[💰]
В помещении стоит невыносимая жара от напряженной, что с каждой секундой только разрастаться, обстановки. Тэхён в который раз дергает за ворот своей рубашки, чтобы оттянуть, ибо сейчас задохнётся. Он физически чувствует как его прожигают взглядом темные глаза человека, который расположился напротив него и от этого ещё более невыносимо усидеть на месте. Приходится себя буквально приклеить в кресло, чтобы в сию же минуту не сорваться на свежий воздух. — Пятьсот тысяч долларов переходит на счет Чон Чонгука, — оповещает играющий крупье*, а названный ухмыляется, продолжая прожигать взглядом свою «жертву». Уже как второй год подряд Тэхён был киллером**. Сначала на него накидывались, как собаки на кости, те самые дяденьки, которых он скинул с вышки, но вскоре те поняли, что так они лишь останутся ни с чем и принимали поражения. Ким Тэхён знаменит своим мастерством выводить соперников с игры всего лишь за каких-то несчастных десять минут. Два года он держал планку, побеждая на ура всех, кто кидал ему вызов. Всех до этого момента. Чон Чонгук – лучший из лучших, кто когда-либо занимал место соперника в игре с Кимом. Из-за этого самоуверенного паршивца брюнет впервые сомневается, что сможет уйти с пополнением своих счетов. «Ещё бы таким уверенным ты был в постели, Гуки», — передает глазами Тэ, усмехаясь краешком губ. — Ставлю всё, — громко и чётко выдает Ким, а второй дилер*** вопросительно выгибает бровь. — На тридцать шесть, — уверено называет номер сектора, ловля на себе непонимающие взгляды. — Диапазон – ноль, — добивает он раскрывших рты на его смелость наблюдателей за игрой. Чонгук хмыкает, отводя глаза в сторону и также чётко и уверенно говорит: — Всё на десять, диапазон – ноль, — ставит он ставки на число расположенное противоположно к тэхёновому, тем самым деля рулетку ровно пополам. Оба парня понимают, что подписали сейчас смертный приговор, ведь на кону стоит не только все их сбережения, без которого они вовсе выжить не смогут. Крупье принимает обе ставки и запускает шарик над колесом рулетки, который движется в сторону, противоположную вращению колеса. Взгляд брюнета устремлен на шарик, когда второй испепеляет лицо своего соперника. У первого, кажется, сердце остановилось от волнения и его отрезает от мира окончательно, когда в конце концов шарик выпадает на один из секторов. Он даже цифры различить не может, на которую тот попал, всё становиться словно в тумане и только сидящий напротив остается чётким. Тэхён улавливает каждое его движение, пытаясь запомнить это мгновение, что словно длится вечность. Без единой эмоции на лице, благодаря которой можно было бы понять, кто же победитель, Чон опускает голову вниз. Черная челка спадает, закрывая вид на прекрасное лицо и.. кажется, его губы всё же расплываются в ухмылке, а это значит лишь одно – Ким Тэхёна сдвинуто с первого места. Теперь почетное звание киллера принадлежит Чон Чонгуку, как и всё богатство проигравшего. Кто-то резко дергает брюнета за плечо, тем самым приводя в сознание. Пелена понемногу уходит с глаз, но взгляд ни на мгновение не был оторван от сидящего напротив. Ушедший туман перестает накалять обстановку, всё вокруг приобретает краски, а сам Чон поднимает голову. И черт.. на его лице вовсе не ухмылка, а самая что ни на есть улыбка, которая вещает об обратном исходе игры. Тэхён разрывает зрительский контакт и быстро бегает по столу глазами, ища рулетку и цифру, на которой остановился шарик. «Т-р-и-д-ц-а-т-ь ш-е-с-т-ь», — мыслимо по букве проговаривает он, переводя взгляд обратно на Гука, который всё это время смотрел только на него, а на его лице до сих пор красуется кроличья улыбка, что совершенно не может быть специально натянутой, ведь глаза сияют так, будто парень совсем не расстроился своему проигрышу, а наоборот, рад даже очень.[💰]
— Зачем? — шепот проносится мурашками по телу, а прижимающая к себе ближе рука, что покоится на спине, заставляет ещё больше выгнуться. Ответ тонет в тягучем поцелуе. Каждое поглаживание спины сквозь атласную рубашку отдается жаром, который закручивается в узел внизу живота. Просунутое чужое бедро между ног всё сильнее надавливает на уже каменный бугорок в области ширинки. Тэхён медленно, со всей нежностью, как умеет только он, посасывает то нижнюю, то верхнюю губу своего мальчика, а после вовсе проникает внутрь, тщательно вылизывая небо. Первый стон выходит слишком громким, кажется, всё гости отеля услышали, но Тэхёна это вовсе не волнует. Он ещё сильнее надавливает на возбуждения своего парня, от которого тут же поступает нужная реакция – стон, но уже более тихий, плавно переходящий в скулёж. Гук едва улавливает связь с миром, пытаясь не потеряться в одурманенных ощущениях окончательно. — Тэ-э.. — сладко тянет младший, когда второй всасывает кожу в области ключиц, прежде уже успев расстегнуть на Чоне рубашку. На этом месте завтра будет красоваться темное пятнышко, что всем будет гласить о том, что парень занят. Ким не намерен делиться ни с кем этим упоительным парнишкой. Он целиком принадлежит Ким Тэхёну, каждая частичка, даже сердце пропитано им целиком и только им. Новый стон срывается с уст Чонгука, а в это время брюнет срывается с концами, вгрызаясь в его губы ненасытным поцелуем. Теперь уже никакой нежности, лишь дикое желание владеет его сущностью. Рука, что до этого была припечатана к стене около макушки младшего, устроилась на его ягодицах, сминая в ладони одну из их половинок до такой степени, что кажется, и на них будут красоваться синяки еще неделю минимум, напоминая об проведенной в такой страсти ночи. Тэхён медленными движениями опускает вторую руку ниже и ниже, останавливается на свободной половинке, оттягивая. Ещё один стон тает в горячем поцелуе и Чонгук уже просто мычит от удовольствия и некого дискомфорта, что приносят обтягивающая кожа штанов, сдавливая половой орган. Неосознанно он подается бедрами вперед, сокращая всё возможное расстояние между телами. Через ткань штанов ощущается возбуждение второго, что соприкасается к чоновому. Ладони Кима опускаются ниже и в следующее мгновение он подбрасывает парня в руках, подхватывая под бедра и даже не собирается возвращать его обратно на пол. Второй инстинктивно хватается крепче за шею, не разрывая тягучий поцелуй, а лодыжки сплетает на пояснице старшего. — Ты же говорил, что выиграешь, — выдыхает в перерыве между поцелуями Тэ. — Ты знал, — вплетает пальцы в чужие волосы, немного наклоняя его голову вбок, чтобы завлечь в новый поцелуй, который получается в разы слаще предыдущих, но Ким быстро его обрывает своим «зачем?». Заело пластинку, ей богу. Тэхён ещё раз подбрасывает в руках младшего, удобнее устраивая ладони на задней части бедер. Хватка на шее становится крепче, когда Ким отрывает спину брюнета от стены, перенимая весь его вес на себя. Последующие действия младший не осознает, мозг будто отключается на мгновение, а в другое – он уже приземляется спиной на большущую кровать их номера. Брюнет в каждом действие со своим мальчиком аккуратен, из раза в раз ведёт себя так, будто Гук самое настоящее сокровище мира, а Киму поручили его оборонять. Проходит ещё одно мгновение и Тэ уже нависает над хрупким телом. Кажется, припадать к губам он не намерен, что немного огорчает Чона. Первый просто любуется своим сокровищем в свете луны и огней большого города, что проникает сквозь окно. Он ждет ответа. — Потому что ты – мой папочка, а я – твой малыш, и по другому я не хочу, — отбивается шепот от стен и этого Киму хватает, чтобы вновь накрыть манящие губы своими. Поцелуй получается жадным, властным, нехарактерный для Тэхёна, который вгрызается в нижнюю губу зубами, прикусывая ее почти что до крови. От новых ощущений с уст Чонгука срывается всхлип. Тэхён отстраняется и второй автоматически тянет руки к нему, чтобы притянуть, но когда до Гука доходит причина, он тут же принимает сидящее положение, чтобы последовать примеру старшего – раздеться. Взгляд брюнета бродит по открывающемуся телу. «С этого вечера Чонгук весь и целиком только его», – приходит мысль в сознание Кима и он больше чем доволен таким раскладом. Когда атласная рубашка спадает с широких плеч и приземляется на пол, на лице вырисовывается ухмылка. Дотянувшись до прикроватной тумбочки и вытянув оттуда баночку с известным содержимым, Тэхён бросает ту на кровать, а сам нависает над уже обнаженным телом своего мальчика. Рука ложится на грудь, надавливая, приказывая таким образом, чтобы тот лег обратно на кровать и Чонгук подчиняется. Губы вновь сталкиваются в новом поцелуе. Старший сразу проталкивает язык в чужой рот, не встречая сопротивления. «Ещё бы», – хмыкает мыслимо Тэ. Ему иногда страшно становится от того, насколько этот мальчик отдается ему в руки, доверяя самое главное – сердце; о каком уж сопротивлении тут говорить? Чонгук цепляется пальцами за пряжку ремня старшего, пытаясь расстегнуть, но его попытки остаются неудачными. Не только пальцы, но и он весь дрожит от перевозбуждения, что не ускользает от внимательности Кима, который каждую минуту с этим человеком пытается запомнить как последнюю, словно в следующую его у него заберут. Раньше Тэхён бы заволновался и засыпал горой вопросов, но сейчас он лишь довольно улыбается в поцелуй, просовывая руку между чужой макушкой и простыней, вплетая пальцы в чёрные волосы. — Сними, — хрипит Чон в губы, разрывая поцелуй. Тэ, даже не задумываясь, отстраняется, на быструю руку растягивает ремень, освобождаясь от штанов и боксеров одновременно. Наклоняясь в бок, он притягивает смазку к себе, уже профессиональными движениями открывает баночку и выдавливает содержимое на пальцы. Глаза Гука внимательно, будто изучая каждое движение, следят за тем как он слегка растирает лубрикант пальцами, разогревая. «Готов?», – взглядом передает Ким. Им не нужны слова, они настолько друг друга изучили, что улавливают каждое движения и понимают что то обозначает. Откинув голову полностью на матрас и раздвинув ноги шире, Гук прикусывает губу в ожидании. Тэхён не намерен так быстро сдаваться, хочется ещё немного оттянуть удовольствие. Он размещается между разведенных ног и подкладывает подушку под поясницу младшего для удобства. Второй затаивает дыхание, вслушиваясь в дыхание партнёра, что отбивается от стен комнаты. Равномерное. Смазанный палец проходиться по контуру дырочки, не проникая внутрь, вынуждая немного выгнуться в пояснице от ощущений. «Чонгук уже на пределе», – отмечает старший. — Какое слово выберешь на этот раз? — с ухмылкой спрашивает Тэ. Неизбежное правило их совместных страстных ночей – не кончить, пока не получишь разрешение. — Я тебя люблю, — выдыхает Гук, прикрывая глаза. На лице второго расплывается довольная улыбка. Чонгук с первого их раза выбирает эти три слова и еще ни разу не изменил своей марш-фразе. Постоянность радует собственническую натуру Кима. Палец продолжает поглаживать анальное отверстие пока вторая ладонь ложиться на бедро – одна из эрогенных зон Чонгука, – поглаживая его. С красных губ слетает полустон-полувсхлип, а тело пробивает новая волна дрожи, ещё немного и никакое слово уже не оставит, но Чон держится из последних сил, зажимая зубами ребро ладони, пытаясь отвлечься на новой боли, но получается с трудом. Тэхён продолжает свои издевательские манипуляции, просовывая палец внутрь невыносимо медленно, от чего второй неосознанно начинает насаживаться, но рука, что покоится на бедре, останавливает поспешные действия. — Пожалуйста, — всхлипывает Гук, зажмуриваясь до белых пятен перед глазами. Взгляд Тэхёна улавливает побелевшие костяшки рук, что сжимают простыни. Такими темпами Чон действительно кончить раньше положенного, что старшему уж точно не нужно. Он вводит второй палец и вновь ощущает насаживание. — Гуки, — склонившись над ухом зовёт Тэ. Названий, словно не услышал своего имени, продолжает извиваться в чужих руках. — Прекрати насаживаться, — не получив ответа, продолжает старший. — А ты прекрати издеваться, — шепчет темноволосый. Брошенное в ответ «так не интересно» заставляет открыть глаза. Ким ловит на себя умоляюще-непонимающий взгляд и улыбается краешком губ, продолжая свои манипуляции. Два пальца приносят куда больше удовольствия, но жажду не утоляют. Забыв про только что сказанные слова, Гук продолжает насаживаться на пальцы сильнее, пытаясь попасть по простате, но его попытки вновь оказываются неудачными. Тэхён добавляет третий палец, накрывая манящие губы своими. Он прекращает издевательства, теперь просто продолжая растягивать узкую дырочку. Стон тонет в поцелуе. Пальцы проходятся по простате и тело под своим отдаёт реакцию. Чонгук притягивает парня ближе, скрепляя руки за шеей. Языки сплетаются воедино, не давая воздуху проникнуть в легкие. Ускоряя темп, брюнет втрахивает податливое тело в кровать пальцами. Нехватка воздуха заставляет отстраниться. Тэхён вытаскивает пальцы, следя за состоянием своего мальчика, что вот-вот готов расплакаться от возникшей пустоты внутри. — Будешь сверху? — шепчет на ухо Ким, наклоняясь ближе, будто их кто-то может услышать. Чонгук лишь слегка кивает, прикусив несчастную нижнюю губу, и выбирается с плена чужих рук. Тэхён убирает подушку и вручает младшему в руки смазку, мол говоря, дальнейшее удовольствие в твоих руках. Позу наездника они практиковали уже множество раз, так что Гук не теряется, а быстрыми движениями открывает баночку и выливает нужное количество содержимого на чужой член, который уже колом стоит. Такими же быстрыми движениями он распределяет лубрикант по органу, пытаясь не задевать сочащуюся головку. Тэхён в шаге от оргазма. — Готов? — на всякий случай спрашивает брюнет, просовывая ладони под бедра, чтобы помочь второму удерживаться в воздухе. Чонгук устраивается в более-менее удобном положении, соприкасаясь, но еще не насаживаясь, на чужой орган. — Готов, — вылетает с уст Чона перед тем, как он полностью, до самого основания, насаживается и замирает, чувствуя как пульсирует плоть внутри. С уст Тэ слетает сладкий стон, проносясь сквозь тело младшего табуном мурашек. Тело под своим уже начинает извиваться, требуя двигаться. Чонгук располагает ладони на голой груди Кима и начинает двигаться, прикрывая глаза от раскатывающегося по груди удовольствия. Тэхён под ним тихо стонет, выдыхает горячий воздух и ладони перемещает на упругие ягодицы, сминая их. Они так скучали друг по другу. Кажется, прошла целая вечность с позапрошлой ночи, с которой им удалось вырвать лишь пару минут со сна для удовольствия. Эта ночь наполнена откровенностями, неприкрытым желанием доставить друг другу удовольствие и внимательными взглядами. Тэхён не спускает глаз с Чонгука, стараясь запомнить его сосредоточенное лицо, отпечатать его в памяти и никогда не забывать. Тягучие стоны разливаются по комнате. Брюнет хрипит, выгибаясь, и прикрывает глаза. Чонгук ускоряет темп, насаживаясь до самого основания более резче, быстрее, подталкивая их обоих к неизбежной разрядке. Последний толчок проходиться по простате и Тэхён полностью откидывается на простыни, извергаясь внутрь, попутно шепча самое искрение, что когда-либо слышал Чон «я тебя люблю», позволяя второму кончить следом. Тэхён притягивает к себе ближе и Гук сам льнёт навстречу, устраивая макушку на груди, а руками обвивая чужую талию. Уже после, выводя пальцем узоры на его животе, Чон целует куда-то в плечо и говорит на полном серьёзе: — Я теперь весь твой. Тэхён прекрасно понимает что под словом «весь» действительно имеется, что весь целиком, от кончиков волос и до всего богатства. Этим вечером, по договору, всё его сбережения и тело перешло в руки Кима. Про второе официальная бумага умалчивает, но их личный договор, основан на честном слове и обещании, это подтверждает. — Ты же знал под каким числом установлен магнит, — намекает Ким на то, что второй запросто мог выиграть не только игру, но и положения главного в их паре. — Почему не воспользовался шансом? — Это был глупый спор, — объясняет Гук, прижимаясь губами к солоноватой от пота коже на шее. Так уж случилось, что одним вечером, придя в стельку пьяным, Чон начал требовать быть активом, мол, Тэхён слишком много им управляет. На устроенный спектакль второй лишь закатывал глаза, но всё же согласился, что они решат этот спор (если его таковым можно назвать, ведь кричал тогда только Чонгук, пока Тэ раздевал его и укладывал спать) игрой в рулетку. Это была первая игра, в которой они выступили друг против друга. И кто бы только знал, что эти двое так близки. Даже при выборе нового костюма для этой самой игры, они были вместе. Тэхён за две минуты нашел понравившиеся вещи, а над аутфитом Гука они провозились около двух часов, ища самый лучший. Консультант примерно раза четыре подходил к ним, спрашивал, не нужна ли помощь и угощал легко алкогольным напитком, что предлагал всех посетителям. Шоппинг уже по традиции оборвался ненасытностью в примерочной. — И что теперь будет? — прижимает сильнее к себе всё еще слегка подрагивающее тело Ким. — Ты мой папик, — тихий смешок отбивается от стен комнаты, а на сердце будто разлили кружку теплого чая, невероятно хорошо. И никакой факт, что он теперь остался с пустыми руками не изменить чувства, которое появляется каждый раз стоит только брюнету появиться в поле зрения. Тэхён ничего не отвечает, лишь оставляет поцелуй в запутанных волосах и старается запомнить эту ночь в деталях.