Кубок огня или Турнир Юных Волшебников

      Милана Нотт (Забини)       Как только дверь спальни захлопнулась в третий раз, Милана позволила себе судорожно выдохнуть, чуть успокаиваясь от беззвучного плача. Ей приходилось сдерживаться, чтобы девочки ничего не услышали. Не хотела, чтобы они заглядывали за полог и видели такое ее состояние, даже Ацуко.       Этот день настал. Только в первую очередь это был не день рождения ее любимого человека, которому она хотела приготовить свидание-сюрприз до того момента, пока не узнала, что на эту дату планирует ее… муж. Поэтому сегодняшний день, тринадцатое марта, был для нее днем приема по случаю ее беременности, которая тоже не имела никакого отношения к Нотту.       Хотя нет, имела. Ее ребенок, их с Джеймсом ребенок, страдает от действий ненавистного ей мужа. Ее дочка может не выжить, родиться не здоровой и не счастливой, и все из-за власти в руках этого урода, который возомнил, что имеет право распоряжаться жизнями других, что она принадлежит ему.       Милана хотела ему отомстить. Понятия не имела как и что ей нужно сделать этой твари, чтобы он страдал так же, как она последние дни. Она была готова закрыть глаза на свои страдания, но не страдания своего ребенка.       Мари, как и обещала, боролась за ее девочку изо всех сил. Вот только у них ничего не получалось. Милана каждое утро просыпалась в беззвучной истерике, потому что ее дочка перестала ей сниться. Такое уже бывало, когда они с Джеймсом расставались, и теперь ей было понятно, почему на тот период девочка исчезла, она никак не могла появиться без участия Джеймса, а на тот момент оно было невозможным. А сейчас Милана очень боялась, что она может и не родиться, что погибнет раньше.       Поэтому каждое утро она прислушивалась к магии ребенка. Наверное, через пару месяцев, когда она сможет чувствовать дочку физически, ей будет спокойнее. Ведь магия ребенка пропадала. Каждый день она становилась все слабее. Милана и не надеялась на чудо, хотя и продолжала в него верить, что им удастся сохранить ей хоть немного магии. Но даже если нет, она была уверена, что будет любить ее так сильно, как никого и никогда не любила, что Джеймс будет чувствовать по отношению к своему ребенку тоже самое. Сейчас она ее различала как раз по той самой магии Джеймса, которая была слишком в превалирующем количестве, и как бы они с Ацуко не пытались напитать девочку ее магией, она упорно не хотела ее принимать, буквально требуя Джеймса.       Выход, конечно, был. Провести тот же ритуал, но с Джеймсом. Вот только в таком случае ему нужно будет рассказать, что ребенок от него.       У нее не было никакого плана. Она понятия не имела, сколько будет скрывать эту информацию от Джеймса, хотя и разделяла мнение Скорпа, что он имеет право знать. Но стоило ей представить, куда может влезть Джеймс, знай он, что страдает его ребенок, то этот ребенок может и вовсе остаться без отца, Нотт не оставит в покое ни его, ни ее, ни их дочь. На кону стояли две жизни — Джеймса и ребенка. И спасти, кажется, она может только одну.       И вот сегодня день рождения Джеймса, а она его даже не поздравила. Словно не хотела напоминать о себе, надеялась, что он забудет о ее существовании, если не получит от нее подарок. Но больше всего Милана боялась, что он может сунуться на прием и молила всех богов, чтобы он этого не сделал.       Да еще и Роза подкинула работенку. Видя разбитое состояние подруги, Милана не могла не согласиться поискать Крама, хотя и была уверена, что если он у Ноттов, то спрятан слишком надежно. Но если бы поймали Джеймса, и кто-то отказывался бы помочь с его освобождением, она бы первая прокляла этого человека или сварила свой лучший яд.       Несмотря на то, что прием был назначен на пять часов вечера, отец отпросил ее на сегодняшний день с занятий, чтобы она успела подготовиться. В десять утра ей нужно быть в поместье Ноттов. Мерлин, как она не хотела возвращаться в этот дом.       Окончательно успокоившись и вытерев слезы, Милана пошла в ванную. Она переживет этот день. Она будет вести себя идеально, что Нотту не к чему будет прикопаться. Никто ничего не заметит. А Джеймс завтра убедится, что с ней все в порядке, поэтому жизнь продолжится в мирном русле, никто не пострадает.       Какие же у нее синяки под глазами. Наверное, можно их оставить, списывая на тяжелые первые месяцы беременности. Хотя у нее не было токсикоза и прочего дискомфорта, она просто последние дни не спала. Да и магическое истощение ей явно шло не на пользу. Жаль, что вся эта магия уходила в никуда.       — Ну, пожалуйста, возьми мою магию, тебе станет легче, обещаю, — прошептала Милана, стоя под горячими струями душа, положив руки на свой живот, сложив из них сердечко. — Я понимаю, что ты хочешь папину, но пока что нельзя, слышишь?       И снова это знакомое теплое чувство внутри живота. Отголосок магии Джеймса, такой приятной и родной. Один месяц и девять дней. Ее девочка жива. Пока еще жива.       Решив доверить ее сборы домовикам, Милана просто высушила свои мокрые волосы с помощью палочки и не стала даже трогать косметику. Она надела на себя самый обычный свитер и джинсы, ей просто нужно добраться до поместья, сойдет. Оставался последний штрих.       Кольцо.       Милана боялась его надевать, хотя Урсула сделала в нем чистку, а Тедди проверил на наличие темной магии. В нем ничего не осталось. Это просто обычное фамильное кольцо. Она не может в нем не быть на приеме. Более того, Урсула начертила ей защитную руну даже на коже, чтобы гарантированно не было никакого воздействия, если Нотт решится возобновить свои попытки. Да, ей вряд ли оно сможет навредить, хотя сейчас ее магия ослаблена и почти равна нулю. Но если в нем осталась хоть самая маленькая часть, то она сможет убить свою дочь.       Милана выдохнула и, зажмурив глаза, надела кольцо на палец. Ничего не произошло. Магия ребенка как была, так и осталась на том же фоне.       — Профессор МакГонагалл, — без пяти десять Милана постучалась в кабинет директора, которая должна была открыть ей камин для перемещения в поместье. — Можно?       Директриса кивнула, лишь на секунду поднимая на нее взгляд, но тут же возвращаясь к своим бумагам, чуть нахмурившись.       — Форготтен холл, — сказала Милана, раскрывая ладонь с летучим порохом.       Вихрь закружил ее, но через несколько секунд она уже стояла в малой гостиной поместья Ноттов на втором этаже, которая предназначалась для личного отдыха постояльцев дома. Наверное, главную гостиную домовики уже готовили для приема. Милана почувствовала, как резко заболел низ живота, что она даже чуть согнулась, инстинктивно прижимая руки. Кажется, этот дом чувствовал, что она носит не его следующего наследника. Факт, что это не прямое воздействие, а значит вряд ли повредит ребенку, ее не очень успокаивал, но все же переживания окутали ее с новой силой, что она начала теребить кольцо на пальце, которое было ей чуть великовато, потому что из-за этих всех экспериментов она сильно похудела, за что ей ежедневно прилетало от Виктуар.       — Хозяйка чего-нибудь желает? — с хлопком напротив нее появился домовой эльф, кланяясь.       — Где мой муж? — спросила Милана, стараясь говорить приказным тоном, чтобы домовик не ставил выше Нотта, не соврал ей.       — Он в своем кабинете, работает, — пропищал домовик. — Сказал, что как только освободится, тут же выйдет поприветствовать супругу.       — Принеси мне в мою комнату ромашковый чай через сорок минут, — попросила Милана. — А сейчас оставь меня в покое.       — Будет сделано, — домовик снова поклонился, исчезая с очередным хлопком.       Вот, это ее шанс. У нее есть немного времени, чтобы походить по поместью, поискать Крама. Вот только надо это делать очень осторожно, нельзя выводить Нотта, иначе Круциатус станет губительным для дочки.       Милана вышла в большой темный коридор, который освещался лишь небольшим окном в самом конце. Здесь было тихо и безжизненно, если не считать портреты предков семьи Нотт, которые внимательно за ней наблюдали.       Каждый шаг давался с трудом. Ей было плохо в этом доме. Ее ребенку было плохо в этом доме, она это чувствовала. Скорее бы этот день закончился. А ведь ей придется провести здесь и ночь, только с утра она сможет вернуться в Хогвартс, чертовы традиции чистокровных приемов.       Ноги и руки дрожали, пока она ступала из комнаты в комнату, из зала в зал, из библиотеки в кладовую. Ее буквально всю трясло, тошнило, кружилась голова. Но она стойко выполняла свое обещание, данное Розе, раз появился такой шанс, и Нотт за ней не следит. А даже если и следит, то не похоже, что она что-то ищет. Просто прогуливается по своему поместью, может, она подбирает лучшую комнату для будущей детской.       Конечно, Крама тут не было. Она проверила и руной Урсулы, которая оставалась безжизненной, и заклинаниями обнаружения. В очередной раз она убедилась, что Нотт продуманная тварь, и все его дружки такие же.       Милана не представляла, что ей делать. Что она скажет Розе? Что, если Крама уже нет в живых?       То ли из-за переживаний за друзей, то ли из-за влияния самого дома, Милане становилось все труднее ходить и дышать, поэтому она еле-еле добралась до своей комнаты, обессиленно падая в кресло, потому что голова начинала все больше кружиться.       — Ливи принес хозяйке чай, — все тот же домовик появился в ее комнате с подносом. — Хозяйке плохо?       — Нет, все хорошо, — ответила Милана, делая глоток успокаивающего чая. — Просто немного кружится голова, наверное, от волнения.       — Ливи чувствует, что хозяйка ничего не ела, — ушки домовика затрепетали. — Ливи должен кормить наследника и будущего хозяина!       Прежде чем Милана успела что-либо сказать, домовик исчез и вернулся обратно с целым подносом завтрака на выбор от каши до круассанов. Милана и правда поняла, что она сегодня не завтракала, скорее всего отсюда и головокружение, не может же на нее и правда влиять дом, поэтому потянулась за булочкой с апельсиновым джемом. Но, кажется, у ее дочки были другие планы на этот завтрак, поэтому булка оказалась на полу, а сама Милана ринулась в туалет, прикрывая рот рукой.       — Уйди отсюда, — зашипела Милана на домовика, сидя на холодном полу в ванной рядом с унитазом, когда смогла снова говорить.       — Ливи плохой, Ливи сделал хозяйке плохо, Ливи должен себя наказать, — завопил домовик, выбегая из комнаты и, кажется, начал биться головой о стену в коридоре.       — Я понимаю, что тебе тоже все это противно, но нужно потерпеть, — Милана пыталась унять дрожь и слезы, которые катились по ее щекам. — Черт…       Лишь спустя полчаса ей стало легче. Кажется, она больше никогда в жизни не будет пить ромашковый чай и смотреть на апельсиновый джем. Если в доме ей так плохо, может, свежий воздух улицы поможет хоть как-то привести ее состояние в норму?       Она быстро (насколько это было возможно в ее состоянии) дошла до первого этажа, выходя в сад. Да, чем дальше от дома, тем ей определенно легче. Около небольшого пруда ей совсем полегчало.       Почему мама ей никогда не рассказывала, что беременность может быть самым настоящим адом? Она с ужасом представляла, что ей еще чуть больше семи месяцев придется провести в подобном состоянии. Но она тут же ловила себя на мысли, что лучше так, чем она потеряет свою девочку. Она не хотела, чтобы ее маленькая синеглазка осталась лишь воспоминанием в ловце снов. Она готова подарить ей жизнь, даже если это будет ей стоить собственной.       — Что ты тут делаешь? — за ней послышался ненавистный ей голос.       Милана вздрогнула и обернулась, с ненавистью смотря на Нотта.       — Прогуливаюсь, дышу свежим воздухом, — высокомерно ответила Милана, тут же одергивая себя и напоминая самой себе, что ей сегодня нужно вести себя образцово-показательно. — А что, нельзя?       — Почему же нельзя, — Нотт опустился рядом с ней, но Милана чуть отодвинулась от него. — Свежий воздух полезен для будущего наследника, просто ты ушла слишком далеко от дома, а Ливи сказал, что ты… себя неважно чувствуешь.       — А ты думал, что беременность наследником это сказка? — фыркнула Милана.       Нотт лишь усмехнулся, смотря на водную гладь, но Милана в этой ухмылке разглядела какую-то нежность. Конечно, думает о своем любимом наследнике, о котором заботится, которому создает поддерживающую магию, а не рунные коды на смерть. Наверняка сегодня не притащил свою девку сюда, если вообще сказал о приеме, ведь ей вредно волноваться.       — Выпей это, — Теодор достал из внутреннего кармана своей мантии какой-то небольшой пузырек.       — Там яд? — нахмурилась Милана, принюхиваясь к содержимому.       — А мне говорили, что моя жена лучшая в зельях на курсе, — покачал головой Нотт, бросая удовлетворительный взгляд на кольцо на ее пальце.       — Бодроперцовая настойка, — сделала заключение Милана, что там и правда нет ничего опасного. — С чего бы это?       — Забота о жене и будущем наследнике, — в очередной раз хмыкнул Нотт. — Если ты не можешь поесть, то будем зельями восстанавливать твои силы, мне не нужно, чтобы ты упала в обморок при журналистах.       Ну да, конечно. Это будет не по его плану. Все должны верить, что она пышет здоровьем, а будущий наследник силен магически как никогда.       — Что с ребенком? — спросил Нотт, как только она опустошила колбочку с зельем, чувствуя, что немного бодрости и правда прибавилось.       — Ммм… Мари назначила поддерживающую магическую терапию, но пока что все по-прежнему, магия есть, но слабая, — нехотя сказала Милана. — Но еще и слишком рано говорить о результатах, еще очень маленький срок.       — Это твои проблемы, и мне плевать, как ты будешь их решать, — холодно сказал Теодор. — Главное, чтобы сегодня без сюрпризов на осмотре, а к родам, чтобы ребенок догнал в магии, ты меня поняла?       Милана кивнула, еле-еле сдерживаясь. Еще хватает наглости обвинять ее в том, что у ребенка страдает магия. А еще больше ей было противно, что факт того, что ребенок от Джеймса, не сделает ему больно, хотя так хотелось переиграть его в этой игре, но, к сожалению, он был конем, а она всего лишь пешкой.       — Кажется, ты замерзла, пора возвращаться в дом, — как ни в чем не бывало произнес Нотт, будто минуту назад он не обвинял ее во всех смертных грехах. — Уже и платье для тебя доставили, а мне еще нужно ненадолго вернуться к делам.       Милана не хотела идти обратно, но она была безвольной и окольцованной птицей, поэтому, взяв под руку Теодора, поплелась за ним в дом.       Платье и правда соответствовало торжеству. На прием по объявлению беременности обычно девушки надевали обтягивающие шелковые платья бежевого цвета. Обычно считалось, что это последнее мероприятие, на котором присутствует жена главы рода, что впредь ее основной задачей будет вынашивание наследника, а не приемы.       Но как только она надела платье, ей стало в нем жутко неудобно и неуютно. Оно было настолько облегающим, что просто не предполагало наличия белья под ним. Проводить весь вечер рядом с Ноттом в таком откровенном наряде не было никакого желания, но она в очередной раз напоминала себе, что и выбора у нее тоже не было.       Милана стояла перед зеркалом, смотря на свое отражение пустыми глазами. Даже сейчас, приняв свою беременность, она не представляла, что скоро у нее будет живот. Благодаря матери она всегда соблюдала чистокровные диеты.       Ребенок ее словно услышал, потому что его магия вдруг встрепенулась. Причем в положительном ключе, а не как все утро в этом доме. Это было странно. По крайней мере потому, что обычно ей нужно было сосредотачиваться на магии, чтобы ее почувствовать, а тут она сама, будто ребенку хватило сил. Едва она положила ладонь на живот, как в дверь раздался тихий стук.       — Кто там? — поинтересовалась Милана.       Но ответа не было. Кто это может быть? Посторонние не могут проникнуть в дом, а домовики сразу появляются в ее комнате. Родственники прибудут раньше других гостей, но и для них еще рано, всего лишь три. Нотт не стал бы стучаться.       Милана подошла к двери, открывая ее. Никого не было. Вдруг ее какая-то невидимая сила начала впихивать обратно в комнату, но при этом очень осторожно и нежно.       Милана тут же схватилась за палочку, вглядываясь в пустоту, не зная, куда атаковать, как дверь закрылась, а из-под мантии невидимки показался Джеймс, взлохмачивая свои волосы и широко улыбаясь ей.       — Джеймс, — ахнула Милана. — Какого черта ты тут делаешь?!       — Пришел получить свои поздравления, — нахально улыбнулся Поттер. — Ты же хотела провести этот день со мной.       — Джеймс, это правда ты? — напряглась Милана, чувствуя какой-то подвох.       Это вполне мог быть Нотт, раздобыл волосы Джеймса с его шевелюрой не так уж и сложно. Может, он вообще его убил, поэтому и мантия у него? Как он вообще проник в дом, на который наложены десятки чар, она их чувствует, ребенок их чувствует.       — Ну спроси меня то, что знаю только я, — закатил глаза Джеймс.       — Что было в конверте, который ты открыл, вместо результатов СОВ Ала? — спросила Милана, выбрав первое, что ей пришло в голову с самого значимого для них свидания.       — Восхваление чувственных губ от его подружки Бриттани, — фыркнул Джеймс, закатывая глаза.       — Джеймс, — прошептала Милана, бросаясь к нему в объятия. — Но как…       — Нет, сначала поздравление, — Джеймс увернулся от ее поцелуя.       Да, Джеймс не изменял себе, Нотт точно бы не смог сыграть такого живого непоседу. Да и ребенок лучше всех проверок доказывал подлинность Джеймса. Милана поразилась, как их магии чувствуются, особенно когда они рядом, что без всяких ритуалов словно сплетаются в единое целое.       — С днем рождения, Джеймс, — Милана обняла парня, прижимаясь к нему и слыша биение его сердца, чувствуя, как и ее состояние приходит в норму. — Я хочу, чтобы ты жил, слышишь? Был здоров и счастлив. А я сделаю все, чтобы помочь тебе воплотить все это в реальность.       — Спасибо, любовь моя, — Джеймс тоже крепче прижал ее к себе, целуя в макушку. — Ради тебя я все это выполню, обещаю.       — А теперь ты мне расскажешь, какого черта ты тут делаешь, — прошипела Милана, проверяя, поставил ли Джеймс заклинание на комнату.       Джеймс отошел от нее, с отвращением осматривая комнату, но в итоге присел в кресло, раздевая ее глазами.       — На тебе нет белья, — констатировал факт Джеймс, облизываясь. — Ты все же ждала меня, раз разделась?       — Джеймс, не начинай и не переводи тему, — сверкнула глазами Милана. — Как ты тут оказался?       — Долгая история, — Джеймс откинулся в кресле, начав рассказывать про тайные ходы и Сюзанну.       Милана была в ужасе. Джеймс проник в поместье через дом девушки Нотта. Немыслимо!       — Знаешь, порой подобные авантюры стоят того, — Джеймс был отчего-то невероятно доволен собой. — Выгляни в окно.       Милана снова нахмурилась, однако подошла к окну, открывая его шире. Но тут же замерла, не веря своим глазам. На ветке дерева, прямо рядом с ее комнатой сидел ворон. Раз увидев, она сейчас уже не сомневалась, что это был Крам. Не такие начищенные перья, некоторые вообще поломанные или отсутствуют, но это был он.       — Как… — прошептала Милана, снова поворачиваясь к Джеймсу.       — Я просто пробирался в подвал дома в поиске шкафа, он, видимо, меня почувствовал, каркнул, — пожал плечами Джеймс. — Я испугался, посветил Люмусом. Не узнать его трудно. Тем более Роза ко мне вчера подходила, просила…       — Ах, да, Роза знала, что ты сюда собираешься и не остановила тебя, — покачала головой Милана.       Хотя она едва ли могла злиться. Правда, найти кого-то более удачливого, чем Джеймс, было сложно. Только он мог идти по дороге и случайно наткнуться на клад, пока все остальные предыдущие дни сбились с толку, чтобы его обнаружить.       — Но я все же настаиваю на своем подарке, — Джеймс встал с кресла, подойдя к ней вплотную, начиная целовать шею, а его рука уже скользнула по ее талии.       — Ты с ума сошел? — тихо простонала Милана, не в силах сдерживаться или сопротивляться, она дико его хотела, это было нужно и ребенку. — Нотт внизу и гости…       — Для этого нам и нужен Крам, — он уже опустил тонкую бретельку платья, целуя ее плечико, а потом вбирая сосок в рот, заставляя вновь издавать стоны от повышенной чувствительности. — Он услышит своим чутким ухом или что у них там и даст знак. А потом я уйду, обещаю. Я назначил празднование с командой на пять вечера, передам тебя Малфою, он обещал, что присмотрит за тобой… А ночью я заберу тебя отсюда. Малыш, потерпи немного.       Милане ничего не оставалось, как сдаться. Мерлин, что она делает, а главное с кем и где. Но она отчаянно желала, их дочь этого тоже хотела.       — Какая ты красивая, — Джеймс продолжал целовать ее шею, губы, поднимая ткань платья все выше, легко приподнимая ее и присаживая на туалетный столик, вставая между ее ног и проводя пальцами по голой коже, размазывая ее собственную влагу. — Обещаю, любимая, совсем скоро мы будем вместе, ты забудешь все это как страшный сон, мы сможем наслаждаться друг другом сколько захотим, в нашем с тобой доме…       Милана издала всхлип вперемешку со вздохом, потому что в этот самый момент Джеймс очень нежно вошел в нее, заполняя всю пустоту в душе этого утра собой. Ей хотелось стянуть с него рубашку, прикоснуться пальцами к прессу, но было нельзя, в любой момент это все может закончиться и ему придется бежать. Но Милана даже не хотела думать об этом, наслаждаясь этими редкими минутами, когда они, действительно, забывали обо всем на свете.       — Я люблю тебя, — прошептал Джеймс, кончив и выходя из нее, тут же убирая палочкой все свои следы и разглаживая помятое платье.       Несмотря на невероятный страх быть застуканной Ноттом, Милана чувствовала, как пришло в норму ее состояние. Куда лучше, чем после зелья. Как бы ей не хотелось, она должна сделать это ради здоровья их дочери…       — И я люблю тебя, — выдохнула Милана, отходя к окну и смотря на Крама, который почти слился со стволом дерева. — Но нам надо серьезно поговорить. Да, понимаю, не лучший момент, но… Если я тебе не скажу этого сейчас, то никогда этого не скажу.       — Так, — напрягся Джеймс, подходя к ней сзади, кладя подбородок на ее плечо и невесомо обнимая за талию. — Я больше не поведусь на твои слова, что ты меня не любишь, тем более это было бы очень жестоко с твоей стороны делать это в мой юбилей.       — Нет, скорее наоборот, — Милана чувствовала, как начинает дрожать. — Но прежде чем я тебе это скажу, пообещай, нет, поклянись, что ты ничего не будешь делать… запрещенного, не будешь высовываться, что все будет как раньше, а лучше еще осторожнее.       — Милана, ты меня пугаешь, — Джеймс отошел от нее и сел на кровать, выжидающе смотря на нее. — Пока ты не расскажешь, что случилось, разумеется, я не смогу ничего тебе пообещать.       — Джеймс, это твой ребенок, — прошептала Милана.       У Джеймса открылся рот, а Милана видела, как черная точка Крама теперь выделялась двумя зоркими глазами, которые в этот же миг открылись.       — Что ты сейчас сказала? — прошептал Джеймс.       — Джеймс, это твой ребенок, — повторила Милана, чувствуя, что она близка к нервному срыву.       — Ты сейчас шутишь со мной? — нахмурился Джеймс. — Слушай, я тебе говорил, что я приму этого ребенка, потому что в нем есть часть тебя и…       Милана покачала головой, начав вкратце рассказывать, как так вышло, что ребенок его.       — Джеймс, пожалуйста, не молчи, скажи что-нибудь, — взмолилась Милана. — А то мне кажется, что ты был готов принять его ребенка больше, чем сейчас у тебя эмоций от того, что он твой.       — Я… рад, я, конечно, рад, но… — Джеймс начал судорожно ходить по комнате. — Но что будет с тобой, если он… если они все узнают?       — Об этом еще есть время подумать, я буду скрывать, знаем только я, ты, Сато и Скорпиус, — Милана подскочила к нему, хватая за руки, потому что дальше предстояла самая тяжелая часть разговора, и ей нужна была поддержка Джеймса. — Но есть проблема, и только ты можешь помочь…       Снова быстрый рассказ о проклятии в кольце, о волшебнице Мари, которая спасла ее и которая сейчас борется за магию их дочери, о возможных проблемах в развитии их ребенка…       — Я чувствую ее, как тебя, мне кажется, ты тоже ее чувствуешь, потому что нам еще никогда не было так хорошо просто даже стоять так рядом, как сейчас, — Милана чувствовала, как слезы катились из ее глаз. — Она примет твою магию, будет хоть небольшой шанс подарить ей волшебство, и это можешь сделать ты…       Джеймс отпустил ее руки и сделал шаг назад. Нет, только не это… Он же не такой жестокий, как Скорпиус, нет, он не предложит ей прекратить бороться за их девочку, он просто ее не видел, нет, он не посмеет.       — Нет, — ответил Джеймс, а его взгляд стал холодным. — Если все так, как ты говоришь, то ей не помочь, она…       — Что? — ахнула Милана. — Но это же твоя дочь, ты… Ты сказал, что рад, что это твой ребенок! Как ты можешь…       — А ты как можешь? — Джеймс вдруг начал кричать на нее, что Милана аж вздрогнула, не веря, что перед ней ее Джеймс. — Ты просишь меня спасти нашего с тобой ребенка, но при этом просишь продолжать ничего не менять в твоей жизни! Ты слышишь, что ты вообще творишь? Я дам ей свою магию, а потом твоему муженьку взбредет в голову еще раз навредить ребенку, к которому он, как оказывается, не имеет никакого отношения! И в чем тогда будет смысл? Ты ведь даже не собиралась мне говорить, если бы не проблемы у ребенка, да?       — Поттер, — Милана еще никогда не была так зла на него, как сейчас. — Ты вообще понимаешь, что речь сейчас идет о твоем ребенке! Что, если она будет не такая, как все, то не нужна тебе вовсе? Ты был готов воспитывать ребенка от Нотта, потому что он здоров, а свою дочь с отклонениями нет?!       — Ты серьезно такого мнения обо мне? — покачал головой Джеймс. — Я хочу нашего с тобой ребенка. Но при этом я хочу, чтобы он появился тогда, когда в твоей жизни не будет этого мудака, который имеет блять права на него, в отличие от меня! И чтобы это осуществилось, я пойду сейчас и убью его, за то, что он делал с тобой, за то, что он сделал с нашей дочерью, а ты позволяла, отталкивая меня…       Милана хотела его остановить, но тут же раздалось протяженное карканье за окном. Видимо, это был какой-то определенный знак, потому что Джеймс тут же забрал свою мантию и выпрыгнул в окно, используя заклинание подушки. В этот же момент в комнату открылась дверь.       — Ты наложила защитные чары на комнату? — с подозрением спросил Нотт, проводя по комнате сканирующим заклинанием, но ничего не обнаружил. — Зачем?       — Я ничего не накладывала, — нервно сглотнула Милана, испуганно смотря на него.       — Я к тебе стучался, но ты не отвечала, я попытался войти, но дверь не поддавалась, — парировал Нотт. — Зачем ты накладывала заклинание?       — Я ничего не накладывала, — повторила Милана. — И если ты все еще помнишь о моей беременности, то в состоянии понять, что моя магия сейчас очень нестабильна и подобные заклинания могут активироваться без моего ведома и моей палочки. Если ты мне не веришь, то можешь проверить мою палочку. А если и это тебя не успокоит, то если бы я наложила заглушающее на дверь, то ты бы его никогда не снял без моего позволения.       — Ладно, — смягчился Нотт. — Я хотел сказать, что внизу все готово, а еще с минуты на минуту будут твои и мои родители, было бы неплохо, чтобы ты спустилась.       Милана послушно пошла за Ноттом, покинув свою комнату, единственное место в этом доме, в котором она чувствовала хотя бы малейшую защиту. Ее физическое состояние пришло в норму, и она была уверена, что ноги выдержат ее в течение всего вечера, но вот морально ей было плохо как никогда. Она не понимала, как Джеймс так мог с ней поступить. Гложил и тот факт, что ему пришлось уйти и их разговор остался незаконченным. Хотя говорить с ним и вовсе не хотелось после того, как он отказался бороться за своего ребенка, когда ему жизненно необходима его помощь, чтобы выжить. Если она потеряет свою девочку, она больше не сможет решиться на детей. Если ее малышка не родится, то она тоже умрет вместе с ней.       — Родная, прекрасно выглядишь, — мама тут же накинулась на нее, целуя в щеки. — Как ты себя чувствуешь?       — Сносно, — ответила Милана, убирая руку матери со своих волос.       — У меня тоже была сложная беременность, ничего, оно того стоит, — продолжала Иванна.       Милане хотелось достать из ниоткуда свою палочку, чтобы кинуть в мать каким-нибудь заклинанием. Она никогда ее не любила и понятия не имеет, что такое вынашивать любимого ребенка, а не наследника. Она была ей сейчас просто отвратительна.       — Тебе и правда идет это платье, — пожала ей руку мать Нотта. — Тео сказал, что ты сегодня плохо себя чувствовала, поэтому не стесняйся говорить в течение вечера о своем самочувствии, гости все поймут, все-таки теперь это самое важное для наших семей.       Мерлин, какое лицемерие!       — Скоро приедут журналисты, — отец Нотта посмотрел на часы. — Блейз, представляешь, какая наглость. Некоторые из них выбрали не прием двух уважаемых людей, а день рождения этого клоуна Поттера! Тео, я бы на твоем месте пересмотрел статью доходов игроков, а то всякая шваль теперь может позволить снимать себе самые приличные рестораны волшебного квартала.       Упоминания Джеймса, будто вновь специально, били в самое сердце. Милана видела, как ее отец за ней внимательно наблюдает. Она никогда не думала, что Джеймс предаст ее точно также, как и отец, который с ее совершеннолетием изменился до неузнаваемости, превращаясь из доброго и любящего папы в надзирателя.       — А вот и они, — охранные чары оповестили о гостях.       По традиции у них с Ноттом взяли интервью, где они представлялись прекрасной и любящей семьей. Нотт в красках рассказывал, как он поддерживает Милану в ее обучении в Хогвартсе. Милана в свою очередь рассказывала о своем состоянии, упоминая, как она счастлива.       Далее они по традиции стояли около входа, принимая прибывающих гостей и подарки для будущего наследника. Все было как в тумане. В голове была только их ссора с Джеймсом и ее абсолютное непонимание, как ей жить дальше.       Наконец, гости собрались, и им пришлось танцевать. Как ей было противно чувствовать его руку на своей талии, словно на своей коже, потому что тонкая ткань платья и отсутствие белья совсем не защищали. Вот только Нотт, кажется, не чувствовал того отвращения. Мерлин, только не это… Она не выдержит, если он ночью полезет к ней, убьет его раньше, чем на это решится Джеймс.       — Уважаемые дамы и господа, — Нотт старший ступил на небольшой помост с аркой, сооруженный прямо в гостиной, подзывая и ее с Тео. — Сейчас мы с вами засвидетельствуем то, ради чего и планировался этот прием. Мы рады сообщить всем вам, нашим близким людям, что в семье Ноттов скоро грядет пополнение и чуть больше чем через семь месяцев на свет появится наследник нашего рода, будущий глава семьи и сильнейший волшебник! Целитель, прошу…       Милана чувствовала, что начинает снова дрожать. Интересно, если она прямо сейчас упадет в обморок, нужны будут еще какие-нибудь доказательства? Хотя чего она волнуется, заклинание покажет только наличие беременности, а не от кого она и не магические способности ребенка.       Нотт, державший ее за руку, лишь крепче ее сжал. Вот только в этом жесте Милана не чувствовала совсем никакой поддержки, скорее угрозу. Одно желание, чтобы все поскорее кончилось, как минимум эта официальная часть. Она хотела уединиться со Скорпом. Ей сейчас как никогда нужна была его поддержка.       Целитель подошел к ней, ставя ее в центр арки, украшенной голубыми и розовыми цветами (фу, какая пошлость, да и слишком устарело, их традициям хотя бы пересмотр не помешал, не говоря уже о полной отмене этого цирка), а фотографы выстроились в ряд, желая заполучить лучшую фотографию в свое издание. Заклинание, и сноп искр появился из его палочки, превращаясь в небольшой салют. Тут же послышались вспышки камер и аплодисменты.       — Здоровья и счастья будущему наследнику! — кричали родственники со всех сторон.       Официальная часть закончилась, поэтому гости приступили к светским беседам друг с другом, а Милана и Нотт, как гостеприимные хозяева, лавировали между гостями и домовиками, получая от каждого поздравления. Милана высматривала бабушку среди гостей, но ее не было. Спрашивать у отца, чем больше его злить, ей совсем не хотелось, а с матерью ей было противно не то, что разговаривать, а даже находиться в пределах одного большого зала.       — Поздравляем вас, — Нотту пожал руку Селвин, рядом с которым стояла Николь, и у девушки загорелись глаза, стоило ей взглянуть на Тео.       Милана еле-еле удержалась, чтобы не закатить глаза. И что она в нем нашла? Хотя кто знает, какой Селвин наедине, все же Нотт на первый взгляд тоже не создает впечатления монстра.       — Спасибо, — поблагодарил их Нотт, снова кладя свою ладонь на ее талию, вызывая отвращение.       — Если у нас все получится быстро, может дети на одном курсе даже учиться будут, — улыбнулся парень. — Во всяком случае дружить семьями точно не будет лишним.       — Полностью поддерживаю, — кивнул им Нотт. — Хорошего вечера, извините, но нам нужно и к другим гостям.       Они обошли всех гостей, как появился домовик, передавая Нотту какую-то записку.       — Что-то случилось? — спросила Милана, видя, как напрягся Тео, едва его глазам стоило пробежаться по строкам.       — Я… я не знаю, но меня зачем-то срочно вызывает… ассоциация, — Нотт испуганно огляделся вокруг. — Справишься? Я предупрежу родителей, они если что подхватят. Надеюсь, что ничего серьезного, и я скоро вернусь.       — Ладно, удачи, — пожала плечами Милана.       Ей было все равно, куда сорвался Нотт. Девушка, Блэк, ассоциация, лишь бы подольше не возвращался. Милана решила использовать это время и поговорить со Скорпиусом, ей как никогда нужна была его поддержка.       — Милана, поздравляем, — к ней подошли какие-то девушки, с которыми ранее болтала Анабель. Интересно, она их знает или познакомилась только сейчас, лишь бы не проводить время со Скорпом?       — Спасибо, да, — улыбнулась Милана, отмечая, что они года на два-три старше.       — Я вот во время своей беременности была такая окрыленная, — начала делиться впечатлениями девушка.       Милана лишь кивала, пока не заметила, как Анабель тут же убежала от барной стойки, к которой подошел Скорп, и присоединилась к Паркинсон. Милану охватывал страх. Что, если Анабель настолько обижена на Скорпа, что споется с Паркинсон и навредит Урсуле? Но в целом ее радовало, что Анабель не общается с парнями, хотя тут и были одинокие, слизеринцы с шестого курса, которым сейчас как раз активно родители подыскивали пару. Может, все же что-то чувствует к Скорпу, и в ее поведении присутствует обычная женская обида?       — Мам, я себя не очень хорошо чувствую, я выйду на свежий воздух, — Милана подошла к своим родителям, желая побыстрее скинуть гостей на них, впрочем, они вряд ли будут против.       — Может, пойти с тобой? — тут же забеспокоился Блейз. — Или целителя?       — Нет, все нормально, возьму с собой Скорпа, расскажет, что я сегодня пропустила на уроках, — улыбнулась Милана.       Она быстро нашла Скорпиуса возле бара, который что-то пил и косился на Анабель, которая с ним рядом провела, кажется, всего пару минут в самом начале приема.       — Ну и о чем ты хотела поговорить? — с безразличным видом спросил Скорпиус, когда они шли по саду, а Милана куталась в пальто и снова отмечала, как вне дома ей становится еще легче. — Анабель меня будто вообще не знает…       — Извини, я с удовольствием поговорю с тобой о твоей невесте, но сейчас есть другая тема для обсуждения, — перебила его Милана. — Джеймс знает, что это его ребенок.       — Что? — поразился Малфой. — Я ему ничего не говорил, клянусь!       — Я ему сказала, — выдохнула Милана. — Сегодня.       — Давай с самого начала, — нахмурился Скорпиус, предлагая ей присесть.       Милана кратко рассказала о том, как Джеймс явился сюда, что рассказать ему было необходимо, и какой он козел, что не хочет спасать собственного ребенка.       — Я не думаю, что Джеймс не хочет помогать своему ребенку или не любит его, — пожал плечами Скорпиус. — Это скорее шок…       — Нет, Скорпиус, это не шок, — опровергла Милана. — Он мне прямо сказал, что пока я с Ноттом, не имеет смысла…       — Вот, видишь, пока ты с Ноттом, — тоже выделил это Малфой. — Это важное уточнение, потому что то, что с тобой может сделать твой муженек, даже сегодня ночью, все вернуло бы на свои места.       Милана не могла поверить, что Скорпиус встает на сторону Джеймса. Нет, он уже один раз говорил ей убить этого ребенка, когда не знал, что есть шанс помочь. Но Джеймс отказался именно от этого шанса, имея куда больше информации, чем Скорп когда-то.       — То есть ты на его стороне? — допытывалась Милана.       — Да, потому что это сторона здравого смысла, — кивнул Скорпиус.       — Здравого смысла? — почти закричала Милана, вскакивая со скамейки. — Да вы вообще о чем говорите? Хорошо, он уничтожит Нотта, пусть даже сегодня вечером, а если счет идет на минуты? Речь идет о живом человеке, о ребенке…       Милана резко замолчала, с ужасом смотря на Скорпиуса. Записка Нотту. Что, если это Джеймс ему написал… Хотя вряд ли бы Нотт испугался. Скорее, его бы обрадовал шанс прикончить Поттера.       — Я чувствую, что случится что-то плохое, — Милана поежилась. — Если Джеймс сунется к Нотту, он не выйдет победителем…       — Слушай, Джеймс не дурак, — успокаивал ее Малфой. — Да, он сейчас на эмоциях, но вряд ли будет что-то делать, сегодня его день рождения, слишком много к нему внимания.       — До сегодняшнего дня я тоже думала, что знаю Джеймса, — поджала губы Милана. — Никогда ему не прощу того, что он сказал…       — Милана, ну вспомни свою реакцию, когда ты узнала, что ребенок от него, — настаивал Малфой. — Билась в истерике…       — Да, потому что я была счастлива, что это ребенок от любимого человека, — отстаивала свою точку зрения Милана. — А у Джеймса все наоборот, ребенка от Нотта воспитывать готов, а свой больной не нужен.       — Да не сказал он так! — не выдержал Скорпиус. — Как раз все наоборот! На ребенка Нотта ему было плевать, ему важна была только ты, он бы в этом ребенке любил тебя, а сейчас он знает, из-за кого страдает и будет продолжать страдать его ребенок! И еще в защиту Джеймса хочу сказать, что я точно не смог бы принять ребенка Анабель от Розье, даже принять тот факт, что у них что-то было очень трудно…       — Прекрасно, — холодно сказала Милана. — Значит, на деле Джеймс еще и в глубине души ненавидит меня за то, что я спала с Ноттом, просто делает вид, что прощает меня.       — Зачем ты сравниваешь меня и Джеймса? — закатил глаза Скорпиус. — Я тебе наоборот пытаюсь донести, что раз он и правда был готов…       — Роза мне как-то сказала, что это просто красивые слова о принятии чужого ребенка, потому что в любой момент можно слиться, — вспомнила Милана. — Как оказалось, и свой не помеха…       Настроения продолжать разговор дальше не было, поэтому Милана быстрым шагом направилась обратно в дом, чтобы гости не подумали ничего лишнего. Наверное, это все гормоны. За эти несколько часов она хотела пару раз прибить Джеймса и никогда его больше не видеть, как сейчас, но порой на нее накатывало понимание, злость на саму себя, что она такой информацией испортила ему день рождения, что он правда в отличие от нее понял что-то большее, поэтому так поступил, может этот чертов дом тоже повлиял на него, она не видела никогда его в таком состоянии.       — Милана, внученька! — вдруг на нее налетела женщина, почти сбивая ее с ног, едва она появилась в зале для приемов. — Как же ты изменилась…       — Бабушка? — удивилась Милана, потому что уже и не надеялась, что бабушка тут появится, хотя и сразу ее узнала, кажется, годы ее совсем не берут, она ее такой помнила с самого детства. — Я думала, что ты не приехала…       — Ну что ты, как я могла, я же обещала, — гладила она ее по волосам, а Милана заметила с каким неодобрением за этой картиной наблюдает ее отец. — Просто что-то напутали, и мой портал оказался несколькими часами позже, я сожалею, что не успела к самому объявлению, но все равно тебя поздравляю.       — Спасибо, — выдавила из себя улыбку Милана.       — Твоя мать сказала, что тут есть недалеко небольшая гостиная, мы можем там поговорить, ты мне все расскажешь, — сказала бабушка.       Милана кивнула, и они направились в частные комнаты дома, что она только успела увидеть на выходе, как начинают ссориться родители.       — Рассказывай, как учишься, — бабушка тут же начала заваливать ее вопросами, едва они сели на небольшой диванчик возле камина. — Я слышала, что ты прошла на какую-то программу для одаренных волшебников.       Милана принялась в общих чертах рассказывать про учебу, хотя ей самой не терпелось узнать у бабушки ответ на свой самый главный вопрос, ради чего она так ждала эту встречу, только вот не знала, как подступиться, а главное, чтобы ответ был правдивым.       — Какая ты у меня умница, — улыбнулась бабушка, снова проводя рукой по ее волосам. — Значит, и с мужем тебе повезло, что в твоем положении позволил тебе закончить учебу?       Милана почувствовала ком в горле. Бабушка же не предаст ее, если она все ей расскажет? Чертовы гормоны, почему она сегодня не может держать рот на замке и хочет трепаться на каждом углу о настоящем отце своего ребенка, будто если эта информация будет услышана, то все оковы с нее спадут, а не наступит ее персональный ад.       — Милая, ты плачешь? — ахнула бабушка. — Расскажи мне, что тебя тревожит.       Как понять на чьей стороне бабушка? Она чувствует вину и перед своей единственной внучкой, и перед своим единственным сыном. Только вот они по разным сторонам, и бабушке придется выбирать.       — Теодор меня не любит, — сказала Милана, быстро смахивая слезы.       — Ты же моя лапушка, — обняла ее бабушка. — Я понимаю, что это больно и неприятно. Но ведь все впереди! Уверена, когда вы будете жить вместе с вашим ребеночком, он увидит в тебе верную жену, хорошую хозяйку, замечательную маму, ну и конечно молодую и привлекательную девушку.       — Мне этого и не надо, — покачала головой Милана. — Потому что я тоже его не люблю.       Она внимательно наблюдала за реакцией бабушки. Та лишь поджала губы. Ее взгляд был виноватым и извиняющимся, но в то же время беспомощным.       — Да, такое бывает… — сказала бабушка после недолгой паузы. — Но вы можете построить свою семью на взаимном уважении и…       — Уважении? — снова сорвалась на крик Милана. — Он меня насилует, чтобы показать свою власть, чтобы я знала свое место!       — Мне жаль… — бабушка снова выглядела испуганной, но беспомощной.       Да, она не говорила ничего своим родителям, потому что знала, что им будет плевать. В их семье есть уважение. Да даже если бы отец ей поверил, он бы сказал ей терпеть, потому что статус важнее. Но от бабушки она ждала помощи, да черт возьми, хотя бы понимания! Однако, их долгая разлука все же сделала из них чужих людей, раз она даже не попыталась утешить ее, лишь дежурное чистокровное «жаль».       — Да как ты смеешь так говорить, когда сама всю жизнь прожила в свое удовольствие! — не собиралась останавливаться Милана.       — Ты же знаешь, я не принадлежала списку… — бабушка пыталась будто этим оправдаться. — Я много думала о своей жизни, возможно, если бы я вышла замуж, как полагается, за статусного человека, а не просто денежного мешка, то…       — Что же ты тогда не вышла за Берка? — фыркнула Милана. — По-моему, ребенок от него очень даже позволял это сделать.       Она видела, как лицо бабушки вытянулось. Да, она была права, что бабуля знает, от кого нагуляла своего единственного сына. Ей даже не нужно было слышать ничего дальше, все нужное она уже узнала для себя.       — Он был женат, а его супруга в положении, — вдруг заговорила бабушка, когда она уже направилась к выходу. — А я была молодой и глупой, что не позаботилась о контрацепции. Он был в Италии по делам рода, мы случайно пересеклись, ничего не значащая ночь. Думаешь, ему был нужен ребенок от волшебницы итальяно-африканского происхождения? Я решила, что раскрытие тайны повлечет для меня больше негативных последствий, поэтому и сказала своей матери, что беременна от полукровки. Разумеется, отношения с семьей я испортила и осталась одна. Об аборте и речи не шло, я не могла допускать вмешательства в магию, потому что это единственное, что у меня осталось. Но жить было нужно на что-то. Путь в чистокровные семьи с ребенком на руках мне был закрыт. Но из-за воспитания пасть я не могла. Поэтому выбирала чистокровных, но не очень. Знаешь, они порой даже больше мотивированы, чтобы хоть как-то приблизиться к элите. Таким образом я старалась дать Блейзу лучшую жизнь, но совсем забыла про него. Однако все-таки кое-что важное из моих ошибок он усвоил. Что брак со статусным человеком очень важен.       Значит, не отец, а бабушка венец всех ее бед. Если бы она не транслировала сыну негативную сторону своей жизни, он бы не думал, что чистокровный брак по контракту выше всего. Выше безопасности и чувств своей собственной дочери.       — Я очень волновалась, что моя мать расскажет мою ложь, что Блейза не будут считать достойным и чистокровным, но она этого не сделала, видимо, побоялась за свою репутацию, — продолжала свою исповедь бабушка, уже не обращая на нее никакого внимания, словно давно ждала кого-то, кому может выговориться. — А во время беременности боялась, что Берк узнает обо всем. Я даже родила Блейза раньше срока. Но потом он женился на твоей матери, видимо, моей крови хватило, чтобы у них появился ребенок, пусть и девочка, да и на тебе это не отразилось.       Отразилось, бабушка, как раз на мне это и отразилось. И она была благодарна Мерлину, что на ней это отразилось. Единственное, что заставляло ее жить дальше — это мысль, что ее ребенок от Джеймса. Кажется, у нее началась стадия принятия. Плевать, что Джеймс откажется от ребенка, она будет растить свою дочь одна, ей будет не важно, что она чистокровна лишь во втором колене и сквиб, она будет ее любить, и сама, своими знаниями и умениями, будет зарабатывать им на жизнь, готовя зелья на заказ, но никогда не уподобится бабушке, не будет жить с мужиками, лишь бы прокормить ребенка, а главное она воспитает из нее хорошего человека.       — Мне жаль, если я ошиблась, и быть в чистокровном обществе не такая уж привилегия, — наконец, Милана услышала хоть какие-то извинения, но от них легче не стало, ее жизнь не изменилась по щелчку пальцев, ей придется выплывать из этого дерьма самой, возможно даже ценой чьей-то жизни.       Милана снова смотрела на бабушку. Раскаяние. Можно ли ей доверять?       — В своем письме ты мне написала, что главное в этом мире это любовь, которой у тебя в жизни никогда и ни к кому не было, — прошептала Милана. — У меня есть человек, которого я люблю. Мне все равно, что ты сделаешь с этой информацией и как ее используешь. Но если ты и правда раскаиваешься и хочешь хоть что-то в своей жизни сделать хорошее, то помоги мне избавиться от человека, который меня ненавидит и насилует каждый раз, стоит мне провиниться или оказаться в этом чертовом доме.       — Я могу узнать, кто это? — поинтересовалась бабушка, а Милана увидела в ней не просто любопытство, а желание помочь.       — Это тот, который хочет и добивается всего сам, — гордо сказала Милана, поняв, что она ничего не теряет, и ни для кого в ее семье, да и не только, не секрет, что она была с Джеймсом. — Такой же, которым ты отдавала предпочтения всю свою жизнь и жила счастливо. Такой же, как все твои, которые тебя наверняка любили, только разница лишь в том, что я люблю в ответ. Это самый перспективный, самый молодой и самый талантливый ловец сборной Англии Джеймс Сириус Поттер, да-да, сын того самого Мальчика-который-выжил, наследник, если это все же важно.       — Я попробую поговорить с твоим отцом, — кивнула бабушка. — Наверное, благоприятная среда для ребенка важна для обеих семей…       — Удачи, — фыркнула Милана, направившись к выходу.       В зале уже осталось совсем мало народу, вечер подходил к концу. Разговор с отцом точно ничего не даст, она это знала, потому что невозможно за пять минут выбить из человека то, что вбивалось в него годами ей самой же. Но, возможно, не встретив понимания от отца, бабушка не остановится.       — Еще раз поздравляем, — последние гости прощались с ней.       Родители Тео ушли, когда она разговаривала с бабушкой, сам Нотт еще явно не вернулся, значит, что-то серьезное, едва ли так много времени у него заняло разделаться с Джеймсом с его-то владением темных искусств, поэтому в поместье она осталась одна с родителями.       — Проводишь нас? — спросила мама, улыбнувшись ей.       Милана кивнула, накидывая пальто на это ужасное платье, которое она сейчас наконец-то снимет, и пошла с родителями к калитке, за которой заканчивались антиаппарационные барьеры.       — Кажется, вечеринка прошла хорошо, — сказала мама, пытаясь снять напряжение. — Жаль, что Тео пришлось так быстро уйти.       — Слава Мерлину, что он не слышал, что сказала моя… мать, — вспыхнул Блейз.       — А что сказала бабушка? — Милана только сейчас сообразила, что та исчезла с приема также внезапно, как и появилась.       Родители строго смотрели на нее. Кажется, бабушка им вывалила сразу все, обвинив. Мерлин, за что ей это.       — Зачем ты наплела бабушке эту чушь? — спросила у нее мать.       — Чушь? — тут же вновь взъелась Милана. — Да я перед судом под сывороткой смогу подтвердить, что Нотт меня насилует. Мы не любим друг друга, но сделать ребенка и правда можно было бы более нормальным способом. Тебе легко говорить, потому что отец никогда с тобой так не обращался!       — В любом случае, Поттер не тот человек, кто тебе нужен, — прищурилась мать. — Я надеялась, что это у тебя прошло.       — Настоящая любовь никогда не проходит, — не успокаивалась Милана.       — Да этому мальчишке просто нужны деньги нашей семьи, — продолжала спокойно мать.       Мерлин, какая чушь…       — Вы были нелюбимыми детьми у своих родителей, откуда вам знать, что такое любовь, — поджала губы Милана.       — Но мы всегда любили тебя, — проникновенно сказал отец. — Всегда старались дать тебе то, чего не было у нас.       — Только в какой-то момент перестарались, решив, что если вы не состоите в элитном кругу, то это предел моих мечтаний, — фыркнула Милана. — Так вот, вы просчитались.       На лицах родителей не было никаких эмоций. Она будто бы разговаривает со стеной.       — Милана, если ты не сумела найти ключик к сердцу своего мужа, то… — начала Иванна.       — Серьезно? — ахнула Милана. — Ты обвиняешь еще меня в том, что меня насилуют?       — Я поговорю с Теодором, думаю, такого больше не повторится, — примирительно улыбнулся ей отец. — Уже поздно менять прошлое, у вас есть ребенок, теперь в наших интересах думать о сильном наследнике.       — Да, конечно, послушает он тебя, — фыркнула Милана. — Ты для него никто. Нагулянный полукровка. И к вашему сведению, у ребенка проблемы с магией, и в этом исключительно его вина.       — Что тебе сказала бабушка? — глаза отца стали стеклянными, словно она ему сказала то, чего он всю жизнь так боялся вербализировать.       Милана закатила глаза. Отца совершенно не волновали чувства и жизнь дочери. Только собственный статус.       — Иванна, дорогая, иди домой, я скоро буду, — Блейз поцеловал жену в щеку. — Не волнуйся, все будет хорошо.       Конечно, мать не могла не послушаться. Слово мужчины закон. Но только не для нее.       — Бабушка тебе сказала, что я… не чистокровный? — поджал губы Блейз, как только послышался щелчок трансгрессии.       — Успокойся, — покачала головой Милана. — Ты чистокровнее, чем ты думаешь. Вот только возможно ты предпочел бы быть полукровкой. Ты внебрачный сын Берка.       — Берка… — задумался отец. — Полагаю, он ничего не знает, обычно бастардов чистокровные предпочитают содержать, оплачивая дополнительно молчание своих любовниц.       Милана ничего не отвечала, продолжая наблюдать за отцом, который что-то обдумывал.       — Тогда понятно, почему у нас с твоей мамой родилась ты, а не мальчик, — сделал выводы Блейз. — Вам с Теодором вообще повезло, что у вас получился ребенок…       — И он слаб магически, — Милана решила вывалить на отца все проблемы, чтобы посмотреть, будет ли он отстаивать ее перед Ноттами или же она правда навсегда осталась одна со своей дочерью. — А еще велика вероятность, что это может быть девочка, и что тогда?       — Скорее всего суд и расторжение брака по невозможности создания наследников, — ответил отец. — Но ты не придумывай раньше времени. Все будет хорошо. В крайнем случае если не брак с Ноттом, то ребенок от него тоже очень даже неплохо для твоего статуса и защиты, придется делать разбирательство с тем, как проводилось заключение и почему в нем ошибка.       А если ребенок в рамках этих разбирательств окажется не от Нотта, то отец ее выгонит, а все чистокровное общество узнает о ее измене, в таком случае и правда лучше умереть, ведь Урсула почистила кольцо, никаких доказательств, что сам Нотт хотел уничтожить своего же наследника, не осталось.       — Думаешь, как подтверждать свой статус? — фыркнула Милана.       — Нет, слишком много воды утекло, да и я сам многого добился, мне был важен статус для тебя, — покачал головой Блейз. — А сейчас эта информация может тебе навредить.       — Да не нужен мне этот чертов статус, — снова закричала Милана. — Я просто хочу прожить жизнь с любимым человеком, какой бы он ни был.       Выражение лица отца из озадаченного тут же стало твердым и непоколебимым.       — Ты опять про своего Поттера? — прорычал он. — Забудь о нем, он тебе не пара, он ничего тебе не даст!       — Он даст мне любовь, а больше мне от мужчин ничего не надо, — возразила Милана. — Я всего добьюсь сама! И еще раз повторяю, что это не просто какой-то бомж маггл. Он ловец сборной, а его отец Гарри Поттер!       — Это все прекрасно, но ты не знаешь того, что происходит в этом мире, — одернул ее Блейз. — Если кто-то узнает, что ты относишься к их семейке, то тебя тоже могут убрать, а если ты Нотт, то эти люди тебя не тронут!       Значит, отец что-то знает о планах Блэка на Поттера. И кажется, что не очень-то верит в силы Гарри и его команды. Но Поттер один раз уже победил Волан-де-Морта, вряд ли Блэк могущественнее и темнее.       — Значит, если победит Поттер, то ты в первых рядах будешь доказывать Министерству, что никаких связей с Ноттом я не имела и наш брак нелепая случайность? — фыркнула Милана.       — Доченька, я очень тебя люблю и всегда выступал в твоих интересах, — почесал переносицу Блейз. — Я не хочу обесценивать твои чувства, но поверь, сам факт жизни порой важнее чувств.       — Что ж, тогда жди поражения, оно будет очень скоро, — Милана больше не желала разговаривать с отцом, направляясь обратно к дому. — Спокойной ночи, папа.       Милана приняла душ, представляя, как она приведет Джеймса в свой дом знакомиться с родителями после победы над Блэком, как объявляет им о беременности от него. Если Джеймс захочет быть с ней… Нет, не нужно думать об этом.       Милана вышла из своей комнаты. Нотта все еще не было. Это был ее шанс найти компромат на него.       Она шла по коридору, как заметила, что дверь в кабинет Нотта открыта. Неужели он так срочно покидал поместье, что забыл обо всем на свете? Милана наложила сонное заклинание на портреты, незаметно прошмыгнув внутрь.       Кабинет выглядел таким же аккуратным, как в прошлый раз, когда она здесь была перед свадьбой. Не похоже, что тут в спешке что-то искали. Почему он не закрыл дверь?       Милана начала дергать ящики. Они никак не поддавались. Даже чары не помогали, хотя интерес с каждой неудачной попыткой лишь прибавлялся, что он может там прятать.       Милана хотела было уже уйти, как увидела, что открыт и вход в родовое хранилище. Она не могла поверить, что Нотт не закрыл и его. Только доступ по крови, и ее, как оказалось, не подходит.       А здесь такая удача. Милана даже боялась туда входить, но чувствовала, что надо. Неуверенный шаг в хранилище. Спуск по винтовой лестнице, и она в подвале.       В целом, хранилище мало чем отличалось от самого кабинета. Те же полки с книгами, но они были куда более темного содержания. Ей сразу в глаза бросилась та самая книга, о которой они говорили со Скорпом, как один из вариантов подтверждения ее родства с Берками.       Милана подошла к справочнику священных семей Англии. На нем был слой вековой пыли. Кажется, последний, кто открывал этот талмуд, и был сам его создатель.       Она взяла книгу, положила ее на стол, открыв разворот Берков. Теперь сразу стало понятно, почему у нее Патронус их рода. Немыслимым образом у них было два наследника, как и у Ноттов. Только если отец семейства Нотт имел две официальные жены, что и способствовало раздвоению ветви, то тут похоже запуталась и сама магия. Ее отец был рожден в один день вместе с первым сыном официального семейства. Даже близнецы рождаются один за другим. Но у этих двоих братьев стояло даже одно время рождения.       — Поразительно, — прошептала Милана.       Чувство удовлетворения от решенной загадки не могло не радовать. Интерес захватывал ее все больше, поэтому она открыла следующую страницу. Блэки. Видимо, их род настолько давний и древний, что страница стала размером со стену, высвечиваясь перед ней огромным древом. В отличие от Берков, здесь она пошла к самому истоку, и там было на что посмотреть. Два наследника. Одна ветвь менее раскидистая, скорее просто тоненькая цепочка, одна за другой, вела от мальчика к мальчику, пока в конце не показала того самого Блэка, венца всех их бед сейчас, чья линия делилась на пять, являя ей четверых мальчиков и одну девочку.       Милана вернулась в самое начало, идя по официальной ветви рода. Действительно, Блэки скрепили себя со множеством родов посредством дочерей. Так, она нашла прерывающуюся ветвь на одной девочке Блэк более ста лет назад, чья фамилия была подписана теперь как Савар. Кажется, предки Анабель. К еще большему удивлению она обнаружила еще одну девушку, которая в свое время стала носить фамилию Макао. Это разве не фамилия деда Ацуко? Выходит, их семья тоже связана с Блэками?       В относительно недавнем прошлом она нашла и Дорею Блэк, которая была подписана как Поттер. Вот и связь с Поттерами нашлась. Это будет весомым аргументом для родителей так точно, потому что Нотты были связаны с Блэками куда более дальним родством.       К ее удивлению, бастардов у Блэков практически не было. Интересно, может дети от нечистокровных вообще не вписываются в эту книгу? Значит магия рода все равно не примет ребенка Нотта от его маглы как наследника, скрыть от чужих глаз это можно легко, но обладать той самой выдающейся магией рода ребенок определенно не будет.       Ей стало жутко страшно и некомфортно тут находиться, поэтому она привела все в порядок, поставила книгу на место, наложив на нее заклинанием пыль, и спешно покинула хранилище, прихватив с собой по пути какую-то безделушку, вдруг, это что-то темное и компроментирующее, раз хранится там. Оставив двери также открытыми, она вернулась в свою спальню, быстро забираясь под одеяло. Сердце бешено билось, а душа надеялась, что она не оставила никаких следов, что Нотт не вернется ночью и не тронет ее. Как не придет и Джеймс. Она ему больше не нужна.              Милана проснулась в своей комнате в доме Ноттов, и не сразу поняла, где она. Ей и раньше снились кошмары, но в этом доме они были слишком красочные. Проснулась она от собственного же крика, который перенесся из сна, где Нотт убил на дуэли Джеймса.       Милана чувствовала, как слезы льются градом по щекам. Мерлин, пожалуйста, пусть это будет не один из ее вещих снов, пожалуйста. Тошнота тут же подступила к горлу, заставляя ее выскочить из постели и вновь направится в ванную комнату.       Этот сон… Она снова изменила это чертово будущее! Пока Милана не узнала, что сон с девочкой был, действительно, вещим, она до конца не доверяла этой области магии, но сейчас уже знала, как это работает. Своим признанием она поменяла установку Джеймса, ведь до этого момента он по ее просьбе осторожничал и не лез к Нотту. А сейчас она даже не понимала сроков, когда это может произойти, Джеймс наверняка не захочет тянуть и сможет заявиться к Нотту хоть сегодня…       — Куда-то собралась? — раздался голос за ее спиной, когда она буквально на цыпочках кралась по центральному коридору второго этажа с пристальной слежкой от портретов.       — В школу, — уверенным тоном сказала Милана, хотя она хотела пойти в дом к Поттерам, надеясь, что в такой ранний час застанет Джеймса дома, им нужно помириться, сейчас это важнее ее обид.       — Не рановато? — поднял одну бровь Нотт. — Насколько я знаю, у тебя освобождение от первого урока, ты можешь прийти к десяти, а сейчас еще семи даже нет.       — Но и здесь я должна была только переночевать, а шесть утра это уже утро, — гордо подняла подбородок Милана. — И тебе прекрасно известно, что я учусь, я вчера не была на занятиях, я хочу сделать домашнее задание, потому что у меня нет желания, а главное сил, чтобы проводить выходные на наказаниях.       — Ну, хорошо, как скажешь, — холодно ответил Нотт, который вел себя куда сдержанней, когда она была в толстовке и джинсах, а не облегающем увеличившуюся грудь платье. — Может, хотя бы позавтракаешь?       — Нет, спасибо, я не думаю, что этот завтрак пойдет мне на пользу, учитывая, что впереди камин… — поморщилась Милана, все еще чувствуя тошноту. — Я лучше в Хогвартсе.       — Тогда позволь проводить тебя хотя бы до камина, — Нотт подал ей локоть.       Мерлин, ну за что ей все это. При нем она сможет произнести только камин МакГонагалл в Хогвартсе, а та ей не поверит, что она что-то забыла в другом месте. Ладно, остается надеяться, что у сборной Хогвартса сегодня вечером тренировка, и Джеймс будет в замке, а до этого времени не успеет натворить глупостей.       — Значит, увидимся в апреле на Пасху, — Нотт отпустил ее локоть, позволяя подойти к камину и протягивая пялку с летучим порохом. — Я слышал, как родители вчера обсуждали семейный обед.       Мерлин, ну за что ей это все? Милана лишь послушно кивнула, беря горсть пороха в свою ладонь. Остается надеяться, что за этот месяц они все останутся живы. Хотя у нее были большие надежды на ярость Блэка по отношению к Тео. Все же это его косяк, что он не уследил за Крамом, что по итогу тот сейчас оказался на свободе.       — Пока, — откашлялась Милана, после того, как Нотт поцеловал ее в щеку, и для кого сейчас это игра, если они в поместье только вдвоем. — Кабинет директора, Хогвартс.       МакГонагалл, несмотря на ранний час, уже была за работой. Сухо поздоровавшись с директрисой, Милана поспешила в подземелья, в свою спальню. Ей было необходимо поговорить с Сато.       — Ацуко, проснись, — прошептала она, убеждаясь, что Николь и Беатрис за своими пологами еще крепко спят.       — Я не сплю, а медитирую, — послышался шепот Сато.       — Потом домедитируешь, мне нужна твоя помощь, — Милана дернула японку за руку, приводя ее в сидячее положение.       Она рассказала Сато, что решила признаться Поттеру и его реакцию, а также про свой сон, слезно умоляя Ацуко проверить все это более надежными способами. Ацуко взяла свои камешки, деревья и песок, начав что-то шептать на японском. Милане казалось, что эти секунды длятся целую вечность.       — Сейчас одно могу сказать точно, — наконец, Сато отложила от себя все свои проводники. — Решения Джеймс никакого не принимал. Да, у него, действительно, открылась тропа и в степь твоего сна, так что пойти по ней он может. Но сейчас уверенности у него такой нет. Думаю, что он вчера тоже многое сказал на эмоциях, было время обдумать. Но я не верю, что он кинется на Нотта без подготовки, Джеймс изменился, поэтому скорее всего подготовит план.       — А что с ребенком? — всхлипнула Милана. — Тут важна каждая секунда, а пока он разработает план, мы ее не спасем.       — Здесь тоже все без изменений, я ее по-прежнему вижу в тумане, — виновато поджала губы Ацуко. — А про Джеймса и его чувства к дочери тем более не могу ничего сказать, я слишком его плохо знаю, да и он не по близости, чтобы я могла хоть как-то уловить энергетику его эмоций, а сейчас с твоего позволения я продолжу.       Ацуко снова легла на кровать, закрывая глаза и складывая руки на груди, а Милана села по-турецки на свою кровать, доставая книги, чтобы подготовиться к урокам. В Хогвартсе ее состояние определенно стало лучше, чем в этом проклятом доме, во всяком случае ее хотя бы перестало тошнить, а кольцо снова было заброшено в самый дальний угол тумбочки. Моральное состояние тоже приходило в норму, потому что Джеймс все же еще не принял решения, значит, есть надежда, что он подумает, прежде чем делать, подумает о себе, о ней и о своем ребенке, да и Нотта как минимум до Пасхи она не увидит, а загадывать что-то даже на завтра с текущей ситуацией не имеет никакого смысла.       — Ты уже вернулась? — через полчаса спросила Беатрис, открывая свой полог. — Тебя теперь официально можно поздравить?       Милана кивнула. Она не знала почему, но Беатрис и ее жениха не было на приеме, хотя приглашение Милана видела у обеих девочек. Либо она их просто не заметила в этой огромной толпе, ведь голова была занята совсем другими мыслями.       — Думаю, что ни для кого на Слизерине это не стало сюрпризом, — фыркнула Милана.       Пока девочки собирались на завтрак и занятия, Милана почти выполнила все задания по обычным урокам, тоже решив перекусить, а потом вернуться в комнату или пойти в библиотеку, чтобы подготовиться и к мастер-классам.       — А я ведь знаю твой секрет, — вдруг хмыкнула Николь.       Милана оторвалась от своих записей, поднимая голову и обнаруживая, что они остались в комнате с Николь одни. Они так и не разговаривали с тех пор, как она обвинила ее в шпионаже и докладах Нотту. Хотя ей на тот момент показалось, что Николь стало стыдно, но, кажется, она продолжила.       — Какой еще секрет? — фыркнула Милана, хотя внутри все поледенело от ужаса.       — Ты беременна от Поттера, а не от Нотта, — самодовольно улыбнулась Николь.       — Что за чушь? — цокнула Милана, закатывая глаза, хотя и не понимала, как ей вести себя естественно, ей до последнего казалось, что Николь может блефовать.       — Можешь не строить передо мной честные глаза, я тебя давно и очень хорошо знаю, а то, как ты крутила роман с Поттером, да и сейчас к нему продолжаешь бегать, заметить не сложно, — Николь явно чувствовала себя хозяйкой положения. — Но если тебе нужны прямые доказательства, то пожалуйста. Я знаю, что ты пытаешься восстановить магию ребенку, которая слабая, а еще ты обращаешься к ребенку, как к ней, правда понятия не имею, как ты это выяснила, но это уже не так важно. Тебя выбрали для Нотта, чтобы ты родила ему сильного наследника и мальчика. Вас проверяли. Соответственно у тебя от него не может быть ни девочки, ни слабого ребенка магически.       — Ты ничего не знаешь, — прошипела Милана.       Тварь, какая же Николь оказалась тварь. Милана не думала, что может ненавидеть ее еще сильнее. Вот уже об этой тайне осведомлены пятеро…       — Я могу молчать и делать вид, что ничего не знаю, но, разумеется, кое-что потребую от тебя взамен, — хмыкнула слизеринка.       — Это шантаж? — подняла бровь Милана.       — Называй как хочешь, мне все равно, — пожала плечами Николь.       — И что же ты хочешь от меня? — Милана чувствовала, что все это очень ненадежно, Николь один раз уже предавала ее, что мешает сделать второй.       — Ты окажешь мне одну услугу, когда она станет актуальна, — сказала Николь, открывая дверь в коридор, даже не давая ей шансов на возражение. — До этого момента мое молчание будет подкреплено лишь моим интересом ко всему происходящему.       Дверь за Николь закрылась, и Милана силой кинула книгу на пол, запуская пальцы в волосы. Хотелось кричать. Что нужно Николь? Зачем она это делает? Но к своему великому сожалению Милана и правда не видела выхода, как соглашаться на условия бывшей подруги.       — Ну как все прошло? — спросил Альбус, едва она села за слизеринский стол, приступив к завтраку.       — Скорпиус, когда у вас тренировка? — не обратила на Поттера никакого внимания Милана, обращаясь к другому своему другу.       — Сегодня, а что? — напрягся Малфой. — Что-то еще случилось?       — Как хорошо, когда ты обо всем осведомлен, и друзья с тобой общаются, ставят тебя в известность всего происходящего с ними, — начал деланно разглагольствовать Альбус.       — Можешь организовать нам с Джеймсом встречу? — состроила щенячий взгляд Милана.       — Его не будет на ближайших тренировках, — пожал плечами Скорпиус. — Вот прислал сегодня мне письмо, оставляя за старшего.       — Что? — ахнула Милана.       Неужели Сато ошиблась? Конечно, уже было, что Джеймс пропускал тренировки, но тогда он на десять дней уезжал на другой континент, а сейчас Милана знала, что у него не планировалось выездных игр. Нет, только не это. Милана чувствовала злость на Джеймса, которая с каждой минутой поднималась все сильнее. Она была уверена, что он хочет закончить их прерванный разговор, но, кажется, Джеймсу было правда все равно на ребенка. Он выбрал месть Нотту, а не дочь.       — Похоже кто-то слишком бурно отметил свой день рождения, — снова вставил Альбус, протягивая ей какую-то желтую газетенку.       На первой полосе был репортаж о праздновании Джеймсом своего дня рождения. Милана легко разглядела на снимке его товарищей по команде и, кажется, бывших однокурсников. Вот только взгляд был прикован к Хлое, которая сидела у него на одной коленке, а рука Джеймса лежала на ее талии.       Если бы она не сидела на скамейке, она бы определенно упала. Ей стало очень трудно дышать. В глазах темнело.       Милана помнила свой разговор с Хлоей. Разумеется, она и не ждала, что девушка перестанет совсем бороться за Джеймса, но как минимум увидела, что у них все хорошо. Во всяком случае было, до вчерашнего ее признания.       Мог ли Джеймс снова таким образом усыплять бдительность Нотта, демонстрируя, что он вчера никоим образом не мог быть и близко к поместью? Мог. Теперь им точно нужно активнее привлекать внимание всех к своему разладу, чтобы кроме Николь ни у кого даже не возникло мысли, что ребенок Джеймса, даже Альбус не в курсе.       Мог ли Джеймс после их ссоры напиться и переспать с Хлоей, как было в тот раз с Паулиной? Мог… И пока она ищет с ним встречи, он, наоборот, не хочет ее видеть, очевидно, сделав свой выбор.       — Милана, все нормально? — забеспокоился Скорпиус. — Ты вся бледная… Убери это… Какого черта ты это достал…       — Все нормально, — Милана сделала глоток воды. — Такое иногда случается…       — Прости, я ничего такого не имел в виду, — оправдывался Альбус, которому и правда стало неловко. — Я уверен, что это просто фотография и ничего не было…       Милана поймала взгляд Николь, которая снова лишь довольно хмыкнула, возвращаясь к своей тарелке. Рассказать Скорпиусу о шантаже? Нет, наверное, не стоит, у него и своих проблем хватает.       — Там… там Крам, — Скорпиус открыл рот, указывая на вход в Большой зал.       Милана повернула голову. Действительно, такой же потрепанный, каким был ворон, но улыбающийся Крам в обнимку с Розой входил в Большой зал. Они сели за гриффиндорским столом, слишком рядом, постоянно смотрели друг на друга и даже во время еды не разрывали руки.       — Потом, — покачала головой Милана, сообразив, что они вчера настолько увлеклись разговором о Джеймсе, что она даже забыла рассказать Малфою про Крама. — Встретимся на уроке.       Милана, так и не доев свою кашу, направилась на выход. Едва она взглянула на стол капитанов, где одиноко завтракал Мартин, к которому подсел Диаш, у нее появилась идея, кто ей может организовать встречу с Джеймсом. Она должна, нет, просто обязана испробовать все шансы, но не дать ему натворить глупостей, но при этом поставить точку в их отношениях, если он снова откажется помогать ребенку.       — Паулина, — Милана крикнула, едва очутилась в башне капитанов.       Хоть бы она была в замке…       — Милана? — к ее радости американка вышла из своей комнаты. — Что-то случилось?       Она с Диашем тоже была вчера на приеме, вот только Милана предпочла отойти к другим гостям. Все же Паулина ей была несколько противна (не так, как Николь, но все же), что имела совесть переспать с Джеймсом, воспользовавшись их ссорой. Но сейчас она была готова закрыть на все это глаза, если она ей поможет.       — Да, — кивнула Милана. — Мы поссорились с Джеймсом, и мне надо очень с ним встретиться.       — Извини, но у меня своих дел куча, чтобы следить за ним, — покачала головой Уайт. — Да и своя голова на плечах у него есть, чтобы принимать нужные ему решения.       — Не надо ни за кем следить, — быстро заверила ее Милана. — Просто велика вероятность, что если я буду инициатором встречи, то он не придет, а если ты его попросишь…       Милана уже хотела было начать воодушевленно рассказывать свой план, но видела, что никакого энтузиазма со стороны тренера не проявлялось. А отрицательный качок головы лишь подтвердил ее догадки. Может, она влюблена в Джеймса и поэтому не хочет помогать им?       — Почему? — спросила Милана.       — Я знаю, что у вас случилось, я вчера с ним разговаривала, когда заскочила после приема поздравить его с днем рождения, — сказала Паулина, а у Миланы сжались кулаки от ревности. — И я на его стороне. У вас ничего не получится, пока Нотт не перестанет быть третьим. А если ты считаешь, что он парень и ничего не понимает, то я тебе как девушка скажу, что ребенок с отклонениями — это очень тяжело. Поверь, я знаю, о чем я говорю, у моей лучшей подруги ребенок с неправильно сформированным магическим ядром. Это боль для матери видеть, как мучается твой ребенок. Я уверена, что вы с Джеймсом все преодолеете, будете вместе. А главное, что все ваши дети будут рождены в любви и заботе, будут счастливы и здоровы…       — Понятно, спасибо, извини, что отвлекла тебя, — Милана не хотела дальше слушать ничего подобного.       Она вышла из башни капитанов и прислонилась к стене. Кажется, в этом огромном мире ее понимала только Мари, которая тоже боролась бы до последнего за своего сына, чего бы ей это не стоило. Вот только желание мириться и видеться с Джеймсом отпало. Он разговаривал с Паулиной на эту тему и сказал ей, что не хочет, чтобы этот ребенок рождался. Ей все было понятно. Вот она, жирная точка в их отношениях, и ее поставил сам Джеймс, а не ее брак с Ноттом. Итого в тайну посвящены теперь шесть человек.       — Тринадцатый аркан — это… — на нее из-за угла налетела профессор Трелони, которая тасовала свои карты, тут же останавливаясь и демонстрируя одну. — Смерть.       Милана сумела лишь открыть рот, но Трелони, продолжая что-то бубнить, отправилась дальше, оставляя Милану вновь один на один со своим страхом, заставляя прижать ладони к животу все сильнее.              — Милана, прости меня, я идиот, — снова начал извиняться Альбус, как только она присоединилась к мальчикам на уроке защиты.       — Ал, все нормально, я понимаю, что так… надо, — выдавила из себя улыбку Милана, не желая никому демонстрировать, что теперь ей все равно, с кем там развлекается Джеймс, пусть дальше играет в игры с Ноттом. — Разумеется, приятного мало, но это необходимо.       — Всем привет, — вдруг рядом с ними опустилась Клэр.       Милана почти издала рык. Нет, сегодня бывшие Джеймса ее определенно раздражают. Обычно она так его не ревнует. Может, ребенок чувствует их ссору с Джеймсом? Потому что сегодня она едва уловила шевеление магии. Либо же их срок подошел к концу, и они не успели. Чью смерть из них троих увидела Трелони?       — Решила перевестись на Слизерин? — спросила Милана чуть язвительнее, чем обычно, все же с Клэр они сохраняли нейтральные отношения после всего, что было.       — Нет, спросить у Скорпа какого хрена Джеймс тебя снова оставил главным, — нахмурилась гриффиндорка. — Я тоже могу руководить командой.       — И кто тебе мешает? — фыркнул Скорпиус. — Я просто отвечаю за то, чтобы тренировка состоялась и была продуктивной, никто не мешает высказывать тебе свое видение рисунков, поэтому сегодня вечером можешь…       — Нет, я бы хотела это обсудить не совсем со всей командой, — поджала губы Клэр. — Это касается Фрэнка. Он, конечно, молодец, старается, но он не тянет эти мячи, мы просто потеряем время в пустую, стараясь его натаскать, не отрабатываем собственное мастерство, и Бен со мной согласен. Поэтому я предлагаю, как только вернется Джеймс, подать ему идею поиска нового вратаря для финала, бразильцы пройденный этап, значит Лонгботтом тоже.       — Такие решения точно надо обсуждать с Джеймсом, — покачал головой Скорпиус.       От дальнейших обсуждений квиддича их отвлек звонок и вошедший в класс Тедди.       — К сожалению, сегодня плохая погода, и мы не пойдем на полосу, будем практиковаться здесь, — объявил Люпин. — Мистер Поттер, кто отсутствует?       — Бриттани Симпсон по личным обстоятельствам и… Роза Уизли, — к всеобщему удивлению сказал Альбус.       — Простите, профессор, можно? — в класс вошла Роза с алым румянцем на щеках.       Тедди ей кивнул, предлагая присесть.       — Но сначала небольшой теоретический опрос, — сказал Тедди, когда Роза села на свободное место рядом с ней, даже не скрывая улыбку до ушей. — Я хочу услышать от каждого информацию о разных троичных группах заклинаний с примерами. Кто начнет? Миссис Нотт, прошу.       — Группа высшей опасности, вынесенная за рамки классификаций, — Милана встала, начиная ответ. — Непростительные: круциатус, империус и убивающее.       — Пять очков Слизерину, — кивнул Тедди. — Мисс Литтлтон, прошу.       Клэр тоже назвала группу, объединенную тремя заклятиями. Кажется, цифра три в магическом мире проклята. В их с серебряном трио случае точно. Их самих трое, и каждому из них не дают спокойно жить три девушки. У Скорпиуса — Рейчел, Лили и Анабель, у Альбуса — Бриттани, Холли и Ацуко, а у нее — Клэр, Паулина и Хлоя.       — Спасибо тебе, — шепнула ей на ухо Роза, присаживаясь обратно на свое место, принося Гриффиндору законные пять баллов. — За Владимира.       — Да это не я, а… — Милана запнулась, понимая, что лучше об этом не говорить, точно не сейчас.       — Я знаю, но все равно, — улыбнулась ей Роза.       Следом Люпин как обычно решил устроить дуэли, от которых у нее тоже от Виктуар было освобождение. Сегодня из-за отсутствия Бриттани их оказалось нечетное количество, поэтому кому-то одному приходилось сидеть с ней и ждать новый спарринг. После утренней статьи с объявлением о ее беременности вопросы и перешептывания о ее освобождениях с уроков отпали сами собой, сменяясь порой осуждением, словно она вышла замуж, потому что залетела, а не наоборот.       — Откуда это у тебя? — фыркнул Скорпиус, когда наступила его очередь ее развлекать.       — Клэр восхищалась моим нарядом, — пояснила Милана, откладывая от себя свежий номер «Пророка» со своей фотографией на главной странице.       — Хорошо, что только ты была в таком платье, иначе я бы не выдержал, — вытянул ноги Скорпиус, откидываясь на спинку стула.       Разумеется, Анабель не могла не прийти на прием, но, несмотря на то, что они были со Скорпиусом вместе, выглядело так, будто они все же пришли отдельно. Анабель явно избегала его общества наедине, поэтому постоянно с кем-то разговаривала. А потом Скорпиуса под его разочарование утащила и Милана, отбирая у него долгожданные минуты рядом со своей ненаглядной, потому что в школе, а Милана была в этом уверена, они снова нигде не будут пересекаться.       — Нотт вернулся с утра? — тихо спросил Малфой.       — Да, мне кажется, когда я вышла из своей комнаты, он только и вернулся, потому что вид у него был уставший, — ответила Милана.       — Думаешь, его девушке стало плохо? — начал гадать Скорпиус.       Милана покачала головой и рассказала недостающий факт в истории с Джеймсом, а именно про Крама.       — Очень надеюсь, что за такое упущение Блэк с него скальп снимет, — поежилась Милана. — Уверена, что они всю ночь его искали или пытались проникнуть в замок, чтобы снова поймать. Блэк точно ничего не знает. Иначе с утра были бы уже последствия.       На лице Скорпиуса тоже отразилась довольная улыбка.       — Интересно, на кого он подумает, — задумался Скорпиус. — На кого-то из своих, что завелся предатель, возможно и сам Нотт, либо же на членов сопротивления.       — Вопрос, на кого подумает сам Нотт, — поджала губы Милана. — Но если он меня не тронул, то, скорее всего верит, что я не могла покинуть поместье и зайти в подвал.       — На гостей тоже бесполезно, — кивнул Скорп. — Никому в такое место не будет открыт доступ, да и девушка ничего и никого не видела, и я уверен, что Нотт даже мысли не допускает, что можно было узнать о местонахождении ее дома.       Милана вспомнила рассказ Розы о дочери Блэка. Вряд ли он будет подозревать ее, девочек в таких семьях мало кто считает за людей и на что-то способными. Милане вдруг захотелось с ней познакомиться, поговорить, должно быть она также ненавидит своего отца, как Милана ненавидела сейчас своего.       — Как думаешь, мог ли Блэк устроить подмену нашей проверки? — Милану вдруг осенило. — Ему бы точно хватило власти…       — Ну, да, ему в целом выгодно вымирание Ноттов, как семьи, стоящей у истоков списка… — начал Скорпиус.       — Мистер Малфой, ваш партнер ожидает вас, — прервал его Тедди.       Милана судорожно соображала. Если это сделал Блэк, то он знает, что она не могла забеременеть, а значит после сегодняшней статьи подозревает, что она беременна от Джеймса. Семь человек знают ее тайну…       Что, если Блэк все рассказал Николь? Или она ему? Милана терялась в догадках, а главное в правильности дальнейших действий каждого из них.       Но теперь слова Трелони обрастали новым смыслом, который превращал ее бредовые предсказания в самую настоящую реальность.       — Миссис Нотт, задержитесь, — сказал ей Тедди, когда прозвенел звонок с урока.       — Да, профессор? — Милана подошла к преподавателю.       — Вот, Мари тебе передала, — он протянул ей пилюли в колбочке. — Она сегодня поехала навестить родителей, поэтому попросила тебе отдать.       — Да, спасибо, — Милана быстро убрала содержимое себе в карман.       — И не забудь на следующей неделе сдать теоретические эссе, чтобы я мог тебе в конце месяца проставить аттестацию, — напомнил ей Тедди.       Милана направилась к выходу, но в дверях обернулась, смотря на Люпина, который приводил класс в нормальный вид.       — Профессор Люпин… — осторожно начала Милана. — Могу я вас попросить кое-что передать Джеймсу? Просто его не будет в школе в ближайшие дни. А Вы, наверное, заходите в гости к Поттерам.       — Что-то срочное? — нахмурился Тедди.       — Просто чтобы он был аккуратнее с Ноттом, — поджала губы Милана, которой все же было не все равно на безопасность Джеймса, ведь некогда он был ее родным человеком. — Меня он слушать не хочет, может, хоть Вы для него авторитет…       С этими словами Милана вышла из кабинета и направилась на обед. Ей нужно поесть, иначе Мари ее убьет, если прознает, что она снова не завтракает. Да и после еды ей явно всегда становилось лучше.       — … и я отправил Скорпиуса в нокаут, — Милана села рядом с Ацуко, которой Альбус пересказывал в красках, как он победил Скорпа.       — Да не было такого! — возмутился Малфой. — Я был в сознании!       — Ну, если тебе так проще, — хмыкнул Альбус, отправляя в рот сосиску, а Ацуко тихонько захихикала, вставая из-за стола, что-то шепнув Алу на ухо, и после его кивка покинула Большой зал.       Скорпиус тоже принялся за свой обед, как единственная сова, влетевшая в зал, бросила ему прямо в тарелку пергамент.       — Ал, предложи своей тете разработать проект оплаты услуг сов, может тогда они будут более аккуратными, — проворчала Милана, пытаясь убрать со своей мантии пятна от супа.       — Кто там тебе пишет? — с набитым ртом спросил Альбус, наблюдая, как Скорпиус глазами пробегается по строчкам в письме.       — Рейчел, — нахмурился Скорпиус, бросая взгляд на Анабель, которая тоже обедала неподалеку со своими соседками. — Просит встретиться в выходные в Хогсмиде.       — У вас какие-то дела? — поинтересовалась Милана. — Снова задание?       — Нет, — озадаченно покачал головой Скорпиус. — Да и так небезопасно, через Розу бы передали.       — Ну и правильно, давно пора, а то в монахи совсем подался, — хмыкнул Альбус.       — Да иди ты, — отмахнулся Скорп. — Сам-то не скоро решишь к Сато свои яйца подкатить.       Милана цокнула языком. Она ненавидела, когда парни при ней обсуждали свою интимную жизнь, давно такого не было, что лишь означало, что старые добрые друзья вернулись. Но вот они с Ацуко вряд ли будут вечерами обсуждать братьев в постели, даже если у Сато с Алом что-то будет. Хотя бы потому, что у нее ничего не будет с Джеймсом. Да и Ацуко вряд ли забудет про деда, растворяясь целиком и полностью в Альбусе.       После мастер-классов они с ребятами направились в библиотеку, где к ним снова присоединилась и Ацуко. Уже середина марта, экзамены с каждым днем к ним приближаются все стремительнее. Кажется, это понимали не только они. Недалеко от них за столом сидели Лили, Кевин и Фрэнк, в самом углу Роза с Крамом и Хьюго, который был очень поникший, Анабель со своими соседками, кучки иностранцев. В чьем бы лагере они не были, цель у всех одна, а именно стать первоклассными волшебниками.       Вдруг пусть и небольшой гул в тишине библиотеки и листание страниц стихли, и все посмотрели на вход, что из интереса и Милана повернула голову.       — Доминик! — воскликнула Лили, вскакивая со своего места, и побежала к кузине, заключая ее в объятия, а следом за Лили к Дом направились и все ее многочисленные родственники.