«Большую часть времени я в застывшем состоянии, Тем сильнее, чем выше я поднимаюсь. Я покорю вершину и буду задаваться вопросом, Почему для меня сияет лишь тьма. Я ищу золотой свет, О, это оправданная жертва…»*
Великолепная ясная погода в Магнолии, города волшебного королевства Фиор, готова испортиться по одной необычной причине — некогда безоблачное небо самым магическим образом начинает затягиваться темными пушистыми облаками, а пару капель предстоящего дождя падают на тротуарную каменную дорожку. Несколько минут и жители городка с самой шумной гильдией в том прикрывают головы газетами, сумками и зонтиками, да спешат укрыться подальше от пронизывающего до белья ливня. Гильдия «Хвост Феи» непривычно тихо встречает плохую погоду, словно замерев в ожидании чего-то не самого хорошего в насыщенной жизни этого здания. И не зря… Двери, все окна первого этажа резко и неожиданно открываются под водяным потоком. Крики, отборный мат и громкий плач раздается после, а затем уже и вылетают остальные предмет, волшебники из окон и дверей. — Почему?! Почему не милый Грей?! Грей-са~ама! Единственная, кто не смог пострадать в потопе гильдии и «хвостатых фей» та, кто ближе всего и находилась к эпицентру плача и проявления магической силы — Люси Хартфилия. Блондинка же предусмотрительно успевает забраться на барную стойку, прижимая к своей груди промокшие сапоги. Тихий вздох со стороны Заклинательницы, но она поджимает губы, сочувствующе смотрит на Джувию Локсар, которая продолжает заливать помещении «Хвоста Феи» своими слезами. — Джувия, послушай… Все не так уж и плохо, да? — но Хартфилия замолкает и отводит взгляд в сторону от темных, наполненных слезами и какой-то несвойственной этой девушке горечью. — Джувия не может так больше! Я не буду больше спать! Нет! — шмыгнув аккуратным носиком, водяная волшебница все же перестаёт плакать, а согильдийцы вздыхают с облегчением, выжимая со своей одежды излишнюю влагу и заползая в здание обратно. В чем же дело столь бурных проявлений чувств юной девушки? Необычные сны, которые приносят ей лишь одни слезы и настойчивое «изменщица» в голове. — Как так можно? Почему?! Я не понимаю, Люси… — жалобный взгляд ничего хорошего не предвещает и снова тишина в здании настораживает даже Громовержцев на втором этаже. Им повезло оказаться там вовремя, как и некоторым волшебникам, которые вовсе отсутствовали на заданиях. А тем временем Локсар продолжает свои причитания: — За выполнение задания мне дали специальный эликсир сновидений, но он какой-то точно не правильный! Детская и наивная обида в голосе Джувии звучит для Люси слегка комично в данной ситуации, но она не подает виду, только приподнимает уголки губ в легкой и подбадривающей улыбке. Согильдийцы же не прерывают разговор двух девушек, предпочитая не быть причинами снова возникшего потопа из ниоткуда. Только один Эльфман кричит о том, что это так «Мужик!», но вовремя появившаяся рядом с ним Эвергрин затыкает веером парня, зыркнув ко всему и на остальных. Малочисленность товарищей в здании еще и обуславливалось тем, что мастер захватил многих с собой в совет — особо буйных и особо неразборчивых в том, что и как можно или нельзя ломать на заданиях. — Расскажи мне немного подробнее о нём и о снах, которые тебе снятся, Джувия, — Хартфилия просит мягко, сползая с барной стойки, когда вода полностью исчезает пола. Прикосновение её руки к ладони Локсар действует так же, как и теплый взгляд карих глаз. Локсар признаётся сама себе, что благодарна Люси за её хрупкую и такую нужную поддержку, когда некогда годами выстроенная влюбленность пошатывается из-за собственной глупости. — Соперница… — привычное слово сказано так тихо и тоскливо, что Хартфилия невольно сильнее приподнимает уголки губ в улыбке. — Эликсир «Рейвир»** считался самым сильным для того, чтобы вызывать сновидения о любимом человеке, как сказала мне благодарная старушка — заказчица задания. Но то, что видит теперь каждую ночь Джувия не поддается её объяснению… Я расскажу, Люси.***
Нежное прикосновение к её руке со стороны светловолосого мужчины кажется таким правильным и нужным в момент, когда все, о чем мечтает юная волшебница — оказаться в этой гильдии и исправить то, что она натворила. Друзья… А он? Легкое поглаживание большого пальца к тыльной стороне ладони девушки-дождя дарит успокоение для взволнованной души. — Ты же не сможешь этого сделать?.. — Я не могу обещать тебе этого. Ты же понимаешь, что эта гильдия нуждается в том, чтобы исключить таких слабых волшебников. Нас ни во что не ставят. Они позорят герб… — его слова врезаются словно тупой нож в одну из рук, которые держит в своих руках самоуверенный волшебник, приютившей так радушно её гильдии. Притянуть к себе ближе, вдохнуть приятный запах голубых волос… — Лаксус, не надо…
— Стоп! — Хартфилия сжимает пальчики водяной волшебницы, а вот вторую руку прижимает к губам, не позволяя более и слова сказать из того, что снится девушке. Она понижает голос практически до шепота и поддается вперед к волшебнице, а взгляд её выражает степень негодования и частичного шока в глазах цвета горького шоколада. — Почему это Лаксус?.. Но Заклинательница тут же чуть сильнее прижимает ладонь к губам, потому что видит застывшие слезинки на ресницах — еще один потоп гильдия и их согильдийцы не переживут. И хорошо, что те были заняты своими делами и пьянкой под предводительством Альбероны, а драконоборцы были точно не в здании «Хвоста Феи». — Только не плачь и я попробую помочь. Хорошо? Мы разберемся в этом вместе.Сердце ухает в пятки, остается ком в горле от слов мастера Макарова, от того, что печальный взгляд старичка выдает того с головой — ему так же не по душе то, что он сделал, как и команде Дреяра младшего. Кто-то скажет, что «Поделом ему!», «Власти он захотел!», «Правильно что мастер выгнал мерзавца!», но только не Джувия Локсар, которая прижимает кулачок к груди, где в тесной клетке из рёбер бьется больно то, что обычно называют сердцем. Девушка ищет поддержки во взглядах согильдийцев, пытается что-то сказать в защиту блондина, но все её слова разбиваются о скалы недоверия, презрения к магу молний от его товарищей. Больно глотать солёные слёзы, когда он проходит мимо, прощается так, словно навсегда и насовсем, но оборачивается, чтобы встретиться взглядом с печалью темно-синих глаз. Он улыбается ей уголками губ, во взгляде серо-синих глаз спокойствие и безмятежность, но говорящие только одно… Он не хочет уходить.
Хартфилия захлопывает фолиант из многочисленной стопки книг на столе в архиве гильдии, сочувствующе покачивает головой из стороны в сторону, а плечи Локсар лишь больше опускаются. Теперь для неё кажется таким правильным взять и не спать вовсе, удерживать собственное сознание в постоянном бодрствовании. — И в этом ничего нет про твой редкий эликсир. Ты уверена, что не хочешь попросить помощи у Леви или Фр… — но Заклинательница Звездных духов замолкает, не договорив имя правой руки мага молний, встретившись со взглядом темных глаз. Вздох облегчения тихо срывается с губ блондинки, когда девушка-дождь отворачивается к полкам с книгами. Сопение со стороны одного из духов Хартфилии, Южного Креста означает только то, что тот все ещё находится в поиске необходимой для волшебниц информации. Усталый взгляд Локсар порой возвращается к духу с необычной формой головы, пронизывает того взглядом долго и упорно, словно это может помочь им в том, чтобы «Десять Звёзд Юга» поскорее рассказал все то, что знает. Половина дня в библиотеке и отчаявшаяся Локсар, а так же уставшая Хартфилия наконец-то получают не самый утешительный ответ на многие вопросы девушек: — В Мире Звездных духов я наслышан об эликсире, который способен найти и связать заклинателя с его истинной половинкой. Применение «Рейвира» помогает в любовных делах, но, увы, не всегда ожидание сходится с реальностью. Так же может быть применен и не на Заклинателях, а на простых волшебниках, но не работает на обычных людях. Его действие отменяет только в том случае, когда… Локсар замирает, ведь призрачная надежда появляется неожиданно, как и радостная улыбка девушки, но теряется после продолжения монолога от духа. — …когда волшебник или волшебница под его чарами признает своего истинного суженного.— Ты в порядке? — его взволнованный взгляд направлен на волшебницу с темным и слегка потускневшим взглядом. Раскат грома раздается за пределами полуразрушенного корабля бывшего мастера их гильдии. Её гильдии… Он же больше никто. Человек без герба, без защиты острова и без его покровительства. Она падает рядом с ним, обнимает так крепко, как только может, лепеча о том, что он не должен был подвергать себя такой опасности. Собственные раны не беспокоят так, как вновь сильно бьющееся сердечко рядом с ним. Дреяр слышит, но ничего не говорит, потому что какие либо слова сейчас не нужны ни ему, ни тем более той, которая так доверчиво прижимается и тихо всхлипывает на его плече. Венди, эта маленькая целительница и убийца драконов из последних сил помогает Дреяру, но он качает головой и подталкивает руки девочки к спящей и обессиленной Локсар в своих руках.
***
В надежных руках несколько книг, которые Заклинательница уносит на первый этаж, располагается за одним из столиков и укладывает на столешнице, задумчиво потирая подбородок тонкими пальчиками. Даже шум веселья и драк в той или иной части гильдии не мешает девушке сосредоточиться на решении проблемы своей подруги. Только… Печальные, совершенно не радостные мысли посещают светлую голову и Люси вздыхает так, что даже Нацу останавливается от поглощения еды в свой бездонный желудок. Драгнил невольно хмурит тонкие брови, касается плеча Хартфилии и когда та не реагирует на прикосновение, то вовсе удивленно те приподнимает вверх, косится на летающего рядом Хеппи, а тот пожимает плечиками и разводит лапки в разные стороны. — Люси! — приходится подругу трести за плечо, чтобы та пришла в себя или хотя бы немного обратила внимание на Саламандра. — Что, Нацу? — Драгнил от её тихого и явно уставшего голоса лишь вновь хмуриться начинает и пододвигает к той тарелку с каким-то на вид очень уж вкусными пирожными. — Ты хотя бы поешь, а то совсем уже скоро словно пушинка станешь и исчезнешь! Его детская наивность заставляет приподнять уголки губ блондинки в легкой и мягкой улыбке. Она благодарно ему кивает, поправляет высокий хвостик собранных пшеничных волос и откусывает заварное пирожное, довольно жмурясь и облизываясь. — Айя, Люси! — поддакивает иксид своему другу и его привычные подколы по поводу веса Хартфилии более не слышат ни сама блондинка, ни согильдийцы. Правда взгляд заклинательницы падает на Джувию, которая тихо отсиживается за одним из дальних столиков, в тени второго этажа и сердце Хартфилии сжимается от вида темных кругов на бледном лице Локсар, от искусанных практически до крови губах и на печальном взгляде синих глаз. Маги оборачиваются, когда проходят мимо, шепчутся о том, что «Джувия ведет себя странно», и даже Грей замечает, что больше не слышит в свою сторону практически постоянное и её извечное «Грей-сама». Мираджейн присаживается рядом, когда приносит девушке-дождю молочный коктейль, касается её волос ладонью и поглаживает, а водяная волшебница медленно закрывает глаза, погружаясь в размеренный и крепкий сон. Только было хотела Хартфилия сказать Грею, чтобы тот отнес девушку в более удобное место для сна, как замирает с приоткрытым ртом. Фулбастера опередили. И это был Лаксус Дреяр.Крепкие руки несут девушку на второй этаж гильдии, прижимают к себе и Локсар ощущает себя в особой безопасности от всех бед и от всех приключений, которые случались в её еще пока недолгой жизни. Улыбка трогает губы, взгляд скользит по лицу мужчины и ладонь невольно повторяет эту же траекторию: пальчики пробегаются по скуле, по щеке к подбородку, а затем и по мощной шее к затылку громового убийцы драконов. Он и не против, когда девушка касается его таким изучающим жестом. Он прячет её в своих руках, укрывает собственной шубой и склоняется ближе к её лицу. Кончик носа соприкасается с щекой Джувии, притирается слегка, пока серо-синие глаза прикрыты за редкими короткими ресницами и веком. — Лаксус, поцелуешь меня… — она не спрашивает: это собственный вывод волшебницы. Довольный хмык и ухмылка. Дреяр прикасается к губам девушки только тогда, когда оба оказываются вне зоны наблюдения со стороны других магов их гильдии. И пускай они только вернулись с острова, пусть радостные слезы друзей все еще стояли перед глазами вернувшихся спустя семь долгих лет волшебников, только сейчас двум магам было не до них.
— Какого… хрена тут происходит? — Громовержец шепчет себе под нос, когда ощущает на своем лице маленькую ладонь водяной волшебницы. Она проводит пальчиками по скуле драконоборца, ниже к подбородку и шее, а после вовсе зарывается ими в короткие пряди на затылке Дреяра. Он точно был уверен в том, что девушка спит, когда заметил на себе выраженный взгляд Штраусс «Помоги мне, или же…», но вот этого он не ожидал вовсе. В первую очередь в сознании убийцы драконов вертится одно единственное объяснение: Локсар перепутала его с Греем, но оно разбивается вдребезги о тихое: — Лаксус, поцелуешь меня… Где-то внизу, на первом этаже раздается грохот и характерное «А ну отпустил мою подругу блять!» со стороны Редфокса, затем громкое заявление МакГарден, которая тщетно пыталась остановить разрастающуюся драку, к которой подключились все просто потому…просто потому, что «махач» это то, чем живет эта гильдия. Один Дреяр шокировано смотрит на спящее и умиротворенное личико Локсар, присматривается внимательнее к чуть подрагивающим пушистым ресницам, приоткрытым пухлым губам, с которых срывалось ровное дыхание волшебницы. По гильдии весело летают столы, стулья, иксиды, Эльфман, встречая на своем пути множественные препятствия в виде избитых и подпаленных волшебников, но на второй этаж к лидеру Громовержцев никто так и не рискнул подняться.***
Медленно пробуждение красавицы в его руках нельзя назвать таким уж тихим, потому, как писк на весь второй и первый этаж гильдии услышал бы даже глухой. Джувия вырывается, чуть было не падает с рук Дреяра и с дивана заодно, но громовой убийца драконов усаживает ту рядом с собой прежде, чем она разбила бы собой небольшой столик рядом, а заодно и не разлила бы выпивку в нескольких кружках. Раздражённый вздох и блондин потирает переносицу устало, пока волшебница рядом резко вскакивает со своего места и ретируется вниз по лестнице, да и вообще подальше от всего этого «безобразия и хамства». — А что это было вообще… такое? — может быть недовольство передаётся воздушно-капельным, раз Фрид практически дублирует в своём голосе и в позе самого лидера, прислонившись плечом к одной из дубовых колон. — Ей помогли, а она… Выразительный взгляд Дреяра даёт понять магу письмен, что лучше эту тему не развивать и Джастин замолкает сам, пожав при этом плечами. Естественно отношения с девушками у Лаксуса были намного лучше, больше по продолжительности нежели весь его собственный опыт, но в данной ситуации зеленоволосый просто не понимает того, почему драконоборец остаётся таким спокойным. И крайне задумчивым. Поднявшись со своего места, Дреяр опирается на перила второго этажа руками, всматривается в то, что происходит там и хмыкает на пунцовое от злости лицо болельщицы, которая сначала не понимает, что на втором этаже произошло, а затем угрожающе жестикулирует… кажется, именно ему. — Хочешь что-то сказать, то говори, Хартфилия, — насмешка во взгляде серо-зеленых глаз пронизывает своим холодом, но Люси его не боится. Да и рядом другие… волшебники, которые, правда, не смогут справиться с магом молний, если вдруг что, но она все равно не намерена уступать, прекрасно понимая полностью всю ситуацию с Локсар. — Ты что с Джувией делаешь?! Ей и так тяжело! — Я? Ничего. Она сама вскочила, как полоумная и умчалась хрен знает куда и почему. Я тут причем? Только теперь девушка не знает что именно ему ответить на это. Точнее знает, но сказать не может — всё же Локсар пусть и считает ту своей соперницей, но все равно была и остается для самой блондинки близкой подругой. Которой так нужна её помощь…