Черная вдова

      Потеря близкого человека — это всегда больно. Нужно уметь пережить все, в том числе и смерть любимых. Нужно уметь принимать все удары судьбы и идти дальше, как бы ни было тяжело. Так ей говорили все окружающие, которым не терпелось потрепать своими грязными языками. Эти чертовы английские аристократы, она так сильно ненавидела их, хоть сама и принадлежала к этому звену в иерархическом строе Англии XIX века. У них, у этих аристократов на уме лишь роскошь и сплетни, которым нет конца. И вот она, Мия Макмюррей уже порядка трех месяцев продолжает волновать высшие слои Лондона. Вернее, имя ей делала смерть ее известного и влиятельного мужа, которого при жизни звали Гаррольд Макмюррей. Он был известным врачом и фармацевтом, к нему съезжались люди со всей Англии и из соседних стран в поисках консультации и передового для тех времен лечения.       Они поженились, когда Мие было всего 17. Ее отец торопился с браком дочери, а когда на горизонте появился Гаррольд, он совсем воодушевился и вцепился в идеального кандидата в мужья для своей единственной дочурки. Но его помощь в этом деле особо не пригодилась, поскольку Мия была невероятно красива, умна и проницательна. У нее было море увлечений: она много читала и рисовала, большее предпочтение отдавая пейзажам и портретам; иногда вышивала, прекрасно танцевала и была обладательницей великолепного, слегка низкого для молодой женщины голоса. Гаррольд был ею очарован, поэтому, не медля, сделал ей предложение спустя пару недель их знакомства. Мие он нравился, с ним было интересно, но она никогда его не любила книжной любовью. Их брак держался на обожании Гарри, который любил за двоих, и их взаимном уважении. Им было комфортно друг с другом, они часто посещали официальные мероприятия вместе, проводили свободное время в семейном кругу дома или на природе. Их семья состояла из двух человек, куда входили только Мия и Гаррольд. Детей нажить они не спешили и к моменту смерти Макмюррея не успели. Костлявая плелась за мужчиной недолго. Он почти всю сознательную жизнь страдал от язвы желудка, но успешно поддерживал заболевание на адекватном для нормального состояния уровне и научился сосуществовать с ним. Однако последние недели своей жизни он работал, как проклятый. Приходил домой за полночь, а уходил, когда солнце еще не думало вставать. Не уделяя должного внимания правильному питанию и отдыху, а также приему всех своих лекарств, его здоровье резко ухудшилось, и в короткие сроки болезнь превратилась в смертельный диагноз, согласно которому Гаррольд Макмюррей умер от язвы желудка. Для Лондона и всей Англии его смерть стала большой потерей. Прощаться с ним вышел почти весь город. Все внимание с того дня, с 13 марта 1843 года было приковано к молодой вдове. И этот день Мия ненавидела до безумия. И вовсе не потому, что потеряла супруга. Как раз-таки из-за повышенного внимания к своей персоне.       У женщины не было близких подруг, отношения с родственниками были весьма прохладными. При всех ее положительных качествах Мия обладала довольно сложным характером. Она не была той женщиной, которых обычно называют стервами и мегерами, но общаться с ней иногда было невыносимо сложно. О ней говорили, что она сама себе на уме, скрытная и недоверчивая. Так оно и было. Поэтому после смерти мужа она в свои 27 лет осталась почти в гордом одиночестве. Подле нее держались лишь две служанки и паж, который часто сопровождал их на официальных мероприятиях, периодически играл роль кучера, но в большинстве своем был чем-то средним между приближенным слугой и дворецким. Без Гарри Мие стало совершенно одиноко, потому что служанки никак не сходились с ней в характере и часто заискивали перед аристократкой, что ее раздражало. А вот юный мальчик-паж был для нее привычной и приятной компанией. Они знали друг друга не первый год, потому могли просто молчать, находясь в одной комнате, и это было здорово.       Пажа звали Ми́лош Новак, 19 лет от роду. Милош когда-то был польским гражданином, бежавшим в Англию во время ареста семьи из-за денежных махинаций его отца. Он был крупнейшим владельцем и сбытчиком антиквариата в Польше, имел огромное состояние, которое делал на тщеславных польских аристократах и со временем перешел в нелегальный теневой бизнес. Когда его рассекретили и повязали, Милош не встал на защиту отца, потому как никогда не одобрял его деятельности и неоднократно предупреждал его о последствиях, которые его и настигли. В Англии у молодого человека был старый знакомый, пожилой уважаемый господин Бекинсейл, с которым он познакомился случайно, когда англичанин был с визитом в Польше на книжной выставке. Сейчас господин Бекинсейл был довольно стар и держал свой огромный книжный магазин в центре Лондона. Он по-прежнему был уважаемым человеком, но теперь он вел почти обычную жизнь, так как потерял большую часть своих денег и желание вести публичную деятельность, как раньше. В возрасте 15 лет Милош покинул территорию Польши контрабандой и 2.5 месяца добирался до Англии на разном транспорте с незнакомцами. В Лондоне он посетил книжный магазин господина Бекинсейла, объяснив свою ситуацию, и старик принял мальчика к себе на работу, выделив ему небольшую комнатку на третьем этаже магазина. Милош раскладывал книги, помогал старику поддерживать чистоту в помещении и консультировать посетителей. Однажды посетителями стала женатая пара Макмюррей, они были постояльцами магазина. Гаррольд поинтересовался у хозяина, что за мальчонка появился в его обители, и попросил его отдать мальчика в их дом. Гарри пообещал привести взамен другого мальчика, сына своего старого знакомого, который обанкротился и искал, куда бы пристроить отпрыска для лишнего заработка. На вопрос, почему Гаррольд не может взять к себе сына знакомого, тот ответил, что он на 3 года младше Милоша и совсем юн для тех дел, которые предстоят пажу в их особняке. На том и договорились. Милош поблагодарил старика за приют и помощь в "продвижении по карьерной лестнице" и оказался в доме семьи Макмюррей, перейдя в подчинение Гаррольда и Мии. Так и остался он с супругами вплоть до настоящих событий.       После смерти Гарри Мия приняла решение повысить Милоша в должности, но продолжала звать его пажом. Теперь он уделял уборке гораздо меньше времени и гораздо чаще находился подле нее. Несмотря на это, между ними соблюдалась субординация, паренек никогда не зазнавался и всегда уважительно относился к своей госпоже. Мия же хоть и показала свое расположение к слуге, стала относиться к нему несколько грубее. Но, рассказывая о Милоше, нужно не забыть упомянуть немаловажную деталь. Он влюбился в Мию почти в тот же день, когда они впервые встретились. Его подростковая, еще и первая влюбленность была для него самым сильным чувством, которое ему приходилось испытывать. Со временем он рос, и росли его чувства к жене его господина. Она не замечала его робких взглядов в свою сторону, не акцентировала внимания на румянце, танцевавшем на его щеках, когда она обращалась к нему; она не видела, как он тенью ходил за ней по особняку, бесшумно ступая по мраморным плитам. Первое время внимание Милоша к Мие ограничивалось лишь наблюдением издалека. Спустя почти два мучительных года ему приснился сон, в котором герцогиня привела его в свою спальню, выставила мужа из покоев и вовлекла его в поцелуй. Предавшись страсти, они оказались в постели, где она взяла в свои руки управление процессом. Гаррольд же скребся в дверь, словно кот, которого бросили под дождем. Она была так опытна и горяча, и Милош проснулся от того, что излился в трусы прямо во сне. В ту ночь он понял, что страстно желает свою госпожу. Так началась новая ступень его сталкерства.       Если первые годы брака Гарри старался проводить с Мией как можно больше времени, то позднее у него появилось гораздо больше работы, больше новых клиентов, и он чаще пропадал на работе. Мия часто сидела в своей любимой комнате. Это был огромный зал, походивший на библиотеку и помещение для приема гостей в одном флаконе. Она любила сидеть у камина, вытянув ноги и слегка задрав платье, немного оголяя красивые ноги в чулках на подвязках. Она не смущалась в присутствии Милоша, руководствуясь тем, что находится в своем доме и вправе делать так, как ей нравится. Но для Милоша это всегда было подарком. Он часто засматривался на эти стройные ноги, пока Мия падала в книгу. Он мог смотреть на нее часами, когда она рисовала. Ей было хорошо, потому что она не была одна, а ему было хорошо, потому что он был с ней.       Однажды утром Мия позвала Клэр, служанку, ответственную за сбор белья и стирку. На второй зов пришел Милош и доложил, что Клэр лежит в постели с высокой температурой, а утром ее навещал господин Макмюррей и велел ей отдохнуть несколько дней. Женщина спокойно восприняла новость, рассердившись лишь на то, что та не смогла уследить за своим здоровьем, и попросила позвать вторую служанку. Милош сказал, что Катерина уехала по поручению Гаррольда. Мия цыкнула и произнесла то, что навсегда изменило жизнь мальчика-пажа.       — Что ж, Милош, тогда эти заботы сегодня на тебе. Собери здесь все грязное белье и отнеси в прачечную. Я пойду к соседям. Маргарет пригласила меня на завтрак.       Когда Мия ушла, Милош еще долго стоял в центре комнаты и не мог поверить своему счастью. В его распоряжении на ближайшие пару часов был почти пустой особняк. Но это было делом десятым. Пик блаженства был здесь, в этой комнате. Он подошел к корзине с грязным бельем, сел на колени и вывалил содержимое на пол. Откинув в сторону вещи Гаррольда, паренек прямо на полу разлегся в окружении белья герцогини. Он валялся в нем, как кот в кошачьей мяте, затем повернулся вправо и носом уткнулся в трусики Мии. Сердце пропустило удар и забилось чаще. Он сел на полу и взял в руки кружевную ткань. Щеки залились румянцем, в штанах резко стало тесно. Он сжал трусики в кулак, медленно поднес к лицу и втянул носом воздух. Свободная рука интуитивно опустилась ниже, пальцы быстро расстегнули ремень, молнию, высвободили наружу разгоряченный орган. Он обхватил член и заработал рукой сначала медленно, затем все быстрее и быстрее. Его глаза были закрыты, он без остановки вкушал аромат, который источали трусики его госпожи, затем обвил ими член и продолжил дрочить уже ими. Мягкая ткань приятно обволакивала кожу, а мысль о том, что она соприкасалась с заветным местечком госпожи, сводила с ума и заставила кончить прямо на ткань. Спустя пару минут он вскочил, впопыхах собрав все вещи и сунув их в подготовленный для этого пакет. Он вылетел из комнаты, на ходу засовывая себе в карман оскверненные трусики герцогини, чтобы самостоятельно привести их в порядок и позже тихо положить на место. Но он так и не нашел в себе силы вернуть предмет нижнего белья хозяйке. Он не мог расстаться с этим клочком ткани, ставшим для него единственной вещью, которая так близко прилегала к телу Мии. С тех пор Милош окончательно потерял голову.       Смерть Гаррольда и повсеместное внимание к ее персоне сделали из и без того отстраненной Мии снежную королеву. Она была строга и молчалива, черты ее лица были резкими, но притягательными. Из-за нервов она сбросила несколько килограммов и стала совсем худой. Неизменной частью тела осталась лишь пышная грудь, которая была с ней лет с 12. Мия мало бывала в обществе, лишь иногда посещала соседей. Однажды она вернулась с ужина, велела Клэр приготовить ей ванну и распустила прислугу по комнатам. Почти ступив ногой в воду, Мия вдруг вспомнила, что не взяла халат, который обычно надевала после ванны. Спальня, в которой находились все ее вещи, располагалась на другом конце коридора, Мия же поленилась снова одеваться, так как было поздно, слуги разошлись отдыхать. Она выскользнула из ванной и пошла прямиком в спальню. Эту картину застал Милош, поднимавшийся по неосвещенной служебной лестнице, чтобы пожелать герцогине доброй ночи. Он встал, как вкопанный, затаив дыхание и наблюдая свою хозяйку, словно видение. Он тысячи раз представлял, как она выглядит без одежды, и то, что он видел перед собой сейчас, превзошло все его ожидания.       Что привлекало Милоша в Мие, так это комбинация ее внешности и холодного характера. Она была среднего роста, где-то 158. Аккуратную голову и тонкие плечи она всегда держала ровно и гордо, как орлица; пышная грудь по обыкновению была скрыта от посторонних глаз, но на ней акцентировалось внимание при помощи колье и одежды, поддерживающей это богатство; узкую талию она всегда подчеркивала корсетами или поясами, а стройные ноги умела показать очень ненавязчиво и культурно. Она никогда не одевалась вульгарно, но при этом подбирала одежду, которая выделяла ее природную кричащую сексуальность. Дополнением ко всему была настоящая грива из густых черных волос, вившихся крупными волнами. Мия была невероятно красива и подходила на роль королевы Англии. Ее аристократичные манеры не были делаными, наигранными для публики, она сама по себе была такая элегантная, слегка кокетливая. Но та кокетливость была довольно обманчивой, потому что за легким флиртом, который был неотъемлемой частью ее личности, скрывалось несколько Антарктид. Вкупе с острым язычком, эрудированностью и прочими талантами ей не было равных. У Милоша, стеснительного паренька, едва переступившего порог совершеннолетия, Мия вызывала целый шквал эмоций.       Сам же Милош Новак тоже был недурен собой. При росте в 190 он не походил на традиционный шкаф с широкими плечами и огромными руками. Он был достаточно худой, но не тощий, было видно, что спортивные нагрузки для него были привычным делом; он был достаточно крепок и слегка подкачен, его пшеничные волосы аккуратно падали на лоб, прикрывая глаза, отчего он иногда очень забавно боролся с этими непослушными прядками; Милош был обладателем острых скул, только глядя на которые уже можно было порезаться. Вообще он походил на художника или пианиста, у него были большие ладони с тонкими длинными пальцами, выдающими в нем аристократа, хоть и бывшего. Самым привлекательным в нем были его почти синие глаза с интересным вырезом и пухлые, словно зацелованные губы.       Мия взяла халат и пошла обратно в ванную. Она не стала затворять за собой дверь, оставив ее открытой нараспашку. Иногда ей становилось плохо из-за горячей воды, так было безопаснее. Да и от кого прятаться, когда все разошлись по комнатам. Но она не знала, что за ней наблюдает пара синих восхищенных глаз. Он издалека осторожно заглянул в ванную, полагая, что госпожа как обычно будет читать книгу, но она лежала лицом к двери, запрокинув голову на борт ванны так, что была видна только ее точеная шея. Ее груди держались на поверхности воды, наполовину скрытые пеной. Милош рискнул подойти ближе, почти к самой двери. Мия не меняла положения около 10 минут, и все эти 10 минут молодой человек, не отрывая глаз, смотрел на ее красоту. Член в штанах лежал крайне неудачно, доставляя ему боль. Боль от неудобного положения и боль от того, что он не может прикоснуться к этой диве. Он сделал поправляющее движение у паха, а плотные штаны предательски зашуршали.       — Кем бы ты ни был, немедленно войди, — строго сказала Мия, поднимая голову и чуть сильнее опускаясь в воду.       Глубоко вздохнув, Милош вошел в помещение, опустив голову. Спустя мгновение их взгляды встретились. Герцогиня молчала и сурово смотрела на пажа. Тот страшно боялся, но не мог отвести взгляда от ее глаз, что так редко были направлены именно на него.       — Объяснись, — холодно бросила Мия.       — Я... я лишь шел сказать... пожелать Вам...       — Доброй ночи? Я благополучно уснула бы и без твоего пожелания. Почему тогда не дождался, пока я выйду из ванной?       — Простите, госпожа. Я понимаю, что для Вас это ничего не значит, но для меня прощание с Вами — важная часть моего дня, — Милош сцепил руки за спиной, заламывая пальцы.       — Что ж, тогда я тебя слушаю, — сказала Мия с легкой ухмылкой на губах, а из-под воды показалось ее обнаженное колено.       — Это... — Милош, как заколдованный, прожигал взглядом новый кусочек тела, но взял себя в руки и мужественно сказал, глядя ей прямо в глаза. — Доброй ночи, госпожа!       — Слишком очаровательный, — Мия непроизвольно включила свое кокетство, сама того не замечая. Ее рука вытянулась в воздухе, с нее стекали маленькие капельки воды. — Подойди.       Милош нервно сглотнул и сделал шаг к женщине.       — Ближе, я не собираюсь бить тебя.       Он подошел настолько близко, насколько посчитал приличным. Оказалось достаточно. Мия чуть подалась вперед, снова выпуская на поверхность пышную грудь, и коснулась прядки его светлых волос.       — Усердно работаешь, раз такой взъерошенный, — она хищно улыбнулась, откинулась на борт ванны и добавила. — Ты можешь идти. Доброй ночи, Милош.       Парень ретировался так быстро, как смог. Он совершенно не помнил, как добежал до своей комнаты и как заперся в ней. Помнил лишь то, как сполз по стене, а сердце не унималось еще минут 15. Раздевшись и приняв душ, он лег в холодную постель и долго думал о случившемся. Мысли мешали засыпать, потому он забылся беспокойным сном лишь под утро, поспав всего пару часов. Мия тоже не сразу заснула. Произошедшее удивило и несколько позабавило ее, но было в этой истории и кое-что неприятное — произошедшее напугало ее. Мия лежала и думала, что впервые за несколько лет она рассмотрела лицо мальчонки в такой близости, и вообще она никогда на него и не глядела особо. И напугало герцогиню то, что его внешность привлекла ее. Милош был очень красив, а его поведение она находила милым. Да, его родители дали ему отличное имя, созвучное с русским словом "милый". С мыслями о чертах лица своего слуги Мия и погрузилась в сон.       Поутру Новак был рассеян и постоянно кого-то цеплял и что-то ронял. Клэр и Катерина сделали ему несколько замечаний, спросив, что с ним такое. Тот лишь отнекивался и извинялся. Когда в столовую вошла Мия, все поклонились и принялись накрывать на стол. За кофе и чай традиционно был ответственен Милош, поэтому, не изменяя традиции, он произнес:       — Доброе утро, госпожа. Что желаете: чай или кофе?       — Здравствуй, Милош, — ответила Мия, не спеша садиться на стул и стоя напротив него. — Кофе.       Тот поклонился и пошел в сторону кухни, что была пристроена к обеденной зоне столовой. Для себя молодой человек отметил, что в хозяйке что-то изменилось. Он еще раз покосился на нее, осторожно изучая. На ней было черное платье чуть ниже колена с довольно глубоким вырезом, прозрачные чулки и черные туфли; на шее висело серебряное колье, на запястье переливался такой же серебряный тонкий браслет. Утром герцогиня обычно не красила губы, но сейчас они были накрашены светло-розовой помадой; карие глаза помимо привычной туши были слегка подведены коричневыми тенями, что делало ее взгляд невероятно глубоким и пленительным. Она явно постаралась, чтобы выглядеть иначе, это было заметно невооруженным взглядом.       Милош поставил перед ней чашечку свежего ароматного кофе и поклонился. Мия никак не отреагировала и приступила к завтраку. Слуги были где-то поблизости, но не мельтешили перед глазами хозяйки. Закончив трапезу, Мия произнесла:       — Подойдите, — слуги послушно приблизились к герцогине. — Клэр, сегодня ты поедешь в город, на почту решать вопросы корреспонденции; Катерина, займись уборкой второго этажа, особенно оранжереи, опрыскай и удобри цветы; Милош, помоги повару с покупкой продуктов.       Все трое поклонились и разошлись выполнять поручения. Она специально отослала прислугу, чтобы в особняке никого не было. По сложившейся традиции, если слуга выполнял обязанности в особняке или в городе, он не затворял дверь, оставляя ее настежь открытой; когда же он был в комнате, он мог закрыть дверь. Мия прошла в крыло, где располагались комнаты прислуги и вошла в комнату Милоша. Она никогда прежде не была здесь, поэтому стояла и осматривалась. Помещение было маленьким, но просторным, вокруг царил порядок и даже уют, вещи аккуратно сложены — минималистично, одним словом. На прикроватной тумбочке стояла фотография юной девушки приятной внешности. В правом нижнем углу написано: "Милошу от Марии с любовью. Я скучаю, братец". Мия поставила фото и села на кровать. Обычная комната, обычный мальчик, чего она ожидала? Ее ноздри уловили едва заметный аромат мужского парфюма, она склонила голову к подушке и поняла, что запах идет от нее. Она подняла ее, поднесла ближе к лицу и вдохнула аромат. Пахло мылом или парфюмом, но запах был приятный, мужской. Почему-то от него побежали мурашки, а перед глазами возник образ Милоша.       — Какая дура, — усмехнулась Мия, кладя подушку на колени.       Вдруг краем глаза она зацепилась за нечто, лежавшее под подушкой Милоша. Она взяла в руки скомканный сверток ткани и обнаружила, что это ее старые трусики, которых она не видела уже несколько лет. Вернее, они были новыми, но пропали почти сразу, как она начала их носить. Несколько секунд она раздумывала над тем, что увидела, затем произнесла, поднимаясь:       — Вот же гаденыш, значит, и вчера была не случайность. Что ж, я тебя проучу, — женщина забрала трусики, нашла на столе ручку с бумагой и написала небольшое письмо.       "Милош Новак, по возвращении будьте так любезны прийти в мои покои. Срочно".       Записку она оставила на кровати, где на черном покрывале она была хорошо заметна. Мия поднялась на третий этаж, села перед зеркалом и вошла в режим ожидания. Милош вернулся спустя полтора часа. В ее покои постучал еще через полчаса.       — Входи, — холодно бросила Мия.       Парень вошел, затворил за собой дверь и поклонился.       — Вы хотели меня видеть, госпожа?       — Хотела, — она встала с кресла, что-то взяла со стола и подошла к нему, оставляя некоторое расстояние между ними. — Что ЭТО делало в твоей комнате, негодный ты мальчишка? — на ее указательном пальце правой руки с длинным ноготком висели те самые трусики, которые он хранил у себя под подушкой.       Милош враз покраснел до ушей и по обыкновению опустил взгляд. Мия швырнула клочок ткани вглубь комнаты, подошла вплотную к парню и взяла его за подбородок так, чтобы он посмотрел на нее.       — Я задала тебе вопрос, отвечай немедленно.       — Я... простите... это... случайно вышло... я хотел сразу... а потом... — он не мог закончить ни одну свою мысль, говорил отрывисто.       — Какая чушь, — Мия обошла его и встала за спиной, тот резко обернулся к ней. — Ты думаешь, меня устроит такой ответ? — она шла прямо на него, а он отступал, пока не запнулся о кровать и не рухнул на нее. — Ты не выйдешь из этой комнаты до тех пор, пока твой ответ меня не удовлетворит, — герцогиня резко задрала платье, ставя левое колено на кровать, рядом с его бедром, затем проделала то же самое со второй ногой, оказавшись сверху.       Милош пребывал в глубоком шоке, во все глаза таращась на хозяйку. Она не спешила с дальнейшими действиями, но не отрывала от него взгляда.       — Или пока ты меня не удовлетворишь, — она резко потянула его за галстук, ослабляя его хватку.       — Госпожа, что вы...       — Замолчи, негодник, — с этими словами она поднесла свое лицо совсем близко к его лицу, оставив между ними всего пару сантиметров. Парень зажмурился, а она лишь ухмыльнулась, накрывая его губы своими.       Он так неловко перебирал губами, что она отстранилась от него, расстегивая пуговицы его рубашки резкими движениями, проговорив:       — Одет не по дресс-коду, целоваться совсем не умеешь, — она говорила это словно не ему. — Ты когда-нибудь кого-нибудь целовал? — она взглянула на него, скользнув глазами по оголенному торсу. Увиденное понравилось ей настолько, что внизу живота приятно свело.       — Нет, госпожа, — робко ответил Милош, заметно погрустнев.       — Ты, чертов скромник с телом и внешностью дьявола, посмевший стащить трусики своей хозяйки, — говоря это, Мия встала на ноги, закинув руки за спину сверху и снизу, расстегивая молнию на платье. Оно шумно упало к ее ногам, женщина осталась в нижнем белье, чулках на подвязках и туфлях. Вернувшись в исходное положение, она дерзко впилась в пухлые губы парня. — Пытайся повторить мои движения, не раскрывай рот так широко, — Милош был хорошим учеником и схватывал на лету, и вот его поцелуй уже разжег в герцогине неслабый огонь. — Хочешь попробовать снова стащить мои трусики?       — Да, госпожа, — задыхаясь, ответил паж. — Очень хочу.       Мия ухмыльнулась и приказала ему полностью лечь на кровать. Сама переместилась выше, к самому лицу молодого человека, и нависла над ним.       — Поработай языком. Если мне понравится, я позволю тебе избавиться от этой тряпки, — она отодвинула трусики в сторону, оголяя сочащийся орган.       Милош лишь притянул ее за бедра ближе к лицу и впился языком в ее дырочку. То ли он переключил недавний опыт поцелуя с одних губ на другие, то ли обладал природным талантом отлизывать, но это было чертовски хорошо для мальчика-девственника. Мия протяжно вздохнула, показывая, что ей нравится. Милош водил языком вперед-назад и из стороны в сторону по половым губам, по клитору, делая на нем особый акцент — ноги госпожи в эти мгновения подрагивали, сигнализируя о ее удовольствии. Затем он погрузил язык внутрь нее и заработал, что есть силы. Мия выгнулась на нем, содрогаясь от оргазма.       — А ты хорош для неопытного, — она приподнялась, притягивая его за плечи и усаживая на постели. Она встала напротив него, взяла его пальцы в свои и совместными усилиями стянула с себя трусики. — Хорошая работа, — женщина снова толкнула его, бесцеремонно расстегивая его брюки и стаскивая их до колен.       Забравшись сверху, она обильно облизала свои пальцы, затем провела ими по входу во влагалище, поставила член под нужным углом и медленно села на него. Милош, не выдержав, простонал.       — Госпожа, я... сейчас...       — Терпи, иначе я прогоню тебя, — строго произнесла она, начиная двигаться. Она не спешила, понимая, что это первый раз для мальчишки, и надолго его не хватит. Так и вышло: спустя еще пару движений он приподнял женщину, извергаясь себе на живот.       — Сходи в душ и возвращайся, — приказала она, вставая.       Милош послушно прошел в хозяйскую ванную комнату, полностью разделся и подставил тело под струи воды. В голове все плыло, разум отказывался воспринимать происходящее. Его возбуждали комплименты Мии, хотелось, чтобы она хвалила его еще больше. Смывая с себя сперму, он решил, что сделает все, чтобы она была довольна им. Если не умеет — научится, если умеет плохо — улучшит навык, пока герцогиня не будет удовлетворена. Такова роль пажа, и он поклялся себе выполнить свой долг. Закончив, он вернулся к Мие, глядя на нее уже по-другому. Он больше не смущался ее, но смотрел на нее с прежним восхищением. Его взгляд привлекли ее ноги.       — Ну, и о чем ты думаешь? — будто бы равнодушно спросила она.       — Госпожа, я... позвольте мне...       — Что?       — Ваши ноги...       — Что мои ноги? Говори прямо, не юли.       — Я хочу ваши... стопы...       — Какой же ты испорченный, — она скинула туфли, медленно стягивая чулки, словно танцевала стриптиз. Она вытягивала стройные ноги и стаскивала чулки, бросая их в небытие. Когда она оголила ступни, то увидела, как зажглись глаза Милоша. Он рухнул на колени и подполз к ней, упав в ноги.       — Госпожа... могу я?.. могу?...       — Можешь, — бесстрастно сказала Мия, касаясь пальцами ноги его щеки.       Парень осторожно взял ее ступню, потерся о нее, словно кот, вдохнул аромат ее кожи, затем взял вторую ступню и принялся зарываться в них лицом, возбужденно вздыхая. Каменный член выдавал его с потрохами. Паж был неопытный в сексе, но это не мешало ему иметь свои сексуальные предпочтения. Он целовал и облизывал ее пальцы, левая рука опустилась ниже и накрыла член в готовности подрочить.       — Не смей! — Мия высвободила одну ногу и отбросила ею руку слуги с его органа. — В следующий раз ты должен закончиться не так быстро, как в первый.       — Госпожа... я... хочу вас...       — Нет, ты ведь хотел помочь себе кончить, так давай. А я посмотрю, как ты это делаешь.       — Но...       — Делай или убирайся! — Мия откинулась на постели, подложив под голову несколько подушек, чтобы хорошо видеть то, что делает Милош.       Он глубоко вздохнул и взялся за член. Рука заработала, он поднял глаза на герцогиню и совсем потерял стыд. Перед ним лежала роскошная женщина. Женщина, которую он страстно любил и желал несколько лет. Эта женщина смотрит на него и позволяет прикасаться к ней. Может, она даже хочет его. Хотя бы немного. Мия несколько минут наблюдала за действиями Милоша, его орган она находила привлекательным, посему представила, как после семяизвержения он войдет в нее под тем углом, который она выберет. Она согнула ноги в коленях, раздвинула их и принялась ласкать себя пальцами, массируя клитор одной рукой, а другой работая внутри себя. Так они и мастурбировали друг перед другом и друг для друга — он, стоя; она, сидя. Эта картина довела Милоша до предела. Он ускорил движения и кончил прямо на Мию. Струя спермы забрызгала ее живот.       — Ты будешь наказан за это, — сказала она, поднимаясь. — Приведи меня в порядок.       Они вошли в ванную, Мия открыла воду.       — Натри меня мылом, затем помой меня ТАМ.       Паж беспрекословно выполнил приказы хозяйки, вымыв ее до блеска. Опустившись на колени, он осторожно провел пальцами по ее промежности, затем его палец скользнул внутрь, через несколько секунд — другой. Он заработал пальцами внутри нее, нащупав шероховатую точку, именуемую G. Ее стимуляция пробудила стоны Мии, она вцепилась в его плечи, впиваясь острыми ноготками в кожу.       — Да, прекрасно, Милош, — простонала она. Пары минут таких действий было достаточно, чтобы герцогиня испытала второй оргазм. Ее ноги подкосились, слуга подхватил ее на руки, чтобы она не поскользнулась и не упала на кафель.       — Госпожа, вы в порядке? — обеспокоенно спросил он.       — Не совсем, — произнесла она, поднимаясь на ноги. — Я буду в порядке, когда ты хорошенько трахнешь меня. Начнем здесь.       Милош кивнул, ожидая ее указаний.       — Делай только то, что я скажу. Самовольное поведение наказуемо. Подними меня на руки и прижми к стене.       Паж подошел к своей герцогине, подсадил на себя и крепко взял ее за бедра. Она протолкнула член внутрь себя, и Милош задвигался. Природа взяла свое — его движения были правильными и гармоничными. В этой позе он отлично стимулировал членом заветную точку внутри, создавая трение, и постоянно упирался в другую точку, находящуюся гораздо глубже и приближающую Мию к новому оргазму.       — Да, Милош, быстрее, быстрее... — она громко стонала ему на ухо, обнимая его за шею.       В этот раз он действительно продержался гораздо дольше — около 10 минут интенсивного секса. Он кончил на стену позади Мии, в последний момент выйдя из нее.       — Малыш, ты не устал? — спросила она, намекая на продолжение.       Парень тяжел дышал, но отрицательно помотал головой. Женщина взяла его за руку и повела обратно в комнату.       — Тебе понравилось?       — Да, очень.       — Я собираюсь познакомить тебя с простой, но прекрасной позой, которая приятна обоим, — она легла на кровать на спину, подложив под голову уже знакомые подушки, и сказала, раздвигая ноги. — Подойди.       — Госпожа, я хочу снова вам... отлизать.       — Нет, — она была бескомпромиссна. Милош не посмел спорить. — Подойди ко мне, — она поставила его в нужное положение, на колени перед собой. — Пододвинься ко мне плотнее, до упора.       — Так? — спросил Милош, который подвинулся близко в самом буквальном смысле, отчего его член точно вошел в дырочку Мии.       — Да! — вскрикнула она. — Двигайся, будь жестче.       — Да, госпожа, — Милош сразу набрал сумасшедшую скорость, придерживая герцогиню за бедра. Она закинула ноги ему на плечи, он поймал ртом одну из стоп, принявшись посасывать ее пальцы, не сбавляя скорости.       — Да... — это слово так часто витало сегодня в воздухе, что Мия сама тому удивилась. Но это было великолепно. С опытным мужем ей не было так хорошо, как с недавним девственником-слугой. Что же будет, когда он наберется опыта...       По лбу пажа скатывались крупные капли пота, он старался изо всех сил, видя блаженное лицо своей хозяйки. Не выдержав, он спросил:       — Госпожа, вам хорошо?       — Да, Милош, это прекрасно... ты прекрасен, — в любой другой ситуации она вряд ли похвалила бы его хоть за что-то, но за качественный секс она была готова хвалить его, пока не отвалится язык. — Так хорошо, Милош...       Ее слова подействовали на него, как второе дыхание. Хотелось подольше сотрясать шикарное тело герцогини, чтобы она еще похвалила его. Мия перевернулась на живот, подложив под себя подушки, и приказала ему продолжать. Он почти полчаса мучил ее, не сбавляя скорости. Сердце колотилось где-то в голове, пульс участился в 100 раз, но он старался ради своей госпожи. И он смог. Женщина только и успевала повторять короткие фразы и кричать его имя.       — Я люблю вас, госпожа Мия... Я так люблю вас...       — Признался-таки... негодник.       Он осторожно поцеловал ее в шею, она не стала ругать его за произвол.       — Госпожа, я почти...       — Остановись, — она перевернулась обратно на спину, притянув его за шею. — Предупреди меня, когда ты снова будешь готов, — вставив член в себя, Мия вовлекла Милоша в страстный поцелуй.       Через пару минут Милош разорвал его, и Мия закончила рукой себе на живот. Оба тяжело дышали, а сердца колотились по 10 ударов в секунду. Они выглядели потрепанными и уставшими, особенно паж. Но он достойно выдержал свое первое сексуальное испытание — герцогиня осталась довольна.       — Ты отлично постарался, Милош, — обратилась к нему она. — Завтра я продолжу твое обучение. Иди, набирайся сил, встретимся за ужином.       И завтра действительно были новые уроки, новые позы и новые эмоции. Клэр и Катерина заметили постоянное отсутствие Милоша. А услышав однажды громкие стоны хозяйки, поняли, где он вечно пропадал. Как и подобает пажу — был рядом со своей герцогиней.