метод резиновой уточки

Когда в комнату ввалилось что-то громкое, пыхтящее и матерящееся себе под нос, Ома пожелал, чтобы он не просыпался — а потому первые несколько мгновений, пока источник шума носился вокруг футона и всячески пытался привлечь внимание, мастерски изображал сон. Однако спустя пять минут ему это надоело — а поганец уходить явно не собирался — а потому он неохотно приоткрыл один глаз. Райан был к нему так близко, что Ома едва не вмазал ему в ебальник — едва удержался. Ханафуса сказал, что рано еще физической активностью заниматься, стоило подождать хотя бы полгодика после операции, сердце там, понимаете ли, но с таким соседством едва получалось. У того на лице читались разные эмоции, включая попытку размышлять (редкое зрелище). Райан выжидающе смотрел на Ому, и тот, понимая, что уже не отмажется, вяло пробормотал: — Ну? — Баранку гну. Ты же сейчас не занят, а? Ома скептическим взглядом одарил Райана, после чего развел руки — в комнате было пусто, а все, что он делал последние несколько дней, это хорошо спал. Можно было намекнуть, что кое-кто тут мешается, но сон начинал откровенно надоедать, хотелось поделать что-то, аж руки чесались — даже несмотря на запрет Ханафусы и обещание воткнуть скальпель в задницу. Подобный ответ Райана явно устроил, и он с довольной ухмылкой вывалил что-то на одеяло Оме, отчего у того бровь начала подниматься все выше и выше, пока, наконец, он искренне не поинтересовался: — Ты читать умеешь? — А ты — шутить? — огрызнулся Райан и хмыкнул. Он деловито уселся рядом. — Мне нужно, бля, к экзамену подготовиться. Ома взглянул на него еще раз — видимо, настолько недоверчиво, что Райан оскалился и зарычал: — Ну-ну, шути давай, хуютник. Жду. — Я вообще-то не знал, что ты учишься, — честно проговорил Ома и покосился на тетрадь. — Неужели старик решил и тебя, обезьяну такую, грамоте научить? Похвальное решение, честно, — когда взгляд Райана доложил о том, что за следующее оскорбление кто-то точно полетит из окна, Ома лишь весело усмехнулся и добавил серьезным тоном: — Ладно, без шуток. Нахуя ты ко мне приперся? — Чтобы ты помог, уродец. — Помог в чем, налажать? — передразнил его тон Ома и цыкнул. — Напомню, что я родился в самой огромной помойной яме, а пока Карла не рассказала мне про ее шарагу, я понятия не имел, что такое университет в принципе. — Да не в этом плане, бля! Морально! Раздраженно отмахнувшись, Райан — любо-дорого было видеть его таким злым — впихнул первую тетрадь Оме и ткнул пальцем в аккуратно заполненный список вопросов с ответами. Попытка осознать, что, скорее всего, почерк принадлежал именно ему, а не Фусуи, провалилась — и Ома предпочел делать вид, что знать не знает, что эта обезьяна, оказывается, пишет красивей, чем половина дамочек, что когда-то оставляли ему свои телефоны для связи. С кем он, конечно же, никогда не связывался, потому что мобильного у Омы не было до сих пор. Потерев виски, Райан вздохнул и закрыл глаза. Вся его сгорбленная фигура излучала боль и страдание. — Я, конечно, несколько раз по этому говну пробегался, на средний балл хватит, но дед сказал, что если я сдам хуево, то он мне анус разорвет. Что, конечно, было бы весело... — Райан заметил, как Ома широко распахнул глаза, после чего спешно добавил: — Весело посмотреть на его жалкие попытки, но что-то, знаешь, мне не очень хочется делать это сейчас. — И поэтому ты приперся ко мне. — Ага. Ома страдальчески закатил глаза. — Хуевый план, откровенно говоря. — Нормальный! — Съеби, умоляю. Сил нет твою тупую рожу видеть. На турнире насмотрелся. — Ой, мля, хорош комедию ломать! — Ома даже ухом не повел, когда мимо его уха просвистел учебник. Хотя, признаться честно, его начинало откровенно веселить то, как часто Райан стал к нему захаживать. — Ты знаешь, что такое «метод резиновой уточки»? Я тут за этим. — Да, естественно. Я беру резиновую утку и засовываю ее тебе в рот, как кляп, чтобы ты дал мне отдохнуть, — когда лицо Райана свело судорогой, Ома растянул губы в довольной ухмылке. — Ну-ну, не злись. А то вторая окажется в заднем проходе. — Посмотрите на этого юмориста хуева! Брависсимо! Тебе бы в утренних шоу выступать, млять, все рейтинги побьешь с такими хуевыми шуточками, самое то для долбоебов! Бесить Райана, когда тот пришел к нему сам за такой, пусть и немного странной, помощью, было откровенно говоря весело, но Ома хорошо знал границы чужого терпения. Легче всего было отмерить их по Эрио — он довольно легко вспыхивал, в отличие от Райана. Поэтому все, что уже свело с ума бы старика, было для Омой границей — дальше будет опасно, кто знает, когда угроза Ханафусы станет явью, только не для Омы, а для Райана, что попытается его придушить? А Ома вроде как обещал старику больше не бить его непоседливого внучка, а то и так все мозги вышиб. Пока Райан буравил его злым взглядом, Ома улыбнулся еще шире. — Расслабь булки. Ну? Что за уточка? — Это когда ты рассказываешь что-то резиновой утке, и потом сам в своих словах замечаешь несостыковку, — неохотно проговорил тот и провел ладонью по коротким волосам. — В общем, мне нужно просто рассказать тебе это. Для самопроверки. Ебало попроще сделай, уеба. — Я рад, что в трудную минуту ты пришел за помощью ко мне, — со смешком проговорил Ома. У Райана лицо было такое, словно он лимон съел. Ладно, границы допустимых шуток можно было и расширить. — ... и вот Фусуй меня уломала посмотреть этот кинчик. Такой себе, я тебе скажу, но там был поехавший еблан в черном костюме, который по ночам пиздил преступников, и я такой, ба-а-атюшки, еб твою мать, это ж как тот ебанутый коп с турнира! Я как сказал это Фусуй, она возьми и начни ржать. Как его там... — Акойя. — Ага, вот этот хуй. Ебанный супергерой завелся. Пизда. — А как фильм? — Да говорю, не очень, но если хочется мозг отключить, то сойдет. Так, блять, че за ебало! Пошутишь — я тебя рылом в костер ткну! Бумага в огне приятно хрустела. Ома скосил взгляд, когда что-то в костре треснуло. Райан отключать мозги умел хорошо, но перспектива убегать от огненной расправы как-то не особо прельщала. — Как вспыхнуло... Уверен, что тебе это больше не понадобится? — Да я, бля, гарантирую! Ахуенно все помню! А эту муть видеть больше не могу! Конспекты и учебники горели красиво. Ома с довольным лицом втянул воздух носом — напоминало о том, как они с Нико жгли газеты по вечерам, когда готовили мясо. Последнее ему пока было нельзя, во всяком случае так много, а потому он мог только предаваться воспоминаниям о сочных окорочках, тушеном филе и прочих яствах, которые сможет попробовать лишь через полгода. Райан рядом потирал руки, греясь об огонь. Они сидели в саду особняка Курэ — Эрио им за такой пикник скорее всего дал бы по шее, но их это волновало мало. Райан был самонадеянным идиотом, ну а Ома просто хорошо помнил, что Ханафуса грозил не только ему — а деду в том числе. Чудесно, правда. Когда сзади на энгаве раздались шаркающие шаги, Ома напрягся. Колошматить Эрио его не мог, но вот выебать мозг — легко. В этом он был мастак, на Мецудо явно наловчился. Они с Райаном синхронно обернулись — нарочито медленно, словно для лишнего драматичного эффекта. Впрочем, Эрио выглядел на удивление спокойно. Идущий позади него Холлис выразил и то большее удивление на костерок, чем старик. Ома лишь недоуменно вскинул бровь. — Что вы делаете, бестолочи? — Сжигаем доказательства! — загоготал Райан. Эрио лишь скептически взглянул на них двоих, отвернувшихся и подкинувших еще книжек в пламя. Однако, говорить ничего не стал — в голове всплыли приятные воспоминания о том, как они с Мецудо в юности жгли налоговые документы, которые им тоннами присылали все подряд. А потом бегали от коллекторов... Воспоминания о том, как его приятелю заехали трубой по голове до сих пор приятно грели душу, и Эрио смахнул невидимую слезу, после чего направился прочь, попутно советуя Холлису поискать что-нибудь тяжелое. Сжигание документов — это хорошо. Лишь бы трубой в этот раз заехали не Райану. Ну, если принесет плохой результат с экзамена — то пусть пеняет на себя.