Благополучие его сердца

      Искать себя внутри самого себя- такая странная фраза, но такая обычная для Кейджи.       Он никогда не считал себя необычным. Простой парень из простого города с простой жизнью. Единственный ребёнок в семье, что и было причиной его страданий.       "Учись хорошо, Кейджи",- говорила ему мама. "Как будто я сам об этом не знаю",- отвечал Акааши, но не вслух. "Тебе нужно много стараться, чтобы стать хорошим человеком",- говорила ему тётушка всякий раз, когда она приезжала к ним в гости. "Да, я прекрасно об этом осведомлён",- отвечал Кейджи. Всё так же, где-то в подсознании. У себя в мыслях, где он проводил большую часть своей жизни.       Просто в один момент понял, что он, на самом-то деле, никому и не нужен. Что друзья его оказались не такими уж и хорошими, как казалось раньше. В детстве. О, в детстве ему всё казалось легче.       Прекрасное время, когда можно наслаждаться тем, что ты познаешь эту жизнь. Когда некоторые шалости можно перенести в плоскость "Просто стало интересно", когда любой интерес можно проверить практикой, и даже не отхватить от родителей. До какого-то времени. В один момент Акааши понял, что жить и стараться, на самом-то деле, не так уж и просто. Его первый нервный срыв случился в 13 лет. Психолог, к которому его водили, и не раз, столько же раз буквально кричал, что столько ответственности- слишком много для ребёнка. Для человека, который только вступает в подростковую фазу. Для того, кто как и личность-то не до конца сформировался.       Акааши сидел, и не понимал, чего от него хотят. Почему эта женщина выглядят так приветливо, а в глазах у неё- жалость. "Не надо жалеть меня!",- хотелось закричать Кейджи. Но он сидел тихо, мило улыбался, честно отвечал на все вопросы и удивлялся, когда ему не удавалось достать пальцем до кончика носа. В тот момент к нему пришло какое-то осознание, которое он, по правде сказать, не сразу и осознал.       Будучи ребёнком общительным, Кейджи имел много друзей. Несколько близких друзей. Но с высоты своего возраста он бы сам себе сказал от таких друзей бежать.       Своего первого лучшего друга Кейджи обрёл в 10 лет. Приветливый мальчик, который так же любил проводить с ним время. Зимой они вместе прыгали в сугробы, которые изредка, но появлялись рядом с тропинками. А потом они бежали домой, отогревались, пили горячий чай и разговаривали о том, что интересовало мальчиков их возраста- новая игра, невероятные мечты и даже путешествия.       Кейджи бы соврал, если бы сказал, что не любил этого друга. Иоширо правда был хорошим другом - отличник в школе, но это не значило, что дури в голове у него не было. Была, и ох какая. С ним, в возрасте четырнадцати лет, Кейджи посмотрел первое порно. Не понравилось настолько, что Кейджи в голову себе вбил, что отношения с девушками, тем более такого плана, - точно не то, чего бы ему хотелось от жизни.       С Иоширо они разошлись как-то незаметно. Просто в школе занятий стало больше, родители наседали с большим усердием, и на простые встречи с другом времени-то и не было. Так они и разошлись- тихо, без каких-либо ссор и прочих вещей, с которыми обычно расходятся взрослые люди. Упрёки, громкие фразы и взаимные оскорбления- это то, что ждало Кейджи дальше. Сейчас же у него была одна цель- быть примерным учеником, читать по вечерам не менее сорока страниц и быть хорошим сыном.       Само чтение Кейджи не любил. Особенно, если не было картинок. Кто вообще пишет без картинок? Оказывается, взрослые люди. Взрослым Кейджи пришлось стать рано.       Люди перестали казаться искренними, а отношения с ними- стоящими. Так приветливый и общительный подросток четырнадцати лет превратился в замкнутого парня, ещё ребёнка. Но ребёнка с большими и сложными вопросами.       Кейджи наслаждался одиночеством. Это время - наедине с собой, казалось ему лучшим временем. Он общался с одноклассниками, и ему этого хватало. У него были хорошие отношения с отцом и матерью, от которых он, на самом деле, уже в то время начал многое скрывать.       Своего второго друга Акааши обрел в пятнадцать лет. Это был милый парень, Акико, который разделял с ним интерес к японской литературе, которая появилась у самого Акааши. И очень неожиданно, он сам этого не заметил. Медленно-медленно Акааши и Акико начали сближаться. В один момент Кейджи стало сложно жить без сообщений с "добрый утром" от друга, от прогулок с ним и созвонов по вечерам, во время выполнения домашнего задания. Сам Акико был младше Кейджи на год, и, как казалось самому Кейджи, видел в нем что-то в роде ролевой фигуры, примера для подражания. Это откровенно льстило пятнадцатилетнему парню, который всё же убеждал себя в том, что чужое одобрение ему нужно, как рыбе - горячая вода. То есть абсолютно губительно. Тем не менее, Акааши рыбой не был, и эти комплименты, граничащие с лестью, ему нравились.       Во время вечерних звонков они обсуждали свой день, свой вечер, одноклассников и всё то, что в теории могло привлекать школьников. Слово за словом, эта беседа продолжалась часами, и, как казалось Акааши, оба этим временем наслаждались. В основном говорил сам Кейджи. Он делился наблюдениями, неожиданными мыслями и великими планами на жизнь. Уже тогда ему хотелось пойти в университет изучать японскую литературу, и, возможно, стать преподавателем. Он уже тогда признался себе в том, что было в этом что-то притягательное, что-то интересное и определенно стоящее того, чтобы положить на это свою жизнь. Кейджи часто мечтал о том, что в один момент он будет стоять в аудитории, на него будут устремлены десятки, а может и сотни взглядов, и он будет делиться с этими "ещё совсем детьми" собственными наблюдениями, методическими рекомендациями и настраивать их на истинный путь учения и мучения. Сначала и Акааши, и Акико это казалось единственным стоящим в этой жизни, хотя они и посмеивались над этими мечтами. Смеялся по большей степени Акико, но рассказчик принимал это за иронию или маленькие комментарии. То есть в то время он ещё не понимал, что эта дружба на самом деле являлась не тем, чем должно было.       Спустя время фраза "Ты слишком много говоришь, Акааши-сан" стала появляться в их диалогах всё чаще. Акико обращал это в шутку, он обычно много смеялся. Кейджи в ответ посмеивался, но что-то в его душе оставалось. Мысли "Я и правда такой раздражающий?" стали появляться в голове всё чаще. Пока в один момент он не понял, что дружбы эта была похожа на паразитизм, про который им уже многое время говорили на школьных уроках по биологии. К биологии Акааши страсти не питал, но изучал просто из того же детского любопытства и чисто практического интереса.       После одной ссоры с Акико, с теми самыми громкими словами и оскорблениями, со взаимными упрёками и даже нескольким количеством бранных слов Акааши понял, что с него хватит. Так и заявил своему другу.       -Я устал от тебя, ты так много разговариваешь. Это заставляет мою голову буквально взрываться,- вздохнул Акико как бы невзначай. Он смотрел в пол и продолжал вздыхать, пока его слова, будто шрамы, отпечатывались на сердце Акааши. Я и правда много говорю?- появлялось в голове Кейджи. Он сдерживал слёзы из чистого упрямства, но выводы, неправильные и несправедливые выводы появлялись в его голове.       -Тогда давай закончим это,- тихо произнес Акааши.       -Да, давай. Я позвоню тебе завтра вечером, - бодро сказал Акико, уже готовый отключиться от звонка и заслуженно, как ему справедливо казалось, пойти спать.       -Нет, - тихо сказал Акааши. -Я говорил не об этом, - он поднял голову и посмотрел на сконфуженное лицо своего "друга". "Жалко выглядит", - пронеслось в голове Кейджи.       -А о чём ты тогда говорил? Он нашей дружбе? - ухмыльнулся Акико.       -Да, - подняв голову, ответил Акааши. - Я говорил про нашу дружбу. Я не хочу с тобой общаться больше. Ты мне не интересен. - Акааши уверенно пошёл в наступление, -Ты глуп и поверхностен, твои интересы ограничены, как и твой мозг. Твои мысли и мечты не осуществятся, потому что ты ничего не предпринимаешь. Да и как человек ты не очень, - сказал Акааши, и завершил звонок. Без возможности для Акико ответить.       Акааши вздохнул, захлопнул крышку ноутбука и отодвинул своё кресло на колёсиках. Он спрятал своё лицо в ладонях. Когда он почувствовал влагу на своих руках, то с отвращением их оттряхнул.       -Ты жалок, Акааши Кейджи, - сказал он себе и собрался в душ.       С того момента Кейджи понял, что человеческие отношения- это не для него.       Единственное, за что Кейджи был благодарен Акико, - тот заставил его повзрослеть. Хотя куда уже более. Акааши стал больше оставлять в своей голове, чем говорить. Стал осторожнее с людьми и более бережным по отношению к самому себе.       С того момента Акааши перестал интересоваться людьми. Когда люди тянулись к нему, он медленно отдалял их от себя, честно признаваясь себе, что он больше не готов сближаться. Не готов к боли, к новый шрама на сердце, которые отразятся и на его поведении; к новым, сказанным "к слову", но в действительности же жалящим сильнее тех, что были сказаны намеренно.       Однажды, перед переходом в новую школу, одноклассники затащили обычно нелюдимого Акааши на матч в школу, куда Кейджи собирался поступать. Академия Фукуродани была тем местом, где за два года можно было подготовиться к успешному поступлению в университет. ПО крайней мере, об этом говорили рекламные слоганы.       Мать Акааши, которую он нежно называл мама, потому что искренне любил, немного сбавила свой напор в отношении с его обучением. По крайней мере, она больше не просила его проводить дополнительное время за учебниками, что уже было "выигрышем" для Кейджи. Тем не менее, она всё ещё проверяла его готовность к занятиям в школе. Ребёнок ведь. И она всё ещё хотела для него лучшего, поэтому и настаивала на таком учебном заведении. Сам Акааши против не был - школа славилась не только тем, что в ней учился какой-то волейболист, который уже участвовал в национальных соревнованиях, но ещё и хорошей гуманитарной подготовкой. Хотя и волейбол казался привлекательным дополнением.       Сам Кейджи начал заниматься волейболом совсем недавно. Это было единственным способом остановить бесконечный поток мыслей, душевных угрызений и упрёков в собственную сторону в его голове. Передавать мяч по полю, быть мозгом команды и вместе радоваться победе- вот, что любил Акааши. Ему, хотя и скромному парню, нравилось быть в центре событий. Не получать внимание, а радоваться тому, что благодаря нему у команды и правда есть возможность одержать победу. Хотя свои пасы он и хорошими-то не сичтал - это всё было заслугой команды, которой Акааши нравился. Там он впервые ощутил, что он кому-то нужен.       То, как первогодка Фукуродани взлетел, как он отбил мяч и как радовался этому - вот, что отразилось в воспоминаниях Кейджи. Громкий вскрик ярости, широкие прыжки и детская радость в глазах поразила Акааши - сам он не привык проявлять свои эмоции так ярко -, но в то же время ему это понравилось. Искреннее ликование от не потерянной возможности. Это надолго засело в голове Кейджи.       Когда Акааши впервые зашел в спортивный зал, он увидел этого парня снова. Какое-то восхищение согрело его грудь, и он даже задержал на этом невозможном человеке свой взгляд на несколько минут. Широкая спина, длинные наколенники и снова прыжки от радости. "Бокуто, 4" было написано на его спине. Четверка была подчёркнута. Значит, капитан. Очень много радуется. Возможно, эмоционально нестабильный. Говорит громко. Экстраверт. Лезет с обнимашками. Фу, он же потный.       -Акааши Кейджи, играл сеттером - громко, насколько он может, сказал Кейджи. Этот невозможный Бокуто посмотрел в его сторону с искренней радостью в глазах.       -Хей-хей-хей, - прокричал он, - Я Бокуто Катаро, капитан команды и ас. Приятно познакомиться, - Бокуто Катаро подал ему руку для рукопожатия, хотя это скорее европейская привычка знакомства, а потом дёрнул его на себя, впечатывая в свою грудь. Так Акааши оказался в объятьях своего будущего капитана. Он бы солгал себе, если бы сказал, что это было неприятно.       -Бокуто, отпусти, ты его раздавишь, - сказал ещё один участник команды, подойдя к ним. Бокуто-сан с недовольным урчанием отпустил Акааши из своих рук. После этого Акааши познакомился с остальной командой.       -Акаши, - тихо сказал Бокуто, ещё сильнее прижимая Акааши к своей груди. Кейджи в ответ обвил свои руки вокруг тела Катаро, прижимаясь ещё сильнее.       -Я и подумать не мог, что тебе было так сложно, - спустя время тихо сказал Бокуто. Он снова обвил свои ноги вокруг ног своего парня, натягивая одеяло на них сильнее.       -Всё хорошо, Катаро. Теперь всё хорошо, - выделяя первое слово, ответил ему Акааши. Он оторвал голову от подушки и посмотрел в лицо лежащего напротив него человека. Бокуто грустно улыбнулся, его глаза так и светились любовью. Он медленно наклонился и нежно поцеловал Кейджи в лоб.       -Я нашел тебя. И я люблю тебя, - тихо сказал Катаро, кладя свою голову на подушку Кейджи. Тот даже не отодвинулся. Их носы соприкасались, и Бокуто немного повозил головой, потирая их носы друг об друга. Акааши немного улыбнулся на такое милое проявление любви.       -Ты нашёл меня. Я тоже люблю тебя, - ответил Акааши.       Спустя время они заснули. В их общей квартире, которая досталась Бокуто от Спортивной Организации Японии. С кошкой в ногах, и обнимаясь так, будто от этого зависело, проснутся ли они завтра, или пролежат в кровати не до восхода солнца, а до скончания века.