Ghost

《Hour after hour, hour after hour I'm lying in this bed I'm lying and crying Day after day, day after day I hate myself stronger, than in other my days I'm lying and thinking about this world About my future, my present, my past About my girlfriend, about my friends, About my parents, about my pain I'm lying all days, overthinking I'm try understand my body and calm Looking around I'm notice There're beauty nature There're peaceful landscapes But my heart still breaking And I even don't want to control this Uninteresting, disappointing action I'm lying in the bed and closed my eyes This is the end I don't be a ghost anymore But just In my dreams, in another world I'm just want to stay there forever 》

•••••••••••••••••••••••••••••••• Она шла. Одна. Сумерки плавно переходили в ночь. В воздухе, на пустынных улицах, танцевали пылинки в свете фонарей. Ее длинные, чуть-чуть вьющиеся бронзовые волосы развевались на тонком бризе, обвивающим шею и ступни, ладони и мокрые от волнения губы. Глаза тёмного сапфира, словно маяки блестели при томном взгляде на большой белый диск — луну. Мягкие волны бережно укутывали песчаный берег, издавая мелодию вечернего оркестра от Моцарта. Она шла, в руке держа килограммовый на вес булыжник в целях безопасности, то и дело оборачиваясь на случайный шорох и незамысловатый звук. Ветви акации, посаженной ровно у входа в старинные итальянские домики, отражали тень безумия и ужаса в глазах смотрящего. Ночь пылала другими красками, другой жизнью. Она была воплощением зла и тьмы, порока и нечестивости, смерти и раскаяния. Каждый прибрежный вздох отражался в груди звучным эхом, иногда посылая на разведку тысячи мурашек по коже. Угол. Поворот. Фонари и пляж скрылись из виду. Серое и перепачканное, когда-то будучи белым, свадебное платье девушки зацепилось за торчащий сук. Девушка, бесконтрольно поддавшись, с шумом и звонким стоном боли упала на голые колени прямо на колючий асфальт. Ноги обрели замысловатый дар речи, благодаря крови, узорами расплывающейся по голени и вниз. Камень, издавая характерные для него чихи, укатился прочь, под заросли южных трав и кустов. Девушка резко подняла глаза. Вокруг тихо. Кажется, не заметили. А может все же заметили? Паника навевала привычный стук сердца. Быстрый, с отдышкой. Кажется, другой жизни она и не знала. Словно все всегда было так и никак иначе. Словно каждый день просыпаясь от страха в груди, она ощущала стук сердца, сильное потоотделение и жар. Когда дар речи исчезал в потемках плотного мысленного вакуума, когда любое движение и нововведение вызывало паническую атаку: конвульсии и судороги, скорчившись, на холодном полу, крики и мольбы, слезы и отчаяние, после чего в течении двух, а то и больше часов, взгляд в пустоту, заполняющее которой проникало в самые глубины чувств и сознания, делая их своеволлными марионетками в руках страха. Бесчувственность и невежество-были ее жалкими спутниками. Собрав свои силы, девушки вскочила на ноги и стремглав помчалась в темноту ночи. Ее любимая звезда. Она показывала путь и девушка бежала. Бежала по узким улочкам, переулкам между невысоких песчаных домиков. Бежала через чужие сады, заборы, бежала, обгоняя щебечущих птиц, оставляя разбросанные, словно алмазы, по пути бурые капли крови. Она бежала и не оглядывалась. Впереди виднелась последняя староитальянская вилла, покоящаяся одна посреди поля. Хозяева давно блуждали по своему подсознанию, храпя и ворочаясь в кровати. Ей остался последний штрих и она свободна. И ей не придется больше делать это. Ее не заставят. Она ринулась вперед. Ограда, вилла, ограда, поле позади. Еще один шаг и девушка растает в прибрежных волнах, стукаясь о скалы и больше никогда ничего не чувствуя. Еще чуть-чуть и все закончится. Но нет. Это не её путь. Девушка обернулась по сторонам, внезапно осенённая этой мыслью. Не её. Повторяла она себе. Она сделает себе другую жизнь и ей не придётся искать крутой обрыв, чтобы всё закончить. Она будет видеть свою звезду каждую ночь, покинув это место. Бесконечность манила её и она пошла. Теперь без паники и не озираясь. Босые стопы ступали на мокрую холодную траву, иногда застывая на миг в толстом слое грязи. Кончики рук едва касались острия диких трав. Ее не найдут. Её ждёт бесконечность, новая жизнь и нескончаемый поток возможностей.