Былые связи

Текучая лава разъедала кости и прожигала легкие, пожирая его за секунду Эта ужасная боль, стопка пустых книг с ломкими страницами и клацанье часов, отдающее громким эхом в голове - все что у него осталось Он заслужил это Манипулятор, тиран и террорист. Лжец, готовый убивать людей от скуки, предатель. И все это в одном человеке. Прелестно, да, Дрим? Тихий хохот рассыпался по всей тюрьме. Стены резонировали, создавая ощущение, что тут сидит пара сотен таких же психов В голове болела одна единственная мысль, он не мог дольше обманывать самого себя А правда ли привязанность - это слабость? Проведя покалеченной ладонью по потоку мерзко бурлящей лавы, Дрим ответил сам себе, в который раз выдавая свою безупречную ложь за чистую монету Безусловно. Привязанность - баласт, не дающий двигаться вперед. В этом мире можно полагаться только на самого себя Джордж, Сапнап, Спирит, дом комьюнити Все это тянуло его на дно, заставляя идти на тупые жертвы, рисковать собой Дрим свалился на холодный пол, лязгая цепями. Лава текла всего в паре метров от него, но было холодно как во льдах, как дома у Техно Даже у него были привязанности, из-за которых он страдал. Сильные люди сильнее по одиночке, слабые же держатся вместе. Техно встал не на тот путь За огненной стеной послышались голоса, которые он узнал сразу. Один из них - его бывший товарищ и нынешний смотритель Сэм, а второй.. Что он здесь забыл? Дрим приподнялся на локтях, натягивая на лицо почти треснувшую маску с привычной улыбкой Треск рычагов, сигнализирующий отключение подачи лавы. Он точно не хотел таких посетителей, которые видят его на сквозь, которым сложно лгать Через несколько минут, которые тянулись как вечность, показался другой берег. Дрима не подвел его слух - на мосту стоял тот, кого меньше всего хотелось видеть Все те же темные растрепанные волосы и повязка, не дающая им окончательно превратиться в беспорядок Сапнап шагнул вперед, и мост двинулся вместе с ним Их ждет неприятный разговор. Дрим с тяжелым вздохом перевернулся на другой бок, пытаясь его отсрочить. Звук стыкования моста, поднятие незеритовой преграды, тяжелые шаги. Все звуки были слишком явно слышны. Сэм в последний раз крикнул что-то и налег на рычаг. Лава потекла снова, нарушая несколько слащавых минут темноты Пока стена была активна, всю камеру заливал свет, слепящий, не дающий спать. Условия то что надо для самого опасного преступника Преграда наконец опустилась, и Сапнап шагнул в камеру. Дрим уже приготовился к удару по почкам и даже не особо возражал Но к большому удивлению удара не последовало, а на плечо легла теплая рука, разворачивая его на спину. Чужие глаза не горели как раньше, а раны казались не боевыми трофеями. Они были наказанием за слабость. Гость присел на холодный пол, снимая маску с чужого лица, смотря на него как в первый раз. Кривая усмешка на его лице, смешанная с тонной боли - Сильно же тебя жизнь потрепала И в голосе больше не было того запала. Хриплый, медленный. У самого Дрима был сейчас точно такой же В ответ он смог выдавить только улыбку, такую же, как на его маске. Сапнап полез в карман, и выцепил оттуда платок. Ух ты ж. Сэм же голову отрубит если узнает. Или он сам разрешил по старой дружбе? Это уже не важно Важно было то, что Дрим совсем забыл, как ощущаются прикосновения без цели навредить. Он привык к мечам и топорам, кулакам и стрелам, взрывам, иссушению. Их касания были своего рода лаской, заставляющей кричать от боли Когда чужая рука обернутая в приятную ткань начала протирать раны, он сильно дернулся. Рефлексы или поехавшая крыша, никто не знает, почему Никто не знает, почему Дрим начал ластиться под чужую руку, разворачиваясь, придвигаясь. Наверно, даже самым страшным и беспощадным монстрам приятна забота Сап ничего не сказал в ответ, только продолжил протирать раны друга уже порядком грязным платком, резко выдохнув воздух. Его улыбка на долю секунды стала мягкой, такой, которой Сапнап улыбался Карлу, Квакити или Джорджу Для Дрима такой улыбки он никогда не выделял. Не считал слабым, что бы проявлять мягкотелость, считал соперником, товарищем и лучшим другом. Для него всегда была особая эмоция - его фирменный запал смешанный с искренней радостью и доверием, с толикой горького сожаления Наверно, если Сап захочет улыбнуться Дриму так же, всей душой, ничего не выйдет. К нему не осталось ничего кроме жалости и ненависти. Нап предпочитал так думать, не заморачивая свою голову лишним бредом