***
— Гэгэ? Куда ты? — Удивленно спросил демон, перехвативший Се Ляня по пути к выходу. — Ох, Сань Лан. Линвэнь попросила прийти. Но это ненадолго, так что я вернусь уже к вечеру. — Божество нежно улыбнулось супругу. — Ты уверен, что хочешь пойти? Гэгэ, в последнее время тебя так часто вызывают на небеса. «Они хотят забрать тебя у меня.» — Наверное это и правда так. — Принц задумался. Он на самом деле не заметил особой разницы. Но мысли были быстро обращены в другое русло. — В конце концов теперь я не просто рядовой бог, у меня стало гораздо больше обязанностей. Если бы не Линвэнь, то я бы совсем погряз в делах. В глазах Его Высочества появился интерес. По правде говоря, в последнее время Се Лянь сблизился со многими богами. С той же Линвэнь и Пэй Мином. Он, нередко посещая Небеса, оставался там на пару часов дольше положенного, проводя их за распитием чая и беседами с этими двумя, чаще всего. Но и другие небожители стали меньше сторониться знаменитого бога в короне из цветов. Теперь приветствия и короткие беседы были не просто формальностями, а вполне искренними. Шутки, вопросы о самочувствии и пожелания здоровья и всего хорошего теперь звучали, воспринимались по-другому. Принц был рад, что его наконец приняли на новом посту, и что отношения с коллегами наладились. В первое время Се Лянь рассказывал об этом возлюбленному. Вещал радостным тоном, едва ли не светясь. Но каждый раз он замечал в глазах, мимике, в самом Сань Лане что-то необычное. Что-то, что раньше не показывалось. Сначала он спрашивал демона об этом. Но демон раз за разом отвечал лишь: — «Что ты, Гэгэ. Я всегда для тебя открыт, не смею скрывать от тебя что-то. Наверное показалось», и вновь приобнимал, убаюкивая в своих обьятиях, переводил тему. Но Се Лянь видел, и понимал. Не показалось. Поэтому со временем принц стал всё реже говорить об этом с супругом. Через какое-то время эта тема и вовсе была позабыта. Но только для Се Ляня. Пусть они больше не говорили о его наладившихся отношениях с другими божествами, но это ничего не меняло. Принц при каждом посещении Небес всё больше сближался с богами. Проводил с ними время. Засиживался там на многие часы, совсем теряя счет времени. Был рядом не с Хуа Чэном. Дарил им свою улыбку. Давал наслаждаться своим голосом, что звучал прекраснее самой лучшей мелодии. А потом Хуа Чэн стал отправлять с Се Лянем бабочек. Совсем прозрачных, которые хорошо скрывались. О сопровождении которых принц не знал очень долгое время, и совсем не заботясь о них общался с небожителями. Только Хуа Чэн, впитывая каждый взгляд, брошенный в сторону его Бога, запоминая каждое сказанное ему слово, сгорал от ревности и ненависти. Когда-то демон ненавидел себя за ревность. Ненавидел за ненормальную одержимость этим невинным цветком. Боролся с этим, пытался искоренить эти мысли в самом начале. Но не вышло, и он принял их как часть себя. Он ведь демон. Ему свойственно быть жестоким и властным. Бороться, не подпускать никого к своей собственности. К своему богу. Стоило Хуа Чэну принять это, как он понял — пути назад нет. Понял, что если встретит его, то больше не сможет отпустить. Никогда. Но всё равно, стоило ему узнать местонахождение принца, демон не сомневаясь ринулся к нему: он не отпустит его. Никогда больше не отпустит. Некогда нежные чувства превратились в одержимость.***
— Сань Лан, мне нужно будет отбыть на Верхние небеса, я пробуду там пару дней. — Что-то произошло? — На лице Хуа Чэна не дрогнул ни один мускул. Но внутри он медленно закипал. «Почему ты снова оставляешь меня?» — Сань Лан забыл? На Небесах будет ежегодное собрание для решения накопившихся общих проблем. И я, как Небесный Император, обязан там присутствовать, — Се Лянь подошел к супругу, подарив ему целомудренный поцелуй. — Не скучай без меня, хорошо? Как только демон услышал о собрании, внутри что-то оборвалось. Пала последняя стена, стоило ему представить, сколько взглядов будет обращено на его Бога. Сколько небожителей будут занимать его внимание. И это стало последней каплей. — Мне и не придётся скучать. Ведь Гэгэ не покинет меня. — Хуа Чэн сжал тонкое запястье. Эта фраза, брошенная таким легким тоном, заставила нутро Се Ляня похолодеть. В голосе всегда нежного и бережного Сань Лана было что-то… хищное, дикое. В голове будто был ураган. «Я испугался… Сань Лана?» Принц было подумал, что быть такого не может. Это ведь Сань Лан. Его любимый, нежный Сань Лан. Но хватило одного взгляда в глаз демона, чтобы понять. Страшно. В глазах обычно нежного и мягкого супруга принц увидел что-то темное, кровожадное. Пугающее. И эти глаза были направлены прямо на Се Ляня. Он инстинктивно попытался вырвать руку из захвата. И запястье лишь сжали сильнее. Принц не мог отойти, не мог спрятаться от леденящего душу взора. Хуа Чэн повторил с упоением, наслаждаясь самим смыслом этих слов: — Ты больше никогда не оставишь меня. Он прижал принца к себе. Наклонился к его шее, и громко вдохнул аромат безумно желанного тела. Теперь Хуа Чэн не будет сдерживаться. Не будет ставить ограничения. Демон обхватил нежную кожу губами, оставил яркий, наливающийся кровью след. Сощурившись, словно довольный кот, он поднял на руки замершего в неопределенности бога, и вновь прижав Се Ляня к себе, словно тот сейчас возьмет и убежит, направился в их спальню, предвкушая невероятное наслаждение. Се Лянь же, всё ещё не отошедший от увиденного, отдался во власть супруга. «Всё в порядке, это ведь Сань Лан. Он не сделает мне больно.» С этого дня от Его Высочества Наследного принца Сяньлэ больше не было вестей.***
Се Лянь даже спустя годы так и не смог до конца привыкнуть к такому Хуа Чэну. Принять — да, но не привыкнуть. Поэтому и сейчас, видя, как демон медленным и несмотря ни на что, легким шагом, приближается, принц невольно вздрогнул и попятился к двери. Вот только теперь она запечатана, и стала лишь преградой, нежели спасением. — Гэгэ, что с тобой? Думал, я не узнаю? — Демон обвил руками талию принца. — Но я ведь знаю о тебе всё. Это уже пятый раз. Слышишь, пятый раз за семь лет! Раньше гэгэ был послушнее… Или может, это я стал слишком мягок? — Нет, Сань Лан, совсем нет. Я просто… — Се Лянь не знал, что ему стоило сказать. Да, он всё еще любил Хуа Чэна. Даже когда демон изменился, чувства не ушли. Но принц хотел… хотел выйти отсюда. Покинуть дом Блаженств, что стал местом его заточения хоть на пару минут. Он хотел выйти. Почувствовать, как ледяной зимний ветер бьет в лицо, почувствовать аромат диких цветов по весне. Хотел на свободу. Он восемьсот бродил по свету, был везде и всюду. После первой сотни лет одиночество отпустило, ушло, казалось бы, приняв, что этому человеку всё нипочём. Еще семь сотен лет Се Лянь путешествовал, собирал мусор. И чувствовал себя невероятно свободным. Ему невольно вспомнился Ши Цинсюань. Они оба когда-то были свободны и сильны, но в конце концов оба попали в ловушку своих чувств к демонам. Интересно, как там бывший Повелитель ветров? Они не виделись уже… Сколько лет прошло? Кажется, около двадцати семи. Да, они не виделись уже двадцать семь лет… Не только с Цинсюанем, и с Фэн Синем, Му Цином, Бань Юэ и Пэй Мином с Линвэнь. Хуа Чэн не позволял никому видеть его божество. Но принц смирился, принял и это. Мысли бога прервались резким движением: — Гэгэ снова думает о свободе? О других богах, и двух предателях, не так ли? — Князь демонов прижал принца к себе, проведя носом по шее небожителя. Почти так же, как и в первый раз, перед тем собранием, на которое Се Лянь так и не явился. Которое стало последней каплей. После которого Его Высочество наследного принца Сяньлэ больше не видела ни одна живая душа. Не видела больше и мертвая. Только один, один единственный демон днем и ночью кружил вокруг божества. — Гэгэ, это была последняя дверь в доме Блаженств. Запрятанная в самом дальнем крыле. Что же Гэгэ здесь делал? «Прятался» — Решил размяться и пройтись, вместе с тем и исследовав дом Блаженств до самого конца. — Се Лянь уперся лбом о плечо демона. — Сань Лан, а когда я… Смогу выйти погулять? Принц спросил аккуратно, тихо, словно небрежно. Но на самом деле внутри всё замерло в ожидании ответа. Но Хуа Чэн ответил то же, что отвечал каждый раз на протяжении двадцати семи лет: — В распоряжении Вашего Высочества вся территория дома Блаженств и все её дворы. Гэгэ не хватает этого? — По правде сказать, демон прекрасно знал, где именно хотел прогуляться Се Лянь. Куда хотел выйти. Но Князь демонов не может ему этого позволить. Хуа Чэн приподнял голову, шепча принцу на ушко: — Гэгэ, но что же мне делать? Ты ведь пытался сбежать, и даже не думай отрицать. Мне нужно тебя наказать, чтобы подобного больше не повторилось. Хм… Кого же мне убить в этот раз? На последней фразе голос демона стал озорным и легким. Се Лянь затаил дыхание, боясь пошевелиться. Но нежелание снова становиться причиной чье-либо смерти было, как всегда, сильнее. — З-зачем кого-то убивать, Сань Лан? Всё в порядке, я здесь, с тобой. И больше никогда-никогда не уйду. — Но Гэгэ говорит так каждый раз. — Хуа Чэн состроил непонимающее лицо. — Как же мне теперь верить Гэгэ? Лучше наказать тебя, чтобы ты больше даже не допускал мысли о побеге. Но я не могу и не хочу делать тебе больно. Поэтому я просто убью всех, кто когда-либо знал тебя. В конце концов, ты лишишься всех дорогих тебе людей. И у тебя останусь только я. Так ведь, Гэгэ? — Что ты, Сань Лан. Я же сейчас тут, с тобой, и не собираюсь ни к кому уходить. Зачем тебе тратить время и силы на других, когда я рядом? — Чтобы отвлечь супруга от навязчивых мыслей об убийстве, Се Лянь использовал свой последний, но как всегда рабочий туз: «У Сань Лана есть я, зачем думать о других?». И это всегда действовало безотказно. Или Хуа Чэн позволял ему думать, что это всегда работало. Вот и в этот раз, Хуа Чэн заглянул в глаза принца, в глазах его горели огни предвкушения: — Ваше Высочество, ты ведь хочешь искупить свою вину? — Демон взял лицо небожителя в ладони, нежно проводя большим пальцем по скуле. — Тогда тебе придётся принять наказание. Се Лянь встретил эти слова слабой улыбкой. Он не был удивлен, больше нет. Принц заранее предполагал, что этим всё может закончиться. Да и, несмотря на всё, он всё ещё любил Хуа Чэна. После всего, всё ещё любил, любил даже таким. И мирился со всем, что ему доставалось от супруга. — Конечно. После этого демон отпустил принца и, развернувшись, направился восвояси. Се Лянь же, обернувшись, прислонился к запечатанной двери всем телом. Внезапно он почувствовал мимолетный холодок. Опустив взгляд на щель меж дверьми, принц приложил ладонь к месту прохлады. Оказалось, что в щель лишь недавно запечатанных дверей пробился сквозняк. Ветер из внешнего мира. Такой холодный, но невероятно родной. Такой свободный. Се Лянь скучал по этому ветру.***
Принц сидел на кровати, задумчиво смотря в окно. Он не стал раздеваться заранее, зная, как нравилось Сань Лану срывать с него одежды в порыве страсти. Это будто приносило демону особое удовольствие. Эта ночь такая же, как и множество других ночей, которые они проводили вместе. Только сегодня Хуа Чэн будет ещё чуть менее сдержанным. А принцу предстоит принять всю страсть Князя демона. Дверь тихо отворилась, впуская в спальню демона. Было тихо, но тишина эта, как ни странно, не была ни напряжённой, ни неловкой. Будто они оба, небожитель и демон, наслаждались этой тишиной и спокойствием перед бурной ночью. Тишину потревожил звон цепочек на сапогах демона. Он молча, но всё ещё не спуская с лица довольной улыбки направился к постели. Точнее к Се Ляню, что так невероятно прекрасно смотрелся среди красных простыней. Сколько бы лет не прошло, Хуа Чэн никогда не перестанет восхищаться прекраснейшей, по его мнению, картиной — Наследным принцем. Сильнейшим божеством. Своим супругом. Заметив приближение Хуа Чэна, Се Лянь лишь повернулся в его сторону. — Сань Лан. — Демон обнял принца со спины. Так нежно-нежно, будто Се Лянь был эфемерным видением, что могло рассеяться от одного неверного движения. — Гэгэ готов к сегодняшней ночи? — Голос Князя демонов звучал приглушенно, но от того не менее томно. — Конечно. Принц окончательно расслабился, отдавшись в пока что нежные руки супруга. — Чем Сань Лан занимался, после того как ушел? — Принцу было не столь интересно, сколь хотелось разбавить очередную минуту тишины. — Разбирался с накопившимися делами. Всё же, мне как владельцу Призрачного города положено отвечать за всё в нем происходящее. Недавно наш городок посетили небожители. — На этих словах демон сжал принца в своих руках столь сильно, что стало трудно дышать. — Два мерзких предателя в компании Мингуана. И знаешь, они до сих пор ищут тебя! Пришли в моё казино, устроили переполох. Пытались выведать у меня местоположение «Его Высочества». Прошло уже больше двух десятков лет, но они действительно ищут тебя, каждый год приходят ко мне, пытаются достать тебя. Но никто и никогда не узнает, где находится Гэгэ. И никто не сможет отобрать Гэгэ у меня. Се Лянь, молча слушающий речь супруга, вспоминал образы «предателей». Казалось бы, после восьми сотен лет скитания в одиночестве, он должен был привыкнуть. Но он всё ещё скучал по Му Цину и Фэн Синю. Только вознёсшись в третий раз, принц и не надеялся поговорить с своими бывшими друзьями вне рабочих дел. Думал, они всё ещё презирают его, винят в падении родного государства. И каково же было удивление Его Высочества, когда за столом он увидел почти что копий двух генералов. Хватило пары слов, чтобы догадаться об истинных личинах Нань Фэна и Фу Яо. И принц был несказанно рад, что даже спустя долгих восемь веков и море ошибок он всё ещё может говорить с ними. С тех пор Се Лянь думал, что теперь точно не попрощается с ними, но как оказалось, у судьбы- Нет, не судьбы, у Хуа Чэна на это были свои планы. На самом же деле, теперь император небес лишь надеялся, что все, с кем он был знаком, и с кем познакомился после последнего вознесения, забудут его, не тратя годы на бессмысленные поиски. В частности, два невероятно сильных Бога войны. — Гэгэ, хватит думать о них. Сейчас не время, твои мысли должен занимать только я. — С этими словами демон поменялся местами с принцем, оказавшись сверху. Принц резко выдохнул, когда холодная рука супруга проскользнула сквозь слои одежд и коснулась груди, охлаждая нежную кожу.***
— Мх… Сань Лан! — Стонать, да шептать имя супруга — всё, на что был способен Се Лянь, пока Хуа Чэн вбивался в его тело в бешеном ритме. Начиналось всё, как всегда. Мягкость и нежная ласка, быстро сменившаяся остервенелыми поцелуями и укусами. На местах, где побывали руки демона остались синие следы, смотря на которые Хуа Чэн утопал в похоти и жадности до своего принца. После очередного резкого толчка вход ощутимо запекло. Принц попытался выбраться из пут веревки, которой были окутаны его руки и привязаны к изголовью кровати. — С-сань Лан, помедленней… Пожалуйста. Говорить было трудно. Демон вгонял член в тело принца глубоко, выбивал весь воздух из легких, позволяя только надрывно стонать. Почувствовав, что меж ягодицами потекло что-то теплое, а вход болезненно запульсировал, Его Высочество попытался сказать супругу, но тот лишь продолжал шептать ему на ухо пошлости и впиваться зубами в лебединую шею. — Сань Лан, мне больно! Подожди, пожалуйста! — Выкрикнул принц, едва ли не ломая руки в попытке освободить их из хватки веревки. Демон же, словно сквозь толщу воды услышав слова Се Ляня, не смог понять смысл его слов. Он, оторвавшись от шеи Его Высочества взглянул в его лицо и замер, увидев на нем слезы боли, но никак не удовольствия. В тот же момент он почувствовал и теплую жидкость, и необычно сильно пульсирующий вход супруга. — Гэгэ.? — Ответом ему послужил всхлип, после чего демон с резко прояснившимся сознанием посмотрел на место единения их тел. Крови было много… Хуа Чэн очевидно, порвал Се Ляня утоляя свою похоть. — Гэгэ… Прости! Сань Лан просит прощения! Демон в панике обнял принца, не забыв выскользнуть из узкого входа. Се Лянь же уже перестал плакать, только тихо всхлипывал, пока Хуа Чэн без остановки просил прощения.***
С той ночи прошло уже несколько недель, и оба супруга успели оправиться от произошедшего. Травму Се Ляня быстро залечил Хуа Чэн с помощью ци, говоря, что он обязан это сделать, ведь принцу больно из-за него.