доминик, решив не упоминать, что главное последствие — это Диаш.       Милана достала из своей сумки пузырек с успокоительным и протянула ей.       — Карманное зелье? — усмехнулась Доминик, рассматривая флакончик.       — У меня тоже не идеальная жизнь, чтобы спать сном младенца, — поджала губы Милана. — Я нормально сплю только с Джеймсом, а он сегодня не смог остаться. Да и зелье, наконец, сварилось. Увы, это оно выбирает момент готовности, ему плевать, что сейчас середина ночи, и если меня тут застанут, то я гарантированно вылечу из школы.       — А что за зелье? — поинтересовалась Доминик.       Она впервые в жизни видела подобную субстанцию. Густое, грязно-бордового цвета, дурнопахнущее. По сравнению с ним Оборотное зелье было настоящим тыквенным соком.       — Да так, ерунда, мое изобретение, — улыбнулась Милана.       Доминик наблюдала, как Милана переливает часть содержимого в колбу, надежно ее закупоривая, а оставшееся зелье в котле накрывает крышкой, уменьшает котел и ставит за одну из фотографий Слизнорта с его выпускниками.       — Я краем уха слышала от Мари, что ты таки беременна, — осторожно сказала Доминик, смотря за реакцией девушки.       Милана кивнула, а ее лицо стало мертвенно-бледным.       — И… как оно? — спросила Доминик, вспоминая вчерашний разговор с Диего о детях. — Я не знаю, но глядя на Мари, я даже боюсь об этом думать.       — Твоя сестра — счастливый человек, — поджала губы Милана. — Ребенок — это счастье, если он от любимого человека, а не как у меня. Не знаю, может я привыкну, когда появится живот, но сейчас я понимаю, что не люблю его. И не могу представить, почему Джеймс готов принять его, когда даже я нет.       — Может, он тоже не понимает всей ответственности, и это просто жест поддержки? — предположила Доминик, которая тоже не разделяла подобную позицию Джеймса.       Она не хотела пугать Милану и сеять в ней зерно сомнения, но видела, как слизеринка задумалась над ее словами. Поблагодарив ее еще раз за зелье, Доминик направилась обратно в свою башню. Мари ей говорила, что успокоительными лучше не злоупотреблять, поэтому Доминик решила немного постоять на крыше Астрономической башни, вдруг свежий воздух ей поможет.       Но как только она начала подниматься по винтовой лестнице, заметила две фигуры, сидящие на ступеньках, в которых она узнала Скорпиуса и Анабель. Девушка склонила голову ему на плечо, поглаживая одной рукой по спине. А Доминик показалось, что она слышит всхлипы.       Она не хотела им мешать, но тихо уйти не удалось, поэтому Доминик привлекла внимание парочки.       — Кто здесь? — Савар тут же взяла палочку.       Свет с палочки француженки ударил ей в глаза, но Анабель тут же ее опустила, увидев гостя.       — Извините, не хотела вам мешать, не думала, что тут кто-то есть, — миролюбиво сказала Доминик.       Однако Савар на нее недобро поглядывала, очевидно, не желая прощать за тот ее выпад в ее сторону и обвинения, что это Анабель отравила Лили.       — Малфой, ты плачешь? — шокировано спросила Доминик, только сейчас сообразив, от кого исходили всхлипы.       — Уйди отсюда, ладно? — оскалилась Анабель.       — Пусть останется, — сказал Скорпиус, вытирая слезы. — Так или иначе это касается и всю их семью, никто не даст гарантий, что это первый и последний раз.       Доминик присела рядом с ними, задавая немой вопрос, а Скорпиус только незаметно кивнул Анабель, будто давая понять, что сам озвучить не в состоянии.       — У него мама умерла, — поджала губы Анабель, лишь крепче сжимая его руку.       — Как? — ахнула Доминик, припоминая, что было нападение, и Астория была в тяжелом состоянии, но жива. — Неужели не…       — Ее было невозможно спасти, — покачал головой Скорпиус, рассматривая носы своих ботинок. — Все это время она только поддерживалась заклинаниями, но была не жива. И мы все это понимали, просто всегда веришь в чудо, но только здесь не этот случай, эти твари откуда-то знали о диагнозе, сделали это проклятие специально для нее. Даже не могу представить, как удалось отцу принять это решение… Но, наверное, это правильно, хоть и невыносимо тяжело и больно, не выход из ситуации всю оставшуюся жизнь сидеть у ее койки и наблюдать за бездыханным телом.       — Она всегда будет в твоем сердце, слышишь? — Доминик присела на корточки напротив Скорпиуса, смотря ему в глаза снизу в верх. — Они только этого и ждут, что вы сломаетесь, но вы — Малфои, вы сильные, вы сможете.       — Не представляю, как говорить Урсуле… — покачал головой Скорпиус.       Хоть Доминик никогда не теряла близких родственников, но отчего-то она понимала Скорпиуса. Все эти нападения на Ала и Лили, переживания за Диего, она была уверена, что Малфой испытывает похожие чувства, только во много раз сильнее. И вновь паническая атака решила навестить ее, Доминик тщетно попыталась с ней справиться, но не смогла, начиная задыхаться.       — Что с тобой? — испуганно спросила Анабель, когда Доминик с корточек упала на попу, обхватив шею руками и начиная трястись.       — Дом, эй, слышишь, все в порядке, — Скорпиус тоже взял себя в руки, оказываясь возле нее.       — Делай вдохи, глубже, — над ухом постоянно звучал голос Анабель.       Доминик послушалась, глубоко вдыхая ночной морозный воздух, чувствуя, как приходит в норму.       — Давно это у тебя? — обеспокоенно спросила Савар. — Никогда не замечала.       — С тех пор, как мне Диаш стал слать записки, — призналась им Доминик, прекрасно зная, что они никому не расскажут из ее семьи об этом.       — Что он тебе шлет? — напрягся Малфой.       Доминик рассказала обо всем, умолчав, что на сегодняшнюю встречу она решила идти.       — Позволишь, я посмотрю? — спросила Анабель, доставая палочку.       — Бесполезно, мое сознание защищено вейловскими чарами, — покачала головой Доминик.       — Это не совсем то, о чем ты думаешь, — уклончиво сказала Савар. — Я справлюсь.       И Доминик позволила. Анабель и правда что-то делала в голове, но не проникала сквозь бетонные стены к ее мыслям. У Доминик было ощущение, будто она что-то соскабливает с этих стен. Это было неприятно и вызывало головную боль. Но одновременно с этой болью ей становилось легче, сознание будто обретало ясность, уходили беспочвенные волнения и страхи, оставляя ее настоящие эмоции, которые были в том семестре, вновь открывая врата в мир беззаботного счастья, любви к человеку, где тебе нравится в нем все, а не раздражает каждая шутка и фраза, Анабель шаг за шагом убирала ее паранойю.       — Ты была права, — Савар обессиленно опустилась на ступеньку, держась за свою голову, а Доминик, придя в себя, заметила шокированное выражение лица Скорпиуса, который уставился на свою невесту, а ей оставалось только гадать, как все это выглядело со стороны. — Это не просто записки, они влияли на сознание. Так как к тебе невозможно проникнуть, они заставляли тебя саму внушать себе, это как налить кислоту, которая со временем разъест барьер. Думаю, что с Асторией сделали нечто подобное, хотя с ней было проще, ее то магия совсем не защищала, хватило одного письма, но сразу смертельной дозой, а тут хотели будто постепенно. Я не профессионал, но это надо чистить, я немного облегчила, но убрала не все, поэтому пока ты не обратишься за помощью, подобные проблемы будут проявляться, но меньше и не так ощутимо.       И пока Малфой начал расспрашивать, откуда она такое умеет и знает, Доминик судорожно соображала. Диаш хотел, чтобы она пришла к нему в таком разбитом состоянии? Может, Диего тут все же ни при чем, а его родители просто заказали сделать так, чтобы она сошла с ума, и на них никто не подумал?       Поблагодарив Анабель, Доминик оставила их вновь вдвоем на Астрономической башне, отправившись в спальню. После такой тяжелой ночи, да и всего месяца ей надо было хорошенько выспаться, и перед Диашем предстать в сознании, суметь ему дать отпор при случае. Доминик выпила зелье, взятое у Миланы, и забылась крепким сном впервые за долгое время.       Доминик проснулась в шесть часов вечера, вскакивая с кровати и ужасаясь, как она могла проспать весь день, а ее никто не искал. Встреча с Диашем была уже через час, поэтому она принялась собираться. И что ей от него ждать?       Все родственники сейчас были с Диего в Выручай-комнате, готовя ей вечеринку. Поэтому Доминик беспрепятственно дошла до Воющей хижины. Выдохнув, она пролезла в проход, который располагался в корнях дерева.       Она шла медленно по сырому и темному тоннелю, выставив палочку. Наконец, в конце показался свет из комнаты. Доминик отворила дверь, заходя внутрь и с удивлением обнаруживая накрытый ужин для двоих.       — Рад, что ты пришла, — сказал Диаш, накладывая заклинания на комнату.