***
Неделя пронеслась быстро, и они даже успели заскочить к Шелли, что очень её обрадовало. На обратном пути эти два долбоёба успели ещё кое-что сделать, а именно — пузырёк диэтиламид лизергиновой кислоты. И вот долгожданный вечер пятницы. Примерно с шести вечера они пили и творили хрень, а к девяти едва нормально стояли на ногах. Парни уже перебрались на кухню и гремели утварью. Громко смеясь они хлопали дверцей холодильника, пытаясь помешать друг другу взять очередную бутылку пива. Хотя, выпивалось не только пиво. Языки уже заплетались и изо рта вырывался пошлый и дикий бред, подкреплённый наркотиками и алкоголем. Спустя где-то час шастанья по кухне, им надоело, и они перебрались в большой зал на первом этаже, где развалились на ковре. — Ты не представляешь, она была ТАКАЯ сексуальная. А грудь, а зад! — Роман, смотря в потолок, поднял руки вверх и попытался изобразить форму женского тела, но хаотичные размахивания не слишком смогли это сделать. — Ты бы слышал, как она стонала и просила ещё. Как она прогибалась. И отсосала как надо. Я её ТАК трахал! А она вцепилась и не отпускала, даже засос оставила. Питеру не слишком понравилось то, что какая-то сука трахалась с ЕГО Романом. А потом увидел на шее друга красное пятно, от чего просто вскипел от злости. Но пока старался сдерживаться и просто похвалил собеседника. — А что это только я рассказываю? Давай теперь ты. — Я?! — Ну, а кто ещё? — Роман уселся ближе к Руманчеку и уставился на него. — Давай, давай! Колись! Питер просто не знал, что говорить, но прежде чем успел что-то придумать, слова сами вырвались: — Ну… У меня никого не было на неделе. Да и на прошлой, и вообще больше не будет. — Злость взяла верх над ним, и он уже не мог остановиться. Годфри недоумённо смотрел на него. — И мне не нравится, что ты ебёшь кого попало. Они делают это из-за твоей репутации и денег. — Да что с тобой, чел? Ты после дозы умом тронулся? — Упырь увидел, что у его друга-ликана сначала побледнело лицо, а теперь тот опустил глаза и покраснел. Видимо, осознание пришло позже. — Какого хера с тобой случилось?! — Я…просто… — Что? — Извини… — И всё?! — Роман ухватился за плечи друга и удержал, когда тот собрался встать и уйти. Теперь они оба сидели (на своих тощих задницах, хых). — Нет уж, цыганок. Ты мне всё расскажешь. Здесь и сейчас. Питер поднял глаза и посмотрел на серьёзное и озабоченное лицо друга со слипающимися глазами. Тот хоть и начал уставать, но он не отстанет, пока не добьётся своего. «Может, завтра он ничего и не вспомнит, — подумал он. — В нём столько алкоголя и наркоты, что удивительно, почему ещё не в отключке». Сердце стало бешено колотиться и Руманчек сделал отчаянный поступок. Он рывком сократил расстояние между ними и поцеловал Романа. От такого у второго, мягко говоря, просто челюсть отвисла. Когда цыган отстранился, то они оба смотрели руг на друга: один — виновато, другой — удивлённо. Возникла небольшая неловкая пауза, которую прервал Питер. — Прости… Это очень глупо. Ты не злись, просто я… Ему не дали договорить. Годфри накинулся на него, прижимая к себе и страстно целуя. Питер явно такого не ожидал и хотел было вновь отстраниться, но крепкие руки не дали этого сделать, и вскоре он подался навстречу, обнимая Романа за шею. Они углубляли поцелуй и кусали друг друга, их желание всё нарастало. Годфри повалил оборотня на спину и навис над ним. Сейчас, находясь под дозой ЛСД, которую успешно спиздили у Прайса, и алкоголя, Роман почти не соображал, что делает. Сначала, в голове было много разных мыслей, но после выходки его друга их просто смело. Зато это его возбудило. Поэтому ему было в этот момент вообще без разницы, кто перед ним. По восприятию казалось, что ему предстоит трахнуть очередную суку, однако сознание отчаянно вопило, что он здесь с Питером-сука-Руманчеком. Но даже если так, он хотел его. Хотел попробовать что-то новое. Он начал стягивать с парня футболку с парня и покрывать его шею и ключицу засосами, кусая и немного оттягивая кожу. Руки блуждали по телу, находя эрогенные зоны и сильнее возбуждая партнёра. Роман стянул с себя майку и, устраиваясь между ног, прижался пахом к Питеру. — Стой, подожди! — Член нависшего над ним парня выпирал и ощущался даже через ткань штанов. Да, они оба хотели друг друга, но мысль о том, что трахать будут именно ТЕБЯ, не слишком радовала. Тут он почувствовал, что чужие руки стягивают с него джинсы. — Что ты делаешь? Подожди. — Ну ты же против того, чтобы я трахал кого попало. — Роман, хитро скалясь, уже стягивал с себя брюки. — Вот я и трахну тебя. Чтоб не ревновал. Эрегированный член уже стоял колом и требовал ласки (порошок такой, ага), хотелось жёстко выебать лежащего парня. Голый возбуждённый и пытающийся прикрыться Питер выглядел таким беззащитным, что только сильнее возбуждало Романа. Он придвинулся ближе и, направляя свой пенис, начал медленно входить. — Стой! Мне бо… — Заткнись, — резко оборвал Питера упырь. — Ты только сначала так говоришь, а потом вообще с меня не слезешь. После этих слов, Годфри сильным толчком вошёл до конца, шумно выдыхая. Питер издал сдавленный стон, а глаза заслезились. Но потом ощутил горячее дыхание на своей шее и лёгкое прикосновение губ. — Вот и всё. Теперь просто получай удовольствие. — пробормотал Роман и слегка укусил его за ухо.***
Поначалу, Питер боялся и стеснялся. Он не ожидал, что его друг так отреагирует, но это всяко лучше, чем если бы ему врезали и сказали, что больше никогда не хотят видеть. Теперь он обхватил ногами талию Годфри и стонал от каждого движения. Его возбуждённый орган тёрся между их животами, что вызывало волны наслаждения. Сильные руки обхватили его талию и прижали сильнее. Руманчек начал двигать бёдрами, насаживаясь на пульсирующий член, который теперь так приятно ощущался внутри. Роман немного ускорился, отчего Питер вцепился в его плечи, царапая их. Вечер определённо приобрёл неожиданный поворот событий, но в каком-то смысле они оба этого хотели. Питер хотел его, потому что он смог найти единомышленника и хорошего друга. Ну, относительно хорошего. Да ещё и привязался к нему, как собака. Хотя, по факту, он и так та ещё псина. Роман хотел в основном по той же причине, но было ещё кое-что. Оливия была против их общения даже сильнее чем мать его блохастого друга, а если бы она сейчас увидела, ЧТО они вытворяют на полу первого этажа, то померла бы на месте, а не в конце третьего сезона. Так что, их вполне устраивала данная ситуация. (А теперь вернёмся к траханью) Толчки стали резче и темп явно ускорился. Комната наполнилась стонами и звуками шлепков. Через несколько мгновений Роман вошёл как можно глубже и замер, тяжело дыша. — Твою же мать… — Питер недовольно посмотрел на парня. — Не мог вытащить что ли? — А я ещё не закончил, — улыбнулся тот поднимаясь и вставая перед ним. — А теперь будь хорошим мальчиком и отсоси мне. Если сделаешь хорошо, то я и тебе сделаю приятно. Оборотень удивлённо уставился сначала на лицо Годфри, потом перевёл взгляд на его стоящий член, который оказался чуть больше, чем он себе представлял до этого (похотливый ублюдок). С одной стороны, ему было стыдно это делать, но с другой — он очень хотел этого. Поэтому он поднялся на колени и робко обхватил рукой член. Делать ему этого раньше не доводилось, но всё бывает впервые, верно? Питер начал медленно мастурбировать ему, поглаживая второй рукой бёдра. Потом всё так же неуверенно приблизился и поцеловал головку, и хотел было начать дрочить и себе, но его остановили. — Нет уж, сучка. Сосредоточься на том, что перед тобой. Потрогаешь себя позже. — Хоть и возникало сильное желание разрядки, Питер всё равно послушался. — А теперь хватит медлить и открой ротик. Руманчек помедлил секунду, а потом принялся облизывать член и мошонку Романа, от чего тот закатил глаза от удовольствия и чуть застонал. Вскоре он немного посасывал головку, стараясь взять чуть глубже, но не слишком получалось — возникал небольшой рвотный рефлекс и боязнь, что его вырвет. Однако Годфри не захотел ждать более и, положив руки на его затылок, двинул бёдрами вперёд, вынуждая его взять глубже. Питер попытался отстраниться, но ему не позволяли. Рефлексы заставляли его шевелить языком и сглатывать слюну, которая обильно текла из уголков рта, что только доставляло удовольствие другому. Голову насаживали на член, двигая им, а воздуха стало не хватать. Тут его отпустили и дали отдышаться. Питер кашлял и хватал ртом воздух. — Теперь понял, как надо? Давай теперь сам, а то придётся повторить. На этот раз, обхватив основание члена рукой, взяли в рот почти наполовину. Роман был приятно удивлён, когда парень на коленях наконец вспомнил, как ему так же отсасывали, и решил повторить. Очень здорово было наблюдать, как его хороший друг, коим уже не являлся, стоит на коленях со стояком и берёт у тебя в рот. Их уже можно было считать любовниками после этой ночи. Роман гладил тёмные волосы в то время, как ликан водил рукой у основания и быстрыми ритмичными движениями сосал ему. Было слышно, как тот чуть причмокивает, а его вязкая слюна стекает сначала по пенису, а потом по ноге. А спустя минуту, Годфри вновь ускорился и кончил тому в рот, пачкая всю полость и губы. — О-о-о… Какой ты… молодец… — Тяжело дыша Роман еле проговорил эти слова. Он смотрел на Питера, у которого с подбородка стекала капля спермы, а член всё так же стоял. От такого зрелища ему захотелось сделать ему приятно. Он опустился рядом с ним. — Думаю, ты заслужил кое-сто и от меня. Конечно, отсасывать тебе не буду и знаю, что это не честно, но всё же лучше, чем ничего. Он не дал сказать Руманчеку и слова, как начал его целовать и кусать за губы, прижимая к себе одной рукой, вторая же опустилась на пенис и поглаживала его. Питер обнимал его и охотно отвечал на поцелуй, слегка постанывая, когда рукой вновь проводили по его возбуждённому органу. Через некоторое время Роман быстро двигал рукой и проникал языком в приоткрытый рот, чувствуя вкус алкоголя и собственной спермы. А через пару мгновений Питер громко простонал и кончил на руку парня. Они чуть отстранились, устало глядя друг на друга. Упырь положил голову ему на плечо и гладил взъерошенные волосы.***
После всего произошедшего они просто прибрались и сходили в душ, но, когда стали расходиться по разным кроватям, Годфри ухватился за руку парня и предложил лечь с ним. Всё равно уже всё произошло. Они тихо легли и прижались друг к другу. — Я люблю тебя, — тихо прошептал Питер. От таких простых слов у Романа всё загорело в груди. Таких ощущений он никогда не испытывал. — И я тебя. — По голосу слышалось, что он смущён и растерян. Он сильнее прижался к парню. — Только нам придётся оставить это в тайне и действовать осторожно. — Да, я понял. — Питер немного помолчал. — В следующий раз приходи ко мне. — Хорошо. Они так и уснули в объятиях друг друга, ни о чём не беспокоясь. Им обоим стало легче и их сейчас не пугал никакой зверь, убивающий людей последний месяц. Даже запреты их матерей не беспокоили. Для них на данный момент существовала только эта ночь. Только одна ночь, позволившая им узнать их истинные чувства и желания. Так они и спали, согреваясь и наслаждаясь теплом друг друга.