Тетрадки

Всё, что я вам сейчас расскажу, происходило в начале июня. После всех экзаменов начались долгожданные летние каникулы. Однако, школа не собиралась отпускать меня из своих цепких лап: предстояло пройти летнюю практику. По сути — просто рабство, где заставляют сажать и поливать цветы, подметать территорию, красить стены и делать всё, что только попросят. Таким образом, мы должны были «отплатить» школе за своё пустое и бесполезное образование. Практика проходила с самого утра: с девяти до двенадцати. По сравнению с другими школами, всё не так уж и плохо — там ученики по-настоящему батрачат, а нам же дают не очень много работы. Конечно, практики можно вообще избежать, но платить за это школе — явно не мой вариант. Впрочем, в моём классе было много таких людей, за которых заплатили родители, даже если они были совсем не отличниками. Закономерный вопрос: что творится в голове у таких родителей? Их ребёнок учится на отвали, ничего не делает и ведёт разгульный образ жизни, а они, вместо наказания — освобождают его от работы? Иногда мне кажется, что каждый третий случайный прохожий заслуживает место в психушке: их действия настолько нелогичны и иррациональны, что я их в упор не понимаю. *** Эта история произошла в обычный летний день. Я проснулся примерно в 8 утра, так как нужно было идти на практику. Солнце уже давно встало и весело светило в моё окно своими лучами. Дома никого не было, родители ушли на работу, а сестра осталась на ночёвку со своими подружками. Конечно же, первое, что я сделал — проверил телефон, и не зря: оказалось, что у одного из моих лучших друзей намечается вечеринка сегодня после практики, так как квартира свободна на весь день. День уже начинается лучше некуда! Я встал, потянулся, надел домашнюю одежду и пошёл умываться. Когда я чищу зубы, у меня есть дурацкая привычка расхаживать по дому словно цапля, сам не знаю откуда она взялась, но всегда, когда я беру в руки зубную щётку, то не могу себя контролировать. В то утро ноги решили отнести меня к окну, где только начинался новый день. Несмотря на ранний час, во дворе уже играли дети. Это и неудивительно, ведь совсем рядом с моим домом был детский сад и как раз сейчас у них было время прогулки. Пока дети весело играли, воспитатели чинно разговаривали в стороне, только краем глаза наблюдая за детьми. С высоты двенадцатого этажа всё это сборище выглядело очень маленьким и смешным, чего уже говорить о ребятах, которые вообще казались лишь разноцветными точками. Но несмотря на то, что их лиц почти не было видно, можно было с уверенностью сказать, что они хорошо проводят время. На самом деле, всегда, когда я их вижу, появляется какое-то странное чувство душевного тепла, смотреть как ребята веселятся и проводят время в своём детском воображении. Скорее всего, это лёгкая ностальгия, ведь чуть ли не вчера я был таким же как они, играл в том же дворе и, возможно, в те же игры. Двор никогда не отдыхает, ведь к нему постоянно приходят новые «посетители», а сам он потихоньку стареет и стареет, где краска слезет, где металл заржавеет, где качели сорвут с цепей… Конечно, люди стараются скрыть это, покрасят домики заново, повесят новые качели, но время не останавливается; косметику с лёгкостью сметёт неостанавливаемый вихрь лет и старина снова даст о себе знать. Разумеется, самих «посетителей» двора время тоже не щадит, буквально вчера они играли в догонялки, прыгали кто дальше с качели, а теперь они уже «взрослые», им это неинтересно, они предпочтут выпить пива за гаражами, покурить и обсудить девушек, кто красивая, а кто нет, кто уже с кем был. Возможно, и я стал таким, сам того не замечая… Но всё же пресловутое время не останавливалось, а я, как всегда, застоялся у окна, погружённый в свои мысли. Было бы невероятно глупо опоздать из-за этого. Дальше я, слава Богу, больше времени не терял, закончил чистить зубы, поел, оделся и, наконец, вышел (к тому же, вовремя)! На улице было яркое солнечное утро, разбавленное лёгким бризом. Идеальная погода, как по мне, и не жарко, и не холодно. Когда я вышел, двор уже опустел, видимо закончилось время прогулки. Значит и мне пора. Я отправился в школу всё той же проторенной дорогой, которой и хожу уже девять лет подряд: срезать через газон, но аккуратно, чтобы не вляпаться в продукты жизнедеятельности собак нехороших хозяев, которые позволяют себе ничего не убирать и доставляют всем неудобства, потом спуститься по лестнице, перейти дорогу, пройти мимо, не ясно чего забывшего в центре города, дряхлого деревянного дома, и, наконец, дойти до заветной калитки. И вот так на повторе. Каждый день кроме воскресения и трёх месяцев лета. Ладно бы если эта трата времени хоть как-то окупалась, ведь ты как уходишь из дома с пустой головой, так и приходишь, ведь абсолютно ничего из скучного бубнежа учителей не запоминается. Ведь большинство из того, чему нас учат в школе — абсолютно ненужная информация, например, зачем юристу знать, как формируется серная кислота? Вот и я о том же. Так или иначе, я всё же добрался до школы без особых приключений, повстречался с одноклассниками. Завязался лёгкий разговор ни о чём, экзамены уже закончились, оценки получены, поэтому обсуждать учёбу было незачем. А других тем для разговора не так уж и много. Сама школа была похожа то ли на больницу, то ли на гроб — четырёхэтажное бежевое здание идеальной прямоугольной формы, наблюдающее за всеми своими тысячами глаз-окон. Мы стояли рядом со входом в пасть этого времяпожирающего монстра, огромными железными дверьми, высотой примерно в три метра. И с минуты на минуту мы должны были в неё войти. Через некоторое время нас всё-таки соизволили впустить в здание школы, где нас приветствовала руководительница практики, по совместительству учитель биологии. Всегда в начале дня она распределяет всем задания и определяет людей в группы. Повезёт, если окажешься вместе со своими друзьями, тогда время пролетает незаметно. Все задания можно было распределить на две категории — уборка внутри самого здания школы или же вне его и уход за растениями на территории. И то и другое было одинаково скучно, но если тебя отправляют ухаживать за растениями, то можно хотя бы подурачиться с друзьями, а если убираешься внутри, то чаще это делаешь один или максимум вдвоём, а как известно, в большой компании всегда веселее. Потихоньку начали распределять задания. Всех моих друзей, как назло, определили в первую группу и отправили поливать цветы. Рабочий день уже не обещал быть хорошим. Но всех людей, как-то незаметно, определили в группы и дали задания, а я остался один, без пары. То ли эта руководительница специально так сделала, то ли так просто совпало… Когда все разошлись, она вдруг нарушила тишину этого спящего гиганта: «Ну вот, один без пары остался… Ладно, не волнуйся, у меня есть задание как раз для одного!» — сказала она и позвала за собой на лестницу. «Ага, как будто бы я вообще собирался волноваться. Кошмар-кошмар мне не дали работу. Что же я теперь буду делать?» — негодующе подумал я, но всё же поднялся вместе с ней. Мы зашли на третий этаж и отправились в кабинет физики, один из самых ненавистных во всей школе. Причины, думаю, очевидны — не самый лёгкий предмет и, как правило, строгие учителя. Но, к счастью, мне повезло, нам досталась прекрасная учительница, наверное, единственная в своём роде. С ней уроки физики всегда были интересными и весёлыми, учебный процесс разбавлялся шутками и экспериментами, поэтому даже двоечники никогда не срывали уроки и вообще ходили на физику с удовольствием, пускай и не получая хороших оценок. Дверь в кабинет оказалась закрыта, поэтому моей провожающей пришлось пойти за ключом в учительскую, а я остался один в организме этого холодного зверя… Кабинет физики находился на втором этаже, на котором учились начальные классы. На переменах этот, сейчас абсолютно пустой коридор, казался совсем другим, тишину заменял невыносимый нескончаемый ор, разговоры о (как казалось взрослым) глупостях, крики по типу «Ты водишь!» или «Мы без домиков!» и топот туфель по холодному бетону. Все эти звуки сливались в какофонию, по какой-то причине приятную слуху. Это чувство трудно объяснить, ты одновременно ненавидишь и любишь. Учительская находилась на последнем, четвёртом этаже. Время тянулось как резина и, чтобы не заскучать, я начал разглядывать «украшения» этого коридора. На стенах, между дверьми классов, располагались разные обучающие плакаты: «как правильно мыть руки», «что делать при пожаре», «как правильно переходить дорогу»… Предполагалось, что эти плакаты должны детей чему-то учить, но на самом деле никто их не читал. Однажды, кто-то в школе заменил один из таких плакатов на идентичный, только вместо информирующего текста там были написаны всякие непотребности и ругань. Подмену обнаружили только через три дня и всех в школе допрашивали, кто же это сделал, но мы и сами не знали, да и даже если бы знали, не выдали бы. Этого героя так и не нашли, а посмеялись мы на славу. Если бы я его (или её?) встретил, то с гордостью пожал бы руку и отблагодарил от всего сердца, ей-богу. Ведь это было, наверное, самое смешное, что случилось в школе в тот год. А возможно и в принципе, за всю историю школы. А над этими плакатами висели детские картины и поделки с разных творческих конкурсов. Большинство были на уровне «солнышко, травка, домик», но находились и действительно красивые работы. Но, к сожалению, на них смотрели ещё реже чем на плакаты, они просто не попадались на глаза, их никто не замечал. Странно было видеть всё таким пустым. Ещё одно препятствие, мешающее увидеть плакаты и картины, это постоянная толпа в коридоре, на переменах здесь и протиснуться было проблематично, что уж говорить о таких вещах. А теперь, когда всё так мертво, плакаты и картины воскресают, настал их звёздный час. Во всём своём благородстве они сияют смыслом и красотой, но для пустого зала. А я здесь словно зритель, перепутавший дверь, но всё же ненадолго оставшийся, чтобы посмотреть на этот чудной артхаус, но который уже скоро уйдёт и оставит актёров в одиночестве. Мои раздумья прервало звонкое цоканье каблуков — руководительница наконец-то нашла ключи. Замок железной двери недовольно скрипнул, но всё же отворился и пропустил нас. Это был самый обычный класс: три ряда, деревянные парты и стулья, окна, впускающие яркий солнечный свет, доска и мел, учительский стол справа… Единственное чем он отличался от своего обычного учебного вида — это кучей тетрадей на последней парте второго ряда. — Смотри, — сказала моя проводница, — все эти тетради нужно вынести на помойку рядом со школой, ты уже знаешь где она. Больше инструкций не даю, тут особо понимать нечего. Вопросы? — Да в-вроде нет… — Ну вот и хорошо. Тогда я пойду вниз, к нашим. Наверняка опять ничего не делают, прохлаждаются, — она приветливо улыбнулась и спешно покинула класс, оставляя меня один на один с работой. Насчёт количества тетрадей я вам видимо наврал. Когда я говорил куча тетрадей, я имел в виду КУЧА тетрадей. Целых пять стопок, каждая из них состояла из, как минимум, 80 тетрадок. А может даже и больше, на глаз не понять. 5 умножить на 80 — 400. А за один присест я не возьму больше 45 тетрадей. М-да, перспективы у меня совсем не радужные… Я взял одну из тетрадей из стопки. Тут меня ошарашило — да это же тетрадь моего одноклассника!

ТЕТРАДЬ

для контрольных работ по физике ученика 7 класса Б Средней школы №*** Маслова Фёдора

Тетрадку неплохо потрепало время и, судя по всему, небрежное отношение хозяина. Загнутый угол, который уже не разгибается, отсутствие задней обложки, оторванные листы, порванные страницы… С другой стороны, это было совсем неудивительно, Маслов был тем ещё разгильдяем и учился он как придётся. Педагоги постоянно нам говорили, что тетрадь — это лицо ученика. Получается, что это правда? Я не смог устоять перед искушением и открыл тетрадь. В принципе, ничего интересного там не было, контрольные по довольно лёгким, но теперь уже непонятным мне темам, я их просто-напросто забыл, всё-таки уже многовато времени прошло с седьмого класса. И неужели это всё нужно выкинуть? Все эти пятёрки, четвёрки, тройки, двойки, всё абсолютно не важно? Ведь каждая тетрадь — это отдельная жизнь и за каждой оценкой стоит своя уникальная и неповторимая история. За каждой двойкой — время, потраченное на что-то другое, более интересное, будь то хобби или времяпрепровождение с друзьями. После небольшого рытья в стопках я нашёл свою тетрадь, она была как новая. В седьмом классе я, разумеется, намного серьёзнее относился к школе.

20/09/20**

Это так странно… Ведь такое чувство, что это было буквально вчера… Я сел на стул, по совпадению за мою же парту. Сам класс тоже преобразился, так же, как и школа, он впал в летнюю спячку и теперь я один нарушал его спокойствие. За окном весело чирикали птицы, на улице стоял прекрасный летний день. Внезапно, на меня накатила какая-то сильная усталость и я, положив локти на парту и облокотившись на них головой, лёг. Было трудно поверить, что всё это сейчас просто-напросто придётся выкинуть. В мусорку. Это то же самое, что выкинуть часть своей жизни, отрезать время, забыть о прошлом, как будто бы у тебя случился приступ амнезии. Я посмотрел на свою парту, её видимо ещё не успели отмыть, так как на ней до сих пор сияли старые, родные надписи. Среди них были «Боже, забери меня отсюда», типичная для кабинетов физики, химии и математики, а под ней красовался ответ «Тут нам Бог не поможет», что я находил довольно смешным. Дальше у нас не менее типичные нарисованные мужские детородные органы, сердечки и записи учебного материала. Пускай, эти надписи ничем особо не отличались, но то, как они были написаны, почерк, толщина линий, делали их дорогими сердцу. И эти надписи скоро тоже сотрут, безжалостная уборщица или даже сами ученики уничтожат их, не оставив и следа. А люди, которые придут в этот кабинет будут, по сути, заново писать историю, они сядут за чистые, напоминающие новые холсты, парты, и начнут рисовать, писать и списывать, творить, запоминать, любить, смеяться, радоваться или грустить, ненавидеть окружающих или быть в гармонии с миром, мысленно материть учителей и т.д и т.п. Короче говоря, они будут ЖИТЬ за теми же партами, что и я когда-то, будут на них писать и под них же лепить жвачки. А безмолвные мученики будут впитывать всё, что происходит вокруг, наблюдать за жизнью учеников, учёбой и продолжать стоять, продолжать приносить себя в жертву «искусства», в жертву науки. Конечно, я бы очень хотел прийти сюда в следующем году и продолжить писать «историю», но, к сожалению, а может и к счастью, мы с семьей переезжаем в другую квартиру, получше, и поэтому меняем школу. Отчасти из-за этого я так обратил внимание на парту, надписи на ней и так сильно распинаюсь насчёт «истории» и всего такого. Возможно, и вполне вероятно, что я сюда больше никогда не вернусь, быть может, это один из последних моих дней, проведённых здесь. Все мои друзья вернутся в следующем году в этот кабинет и продолжат проживать чудесные школьные годы, но уже без меня. Возможно, в класс определят кого-то новенького, и никто больше не заметит моего отсутствия. Вспомнят только на первом сентября: — Слушай, а где Такой-то Такой-тов? — Он же перешёл в другую школу, ты не слышала? — А, точно… Я совсем забыла… И как он там? — Я не знаю, я с ним не общаюсь. — Я тоже. И всё. Никакого «как жаль, что он ушёл». Ни-че-го. Как сотрут надписи с парт, также и я сейчас собственноручно сотру часть истории, выкинув тетради. Новое поколение учеников не ждёт, места в шкафах закончились, а новые тетради куда-то складывать надо. Они нетерпеливо дышат мне в спину и будто кричат: «Эй, поторопись, старик! Твоё время прошло, уноси свой антиквариат и освободи нам место! Мы уже заждались, сколько можно?» И этот класс, сама обстановка — всё хранит историю. Ему не первый год, он застал не одно поколение учеников, он, также как и парты, молча наблюдал за ними, предоставлял им удобства — шкафы для вещей, доску, таблицу с формулами на стене, собственно, сами стены, отопление… Всё это он, казалось бы, предоставляет альтруистично, без личной выгоды, что с одной стороны правда. А с другой стороны, он получает историю — он наблюдает за сменой поколений, как меняются ценности, идеалы, идеи, мечты, как каждое поколение говорит, что следующее просто ужасно. Класс следит за этим и тихо ухмыляется. Также следят за историей и учителя, но каждый, разумеется, в разной степени. Кто-то работает в школе совсем немного и очень быстро уходит, понимая, что это не то, что не этим он хочет заниматься в жизни. Другие работают в школе всю жизнь и не упускают возможности провести параллели между разными классами. Я думаю, каждый слышал эти противные высказывания — «Вы худший класс, который я когда-либо видела!», «Какие дети тупые пошли, раньше такого не было!» и т.д, даже не хочется больше приводить примеров, настолько это противно. И даже если у кого-то из них спросят: «А вы знаете Такого-то Такова?» — то даже если ответят да, то ничего особо интересного сказать не смогут. «Ну да, был такой ученик. Самый обычный парень, учился средне-хорошо. Уроки не срывал. Самый обычный ребёнок» — короче говоря, не останется ни следа. Пропал, исчез, испарился. А за окном всё также стоял прекрасный солнечный день, птички также весело щебетали, деревья также шелестели листьями, цветы испускали прекрасный аромат, по небу весело бежали облака, за них иногда ненадолго игриво пряталось солнце, возвращаясь через несколько секунд. Природе тоже было всё равно. С другой стороны, чего я здесь сопли распустил, надо бы и за работу приниматься. Я, как будто палач, взял своих жертв в руки, столько сколько поместилось и пошёл вниз, мысленно поздоровавшись с нашими старыми друзьями — плакатами и картинами. Через некоторое время я уже был на улице. Но, по какой-то причине, солнце уже не светило и птицы не пели, весёлые облака превратились в хмурые тучи. Погода в нашем крае имеет свойство очень быстро и неожиданно меняться, поэтому это было неудивительно. Всё же стоит поторопиться, и так моя задача мне не очень нравится, так ещё и делать это под дождём желания никакого не возникало. Контейнер, куда я собирался выкидывать тетради, был почти пуст, мало кто им пользуется теперь, школа же закрыта. Налетел порыв ветра, тетради попытались вылететь у меня из рук, они зашелестели листьями, будто моля о пощаде, но решение уже было принято. Медленно они упали на самое дно контейнера и остались лежать там, ожидая своей судьбы. А если так подумать… То, что станет с ними, тетрадями, потом? Честно говоря, я никогда об этом не думал, как-то не интересовался. С другой стороны, чем они теперь отличаются от обычного мусора? За ними приедет мусоровоз, заберёт их с собой и увезёт на какой-нибудь мусорный полигон или что-то наподобие того. Там у них есть два выхода — быть сожжёнными вместе с остальным мусором: пластиком, другой бумагой, возможно и с органическими отходами (честно говоря, без понятия, какой мусор сжигается, а какой нет). Представьте — прожить такую жизнь — сначала быть деревом, быть жестоко убитым и переродиться в форме бумаги, потом быть заключёнными со своими братьями по несчастью в одной обложке, помогать детям «учиться», делить с ними счастья и невзгоды, двойки и пятёрки, чтобы потом быть просто-напросто выброшенным на помойку и, в конце концов, превратиться в тяжёлый серый смог, опустившийся на город, не принося уже никакой пользы, а только вредя. Если же тетрадке очень сильно повезёт, то она может пройти через процесс переработки и снова стать бумагой или даже тетрадкой, переродиться и прожить свою жизнь заново, «начать с чистого листа». А человек, который потом купит эту же тетрадку, никогда не узнает, через что она прошла, что ей пришлось пережить, какую историю она несёт в себе. Возможно, для этого человека тетрадь обретёт свой смысл и свою историю, но и ему рано или поздно придётся с ней расстаться. Как бы это ни было тяжело, ей нужно идти, она хочет прожить ещё одну жизнь, сыграть в русскую рулетку с судьбой — сгореть или переродиться. Но мы, к сожалению, скорее всего так и не узнаем, что же с ними случится. В один момент они просто исчезнут из мусорного контейнера и всё. Начиная с этого момента они будут продолжать жить только в наших воспоминаниях, неотъемлемо связанные с нашей первой любовью, друзьями, первыми затяжками за гаражами… Пускай мы и не осознаём, что они в какой-то степени тоже наши жизненные спутники… А тем временем, погода всё ухудшалась и ухудшалась. Всё словно умерло, только ветки деревьев, покачивающихся на ветру, издавали шум. Было очевидно, что дождя не избежать, благо я уже почти закончил, вот уже несу последнюю стопку. Когда я подошёл к руководительнице, оказалось, что все мои одноклассники уже давно ушли, ведь нет смысла поливать растения, если скоро пойдёт дождь. А меня она не предупредила, аргументируя это тем, что я ещё не закончил с работой. Большое ей за это спасибо, теперь то я точно попаду под дождь. Но, несмотря на инцидент с тетрадками и то, что я провёл на практике больше времени чем хотелось бы, я всё ещё сохранял хорошее настроение, ведь сейчас я поеду на вечеринку к своим друзьям, где меня понимают и принимают, место, в котором тепло. Идти до места встречи долго, а мокнуть под дождём у меня не было никакого желания и поэтому я решил поехать на автобусе. Хорошо, что остановка находится рядом и плохо то, что я, как всегда, забыл взять наушники, с ними поездка прошла бы быстрей и веселей. Или же не забыл? Оказалось, что я их и не выкладывал и они всё это время лежали у меня в кармане! Видимо я, увлечённый своими мыслями, совсем про это забыл. Иногда хочется вернуться назад во времени и поблагодарить себя прошлого, так как он иногда очень сильно помогает мне настоящему. Жаль правда, что это происходит так редко… Наконец, я могу хоть ненадолго абстрагироваться от реального мира. Я надеваю наушники, включаю любимый трек и… Играет совсем не то, что я хотел послушать. В плеере, которым я пользуюсь, было одно неудобство — иногда, он, вместо того чтобы включить то, что ты хочешь, ставит тебе какую-то случайную песню. Сделано это, разумеется, для того чтобы люди охотнее покупали подписку, но такое удовольствие непозволимо плебеям вроде меня, поэтому приходится терпеть, стиснув зубы. И чего уж говорить про качество этих «рекомендуемых» песен. Мелодия была лёгкой и невесомой, как ткань и её ткали гитара, барабаны и синтезатор. Начало, на редкость, неплохое. Это немного не в моем вкусе, но немного разнообразия ещё никому не вредило. А я тем временем отправился на остановку, стараясь успеть до дождя. Вот я уже и на остановке. Как раз вовремя, через пару минут должен приехать мой автобус. Есть всё-таки в жизни справедливость! Вот и он, как раз вовремя! Я занял свободное место у окна и стал ждать отправки. Двери закрылись и автобус ожил, отправился в путь, небо начало плакать и по стеклу лениво поползли капли. Иногда мне всё же несказанно везёт! Внезапно мне вспомнились мои жертвы — бедные тетрадки, они сейчас мокнут под дождём, ожидая верной смерти. Но нужно уметь отпускать — всё хорошее имеет свойство рано или поздно заканчиваться, также как и всё плохое. Поэтому, нет смысла грустить об упущенном времени. Разумеется, ты мог бы прожить жизнь лучше, принять другие решения, не постесняться и подойти к той девочке на выпускном, не выбрать специальность от балды, не оскорблять любимого человека… Но это время прошло, ничего не изменить. Живи настоящим. От осознания этого, по моему лицу пробежал призрак лёгкой ухмылки с небольшой ноткой грусти.