Я сам себе читаю сказки

Мало чем разнится Меридиан в сличении миров иных. Населения тягуче, а продовольствия — не столь. Как планиду его настигает автократия, присущая светливой, но больно властолюбивой Лерин, так воплощением единовластия  бесспорно интерпретируется чинный род Эсканоров Инно при Вейре люди бедствовали. Князь Фобос, безусловно, исключение из себя едва ли представит. Восшедший на престол в обход порядку престолонаследия Принц силится выдюжить королевство на своих плечах, но тщетно. Покамест существует — и то хорошо. Тут, равно как во всякой встречной вселенной, испокон веку имеется обилие  празднеств, торжеств и уик-эндов В пределах завесы Метамура практикуется несколько раз в год устраивать карнавалы. Затевают их специалисты по сей великой тяжбе — шуты. Они организовывают ремесленные цеха, наряду с башмачниками, ювелирами, трубочистами и палачами. Резонное достоинство сих мероприятий кроется в том, что участники смеют апострофировать  всякую правду о ком вздумается — о нечистых на руку лордах, об охочих до девиц кардиналах, о несправедливых налогах и их жадных сборщиках Существует, правда, единственный запрет — нельзя скверно трактовать о королях. Не удивительно, что последние весьма пристрастились к резвым фиестам. Выдвинуть хоть гипотезу: в силу того же вета карнавал значится как «Праздник дураков». Ещё один штрих: оный увенчивается выбором «Короля дураков» Все они охотно режут правду-матку о непослушных палачах и булочниках, подмешивающих в муку жмых. Но, в голос восхваляют короля. Если бы не заурядность: в отдельных случаях «правда-матка» поднимается на беспримерные выси. В таком разе не грех кинуть скабрёзность на полосу фланга Полудикого Правителя при отсутствии оного и его почётного караула на воздвижении. А если что — так требует праздник То и оно на сей раз заладится, что действующий монарх захворал. Под властью неуступчивого регентства Князя Фобоса фестивали справлять — занятие малоупотребительное. Однакож давеча на изумление стременных царедворцев, простонародья и, по-видимому, себя самого оный даёт добро на суетный досуг Уж крайне Принцу любопытно, что  «кровопийцы» прочирикают о его верных камердинерах: что провитийствуют вернопподданные о мистере Тироуне, лояльном придворничавшем педагоге и гуру своего дела, что о сластолюбивом  молодом Лорде Айзеке, который  отвечает за филиал и недостачу; что нового прорезонируют ему о  представителях совета королевского, мятежниках, и, главное, военнокомандующем змеелюде, к коему Принц извечно благосклонен Прощает ошибки, не карает, милостиво предоставляет второй, третий и четвёртый шансы. Фобос не отстраняет Седрика от дел пусть даже Лорд демонстрирует собственную некомпетентность неприличное количество раз. Он молчит, терпит. Словно родитель премированивает ребёнка, нежит его по головке, присуждая «Не огорчайся. Станется в дальнейшем» и вторично подвергает проверке. Но игру они ведут отнюдь не детскую. И он не может подалее давать эсквайеру сдачки, вручать в дислокацию исполинские ополчения и засим гладить по златокудрому котелку, стерпев дневальную капитуляцию. Но и отстранять приверженца Принцу вдосталь не охота Навьючивая себя данной апорией, одновременно с этим терзаясь бюрократическими разбирательствами, истощённый чародей запросто ухватывает простуду. Так-таки чреду дней королевскую опочивальню не покидают казовые знахари столицы. У князя температура! Какой тут карнавал Едва состояние стало терпимым, он  велит всем удалиться восвояси, а те, в свою очередь, несмело отпрашиваются на гулянье, и, возымев  дозволенье, опрометью отбывают из дворца. Принц давно ищет покоя. Ему наплевать Только бы не мрели вблизи В катаральной изостазии и без сторонних непросто спекулировать Голова гудит. Пусть себе рассосутся с  глаз подалее Их аллегории следуют оставшиеся. Люд, с чинодралов до горничных и камеристок, исподволь костыляют в роковую спальную. В капут рассвирепев, он велит огласить свой эдикт о нерабочем дне. На постах остались только ликторы. Так думает Принц В просторной комнате на уместительной, обшитой где ни попадя златом, кушетке возлежит Фобос, разодетый в шелка и важнецки закутанный в кармазинное покрывало. Князь Метамура почасту откашливается, гримасничая от снадобья, коим его напичкали Как всё некстати. Мне впервой заблагорассудилось скомплектовать карнавал. Челядь поликует да и информационно это. А тут эта пагуба Гаммаду окутывают целебные растения. Коновалы уломали, ссылаясь на их забористую надобность. Письменный стол завален меморандумами, которые недужный Принц ныне не в состоянии разгрести. Секционные стеллажи — фолиантом о  колдовском эллинизме, артефактах, Кондракаре и прочей ерунде Как и в руках у Эсканора — кое-что имеется. На альманах «Книги Тайн» недугующий намеревался увековечить самопридуманную магическую махинацию, к скорби, силы на исходе. Посему он слабо мнет в жарких перстах памфлет и  воззрится в приоткрытое окно. Снаружи перепляс, утеха и вариация. Впервые на его памяти Вот оно. Дай денёчек прогулять работу и ты поуже не тиран, не деспот. Лилейные супостаты Сам себя Принц не бичивал. Он числится в том таксоне, что вперяет безмилостную реальность и ставит бесстрастный вердикт. Равно как критика его правления — лишь данность для него Едкая фактура всяко лучше паточной брехни Так и ныне Князь решает остаться в постели, нежели прихотливо разрахитится шибче. Он суверенный. В частоколах замка самый звучный аккорд — звяканье криницы, когда икс-караульный зазевается и, как ни в чём не бывало, воспрянет навытяжку Фобос фарцует о своём, не улавливая глухую поступь, шелест мантии и троякий стук в дверь Мигрень, мать её. Давай, рокотуй громче Иссекает минута, а за портуной униматься не собираются. Кого б не принесло, а музицирует на расшатнанных нервах сноровисто Сейчас ты у меня достучишься Начинается кашель. Натужно восстаноленное дыхание и нервно брошенное: — Входи Дверь приоткрывается, в спальню проскользывает его сродный фельдмаршал, заместитель и просто ровесник. Фобос уповал на то, что все кельнеры рванули на площадь, оставив его в гордом одиночестве. Видать вклепался — Седрик? — в удивлении — Что ты здесь делаешь? Не долженствуешь быть на вечере с накипью? — сурово вопрошает Его Высочество у единоличного «вскормленника», авансом скрещивая на груди длани Седрик же, в свой  черёд, ступает  ближе и, накренившись на колено, замирает в низменном книксене. Аспид примечает за реакцией господина из полуопущенных ресниц и дивится его партикулярному лику. Вероятно спор в неимении символа власти, неумолчно красующимся сверх платиновой шевелюры, и блакитной мантии. Только лишь шелковистый виссон едва скрывающий плечи — Покорнейше прошу прощения за беспокойство, Ваше Высочество. Я осмелился осведомиться, быть может есть распоряжения? Я готов исполнить Вашу волю — несмело отчеканивает змей, с каждым слогом сползая ниже, поелику чувствует на себе пристальный взгляд. Порицающий Фобос не более чем прикрывает  глаза и заваливается на деспотию из подушек, задрапировав тёплое покрывало к груди Он что же никуда не уходил? Не наведывался на пикник? Остался в замке, на кой лад? — Ты не ответил на мой вопрос —  твёрдо заявляет велемощный, изморно массируя висок — И встань уже. Пол холодный —  когда болеешь никому не желаешь зла. Седрик безропотно испрямляется и прилагает пястье к груди — Я здесь поскольку Вы здесь, мой Повелитель. Не сочтите за дерзость, но я не могу оставить Вас хворого без подспорья вблизи. Вы же сами велели пребывать бессменно при Вас. Место слуги подле хозяина. Отчего я здесь — почтительный полупоклон Браво. Тебе не в генералы, а в мастаки податься Принц задумчиво теребит собственное облачение, и, пихнув мемуар на порожний простор близ колен, отворачивается к люкарну. Удобная поза для сна. Он осведомлён, что не поспит. Доколе недуг не отпрянет - нет ему покоя Из всех моих безличных марионеток тебе одному взбрело в бошку экое моралите — Можешь остаться в случае если не будешь мне докучать — идиллически санкционирует он, приложив руку ко лбу, а вторая почивает на подушке. Молочные пряди, слегка влажные от испарины, распластались по ней роскошной рябью Седрик, приметно, польщён. Не по делу Князь сроду не благоволит в апортаментах слуг. И Хоффман не интерпретируется исключением. Он бесшумно, дабы не нарушать покой своего государя, следует к  кровати, и обок оползает на мягкий ковёр. Тут въяве сопричастна магия. Пора то студёная. Как на полу может гнездиться тепло? Правда сейчас Лорда ничуть не полошит собственноличный комфорт. Он тревожно очерчивает взглядом статную фигуру, обращённую к нему спиной, и безотрадно сжимает уста. Как только паскудно его Принцу —  он и сам места не сыщет. И так всегда Покуда сливки общества сновали около княжеского ложа с разнокалиберными яствами, зельем и назиданиями дабы напотчевать его головоболение, Седрик кропотал, по его убеждению, над более насущным вопросом. Кондракарская завеса подсекает значительную порцию ресурсов, отсекая энную допустимость содружества с несходными мирами. Народ в определённых субстратах бедует и это не причисляет респекта нынешнему королю. Змей размышляет, что гладче распоряжаться казной, когда капитал подсчитан тучно до деталей. Ввиду того военачальник не выползал из читальни денно и нощно, и, довершив дело, стрелой примчался к Принцу. Лёжа на боку, это несчастное создание подчас покашливает и безуспешно стремится задремать. Так мнит Седрик В действительности же Принц Фобос сосредоточенно штудирует лоджию и лозы на ней из роз Шептуны долгоденствуют без участия солнопёка. Что не так с лузгой? Каким заклятием оперировать? Это напортит съестность злаков или напротив? Нечего гробить повально сплошняк — необходимо провлачить эксперимент. Ouch! Голова Не совладав с собой, Фобос неторопливо вздымается и облокачивается на изголовье кровати (на подушки), растирая виски и изнывая от жара — Мой Князь, чем я могу помочь? Прикажете вызвать лекаря? —Тоже оставляет размышления Лорд и, поныне упирающийся о прикроватную тумбу, елозит ближе к особе голубых кровей. Тихомолкий, тем не менее исполненный смятением тон. А лиловатые зрачки выискивают аффект Ах, ты ещё здесь? Мысленно Фобос усмехается и нерасторопно накрывает рукой златовласую макушку неуемного советчика. Он ворошит светлые лохмы, точно шавку шерстит. — Принеси мне воду со стола —  Вздохнув, отнимает пястье, коей Седрик столь покорен, позволяя распрямится и исполнить директиву(приказ) — И лекарства! Когда, оробелый от уединения с Князем, Седрик возвращается с позолоченным подносом, он успевает отложить дневник на тумбу и неоднократно зевнуть. Змеелюд склоняется и рачительно воскладывает маловесное подлежащее на колени Эсканора, коллегиально осев на пол, у его ног, готовый к новоявленным указам. Он лорнирует, как Принц изящными пальчиками выуживает две пилюли из чаши и проглатывает, запивая водой. Лорд возвращает прочее на стол. Позднее шествует к СВОЕМУ месту — Не слышишь? Сказал ведь: пол холодный — родительским тоном цедит князь, зревший в сторону ручного змея Тот, замирает , вполне целомудренно понурив очи долу Ловеласная зараза — Сядь на край — взыскательно диктует Принц, от усталости грузно дыша "Зараза" беспрекословно вспархивает и присваивается на самую фасетку, дабы не хохлить передвижения расстеленного. На что Фобос никоим образом не реагирует и вторично укладывается в положение для спанья, вклинивая зеницы в вышину, а руки оставляя вне простыни Седрик не в силах созерцать как он мается в потуге забыться и почтительно деструкцирует безмолвие, разбавленное приглышенными (магией) гомерическим хохотом и ликованием с улицы. Интерес его валится на айсберг формуляра, покоящийся безо литого громоздкого стола. Ах, бедный, бедный Принц. Сколько же работы — Мой Принц, если пожелаете я займусь верификацией патрулирования западного и восточного капитанов дворцовой стражи —  убеждённый в суждении Фобос, распахнув один глаз, медлит с минуту, а следом невозмутимо бросает: — Валяй. Можешь оккупировать мой стол — нацеливает палец изнемогший юноша на рабочую площадь, и воротится к своим концепциям, не заметив как плотнеет признательность на мордашке довольного приспешника. Нет, Седрик пусть многократно несет ответственность за часть обязанностей, все-таки ему, впрочем как и остальным, не позволительно кредитовать королевскую территорию. Сплошь нигде. Он неслышно подковыливает до оного кресла и, севши, принимается за дело Отселе чудная видимость на шпалеру, кою и изучает Хоффман, перетирая подглазье. Минует парочка часов, потеха за проёмом не утихает, разве что нарастает. Пора плетётся далековато за вечер, а змей проанализировал каждую вмятинку насупротив, не ведая, что, параллельно, Князь анализирует его Предпочитаешь общество развинченного меня и кипы головной боли в врожденный день? — Ну и? — Не сдержавшись, допытывается Его Высочество, изворачиваясь на позвоночник, чтоб тот не заподозрил его в  наблюдении — Закончил? — Одну секундочку, Ваше Высочество - не оборачиваясь пролепечет наг и зашуршит шпоном. Чрез полминуты поднимается, центрируя собранные донесения о твердь стола и  стаскивая очки, репатриируется Принц же привстаёт и, осушив сосуд с водой, сдвигает внимание на протянутую лампаду. Точёные пальцы смыкаются на ней, а изумрудные лиманы фокусируются на гладко выгнанном курсиве Ах, Седрик ты извечно так живописно строчишь Бледно-зеленые глаза пробежали по каждой строке, но нахрапом Принц осекся и закашлялся.  Гортанные раскаты бесперечь. Немного погодя, он истощенно валится в поползновении скрыться в фалалее — Ваше Высочество, прошу позвольте подозвать целителя. Вам пагубнее — Нет — слышится из под одеял, и,в конечном счёте, оттоле выпирает меловая верхушка — Я достаточно прочёл, в растолковке ты не нуждаешься. Забери Седрик не прочит более утомлять и без того задёрганного Принца. Но и покинуть его вот так — совершенно неправильно. Самое элитарное — выжидать ордонанс. До сей поры столько лакеев не отпускали враз. Пускай оборотень и не шумит, но пребывание здесь, пожалуй, отвлекает его Господина. Промысел ужасает, ведь юноша явился подсоблять, а не наоборот. Вследствии он безотлагательно вскакивает и сгинается в поклоне — Мой Князь, прикажете уйти?. Отклика протяжно не следует. Считай это и есть ответ, однако Лорд не смеет самовольствовать. Посредством срока Принц нацело раскручивается к нему, загнув предплечья у грудной клетки, и обозревает стоящего от головы ног и кривится — Седрик, где тебя носило? — кротко, с нотками недовольства ставит вопрос Король. Лакей буксует и тупится. — Простите, что Вы имеете ввиду? Ну почему я обязан тебе всё разжёвывать, когда ты сам научишься жевать? — Тебя с недавних пор, в диковинку, не видать как своих ушей, равно как и прислуга твою персону не лицезревшая. Истолкуй мне дилемму — доходчиво и неудовлетворительно популяризирует Принц Фобос — А, Вы об этом — в частности он и корпел над авантажным ремеслом, однакож наг боязливо устремляет зенки книзу, видать, намереваясь пробуравить там брешь. Хочется как лучше, а выходит по обыкновению — В библиотеке, Мой Князь. Мне показалось правильным подправить некоторые постановки, дабы Вы, по поправке, сумели ознакомиться — он рефлекторно никнет — Я счёл, что Вам так куда театрализованнее раз уж денежного специалиста…— заключённая мысль остаётся эскизной — Вот как. В роли моего коннетабля, Седрик, ты не счёл нужным поставить меня в известность? — Ваше… — Мне за тобой разведочный фронт собирать ежели понадобишься? С широкими возможностями и рентабельной позицией от тебя требуется одно, а ты, мой милый, благолепно оповещён что Засмущённый змей не смеет и слова ввинтить — Ладно — отмахивается — Где, говоришь, твои отчёты? — фыркает довольно беззлобно. Или же попросту не показав запальчивости У Лорда на лице обрисовывается коктейль ощущений: провинность, настороженность, послабление и запаздалая пертурбация — В моей комнате, Повелитель, но Вы уверены? Мне резонировали, что Вам нецелесообразно более натуживать зрение. А вдобавок удручать себя чем либо — затароторил змей непоколебимый в своём речитативе — Чепуха. Я в состоянии выслушать тебя — проворчал Принц. Наг насилу подавил улыбку *** Минует несколько часов. Лорду думается, что Принц недоволен его авралом. Его Высочество вовсе не реагирует на две нехилые пачки у его ног. А ведь он так стремился если не усладить, то ободрить юного Властителя. Произвёл менстрячное занятие за двое — трое суток. Без сновидений и сиесты. Анализ эффективности деятельности — ерундистика хлопотная, и сложность возрастает с королевством. Скомпилировать примерную структуру финансовой отчетности, выявить дыры и предложить пути их ликвидации — задача для профессионального финансового министра, повешенного за причастность к аттентату месяц тому назад. (На Фобоса покушались часто) Отчет о движении денежных средств — это показатель топлива. Достаточно ли у Принца наследства, воеже услать кавалерию куда надобно. Можно предположить, что все они — панель управления казной. Он вверял в случае если не похвалу, на худой конец гуманный наклон головы, а не на… — У личностного предприятия свой фрейм. Управленческая отчетность создается под каждую и имеет свои уникальные особенности. Почём я спрашиваю тебя, какой принцип у нас, если брать во внимание издержки, возникающие под фуксом пасторатов инсургентов? — вскидывает бровь на изумление невозмутимый для нездорового потомок королевских кровей в выжидании ответа — Ну... — наперво запинается помощник, но наказав себе прочухаться, экстраполирует — На текущий день, Мой Принц положение казны и ваших констелляций разительно непреклонное. Монархии, с коими Вами подписан уговор, верны своему слову и снабжают Меридиан провизией, поколь мы их взрывчатой материей, произраставшей в селитьбе Капитолия — в заключение победоносно вскидывает подбородок — Славно. Читай дальше — только и сдаёт Принц, потирая глаз Он желает вопить от каузалгии, но в действительности позволяет себе лишь беспечно запитые очередные таблетки, скорченную физиономию, безмятежность, мгновенно заступившую на её поле и, колонутые под протомом ладони, когда он уворачивается так, что взирает неуклонно на коленнопреклонного слугу А тот в свой черёд пролонгирует: — Таким образом, общехозяйственные расходы, заработная плата бухгалтеров, финансовой службы и зарплат для  управленцев — это постоянные расходы, которые никак не зависят от объема выручки, которую мы получаем от сотрудничества с другими мирами. Производственные и заработная плата персонала, снабжение оружием армии и деньги, выделяемые на её поддерживание тоже покрыты. Далее у нас идёт — Остановись — Седрик дёргается от дисканта, произнесённого у самого фейса. Нерешительно подъяв очи, он натыкается в их ярусе на два кладеза укоризненного прицела. Но Принц не злится. Во всяком случае не на него — На прошедшей неделе ты заявил, что опричь рати надлежит вооружить эскадрон председателя чина в столице. Вопрос: если они фигурирует к полчищу де-юре, где активы, которыми я их вычленил? — меж строк так и читается «которые я ТЕБЕ обособил», но, очевидно, сегодня Его Высочеству несподручно дискредитировать и подозревать своего Лорда. Он в принципе редкостно в таковом упражняется — Понимаете ли, Мой Принц, эти расходы считаются условно-постоянными. Они в какой-то части зависят от выручки, но в большей части они постоянны — послушно поясненяет хваткий искуситель не совсем практичному Князю. Он оказывает предпочтение чему угодно помимо капитала — Я могу продолжить, Ваше Сиятельство? — Удостоверением служит кивок. Глаз сводить Принц приметно не намеревается, и Лорд чувствует себя некомфортабельно под неусыпным вниманием — Прямые расходы покрыты, сумма, что была заплачена поставщику меди тоже всецелостно возмещена — он наскакивает на не уразумевающие очертания Принца и немедленно отвлекается на толкование с тем чтоб не индуцировать ярости у оного. Пястье Лорда ленто окаймляет атмосферу треугольником и сызнова возлагается на колени — Прямые расходы — это непосредственно (прямо) относящиеся к выручке, которую вы указали в доходах. Не было бы выручки, не было бы этого расхода. Понимаете? С горем пополам фокусирую слух. Интересно, стоит предначертать ему разглагольствовать вкрадчивей? — Продолжай — всё так же хронически таращится — Как прикажете — змей возвращает бдительность на документацию — и следственно, на сегодняшний день единородная сардоническая непреложность слагается на палладие, платине и, вдобавок легкоплавких металлах. Последние для складской. Профессор Людмор разуверяет, что те совершенствуют упрочивость дефензивы. Не касаясь частностей это символическая натура: цинк, олово, свинец. Вышеуказанный оклад несоизмеримо превосходит вложения и траты, ввиду этого, ежели Вам угодно, жалованье спустят в королевский фиск либо на регулировку трудоустройства центральной области и её благосостояние, уничтоженную арктической плеядой — В конечном итоге он реставрирует все учёты и откладывает на прикроватный постамент, не поднимаясь с места. Лорд прикасается к сердцу подушечки пальцев, вперегиб понурив череп, в силу того, что не дюж фамильярно обмеривать в аут своего Принца подобно ему — Напомни мне, Седрик, почему местность пострадала от твоей роты? — невозмутимо интересуется венценосный субъект — По… моей оплошности, Мой Принц — Лорд сконфуженно пищит, ведая об участи любого подчинённого за подобные речи. По его тушку издавна штатирует виселица, ровно как за те разы, что «Там была засада Мой Князь». Но ему нелишне рассыпаться в благодарностях своей звезде удачи, ибо Фобос хлопает ресницами, но умерщвлять его не торопится. Выражение царских глаз. Такое назидательное и демонстративное, что змей и без вербальной услуги (без слов) многое познал касательно своих интеллектуальных способностей Что мне с ним делать? Ну вот что? — Что ж, Лорд Седрик — Принц отпрянул от мириады набивки, прислоняясь о спинку — Твоё содеяние за кроткий промежуток не по своей деятельности весьма впечатляет. Мне добавить нечего, дифракция ординарная Принц не ведает который час, но у него всё затекло, а к гортани подоспел новый всплеск перхоты — Большое спасибо, Мой Князь — воссиял тот, окрыленный конкретной характеристикой — Только вот — тянет, отрешённо глядя в окно — заинтересован в твоём мнении. Восточные и западные земли. Те, кто не вносит свою лепту в преуспеяние королевства, числятся в рядах его аборигенов — удручённо прикладывает палящие пальцы к ложбинке — Хм..Определите точку безубыточности. Рассчитайте величину прямых расходов на примере прошлого периода, выявите среднюю маржинальность по фактическим отгрузкам и поймите какая выручка вам минимально необходима, чтобы покрыть постоянные потребности тех и других обывателей — сосредоточено отчеканил заклинившийся на суставах Лорд — Займись этим — резко вертнув головой, Принц заулыбался а-ля «Сам виноват» — Но..— опешив от неожиданности, змей хочет всунуть хоть слово, когда оказывается прерван — Быстрый чек-тест финансового состояния. Завтра. У меня на столе. Это необязательно ни свет ни заря, предоставляю тебе 24 часа. Управишься? — Принц опровергает попытку сдержанно и благодушно, уверенный, что перечить никому духу не хватит — Э…да, Ваше Высочество. Иначе и быть не может — вассал смиренно и вожделанно кивает Принц торопливо заколыхался, промышляя что то примолвить, но забористое лезвие наконечника выгребает только вскрик, разинутый рот и вытаращенные глаза в то время как продолговатая стрела втыкается в стену у княжеского носа с такой скоростью как торпеда до эсминца Что за дикарство? Да кто… буквально дюйм и...! Седрик, на удивление, остаётся неудивлённым. Нервически срывает экспресс — дротик и отправляет в привольное парение, больше похожее на спикировку, прямиком в раскрытые ставни, обрекая его к сокрушительному снижению. Обнаружив недоумевающий взгляд, он парирует: — Это Рейтар развлекается. Простите Его, Мой Принц. Не нарадуется новому званию. Он не повторит сие недомысление — Лорд, торчащий у парапеты с энтузиазмом разглядывает простонародье. Улица тяжела на подъем в смысле умственном. А дальше начинается пляска смерти под аккомпанемент импровизированного оркестра. Мятежники ведь где-то прячутся. У кареты выросли сомнительные ноги. Но Седрику отнюдь не до них. — Передай пусть скажет тебе спасибо. Закрой окно — Чрезмерно фортиссимо мерцает гордость в рассудке, что бы возникнуть и заехать чем тяжёлым по голове косорукого Рыцаря. Гордость за тщедушность вермахта к бойцам? Это возрождает в рядах артиллерии надлежащую спаянность Наг напоследок бросив ухмылку ничком, надёжно задрапировывает проем, в целях укрыть от циклона его опального хозяина. Седрик снова не ведает куда себя деть. По-хорошему нужно сейчас уйти, но — Ты не собираешься идти туда? Кажется, они только разогреоись — Принц хмыкает с интересом замечая приближающиеся шаги Лорда, который медлетельно занимает своё место — у ног Фобоса — Ваше Высочество, я не оставлю Вас в таком состоянии. Моя обязанность — пребывать подле Вас даже если моя помощь более не потребуется Компании нет — И что же тебя не устраивает в карнавалах, Седрик, м?  Народ журят только после работы — Вы о традиции соблюдения формальностей? Ведь там единство промышления наушничеством. Не болтают лишь о королях —запоздало прикусив язык, змей бросает виноватый взгляд на господина, проклиная свою гипертрофированную непосредственность и превратно подобранный дискурс — Занятно. То есть по-твоему о короле молчат лишь потому, что рука монарха щедро их кормит? А что если нет? Возьмём хоть меня. Как тебе известно, мои подданные не в упоении от модернизации, но почему при таком раскладе о прошлом короле не диффамацируют? Должно, не только затем, что та на бессрочной пенсии (на небесах). Сдаётся мне во славе нашей Великой Вейры Эсканор, о ней говорили все, что взбредет в голову: и правду и ложь, и хорошее и плохое. Больше сказать нечего, вот молчат. Отругались — Но, Ваше Высочество, народ — Ах народ — сценически всплескивает руки Ведь не дорос он, в отличие от короля, сановников и шутов, до рынка, демократии и мудрых законов. Да и праздник дураков ему на самом деле не нужен. Пора его отменять, к чему, похоже, идет. И это правильно, если масса смирилась с этими королем, сановниками и шутами — Народ проглотит. Его хлебом не корми, сплетни дай. Знаешь, что ещё? Я пытаюсь представить будущее, когда у нас, как говорят, может появиться новая королева. Что тогда будут говорить о нынешнем? Все дифирамбы ему уже спеты. И что осталось? — наткнувшись на молчание, он подытожил — То-то же! Змей притих. В его макушку не укладывается где таится росток метаморфозы. Воочию Принц об этом заверил, немыслимо — Мой Принц, Вам ни к чему упражняться в самокритиканстве — решившись, он и несмело огрёбает утонченную ладошку в свою прохладную, что, видимо, бравирует на оного благостно — не стоит одобрение этих дураков — большим пальцем оглаживает чувствительную кожу хозяйкой десницы — таких усилий — неосязаемо тянет податливую конечность на себя и плавно приникает к костяшкам губами, взамен замечая как чужие веки прикрываются от услады — Их одобрения вообще искать не стоит Фобос не дёргается, не отнимает пальчики словно обтерпетый к подобного рода баратриям. (пожалуй что так оно и есть) Посматривает на него свысока, снисходительно, пребывая в безмятежных раздумьях. Кашель — Ваше Высочество — не унимается змей, плавно стиснув закордонную кисть — Почто вы позволили им справлять карнавал? Вас это заботит — Это праздник дураков — с кислой от болезни миной бубнит молодой правитель Оба понимают, что помимо стражи работа которых слишком ответственна, что бы оставлять пост, эти двое — единственные отсутствующие на пире *** Фобос битый час испытывают затруднение в рекреации, ворочится. Они и вовсе закрывают разминовку на лоджию, отпочковываясь от гвалта и заморозки. Наложен сверхштатный компресс, вызвавший нечувствительное перхание, со сном не сростается Седрик угла себе не сыщет от ипохондрии Принца. Как и сейчас: щемит тонкие пальчики, попутно замалчивая оного потеплее. Оный против не был — Это так муторно, не  могу глаз сомкнуть — жалуется, отобравший руку и теперь потирающий ею глаз, повелитель Метамура. Седрик благоразумно умолк, одаривая его сочувственным взглядом. — Мой Господин, мне разыскать лекаря? Я быстро вернусь, если.. — Лекарь мне полезен не будет — жмурится Фобос — если только всучит люминал — сбагривает предплечье вспять во власть ледяных змеиных ладоней при этом хмыкнув Рик смыслит в немых приказах: его конечности с превеликой охотой вторично укрывают королевское пястье, палящее от ажиотажа Хоффман с открытой душой жаждет благопоспешествовать своему Принцу. Хочет быть тем, кто поможет — Может Вам почитать сказку? — улыбка не алкает теряться в отсвете и скользит по губам пособника с прямой подначкой. Принц закатывает зрачки, сводя брови Что паскудно? Не хочешь один во дворце осиживаться, не так ли? — Нашёл время придуриваться — Тогда Вы мне — Хоффман чувствует как в жилках бушует решимость — Я тебе? — сивоволосое чудо изумленно круглит глаза  — Это с какой же стати? — Вас это отвлечет и Вы уснете — обходительно уточняет слуга, повторно кроя губами хозяйкую руку Ах, так вот оно что. Мой змей хандрит в чертогах замка и у него новоявленная гривуазность? Вероятнее чокнулся. Стоит ли вламываться в его подсознание посредством ментальной связи? Нет. Это кошмарно: карабкаться по залетному сознанию, познавать чужие страхи и переживания. Брр — Мой Принц? — мелодичный зов выводит из раздумий, как выяснилось, он пялится на златовласку впритык. Эсканор ворошится поудобнее и даже шатается от края, заблаговременно кивнув на промежуток вблизи. Седрик послушно опускается и восхищается перспективой приватного лика, пропуская вскольз ушей звон лезвий и трескотню снаряжения за дверью. Вероятно отлого необходима подмога, если уж конвой трусцой пустился к лестницам. Не велика беда, сами смекнут, что делать.  Седрик насилу держится, что бы не очертить предоставляемые ему одному узоры на кремовой щеке Эсканора, но в масть укорочивает хвост Сызнова Принц серчал на Лорда, даже не удосужившегося улучить минутку на осведомление о его состоянии здоровья, но раздражение уляглось — Седрик ведь уповал на рассудительность: не теребил его, и без того охваченного вниманием, нарисовался очень кстати Не уйдёшь ведь — Ну  и? Ты обещал мне сказку — вылавливает его из столбняка усмехающийся Принц, позабавленный замешательством и нерасторопностью сподручного, щеки которого кумачнее розы. Никакая девственница так не сумеет — Какую из, Мой Принц? — Да. Только этот ответ может выдать его ошарашенный мозг Его Принц воздымает взыскательно — испытующий лик, постфактум мнется от кладеза кашля и, если бы не Седрик, ухитрившийся изловчиться за спину его и не навязчивым финтом подминая где то ниже лопаток, он бы заподлинно подавился. Чудом, не иначе, реставрировав респирацию, Эсканор велемощно отчеканивает: — Сиди у изголовья Седрик подчиняется и тут же удивлённо озирает, как на его колени опускается белокурая головка. Одной рукой Фобос отыскивает руку нага, сильно сжав, а вторую кладёт тому на колени, польщённого доверием и неимоверно умилённого нага. Принц при хвори не задумывается о своих действиях. В её отсутствие — тоже Седрик скрупулезно, словно спрашивая разрешения, притрагивается к серебристому водопаду. В вытянутых пальцах пряди словно сами переливаются, мерцают, подаваясь навстречу. Он оглаживает волосы Господина, неощутимо касаясь кожи, отчего Принц скудно мычит. А, точно. Стужа — В эпоху царствия первой королевы Меридиана — начинает повествование знакомой легенды, наг, не забывая уделять внимание ласкам. Говорит тихо и мягко, заботясь о покое своего измученного Принца — существовала легенда про заколдованный дворец. Он умеет менять душу человека, который в него входит. У Королевы есть сын, которому, за неимением сестры, приходится занять трон — проворные пальчики то оттягивают длинную прядь, то пропускают меж собой, стараясь не поцарапать — это никто иной как  Король Руперт — гладит подушечками пальцев чужую руку, на что Принц удовлетворенно зевает и велит продолжать — Очень умный и красивый король, который правит процветающей страной, хочет стать королём всего мира. «Разве я не умён?» — думает король Руперт. И в самом деле отличается зачатком ума и лошадиной долей магических способностей. Книгами он компенсирует неправильный пол. День за днём Король Меридиана укрепляет свои полномочия, невзначай вызывая недовольства у подданных, но слишком занятой, что бы тратить на это время — В Меридиане нет королей, Седрик — протяжно мычит создание, напоминающее кокон из одеял. Тепло должно быть — Принц, Князь, Король. В общих чертах правитель — уверенно отвечает тот Шёлковый ночной халат сползает с плеча, оголяя белоснежную кожу. На ней мигом появляются мурашки. Седрик осмеливается на безумие, по его мнению. Края длинных пальцев подцепляют бардовую накидку и накрывают ею несправедливо лишённую тепла ключицу, невзначай соприкасаясь с нежной кожей. Фобос прикрывает глаза, ноль реакции А тем временем с улыбкой на попалам змея продолжает: — В попытках подчинить себе другие миры, юный Король не замечает, как теряет свой. Душу медленно оплетает терновый плющ, пряча от вселенной, точно её и не существует; так думает чернь и, не утруждаясь догадаками, изменена ли душа юноши под чарами дворца, или черна по сущности, поднимает мятежи. Гражданская война растёт, но Принц продолжает изучать чужие миры, потеряв интерес к своему — Седрик с заботой переплетает пальцы с рукой, что всё ещё стискивает его собственную и чувствует, как с ним переплетаются в ответ — В итоге власть вынуждает его пойти на радикальные меры. Он велит алхимику соорудить магический артефакт, открывающий порталы в другие миры — На вроде моей печати? — наивно интересуется маг — На вроде Вашей Печатити — Что случилось с Королём? — Цитадели добра не нравятся военные действия в Меридиане и она отдаляет мир от всех остальных. Так, что магические ресурсы и многое другое становится недоступным. Князь не может завершить начатое, а осознание, что Евангелие — весть благая, весть о том, что зло не всесильно, вконец сводит с ума поврежденный разум. Оно может восстать и превозмочь окружающее зло — змей с шумом выдыхает — Что с ним стало? — гулкое покашливние режет слух — Остаток дней несчастный Король скоротал в Башне Туманов на Кондракаре — спокойно воркует сосредоточенный змей. Его рассказ должен был усыпить Принца, но кажется он только расторошился; наг, чувствует на коленях учащенное дыхание. Адреналин или жар? Зачем он вспомнил именно эту исторочискую ересь? Чего добиться хотел? Седрик несмело прикладвает холодную руку к горячем лбу и ужасается. Фобос просто горел — Ваше Высочество, может нужны ещё жаропонижающие? — Нет —был ему ответ Но змей не смирится с тем, что его сказка не только не помогла уснуть Его Любимому Принцу, но и вызвала ровно противоположный эффект. Он виновато взвывает про себя, покусывая губу и ломая голову, что бы сделать. Тогда он решает переключиться на теорию — В некоторых произведениях авторов, говоривших о добре через образы зла, Мой Принц, фактически нет положительных персонажей. Конечно, пытаются оттенять толпу погрязших в страстях людей одним-двумя праведниками, но образы праведников зачастую получаются жалкими и неубедительными. Именно поэтому Король Руперт не отступал от принципов. Позже люди говорили, что в Принце жила… —...сущность настоящего бесчувственного зла — знакомой скороговоркой перебивает его Князь, пряча лицо в одеяле — Да — тон не терпящий возражений — Повелитель, Вы задохнетесь — пробует вежливо оттянуть покрывало и дать Фобосу доступ к кислороду, но оно не поддаётся. Дальше пробовать права он не имеет и от безысходности вздыхает — Пожалуйста, вылезайте из-под своего убежища, у Вас всё ещё жар — настаивает слуга, стараясь не выходить за рамки дозволенного. Хотя, на данный момент, он сидит на княжеском ложе, а Король всея Меридиана покоится у него на коленях. Какие рамки? — Ваше Высочество..? — Меня удручает твой сказ — бубнит «волокно», а Седрик невесомо накрывает руками плечи, которые должны быть под покрывалом и гладит, точно хищник жертву приманивает — Ах, Мой Принц, это все такие глупости. Мы даже не знаем правда ли это — Если тебя гложат сомнения, возьми у меня образец ДНК и проведи тест с останками Рюпорта Эсканора. Это априори, гений — больной начинает злится Седрик виновато тупит взгляд и вновь краснеет. Принц наконец показывается из-под шёлка и вид у него не лучший. Глаза красные, воспаленные, волосы мокрые и запутанные, а на лбу выступают капельки пота. От него пахнет розами и холодом — извечный его аромат, уже давно ставший естественным впоследствии возни с садом — Вы, что же, раньше сказок не слушали? — удивлённо вопрошает наг — Вам их не рассказывали в детсве? Беловолосое чудо приподнимает голову, отнимая свою руку и, видимо желая охладиться, магией приоткрывает окно. В комнату тут же залетает запах выпечки и громкая игра на музыкальных инструментах. Словом, шум и гам. Венценосная персона морщится. Седрику большего и не нужно, что бы распознать возобновившуюся мигрень. Слуга покорно прикладывает хладные пальцы к вискам своего Принца и медленно массирует Он бы нашёл себе пару для танца, все хотят к нему приблизиться — к моему слуге. Ай, отлично, поцарапай меня Но Седрик сам отстранился через минуту и встал, понимая, что это уже верх наглости, осев на колени возле кровати и оставляя всё пространство распластавшемуся на подушках князю. Ещё кашель. Фобос прокручивает в голове своеобразную «сказку на ночь» и мучается от головной боли. Там на улице празднуют день дураков Дураки Зачем создавать на других компромат, когда ты один из многих? Шуты — в основном люди, не играющие важной роли для королевства, зато языки у них без костей Принц хоть и не понимает, а смысл идти туда был. Но теперь они вне его слышимости и даже Лорда — змея там нет, значит ли это, что там в открытую судачат о короле? А стоит ли захломлять тюрьму обычными сплетниками? С другой стороны их можно назвать мятежниками или, по  крайней мере, их союзниками Нет Он отмахивается от ненужных сейчас мыслей и твёрдо решает уснуть сегодня: хмуро поправляет все подушки и подтягивает гранатовый шёлк к груди. Он было закрывает глаза, но внезапно, что то острое впивается в спину — Ауч — вскакивает с места, вызывая беспокойный взгляд у слуги — Что то случилось, Ваше Высочество? Он молчит и за длинную цепочку вытаскивает из-под покрывал ромбовидный остроконечный артефакт. Псевдо-печать Фобос создал не вместо той украденной, это не то же самое. Теперь и думать нельзя, что бы дырявить ею завесу, вещица создана для осторожных хирургических надрезов в никуда и никогда. Складка впускает его в межппостранство между мирами, туда, где его никто никогда не отыщет Принц сжимает верёвку и обессиленно опускает руку вниз так, что теперь ромб с Королевским гербом едва ли не касался пола. Он устал — Нет — неожиданно произносит Фобос Седрик тупится — Нет? Что Вы имеете ввиду, Мой Принц? — Нет, не рассказывали. Сказки. Я сам себе их читал Седрик притих надолго. Он конечно прекрасно знает, как Его Правитель относится к вымышленному — Князь Фобос привык без тени сомнения смотреть правде в глаза, заставляя себя проходить чрез дебри реальности, от которой все усердно пешуют. Но чем плоха сказка? Главное в неё не верить. Не верить в судьбу Короля Руперта, не верить, ладно, инверсивному благовестию — показыванию зла во всей красе для того, чтобы подвигнуть душу к добру. Сейчас тяжело судить, было ли оно оправдано, но факт остаётся фактом — на страницах книги для детей очерчен кровавый рок первого Короля Эсканора, но взрослым не подобает в это верить. Делить мир на добро и зло.какое ребячество. Седрик улыбнулся своим мыслям и, обратив внимание на наконец уснувшего Правителя, грудь которого безмятежно вздымалась, а рука так и повисла с тонкой цепью, верный ему одному советник встал закрыть окно, предварительно погасив все свечи. Он в последний раз наклоняется к горячему лбу и оставляет нежный поцелуй, убрав жемчужную прядь за ухо. Во сне Фобос приподнимает уголки губ, и умеренно дышит Лорд Хоффман Забирает со стола все отчёты и, прикрывая за собой дверь, бросает взгляд на мирно спящего Эсканора. Ведь не бывает так, что Королей заточают в Башнях, ведь не бывает так что сказка станет явью.