Настоящее

Слез не будет, Не будет и радости, Снова разбудят Старые слабости. Совесть в мучениях, Сердце заплакало, Мысли, сомнения, В душу закапали. Станция города Вновь незнакомого, Старых принявшая И не ждущая нового. Отсчитывать дни И лица людей, Бежать от себя, Но снова к себе. Один на один Со своею печалью, И что впереди? Все то же отчаянье. Спасения нет, Как нет и усталости. И слез тоже нет, Как не будет и радости. Третьи сутки без сна. Все вглядывалась в окна, пытаясь разглядеть в спящих, неуютных, чужих городах приют для себя. Еще не конец пути. Только самое начало. Начало новой жизни. С грузом грехов из прошлой. Три дня еще не срок – должно пройти. Где та волшебная палочка, способная стирать воспоминания? И почему, то, что раньше казалось единственно правильным, сейчас прямо противоположно кажется отвратным? Горло болело нестерпимо, постоянно хотелось пить, но ноги упрямо не хотели слушаться. Да и каждое слово давалось с трудом. Все-таки в одиночестве тоже есть свои плюсы. Взглянула мельком на часы. Пора идти. Огни маленького городка уже показались вдали. В тамбуре прижалась лбом к холодному стеклу, как за спасательный круг схватившись за поручни. Проводница в который раз с непониманием посмотрела на странную молчаливую женщину, ехавшую в такую даль всего лишь с маленькой дамской сумочкой. Откуда ей было знать, что в этой сумке уместилась вся ее жизнь, точнее то, что раньше казалось смыслом, а теперь было просто бумажками. Зелеными, хрустящими, коими она и расплатилась за право ехать так называемым «зайцем», туда, где никто ее не ждет. *** Да, наверное, это конец. Ранним, совсем не солнечным утром Соня сошла с поезда. Порыв ветра принес колкие снежинки в лицо. Успокаивало то, что здесь она ненадолго. Зашла в первое попавшееся агентство по недвижимости. Не в первой ей было играть, попыталась выдать себя за иностранную гражданку, изменила голос. Вспомнился Джон, его интонации. Кольнуло сердце. Заплатив за два месяца вперед (впрочем, надеясь, что ей хватит и половины срока) и за инкогнито своего нахождения здесь, через полчаса вышла, покручивая в руке ключи от своего нового убежища. Еще пару дней ушло на поиски очередной жертвы в Интернете, немного на обустройство жилища, кажется, она даже не ела. Каблучки изящных замшевых сапог, почти полностью утопали в снегу, который по горло скрывал город. Дороги, дома и машины – все было в снегу. Исключение составлял лишь маленький кусочек тротуара перед зданием, возле которого она стояла. Пробиться в кабинет начальства оказалось непростой задачей, учитывая то, что документы свои она естественно предъявить не захотела. Секретарь-мужчина, вот уж диво. Соня наблюдала за его действиями, нервно покачивая ногой, соблазнительно улыбаясь и потряхивая челкой, которая после похода в парикмахерскую стала намного короче и теперь едва касалась ресниц, в отличие от остальных волос, которые приобрели светло-золотистый оттенок и длинные завитки. Дверь с табличкой «Директор» приоткрылась и выглянуло недовольное лицо с противными, искривленными гримасой, толстыми губами. Соня вмиг подскочила со своего кресла и, минуя секретаря, приблизилась к мужчине. - Милый, ты заставил меня ждать, - прощебетала она, - как ты мог, ведь нам так было… - Она не договорила, мужчина схватил ее за руку и втянул в кабинет. – Разрешите? – Соня вернулась к своему обычному образу и указала рукой на стул. – Простите, что пришлось разыграть весь этот спектакль, но меня никак не хотели сюда впускать. - Не дождавшись разрешения, она присела и положила на стол папку. -. Кто вы? – Кажется обрел дар речи. – И что вам от меня нужно? - Софья Побединская. Приятно познакомиться. – Она протянула руку для пожатия. – И я ваш союзник, помощник, называйте как хотите, но я думаю у нас есть общие интересы. - Алексей Петрович Плевин. Я вас внимательно слушаю. – Он присел напротив и пролистал документы, принесенные ею. – Это данные не нашей организации. - Я знаю. – Соня улыбнулась и процитировала некоторые строки документа. – СибСтройРесурс. Главный руководитель и по совместительству учредитель, Галанин Иван Дмитриевич. Ваш главный конкурент. - Дальше. – Алексей Петрович проявил интерес, захлопнул папку и сложил поверх нее пухлые пальцы. - И я помогу вам его разорить. За определенную плату, конечно. – Она тряхнула волосами и улыбнулась уголками губ. - Осмелюсь спросить, а вам зачем это нужно? - Личный интерес. Моя маленькая месть бывшему любовнику. От вас потребуется только одно… - Соня помедлила, ожидая реакции, встретив его вопросительный взгляд, продолжила, - вы не последний человек в этом городе. Мне нужна некоторая информация, оказавшаяся для меня недоступной и новый паспорт на мое имя. - Я должен подумать. - Да, конечно. Мой номер мобильного. Позвоните не позже сегодняшнего вечера. Дальнейшие инструкции по телефону. Соня даже и не сомневалась в успешном исходе переговоров. Все прошло так, как она ожидала. Из кабинета вышла с хорошим настроением, подмигнула секретарю и, улыбаясь своим мыслям, направилась к следующему пункту своего плана. Следующим (все таким же снежным) утром, Соня вошла в холл главного корпуса СибСтройРесурса, держа в руках свой новый паспорт и некоторую часть новой легенды. По сравнению со вчерашней битвой с персоналом, тут все оказалось намного проще и ее тут же проводили в кабинет для переговоров. Через пару минут в дверном проеме появился просто очень приятный молодой мужчина. Пришлось напомнить себе, что это только работа. - Иван Дмитриевич. Чем могу быть полезен? – Его лицо невольно растянулось в широкой улыбке. Нечасто в этом хмуром городе встретишь такую привлекательную женщину. - Софья. Очень приятно. – Она чуть привстала и пожала руку, чуть задерживая пальцы в его ладони. Сработало. – Вот мое резюме. Предлагаю ознакомиться. Я намерена у вас работать. - Вот так? С места в карьер? Вы всегда знаете чего хотите? - Обычно. Прочтите, потом будете задавать вопросы. - Побединская? А ваш муж … - Да, Виктор Побединский. Известный физик. - Но насколько я знаю, он давно уже не живет в нашем городе и прочно обосновался в Москве. - У нас дети, вы понимаете, им нужен свежий воздух, а не шумная загазованная Москва. Да и работать мой муж вполне может дома. А я со своим опытом без работы не останусь. - Дети? - Да, Настя десяти лет и Стас, ему пять. – Соня наблюдала за выражением лица мужчины. – Может быть это прозвучит странно, но мою дочь тоже зовут Настя. - Конечно она знала про то, что его жена и сын погибли в авиакатастрофе и он один воспитывает ребенка. - Совпадение. – Она с улыбкой пожала плечами. - Думаю мы сработаемся. – Мельком взглянув на резюме, он встал и протянул руку, прощаясь. – Завтра жду вас к началу рабочего дня. И… - Да, мои документы придут из Москвы через две недели. На адрес компании. – Соня взмахнула рукой. – Бюрократия. - Понимаю. До свидания. – Он поспешно выскользнул за дверь. Час Х наступил спустя две недели. Она отлично втерлась в доверие тем сотрудникам, которые были ей важны. Был один минус – приходилось постоянно отказывать Ивану в совместных прогулках с детьми. Пока можно было сослаться на занятость. Но, пожалуй, сегодня можно было бы и согласиться. Пятница. Конец рабочей недели. Без двадцати шесть. Дверь ее кабинета чуть приоткрылась. - Софья, пришли ваши документы. Может быть обговорим… э-э - А может быть оставим это до понедельника? – Соня устало отмахнулась и чуть отвела взгляд от компьютера. - Не вопрос. Тогда вы не откажетесь со мной прогуляться? – Его глаза загорелись надеждой. - Почему нет? С радостью. – Она взглянула на часы. – Только рабочий день еще не закончен. - Я буду ждать вас внизу через двадцать минут. - Договорились. – Подумала про себя, что времени как раз достаточно. Раньше понедельника денег все равно никто не хватится. А до конца рабочего дня как раз успеют поступить на счет. Без двух минут шесть компьютер возвестил об окончании операции. Соня стерла следы своего преступления, выключила свет и, оглянувшись в последний раз, покинула кабинет. Женская интуиция, что ни говори, отличная вещь. Цветы, шампанское и черный Мерседес, мчавшийся по стемневшим уже улицам. - Соня, ты не против, - она вздрогнула от такого звучания своего имени, он понял это по-своему, - вы не против, если мы поедем… - Я согласна. – Взяла его за руку. Так хотелось тепла. К нему так к нему. Что терять, ведь завтра ее здесь уже не будет. - А твоя дочь? – Спросила Соня, едва войдя в дом. - У бабушки. А твой муж? - Его здесь нет, этого достаточно. - Софья, ты потрясающая женщина! И… - Взял ее ладонь в свою. - … что радует, очень умная. -Ты даже не представляешь, насколько. – Подумала Соня. И выдернула руку. – Иван Дмитриевич… - Мы вроде перешли на ты? – Он протянул ей бокал, предлагая выпить на брудершафт. - Целоваться не будем. Они скрестили руки. Соня выпила шампанское до последней капли, чуть прикрыла глаза. Губы сами потянулись навстречу. Странно, но его поцелуи были такими приятными, легкими, словно дуновение ветерка, под которым зашелестели, закружились сухие листья, жертвуя свои хрупкие тела всепожирающему огню страсти. В тот миг, когда его руки коснулись ее талии, Соня осознала, что забыла дышать и шумно вздохнула. - В спальню. – Прошептала чуть охрипшим голосом. Не дождавшись повторного приглашения, мужчина вскочил и подхватил ее на руки. Дверь пришлось отворять ногой, так как руки были заняты, как и губы, впрочем. Дальнейшее Соня помнила плохо – то ли сказалось выпитое на голодный желудок шампанское, то ли память намеренно отключилась, дабы после не было угрызений совести. Очнулась посреди ночи, напряженно вглядывалась в темноту, пытаясь по звукам определить сколько может быть времени. Постепенно глаза привыкли к темноте, теперь она казалась лишь легким сумраком. Рядом слышалось тихое посапывание. Она повернула голову. Улыбнулась. Ванечка. Осторожно, боясь разбудить, Соня откинула одеяло и, нащупав на полу платье, поспешно оделась. Мельком поглядывая на кровать, ощупала карманы его пиджака и бесшумно выскользнула за дверь, сжимая в руках туфли. Интуиция безошибочно подсказала где искать то, что было нужно. Хотя выбор был невелик: одна из трех дверей была украшена разноцветными наклейками, из другой она только что вышла, третья вела в кабинет. Массивное кожаное кресло, огромное количество книг, витражное окно на всю стену. Свет тусклых фонарей немного освещал комнату, благодаря нему, ветки деревьев тенью выкладывали чудные узоры на мягком ковре. Соня подошла к сейфу и задумчиво почесала подбородок. Комбинация букв и цифр. Через пару минут осенила догадка. Ящики секретера легко поддавались тонким женским ручкам, которые затем лихорадочно перебирали их содержимое. Вот оно. Дата рождения, дата смерти, что-то одно. Одно из колесиков замка щелкнуло, со вторым предстояло повозиться. Ах, ну да. Настя. Анастасия. Конечно. Еще щелчок. Н-да… Мужская примитивная логика. Деньги лежали аккуратно упакованными в тонкую бумагу. Соня быстро просмотрела, прикидывая сумму, и достала одну купюру, черным маркером написала на ней одно лишь слово, на секунду вернулась в спальню и приколола к подушке брошью с платья. Прости. Еще одна страница перевернута. Под стук колес билось сердце. Сон никак не шел. Она открыла ноутбук, написала дочери письмо о своей счастливой, благополучной жизни и беззаботном отдыхе на побережье океана. Расписала все в фальшивых красках. Самой противно – плюнуть и растереть. Но страшнее было услышать из уст дочери осуждение, неодобрение. Плюс еще к тому Алиске в ее положении волноваться было бы нежелательно. Соня примерно прикинула сколько у нее может быть времени и сколько дел она успеет провернуть, пока ее не начнут искать. Получалось что немного. К Рождеству обязательно нужно вернуться, хотя бы для того, чтобы не пропустить появление внука на свет. В следующий по плану город прибыли вопреки обыкновению поздней ночью. Опять снег, слякоть, унылые сонные лица. Череда событий, образов, имен. Все смешалось в голове. Очередная жертва холодной расчетливой стервы с теплыми лучистыми глазами. Ей ничуть не жаль было этих людей. Каждый получает то, что заслужил. Она получала превосходство. Как же ей нравилось это чувство. Власть, пусть даже известная только ей, пусть даже очень маленькая, но именно она была толчком к эйфории, которая в свою очередь притупляла чувство вины. Свобода с риском для жизни. На случай провала в сумочке неизменно хранилось некоторое количество маленьких желтых капсул, после приема которых уснешь вечным сном. Соня часто представляла себе свою маленькую легкую смерть, было правда одно но – на рай рассчитывать не приходилось, а в вечном огне гореть не хотелось. Поэтому пока все оставалось как есть. Тридцать первого декабря всех, вся и повсеместно охватывает предпраздничная суета, даже в аэропорту этим ранним утром сновали Дед Морозы, поздравляли пассажиров и раздавали детям конфеты. Но улыбка на Сонином лице была совсем по другой причине. Она летела домой. Надеясь, что в последний раз под чужим именем. Как всегда без багажа, зато с неизменной маленькой сумочкой: немного наличности, пудреница, помада и банковская карта в конверте, который предстояло отправить небезразличному ей человеку. Хорошая это штука - разница во времени. Московский день только вступил в свои права, когда Соня сошла с трапа самолета. Было время купить подарки и приготовиться к празднованию. Рейд по магазинам оказался утомляющим занятием. Последней покупкой стала бутылка шампанского, да и ту пришлось нести чуть ли не в зубах. За несколько часов до полуночи Соня вошла в тихий заснеженный дворик. По памяти оглядела окна домов. В гостиной горел свет, значит дома. Открыла дверь своим ключом, вошла, напряженно вслушиваясь в тишину. - Алис? - В ответ ни звука. Миновав коридор, осторожно заглянула в гостиную и замерла на месте. Он сидел полубоком к дверям и, обнимая маленькую девочку лет шести, помогал ей наряжать елку. - Ну здравствуй, Соня. – Не оборачиваясь, лишь ощущая ее присутствие. - Что ты здесь делаешь? – Она боялась встретиться с его глазами. Слишком живы были воспоминания. - Я приехал за тобой. – Взглянул, наконец, на нее. Подошел, забирая из рук пакеты и едва ощутимо касаясь губами щеки. – Раздевайся, сейчас будем пить чай. – Как ни в чем ни бывало, произнес Джон. И, обращаясь к малышке, - Ксения, ты справишься одна? – Та лишь молчаливо кивнула головой, с опаской поглядывая на Соню. - Где моя дочь? – Соня неторопливо расстегивала пальто, почти не чувствуя пуговиц в онемевших пальцах. - Никита повез Алиску в роддом. – Джон взял из ее рук одежду. - Как? Я еду к ним! – Она вцепилась в свое пальто, пытаясь забрать его. - Мы поедем, но позже. Надо поговорить. – Тоном, не терпящим возражений. Соня вслед за Джоном вошла на кухню и прислонилась плечом к косяку, наблюдая за его действиями. - Садись, - приглашающий жест рукой. – Замерзла? – Легонько взял ее пальцы в свои. - Мне нужно к дочери. – Убрала руки и, цокая каблуками, вернулась в прихожую. - Я закажу такси, - почти крикнул он вслед. За стеклянными дверьми родильного блока суетились медсестры. В палату Соню не пустили, и теперь она нервно расхаживала вдоль коридора, поглядывая на наручные часы, отсчитывала секунды до полуночи. Джон, сцепив пальцы рук, с невозмутимым видом сидел рядом с ребенком на лавочке. Девочка болтала ногами и постоянно оглядывалась по сторонам. Без пяти минут двенадцать из палаты выскочил новоявленный папаша и, наспех сообщив о рождении сына, пожал Джону руку, поцеловал Соню и ускакал обратно. - Я стала бабушкой. – Она не могла сдержать слез, так и рвущихся наружу. Соленые капельки скатывались по щекам и таяли, едва касаясь улыбки. - Поздравляю. – Крепко обнимая ее, прошептал в ухо, - возьмешь меня в свои дедушки? – Соня смеялась в ответ, не отпуская его шею. Малышка суетилась рядом, искренне не понимая, чему радуются эти странные взрослые… Где-то вдалеке часы пробили полночь, с улицы слышались крики и грохот фейерверков. Только двое, не обращая внимания ни на что, обнимали друг друга в опустевшем вдруг коридоре. - С новым годом! – Шепотом. - С новым годом! С новой жизнью! - Вместе. – Это был не вопрос, утверждение. Джон потянул ее за собой. – Идем. Спустя несколько минут, они вышли на крыльцо. Соня едва не задохнулась от свежего морозного воздуха. - Ненавижу снег. – Она ступила на хрустящую под ногами слякоть, перемешанную с только что упавшими снежинками. И напряженно вглядываясь вдаль, пыталась увидеть огни затухающих фейерверков. - Твои волосы… - Джон не сводил с нее глаз. - Что мои волосы? - Они стали длиннее. Мне нравится. – Он протянул было руку, но … - Не надо. - Соня не позволила прикоснуться к себе, и пошла дальше по дорожке, уходящей вглубь парковой зоны. Джон не спеша шел позади, углядев в конце аллеи под деревьями заснеженную скамейку. Соня, не обращая внимания на холод, села и сцепила в замок пальцы рук, ничем другим не выдавая своего волнения. - У меня есть для тебя подарок. – Он присел перед ней на корточки, положив свои ладони поверх ее. - И у меня есть. Для тебя. – Соня чуть помедлила, доставая конверт из кармана пальто. – Я первая. - Что это? – Джон разорвал бумагу и заглянул внутрь. - Деньги. - Нет, я не могу их взять. – Джон вскочил, сжимая в руке несчастный конверт. - Почему? Они твои. - Я не знаю каким способом они были заработаны, но догадываюсь, что не самым честным. Соня, извини, но не могу. – Он развернулся и пошел прочь, на ходу выбрасывая банковскую карту в снег, в другой руке сжимая маленькую бархатную коробочку. – Черт. – Злые слезы душили горло, забирали остатки добродушия из его голоса. – Черт, Соня, ты исчезла на полгода, - он кричал, надеясь, что она слышит, - никому ничего не сказав, мне ничего не сказав! – Обернулся, посмотрел в ее темные глаза. – И сейчас ты возвращаешься, кидаешь мне эти деньги. Что все это значит? – Она молча встала, несмело приблизилась к нему. Легко прикоснулась, не найдя слов, положила голову ему на плечо. - Прости меня. Я больше не исчезну. -Обещаешь? - Обещаю. – Глядя в глаза, но по старой детской привычке, скрестив пальцы за спиной. - Смотри сколько звезд! – Снегопад прекратился, чистое звездное небо казалось бесконечным. – Сегодня особенная ночь, давай загадаем желания. – Джон взял Соню за руки и, запрокинув голову, что-то тихонько пробормотал, едва заметно шевеля губами. У Сони же в голове крутилось только одно слово. Да и в подобные глупости она особо не верила, поэтому только улыбнулась, глядя на Джона. – Что ты загадала? - Нельзя говорить, не сбудется. - Я уверен, мы загадали одно и тоже. Если скажем друг другу, то обязательно сбудется, ну же, Соня, что ты загадала? - Сначала ты. - Хорошо. Я попросил у звезд тебя. Хочу, чтобы ты всегда была рядом. А ты? - Почти. Идем, я, кажется, замерзла. - Поедем домой? Сегодня все-таки праздник. *** - Я скучал по тебе, правда. – Джон сделал попытку прикоснуться, задержать. Соня легко увернулась, изящным движением водрузив бокалы на стол. - Уложил? - Спит как сурок, - вырвался немного нервный смешок, еще одно новое выражение в его лексиконе, - всегда мечтал иметь дочь, маленькую принцессу… - Что тебе мешает? – Немного злости просквозило в ее голосе. - Мешает то, что женщина, которую я люблю, не отвечает мне взаимностью. - А если ты ошибаешься? Может быть, она боится? - Чего же? - Начать все сначала. – Соня наконец посмотрела ему в глаза и присела на краешек стула, нервно теребя в руках салфетку. - Ты можешь быть уверена во мне на сто процентов, я не способен на предательство… – Господи, как противен был его слащавый тон, умоляющий взгляд. - В отличие от некоторых, да? ДА? – Она вскочила, оглядывая кухню в поисках чего-нибудь тяжелого, дабы разбить о его глупую голову. Вовремя погасила вспышку ярости. Подумала, что это все от неудовлетворенности. - Прости, я не хотел тебя обидеть. Давай начнем заново? - Что начнем? - Разговор. Я расскажу, как жил без тебя, до тебя и после тебя. А ты расскажешь, как жила без меня. Из ее груди вырвался не то вскрик, не то всхлип, вперемешку с озлобленным рычанием. Соня стремглав вылетела, оставив его одного. Заперлась в ванной комнате, включила ледяную воду. Молча ждала, пока посинеют руки и успокоятся мысли. Сама себе была противна, не понимала мотивации своих поступков, сумбур и в голове и в сердце. Спустя полчаса аккуратно приоткрыла дверь, вслушиваясь в тишину комнат. Заглянула в гостиную. В свете елочных фонариков неясно вырисовывался его силуэт на диване. Подошла ближе, так и есть. Спит. На лбу залегла глубокая складка. Обиделся – решила Соня. Присела рядом на полу, долго вглядывалась в его лицо, пытаясь понять, разобраться, вспомнить… Ветер неожиданно распахнул окно, хлопнула дверь кухни. Соня, впавшая было в забытье, встрепенулась, оглядываясь по сторонам. - Сквозняк. – Его голос был немного охрипшим.– Иди спать. - Нет, Джон, давай посидим немного, пожалуйста, просто посидим и помолчим, - села рядом, прижалась к его плечу. - Хорошо, как скажешь. – Джон устало прикрыл глаза, выпустив тяжелый вздох. Через минуту уже спал, коснувшись носом ее волос. Некоторое время назад она почти перестала спать. Впадала в полудрему, кажется, даже глаза не закрывала, скрипела зубами, кусала губы и ногти, слушала ночные звуки. Все, что угодно, только не сон. Вот и сейчас, слушая его размеренное дыхание, заставляла себя представить, что вместо него слышит шум океана, уличный фонарь за неплотными шторами – ни что иное, как солнце, скрытое за облаками, а сама она летает вверх-вниз на деревянных качелях, ступни едва касаются раскаленного песка, браслет на руке задевает металлический поручень.. тук-тук… тук-тук. Очнулась, словно от падения, вздрогнув всем телом. Заботливо укрытая одеялом, тем не менее дрожала, как от холода. Первое, на что наткнулся взгляд, была фотография Алиски в свадебном платье, стоявшая на прикроватной тумбочке. - Как я здесь…? – повернулась, не сомневаясь, что он рядом, - …оказалась? Джон, полусидя в кресле возле кровати, что-то читал. - Я принес тебя. На диване жутко неудобно спать, я знаю. – Улыбнулся, захлопнул книгу. - Спасибо за заботу. - Очень хотелось получить утренний поцелуй. Забыла, каковы на вкус его губы. - Поцелуй меня, – Джон сидел не шелохнувшись, - пожалуйста. - Это что, утренний каприз? – немного устало. - Нет, я хочу, чтобы это вошло в привычку. – Улыбнулась. Получилось довольно искренне. - Соня, ты потрясающая женщина, я не устану это повторять, - прошептал он, оторвавшись от ее губ. Она, извернувшись, обхватила его за шею, забирая частичку нежности прикосновений. Джону ничего не оставалось, как опуститься рядом с ней. Руки, подчиняясь невидимой указке, скользнули под одеяло, сжимая нежную плоть. Соня порывисто вздохнула, прижимаясь к нему все сильнее. За дверью послышался шум, что-то, по всему видимому, ключи, сбрякали о деревянный пол. Джон в мгновение ока оказался в кресле, положив книгу на колени. Соня тяжело дышала, прижав руку к раскрасневшимся губам. Настойчиво постучав, Никита просунул голову в дверной проем: - Привет! – в ответ молчание. – Вы чего? Джон прокашлялся. - Все в порядке. Соня только что проснулась. Как дела у молодой мамы? - Да нормально все. Где Ксюха? - Спит, наверное. - Ясно, ну, пойду разбужу, - с довольным видом подмигнул молодой человек. Дверь закрылась. Джон только сейчас заметил, что половина пуговиц на его рубашке расстегнута. Соня довольно хмыкнула и, отбросив одеяло, перебралась к нему на колени, намереваясь расстегнуть остальные. В тот же момент была остановлена. Сделала обиженный вид и на пару минут скрылась в ванной комнате, сквозь шум воды слышала возню в гостиной и едва различимые голоса. - Подарки! Дед Мороз принес подарки!!! – вопил ребенок, подпрыгивая вокруг елки. Джон, глядя на нее, беспечно улыбался. - Ксю, давай сначала позавтракаем, - с сомнением перевернул циферблат часов, - а потом все вместе развернем подарки. - Нет сейчас, нет сейчас! – притопнула ногой и скрестила руки на груди, затем сменив гнев на милость, - ну, пожааалуйста, - в умоляющем жесте сложив ладошки. - Чего ты упрямишься, Джон, - подала голос вошедшая Соня, - я тоже хочу подарок. - Хорошо, уговорили, - в знак примирения поднял руки вверх, - но тебе, Сонечка, придется его поискать, - нахальная улыбка. Она в ответ сморщила нос. Указала рукой на елку, словно задавая вопрос, Джон в ответ пожал плечами, не переставая улыбаться. Коробки были досмотрены и изучены, ничего нового. Принялась оглядывать игрушки. Почти на самой верхушке, уж точно не конфета, пряталась маленькая коробочка. Что было внутри, Соня заранее знала, чувствовала. - Я был уверен, что ты приедешь, - наблюдал, как она бережно открывает футляр, словно боится уронить, - и подготовился. - Оно прекрасно, спасибо, Джон… - Пусть это кольцо будет обручальным, я хочу, чтобы ты его носила и думала обо мне, - поцеловал ее пальцы, - как раз впору. - Это значит, что вы поженитесь, да? – Ксюша поглядывала то на Соню, то на Джона, прижимая свой подарок к груди. – И будете моими мамой и папой, да? Соня нервно сглотнула, нахмурила брови, Джон улыбнулся, знаком приказывая ей помолчать. Присел, обнял малышку, через его плечо она немигающим взглядом буравила Соню, словно ожидая ответа. Почему-то снова стало гадко.