…Он говорит ей: «Вглядись в то, что видишь здесь Чтобы не было больно после — не верь, что есть Светло-палевый в красках неба И мир Идей. Перестань искать что-то от Бога внутри людей» Мария Заборянская
Треск поленьев в камине изредка прерывал затянувшуюся тишину. Он был единственным источником света в окутанной полумраком комнате. Огонь отбрасывал свои тени на лицо Мальбонте, подчеркивая его резкие черты. Каждая мышца его тела была напряжена, а в глазах за напускным спокойствием читались настороженность и глубокая тоска. Словно он ожидал вражеской атаки: как с минуты на минуту в комнату ворвётся отряд Ребекки, перевернёт штаб вверх дном, скрутит не оправившихся ото сна повстанцев и уведет отсюда Вики. Вики… Мальбонте повернул голову влево, там, где на его кровати беспокойно спала девушка. Грудь её тяжело вздымалась, ладони крепко вцепились в покрывало, а на лбу выступила испарина. Он свел брови к переносице, издав тихий вздох. Давно ли она борется с кошмарами, что поселились в её сновидениях? Мальбонте не помнит, когда в последний раз видел сон. Хоть какой-то. Обычно он беспокойно ворочался всю ночь, а под закрытыми веками видел лишь непроглядную тьму. Интересно, каково это, хоть раз увидеть мир, открывающийся перед тобой, когда голова ложится на подушку, тело расслабляется, и душа начинает исследовать новые измерения? Он хотел бы знать ответ на этот вопрос. Но ещё больше он хотел, чтобы девушку, лежащую перед ним, прекратило лихорадить, и она, наконец, смогла выбраться из оков собственного страха. Он тихо отодвинул кресло, и, стараясь идти как можно тише, принес из соседней комнаты таз с водой. Свет от камина мягко лег на поверхность воды, которую тут же рассекла рука Мальбонте, когда он смачивал тряпку. Стараясь двигаться плавно, он попеременно прикладывал ткань к лицу Вики, к зонам вокруг затылка и шеи. Звук пульсирующей крови в ушах заглушал её сбивчивое дыхание. С каждым прикосновением вдохи девушки становились рванее, грудь тяжело вздымалась и падала, опускаясь на гулких выдохах. Тьма сгущалась в её подсознании, длинные склизкие щупальца окольцовывали внутренности, дышать с каждой минутой становилось тяжелее. Казалось, ужасу нет конца, он стал частью Вики, проник под кожу и распространился с кровью. Она пыталась закричать, но изо рта выходили только сбивчивые хрипы. Вики раз за разом видела, как отлетает от эшафота голова адмирона Винчесто, заливая хлынувшей фонтаном кровью землю. Её было так много, что едкий железный привкус оседал и впитывался в кожу, одежду, волосы, чувствовался на зубах и в носу. Багровая вязкая жидкость поднималась всё выше и выше, переходя уровень голени. Из пустых глазниц Винчесто вылетали Серафимы Цитадели, хищно сверкая выросшими у них острыми клыками. На месте отрубленной выросла новая голова, принадлежащая ангелу Фенцио. Он выпрямил шею, попытался задрать её выше, но деревянный ограничитель мешал ему это сделать. Издав протяжный вопль, Фенцио, или то, что стояло на подмостках, резко вжало голову в плечи, чтобы в следующий момент выстрелить ею, словно мячиком на резинке. Его шея была похожа на двенадцатиметрового паразита, который скручивался в небе спиралью. Вики с ужасом наблюдала за открывшейся перед ней картиной, ощущая, как немеет тело. Её барабанные перепонки снова пронзил оглушительный непрекращающийся визг. Инстинктивно хотелось закрыть уши руками, но собственные руки не слушались, массивным грузом оттягивали вниз плечи. Она жадно вбирала в легкие воздух, чувствуя, как и они заполняются кровью. Вдруг она заметила резкое движение головы Фенцио. Длинная шея перекрутилась несколько раз, превращаясь в жгут. Внутри Вики всё со стихийным потоком отмирало, тлело, переворачивалось, тьма разъедала её изнутри, как серная кислота, поглощающая мягкие ткани. В этот момент голова развернулась прямо в её сторону, отняв у Вики возможность смотреть куда-нибудь, кроме безжизненных пустых глаз. Его взгляд был нацелен прямо на Вики. Резкий звериный оскал отразился на лице Фенцио. Вопль становился громче и протяжнее, а шея коброй закручивалась вокруг девушки, не способной даже шагнуть в сторону. Липкая по ощущениям кожа плотнее смыкалась на её теле, выбивая последний воздух. Изо рта вырывался хриплый кашель вместе со сгустками крови, заполнившей лёгкие и дыхательный проход. Вики не могла оторваться от жуткой бледной пелены глаз напротив. В ней она видела вывернутое наизнанку, изнемогающее подобие себя, с застывшем на лице ужасом. Всеобъемлющий вопль проникал в неё, разрастался, сковывал то жалкое месиво, что осталось от её внутренних органов, делая её муки невыносимее. Единственное, на что хватило сил девушке, — опустить отяжелевшие веки, на обратной стороне которых отпечатался пропитанный отчаянием предсмертный взгляд адмирона Винчесто.***
Вики не сразу почувствовала чужую горячую ладонь на своей щеке. Её лихорадило. Изнутри живое пламя опаляло внутренности, норовило выйти из тела и оставить опаляющие следы на коже. На кониках пальцах зарождалось желание, изнывающее от мучительной близости. Оно просило больше, посылало импульсы по всему телу, задерживаясь в районе груди и внизу живота. И Вики не знала, причина тому постепенно отступающие образы из сновидения, такие яркие, будто настоящие. Или тот, кто сейчас сидит на расстоянии вытянутой руки и в успокаивающем жесте пытается вселить в неё чувство безопасности. Но что из этого действительно реально? Немного шершавые на кончиках, пальцы нежными поглаживаниями скользят по щеке, очерчивают мягкую линию подбородка, заправляют за ухо выбившуюся прядь. Вторая рука Мальбонте ложится на напряженную кисть девушки, которой она вцепилась в ткань простыни, словно это последняя вещь, которая поможет ей окончательно не потерять рассудок. Плавные движения проходят по сбитым костяшкам, большой палец оглаживает тыльную сторону ладони. Вики ослабляет хватку, и Мальбонте всей своей ладонью проводит вверх, потом снова спускается к запястью, и берет ее ладонь в свою. Сквозь плотную дымку охватившего кошмара она услышала голос: — Не пугайся. Он звучал приглушенно, так, будто его обладатель хотел, чтобы эти слова услышала только она. И даже до молчаливых стен не донеслось ни звука. Дыхание Мальбонте опалило лоб Вики, когда он прикоснулся к нему сухими губами. И этот простой жест был пропитан нежностью и калейдоскопом невысказанных чувств, что собираются на кончике языка, обреченные навсегда быть затоптаны тем, кому они принадлежат. Но это случится потом. Не сейчас. В этот самый момент, когда дымка окутала ее сознание (может, и его тоже?), ее лицо покрывают невесомыми поцелуями. Пройдя путь от макушки, спустившись вниз от болезненно осунувшимся щекам, Мальбонте накрывает ее губы своими. Он не набрасывается на них в порыве страсти, опьяненный внутренним голодом и желанием. Мальбонте трепетно касается ее губ, делая поцелуй сдержанным и целомудренным. Где-то на периферии часть него исходит в яростной агонии, перемалывает и заживо закапывает себя снова и снова.«Она может стать твоей слабостью»
Внутренние демоны скалятся, обнажают свои клыки. Все труднее было удерживать их в узде, не позволять полностью поглотить разум. Они питаются слабостями, и Мальбонте слишком долго морил их голодом. Он просто не может себе позволить дать слабину. Только не в условиях войны, когда намеченная цель должна быть непременно достигнута. Мальбонте чувствует, что с каждым днем становится все одержимее идеей мести. Она будоражит его похлеще любых препаратов, которыми пичкаются искатели новых ощущений на Земле. Может, демоны уже окончательно взяли над ним контроль, и сейчас просто идет процесс саморазрушения, в конце которого мрак будет пропитывать каждую клетку его естества.«Ты все равно убьешь девчонку»
Даже если Вики встанет на его сторону, рано или поздно от нее придется избавиться. Слишком многое поставлено на кон, а эта игра, которая кардинально перевернет все мироустройство, стоит свеч. Но когда он чувствует слабый импульс ее энергии и нежное прикосновение пальцев на своей ладони, несмело соединяющих их руки в замок, внутренняя тьма ослабевает свою хватку.