«Given — Fuyu no Hanashi»
Такой до боли знакомый трек, который Игги переслушивал миллионы миллиарды раз. Такой родной, будто приклеенный. Такой прекрасный, и оставляющий хорошие воспоминания, которые через какое-то время становились горькими, как тот шоколад, что ему дарили. Такой… Он не знал и сам какой. Игги любил этот трек, также, как когда-то любили его, такого странного и необычного. Впервые, Игги услышал его, когда смотрел аниме. Такое короткое, но грустное. Грустное, как и его жизнь в последние два года. — Игги, — послышался голос откуда-то из коридора, такой грубый бас. — Обед готов, если будешь есть — спускайся на кухню. Да, поесть бы сейчас не мешало, учитывая то, что в последние шесть месяцев Игги стал худее из-за своего намеренного голодания. «Дурак!» — отозвался чей-то голос в его голове. И правда — дурак. Игги аккуратно, словно маленького ребёнка, убирает гитару в чехол, а потом ставит в шкаф к другим гитарам. Затыкая уши наушниками, Игги лениво шагает на кухню. На кухне её ждёт отец и обед, который мужчина готовит с тех пор, как умерла его жена — мать Игги. Салливан сидит на одном из стульев, аккуратно разрезая мясной стейк ножичком. Игги снова застыл в дверном приёме на пару секунд, вытаския один наушник, и, осматривая поверхности, в поисках своего мохнатого друга. — Беззубик, — проговорил мужчина, прожевав еду. — Выходи, Игги пришёл. Послышались тихое мурлыканье. Игги быстро уловил этот звук, такой успокаивающий. Парень выдохнул, когда чёрный кот спрыгнул со шкафа прямо ему на спину, начиная теряться о волосы своего хозяина. Игги улыбнулся, погладив своего маленького друга. Беззубик спрыгнул на пол, побежав к своей миске с водой. Игги уселся на свободный стул. Еда выглядела аппетитно, даже очень — пюре вроде бы без комочков, а у стейка корочка — всё, как он любил. Игги любил есть, также как и слушать музыку, но последний раз он ел два дня назад, сказав что не хочет. Он действительно не хотел или же обманывал себя? Сложный вопрос. Картофельное пюре оказалось довольно съедобным, а вот мясо, даже не смотря на всю свою сочность, паршиво-солёное. Мерзость, которую Игги выплюнул в ведро с отходами, что отец забыл вынести. — Что такое? — немного смеясь спросил Салливан. Не понятно для некоторых Игги скрутил пальцы — это означало, что ему не понравилось — оно солёное. На самом деле Игги не любил соль, а следовательно не любил что-то, где было много соли или пересоленое. — Возьми другой кусок, — он указал на небольшую керамическую посудину, похожую на поднос. — Видимо, попало чересчур много соли, прости. Парень отказывается от еды, потому что она ему надоела. Игги подбирает телефон с наушниками и идёт к себе. Игги снова в наушниках. Слушает музыку. Она ему нравится. Уже в комнате Игги открывает шкаф и смотрит: четыре гитары и два укулеле синего и белого цветов — он берёт одну из гитар ту, которая в сером чехле с его именем. «Игги!» — то, что было написано на чехле, парень улыбнулся, потирая глаза. Это была его любимая, которую ему подарил один из лучших людей на планете, ну по крайней мере так считал Игги. Он снова улыбнулся, расстёгивая чехол, чтобы вытащить инструмент. Gibson ES-330 — полуакустическая электрогитара зелёного цвета. Игги сел на край кровати, освободив гитару от защиты, отложив её, парень подошёл к двери, чтобы закрыть. Два щелчка. Игги возвращается обратно, беря инструмент в руки, немного забираясь подальше, складывает ноги почти в позе лотоса. Игги принимает удобное положение, чтобы начать играть. Пальцы уже в который раз касаются струн.***
— Игги, — восторженно говорит блондин с длинными волосами. — С днём рождения! — выкрикивает парень, передавая подарок имениннику. Игги распаковывает подарок, разрывая подарочную бумагу, добирается до чехла, он сразу понял что это гитара — по очертания. Отец говорит, что так нельзя, вот так вот сразу открывать подарки, но Игги с энтузиазмом маленького ребёнка продолжает рвать. Почти разобравшись с раздражающей бумагой, которую блондин накрутил шесть слоёв, Игги отбрасывает её в сторону, ища глазами бегунок, чтобы поскорее расстегнуть замок. Рику почему-то трясутся, улыбка не сползает с лица. Игги находит его, осторожно тянет, боясь сломать. Блондин садится рядом, ожидая, реакции Игги, но уже в самом начале было ясно — он несказанно рад. Наконец-то именинник полностью растегнул серый чехол. Игги откидывает верх, видя перед собой то, о чём он мечтал давно — полуакустическая электрогитара. Улыбка становится шире, зелёные глаза сияют от радости, Игги превращается в маленького ребёнка, что радуется подарку. Блондин опускает ладонь на его плечо, аккуратно похлопывая. — Нравится? — спокойно спрашивает парень. Игги активно кивает, дофамин бьёт через край. Игги поворачивается лицом к голубоглазому, открывая рот пытается что-то пытается сказать, но потом понимает и показывает жестами, что он очень рад. — Я рад, — улыбается парень, а после добавляет: — Игги. — и снова улыбается, одновременно моргая. Игги набрасывается на него, крепко обнимая. Блондин обнимает его в ответ. Игги будто делится своим счастьем, благодарит парня. Если счастлив один, то и другой тоже.***
Это был один из самых счастливых и не очень моментов в жизни Игги. Его звали Зиг — он подарил гитару и ушёл. Навсегда.***
Вечер празднования подходил к концу, Зиг собирался уходить домой. Уже стемнело. Игги всё время радостно улыбался, Зиг тоже улыбался, точнее пытался. Нет, ему было весело, но боль внутри сжимала и давила на тело, казалось, будто она скоро убьёт. — Ладно, спасибо, что позвали, но мне пора. — Зиг благодарил отца Игги, собираясь уходи. — Проводишь? — Игги кивнул. Они подошли к входной двери. Игги накинул капюшон толстовки на голову, Зиг поступил также. Парни вышли на улицу. Небо было почти тёмным, а воздух пах весной. Лёгонький ветерок дул с небольшой периодичностью. Они направились к тротуару, освещённого фонарём. Зиг посмотрел на Игги, их взгляды пересеклись, отчего один из них снова улыбнулся. Блондин взял его за руку, притягивая к себе, чтобы обнять. Снова. Игги был тёплый, наверно, даже горячий. Зиг — холодный, словно снег. Наверное, забавно то, что с их первой встречи всё было равно наоборот. Зиг, казалось, отдавал своё тепло Игги. Без-возд-мездно. Игги в свою очередь делился с ним счастьем, раздавал его направо и налево, но не каждому — только особенному, такому, как и он сам. — Я люблю тебя, Игги. — тихо произнёс Зиг, направляя звук в ухо парню. — И всегда буду любить. — он отстранился, чтобы поцеловать его в лоб. Это была его последняя фраза, пред тем, как уйти домой. Уйти и не вернуться.***
Игги неподвижно сидел на кровати, вспоминая прошлое. С каждой секундой воспоминания становилось всё грустнее. Казалось, будто ещё чуть-чуть и он заплачет, но Игги пристально смотрел в одну точку, пытаясь не моргать. Поджав нижнюю губу, Игги всё же моргнул. Глаза заблестели, в голове был слышен смех, что пытался вырваться наружу, но не мог.***
Наследующее утро после своего семнадцатилетия Игги проснулся от входящего звонка своего телефона, на котором высветилось имя звонящего «Зиг». Игги сразу же ответив, промычав в трубку. По ту сторону послышали всхлипы, отчего на лице парня появилось беспокойство, а потом слова, которые повергли Игги в шок. Он уронил телефон на пол, устройство ударилось о покрытие, отлетев в сторону. Игги упал на кровать, лицом в подушку. Его будто настиг смертельный удар. Такой стремительный и ужасно болезненный. С каждым ударом сердца, Игги изнутри заполнялся пустотой, которая так и норовила выйти наружу. Игги не плакал, потому что не мог — он пытался кричать, но ничего не выходило. Грусть переросла в злость, Игги покраснел, а тело стало ещё горячее. Он кинул подушку в дверь, а сам лёг на спину, закрыв лицо руками. Игги был бешенстве, нервно царапая лицо отросшими ноготками. Появлялись маленькие шрамы, похожие на кошачьи когти. Глаза покраснели оттого, что Игги не моргал, а после солёные капельки начали скатываться по лицу, попадая на царапины. Было больно, даже очень. — А-а-а-а-а! — протяжный истошный, полный боли крик прорезался, вырываясь изо рта Игги. Игги кричал. Кричал долго, что есть сил, затыкая уши руками, чтобы не слышать своего громкого голоса, который он услышал впервые за семнадцать лет. Крик был до тех пор, пока горло не начало болеть, а голос стихать.***
Это был единственный раз, когда Игги слышал собственный голос, после это случая он снова замолчал. Новость о смерти Зига была слишком болезненной и тяжело эмоциональной, видимо, поэтому голос Игги смог прорезаться. Так сказать — момент истины, только жаль, что продлился он не так долго, как хотелось, и не так, как себе представлял Игги. Игги всегда мечтал говорить. Мечтал, да. В прошедшем времени, теперь же в этом не было нужды. Игги бросил школу два года назад, сразу же после смерти Зига. Он не видел смысла в дальнейшем обучении, поэтому и бросил. Игги снова плачет, потому что ему грустно и больно. Игги кусает щеку изнутри, сдирая зубами один из слоёв кожицы. Парень берёт наушники, надевает их и включает музыку на полную громкость, чтобы никого не слышать. Плейлист Игги когда-то состоял из огромного количества песен, от классики до тяжёлого рока, он слушал абсолютно всё, что могло ему нравиться. Раньше в его плейлисте было около семи с половиной тысяч треков, половину из который он даже не слушал — так на всякий случай. Сейчас же Игги удалил всё, кроме той самой песни, которую с Зигом они услышали из аниме, а потом разучили гитарные аккорды, чтобы сыграть. Игги слушал тот трек везде: когда ел, пил чай или кофе, смотрел телевизор, писал что-то, делал уборку комнаты, играл с Беззубиком, когда принимал душ, даже когда спал, оставлял включённым очень тихо, чтобы никого разбудить. В день переслушивал его по несколько сотен раз, чтобы не забыть, как он звучит. Текст Игги знал наизусть, как и аккорды. Игги мог играть по-разному: с закрытыми глазами, с берушами в ушах, зубами, даже держа гитару за спиной, по правде говоря — это не очень удобно, но не так важно, как то, что Игги даже пел. Ну, как пел, просто вспоминал текст и пытался напевать его в своей голове. Безмолвная песня, которую он очень сильно любил и ненавидел. Игги не помнил, когда перестал разговаривать, хотя родители говорили, что даже когда он родился — Игги не кричал, потому что не мог. Он был немым, немым от природы — это даже было не так плохо, ведь его никогда и никто ни о чём не спрашивал, думая о том, что он — неинтересная личность. Наивные и стереотипные какие-то. Люди считали его слабым звеном. Да, пусть Игги и был «говорящей рыбьей костью», как называл его один странный парень в средней школе, но Игги никогда не принимал это близко к сердцу. Он не обижался, потому что обижаться было не на что, наверное. От природы Игги был не только немым, но ещё и слабым, он пытался набрать вес, чтобы нарастить мышечную массу, но ничего не выходило. Врачи говорили, что это всё ускоренный метаболизм, поэтому Игги был высоким, но хилым. Игги никогда не не любил себя, он всегда следил за своим здоровьем и внешностью, чтобы не казаться задохликом. Правда в последнее время уход за собой ушёл на второй, нет на третий план. Игги забросил школу также, как и уход за собой. После трагедии с Зигом, он просидел безвылазно в своей комнате две недели, почти беспрерывно играя на гитаре. Потом он сказал отцу, что хочет бросить школу. Тот был не против, хотя изначально немного в шоке. С тех самых пор Игги не посещал старшую школу два года, да и не собирался во все. Ему было всё равно на то, что его знакомые уже почти окончили учебное заведение и готовились поступать в университеты, а он просто играл на гитаре одну и тут же песню. Игги в принципе мало интересовало образование, наверное, он даже считал все эти школы не нужными, поскольку есть не плохое домашнее обучение и тому подобные методы, к примеру, саморазвитие, которым занимался Игги. Ещё школа вроде как даёт какие-то там социальные навыки, но Игги уже давно не нуждался в общении с людьми. Он превратился в заядлого интроверта, который очень редко выходит из дома. Кстати о доме, Игги очень сильно любил дом и поэтому редко покидал стены родного строения. Дом был уютный и тёплый зимой, но прохладный жарким знойным летом, видимо поэтому покидать его нужды не было. Последний раз Игги был на улице на прошлой недели, когда отец попросил вынести мусор. Майское солнце было ослепительно-ярким, а звуки и запахи вокруг странными, отчего Игги даже немного встревожился, просто он не привык к такой обстановке. — Игги, — позвал его отец, парень вышел из комнаты. — Я ушёл. Игги кивнул, стоя на лестнице. Салливан помахал ему рукой, погладил Беззубик, прихватил ключи от автомобиля и какую-то папку, что лежала на тумбе в гостиной, вышел за дверь. Игги развернулся и пошёл обратно, к себе. В комнате было спокойно и свежо, майский воздух залетал через открытое окно. Игги не расторопно идёт к серому письменному столу, отодвигает нижний ящик, где хранился очень важный предмет для него. Парень достаёт его и почти сразу задвигает шкафчик, толстая тетрадка листов так на сто, может больше, Игги никогда прежде их не считал. Толстая тетрадь с незаурядным названием «Секрет маленького мальчика». Сначала Игги не понял, что за секрет такой скрывал Зиг, но после прочтения первой страницы, самой первой строчки, что отчасти повергла его в шок.28.04.2016 «Врач поставил мне диагноз рак правого лёгкого».
Игги даже немного побледнел от такого, он ничего не понимал тогда, но сейчас всё это встало на свои места. Игги отчётливо понимал почему Зиг никогда не говорил с ним об этом, просто тот боялся, что парень захочет потратить все свои сбережения, которые составляли немного нимало около семидесяти тысяч долларов. Зиг с точной математической уверенностью был такого мнения, что Игги спустит все свои деньги на операцию для него, поэтому ничего не говорил, но записывал свои мысли в дневник. Игги был добрым и очень сильно любил Зига, поэтому для него оплатить операцию не было бы пустой тратой, правда он не знал, что это просто пустая трата денег. Операция не спасёт Зига, а просто оттянет время смерти на пару месяце или чуть больше. Зиг знал, что ему всё равно суждено умереть от рака, поэтому он продолжал ходить на химио и физиотерапии, чтобы побыстрее сгинуть, но потом, в среднюю школу где он учился пришёл Игги. После знакомства с парнем он перестал посещать врачей так часто, как делал до этого, просто Зиг неожиданно для себя влюбился. Влюбился в хилого, высокого, веснушчатого паренька из своего класса, что всё время молчал. Игги общался жестами с другими, поэтому понять его было задачей не из лёгких. Тогда-то Зиг и загорелся идеей выучить язык жестов в самые кратчайшие сроки, чтобы он мог общаться с шатеном. Надо сказать, что Зиг оказался очень умным, поэтому в первый же день смог достать контакты Игги. Правда достать то он достал, но написать не решался какое-то время. Зиг в тот вечер сидел у себя в комнате, уставившись в экран своего телефона, он думал о том, что будет когда сообщение отправится. Прочтёт ли Игги его? А может оставит без внимания? Может ему не понравится подобное поведение? Может он вообще внесёт Зига в «чёрный» список? В тот вечер Зиг всё же отправил ему сообщение, где было всего одно слово — «привет». Игги прочитал его сразу же после того, как оно пришло, правда он ничего не понял, даже немного испугался. Игги боялся сообщений от неизвестных номеров. В прошлой школе его травили с помощью сообщений, он даже из дома боялся выходить какое-то время, потом его перевели в эту школу. И тут поздно вечером он получает сообщение на телефон, бросает его на кровать и бежит к отцу с испуганным лицом, в панике пытаясь объяснить, что происходит. Салливан что-то говорит, успокаивая его, они вместе идут в комнату. Салливан забирает телефон, уходя из комнаты, и желая Игги спокойной ночи. Мужчина смотрит на сообщение, набирает номер уже на своём телефоне и ожидает ответа. Трубку снимают только через какое-то время после гудков. Салливан представляется, объясняет в чём проблема столь позднего звонка. Зигу сразу же становиться стыдно за то, что он сделал, парень приносит свои извинения, прощается и отключает телефон. Зиг ложится на кровать, прокручивая в голове то, что он сделал и какой вред мог нанести Игги, парень с чувством вины в душе обдумывает то, как бы извиниться пред шатеном. Наследующий день Игги приходит в школу, где-то после третьего урока его находит Зиг и очень долго просит прощение. Игги показывает что всё в порядке, но Зиг продолжает извиняться, удаляя контакт парня из телефона, но шатен останавливает. Игги говорит, что был бы не против завести друга, поэтому вносит блондина в список контактов. Зиг светится от счастья, но всё же продолжает чувствовать вину за совершённые ранее действия.***
Да, вот так они и познакомились. Игги прекрасно помнил тот день, когда увидел лучезарную улыбку Зига в первый раз. Они дружили всю среднюю школу, потом перешли в старшую, где Зиг признался Игги, что любит его. Это было самое неожиданное заявление для парня, поэтому он очень долго думал над этим, чтобы всё-таки разобраться в том, что на самом деле чувствует. Прошло около месяца, прежде чем Игги ответил ему, правда он уже не помнит что сказал тогда, но помнит, как Зиг крепко обнял его. Он был таким тёплым и приятным, словно большой плюшевый медведь, его не хотелось отпускать. Через пару недель Игги предложил Зигу зайти к нему в гости. Хоть второй и сопротивлялся, но первый всё же уломал его. Зиг пришёл к ним. Они тогда впервые посмотрели то самое аниме, после которого песня Мафую заела у Игги так, что он даже купил гитару, пусть и акустическую. Игги тогда впервые заплакал, обычно при просмотре фильмов или мультфильмов он не плачет, но тут похоже особый случай.***
Игги вспоминал всё это с грустной улыбкой на лице, перелистывая страницы дневника. Он читал его, но не так часто, поэтому всегда был рад узнать что-то новое о Зиге, но иногда это новое было таким грустным, что Игги даже плакал. Игги в последнее время думал о другом исходе этой истории, но понимал, что никакого другого исхода нет. Он в любом случае не спас бы своего парня, а только отодвигал дату смерти. — Грустно, — мурчащим голосом произнёс, рядом сидящий кот. — Я тебя понимаю, — он примостился рядом с парнем. — Когда мы были котятами, то я потерял двое своих братьев. Они умерли от слабости. Беззубик стал мурчать ещё громче, успокаивая парня. Шатен сидел на кровати, продолжая листать страницы дневника. — Беззубик? — удивлённо спросил он, посмотрев на кота. — Ты умеешь говорить? — Знаешь, — умываясь правой лапкой. — Меня больше всего удивляет, что ты говоришь. Игги сразу понял, что это другая реальность — сон. Тело резко подорвалось с кровати, Игги посмотрел вокруг, Беззубика рядом не было. Всё-таки это был сон. Игги правда не знал, что делать в этой странной ситуации, которая заставила запутаться в реальностях. Игги потряс головой, как бы приходя в себя. Он посмотрел на часы. Шесть вечера. Не так уж и много он проспал. Зевнув, Игги снова опустился на подушку и через какое-то время уснул.***
Лето в этом году выдалось чересчур жарким, что можно было умереть от такой температуры без кондиционера или чего-нибудь холодненького, мороженого, например. В комнате довольно шумно работал кондиционер, с каждой секундой воздух становился на градус холоднее, но не настолько холодный, чтобы замерзнуть. Даже если замёрзнуть было не просто, парень сидел в носках, поскольку пальцы ног быстро замерзами и это было не особо приятно. Он сидел в игровом синем удобном кресле, что-то быстро печатая на ноутбуке, одновременно записывая какой-то текст в открытый блокнот. На телефон время от времени приходили сообщения, на которые он отвечал. Спустя какое-то время, он потягивает в кресле, разворачиваясь в нём. Ноги немного затекли от долгого сидения за техникой, он аккуратно опускает их на паркетный пол, берёт пульт от сплитсистемы и одним нажатием на кнопку отключает её. Техника пищит, но выключется. Парень вдыхает отчасти прохладный воздух, снова потягиваясь и зевая. Не долго думая, молодой человек подходит к шкафу, доставая оттуда серый чехол, где была гитара. Он достаёт инструмент, садясь на кровать. Гитара оказывается в руках, парень снимает капюшон футболки, поправляет короткостриженные волосы и один раз проводит по струнам. Звук был немного ужасным. Он вздыхает, настраивая инструмент, а после снова проводит по струнам. Звучание что надо! Он улыбается, набирая воздуха в рот, зажимает нужные аккорды. — Mada tokekirezu ni nokotta Hikage no yuki mitai na — раздался голос в комнате, парень немного поморщился, но перебрав аккорд, продолжил.