Ревность, в перемешку с боксом.

Кто сказал, что Чон Чонгук злиться не умеет? Кто? Если не умеет, то почему он сейчас настолько зол? До скрежета зубов. До сжимания сердца. До такой степени, что желавки красивого лица тянутся. До желания избить кого-то. Кого то... И этот кто-то с легкостью становится чем-то. Мешок для бокса давно ждет его в тренажорном зале его дома. Поэтому и черная футболка вся пропала в поту. Неспокойный зов дыхания, кажись, можно услышать на том конце планеты, а звуки ударов Чонгук, кажется, плохо различает от ударов собственного сердца. Каждый раз закрывает глаза и каждый раз перед ним та же картина. Лицо придурка перед глазами, удары наносятся все реже, а боль костей становится все больше. Хотя плевать. Да. Глубоко дыша, останавливается, двумя руками держа мешок и лбом на него опирается. Еще и глаза снова закрывая. В этот раз перед ним не тот придурок, а та сцена, которая и заставила злиться. Резко опускает, снимает майку, бросает в угол и снова удары. Давно ведь эти тренировки стали методом для снятия раздражения. И с чего всё началось? Когда придурок Кихён стал крутится возле девушки Гука? Понимаете? Гука! Или когда пригласил на день рождения и обнял ее. Кстати, Гук тоже там был. Оба были приглашены. Наивная-наивная Дами, ты правда не замечаешь то внимание, которое раздражает Чонгука. Чёрт возьми, не видишь такую явную ревность? Ну конечно нет. Чонгук молчит и тут сбрасывает раздражение. Наивная-наивная Дами. Ведь Чонгук разделять переживания не очень любит. Наивные. Оба. И Чонгук до сих пор удивляется, как нашёл силы признаться, пригласить на свидание и углубить всё. Всё помнит. Два года не мало. Помнит все поводы и причины розовых щёк, которые давал он - Чонгук. Помнит каждый поцелуй... и, вспоминая, удары так и не слабеют. Помнит, через что скажешь не прошли. Вместе. И сейчас какой-то Кихён появляется? И что, что появляется. Прийди в себя! Чёлка давно мокрая, как будто после душа, а удары всё быстрее. Наверное они и являются причиной, что не слышит звуки шагов и появление человека в зале. Только удары. Первый. Второй. Третий: - Чонгук. До ушей доходит нежный и полный волнения голос. Но то было резко, поэтому едва успевает остановить мешок. А дыхание ещё не восстанавливается. Наобарот, кажется стало более чащим. Оборачивается и видит немного строгий взгляд. Вздох тоже слышит и видит, как она в сторону идёт, берёт полотенце и подходит. Злость куда-то долеко исчезает: - Сколько уже тренируешься, - полотенцем убирает пот со лба, потом идёт вниз по мускулистой шее, - то есть мучаешь себя? - Не долго. Можно ли взгдяд от глаз оторвать? И не только от глаз. Можно ли влюблятся опять, снова, каждый раз и каждый раз с первого взгляда? Как два года назад. - Знаю я твоё《не долго》, - левая рука на щеке, а сама всё время полотенцем проводит по лбу, лицу, шее, стараясь не оброщать внимания на мускулистое и натянутое тело: - Хотя бы закончил? Два года не мало, а каждый раз влюбляясь опять и снова, нужно из головы к чёртовой матери отправить все абсурдные мысли. Например, какими являются незванные мысли о расставании. Чёртов Кихён, не получишь. - А это имеет значение? - улыбается уголком губ. Потому что и правда не имеет значения. Потому, что каждый раз, когда появляется эта девушка, всё становится второстепенным, трёхстепенным... - Тогда пошли, - оставляет в покое полотенце, но ни Чон, ни Дами с места не двигаются. Взгляды прикованы, очередной раз даказывая, что утонули без остатка и без шанса на спасение. Спасательный круг не нужен. Не хотят. Так лучше. Почему стук сердец начинает своё немедленное биение, когда обнимают, целуют? Как сейчас, когда девушка уменьшает расстаяние и обнимает. Просто. Оба забывают как правильно дышать: - Я мокрый, - до девичьих уш доходит немножко хрипловатый голос. Плевать. - Ничего, отдашь одну из своих маек, - прям у шеи, и по коже парня прошёлся холодок. Такой приятный. И правда плевать. Поэтому Гук тоже обнимает. Тянет к себе за талию и крепко обнимает, чувствуя каждый миллиметр тела. Потом он находит девичью чувствительную и хрупкую шею, носом зарываясь и целуя. Заставляя очередной раз утонуть. Утонуть из-за наслождении, неумения дышать, из-за цунами чувств. А другая рука зарылась в волосах. Обеих. Всё так лично, так чувствительно, так собственно. Так, как каждый раз. Так, как первый раз. Так, как никогда. Дами немного отходит, заставляя из за тревоги зарычать взрослого мужчину, но руки ставит на его щеки и коротко смотрит в глаза. Коротко, потому что боится забыть следующий шаг. Следующий шаг, когда просто целует. Мокро, коротко, из за чего тревога Гука наростает. Снова коротко, потому сто следующий вопрос Дами забыть не хочет. Поэтому, когда парень тянется за новым поцелуем, не отвечает, а вопрос задаёт, на сей раз чётко в глаза смотря: - Что-то случилось? - потому что давно заметила. Ответ не заставляет ждать. Потому что не сказать не может. Пусть знает, пусть поймёт. Чон Чонгук уверен, что поймёт: - Ревную, - два слова. С этими словами так к себе прижемает, как будто исчезнет, растворится: - Так ревную, не представляешь. Удивление глаз напротив чётко видно. Просто. Как всегда. Эта девушка так проста, так очевидна, никогда не могла скрывать: - Но я, - "повода не давала". Сказала бы, но помешали. - Как сумасшедший, Ким Дами. Как глупец. Руки всё ещё на щеках парня. Наверное это являлось причиной, что Чонгук смог спокойно поцеловать внутрь нежной ладошки. Так плохо почувствовала себя. Ревнует. Её любимый мужчина ревнует. И кто сказал, что есть что-то приятное? Нету. Ни капли. Есть только тревога... И какое то непонятное чувство, как будто и правда изменила, давала повод для ревности: - Я только тебя люблю, - и снова поцеловала, не получая ответа. И снова, - слышишь? - Знаю. Лоб поцеловал и отстранился, с пола футболку взял, потом руку девушки взял и повёл на выход. И нет никакой лёгкости. Чон Чонгук пошёл в душ, а на кухне Дами не могла себе место найти. Что же сделала, как такое допустила? Они же всегда вместе. А если Сехун? Не возможно. С парнем в одной группе учатся и терпеть друг друга не могут. Невозможно. А если... Кихён? Они же просто друзья. Даже на день рождения Гука тоже позвал. Хотя сложновато, это Дами хорошо помнит. Парень был вежлив и общался нормально... Если... Вспомнила. Как получилось однажды, когда Кихён сказал "если бы вместо Гука был я твоим парнем". Остальное не важно. А если ошибается? А если нет за что Кихёна обвинять? Ах, все перемешалось. Стояла не двигаясь у стола, в руках держа миску с салатом. Кажется, оглохла даже от мыслей. Из-за этого и не заметила, как Гук вошёл. Остановился у спины. Тоже не почувствовала. Потом уже, когда одной рукой обнял, притягивая спиной к себе, и другой рукой поставил на стол миску, Дами подпрыгнула. Снова голый. Не ожидала: - Напугал. - Почему? - подбородок на голову поставил и другой рукой тоже обнял. Касание девичьей руки тоже почувствовал на собственной руке, - дома только мы. - Знаю. Или как то двусмысленно получилось? - Просто думала. - Не думай, - понимает, но не смог продолжать. Потому, что Дами назад повернулась, только Гук всё равно руки не убрал, посмотрела в глаза: - Как не думать, если не понимая давала повод для ревности? - Такое у пар бывает, - лобик поцеловал. - Но ведь хочу знать - как, - оба промолчали, а Дами второй вариант озвучила всё же. Осторожно, со сложностью: - Кихён? Заметила. Желавки на лице потянулись, взгляд, кажется, изменился. Поняла. Отгадала. Вздох: - Чонгук, я... - Знаю, всё знаю. Не запрещаю дружить, просто растяни дистанцию между вами. Он очень очевиден. - Как это - очевиден, - удивилась. Потом снова вспомнила. "если бы вместо Гука был я твоим парнем". - Так. Дами, просто не хочу видеть тебя в обятиях другого, улыбающуюся другому, а Кихён ни повода не пропустит, чтобы с тобой быть. Даже во время собственного дня рождения. - Он просто друг, как... Снова помешали. - Он просто друг только для тебя, вообще подумала, что он думает? - вдох: - На "просто" друга так не смотрят. - Хорошо, - положительное качание головой. Потому что собственные сомнения тоже есть, - если ты так хочешь, я уменьшу наше общение. - А то если сойду с ума, - поднял ее и усадил на стол, благодарно улыбаясь, - будет на твоей совести, - и поцелуй. Что сказать, настроение точно поднялось. *** Кто сказал, что Чон Чонгук злиться не умеет? Умеет, ещё как. Злтся. На этот раз больше, чем можно представить. С прошлым разом вообще не сравнить. На этот раз хочет даже всё в комнате разнести. Поэтому, когда входит в дом и со сложностью снимает обувь, первой мыслю оказался спортзал. Но то, как в комнате несколько вещей бросает на пол, даже не замечает. Только пиджак снимает и снова исчезает в родных стенах. Бедный мешок. Злость кипит в жилах, а кулаки на этот раз без перчаток. Удар, второй, третий. Да, больно, но плеватб. Всё слишком затянулось. Материться хочется. Перед глазами снова сцена. Черт побери, он с работы поехал взять Дами после уроков, а его так встретили? Материться хочеться, но вместо этого быстрее и ещё резко ударяет. Перед глазами целующаяся... парочка: - Чёрт! - крик и последниц, самый сильный удар. Хотя успел в морду тоже дать. Так она уменьшила общение? Классно получилось: - Чон Чонгук! - доходит до ушей крик с верхнего этажа и в следующую минуту голос уже близко, - Чон... гук... Потому что остановливается, видя как спина тонет в поте и видит резкие движения. Потому что сердце так болит, что слёз не может сдержать, двигаться тоже: - Я... Ударяет в ухо. Гук на грани: - Уйди, - не громко, но слышно. Одно слово. Сколько же боли может приченить одно слово: - Прошу, послушай, - Чонгук слышит: она плачет. Подходит к парню, руку тянет, но дотронутся не может. - Я клянусь, я ему говорила твои слова, но не знаю... - Чего не знаешб? - резко повернулся и, если честно, испугал, а шагами к ней заставил назад пятиться: - Как получилось, как поцеловал, или как я появился там? - Я не хотела, клянусь! - замолчала. Нет, продолжала плакать. Истерия всё становилась больше, да так, что Дами говорить не могла. А это уже испугало Чона. - Знаешь, как неприятно, когда со стороны видишь, как твою девушку целуют? - взгляд на губы. Почувствовал отвращение. Целовали: - А если бы меня там не было? - успокоился. Слёзы заставили, злость отступает. Поцеловали ведь, как тут не злиться? Как не желать убитб придурка, как же крови не кипеть? - Будешь ещё общаться? - резкое движение головы в стороны хорошо видит. Ответ отрицательный: - Перестань, - и обнимает, чтобы успокоить. Сам тоже виноват. Вскипел, не послушал сначала, не поверил. Дами ведь не могла: - Чонгу-у-к, - рыдания не останавливаются, - я тебя очень люблб. Никогда не... не предам... Чонгук немного отстранился, посмотрел в глаза. Опять, снова. Можно ли влюблятся опять, снова, каждый раз и каждый раз с первого взгляда? Каждый раз смотря в глаза. Даже в такие, заплаканные. В мыслях прошли строки из знаменитой песни Джона Ледженда: ты красивая даже токда, когда плачешь. Убрал слёзы, потому что видеть не хотел, а потом взгляд перевёл вниз, на губы. Снова. Рукой проводит по щеке к губам и... стирает. Пытается! Это заставляет закрыть глаза Дами. И натянутся. Потом снова открыть глаза и снова оказатся под напором внимательного взгляда. И не успеть ничего сделать, потому что снова утонули. Утонули бес остатка и без шанса на спасение. Всё так лично, так чувствительно, так собственно. Так, как каждый раз. Так, как первый раз. Так, как никогда. Поцеловал. Как то по другому. Только маленькой долей нежности, более напористо, как будто даказывая так, что его, как будто желая стереть следы чужих губ: - Я тебя тоже люблю. До уха доходит ответ с опазданием, и всё уже понятно. Они так влюблены, как два года назад. Так любят, как два года назад. Ничего не не изменилось, не прошло. Наобарот, чувства стали крепче. Каждым поцелуем: в лобик, в губы, в каждую частичку тела, как всегда, как сейчас. Каждым обниманием, каждым прикосновением. И каждый раз чувствуя нужду в друг друге. Кто сказал, что Чон Чонгук злиться не умеет? Умеет, ещё как. Ты только тронь то, что "ему пренадлежит". Можно ли взгляд от глаз оторвать? И не только от глаз. Можно ли влюблятся опять, снова, каждый раз и каждый раз с первого взгляда?