Безумие

      Говорят, безумцев на земле много и каждый из них сходит с ума по своему: рвёт на себе волосы в безмолвном крике о помощи, смотрит в одну точку, не отрываясь, или кричит так громко, что голосовые связки рвутся в напряжении.       Говорят, что безумие можно избежать. Просто не поддаваться ему, испытывать меньше стресса, побольше отдыхать и поменьше работать.       Говорят, у безумия есть своя причина. Для Ремуса этой причиной была Гермиона Грейнджер.

***

1977 год, сентябрь       Свет парящих под потолком свечей мягко озарял лица преподавателей и учеников. В Большом зале было ужасно шумно, что неудивительно, ведь сегодня школа чародейства и волшебства снова наполнилась учениками впервые за два жарких летних месяца. Напуганные первокурсники столпились у входа, ожидая своей очереди на Распределение, а старшие курсы без умолку галдели друг с другом о прошедших каникулах, новых моделях метел и предстоящих в конце года сложных экзаменах.  — Этот год будет легендарным! — воскликнул слегка поддатый Сириус Блэк, который ещё в Хогвартс Экспрессе вместе с Джеймсом оприходовал бутылочку огневиски. — Ты говоришь так про каждый год, — скептически заметил Ремус, нисколько не скрывая, что не доволен сложившейся ситуацией: вид выпивших друзей на торжественном мероприятия его злил. Но ещё больше Ремуса злил тот факт, что со дня на день должно состояться полнолуние. А за полнолунием последует мучительное превращение со стоптанными в кровь ногами, расцарапанными запястьями и чудовищной головной болью, которая уничтожала все попытки сосредоточиться на учебе. — Ремус, дружище, это же наш последний год в Хогвартсе, — тяжелая ладонь Поттера ободряюще хлопнула старосту Гриффиндора по плечу, отчего тот чуть не поперхнулся клюквенным соком, — мы сделаем этот год особенным. Правда, Хвост? — Конечно, Джеймс, — пискнул Питер.       Ремус скривился. Воодушевление друзей не внушало ничего хорошего. — Интересно, во сколько очков обойдется Гриффиндору ваше веселье в этом году?       Где-то слева от Ремуса взметнулись рыжие волосы, веселая улыбка заиграла на губах Лили Эванс. — Я не с ними, — буркнул Люпин. — Дорогой дневник, мой друг только оскорбил меня до глубины души, — театрально вздохнул Сириус, — я не в состоянии выразить своё негодование… — Заткнись. — Мою душу разрывает на части! — Заткнись, заткнись, заткнись…       Дверь Большого зала распахнулась и ровный строй первокурсников во главе с Миневрой Макгонагалл прошествовал к преподавательским столам. По рядам студентов прошлись удивленные возгласы — среди первокурсников выделялась тоненькая девичья фигурка, на вид семикурсница. Незнакомка шла позади всех, слегка испуганно озираясь по сторонам. — Как-то запоздало для первого курса, — едко прокомментировал Джеймс, провожая взглядом девушку. — Может быть она откуда-то перевелась, — предположила Лили, — волшебных школ в мире очень много…       Посчитав слова Эванс вполне логичными, Ремус вновь взглянул на незнакомку. Девушка стояла к нему спиной. Кудрявые каштановые волосы беспорядочными волнами спускались на спину. «Интересно откуда она и на какой факультет попадёт?» — Приветствую всех в Хогвартсе, — мягкий голос Альбуса Дамблдора вывел Ремуса из задумчивости. Директор в необычайно странной мантии цвета переспевшей сливы возвышался над учениками волшебной школы. Профессор обвел взглядом студентов и улыбнулся почти по-отцовски, — каждый год наша школа открывает двери для новых юных волшебников. Но в этом году, в Хогвартс пожаловала гостья из американской школы чародейства и волшебства Ильвермони. Поприветствуйте Гермиону Грейнджер.       По Большому залу пронёсся гул аплодисментов, а девушка слегка встрепенулась, услышав своё имя из уст директора. — Я предоставляю возможность мисс Грейнджер пройти процедуру Распределения первой, — продолжил свою речь Дамблдор, глядя на Гермиону, — мисс Грейнджер, прошу.       Директор сделал приглашающий жест рукой и девушка, быстро забравшись на помост, направилась к Распределяющей шляпе. Студенты робко загалдели, строя догадки на какой факультет попадёт новая ученица. Когда на голову Гермионы водрузили шляпу, Ремус наконец смог увидеть её лицо. Мягкие черты лица, упрямо поджатые губы, тёмные брови. Во взгляде не было страха, лишь любопытство с каким-то обреченным смирением. На секунду парню показалось, что взгляд девушки метнулся к столу с алыми знамёнами: вцепился в Питера, скользнул по Джеймсу с Сириусом, прошёлся по Лили и в самом конце задержался на Ремусе. Тряхнув головой, Люпин сбросил внезапное наваждение. — Гриффиндор! — провозгласила шляпа и столы факультетов снова взорвались бурными аплодисментами.       Гермиона почти бегом направилась к столу Гриффиндора и села на стул недалеко от мародёров. — Ну здравствуй, мисс Грейнджер, — пьяно улыбнулся Сириус, подвигаясь ближе к новенькой, — меня зовут Сириус Блэк и я очень надеюсь, что мы подружимся. — Взаимно, — Гермиона кивнула, улыбнувшись уголками губ. Похоже чары Блэка на неё не подействовали. — Разрешите угостить вас вкуснейшими эклерами, — не сдавался Блэк, галантно укладывая на тарелку девушки сладкий десерт. — Благодарю, Сириус, но я терпеть не могу эклеры.       Обескураженное лицо несостоявшегося Дон Жуана и лукавая улыбка Гермионы стали причиной смеха всех обитателей Гриффиндора. Сириус несколько секунд открывал и закрывал рот, будто рыба, выброшенная на сушу. Но мгновение спустя, нацепив на лицо милую улыбку, Блэк переложил на свою тарелку эклеры и по — театральному тяжко вздохнул, бормоча что-то о разбитом сердце волка. — Как так получилось, что ученица из Ильверморни теперь учится в Хогвартсе? — задала вопрос Лили. — Я решила сменить обстановку, а родители одобрили мое решение, — пожала плечами девушка, — тем более это мой последний год учебы и особой разницы, где я его проведу — нет. — А разница все-таки есть, — ухмыльнулся Джеймс, — ты проведёшь последний год учебы в лучшей школе чародейства и волшебства в мире! — Кстати мы тоже в Хогвартсе последний год! — гордо заявил Питер, — будешь учиться с нами.       Гермиона криво улыбнулась Петтигрю — видимо, ей не понравился Питер. — О, Мерлин! Мы совсем забыли представиться! — воскликнула Лили, — Меня зовут Лили Эванс и я староста этого факультета. — Очень приятно, Лили, — кивнула Грейнджер. — Это Питер, Джеймс, Алиса…- продолжала староста, знакомя девушку с остальными обитателями факультета, — а это Ремус Люпин — второй староста Гриффиндора. — Второй, но не по значимости, — хохотнул Джеймс.       Взгляд девушке оценивающе скользнул по парню, задержавшись на золотистом значке старосты на груди. Люпин приветственно улыбнулся — такую улыбку он обычно использовал для первокурсников. Гермиона лишь хмыкнула и отвернулась.       Торжественный ужин прошел без происшествий. Не было ни дурацких выходок мародеров, ни открытой вражды со Слизерином. Гермиона терпеливо делилась своими знаниями о американской школе чародейства и волшебства, изредка расспрашивая других о Хогвартсе. Ремус не вступал в разговоры, просто молча наблюдал за новенькой и его друзьями.       Наверно, обычный волшебник не заметил бы в поведении девушки ничего странного, но Ремус ведь не совсем обычный. Как бы он не стыдился этого факта, но он в первую очередь оборотень и порою видит больше других. Во всех её жестах, во всех эмоциях Гермионы прослеживалась настороженность, а правая ладонь сжимала карман мантии, в котором, по всей видимости, находилась волшебная палочка. Казалось, будто она ждала, что на неё вот-вот нападут.       Ремус отвел взгляд от девушки и сделал глоток клюквенного сока.       Нет. Гермиона Грейнджер не так проста, как кажется на первый взгляд.       Ужин подходил к концу. Лили вызвалась проводить первокурсников к своим спальням, а Ремусу поручила довести Гермиону до гостиной Гриффиндора. Не смотря на жуткую головную мигрень — верный предвестник полнолуния, парень все-таки согласился. Шли до гостиной молча. Грейнджер не удивили ни волшебные лестницы, ни говорящие картины, ни летающие по замку призраки. Казалось, что не Ремус ведет Гермиону в гостиную, а она его. — Тебе уже успели провести экскурсию? — подал голос Ремус, поравнявшись с девушкой.       Гермиона, явно обескураженная его вопросом, зарделась, опустив взгляд. Она слегка замедлила шаг и неуверенно обронила: — Нет. — Тогда откуда ты знаешь, где гостиная Гриффиндора? — Ну, — протянула девушка, — планировка Хогвартса очень похожа на Ильверморни. Ты же знаешь что американская школа — это фактически прототип Хогвартса? — Нет, — честно ответил Ремус. Другими школами волшебства он не интересовался, да и нужды в этом не было. — А то, что Ильверморни основала наследница Салазара Слизерина? — голос стал уверенней. — Нет. — Даже как-то странно, если честно, — Ремус вопросительно взглянул на девушку и она пояснила, — наша школа не сколько не уступает в размерах Хогвартсу. У неё богатая история, интересные традиции и там учатся потрясающие волшебники! — Зачем мне знать историю той школы, в которой я не обучаюсь? — Ради общего развития, разумеется! — Допустим, — Ремус, улыбнулся глядя на девушку, — но тот факт, что свой последний год обучения ты решила провести в Хогвартсе, а не в Ильверморни кое-что значит. — Хочешь, сказать, что Хогвартс лучше Ильверморни? — Я этого не говорил. — Но подразумевал!       В глазах Грейнджер плясали черти. Ей нравилось спорить, доказывать свою точку зрения и делиться мнениями. Будь у Ремуса настроение, то он бы продолжил их разговор, но сейчас, когда голова казалось разваливалась на части, он медленно поднял ладони вверх, признавая своё поражение. — Быстро ты сдался, — победно хмыкнула Гермиона.       Ремус промолчал, ели сдерживаясь, чтобы не бросить какое-нибудь ехидное замечание.       До гостиной Гриффиндора студенты дошли быстро. Ремус проводил Гермиону до её спальни и решился задать вопрос, который мучил его весь торжественный ужин. — Почему ты сжимала в руках палочку во время ужина? — Чтобы защититься от ненавистников Ильверморни, — подмигнула девушка и упорхнула в свою комнату.       А Ремус так и остался стоять на месте, прокручивая их недавний разговор в голове.

***

1977 год, сентябрь — Внимание класс, сегодня мы поговорим о центре Вселенной.       Старый кентавр Орей — новый профессор по астрологии в нетерпении ходил вперед и назад, по всей видимости, предвкушая как будет вдалбливать знания о далеких планетах и звездах в светлые головы семикурсников. — Итак, как вы знаете, Вселенная, в том числе планеты и звезды, появились в результате Большого Взрыва. Кто мне напомнит, когда произошёл Большой Взрыв?       Глаза преподавателя внимательным взглядом сканировали семикурсников, пытаясь найти подходящую жертву. Лили, Ремус и Гермиона почти одновременно вскинули руки вверх, а добрая половина Гриффиндора пугливо спряталась за их спины. — Мистер Блэк! — радостно воскликнул кентавр, явно довольный своим выбором.       Бледный Сириус судорожно начал листать свои полуживые конспекты в попытке найти хоть что-то относящееся к теме занятия. Спустя пару секунд парень выдохнул и неуверенно предположил: — Где-то четырнадцать миллиардов лет назад? — Верно, — согласился профессор, — а если быть точнее, то тринадцать с половиной миллиардов лет назад. В то время, когда в космическом пространстве была чернеющая пустота, а созвездие Большого Пса еще не зажгло ярчайшую звезду небосклона, в честь которой тебя и назвали.       Сириус расслабленно улыбнулся и захлопнул тетрадку с конспектами, а Орей тем временем продолжал лекцию: — Итак, произошел Большой Взрыв и зародилась Вселенная, а вместе с ней звезды, планеты и даже магия. Так как все небесные тела распределены равномерно в космическом пространстве, то логично предполагать, что Большой взрыв произошёл в центре Вселенной. Так что же тогда является центром Вселенной и где он находится? Есть предположения? — профессор, наконец заметил высоко поднятую руку Гермионы и мягко улыбнулся, — прошу, мисс Грейнджер. — Согласно современной теории был сделан вывод о том, что центра Вселенной попросту нет, — отчеканила Грейнджер, — это как с воздушным шариком. Когда мы надуваем шарик, то его поверхность расширяется, но никакого центра у этого расширения нет. — Все верно, — Орей вновь улыбнулся, — десять очков Гриффиндору.       Гермиона, слегка зардевшись, опустила взгляд, а Ремус невольно засмотрелся на девушку. В тусклом свете редких фонарей астрономической башни её лицо казалось вытканным из шёлка. Голос преподавателя заставил его оторваться от Гермионы: — Как верно заметила мисс Грейнджер, центра Вселенной, действительно, нет. Отсюда мы можем сделать вывод о том, что космос в своей ипостаси бесконечен.       Рука Ремуса взлетела в воздух, а вопрос застыл на губах. — Да, мистер Люпин? — Если Вселенная бесконечна, а магия зародилась во время Большого Взрыва, то можно предположить, что источник магии тоже бесконечен? — Теоретически, да, — задумчиво проговорил кентавр, постукивая пальцами по перилам, — но все в жизни так или иначе кончается. Верно?       Ремус кивнул, обдумывая слова профессора. — Ваше задание на сегодня: разбейтесь по парам и найдите понравившуюся вам звезду на небе. Я хочу, чтобы каждый из вас без затруднений смог найти любое небесное светило. В конце занятия я проверю ваши успехи.       Орей хлопнул в ладоши и свет фонарей астрономической башни погас. Пара девочек с Хаффлпафа испуганно вскрикнули от неожиданности. На ощупь Ремус пошёл в ту сторону, где стояла Гермиона. На самом первом в этом году занятии получилась так, что Гермиона села с ним за парту — с тех пор все лабораторные и домашние занятия они выполняли вместе. С ней было комфортно и что немало важно — интересно и познавательно.       Наткнувшись ладонями на худые девичье плечи, парень неуверенно спросил: — Гермиона, это ты? — Ремус? — раздался робкий голос девушки. Их кончики пальцев на мгновение соприкоснулись и Ремус почувствовал, как маленькая, совсем крошечная молния прошлась от её руки к его. — Пойдем к телескопу, — предложил парень, стараясь не обращать внимание на странное ощущение. — Да, — согласилась Грейнджер и студенты направились к ближайшему аппарату.       Настройка телескопа прошла без особых проблем. Сложнее было выбрать звезду, которую им предстоит исследовать. — Капелла это даже не звезда, — покачал головой Ремус, глядя на упрямую девушку, — Это два красных гиганта. — Зато не банально, — парировала девушка, — или ты предлагаешь искать Сириуса? — Я здесь! — откликнулся Блэк с другой стороны комнаты. — Пусть сам себя ищет, — закатил глаза Ремус.       Он устало взъерошил волосы, пытаясь выудить из памяти хоть одну звездочку, но они как назло не вспоминались. И тут в памяти всплыла далеко забытая картинка звездного неба из маггловского учебника. — Канопус! — торжественно воскликнул Люпин. — Вторая ярчайшая звезда ночного неба? — Именно!       Ремус наклонился к окуляру, покрутил несколько раз ручку, задавая нужные координаты и спустя несколько секунд увидел звезду. Невыносимо яркая, словно тлеющий уголек в темноте она затмевала все остальные звезды на небосклоне. Все кроме Сириуса. — Дай посмотреть, — Гермиона подвинулась ближе, опаляя дыханием щеку парня. Ремус слегка вздрогнул, отсел подальше. Тоненькие пальцы девушки обхватили ручку телескопа. Гермиона аккуратно заглянула в окуляр и мечтательно улыбнулась. А Ремус вдруг понял, что ему безумно нравится её улыбка.

***

1977 год, октябрь       Недели сменяли друг друга с немыслимой скоростью. Октябрь наступил для Ремуса так неожиданно, что он все ёще с привычки писал на полях ровным почерком «сентябрь». В пятницу, в гостиной Гриффиндора было необычайно шумно — ученики обсуждали первый в этом году поход в Хогсмид. Ремус, Джеймс и Сириус расположились на ближайшем к камину диване. И если Ремус спокойно сидел и читал книгу, то Поттер и Сириус во весь голос обсуждали детали их предстоящей вылазки. — …а потом мы вернемся в Хогварст с ящиком огневиски! — торжественно заявил Джеймс. — Если вы обсуждаете такие вещи в гостиной, то делаете это хотя бы потише, — шикнул на парней Ремус, не отрываясь от книги. — Ой, вы только посмотрите на него, — Джеймс указал на Ремуса, — Ангел во плоти. — Такие невинные глазенки, — подхватил Сириус, — Ежедневно спасает нас от невыученных уроков и выгораживает перед деканом. А ещё он до занудства порядочный, благородный и красивый… — Сириус, — прошипел Люпин. — …умный, — продолжил за Блэка Поттер, — прилежный студент, мастерски играет на рояле, прекрасно поёт, вышивает золотом, серебром и другими металлами. В общем все умрут от зависти! — Ха-ха, — процедил парень, борясь с острым желанием кинуть в них книгу. — Кстати, ты позовешь Грейнджер в Хогсмид? — вдруг спросил Джеймс чем обескуражил Ремуса. — Гермиону? В Хогсмид? Мы же просто друзья… — Ага, друзья, которые на каждом занятии облизывают друг друга взглядом, — усмехнулся Сириус, — так я и поверил. — Признайся честно, что она тебе нравится, — Джеймс внимательно заглянул Ремусу в глаза, а тот, казалось потерял дар речи. — Да даже, если и нравится, то разве это что-то меняет? — ушёл от вопроса Люпин, — ни одна девушка не захочет иметь дело с таким как я… — Это просто поход в Хогсмид, Лунатик. Он не несёт за собой каких-то обязательств. — Вот именно! — воскликнул Блэк, — выпьете по кружке сливочного пива, зайдете в книжный магазин. Также проводят свободное время зубрилы?       Ремус задумался. Гермиона, действительно, ему нравилась. Умная, интересная, красивая… Но нравился ли он ей также как и она ему?       Внезапно Люпин почувствовал, как его любимая книга, подаренная покойной матушкой, ускользает из рук. Он пытался ухватиться за её уголок, но было уже поздно: ухмыляющийся Блэк держал в руках фолиант, любовно поглаживая корешок. — Сириус, — опасно начал Ремус. — Что-то случилось? — парень невинно хлопал глазами, будто ничего не произошло. — Отдай. Мне. Книгу. — Отдам, если пригласишь Грейнджер в Хогсмид. — Ну держись, сутулый…       Лунатик резко встал со своего места, опасно нависая над Бродягой, который секунду спустя умудрился ускользнуть с дивана. Сириус кругами прыгал по комнате, уворачиваясь от кулаков разъярённого Ремуса. Поттер же как ни в чем не бывало восседал на диване и громко смеялся над друзьями. — Что здесь происходит?       Сириус остановился на месте как вкопанный, а Ремус по инерции врезался в него. Оба парня повалились на пол, тяжело дыша. Книга с глухим звуком выпала из рук Сириуса и как-то оказалась у ухмыляющегося Джеймса.  — Я повторяю. Что здесь происходит?       Зелёные глаза Лили казалось были готовы испепелить парней, валявшихся на полу. — Очевидно, борьба за знания, — с умным видом сказал Джеймс. — Надеюсь, никто не пострадал, — беззаботно сказала Гермиона, неожиданно появившаяся из-за плеча Эванс. — Не успели, — пожал плечами Поттер, — вы вовремя.       Ремус первый поднялся с пола. Кинув испепеляющий взгляд сначала на, ещё лежавшего на полу Сириуса, а затем на Джеймса, он недовольно тряхнул волосами и взглянул на, ничего не понимающих девочек: — Они меня вынудили! — Скорее ты нас вынудил, — ухмыльнулся Сириус. — Молчи, Блэк. — Я думаю, нам пора, Лили, — Гермиона потянула Эванс за собой, — мальчики сами разберутся.  — Если не поубивают друг друга, — мрачно отозвалась девушка, но все-таки направилась в сторону портрета. Когда девушки скрылись из виду, Ремус повернулся к Поттеру. — Отдай мне книгу, Джеймс. Пожалуйста. — Ты же знаешь условие, — виновато улыбнулся Поттер.       Ремус шумно вздохнул, снова взъерошил волосы, пытаясь привести мысли в порядок.  — Ладно, — наконец согласился он. В конце концов ему нечего терять. А попытка ещё никого не убивала. — Вот это наш Лунатик, — довольно улыбнулся Сириус.       Ремус не помнил как добрался до портрета. Выбежав в коридор и заметив двух девушек, он громко крикнул: — Гермиона!       Волшебницы остановились. Грейнджер что-то сказала Лили и та, кивнув пошла дальше. Девушка повернулась к нему, глядя в немом вопросе. Ремус в несколько шагов преодолел, разделявшее их расстояние и встал рядом, не в силах смотреть в её глаза. — Ты, — неуверенно начал он, подбирая слова. — Я.       Парень усмехнулся, поднимая взгляд на Гермиону. Она терпеливо ждала, когда он начнёт говорить. — Ты хочешь пойти со мной завтра в Хогсмид?       Сердце пропустила несколько ударов, когда в карих глазах отразилось удивление. «Дурак, дурак, дурак» — Да, — на губах Гермионы заиграла улыбка, — да, Ремус, я пойду с тобой в Хогсмид.       Ремус почувствовал будто камень упал с души. Он счастливо улыбнулся. — Тогда до завтра. — До завтра, — засмеялась Грейнджер.       Девушка развернулась и направилась к лестницам, а Ремус смотрел ей вслед, не веря в то, что она согласилась.

***

1977 год, октябрь.       В «Три метлы» было не попасть, поэтому взяв в небольшом киоске по кружечке ароматного глинтвейна, Ремус и Гермиона зашли в книжную лавку. Золотистый колокольчик на двери громко звякнул, оповещая владельца о новых посетителях.  — Значит Блэк и Поттер шантажировали тебя книгой? — обыденно спросила Гермиона, лавируя между книжными полками.       Ремус удивлённо взглянул на неё. Грейнджер таинственно улыбалась, глядя на него из-под ярко-красного берета. Волосы привычно вились на спине. — Как ты…       Девушка, видимо, не сдержавшись прыснула в кулак, но секунду спустя вернула себя серьезный вид. — Вы парни загадочные существа. — Девушки не менее загадочны, — заметил Люпин. — И все же, — губы Гермионы снова тронула улыбка, — надеюсь, в следующий раз, когда ты решишь позвать меня в Хогсмид, Джеймсу и Сириусу не придётся сжигать твой учебник по нумерологии. — О, Мерлин, как жестоко, — усмехнулся Ремус, делая вид что ему безумно интересны книги про любовные привороты. Парень искренне надеялся, что волшебница не заметила как его щеки покрылись алым румянцем.       Гермиона что-то неразборчиво сказала и направилась вглубь книжного магазина — Ремус за ней. На удивление, посетителей было мало, что играло на руку, ведь парень никогда не любил толкучку. А медленное, почти бессмысленные брождение среди тихих книжных рядов в компании Гермионы успокаивало. — Что мы ищем? — спросил Ремус, уворачиваясь от внезапно выросшей перед ним книжной полки. — Если честно, то я и сама не знаю, — честно призналась девушка, — глупо полагать, что я здесь что-нибудь найду. — А ты искала в библиотеке Хогвартса? — Да. — А в Запретной секции?       От того, как покраснели щеки девушки, Ремус понял, что Гермиона как-то наведывалась в Запретную секцию. — Ну если ты примерно скажешь что ищешь, то, возможно, я смогу тебе помочь… — Нет.       Девушка, видимо, почувствовала на себе вопросительный взгляд Лунатика и наконец оторвалась от разглядывания книжных корешков: — Я хочу сделать сюрприз. Подарки тебе и ребятам. — А какой повод? — В честь нашего знакомства, конечно, — улыбнулась девушка и вновь вернулась к разглядыванию книжных полок. — Сюрприза не получится, ведь с тобой я, — заметил Люпин. — Я надеюсь на твоё содействие, — Гермиона аккуратно вела пальцами по корешкам, — в противном случае — свой подарок ты не получишь.       Ремус хмыкнул, сделав вид, что поверил.       Пальцы Гермионы остановились на увесистой книге в темно-синей обложке. Аккуратно вытащив фолиант, она победно вскрикнула. Ремус осторожно подкрался сзади и, мягко опустив голову ей на плечо, попытался прочитать название книги. Но как бы он не пытался, как бы не щурился и не напрягал глаза, буквы, словно букашки, разбегались перед глазами, не давая возможности сложить их в слова. Казалось, кто-то заколдовал обложку. — Почему я не могу прочитать название? — удивленно спросил Ремус, глядя на пляшущие перед глазами буквы. — Наверно, плохо смотришь, — усмехнулась девушка и помчалась к кассе.       Пожилая женщина за прилавком ни слова не сказала о странной книге, что покупала Гермиона. «Либо здесь что-то не так, либо я схожу с ума» — мрачно подумал Люпин, выходя из книжного магазина.       В лицо дунул сильный ветер, холодными пальцами забираясь под грудную клетку. По улицам Хогсмида неслись пожелтевшие листья в перемешку с мелким мусором. И Ремус на секунду забыл, где он находится, глядя на то, как кленовый лист плавно упал на макушку Гермионы, путаясь в каштановых кудрях. Поддавшись мимолетному порыву, Люпин аккуратно снял лист с головы девушки. — Спасибо, — смущенно пробормотала она, опуская взгляд на землю. Щеки покрылись привычным румянцем, а ресницы дрогнули крыльями бабочки. Ремус лишь улыбнулся.       В Гермионе будто смешалась девичья непосредственность с какой-то гнетущей темнотой. Сидя в Большом зале, Люпин часто замечал, как потемневший взгляд девушки находится далеко-далеко за пределами Хогвартса. В такие моменты Ремус жалеет, что не владеет легилименцией. Что творится в голове этой странной, меланхоличной семикурсницы?       Сбоку послышался протяжной свист и Люпин увидел макушки мародёров, выглядывающих из-под кустов. — Здорова, голубки, — шепотом поприветствовал их Блэк. — Привет, — Ремус подозрительно прищурился, — что вы здесь делаете? — Устраиваем засаду, — пояснил взлохмаченный Поттер. Казалось, что он не расчесывался минимум месяц. — И кому же? — Слизеринцам, — Сириус гневно сжал кулаки.       Ремус сложил руки на груди и сердитым взглядом окинул троицу. Не хватало ему ещё выговора от Макгонагалл в начале учебного года. — Быстро выходите из своего укрытия. — Не в этот раз, мамочка, — Поттер поправил сползающие на лоб очки, — они получат по заслугам. — Но они же ничего не сделали, — вмешалась Гермиона. — Ещё как сделали! — воскликнул Блэк, — они заколдовали мётла и мы проиграли им в первом матче. — Ужасные слизеренцы! — горестно воскликнул Питер, прижимная руки к груди.       Ремус медленно закрыл глаза, сделал несколько коротких вдохов и выдохов, пытаясь успокоиться. — Ладно, — прошипел он, — но откуда вы знаете, что слизеринцы заколдовали мётла? — Алиса видела как Малфой вместе с Ноттом выходил из раздевалки за пять минут до матча. Не думаю, что это простое совпадение. — Да-да, — согласился с Джеймсом Питер. — Вы нарушаете правила школы! — воскликнула Грейнджер.       Ремус взглянул на Гермиону. Она раздраженно глядела на троицу, гневно скрестив руки на груди. Видимо, девушке тоже не нравилась их затея. — Но мы не в школе, — лукаво улыбнулся Сириус. — А значит, теоретически, ничего не нарушаем, — подхватил Джеймс. — Теоретически, — гневно прошипела девушка, — сколько баллов с вас снимет Макгонагалл, когда узнаёт о вашей дурацкой шалости? — Ужасно много, — рассерженный голос Ремуса вторил Гермионе. Наверно, в это момент они были чертовски похожи друг на друга. — Милые, Ремус и Гермиона, — с улыбкой начал Блэк поднимаясь из своего укрытия. Он подошёл к гриффиндорцами, приобнял их за плечи. Гермиона дернулась, пытаясь вырваться, но спустя несколько бесполезных попыток прекратила, — ничто, даже двое самых правильных заучек с Гриффиндора, не помешает нам совершить свою Вендетту. — Сириус, они идут! — воскликнул Поттер. — Черт, черт, черт!       Сириус дернул Ремуса с Гермионой на себя и те, потеряв равновесие, кубарем повалились в кусты. — Сириус Блэк, — возмущенно воскликнула Гермиона, отряхивая своё пальто от засохших листьев, — если ещё хоть раз прикоснешься ко мне, то клянусь Мерлином, я тебя прокляну! — Когда мы закончим со слизеринцами, то сможешь сделать со мной все что захочешь, — подмигнул Блэк. — Да тише вы, — зашипел на всех Джеймс, — нас сейчас увидят! — Ну и пусть, — пожал плечами Люпин, — не хочу в этом участвовать. — У тебя нет выхода, дорогой Лунатик, — заметил Питер.       Ремус не любил соглашаться с Петтигрю. Но в этот раз Хвост был прав. У него с Гермионой действительно не было выбора. Если они выйдут сейчас из укрытия, то встретятся со слизеринцами и вызовут у них подозрения. Поэтому им оставалось просто сидеть в кустах, в компании остальных мародёров.       Совсем близко послышались голоса — это Малфой и Нотт вместе остальной слизеринской командой по квиддичу приближались к кустам. Парни непринужденно смеялись, совершенно не подозревая о том, что их поджидает засада. — Хвост, готовь навозные бомбы, — скомандовал Джеймс. — Есть, сэр! — Готовь что? — в один голос воскликнули Ремус с Гермионой.       В ответ парни лишь коварно улыбнулись. — Нет, так не пойдёт, — покачал головой Люпин, — Питер, отдай мне бомбы. — А ты отними, — мерзко хихикнул Петтигрю, доставая из увесистой сумки внушительную кучку навозных бомб. — Ну держись, Хвост, — опасно улыбнулся Люпин, надвигаясь на парня — тот казалось пожалел о своих словах. — Ну Ремус, ну хорош дичиться, все же решили, — напряженно начал Сириус, видимо, пытаясь избежать конфликта. — Отдай. Мне. Бомбы.       Лунатик нависал над испуганным Хвостом, прожигая того взглядом. — Ни за что, — пискнул Питер, зажмурившись.       Ремус потянулся за бомбами, но Хвост, вскрикнул кинул их куда-то в сторону. — Вингардиум Левиоса! — воскликнула Гермиона и связка бомб устрашающе нависла над головами парней, — ваше последние слова, джентльмены. — Гермиона, ты такая красивая! — воскликнул Блэк. — Просто великолепная, — вторил Сириусу Джеймс. — Ты совершаешь ошибку! — взвыл Питер. — Разве, — усмехнулась девушка, направив палочку так, чтобы бомбы спустились чуть ниже, — я так не думаю. — Смотрите, там дементор! — воскликнул Блэк.       Гермиона на секунду отвлеклась, испуганно вглядываясь в сторону, на которую указывал Сириус. Парень быстро вытащил из кармана палочку и бросил короткое: — Остолбеней!       Опасно пошатнувшись, девушка начала падать на землю, но Ремус успел подхватить её. Бормоча контрзаклятие, парень с ужасом наблюдал за тем, как благодаря Блэку, навозные бомбы дождём посыпались на подошедших к ним слизеринцев. — В яблочко, — ухмыльнулся Джеймс.       Слизеринцы же в ужасе носились по дороге, поскальзывались и с хлюпаньем падали на землю, пропитанную навозом. Малфой бормотал какие-то чистящие заклинания, но они не действовали — мародеры все слишком хорошо продумали. — Что же теперь будет? — как-то обреченно пролепетала Грейнджер, с грустью глядя на слизеренцев. — А дальше мы отпразднуем наш триумф ящиком огневиски в общей гостиной, — мечтательно вздохнул Сохатый. — Поттер, Блэк! — яростный голос Люциуса Малфой казалось трещал от напряжения.       Ремус вздрогнул. В пяти шагах от их укрытия стоял агрессивно настроенный Малфой. Когда-то дорогая и изящная мантия пропиталась навозом, а платиновые волосы сосульками свисали на лицо. — О, Люциус! Какая приятная встреча, — промурлыкал Сириус.       Стальные глаза зло сверкнули, глядя на Бродягу, а тот будто этого и не заметил. Джеймс с Сириусом, улыбаясь во все зубы, попятились назад, пытаясь спрятаться за спинами Ремуса и Гермионы. Но Люпин, грубо схватив парней за свитера, подвинул вперед — те бросили на Лунатика злой взгляд. — К сожалению, мы не можем присоединиться к вашей навозной вечеринки, — сглотнул Джеймс, — мы вынуждены уйти. — Так быстро? — прошипел Нотт. Вид у него был не лучше чем у Малфоя. — Увы, — Блэк обернулся к друзьям и прокричал, — Бежим!       Ремус схватил за руку Гермиону и бросился на утек, по пути уворачиваясь от града жалящих проклятий. Парень бежал так быстро, как только мог. Изредка он и Грейнджер приостанавливались, чтобы бросить какие-нибудь безобидные заклинания в слизеринцев. Вокруг мелькали деревья, пожелтевшая листва и проклятья Малфоя. Вскоре впереди показался спасительный Хогвартс. Мародеры и Гермиона быстро забежали в замок, взлетели по лестницам в гостиную Гриффиндора и упали на ближайший диван, тяжело дыша от бега. — Шалость удалась, — устало воскликнул Блэк, торжественно поднимая откуда-то взявшийся бокал с огневиски вверх.

***

1977 год, октябрь       На следующее утро, Ремус проснулся от слепящего солнца, что неустанно светило в окно. С трудом разлепив глаза, парень сел на кровати и что-то почувствовал. Ощущение было не человеческим, скорее волчьи инстинкты подсказали ему о каких-то изменениях, произошедших когда он спал. Ремус осмотрелся. Взгляд зацепился за маленькую книгу в бежевой обложке, что лежала на его прикроватном столике.       Люпин осторожно взял её и внимательно присмотрелся.       «История Ильверморни» — золотистыми буквами гласила обложка, на которой помимо названия красовался рисунок старинного замка.       Открыв книгу, Ремус улыбнулся. На форзаце красовалась аккуратная надпись: «Моему спасителю от падения в навоз и тому, кто считает Хогварст лучше Ильверморни»       Наскоро одевшись, Люпин спустился в гостиную. Гермиона, как он и ожидал, перебирала книги, лежавшие на камине, выбирая что будет читать сегодня.       Заметив Люпина, она мягко улыбнулась и помахала ему рукой. Улыбнувшись в ответ, парень подошел ближе. Он заглянул в тёмно-карие глаза девушки, набираясь смелости, Брови Гермионы удивленно поползли вверх. Сделав короткий выдох, Ремус наклонился вперед и быстро поцеловал девушку в щёку. — Спасибо, — тихонько сказал Ремус и Гермиона ласково улыбнулась в ответ.

***

1977 год, ноябрь — Это катастрофа! — воскликнула Гермиона, устало положив голову на стол.       Люпин усмехнулся. Они с самого утра сидели в библиотеке Хогвартса, пытаясь найти информацию для эссе по Зельеварению. Профессор Слизнорт настолько увлекся нестандартными способностями учеников, что решил им предложить делать задания первого курса Академии Зельеваров. Задания, конечно, были весьма увлекательными, но, чем дальше они продвигались, тем меньше информации в библиотеке Хогвартса находилось. — Профессор явно не в своём уме, — пробормотала девушка — из-за того, что её голова покоилась на столе голос был слегка приглушенным. — Предлагаю после отбоя сходить в запретную секцию, — заявил Люпин.       Гермиона заинтересованно взглянула на парня, поднимая голову. — Думаешь, мы там что-нибудь найдем? — Вполне, — пожал плечами Люпин и лукаво взглянул на девушку, — тем более ты там уже была и если что подскажешь мне дорогу к нужным книжным полкам.       Щеки Грейнджер покрылись очаровательным румянцем — Люпину нравилось её смущать. — Будто ты сам никогда там не бывал, — гордо вскинула подбородок волшебница. — Я этого не исключаю. — Врун! — Зануда. — Эй, — она шутливо толкнула его в плечо, — не обзывайся. — Ты первая начала, — парировал Люпин. — А ты будь умнее и не поддавайся на мои капризы!       Ремус засмеялся и поднял руки вверх в знак применения. С Гермионой спорить было бесполезно. — Ну так что, — девушка как-то заискивающе взглянула на Люпина, — мы пойдём сегодня в запретную секцию? — Эссе нужно закончить. Поэтому да, придется. — Отлично! — воскликнула девушка.       Гермиона вскочила со стула и скинула бесполезные в их занятии учебники и исписанные пергаменты в коричневую сумку. Девушка оглянулась на Люпина и задорно улыбнулась: — Тогда встретимся после отбоя возле портрета Полной дамы, — на губах опять заиграла бесстыжая улыбка, — не опаздывай.  — Постараюсь.       Хмыкнув, Гермиона поправила на плече сумку и направилась к выходу, оставляя за собой еле уловимый запах лаванды и чернил.       В обговоренное время Ремус ждал Гермиону у портрета Полной дамы. Девушка не заставила себя ждать. Собранные в высоких хвост пышные волосы, светлая рубашка и джинсы вместо привычной школьной формы, мягкая улыбка на губах. — Дамы вперед, — Ремус галантно отодвинул портрет, пропуская девушку вперед на что та закатила глаза.       До библиотеки волшебники добрались в кромешной тишине, изредка озираясь по сторонам. Ремус, конечно, не боялся Филча с его дьявольской кошкой, но не хотел получить очередной нагоняй от Макгонаглл. — Алохомора, — палочка четко выводит контур заклинания и дверь в запретную секцию открывается с тихим скрипом. Ремус и Гермиона шагнули в темноту, наполненную пыльными книжными полками и старинными фолиантами. — Ну что, Грейнджер, веди, — хмыкнул Ремус. — Ещё одно слово и я превращу тебя в жабу.       Парень не сдержался от улыбки. Волшебники молча следовали среди тёмных книжных полок, ища взглядом знакомые названия. Но пока их поиск не увенчался успехом. — Зачем ты ходила в Запретную Секцию? — задал вопрос Люпин, скользя взглядом по книжным полкам.       Девушка на мгновенье замерла. Гермиона взглянула на Ремуса, будто решая говорить ему правду или нет. Парень внимательно взглянул на Грейнджер, следя за тем как мимолетная задумчивость на её лице снова сменяется хитрой улыбкой. — Если я скажу, что искала книгу по волшебной кулинарии, то ты мне поверишь? — Если не хочешь говорить об этом, то так и скажи.       Люпин отвел взгляд, пытаясь скрыть раздражение. Гермиона прикидывалась дурочкой, хотя на самом деле ей не была. Конечно, девушка имеет право на свои секреты, как и все люди. Но Люпин ненавидел, когда люди вместо того, чтобы прямо сказать в лицо о том, что не хотят говорить на определенную тему, отшучиваются, придумывая бред. Крохотная ладонь коснулась руки парня. — Извини, что не говорю тебе правду и на некоторые темы реагирую весьма необычным образом, — в её голосе отчетливо слышалась вина, — моя жизнь не такая радужная, как может показаться на первый взгляд. А скелеты, что хранятся в шкафу и вовсе заставят содрогнуться. — У каждого есть свои секреты, — вздохнул Люпин, глядя в глаза девушки. — Да, но пусть мои останутся при мне, — ладонь Гермионы нежно гладила руку Ремуса. Парень почувствовал, как задыхается, — для твоей же безопасности.       Ремус усмехнулся про себя. Какой секрет может оказаться страшнее, чем то, что твой друг и однокурсник оборотень?       Понимающе кивнув, Ремус снова отвернулся от девушки — та убрала ладонь. В груди почему-то стало ужасно пусто. — Давай вернемся к поискам, — предложил парень, старательно делая вид, что его ничего не беспокоит, — не хочу, чтобы факультет потерял из-за нас баллы.       Гермиона кивнула и направилась вглубь книжных полок. Долго искать не пришлось: учебник по Зельеварению уровня Академии одиноко лежал на ближайшей полке. Забрав книгу, Люпин и Грейнджер направились к выходу из библиотеки. «Как-то всё слишком гладко» — подумал Ремус, когда за плечами осталась библиотека, а впереди показался последний коридор на пути к гостиной Гриффиндора. — Стой, — Гермиона дёрнула Ремуса за руку, — слышишь?       Парень остановился, прислушиваясь к окружающим звукам. Где-то вдалеке послышался быстрый топот ног, чередующийся с громким мяуканьем. — Филч, — раздраженно прошипел Ремус.       Парень дернулся в сторону, потащив Гермиону за ближайшую портьеру — место для пряток, конечно, так себе, но все же лучше чем ничего. Ввалившись за штору, Ремус затаил дыхание, прислушиваясь к приближающимся шагам Филча. Неосознанно, Люпин прижал к себе девушку — та, похоже, не возражала. — Миссис Норрис, ты кого-нибудь видишь? — проскрипел Филч совсем рядом с портьерой. В ответ послышалось глухое мяуканье. — Думаешь кто-то есть за портьерой? — в голосе сквиба послышались веселые нотки, — давай же поприветствуем наших гостей-полуночников.       Сердце бешено застучало. «Сейчас или никогда»       Ремус рванул вперед, ведя Гермиону за собой. Портьера дернулась, открывая обзор на Филча с его надоедливой кошкой. Люпин бросил каким-то ослепляющим заклинанием в мужчину вместе с миссис Норрис, чтобы они не успели разглядеть их лица и бросился вперед по коридору, таща Гермиону за собой. — Стойте! — взвыл Филч, — я все расскажу директору! — Только попробуй, — хмыкнул Ремус. Парень почувствовал на себе удивленный взгляд Гермионы и хмыкнул. Годы дружбы с мародерами все-таки сделали своё. Пока волшебники бежали по коридору, Филч видимо уже оклемался и что было силы пустился в погоню за студентами. — Стойте, негодяи! — выл он, спотыкаясь на поворотах.       Ремус бежал отчаянно думая, как не попасться Филчу и не заработать нагоняй от Макгонаггл. Решение пришло молниеносно — за поворотом показался заброшенный класс. — Сюда, — шепнул он Гермионе, затаскивая девушку в пустующий, пыльный класс.       Волшебники бесшумно захлопнули за собой дверь и тихонько притаились, прижимаясь спинами к стене. Тяжелое дыхание и гулкое сердцебиение Ремуса казалось слышал весь Хогвартс.       Краем уха Люпин услышал, как Филч и надоедливая кошка пронеслись мимо кабинета. Парень облегченно выдохнул. Где-то сбоку послышался смешок.       Ремус удивленно взглянул на пытающуюся скрыть смех Гермиону. Девушка зажимала рот ладонями, пытаясь не рассмеяться в голос и весело глядела на Люпина. Парень засмеялся в ответ — то ли от облегчения, то ли от того, что смех Грейнджер был до невозможности заразительным. — Не знала, что ты способен на такое, — отдышавшись после смеха, сказала девушка, головой уткнувшись в грудь парня.       Ремус замер, удивленно глядя на Гермиону, но она будто не обращала на это внимания. — Кто бы мог подумать, что Ремус Люпин — староста Гриффиндора и прилежный ученик, способен нарушать школьные правила. — Мои способности весьма разнообразны.       Девушка взглянула на Люпина снизу вверх и парень сглотнул, пытаясь задушить в себе желание прикоснуться к ней. В этот момент с растрепанными пушистыми волосами и горящими глазами Грейнджер казалась ему поразительно красивой. Он наклонился вперед и замер в неуверенности — дрогнули ресницы, дыхание обожгло шею. Кто первый из них потянулся на встречу Ремус сказать не мог. Осторожное прикосновение её губ к своим, скользящие по спине ладони, короткий вздох и бешено стучащее сердце в грудной клетке. Парень поймал ладони девушки, ласкающие его плечи, и развернувшись, прижал её к стене, заведя тонкие руки за спину. Гермиона лишь ближе прижалась к нему, даря тепло и нежность, отвечая на поцелуй со всей трепетностью.       Но в одно мгновение все оборвалось. Гермиона резко отстранилась от Ремуса и уйдя в бок, вырвалась из его рук. Кудрявые волосы ещё больше растрепались, на лице блестел румянец, а верхние пуговицы белёсой рубашки небрежно расстегнуты. Грейнджер тяжело дышала, смотря на Ремуса как-то по новому. Во взгляде перемешалось отчаянье с бесконечной грустью — той, что будто пожирала её изнутри. Казалось она металась между решением остаться и убежать далеко-далеко за пределы заброшенного класса. За пределы Хогвартса. — Прости, — тихонько шепнула Грейнджер. Она порывисто коснулась ладони юноши и скрылась за дверьми класса.       Внутри Ремуса что-то сломалось.

***

1977 год, ноябрь       На дворе была середина ноября, а Хогвартс уже полностью погряз в нескончаемом, липком снеге. Студенты, кутаясь в утепленные мантии старались лишний раз не высовываться на улицу, чтобы не пополнить ряды заболевших пневмонией. Мародерам же, видимо, был не страшен снег. С самого утра четверка гриффиндорцев расчищали дорожку возле дома Хагрида, что получалось у них не очень успешно — снег шёл без остановки, покрывая белой вуалью все расчищенные поверхности. — Я устал, — жалобно взвыл Питер, бросив лопату в сугроб. Казалось что вскоре он отправиться за ней. — Терпи, Хвост. Ещё немного.       Джеймс откинул очередную порцию снега в сторону и поморщился. Круглые очки запотели, покрывшись легкой белой дымкой. — Это никогда не закончится, — захныкал Петтигрю. — Закончится, если кто-то перестанет ныть и займется делом, — раздраженно пробормотал Блэк.       Ремус хмыкнул. Сначала идея помочь Хагриду не казалось ему чем-то плохим. Помочь хорошему знакомому — это же так по — гриффиндорски. Но сейчас, когда минуло уже почти два часа их беспрерывной работы, махание лопатой начинало раздражать. Люпин оперся на лопату и застыл, глядя на дом великана. За большими окнами были различимы фигуры Грейнджер и Эванс — девушки вызвались помочь Хагриду в уборке дома. Послышался скрип ставней, окно распахнулось и из него высунулась кудрявая макушка Гермионы. — Бросайте лопаты и идёмте пить чай, — улыбнулась она.       Её внимательный взгляд прошелся на проделанной мародерами работе и застыл на Ремусе. Парень отвёл взгляд, делая вид, что его заинтересовал красногрудый снегирь, сидящий на ветке ближайшего дерева. С того злополучного поцелуя они почти не разговаривали. Не стало шуток, посиделок в библиотеке и неловких, но до дрожи приятных и будто случайных прикосновений к рукам. Вкус её губ снился по ночам, заставляя в волнующей неге распахивать глаза и, облокотившись о спинку кровати, переводить сбившееся дыхание.       Люпину было больно. Но ничего с этой болью он сделать не мог. — Ну наконец-то! — радостно воскликнул Хвост и бегом помчался в дом — остальные за ним.       Хижина Хагрида встретила ребят теплом, запахом чая с женьшенем и свежеприготовленных булочек. Чистый без разводов пол, а все бутылочки с таинственным содержимым были аккуратно расставлены по полкам, на плите весело свистел чайник. Осторожно повесив теплую куртку на вешалку, Люпин сел на ближайший стул. — Не стесняйтесь, берите чай и булочки, — Хагрид суетливо ходил вокруг ребят, убирая последние разбросанные вещи, — девочки постарались на славу. — Это точно, — взгляд Джеймса скользнул по Лили — та зарделась.       Когда мародеры расселись по своим местам, Гермиона взмахнула палочкой и чашки с душистым чаем вместе с ароматными булочками осторожно приземлились на кругленький стол. Питер схватил угощенье и полностью запихал его в рот. — Вкусно, — промычал он, хлюпая горячим чаем.       Девочки смущенно улыбнулись.       Ремус аккуратно взял круглую кружку и сделал первый глоток. Приятное тепло разлилось по телу, согревая грудную клетку и онемевшие руки. — Слышали новости? — начал Хагрид, оглядывая семикурсников, — вчера Пожиратели снова напали на семью магглов. — Они выжили? — в голосе Лили слышалось беспокойство. — Нет, — печально вздохнул Хагрид, — от семейства остался только сгоревший дом, да кости супружеской пары и двух детей. — Сволочи! — воскликнул Сириус. — Мрази! — вторил ему Джеймс. — Надеюсь их поймают, — зло процедил Ремус. — Если бы.       Хагрид встал с кресла и нервно начал мерить шагами комнату. — Это же Пожиратели Смерти. Им всегда все сходит с рук. — Когда же всё это закончится, — устало вздохнула Лили, положив рыжую макушку на плечо Джеймса. Парень заметно расслабился и мягко поцеловал девушку в висок. Ремус не сдержал улыбку, глядя на семикурсников. Он был искренне рад за этих двоих. — Почему Министерство Магии не вмешивается?       Люпин взглянул на Гермиону. По её взгляду было понятно, что происходящее злит её не меньше остальных. — Боятся? Не видят в этом смысла? Да какая к черту разница! — вспылил Сириус, — мы уже давно убедились, что от Министра нельзя ждать помощи. — Если бы Дамблдор был Министром магии, то мы бы уже давно победили Тёмного Лорда, — заявил Джеймс. — Дамблдор нужен в Хогвартсе, — возразила Грейнджер, — если его не будет, то кто тогда защитит школу от Сами-Знаете-Кого? — Гермиона права, — неожиданно даже для самого себя подал голос Ремус. Заметив благодарный взгляд девушки, он продолжил, — пока жив Дамблдор Хогвартсу ничего не угрожает. А победить Воландеморта можно и без помощи Министерства. — Как? — удивился Джеймс. — В этом году из Хогвартса выпустятся сотни учеников и многие из них будут готовы добровольно пойти на борьбу против Тёмного Лорда, — он оглядел друзей, — уверен, в Англии есть много семей, которых не устраивает политика Сами-Знаете-Кого. Они вполне могут присоединится к выпускникам.       Повисло молчание. Ремусу казалось, что он слышит, как зашевелились шестерёнки в головах друзей. — Вообще-то Дамблдор собирает отряд из приближенных к нему волшебников для борьбы с Сами-Знаете-Кем.       Гриффиндорцы удивленно взглянули на Хагрида. Великан отложил кружку чая, смутившись. — Зря я это сказал, — пробормотал он. — Мы должны вступить в этот отряд! — в сердцах воскликнул Джеймс, — это наш шанс! — Давайте пойдём к Дамблдору и скажем, что готовы бороться с Темным Лордом! — вскочил со стула Сириус. — Сначала школу закончите, — ухмыльнулась Лили, — герои. — Эванс, — лениво растянул Сириус, глядя на старосту, — разве ты не хочешь надрать задницу Пожирателям? — Конечно хочу, но… — Никаких «но», — перебил девушку Джеймс, — мы станем героями! — Или умрем в первой битве с Пожирателями, — пожала плечами Грейнджер. Блэк и Поттер взглянули на девушку — их энтузиазм заметно угас. — Пока есть время и те, кто могут дать вам знания — нужно учиться. Мы должны использовать все, что даёт нам Хогвартс, — продолжила Грейнджер, — иначе это может плохо закончится. — Говоришь, так будто не раз сражалась с Пожирателями, — усмехнулся Джеймс.       Гермиона промолчала. Ремус заметил в её взгляде печаль, смешанную с болью. Похоже Джеймс неосознанно ранил её словами. И тут Люпин начал понимать. «Она имела дело с приспешниками Темного Лорда» — подумал про себя староста, изучающее глядя на Гермиону.       Возможно, она даже сражалась против них и даже потеряла близких в одной из вылазок. Все внезапно начало обретать смысл: её скомканное прошлое, глубокие познания в магии, внезапный переезд и то, как она вечно держала наготове волшебную палочку. Гермиона никогда не рассказывала о своих родителях и друзьях. И если раньше Ремус посчитал бы это за скромность и скрытность, то сейчас он понимал, что возможно, с ними что-то случилось. Что-то настолько ужасное, от чего кровь застывала в жилах.       Допив чай, гриффиндорцы покинули Хагрида. На улице начало смеркаться, снег всё ещё продолжал идти, монотонно засыпая землю. — Похоже вашим стараниям пришёл конец, — хмыкнула Эванс.       Сириус сказал в ответ что-то едкое, но Ремус уже не слышал что. Он внимательно следил за поникшей Гермионой, отставшей от основной группы друзей. Хотелось подойти к ней, поговорить, обнять в попытке утешать, но по-детски глупая обида засела внутри, не позволяя это сделать. — Ремус, — тихонько позвала его девушка.       Парень резко остановился на месте. Обида всё ещё разрывала грудную клетку, но парень, заставив её затихнуть, медленно повернулся в сторону Гермионы. Она остановилась на против него, глядя куда-то под ноги. Блестящие снежинки осыпались на тёмные ресницы, тая и стекая вниз по щекам, создавая ощущение будто девушка плачет. — Прости, что тогда убежала, ничего не сказав, — её голос дрожал, но она упрямо продолжала говорить, — я испугалась. Ты…мы… — Эй, — Ремус мягко коснулся её ладони. Волшебница вздрогнула, но руку не убрала, только лишь сжала сильнее, — мне тебя не хватало, Гермиона.       Она подняла на него взгляд. Карие глаза блестели то ли от растаявших снежинок, то ли от слёз. — Мне тебя тоже, — улыбка, от которой сердце парня забилось чаще. Гермиона подошла ближе и прижалась к груди Ремуса — тот бережно, почти не касаясь обнял её за плечи.       Обида, таящаяся глубоко-глубоко внутри наконец рассыпалась на мелкие кусочки, оставив за собой легкость и приятный трепет в грудной клетке. — Друзья? — улыбнулся парень. — Друзья.       Вдалеке слышался смех друзей, на плечи сыпался снег, а Ремус вот так просто стоял, обнимая Гермиону за плечи, радуясь тому, что та стена, что они вместе возвели наконец-то разрушилась.

***

1977 год, декабрь       Приготовления к Святочному балу шли полным ходом. По Большому залу летала разноцветная мишура вместе со стеклянными елочными игрушками и праздничными блестками. Старосты факультетов и преподаватели совместно с несколькими добровольцами целый день украшали школу к торжественному событию. — Осторожно!       Громкий возглас Лили вывел Ремуса из задумчивости. Парень резко наклонился, успев увернуться от летящей в него стеклянной верхушки в виде звезды. Елочная игрушка с дребезгом разбилась, осыпавшись на тысячи стеклянных кусочков. — Чёрт, — выругалась староста и взмахнула палочкой, бормоча чистящее заклинание. Осколки исчезли, оставив за собой чистый пол.       Ремус задал вопрос: — Это была последняя верхушка? — К сожалению, да, — недовольно скривилась Эванс, вздернув вверх веснушчатый носик.       Зелёные глаза Лили медленно заскользили по залу, ища того, кому поручить сходить за новой игрушкой. Взгляд волшебницы остановился на кудрявой макушке Грейнджер. Девушка довольно улыбнулась и позвала: — Гермиона! — волшебница оторвалась от распутывания гирлянды и вопросительно взглянула на подругу, — иди сюда пожалуйста, мне нужна твоя помощь.       Пожав плечами, девушка подошла к Ремусу и Лили и легко улыбнулась обоим. — Можешь принести верхушку для ёлки, а то предыдущая, к сожалению, разбилась. — Конечно, — кивнула волшебница, — куда идти? — Как выйдешь из зала сразу поверни на право — там будет небольшая комната с коробками. В нижней лежат ёлочные игрушки. — Поняла, — Грейнджер снова улыбнулась. — С тобой сходить?       Насмешливый взгляд девушки коснулся Ремуса. На губах парня невольно появилась улыбка. — Спасибо, но я не страдаю пространственным кретенизмом, — ухмыльнулась Гермиона и направилась к дверям Большого зала, а Ремус и Лили вернулись к работе.       Ремусу предстояло распутать гирлянду, что не распутала Гермиона. Осторожно потянув за край узла, он медленно начал вытаскивать свободный конец. Через пять минут уже распутанная гирлянда красовалась на ёлке. Потом парень левитировал праздничные украшения по залу, бережно расставляя их на свои места. Незаметно пролетели следующие десять минут, а Гермионы с верхушкой все ещё не было.       Решив, что девушку нужно спасать, Ремус тихонько выскользнул из Большого зала. Кладовую парень нашёл быстро. Дёрнув за ручку, Люпин открыл тяжелую дверь и замер в удивлении.       Разъяренная и растрепанная Гермиона пыталась догнать хохочущего Пивза, в чьих руках была стеклянная звезда. Приведение и Грейнджер не замечали присутствия парня, что отчасти было ему на руку.       Короткий взмах палочки и серебряная звезда выскользнула из призрачных рук Пивза, плавно спланировав к Ремусу. Парень торжественно улыбнулся. — Ремус, слава Мерлину, — облегченно выдохнула Гермиона. — Глупые гриффиндорцы, — зло хлюпнуло приведение, сделав круг вокруг волшебников.       Внезапно Пивз остановился, на призрачных губах появилась злорадная улыбка. — Даже не думай, — опасна прошипела девушка. — Я еще ничего не сделал, а ты уже ругаешь меня. У-у-у-у, — приведение снова сделало круг вокруг Ремуса и Гермионы, бросило что-то воздух и с громким смехом скрылось за дверью. — Как же меня раздражает это привидение! — яростно воскликнула девушка, отбросив непослушные кудри с лица. — Он неисправим, — вынес вердикт Ремус.       Парень дёрнул за дверную ручку, но та не поддалась. Ещё одна попытка — бесполезно. — Нас заперли, — констатировал Люпин. — Этого еще не хватало!       Девушка вскинула палочку и громко вскрикнула: «аллохомора». Гермиона дернула за ручку и пораженно замерла, когда дверь снова не открылась. — Отойди в сторону, — попросил Люпин, передавая девушке стеклянную игрушку. Знакомый взмах палочкой, уверенный голос, — Бомбардо!       И снова ничего. — Смотри, — Гермиона указала куда-то наверх.       Ремус пораженно уставился на нависающую над их головами омелу. Её длинные ветви свисали на пол, будто дразня двух волшебников. Люпин взглянул на Гермиону — та пораженно смотрела на растение, зло стиснув кулаки. — Чертов Пивс! — выругалась она.       Девушка развернулась на каблуках, взглянула на Люпина. В тот момент, ему казалось, что она прожжет в нём дыру. Вскинулись темные кудри, дыханье обожгло щёку и нежные губы оставили на коже парня поцелуй. Люпин находился будто в какой-то прострации, не до конца понимая что происходит в то время как Грейнджер снова дёрнула дверную ручку. Дверь противно скрипнула, но не открылась. Они по прежнему были заперты в кладовке. — Клянусь Мерлином я выброшу это приведение из Хогвартса, — зло процедила девушка и обреченно опустилась на пол, закрыв голову руками. Люпин последовал её примеру. Парень смотрел перед собой невидящий взглядом и пытался найти решение возникшей проблемы. Конечно, они могли дождаться пока кто-нибудь зайдёт в кладовку и обнаружит их, но только когда это будет? В ожидание спасителя они могут просидеть здесь часами, в то время как Лили все еще нужна будет помощь в украшении школы. Они не могут её оставить.       Ремус взглянул на Гермиону. Грейнджер смотрела в пустоту и тоже усердно размышляла. Неожиданно она встала и решительно взглянула на старосту. — Поцелуй меня. — Что? — изумленно спросил он. — Поцелуй меня, — повторила девушка, — только так мы сможем выбраться. — Как видишь, это не сработало. — Да не так, — она отмахнулась, — по настоящему, чтобы закончилось дыханье, а коленки поджались… — Не продолжай, — прервал её юноша.       Он поднялся с пола, сделал к ней неуверенный шаг. Если это единственный выход выйти из этого заточения, то так и быть. Ремус осторожно заглянул в её глаза. Гермиона нервно закусила губу, смотря на Люпина из-под тёмных ресниц. Лицо девушки предательски покрылось румянцем и Люпин с удивлением осознал, что предвкушает их поцелуй. Дыхание перехватило, а сердце почему-то застучало быстро-быстро. — Просто ничего не обязывающий дружеский поцелуй, — прошептал Люпин, явно успокаивая себя. — Именно, — криво улыбнулась девушка.       Ремус слегка наклонился, осторожно коснулся девичьей щеки и накрыл её губы своими. Она тихонечко вздохнула и притянула парня к себе ближе, мягко обхватив за шею. Голова Люпина закружилась. Его руки запутались в каштановых кудрях, медленно спустились на плечи, руки… А потом он оторвался от её губ, уткнувшись лицом в шею девушки. — Нам нужно остановиться, — хрипло прошептал Люпин и не удержавшись, оставил поцелуй на соблазнительной яремной ямке.       Гермиона шумно вдохнула воздух, зажмурившись, а парень начал поцелуями проводить дорожки от шеи к виску. — Останови меня, Гермиона, — тихо сказал юноша, целуя за ухом, мысленно умоляя волшебницу о том, чтобы она не просила его об этом, — иначе слово «друзья» приобретет иной характер. — Пусть, — девушка потянула парня за плечи, встречаясь с его губами. Поцелуй вышел отчаянным, голодным: будто двое возлюбленных встретились после долгой разлуки, забывшись в долгой, опьяняющей ласке.       Ремус сильнее прижал к себе девушку, моля, чтобы этот поцелуй не заканчивался. Он искренне не понимал почему они с Гермионой пытались закрыть глаза на существующее между ними притяжение, прикрываясь дружбой и какими-то глупыми, никому не понятными принципами. Ответ оказался до ужаса простым: они боялись. Ремус боялся, что Гермиона, узнав, что он оборотень, помашет ручкой и сбежит, оставив его с дырой в груди. А Грейнджер… Грейнджер тоже чего-то боялась.       Когда-нибудь Ремус узнает, что заставляет Гермиону постоянно сжимать в руках палочку, а Грейнджер в свою очередь поймёт, что он не простой волшебник. Когда-нибудь, но не сейчас — не в тот момент, когда она нетерпеливо извивалась в его руках, а он будто в какой-то прострации дарил ей все новые и новые поцелуи.

***

1977 год, декабрь       Под потолком парили изящные серебряные свечи в хрустальных канделябрах. Белые ленты вперемешку со стеклянными украшениями обрамляли школьные стены, превращая Хогвартс в настоящий сказочный замок. Ремус вместе с Джеймсом и Сириусом стояли у парадной лестницы в ожидании своих партнёрш. — Да сколько можно собираться? — Джеймс нетерпеливо, поправил ворот чистой рубашки, пытаясь ослабить надоедливую бабочку, — бал уже давно начался. — За каждым ожиданием стоит щедрое вознаграждение, — бесстыже подмигнул Блэк, — да, Ремус? — Я не так хорошо осведомлён в любовных делах, — усмехнулся парень.       Блэк таинственно сверкнул глазами и ободряюще сжал плечо Люпина. — В первый раз будь нежен, без резких движений и самое главное — не забывай про защиту… — Блэк, — опасно процедил сквозь зубы староста. — Не ну, а кто, если не лучший друг научит тебя всем тонкостям любовных дел!       Взгляд Ремуса казалось был способен прожечь дыру на лице Бродяги. Брюнет, цокнув, отвернулся и беззлобно пробормотал: — Как же тяжело находиться в обществе девственников… — Идут! — радостно воскликнул Джеймс.       Ремус взглянул на лестницу. Три тоненькие фигурки медленно спускались по ступенькам, скользя ладонями по резным перилам. Взгляд старосты пробежался по Лили с Марлин и задержался на Гермионе. В длинном светлом платье с тонкими бретельками она походила на Афину. Волосы, украшенные тонкой жемчужной нитью, изящной волной спадали на плечи. А лёгкая улыбка на алых губах заставила перехватить дыхание. — Дамы, — серые глаза Сириуса восхищенно оглядели девушек, — Вы как всегда прекрасны.       Марлин и Лили засмущались, а Грейнджер презрительно фыркнула. Она взглянула на Ремуса, встречаясь с ним взглядом, и парень наконец нашёл в себе силы пошевелиться. Осторожно, взяв тонкую девичью ладонь, он оставил на ней невесомый поцелуй и с лёгкой улыбкой заметил, как щёк Грейнджер коснулся застенчивый румянец. — Вы так галантны, мистер Люпин, — с придыханием прошептала она, ведомая им в Большой зал. Ремус загадочно подмигнул ей.       Большой зал встретил волшебников чарующей музыкой и веселыми голосами учеников, крутящихся в легком танце. В центре комнаты стояла величественная ёлка с той самой стеклянной звездой на верхушке. Часть студентов стояла возле столов с закусками, а кто-то, из особо смелых, подливал огневиски в емкости с пуншем, на что преподаватели, похоже, старательно закрывали глаза. — Потанцуем?       Щеки девушки снова покраснели, тёмные ресницы затрепетали крыльями бабочки. Она молча положила руки на плечи парня, мягко обхватив его на что в ответ получила ободряющую улыбку. Люпин притянул её за талию и медленно повёл в танце. Гермиона танцевала хорошо. Казалось будто она плыла над полом Большого зала — так изящны были её движения. Не сдержавшись, Ремус неожиданно приподнял её над землей и закружил. Девушка вскрикнула от неожиданности, а когда снова опустилась на пол весело рассмеялась, запрокидывая голову назад. Парень смеялся вместе с ней. Заливисто, громко и по-детски счастливо. В тот момент Ремуса казалось, что весь мир уменьшился до них двоих. И этот вечер, и музыка, и Большой зал — все было только для Ремуса и Гермионы. Музыка внезапно закончилась и Люпин нехотя выпустил девушку из рук — она счастливо улыбалась, глядя на него из-под тёмных ресниц. — Прогуляемся? — вдруг предложила Грейнджер.       Ремус пожал плечами и девушка, зачтя это за положительный ответ, схватила его ладонь и повела в сторону выхода. Незаметно для себя, Ремус вдруг оказался на самой высокой точке Хогвартса. С Астрономической Башни было видно замершее Черное озеро, склоны снежных гор и кусочек Запретного леса с качающимися верхушками многовековых деревьев. Гермиона подошла к самому краю, хватаясь за резные перила, повела оголенными плечами. Ремус снял темный пиджак и бережно накрыл им девушку — та даже не отреагировала. Взгляд Грейнджер казалось был далеко-далеко. Она вглядывалась в чернеющее ночное небо, видимо, пытаясь найти там какие-то ответы. — В Ильверморни тоже была Астрономическая Башня, — вдруг начала девушка, — я приходила туда, когда грустила или хотела побыть одной.       Из изящной прически выпала непослушная прядь. Не сдержавшись, Ремус аккуратно заправил мягкие волосы за маленькое ушко. Парень уже хотел убрать руку от её лица, как вдруг ладонь девушки перехватила его, прижимая к щеке. Она взглянула на юношу — в её взгляде было сметание вперемешку с нежностью. — Я не обычная волшебница, Ремус. Моё прошлое таит в себе много страшных тайн, которые никому нельзя рассказывать под страхом смерти. И я устала, — её голос дрогнул, — устала бороться, бояться, надеяться и постоянно что-то скрывать от окружающих.       Люпин внимательно смотрел на девушку, понимая, что сейчас — тот редкий момент, когда она открывает ему свою душу. Чувствуя, как кровь стучит в висках, он стоял и таращился на Гермиону как идиот. На её бархатистых щеках пылал румянец. И сейчас она была красива, как никто и никогда в его жизни. — Но больше всего я устала делать вид, что между нами ничего не происходит, — она прикусила губу и взглянула на парня, будто ища поддержки, — я пыталась искоренить все чувства, когда была возможность. Но твои взгляды, шутки, поддержка и тот спонтанный поцелуй в кладовке, — девушка прикрыла глаза, будто собираясь с мыслями, — я боюсь, Ремус. Боюсь, что мое страшное прошлое поглотит тебя и все вдруг обернётся ужасной катастрофой. «Что же такого кроется в твоём прошлом, что ты так этого боишься?» — напряжённо думал парень.       Он ободряюще сдал её вторую руку, пытаясь подобрать нужные слова. — Я справлюсь, — уверенно заявил он, — что бы не было в твоём прошлом — это никак не повлияет на меня. — Я могу исчезнуть, Ремус, — она отвернулась от него и снова вперила взгляд в звездное небо, — это может произойти сегодня ночью или завтра, а может и через год. Я не знаю! — в сердцах воскликнула она, — Просто растворюсь в воздухе, будто меня никогда и не было, — Грейнджер тяжело вздохнула, — и самое ужасное, что от меня ничего не зависит.       С неба посыпал снег, падая на плечи, макушку, ресницы… — Готов ли ты на отношения с девушкой, которая может исчезнуть в любой момент? — Да, — не колеблясь ответил парень.       Он шагнул к ней и мягко уткнулся лбом в её. Холодные руки мягко коснулись её щёк, даря уверенность в своих словах. — Неважно сколько нам отведено времени. Если так распорядилась судьба и тебе вдруг придётся уехать, то я хочу провести с тобой каждую секунду, что у меня есть, — внезапно он усмехнулся, — и даже если ты разобьешь мне сердце, то я все равно буду тебя ждать.       Всхлипнув, Гермиона потянулась к его губам, даря трепетный поцелуй. Ремус чувствовал соль на девичьих губах, её мелкую дрожь и колотящееся сердце. — Все будет хорошо, — прошептал Люпин, прижимая кудрявую макушку к груди. «Обязательно будет» — вторил внутренний голос.

***

1978, январь       На каникулы было решено поехать к Джемсу. Его родители решили отправиться навестить американский родственников и заблаговременно дали добро на присутствие в их доме мародеров вместе с Лили и Гермионой. Благо дом Поттеров был достаточно большим и места хватило для всех.       Утра начинались с теплых блинчиков с шоколадом и ароматного кофе. Сириус с Джеймсом разыгрывали шуточные дебаты, Хвост хихикал над друзьями, а Ремус с девочками просто наблюдали со стороны, изредка бросая едкие комментарии. Вдоволь наевшись и нахохотавшись, дружная процессия отправлялась на заснеженные улочки Годриковой Впадины. Пару раз Поттер и Блэк соорудили настоящий снежный замок — не без помощи магии конечно. Вернувшись домой, ребята отправлялись на просторную светлую кухню и все вместе готовили запоздалый обед. Различные мешочки с приправами, горшочки и чистые тарелки вальсом кружились по комнате. Из старенького приёмника раздавался мелодичный голос Пола Маккартни, а снег за окном продолжал засыпать только что расчищенные каменные дорожки. После сытного обеда — студенты расходились кто куда. Гермиона и Ремус устраивались возле резного камина, по очереди читая друг другу какую-нибудь книжку из личной библиотеки Поттеров. Голова девушки мирно покоилась на плече старосты, пока он, следя за ровными строчками, рассказывал ей очередную книжную историю.       Вечером ребята снова собирались вместе. В гостиной за бокалом красного полусладкого и под песни Френка Синатры ребята играли в настольные игры. Проигравший должен был съесть целый лимон, не поморщившись или выбежав на улицу без куртки, упасть в ближайший сугроб. Либо Питер был настолько неудачлив, либо Поттер и Блэк играли не по правилам — бедный Петтигрю почти всегда проигрывал и с глубоким вздохом разочарования выполнял своё наказание. Когда большая стрелка переваливала отметку в полночь, ребята отправлялись по своим комнатам. Долгий, опьяняющий поцелуй на ночь от Гермионы и прекрасное забытье, наполненное яркими сновидениями.       Однажды утром Ремус проснулся непривычно рано. Спустившись на кухню, он с удивлением обнаружил на ней Грейнджер. Девушка что-то монотонно помешивала в цветной кастрюльке. По запаху Люпин смог определить, что это была овсянка с изюмом. Подкравшись сзади, парень обвил тонкую девичью талию и уткнулся подбородком в её плечо — жест, который стал уже привычным. — Не думала, что ты так рано проснешься, — в голосе девушки отчетливо слышалась улыбка. — Не думал, что ты умеешь готовить, — парировал он.       Гермиона ещё раз перемешала кашу и повернулась к старосте. Глаза озорно блеснули. — Я быстро учусь. — Это хорошо.       Она встала на носочки и оставила короткий поцелуй на скуле — месте, где бледнел новый шрам, полученный с прошлого полнолуния. Грейнджер задумчиво провела по светлой коже, крохотные пальцы спустились к губам, очертили их контур. Сглотнув, Люпин потянулся к её губам, но был остановлен мягкой ладошкой. Ошарашено глядя в хитрые глаза, Ремус понял, что волшебница с ним играет. «Раз хочет поиграть — пусть» — подумал Ремус, — «Но я так легко не сдамся».       Вернув себе беспристрастный вид, староста спокойно поинтересовался: — А где все? — У Питера выскочила ужасающая аллергия на цитрусы и Джеймс с Лили вызвались проводить его до больницы, — Грейнджер усмехнулась, — Поттер и Блэк хорошо постарались. — Думал только я заметил, что игральный кубик заколдован.       Гермиона бросила в кастрюльку ложку сахара и еще раз перемешала. — Потом Лили и Джеймс планируют сходить на какую-то волшебную выставку. — А Сириус? — Блэк решил проведать Марлин, — девушка убавила огонь и сняла кастрюльку с плиты. Она взглянула на старосту, — можешь принести две тарелки пожалуйста?       Кивнув, Ремус открыл шкафчик с посудой и выудил оттуда две блестящие тарелки. Совсем скоро они были заполнены до краев ароматной кашей и аппетитно поблескивали на дубовом столе.       Поглощая завтрак, Ремус усердно соображал. Джеймса, Лили и Питера точно можно не ждать до позднего вечера, а Сириуса возможно и до следующего утра. Получается, они с Гермионой остались одни в большом доме.       Ремус взглянул на девушку — та старательно ела свою порцию, похоже не замечая его внимательного взгляда. Волосы были заплетены в толстую косу, спадающей на плечо, из-под ворота светлой футболки была видна тонкая ключица… Девушка подняла на него взгляд и тут парень смущенно опустил глаза в тарелку. Гермиона будто прочитав его мысли, кашлянула, будто пытаясь скрыть нервный смешок. Она убрала пустые тарелки в раковину и направилась к выходу из комнаты, но у порога остановилась, обернувшись: — Не хочешь прогуляться до магазина? У нас закончились хлеб и молоко… — Да, конечно, — поспешно ответил Ремус, вставая со своего стула.       На пустынных улочках Годриковой впадины было тихо. Ремус и Гермиона молча шли по извилистым улочкам. Каждый из волшебников был погружён в собственные мысли. Люпин думал о их внезапной возможности побыть наедине. Осознание этого будоражило и неимоверно смущало. Вдруг их внезапное свидание не ограничиться обычными поцелуями и зайдёт дальше? Вдруг испуганная Гермиона, когда увидит огонь желания в его глазах, убежит от него и больше никогда не заговорит с ним?       Ремус мотнул головой. Даже, если Гермионе вдруг станет неприятно или страшно, то он остановится. «А с чего ты взял, что у вас что-то будет?» — предательски шепнул внутренний голос.       На это Люпин ничего не смог ответить.       Дверь тихо скрипнула, впуская волшебников в магазин. Посетителей, на удивление, было мало. Поэтому набрав в корзину нужных продуктов, Ремус и Гермиона направились к кассе. По пути к кассиру, Люпин остановился напротив прилавка с винами. Найдя глазами то, что они пили за вчерашним ужином, парень не колеблясь понес изящную бутылку вина к кассе. — А это еще зачем?       В ответ на вопрос девушки, Ремус лишь загадочно улыбнулся.       На улице большими хлопьями повалил снег. Волшебники, смеясь и таща пакеты с продуктами бежали по заснеженным улочкам, чтобы не замерзнуть. Редкие прохожие с удивлением на них оборачивались, но Ремус и Гермиона казалось этого не замечали. Ввалившись в пустующий дом, ребята поставили пакеты на пол. Хихикая, Гермиона стряхнула остатки снега с волос Люпина, а тот, перехватил её замёршие ладони, заботливо растирая. — Я разожгу камин, — предложил он. — А я приготовлю что-нибудь поесть, — улыбнулась девушка и скрылась в дверном проёме.       Слегка поразмыслив, староста отправился в их любимую с Гермионой гостевую комнату. Крохотная и светлая, с теплым камином и мягкими креслами — она создавала чувство уюта. Простым заклинанием Ремус разжег огонь и, осторожно пошевелив свежие угли, закрыл заслону камина. Комната быстро начала наполняться теплом. Сбросив с кресел мягкие подушки и найдя в шкафу два тёплый пледа, Ремус заботливо разложил их на полу возле камина.       Послышались тихие шаги и спустя секунду в комнату вошла Гермиона с серебряным подносом в руках. На подносе уместились свежие фрукты, аппетитные на вид сендвичи и о Мерлин — та самая бутылка вина с двумя бокалами.       Вино разлилось по бокалам и Ремус, поднеся ароматный напиток к губам, сделал крохотный глоток. Приятное тепло разлилось по телу, согревая замершие после холода косточки. Парень взглянул на девушку — та в блаженстве прикрыла глаза после пробы. Видимо, вино ей тоже понравилось.       Опустошив поднос с едой волшебники улеглись на мягкие подушки, глядя на пляшущее за решеткой камина пламя. Ремус сгреб Гермиону в крепкие объятия, прижимая к своей груди. Его руки медленно перебирали кудрявые пряди, пропуская блестящие волосы сквозь пальцы. — Давай сыграем в игру! — Гермиона обернулась к нему через плечо, заглядывая в глаза. — В какую? — лениво спросил Ремус и, не сдержавшись, оставил поцелуй на тонком плече. — Правда или действие. — Так не интересно, — рассмеялся Люпин, — давай лучше в правду или правду.       Секундное замешательство на личике Гермионы, гордо вздернутый нос и уверенное: — Давай. Я начинаю.       Парень кивнул, а девушка задумалась, крутя в руках бокал с остатками вина. Спустя пару секунд она снова взглянула на старосту: — Как ты познакомился с Сириусом, Джеймсом и Питером?       Ремус усмехнулся. Эту историю он очень любил. — На первом курсе я был очень застенчивым и до жути правильным. Ну и меня безумно раздражало то, что эта троица всегда попадает в какие-то передряги и теряет драгоценные очки Гриффиндора, — в памяти невольно всплыли детские лица друзей, — как-то раз они решили сорвать контрольную по Зельеварению. Тогда профессор Слизнорт заболел и его замещала молодая практикантка. Джеймс вместе Сириусом и Питером решили подложить на её стол огромную жабу, чтобы она убежала и контрольной в этот день не было.       Люпин взглянул на девушку — та внимательно его слушала. — Я узнал о их затее и был в ярости. Пытался их отговорить, кричал, грозился позвать Макгонаглл. Но все без полезно — эти дураки продолжали стоять на своём. Когда началась контрольная и Сириус дал знак Джеймсу, чтобы тот вытащил жабу, я решил во что бы то не стало их остановить. Палочка была рядом, поэтому, как только жаба была на столе преподавателя я громко сказал нужное заклинание. Но, — парень усмехнулся, — что-то пошло не так и вместо того, чтобы исчезнуть, жаба начала делиться. И вскоре класс по Зельеварению был полностью забит жабами!       Гермиона громко прыснула и рассмеялась, сгибаясь по полам. — Прости. — сквозь смех сказала она, — боясь представить в каком состоянии была Макгонаглл. — Она была безумно зла, — заверил девушку Лунатик, — с тех пор мы и начали дружить.       Девушка удовлетворенно кивнула, а парень хитро улыбнулся, потирая ладони: — Моя очередь.       Вопрос пришёл в голову молниеносно. — Ты сражалась с Пожирателями смерти? — Да и не раз, — просто сказала девушка, сделав глоток вина. Она поморщилась, — но я никого не убивала, просто обездвиживала. Не хотела опускаться до их уровня. — Но в Америке нет Пожирателей смерти, — пораженно произнес Ремус, вглядываясь в лицо девушки, — значит ты не училась в Ильверморни? — Верно, — Гермиона кивнула, — я никогда не была в Америке и всю жизнь прожила в Британии. Обучалась на дому пока все, кто мне был дорог не погиб от рук приспешников Тёмного лорда. — Прости, — виновато сказал Ремус, — я не знал, что все так сложно. — Ты не виноват, — грустно сказала девушка, обнимая себя руками. Ремус прижал её к себе, пытаясь успокоить и забрать всю её боль себе.       Вдруг Гермиона развернулась и лукаво взглянула на него. — И когда ты начал об этом догадываться? — С декабря, — парень опустил голову и почувствовал прикосновение женских пальчиков к подбородку. — Я недооценила тебя, Ремус Люпин, — она улыбнулась ему и коротко поцеловала его в щёку. Голова Ремуса почему-то закружилась.       Девушка отпрянула и весело протянула: — Моя очередь.       Гермиона села прямо напротив него. Её взгляд показался парню проницательным и не по годам умным. Казалось, будто она заглядывает в его душу, узнавая все тайны и секреты, что он скрывал на протяжении многих лет. — Ты оборотень?       Сердце пропустило несколько ударов, щеки покрылись румянцем. Парень отвернулся, найдя в себе силы лишь на то, чтобы сказать короткое: «да». Кто ей сказал? Откуда она узнала? Тысячи вопросов роились в голове Лунатика и не находили себе ответа.       Сейчас Гермиона просто соберет вещи и уйдёт от него. Ведь так поступают все, когда узнают, что рядом с ними оборотень? — Ремус, — мягко позвала его девушка.       Мягкая ладонь коснулась его плеча, но он не повернулся. Парень боялся увидеть в её глазах осуждение и страх. Поэтому предпочел просто сидеть на месте, вглядываясь в пылающие поленья.       Девушка же осторожно встала напротив него и аккуратно уселась на его колени. Нежно обхватив его лицо, она заставила его посмотреть на себя. И Ремус удивился, не найдя в её взгляда ничего кроме понимания и любви. Парень снова хотел отвести взгляд, но Грейнджер не позволила, мягко повернув его к себе. — Ты не боишься меня? — А должна? — она погладила его по волосам, — передо мной все тот же Ремус Люпин. Староста Гриффиндора, хороший друг и очень смелый парень. — Но я монстр, — горько усмехнулся Люпин, глядя в два бездомных темных озера, — я не контролирую свои действия будучи оборотнем. — Мы что-нибудь придумаем, — уверенно заявила девушка, — если лекарства от ликантропии не существует, то я уверена, что в мире есть зелье, которое способно облегчить боль и вернуть рассудок.       Слова Гермионы почему-то внушали уверенность. Ремус тихонечко вздохнул, переплетая их пальцы. — Но как ты поняла? — Что ты оборотень? — Ремус кивнул и девушка слегка замявшись сказала ровным голосом, — после нескольких твоих исчезновений во время полнолуния я начала думать, что это не простые совпадения и пошла в Закрытую секцию.       Ремус не сдержал смешка. Так вот зачем ей понадобилось туда идти. — Ну и полистав несколько книг, я поняла, что ты оборотень. И, — она запнулась, вглядываясь в его глаза, — меня это нисколько не испугало. Ты не начал мне нравиться меньше или вызывать раздражение — нет. Я захотела тебя узнать ещё больше и вдруг поняла, что влюбляюсь, — он смущенно отвела взгляд в пол и тихо продолжила, — ты очень дорог мне, Ремус.       Люпин больше не мог сдерживать себя. Он притянул к себе девушку, встречаясь с её губами и это поцелуй сказал намного больше тысячи заготовленных слов. Не разрывая поцелуй, староста провел ладонями вдоль позвоночника и обратно, заставив девушку выгнуться, подставляя тонкую шею. Не торопясь, Ремус провел ладонью по мягкой коже и оставил маленький поцелуй на торчащих ключицах. Гермиона шумно вдохнула воздух и потянула волшебника на себя.       Они упали на мягкие подушки, не отрывая друг от друга губ. Он завёл её руки за голову, покрывая нетерпеливыми поцелуями всё лицо. Коснувшись губами крохотного ушка, Ремус заметил, как девушка вздрогнула, попытавшись высвободить свои ладони. После ещё одного поцелуя в мочку, Люпин освободил ладони девушки.       Крохотные ладошки скользнули под его свитер, поднимая стаю мурашек по телу. Девичьи пальчики медленно двигались вверх, натягивая свитер. Достигнув шеи, Гермиона потянула вверх, оголив верхнюю часть его тела. Она резко развернулась, опрокинув парня на пол — теперь она нависала над ним. Бесстыже счастливая улыбка, от которой у Ремуса перехватывало дыхание, растрепанные волосы, что ореолом окружали зардевшееся личико. — Ты прекрасна, — с придыханием сказал он, когда тонкие губы коснулись его плеч.       В комнате вдруг стало очень жарко. То ли от выпитого вина, то ли от рук Гермионы ласкающих его грудь и спину. «Наверно, так люди и сходят с ума» — вдруг подумал Ремус, когда девичьи губы прижались к его шее…       Люпин бережно обхватил девушку за плечи и резко встал, осторожно подхватив девушку на руки. — Я же тяжёлая, — засмеялась она. — Ты пушинка, — улыбнулся Ремус, укладывая её на кровать.       Непослушными руками староста начал расстегивать мелкие, холодные пуговицы платья Грйнджер. Белое кружево, обрамляло аккуратную грудь и препятствовало взору жадных глаз. Ремус поцелуями начал покрывать, открывшуюся ему белую, нежную кожу. С губ девушки сорвался стон. Казалось, ее тело льнуло к его рукам, поражая мгновенной готовностью, отзывчивостью. Она хваталась за одеяло, за его плечи, неосознанно царапая спину и громко выдыхала, в наслаждении закидывая голову назад. Светлые чулки девушки отлетели куда-то в сторону и парень припал к стройным ногам. Изящная ладонь потянулась к его брюкам и будто отрезвила парня. Он оторвался от изящных пальчиков и взглянул на волшебницу, нависая сверху. — Гермиона, — начал он. — Да.       Ремус усмехнулся, коснулся её щеки и прошептал: — Ты не знаешь вопроса. — Знаю, — её дыхание обожгло щёку и слилось с его вздохом, — и мой ответ: «да».       Голова закружилась. Женские пальцы притянули волшебника к себе. Жаркая пульсация вдруг пронзила центр его грудной клетки, и Ремус почувствовал, как от груди девушки идет к нему ответная волна тепла. — Почему? — спросил он, целуя любимую шею. — Потому что ты нужен мне, — её ладони словно огнем прошлись по его спине, плечам, задержались на груди, — а я нужна тебе.       И тогда он трепетным жестом обнажил ее грудь, справившись с излишней вещицей. Он позволили ей освободить их тела от остатков одежды. Обнаженные тела прижались друг к другу, будто взаиморастворяясь в долгожданном соединении. И Ремус, ловя губами её вздохи, наконец-то почувствовал себя нужным.       Откинувшись на кровать, староста прижал к себе девушку и в сладкой неге прикрыл глаза. Пальцами он выводил на её коже крохотные узоры, любуясь, а Гермиона внимательно наблюдала за ним. Девушка прижалась к ему сильнее и тихонько позвала: — Ремус. — Да? — Пообещай отпустить меня, когда мне нужно будет уйти.       Он осторожно посмотрел на лежавшую на его плече девушку. Гермиона выжидающе глядела на него в ответ, нервно кусая нежно алые от поцелуев губы. — Только, если ты пообещаешь вернуться. — Я не могу дать тех обещаний, которые не могу сдержать, — горько усмехнулась девушка. — Я тоже, — он накрутил на палец непослушный каштановый локон и тихонько вздохнул.       Через пару минут Люпин заметил, что дыхание девушки стало ровным. Аккуратно, боясь разбудить, парень мягко погладил по волосам. Гермиона говорила о том, что может исчезнуть в любой момент, но Ремус в это не верил. Как может человек просто так взять и исчезнуть?       Ремус закрыл глаза — веки слипались, а сознание медленно ускользало. А гордость внутритем временем взвыла. Кем станет Ремус, раз не отпустит её? Нужно отвечать за свои слова, ведь он прекрасно знал на что шёл, связывая свою жизнь с её. — Обещаю, — сквозь сон пробормотал Люпин, в глубине души надеясь, что девушка никогда не услышит его слов.

***

1978 год, июнь       За широкими окнами Большого зала сверкал алый закат. Стол Гриффиндора оживленно галдел, предвкушая долгожданные летние каникулы, которые должны были начаться завтра.       Сегодня седьмой курс сдал свой последний экзамен, а это значит, что они закончили Хогвартс. А завтра, когда младшие курсы разъедутся по домам, для семикурсников прогремит такой долгожданный выпускной, на котором им вручат дипломы.       Ремус оглядел стол с алыми знамёнами в поисках Гермионы. Он не видел её с окончания экзамена и ужасно по ней соскучился. Когда они вышли из аудитории, девушка почти сразу же скрылась в неизвестном направлении, ничего не сказав. Сначала Ремус пытался её найти, но после того, как обошёл весь Хогвартс в её поисках, понял, что его действия напрасны. Пока Грейнджер этого не захочет — её никто не найдёт.       Рядом с тяжелым вздохом приземлился Блэк. Парень начал усердно налегать на еду в попытке унять голод после последней тренировки по квиддичу. Набив свой желудок до отвала, Сириус удовлетворенно улыбнулся и сонно зевнул. Наконец его внимание привлёк скучающий Люпин. — Че грустим? — Я не видел Гермиону с утра. Надеюсь, у неё ничего не случилось, — заметив непонимающий взгляд парня, Лунатик пояснил, — я волнуюсь. — Гермиона? — серые глаза Сириуса удивленно расширились, — кто это? — Блэк, ты прикалываешься? — Ремус уже хотел разразиться гневной тирадой, но ничего не понимающий взгляд Сириуса, его насторожил.       Пригладив волосы назад, Ремус вздохнул и пояснил: — Гермиона Грейнджер — моя девушка. Учится на седьмом курсе Гриффиндора. Мы с ней встречаемся с конца декабря… — Не знаю я никаких Гермион, Лунатик, — напряжённо проговорил Блэк беспокойно глядя на друга, — тебе бы к мадам Помфи сходить, витаминок пропить… — Я не сумасшедший! — А я и не спорю, — Сириус в примирительном жесте поднял руки вверх, — наверно, просто заучился. Экзамены, вступительные — от них у любого крыша поедет!       Люпин окинул Блэка непонимающим взглядом, но ничего говорить не стал.       Отвернувшись от друга, он быстро доел свой ужин и пулей помчался к выходу из Большого Зала. Либо Блэк сыграл очень хороший спектакль, либо, действительно, не знает кто такая Гермиона. Ремусу хотелось верить, что это просто очередная не смешная шутка Бродяги, но в глубине души было нехорошее предчувствие.       Ноги сами привели на Астрономическую Башню. Как он и ожидал — Гермиона была здесь. Девушка сидела на краю, свесив ноги вниз и глядела вдаль. Услышав его шаги, девушка обернулась. Увидев Ремуса, она резко встала и улыбнулась. Только улыбка получилась вымученной. — Привет, — Ремус порывисто коснулся её ладони. — Привет, — прошептал она в ответ.       Её пальцы прошлись по его руке, поднимаясь к шее и затерялись в пшеничных волосах. Парень почувствовал как кожа покрывается мурашками. Он притянул Грейнджер к себе, встретившись с её губами. Она с готовностью ответила на его поцелуй, прижимаясь ещё ближе. Её руки хватали Ремуса за плечи, царапали спину сквозь школьную мантию. Люпин оторвался от девичьих губ, срывая тихий стон и уткнулся носом в её шею. — Время пришло, Ремус, — грустно вздохнула она — по щеке скатилась одинокая слезинка.       Ремус протестующее замотал головой. Нет. Нет. Нет. Только не сейчас. Только не тогда, когда они заканчивают Хогвартс и теперь наконец свободны. Это слишком жестоко. — Я тебе не отпущу, — выдохнул он в её шею, зарываясь в пушистые волосы и вдыхая их аромат. — Ты обещал.       Парень потрясенно взглянул на неё. Неужели запомнила его обещание?       Ладонь Гермионы нежно коснулась его щеки. Ремус поднял на неё взгляд. Девушка плакала. Тихо, безмолвно, только губы дрожали, да горькие слёзы катились по щекам. Люпин смахнул пару слезинок с её лица и снова поцеловал. На этот раз смелее, жестче. Подминая её губы своими, он крепко сжимал её в объятьях, не давая возможности вздохнуть. Она что-то промычала в его губы, но после нескольких попыток вырваться сдалась, целуя его также страстно, как и он её.       Гермиона разорвала поцелуй первой. Раскрасневшаяся, со спутавшимися волосами и мягкой улыбкой на губах, девушка нежно провела ладонью по щеке Ремуса. Он прижал её к себе, зарываясь носом в волосы, вдыхая знакомый запах чернил и лаванды. Казалось, они стояли так вечность. — Ремус, — тихонько позвала волшебница. — М? — Посмотри на меня.       Он нехотя разомкнул объятия, глядя на девушку. Гермиона обхватила себя руками, робко глядя на него из-под каштановой гривы. — Закрой глаза, — попросила она.       Он скептически поднял бровь на её просьбу. — Пожалуйста, — её ровный, спокойный голос непривычно дрожал.       Ремус послушно закрыл глаза. Он почувствовал как её ладонь коснулась его лица, как она мягко прошлась от виска до подбородка. — Я люблю тебя, Ремус. — И я тебя люблю, Гермиона.       Зачем? Зачем она говорит эти слова сейчас, когда уходит? Зачем ещё сильнее ранит? Но вместо ответа на все его вопросы, девушка горько усмехнулась. Краем уха Люпин услышал шуршание. — Прости, если сможешь, — сказала Грейнджер убирая ладонь от лица парня, оставляя за собой пугающую пустоту. — Обливиэйт.       Тихий шёпот, голубая вспышка, небытие. В одно мгновение стало холодно и противно. Прям как в сказке про Снежную Королеву. Только здесь никто не спасёт Ремуса от проклятья.

***

1993 год, сентябрь       Ремусу Люпину снилась девушка. Худая, в легком платье из струящейся ткани, она бежала по зелёной траве, утопая босыми ногами в пёстрых цветах. Невесомое тело легко рассекало воздух, а каштановые кудри каскадом спадали на тонкие плечи. Девушка смеялась.       Как бы мужчина не ускорялся, как бы ни пытался догнать незнакомку — не мог. Девушка всегда выскальзывала из кольца его рук, продолжая бежать куда-то далеко-далеко.       Совсем недалеко показался темнеющий обрыв. Девушка остановилась на краю пропасти и обернулась — теперь Ремус мог разглядеть её лицо. Миловидное, ничем не примечательное личико, кроме глаз — карих, внимательных, будто все понимающих. Девушка протянула к мужчине руки и он, поддавшись какому-то порыву, протянул свои в ответ. Её губы зашевелились, будто она пыталась ему что-то сказать.       Внезапно девичья нога соскользнула с края и незнакомка камнем полетела в темнеющую пасть обрыва. Последнее, что запомнил Ремус — тонкие губы, которые пытались ему что-то сказать…       Хогвартс Экспресс резко остановился и Ремус Люпин окончательно проснулся. Звонкие голоса студентов, которые до этого мешали ему уснуть, замолкли. И вдруг раздался взволнованный мужской голос: — В чём дело? — Ой, — вскрикнула какая-то девушка, — Рон, это моя нога! — Может, авария? — Не знаю… «Это не авария» — мысленно возразил Ремус. Железную дорогу и поезд стабильно проверяют перед каждой поездкой. Не может надежный Хогвартс Экспресс просто так взять и сломаться.       Тем временем купе наполнилось новыми голосами. Студенты громко разговаривали в попытке понять, что происходит. Суета мешала сосредоточиться и потихоньку начинала раздражать. — Тихо! — внезапно даже для самого себя сказал Люпин.       Голос со сна звучал хрипло. Отогнав от себя остатки сна, Ремус отбросил мантию и резко встал. На краю его палочки зажегся яркий огонёк. Беглым взглядом Люпин оглядел столпившихся в конце купе напуганных студентов. — Оставайтесь на месте, — велел ученикам мужчина и осторожно направился в сторону двери, крепко сжимая в руках палочку.       Профессор хотел прикоснуться к дверной ручке, но та, жалобно скрипнув, крутанулась — дверь купе медленно поползла в сторону, открывая взору страх в истинном его обличье. Дементор в своём неизменно темном призрачном плаще угрожающе нависал над волшебниками, предвкушая как будет высасывать из них жизнь. Сзади послышался звук паденья вперемешку с тоненьким женским вскриком. Люпин нахмурился, глядя на существо. — Никто из нас не прячет Сириуса Блэка под мантией, — сказал мужчина, обращаясь к дементору, — уходи.       Но существо, видимо, не поняв его слов, продолжало надвигаться, протягивая свои призрачные щупальца вглубь купе, пугая его будущих учеников. Ремус быстро порылся в памяти, выудив оттуда свой первый поход в Хогсмид с друзьями. С губ сорвалось короткое: — Экспекто патронум!       Яркая вспышка и дементор с протяжным стоном вылетел из купе. Включился свет, поезд тронулся и Ремус обернулся к студентам. Ребята кучкой столпились вокруг худого мальчика в круглых очках. Люпин не сдержал улыбки, узнав в нём Гарри Поттера. Мальчик резко открыл глаза, испуганно оглядываясь. — Ну, как ты? — обеспокоенно спросил высокий рыжеволосый парень. «Похоже один из Уизли» — сделал вывод Ремус. — Ничего. — Гарри бросил взгляд на дверь и слегка приподнялся на локтях. Зелёные глаза — совсем как у Лили, обеспокоенно блестели из-под круглых очков. — Что это было? Где тот… ну который выл? — Никто не выл. — рыжий недоумевающее покачал головой. — Но я слышал вой, — возразил Гарри.       Спохватившись, Ремус достал из кармана припасенную шоколадку — сейчас она ребятам нужнее. Он разломил её пополам — студенты вздрогнули. «Гриффиндорцы» — ухмыльнулся про себя мужчина, протягивая Гарри кусок ароматного лакомства. — Держи. Съешь и станет полегче.       Гарри настороженно взял кусочек, но есть пока не стал. — Вы не знаете, кто это был? — спросил он Люпина. — Дементор.—Ремус раздал шоколад всем остальным ученикам. — Один из дементоров Азкабана.       Мужчина довольно оглядел, как ребята медленно начали есть шоколад. Их лица уже не казались такими бледными, на щеки возвращался здоровый румянец. Люпин скомкал пустую обертку, сунул в карман и почувствовал на себе внимательный взгляд. Мужчина поднял глаза и на секунду замер: перед ним стояла незнакомка из его сна. Те же волнистые волосы, те же черты лица и глаза — два бездонных тёмных озера. В руках девушка держала чемодан, на краю которого аккуратным почерком было выведено «Гермиона Грейнджер». В голове короткими вспышками начали мелькать воспоминания.       Седьмой курс, начало года. Гермиона Грейнджер бегом направляется к столу Гриффиндора. Зал заходится в аплодисментах. Снова вспышка — и Ремус слышит её звонкий смех. Тонкие кисти хватают его ладони и ведут куда-то вглубь замка, а Ремус покорно следует. Вспышка — и Ремус будто ощущает её губы на своих. Тихий стон, волосы водопадом сыпятся на его спину. Он бережно прижимает её к себе, боясь, что она растворится в воздухе. Вспышка — и они стоят на Астрономической башне. Тонкие губы шепчут признание в любви, просят отвернуться. И в следующий миг — темнота.       Ремус крутит головой, пытаясь избавиться от наваждения. Он снова оглядывает ребят — благо они были увлечены бессмысленными разговорами и не заметили его заминки. Мужчина взглянул на Гарри. — Ешь, — повторил он. — Увидишь, станет легче. Простите, я ненадолго уйду, мне надо кое-что сказать машинисту.       Люпин быстро скрылся в коридоре, закрыв за собой дверь. Облокотившись о перила, он коротко выдохнул. Наконец все встало на свои места.       Его Гермиона из 1977 и девочка, что он увидел сейчас — один и тот же человек. Подобный вывод казался ему безумным, но все факты указывали на это. Теперь Люпин понял почему Гермиона ничего не рассказывала о своём прошлом. Ведь первое правило путешественника во времени — никому не говори, что ты путешественник во времени. Вновь прокручивая в голове новообритенные воспоминания, Ремус пытался понять почему Гермиона переместилась в год его выпуска из Хогвартса. Была ли у неё какая-то цель или все случилось спонтанно? И если это произошло раз, то может ли она переместиться во времени снова?       В висках стучало от переизбытка информации. Ремус затряс головой, пытаясь унять головную боль. Сейчас бы шоколадка очень даже пригодилась.       Глядя на мелькающий за окном поезда пейзаж, мужчина горько усмехнулся. Увы, узнать повториться ли перемещение Гермионы во времени снова нельзя. Остаётся только ждать, похоронив все свои чувства к ней, чтобы она не узнала, чтобы ничего не заподозрила. И пусть он сойдёт с ума в попытке забыть все то, что было между ними, но Ремус не позволит прерваться временной петле, от которой, возможно, зависит жизни многих людей.       Ремус не нашёл в себе сил злиться на Грейнджер за то, что стёрла ему память, лишив его самых счастливых воспоминаний. Он знал, что это была вынужденная мера, которая далась ей нелегко. Девушка нарочно стёрла ему и остальным мародерам память, прекрасно понимая, что таким образом обезопасит их будущее и предоставит возможные временные катаклизмы. Его Гермиона была умничкой.       Из купе поблизости раздался веселый смех — гриффиндорцы окончательно пришли в себя после нападения дементора.       Ремус вдруг улыбнулся.       Пускай он сойдет с ума или умрёт от шального проклятья в грудь, но сделаёт все для того, чтобы улыбка никогда не сходила с любимых алых губ.       Говорят, у безумия есть своя причина. Для Ремуса этой причиной была Гермиона Грейнджер.