***
— Мой дядя действительно слишком, он действительно сказал слишком много! Ты меня слышала? Я сказал, что это слишком много. Лицо Чэн Юньлин, которая понятия не имела, как она стала психологом этого молодого мастера, ничего не выражало. Она безжизненным голосом сказала по телефону: — Я тебя услышала. Я понимаю, что президент Тан иногда может быть слишком многословным, но молодой мастер Ши, не мог бы ты сказать это по-другому? Сегодня вечером я слышала это слово по меньшей мере сто раз. — О. Молодой мастер Ши сделал паузу: — Ты когда-нибудь видела кого-то настолько властного? Никого, верно? Чэн Юньлин: «…» Видела. Тебя. Кто еще позвонит мне в три часа ночи и заставит слушать столько пустой болтовни? Чэн Юньлин беспомощно легла. — Молодой мастер Ши, уже очень поздно, почему бы нам обоим не лечь спать? Я так хочу спать, что не могу держать глаза открытыми, к тому же у меня завтра работа. Ши Цин холодно фыркнул: — Кого ты пытаешься обмануть? Я позвонил тебе, потому что ты играла в игры. Я видел, что ты была онлайн. Если бы тебе действительно нужно было идти на работу, ты бы играла? Чэн Юньлин: «…» Этот молодой мастер обычно глуп, почему он такой умный в такие моменты. Она сломалась и запустила руку в прическу, сейчас напоминающее куриное гнездо. — Но зачем ты мне все это рассказываешь?! Тон Ши Цина был совершенно спокойным. — Разве мы не друзья? Поскольку у меня проблемы в отношениях, разве ты не должна мне помочь? Чэн Юньлин: … друг твоей сестры. Ей многого не хватало, но недостатка в друзьях у нее нет. Особенно такого друга, который звонил бы посреди ночи и целый час говорил о том, что «все это слишком много». Возможно, Ши Цин почувствовал ее мысленные жалобы, но юноша сразу же заговорил ясным голосом: — Не забывай, это я заставил тебя признаться твоему нынешнему парню. Если бы я этого не сделал, ты бы никогда не узнала, что ты ему нравишься. Я тот, кто свел вас, ребята, так что ты должна быть благодарна. Как ты можешь отказать мне в помощи сейчас, когда у меня проблемы в отношениях? Чэн Юньлин: «…» Хорошо, это имеет какой-то смысл. — Но как я должна помочь? Я не могу напрямую поболтать с президентом Тан, потому что он слишком могущественный. Кроме того, его слова правильные. У того, кто намного старше тебя, слишком мало общего с тобой. Чэн Юньлин предложила: — Что насчет этого, молодой мастер Ши? Сначала ты должен хорошенько выспаться и дать мне время подумать над решением. Когда я придумаю, я скажу тебе, хорошо? На другом конце Ши Цин немного помолчал, а затем кивнул в знак согласия: — Хорошо, не думай слишком долго. Используй свою голову с пользой. Слава богу! Наконец-то я избавилась от его нытья. Чэн Юньлин была так взволнована, что чуть не расплакалась. Она поспешно пообещала: — Не волнуйся, не волнуйся! Я точно что-то скоро придумаю! Я подумаю, и обязательно решу эту проблему для тебя! В любом случае, она должна сначала немного поспать. Хотя обычно, когда у нее не было работы, она ложилась спать поздно, играя в игры, но час выматывающей односторонней беседы на удивление практически усыпил Чэн Юньлин. Ши Цин повесил трубку. Чэн Юньлин вздохнула с облегчением. И тут она почувствовала себя более самодовольной. Конечно, дети есть дети. Их легко успокоить и легко обмануть. Похоже, ее IQ все еще было достаточно, чтобы справиться с Ши Цином. Это маленькое отродье. Пока она готовилась ко сну, ее телефон снова зазвонил. Чэн Юньлин взяла телефон в руки и увидела, что это Ши Цин. Она ответила на звонок, не слишком долго думая. — Что случилось, молодой мастер Ши? Ты что-то забыл? На другом конце Ши Цин властно сказал: — Прошло шестьдесят секунд, скажи мне, что ты уже придумала! Чэн Юньлин: «…» Кто-нибудь, пожалуйста, просто убейте её!!! Почему она должна страдать, если у Ши Цина разбито сердце?! Она не будет, нет, просто не может больше с этим мириться! — Молодой мастер Ши, я… Ши Цин: — Подумай хорошенько. Ты знаешь про шоу о том, как готовят вместе? Я отправлю тебя туда, если у тебя появятся идеи. Разве это не самое популярное шоу?! Популярность артистов, которые участвуют в нем, может взлететь до небес, не говоря уже о том, что число их поклонников вырастет в геометрической прогрессии. В этот момент в голове Чэн Юньлин больше не было мыслей ни о сне, ни об играх. Перед ней была только золотая дорога. — Без проблем, молодой мастер Ши. Я решила помочь тебе. Разве это не просто ухаживание за кем-то? Хотя кандидатурой был мужчина, и ухажер тоже был мужчина. Хотя это был президент Тан. Хотя влюбленного вырастил тот, за кем он пытается ухаживать. Хотя… Чэн Юньлин: …кажется, это действительно сложно. Могла ли она забрать свои слова назад?Глава 15.1
12 июля 2022 г. в 09:35
Убейте меня.
Лицо Ши Цина оставалось невозмутимым.
Тан Минджин уже был зол, но ярость молодого мастера превзошла даже его злость. Юноша, который только что тихим голосом тихо умолял, тоже встал.
Казалось, в его прекрасных глазах полыхало пламя.
Если бы у него был мех, он бы уже весь распушился.
— Как ты можешь так говорить! Как ты мог отвергнуть мои чувства?! Даже если ты не хотел этого, разве ты должен был отказываться таким образом?!
Маленький Ши Цин на его плече ругался вместе с ним, выглядя так, будто пар вылетит из его ушей в любую секунду.
Тан Минджин был сбит с толку его обвинениями, но вскоре вспомнил, как его хороший, милый, послушный и разумный Ши Цин восстал против него из-за мошенницы, которая была старше его более чем на десять лет.
Взгляд мужчины становился все более и более злым.
Подобно тирану, захватившему власть в стране, он холодно сказал:
— В любом случае, я этого не допущу. Если ты настаиваешь на своем, то…
На этом тиран остановился.
Если Ши Цин упорствует, что он может сделать?
Тан Минджин раньше очень хорошо умел угрожать Ши Цину. Всякий раз, когда Ши Цин устраивал концерт, он сдерживал его, пугая сокращением карманных денег.
Для Ши Цина, который тратил много денег и любил хвастаться перед своими друзьями, эта угроза была крайне эффективная.
Но если бы он сделал это сейчас, то этот бессердечный мальчишка обязательно побежал бы к этой женщине.
Возможно, в этот момент слабости им даже воспользуются.
Образ Ши Цина, продающего себя за деньги, сразу же возник в сознании Тан Минджиня.
Нет!
Он не мог этого допустить!
Но что еще он мог сделать?
Выгнать Ши Цина из семьи Тан?
Он не мог. Что, если окружающие узнают об этом и станут запугивать Ши Цина?
И если он выгонит Ши Цина, разве он не даст повод этой женщине позаботиться о Ши Цине?
Тиран не мог придумать способ наказать его так быстро. После нескольких секунд паузы он продолжил:
— Я заставлю тебя пожалеть об этом.
— Почему я не должен испытывать любовь? Дядя, разве ты не всегда покупаешь мне все, что я хочу? Я тебе не нравлюсь? Я четко чувствую, что нравлюсь, так почему ты не говоришь «да»?!
Тан Минджин мысленно посмеялся над наглым требованием Ши Цина согласиться. Как он мог добровольно отдать ребенка, которого воспитал, кому-то другому?
Да, ему нравился Ши Цин.
Именно потому, что он ему нравился, Тан Минджин не стал с этим мириться.
Будучи твердо уверенным в своих чувствах, мужчина решительно заявил:
— Я могу купить тебе что угодно, но этот вопрос не обсуждается.
Он мог ясно видеть, как слезы уже навернулись на глаза юноши перед ним. Кончик красивого маленького носа Ши Цина был красным, пока он смотрел на Тан Минджина обиженным и упрямым взглядом.
Маленький Ши Цин был в таком же настроении. Он всхлипывал и вытирал слезы, его красивое милое личико было пронизано недовольством.
Тан Минджин не ожидал, что человечек расплачется.
Внезапно его захватило огромное чувство вины.
Тем более, что он знал, что не согласен не потому, что эта женщина была лгуньей, а потому, что он не хотел, чтобы Ши Цин уходил от него.
В этот момент слезы Ши Цина, кажется, вернули здравый смысл в голову Тан Минджина.
Что он делает.
Ши Цин отличается от него.
Ши Цин — юноша, которому нравятся девушки.
В его возрасте нормально влюбится в кого-то.
Какое право имел Тан Минджин действовать в соответствии со своими грязными мыслями и держать Ши Цина рядом с собой?
Он скрывал свое желание монополизировать Ши Цина за фасадом того, что делает это для его же блага.
Его отношения с этим ребенком в последнее время несколько улучшились. Поскольку он знал, что их отношения не могут зайти дальше, зачем мешать ребенку найти свое собственное счастье?
Чем больше Тан Минджин думал об этом, тем печальнее становилось его сердце.
В этот момент он был как второе запасное колесо во всех этих телевизионных драмах. Несмотря на то, что он хотел навсегда удержать того, которого любил, в своих объятиях, он мог лишь медленно отпускать и смотреть, как он бежит в чьи-то объятия.
Он был один. Одиноко одинокий одиночка.
Если бы это был анимационный фильм, вы бы увидели облака, кружащиеся над головой Тан Минджина. Темные тучи грохотали сверкали молниями, заливая его дождем.
Мужчина грустно поджал губы, изо всех сил пытаясь убрать мысли, которые у него не должны были быть.
Да будет так.
Он просто спрячет их.
Он будет хорошим дядей Ши Цина, всегда защищая его.
Он будет наблюдать, как Ши Цин живет счастливой жизнью с любящей женой и маленькими детьми.
Тан Минджин был бы всего лишь одиноким зрителем, радостно наблюдающим издалека.
Мужчина, который полностью погрузился в роль убитого горем второго главного героя, глубоко вздохнул.
— Дядя не помешает тебе в погоне за счастьем, но девушки твоего возраста больше подходят. Почему бы тебе не найти кого-нибудь из университета? Дядя также может познакомить тебя с кем-то из хорошей семьи, у которой похожие на твои интересы.
Его сердце разрывалось, но он заставил себя сказать эти «заботливые» вещи.
Пока он говорил, он понял, что юноша становится все более и более огорченным.
Он был не только обижен, но и огорчен.
Тан Минджин, которому тоже было грустно, понимал его чувства. Он знал, как трудно отказаться от любви.
Но что можно сделать?
Человек, который ему нравился, не любил его в ответ, а женщина, которая нравилась Ши Цину, была обманщицей.
Тан Минджин:
— Я знаю, что ты не сможешь согласиться сразу, это нормально. Дядя всегда будет твоим дядей…
Но твоя девушка не всегда может быть твоей девушкой.
От печали ему захотелось сказать больше, но Ши Цин вдруг с силой толкнул его в плечо.
Тан Минджин не отреагировал вовремя, но его ноги твердо стояли на земле.
Хотя он был старше Ши Цина, у него был режим, и он занимался спортом.
Что касается Ши Цина, он любил не спать всю ночь и никогда не тренировался, поэтому его тело было не очень тренированным с точки зрения физической подготовки.
У него также было мало сил. Для Тан Минджина этот толчок был равносилен тому, что маленький котенок царапает его мягкими когтями.
Не было ни боли, ни зуда. На самом деле, это было немного мило.
Пока Тан Минджин думал об этом, он заметил, что Ши Цин смотрит на него с упреком.
О… он злился, что его толчок ничего не дал?
Человек, который хотел преподнести весь мир на блюде Ши Цину, задумался на секунду. Затем он «пошатнулся», сделав шаг назад.
Ши Цин теперь должен быть счастлив, верно?
Но когда он снова поднял взгляд, то увидел, что уголки глаз юноши покраснели еще больше. Слезы практически капали из этих прекрасных глаз.
Наконец, Ши Цин протянул руку и вытер слезы тыльной стороной ладони. Он возмущенно сказал:
— Это действительно слишком много. Просто скажи нет, если не согласен. Я не заставляю тебя соглашаться. Почему ты так меня унижаешь?!
Юноша зарычал, как разъяренный злой дракон, на ошарашенного человека, который не знал, какие его слова были унизительны.
— Я тебя ненавижу!!!
Не медля ни секунды, Ши Цин развернулся и в гневе выбежал из ресторана.
Тан Минджин, который все еще стоял, не мог понять, как он унизил Ши Цина.
Он был сбит с толку, не находил слов и был полон до краев ревностью.