Мальчишка

      Она любит его, он это знает, она в этом уверена, ведь это проверено несколькими годами неразрывной дружбы, начавшейся с войны и противостояния. А потом... Просто в какой-то момент она прониклась к нему. Ей было не сложно, она не видела в нём заклятого врага, монстра или ещё какую-нибудь тварь. Она видела в нём человека. Да, она не понимала его мотивов и причин, но знала, что у него была причина сделать всё это. И не ошиблась. За тысячью обликов и холодным расчётом далеко не детского ума, отличающегося от данного облика мальчика Иванушки, там всё равно спрятался мальчишка. Хрупкий такой, слабенький, наивный на то что всё будет хорошо, оставшийся с юных лет без материнской ласки и внимания. Алёнка всё также не знала, почему он так хотел магические силы, но в этом она понимала его, сама была в такой же ситуации. А всё было куда проще, он надеялся с помощью магии не только завоевать сказочный мир, но он хотел и признания, ведь он обычный, а силы сделали бы его заметнее, статнее и сильнее. Только всё провалилось и мальчик, перед которым всё расцвело, вновь сломался, а вокруг всё погрузилось во тьму, не оставляя возможности всплыть на поверхность яркого Божьего создания под названием Земля. Он упорно убивал в себе этого мальчика, лишал эмоций от радости дня, несмотря на детский крик души он убил далеко не одного человека, губил всё живое в округе, никак не балуя девственное создание. Он не хотел ничего менять, у него уже было твёрдое представление о людях и он не собирался его изменять. Непривычными для него были только две вещи: его называли по имени, только в ласкательной, причудливой форме, а по другому просто Владиком, и вторая - его обнимали и были рады приходу. Он никогда не обнимался, было попросту не с кем и сейчас, когда взволнованная девчонка, радостно прокричала уже "ненавистное" - Владик и кинулась обнимать, этим она только разбудила и приласкала холодного мальчика в его душе. Совсем ожидаемо было когда на него праведного наехали и только Алёнка промолчала, да, ей он доставил проблем похлеще всех, но каждый ведь может изменится.       — Глупая Алёнка, я не изменюсь... Никогда.       А потом это затянуло. Она стала пытаться радовать Морока чем угодно, они ходили в разные места, она стала чаще заниматься выпечкой и чаще обнимать его, говоря элеметарные слова благодарности. Она давно заметила его душу и знала что делать, у самой такая девчонка раньше была, только сейчас она стала мудрее и девочка внутри неё выросла. Теперь она хотела помочь ему.       Было всё хорошо, они вернули облик, ему стало легче и всё бы ничего, пока мальчишка чуть не подрос желая уже немного другой ласки и внимания. И раз уж Алёнка смогла перекроить его так, чтобы он просил чего душе угодно, сейчас он задумался. Объятия были и когда он спасал её она могла в знак благодарности поцеловать его в щёку, как и он на танцах её руку, но... Это другое. Он прекрасно знает, что не все девушки спокойно реагируют на поцелуи, ему было плевать на других, но исходя из этого он задумался, а какой предел у Алёнки? В какой момент она может перестать всё это делать? Когда она уже пошлёт его со своими проблемами и пойдёт разбирать свои? И Влад задумался, а что он сделал для неё..? Ведь всё это время она возилась с ним. Да, он неоднократно спасал её, но а если подумать, то ничего грандиозного он не сделал.       — Алён, — не привычная форма обращения к ней вместо "Алёнка" заставили её напрячься и посмотреть на Владика, сидящего за столом и пьющего чай с блинами, — А чего бы тебе хотелось? — девушка уже хотела было сказать "Найти родителей", но он перебил её — Помимо того чтобы спасти родителей? — он посмотрел на неё своими топазами, ожидая когда потерянная задумчивость сменится полным осознанием. Она села напротив него, хмуро смотря на сложные в замок руки.       — М-м-м, что ж, Влад, для меня нет ничего того, чтобы я ещё хотела получить. — он снова хотел перебить, но теперь это сделала она, — У меня всё есть, друзья, лучшие подруги, родителей я нашла и ты. Мне всего хватает. — она поднялась и продолжила готовить.       Он снова погрузился в мысли, она выделила его. Могла приписать к друзьям, но отдельно обратилась к нему...       — Подожди, но что такого сделал я? — она вопросительно посмотрела на него, —Ну, Саша и Вася с самого начала с вами, патруль тоже всегда с тобой, ну, родители понятно, но что сделал я? — она всё равно не понимала его — Ты сказала, что у тебя всё есть, обычно когда такое говорят, то при перечислении говорят про близких, тех кто много сделал для тебя, разве нет?       Она несколько минут пережёвывала его слова, а потом засмеялась.       — Боже, Владик. Ты много для меня сделал, — она обхватила его щёки руками и внимательно смотрела в его глаза. — И чтобы кого считать близким не обязательно делать какие-то подвиги. Я сказала, что ты близкий для меня человек потому что так и есть, дело не в том что ты сделал и чего не сделал, я просто так хочу. Я верю тебе, и тоже хочу помочь, так как помогал мне ты. — она чмокнула его в покрасневший нос и вернулась к плите, пока красный Влад, закрыв лицо руками приходил в себя.       — Ты уже много сделала для меня, а я не знаю чем тебе отплатить... — буркнул он себе под раскрасневший нос и и посмотрел на неё.       Прекрасная...       Дни летели и держать на коротком поводке этого ""мальчика" с глубокой фантазией и гормонами было тяжело и чтобы не причинить Алёне боль, он снова стал замкнутым, старался сократить их прикосновения до минимума. А она не понимала что не так. Ссоры с подругами стали чаще, они твердили, что он просто воспользовался ею и бросил, а она не слушала, знала что он не способен на такое и это трогало его до глубины души, ведь всё также наблюдал за ней и приглядывал.       Из-за расшатанных нервов она ослабла и заболела. На тот момент Влад решил перестать себя мучить и совсем перестал приходить, пока сердце болезненно не свело от дурного предчувствия. Он решил проведать её и пока бежал к ним под ливнем в его голове билась только одна мысль: "Только бы с ней всё было хорошо..."       На мельнице, где они жили оказалось пусто, он собрался было уходить пока не услышал сильный кашель. Он пошёл на второй этаж и верно. Там, лёжа в кровати с дикой температурой, у Алёны от кашля все внутренности лезли наружу. Его прошиб озноб. Это... Из-за него..? Он подошёл к кровати, сильнее укутал девушку одеялом и стал поглаживать рыжие пряди, а она не верила глазам, хотела задать тысячу и один вопрос, но от поглаживаний Влада она могла только зевнуть и спокойно уснуть. На тумбе у кровати он заметил записку, в которой говорилось, что девушки придут через час как минимум.       Так пролетело полчаса, он любовался ею. Он скучал по ней, сильно, скучал по объятиям, по тому как она называла его, скучал по её ласке и ему так не хватало её. Как он до такого докатился? Едва ли неделю пережил без какой-то там девчонки.       И, ох, как не вовремя проснулся этот мальчишка внутри его души. Почему он так реагирует на Алёну? Но сейчас она спит... Значит можно..? Он не хочет делать этого без её согласия, но хочется не только мальчишке, но и ему самому.       У всех есть предел и терпение.       Он и забыл уже, а может и не знал, что такое тепло чужих губ. Даже губы такие приторные, она пылает, растапливает его холод, от которого и без того уже нет следа. Он не ждёт ответа, он не собирается зайти дальше своей и её границы в их общении, ведь они и так уже перешли её. Просто прикосновение, не больше. Он отстраняется и не в силах смотреть на её бледное, аристократическое лицо, отворачивается, попутно хватаясь за голову и утыкаясь в ладони.       — Совсем о себе не думаешь. — он замер боясь даже пошевелиться, — мало того что пришёл в ливень, весь промок, так и не думаешь, что можешь заразиться. — она упрекала его, скрывая под этим беспокойство, но даже если это упрёки, он всё равно готов слушать эту нежность вперемешку с болезненной хрипотцой.       Ему кажется или... Она сильнее покраснела... Действительно она совсем раскраснелась, прячет взгляд, пытаясь смотреть только в окно.       — Как ты себя чувствуешь?       Он проводит своей ледяной рукой по её горячему лбу, убирая мешающие волосы.       — Уже лучше... — она с шумом выдыхает ощущая блаженную прохладу и недовольно морщится когда Влад собирается убрать руку, что он собственно замечает и возвращает её на место.       Она всё также смотрит в сторону, никак не комментируя то что он сделал.       — Знаешь, когда ты резко стал пропадать... — начала она, — мне впервые стало как-то... Не по себе что ли, может даже грустно. Девочки упорно говорили, что... Не важно, просто они говорили что я зашла далеко за грань. Дружить с врагом все дела... — она тихо и неловко посмеялась. — Я всё думала где моя граница. — он всколыхнулся, вспоминая что думал точно о том же. — Все те действия по отношению к тебе, расслабляли меня, какое-то успокоение постоянно теплилось в сердце, когда я знала что тебе легче. Для меня не было границы по отношению к тебе. Объятия, поцелуи в щёчку, ну или в руку, засыпать в обнимку, смотреть фильмы, ходить куда - нибудь, сидеть на крыши и смотреть на звёзды с чашкой какао в руках... Это всё было в порядке вещей, меня не смущала ни одна деталь. Я думала может мой предел проявится если мы поцелуемся.... — они напряглись, — Но даже так... Ничего не изменилось, то чувство что осталось "после" не назвать смущением, скорее чём-то сродни эйфории... Мне кажется я запуталась. Я не знаю что я чувствую, всё так перепутано... Ты знаешь что это такое? — она повернула голову и с надеждой посмотрела в его рассеянные небесно голубые глаза, ищя в них ответ.       — Я-я-я.... Да. Мне кажется знаю. — он серьёзно посмотрел в её глаза и убрал руку с её лба, — Я тоже не знаю где и мой предел, точнее не совсем мой... — он имел в виду бессовестного мальчугана в его душе, — Если ты не против то-о-о... — он замешкался, думая не перегнул ли палку, но этот внутренний бес ликовал.       Она завороженно глядела на него и не выдержав приподнялась и прильнула к холодным, солоноватым, обветренным губам.       Пару минут они не могли оторваться друг от друга, жар сжигал обоих.       — Видимо всё таки их нет... — он вопросительно смотрел на неё. — Границ.       К чёрту границы.       Алёна стояла и готовила завтрак. По полу тянуло утренним холодом и одна большая футболка не укрывала толком. Зато горячие руки обхватившие талию и обжигающее огнём дыхание, обдавшее шею, в миг согрели волшебницу.       — Мальчишка снова не даёт покоя?       Она не смотрела на него.       — Да, но это не важно. — он обнял её зарываясь носом в рыжие локоны, — Алён, — она произвела неопределённый звук, показывая что она во внимании, — Давай сегодня ещё раз проверим наличие твоих границ?