Техника допроса

Спок склонялся к тому, чтобы, согласно общей концепции терранской оценки привлекательности, охарактеризовать свой внешний вид как «изможденный». Долгое отсутствие возможности для полноценного отдыха и медитации, совершенно неподходящий режим питания малознакомыми продуктами, которые зачастую давали только призрачное чувство насыщения, но не восполняли в полной мере затраченные ресурсы, постепенно усугубляли состояние. Спок порой задавался вопросом, когда его сочтут окончательно непригодным и каковы будут последствия. Скорее всего, это будет акт передачи иному владельцу. Как телепат, он скоро станет непригоден. Каждая следующая проверка давалась все сложнее, усталость вулканец начинал ощущать после седьмого вмешательства. Тени под глазами, заострившиеся скулы, кожа постепенно приобретала стойкий жемчужно-пепельный оттенок, координация мелкой моторики окончательно перестала быть удовлетворительной. - Этот последний на сегодня. Спок едва заметно кивнул, стараясь скрыть удовлетворение и предвкушение от периода отдыха. - Давай уже быстрей, - толчок в спину был более чем ощутим. Вулканец шагнул. Поморщился: почему это должно быть именно тогда, когда он так устал… С некоторыми расами было невероятно сложно. Ужасающе сложно. Иногда после подобного Спока, несмотря на крайне сниженный рвотный рефлекс, выворачивало желчью. Или всухую – даже воду, зная, что предстоит делать, он не мог проглотить. Ни глотка. - Меня зовут Спок, - с долей досады представился вулканец, подходя и неохотно стягивая перчатки. Было холодно, согреться не получалось уже… очень долго. И отсутствие четкого понимания, сколько именно прошло времени, являлось крайне тревожным симптомом. Невозможность сосредоточиться. Досада. – Советую сотрудничать, в этом случае степень дискомфортных или болезненных ощущений будет минимизирована… Нерациональное нежелание не то, что прикасаться – даже подходить. Это нелогично. Это просто работа, один эпизод из сотен. Надо выполнить. Хочется - молча. Можно - молча, никто не упрекнет в отклонении от инструкции. Тем более, что она все равно с тотальной степенью вероятности будет бесполезна. - Постарайтесь стабилизировать свое состояние, насколько это возможно. Вам необходимо обратить внимание на… - вулканец вспоминает, что его зачастую попросту не понимают. – Необходимо дышать ровно, глубоко, по возможности медленно. Спок растирает руки, оттягивая время. Ему холодно. И еще… - Вы действительно следуете моим рекомендациям? – с изумлением понимает он. Смаргивает. Инструкция… не бесполезна? Определенно приятный сюрприз. – Постарайтесь максимально снизить уровень тревоги или иных негативных… - Спок хмурится. Он хочет, чтобы его поняли. И хочет помочь. Необходимость прикоснуться кажется уже не настолько вызывающий антипатию действием. Он готов к шквалу агрессии, но все равно тянется, кладет обе ладони - основанием к вискам, пальцами почти касаясь затылка. Шквала нет. Если раздражение и готовность идти до конца. Не обреченность, этой расе не свойственно испытывать ничего подобного. Спок пытается, не отрывая основания ладоней от кожи, перебрать тяжелые пряди, запекшиеся в крови и какой-то еще… грязи. Отвращение подкатывает само собой. Нельзя. Это нелогично. - Пожалуйста, дыши ровно, - изменяет Спок инструкцию. – Подумай о чем-нибудь… нейтральном. Чем сильнее ты будешь сопротивляться, тем менее целостным мне удастся сохранить твой разум. Это не ложь в чистом виде. Вред от вторжения действительно будет меньше. Но по сравнению с тем, насколько может его усилить сопротивление от представителя пси-нулевой расы… незначительное соотношение. Спок не врет. Он акцентирует внимание на статистически незначительной переменной. Факт останется неизменным: kae'at k'lasa, насильственное вторжение, преступление, признанное самым тяжелым на Вулкане… …совершается им раз за разом. Методично. Десятками. Терранскую Империю такие статистически незначительные мелочи не беспокоят. Откажется (или перестанет справляться) Спок – его место займет кто-то другой. Спок испытывает что-то, похожее на сострадание к тому, кто будет вынужден занять его место, и потому старается оставаться функциональным как можно более долгий период времени. - Сколько можно возиться?! Вулканец морщится, как от удара, хотя удар бы точно не вызвал такой открытой эмоциональной реакции. Это крайне негативный симптом. Маркер необходимости долгой медитации или окончательного прекращения функционирования, пусть даже лишь внешне приближенного к оптимальному. - Это сложно, - говорит он. – Мне необходимо более длительное время для подготовки. Ему хочется торопливо отдернуть руки: сейчас его действия не соответствуют установленной процедуре. Не противоречат. Но не соответствуют. Нельзя резко обрывать собственные действия. Это нелогично. Но несоответствие все равно замечено. - Оно и видно, додумался ласкаться… Договорить Спок не дает: медленно убирает руки, выходя из тактильного контакта, разворачивается. - Когда я закончу, вижу логичным предложить аналогичную, по вашему выражению, «ласку» любому изъявившему желание. Под ноги ложится смачный плевок от мгновенно скривившегося охранника. Пожелание «сдохнуть» Спок расценивает как показатель своего непререкаемого профессионализма. И отворачивается обратно. - Я попробую вам помочь, - сообщает он снова вне установленной инструкции, но несколько формальнее, чем двумя фразами ранее. – Мне будет удобнее, если вы закроете глаза. Удивительное ощущение: его инструкциям снова следуют. Споку хочется сделать в ответ что-то столь же значимое. Он старается коснуться подушечками указательных пальцев пси-точек на чужом лице, синхронно обеими руками. Неправильно. Не так. Если делать что-то, нужно делать полностью качественно. Он повторяет – уже касаясь двумя пальцами, указательным и средним, сознательно «целуя». Это правильно. Это… почти приятно. Спок считывает чужие эмоции – недоумение, не более. - Чем ниже степень сопротивления, тем меньше дискомфортных ощущений, - напоминает он, возвращаясь к установленной инструкции. Вдох. Выдох. – Мой разум к твоему разуму… …сначала Споку кажется, что он тонет в болоте в каком-то чудовищном лабиринте крепостных стен. Даже тянется было привычным жестом разбить ткань чужого сознания на осколки – и останавливается. Отводит от себя, разбирает – по слоям, по нитям. Просматривает в поисках нужного. Не отбрасывает – отодвигает, стараясь не причинить даже случайного вреда. - Пусто, - сообщает Спок, даже с оттенком разочарования обрывая контакт. Так давно не было… отсутствия враждебности. Паники, отчаяния… любых ярких негативных эмоций. Сдержанная неприязнь воспринимается вулканцем почти как приятие. Особенно с учетом фактора дословного выполнения его инструкций. – Запрошенная информация отсутствует в любых формах. - Хоть что-то полезное? - Запрошенная информация отсутствует. - А ты только это искал? Так долго? Бесполезный… - дальнейшие оскорбления Спок не слушает: нефункционально. К тому же, они обычно повторяются. Спок ждет, пока охране надоест упражняться в построении конструкций, которые должны его унизить. - При требовании предоставления дополнительной информации будет необходим еще один контакт. - Так и чего ты ждешь? Спок едва заметно хмурится. - Отрицательно: необходим перерыв минимальной длительностью одни стандартные сутки. Инициация повторного взаимодействия через меньший промежуток времени приведет к неудовлетворительным результатам. Дело не в том, что он настолько устал. Повторный тотальный поиск в чужом сознании будет однозначно необратим. Спок… не хочет. На сей раз его аргументы, видимо, достаточно убедительны. - Добрый вечер, - здоровается Спок. – Вы помните меня? Вулканец не рассчитывает на ответ, но, основываясь на том, что его инструкции принимались и были исполнены, имеет некоторую склонность предполагать… Он получает кивок. Едва заметный. Но это – ответ. Сотрудничество. Возможно, этот раз будет столь же… лишенный неприятия, как и предыдущий. - Это в высшей степени удовлетворительно, - оценивает Спок. Садится напротив. – Мне будет необходимо ваше сотрудничество повторно. Сообщаю, что сегодняшнее взаимодействие будет более продолжительным. Споку самым очевидным образом хочется прикоснуться: растирая руки, он фиксирует собственное… нетерпение. Это крайне необычно. - Необходимо ли мне повторять инструкцию? Едва заметный отрицательный жест. - Удовлетворительно, - Спок растирает кончики пальцев еще раз и тянется вперед. - В таком случае… - Давай, действуй. Споку кажется, что он с размаху врезался в стену. Прозрачную. Немного пружинящую. Это больно. Это… - Как?.. – глупо переспрашивает он. - Давай, делай. Это одуряюще. Разве это может быть правдой? Спок опускает руки, не дотянувшись: пальцы подрагивают на коленях. - Ты… разрешаешь?.. Разрешил мне?.. У вулканцев эйдетическая память. И прекрасный слух. Он не мог ослышаться, и точно знает, что именно прозвучало, хотя сейчас его вопрос остается без ответа. Не может быть насилием то, на что получено хотя бы формальное разрешение. Спок чувствует себя… - Я буду аккуратным, - обещает он. Тянется, старательно медленно проводя по пси-точкам. Отмечает слишком заметно выровнявшееся дыхание. – Очень хорошо. …более чем удовлетворительно. Это называется… счастливым?.. - Мой разум – к твоему… «Я не тону», - убеждает себя Спок, проваливаясь в знакомое болотное марево с лабиринтом стен. Ему сделали бесценный подарок. Разрешение. Нельзя навредить, даже если ему тут не рады (не могут быть рады, это абсолютная статистическая норма). На сей раз просматривать приходится тщательнее. Спок не торопится: аккуратность теперь приоритетна. - Очень хорошо, - повторяет он, медля обрывать контакт: ему хочется… поблагодарить за разрешение. Нелогичное и иррациональное желание. Ровно настолько же иррациональное, как и попытка передать это желание-ощущение. Пси-нулевой партнер примет отсвет, контур, смутную тень, не более. Однако… Спок не перестает считывать чужие эмоции, и ему кажется, что он видит слегка замутненное и размытое отражение. - Спи, - оставляет он поствнушение. Аналог глубокого сна, от которого сложно вернуть обратно. Кома. Единственный подарок, который он бы мог оставить в ответ. Убивать – пусть и из милосердия – учение Сурака запрещает Спок, наверное, плохой последователь Сурака. Но убийство становится пределом даже для него. Пальцы покалывает, но впервые за долгое время вулканец уверен, что поступил правильно.