Light or Dark? /// Свет или Тьма

      Иногда мне кажется, что я проживаю свою жизнь зря. Нет ничего, что заставило бы меня сказать, что то, что я делаю имеет смысл. Просыпаюсь по утрам, хожу в школу, затем возвращаюсь домой. Я переживаю один день снова и снова. В чем смысл того, чтобы вращаться по кругу, выйти из которого у меня не получается? Неужели всю жизнь будет продолжаться так, и в итоге, оглянувшись, я буду чувствовать лишь разочарование. Я уже давно потеряла всякий смысл, лишь продолжаю существовать в этом бренном мире без души. Без души но с оболочкой, умело натягивая на себя улыбку. Это единственное, на что я способна.       Сидя на уроке, я смотрела в окно, крутя карандаш в руке. Тучи сгущаются, определено предвещая дождь. Иногда мне хочется, чтобы начал идти кислотный дождь и смыл всех людей, чье существование бессмысленно и вредоносно. Хочется просто стереть этих людей, как ластик стирает допускаемые ошибки. — Как вам уже известно, — начинает мужчина, который являлся нашим классным руководителем. Я перевожу на него взгляд. — Заместитель директора недавно скончался от инфаркта, — прозвучало от мужчины, из-за чего ученики замолчали. — Сегодня вам придется посетить похороны, — произносит мужчина, смотря на нас по очереди.       Похороны. Снова похороны. Такое чувство, что люди только и делают, что умирают. Но это правда. Каждый день умирает около ста шестидесяти тысяч людей, согласно статистике. Умирает столько людей, но ни учёные ни кто-то другой ещё не узнал, если ли что-то после смерти. Рай, ад, пустота? Что происходит после смерти? Человек умирает и перестает существовать? Или же его душа переселяется в кого-то другого, начинает новую жизнь? Кто контролирует эти процессы? Бог или кто-то ещё? Быть честной, я и не верующая вовсе, не думаю, что есть бог, однако осознаю, что ни что не происходит просто так. У всего есть причины, у жизни, так и у смерти. У всех нас своя роль в этом цикле. Смерть- неотъемлемая часть жизнь. Она всегда с нами с самого дня нашего рождения, однако мы никогда не знаем, когда мы приблизился к ней. Не знал и наш директор. Инфаркт? Серьезно? Я уже не верю в истории про слабые сердца, как и все вокруг. Все понимают, что это, должно быть, дело Киры. Однако, с чего бы Кире так заморачиваться из-за мелкого директора, который иногда брал взятки, закрывал глаза на наркотики в школе и драки? Стоя под деревом с алой розой в руках, я наблюдаю за тем, как мои одноклассники по одному подходят к могиле учителя. Дождь льет с самого утра, и из-за неимением зонтика мои волосы намокли, а челка прилипла к лицу. — Хитоми, — я слышу голос Лайта совсем близко. Я поднимаю глаза с покрывающегося дождем кладбищенской земли вверх, замечая над собой зонтик черного цвета, что держит Лайт. Почему он подошёл ко мне? — Лайт, — произношу я, кинув в его сторону взгляд, выражающий непонимание. Я все еще нахожусь в непонимании того, кто мы друг другу. Мы то общаемся, то он посылает меня куда подальше, но единственное, в чем я уверена это в том, что мне до ужаса надоела эта неопределенность, а еще, в дополнении к этому, я все еще влюблена в него. — О чем ты задумалась? — спрашивает мягкий и спокойный голос Лайта, который всегда действовал на меня гипнотически. — О смерти, — отвечаю честно, смотря куда-то вниз перед собой. Смерть везде, она окружает наших любимых и нас самих, и, быть может, прямо сейчас она дыши в спину одному из нас. Эти мысли пугают меня, в то же время успокаивая. Мы не вечны, а это значит, что не важно, какие тяжелые у нас судьбы, ведь всему придет конец. Я одним движением сжимаю розы с острыми шипами в своей ладони, из-за чего шипы врезаются в мою кожу. Больно. Я чувствую боль, которая, как и всегда, помогала мне перекрыть внутренние переживания, ведь физическая боль всегда сильнее чем моральная. Я сильнее сломаю розу, замечая, что кровь уже между пальцами, и она начинает стекать вниз. Как же странно я себя чувствую. Хочется просто упасть от бессилия и начать плакать, и в то же время хочется начать истерично смеяться. Сардонический смех. Быть может, неопределенности в моей жизни заставляют меня медленно сходить с ума. Что-ж. Это я предвидела. — Я вдруг поняла, что она ждёт каждого, — подмечаю я с усмешкой, не понимая, почему я снова начала думать в суицидальном направлении. Я понимаю взгляд на Лайта, а зачем замечаю его глаза, которые настороженно или удивлённо смотрят на мою руку, в которой я сжимаю розу. Удивлен? Шокирован? Или же я ужаснула его? Признаться честно, это лишь малая часть того, что я могу с собой сделать, если мне требуется выплеснуть боль. Я не жалею себя и своего тела, если мне нужно избавиться от мыслей в своей голове. Нет ничего хуже ментальной пытки. — Ты в порядке? — спрашивает он, подойдя ко мне, и закрыв меня от дождя зонтиком, что он держал над нами. Я ничего не отвечаю, так как не понимаю его вопрос. Я должна себя чувствовать что-то определенное? Что это вообще за вопрос? Я игнорирую его слова, смотря куда-то перед собой. Мне больно, но эта боль доставляет удовольствие от осознания того, что я делаю хоть что-то. Тебя ведь это пугает, да, Лайт? Или же ты уже давно догадался, что я не нормальная. Я чувствую, как мое сердце начинает быстро биться от такой неожиданной попытки селфхарма. — Хитоми, — зовёт он меня, дотрагиваясь рукой до моей ладони, в который я сжимаю цветок. Я разжимаю руку, поднимая взгляд на парня. — Почему ты решил заговорить со мной? — спрашиваю я, смотря вниз на цветок, что я держу в руках, наблюдая за тем, как по его стеблю струиться дождь. Этот срезанный цветок также напоминает о смерти, о том, что она окружает нас везде. Почему я не могу перестать об этом думать? — Мне нельзя говорить с тобой? — спрашивает парень, наверное, удивленный тому, что я не радуюсь как собачка каждый раз, когда он решает удостоить меня своим вниманием. Он не имеет ни малейшего понятия о том, как влияет на меня. Я неустойчивая влюбленная по уши девушка, которой хватит пару слов, чтобы поверить ему снова. Я просто хочу, чтобы он был вдали от меня, чтобы мне не пришлось делать себе больно. — Зачем говорить с той, об которую можно вытирать ноги? — усмехнувшись, спрашиваю я, подмечая, что почему-то мне хочется нагрубить ему. — Ведь именно это ты и делаешь, — подмечаю я, грустно смотря перед собой и усмехнувшись от чувства несправедливости. Злость. Вот, что я чувствую, понимая, что человек, в которого я влюблена — ничего ко мне не испытывает. Вселенная решила помучать меня по всем фронтам. Тотальная неудачница. — Я не имел в виду, — начинает парень, но я тут же его перебиваю, кинув на него взгляд. — А что ты имел в виду? — спрашиваю я, осознавая, что с каждым разом наши отношения все хуже и хуже. Они заставляют меня чувствовать себя паршиво. Заставляют думать о том, чтобы причинить себе боль. Я бы хотела прекратить то, что происходит между нами но не могу. Я продолжаю любить его. Продолжаю любить своего мучителя. Быть может, у меня Стокгольмский синдром. — Ты так и не поняла, — произносит мягким голосом парень, смотря на меня прямым взглядом. Что я должна была понять? Разве его слова могли иметь другого значения? — Я говорил, что мы не можем встречаться, — произносит Лайт, смотря на меня внимательным взглядом медово карих глаз, которые сейчас казались мне темнее обычного. — Но… — замедляет он, задумчиво опустив взгляд, а затем поднимая его обратно на меня. — Я имел в виду официально, — просто произносит он, как по его губам проходится едва ли заметная усмешка. Он усмехается. На похоронах. Я сглатываю от осознания того, как жутко это смотрится. В эту секунду вороны, сидевшие на опушках деревьев, слетают с разносящимся в стороны карканьем. Зловеще. Лайт в эту минуту кажется мне кем-то абсолютно зловещим. — Лайт, что ты… — непонимающе покачав головой, спрашиваю я, пытаясь понять к чему он клонит. — Хитоми, — перебивает он меня, заставляя меня остановиться. — Ты ведь этого хочешь, — произносит парень все таким же мягким голосом, присущим только ему. Я непонимающе хмурюсь, осознавая, что суть ускользнула от меня где-то на середине. — Не меньше меня, — завершает тот, смотря мне в глаза и чуть поднимая темные брови. Я сглатываю, чувствуя, что начинаю мёрзнуть от дождя, но этот разговор мучает меня сильнее. Я сглатываю, не понимая, о чем он говорит. — О чем ты? — спрашиваю я, сделав шаг ближе к парню, чувствуя, как мои руки замёрзли от столь холодного осеннего ветра. — Встречаться со мной, — произносит достаточно четко парень, что не даёт мне поводов усомниться в своей разумности. Я непонимающе моргаю, нахмурив брови на переносице. Что он только что сказал? — Без обязательств, — добавляет он, тем самым выбивая почву из-под моих ног. Встречаться с ним без обязательств? Я не понимаю, почему он не может просто встречаться со мной? Почему ему обязательно выставлять меня в более дешёвом виде? Разве я… Я сглатываю, не позволяя другим мыслям подступать ко мне. — Ты предлагаешь… — начинаю я, сглотнув ком в горле, который образовался из-за непонимания собственных эмоций. Это иррационально. Я не хочу встречаться с ним таким образом, словно я нечто временное для него. Я хочу нормальных отношений и… Но почему мое сердце забилось с некой радостью от осознания того, что я могу быть вместе с ним, пусть даже и таким образом. Наверное, я ненормальная. Это Стокгольмский синдром. Это мое неправильное понимание отношений и любви. Ведь люди, которые любят тебя, никогда не предложат тебе такого. Лайт, очевидно, не любит меня. Однако я люблю его. Это меняет все в одночасье. Мои неправильные чувства и нездоровая привязанность к нему заставляет меня принять неправильное решение. Наверное, таким нестабильным людям как я место в психушку. — Именно, — кивает просто он, смотря на меня. Его волосы слегка намокли от дождя, из-за чего выглядят сейчас темнее. Меня продолжает преследовать мысль о том, что Лайт стоящий передо мной — не тот парень, которого я знала раньше. Он другой, он более темный и мрачный, и иногда мне кажется, что за ним тянется незримый злой рок. Это пугает и одновременно притягивает меня к себе, заставляя испытывать непонятную гамму эмоций. — Это аморально, — произношу я, чувствую, что от гаммы чувств мое сердце начало биться быстрее, чем обычно. Неужели я готова на такое? Почему мысль об этом заставляет меня одновременно нервничать и чувствовать некую нездоровую радость? Я не нормальная, и это давно подтвержденный факт. — Не отрицаю, — подтверждает он, смотря на меня тем же спокойным взглядом. — Я согласна, — произношу я, наблюдая за тем, как по любимому до боли лицу, стекают капельки дождя. Он ничего не отвечает, лишь что-то издали напоминающее улыбку проходится по его лицу. Наверное, я больная. Быть может, у меня зависимость, из-за чего я не могу преодолеть эти чувства, которые втаптывают меня и смешивают меня с грязью. Это то, от чего я бегу, но не могу скрыться. Он — дьявол искуситель, а я просто падаю перед ним как подстреленная жертва. Я ничего не могу с этим сделать, да и не хочу. Я просто хочу быть с ним, мне никогда не было важно, каким образом.       Вместе с классом, мы подходим и начинаем по очереди класть цветы. Я чувствую каплю грусти, которая окрашивает мое сознание. Смерть это грустно, и не важно, кто умер. — Он был хорошим человеком, ну, наверное, хотя я его не знала, но думаю… — начинаю я, смотря на то, как люди поочередно кладут цветы на могилу нашего директора. — Ты так не думаешь? — спрашиваю я, переведя взгляд на Лайта, который стоит рядом со мной. Его волосы намокают от дождя, из-за того, что зонтик держала я. — Нет, — говорит Лайт более хмурым голосом, смотря перед собой. Я смотрю на него, замечая некую мрачность в его образе. — Почему? — спрашиваю я, нахмурившись. Моя рука все ещё кровоточит, а капельки крови остались на цветке, что я положила на землю. — Он был плохим человеком, — произносит без особых эмоций парень, смотря куда-то перед собой. Я сглатываю. — Он ведь ничего плохого не делал, — говорю я, подумав, что, вероятно, слухи про него не были правдивыми. — Он брал взятки и закрывал глаза на наркоманов в школе, и на все, что происходило там, — говорит парень, переведя на меня взгляд карих глаз, которые казались сейчас черными. — Верно но… — начинаю я, затем останавливаюсь. По правде сказать, я многого не сказала о том, о чем говорил Лайт. Но по наркотики в школе, должно быть, правда. Тому доказательство Айка. — Думаешь, что Кира его наказал? — спрашиваю я, посмотрев на парня, что стоял рядом. Я видела как с его волос стекала вода, как и с его острого подбородка. Внезапно я замечаю, что уголки его рта приподнимаются в усмешке после моего вопроса. Я ужасаюсь этой детали. Эта злая и самодовольная усмешка мне показалась ни к месту и ни к времени. Это удивило меня и ужаснуло. Эта маленькая деталь заставила все внутри меня перевернуться. Я никогда не забуду то, как он сейчас улыбнулся. — Лайт? — зову я, понимая, что он о чем-то, словно задумался. Меня пугает то, что иногда он меняется на глазах, словно в нем живут две личности. — Кто знает, — отвечает он серьезно, как усмешка сползает с лица и он смотрит на меня. Я сглатываю. — Пойдем, не будем стоять под дождем, — произносит парень, смотря на меня. Я ничего не отвечаю, лишь покачав головой. Я все еще не располагаю всеми фактами но что-то мне подсказывает, что тот безумец на вечеринке не был таким уж безумцем…