***
Первый урок профессора Риддла ждали с нетерпением. Во вторник многие девушки собрались ещё до начала занятия перед классом и увлечённо болтали о преподавателе и всех пошлых вещах, которые они бы с ним сотворили. Гарри, тоже уговоривший своих друзей прийти пораньше, нервно поёжился. Представительницы женского пола пугали его всё сильнее. Ровно за пять минут до начала урока в коридоре послышались гулкие шаги, а через пару секунд из-за угла показался и сам профессор. Он шёл ровно посередине коридора, руки его были в карманах, но это не мешало чёрной мантии элегантно развеваться. Пока Гарри разглядывал Риддла, тот успел дойти до них. Он открыл дверь, по-джентельменски выставил руку и шутливо чуть наклонил голову, приглашая всех зайти в класс. Хихикая, девушки первыми вошли внутрь, а за ними потянулись и остальные. Риддл начал урок со вступительной речи: — Приветствую вас на уроке защиты от тёмных искусств. Меня зовут, как вы наверное все уже знаете, Том Марволо Риддл, но прошу вас, — он галантно улыбнулся, — зовите меня просто Том. У нас с вами не такая уж и большая разница в возрасте, чтобы обращаться ко мне по фамилии, не так ли? — выдержав небольшую паузу, он добавил, — вопросы? — У меня, — подняла руку Лаванда и, не дожидаясь разрешения, произнесла, — сколько вам лет — чуть помедлив, она кокетливо добавила, — профессор? Девятнадцать? Глаза Риддла чуть прищурились, и профессор ухмыльнулся. — Вы близки к правде мисс… — он помедлил, вспоминая имя студентки. — Лаванда, — продолжая кокетничать отозвалась девушка. — Браун, — немного холодно отозвался Том. — Однако точного возраста я вам сказать, увы, не могу, — он сделал немного печальный вид, и Гарри, не выдержав, отвернулся, чтобы тихо фыркнуть в рукав от пробирающего его смеха. Но когда он выпрямился и вновь уставился на профессора, тот смотрел прямо на него. Глаза Риддла лукаво улыбались ему, несмотря на остальное выражение лица. Гарри почувствовал, как краснеет. Отвернувшись от парня, профессор обратился к классу: — Если других вопросов нет, то, пожалуй, начнём?***
Гермиона увлечённо обсуждала с Роном прошедший урок, а Гарри задумчиво брёл позади них. Урок прошёл прекрасно, если не сказать идеально, что, несомненно, настораживало. Вспоминая всех прошлых учителей, Гарри понимал, что они сильно отличались от понятия «нормальный учитель», за исключением, конечно, Люпина (если закрывать глаза на то, что он оборотень). Риддл же, по сравнению с ними, был подобен божеству. Объясняя сложные заклинания настолько доступно, что смог понять даже Рон, он быстро завоевал расположение всего класса. Даже Гарри успел к нему проникнуться, хоть и был довольно предвзят. Риддл, а точнее Том, как он просил себя называть, что тоже удивляло, определённо был прекрасным учителем, Поттеру просто не к чему было придраться. Единственное, что омрачало прошедший урок, было отношение девушек к новому преподавателю. И если кое-кто из парней просто пускал слюни на красивого профессора, не сказать, что Гарри не был в их числе, то студентки просто из кожи вон лезли, стараясь привлечь внимание преподавателя. Особенно отличилась Лаванда. Она, будто бы случайно, постоянно касалась учителя, постоянно крутилась рядом с ним, даже предприняла попытку показать какая она гибкая, уронив в конце урока учебник. Видимо переоценив свои способности, до книги она так и не дотянулась. Риддл, уставший смотреть на этот кошмар, взмахнул палочкой, левитируя учебник обратно на стол, и попросил серьёзным тоном задержаться. Девушка, которая сначала обрадовалась вниманию, заметно погрустнела. А вот настроение Гарри наоборот улучшилось, а после того, как Лаванда вышла ещё более расстроенная, чем была до этого, парень вовсе засиял.***
Тревожные звоночки, что Гарри влюбился начались уже со следующей недели. Сначала всё начиналось с простого. Гарри заглядывался на преподавателя или задумывался о нём настолько, что выпадал из реальности. К счастью, рядом всегда сидели друзья, чтобы вовремя пихнуть локтём, если к гриффиндорцу кто-то обращался. Чуть позже Гарри начал подглядывать за Томом во время еды. Не так часто, чтобы кто-то заметил, но достаточно, чтобы сам он запомнил о Томе всё. Профессор держит вилку аккуратно, обхватывая её своими тонкими, музыкальными пальцами. Профессор ест не спеша, откусывая по небольшому кусочку, медленно смакуя вкус пищи. Профессор мало разговаривает с другими преподавателями, но если к нему обращаются, он обязательно отвечает. Профессор никогда не пьёт в Большом зале. Профессор старается не смотреть никуда, кроме своей тарелки. Профессор чувствителен к чужим взглядам, поэтому быстро поднимает голову и начинает вглядываться в учеников. Профессор пару раз чуть не ловит Гарри, но отвлекается на взгляды других. Профессор ловит Гарри лишь раз и удивлённо вскидывает брови, задавая немой вопрос, отчего Гарри стремительно краснеет и отворачивается. Профессор приходит раньше всех. Профессор уходит раньше всех. Профессор. Профессор. Профессор. В какой-то момент Гарри понимает, что он одержим Томом. Он чётко осознаёт, что его болезненная зависимость ни к чему хорошему не приведёт. Что его безответная любовь ни к чему не приведёт. Он осознаёт это, но уже не может сопротивляться. Ведь помимо взглядов Тома, которые мерещатся ему там и тут, ему видятся сны.***
Подросток стоял в каком-то тумане, не видя ничего вокруг. Гарри попытался нащупать хоть что-то, но руки просто проходили сквозь белую мглу, ничего не касаясь. Он не знал, сколько так бродил, пока не увидел вдалеке фигуру. Человек шёл быстрым шагом, а туман будто старался держаться в стороне от него. Создавался своеобразный шар, в центре которого и находился мужчина. И чем ближе он подходил, тем отчётливее Гарри понимал, кто это такой. Том Риддл встал в метрах трёх от Поттера, удивлённо на него уставившись. — Что происходит? Что ты здесь делаешь? — его голос прозвучал резко и слишком громко для такого тихого места. — Я? — удивлённо спросил Гарри. — Да, ты, или же тут есть кто-то ещё помимо тебя, Гарри? — насмешливо ответил Том и, как бы в продолжение, заозирался по сторонам. — Я… я тут, — гриффиндорец резко замолчал и уставился испуганно на Риддла. Он вдруг почувствовал как страшно и одиноко было ходить в этой мгле. Его пугал этот туман, его пугала мёртвая тишина, и он был бесконечно рад видеть своего профессора. Ему вдруг так сильно захотелось обнять мужчину, что, недолго думая, он рванул с места, врезаясь в преподавателя и выбивая из него дух. Риддл задохнулся и удивлённо уставился на подростка. — Рад, что вы здесь, — пробубнил подросток в грудь мужчине, всё же надеясь, что он этого не услышит. Но он услышал. Том мягко улыбнулся, почувствовав, как Гарри сжал его рубашку, и положил руку на чёрные непослушные волосы, другой рукой притягивая ближе к себе. Они стояли в объятиях, пока Риддл, минуту назад обнимавший его, молниеносно не отстранил парня от себя. — Ты не должен здесь находиться, Гарри, — парень удивлённо поднял взгляд. — И всё же я здесь, — пробормотал растерянно парень, — я мешаю? — Нет, — быстро ответил собеседник, — но тебя не должно здесь быть. Отправляйся к себе. Он мягко толкнул Поттера кончиками пальцев в лоб, и Гарри проснулся.***
Это был первый их совместный сон. На тот момент они оба не подозревали к чему это приведёт. Гарри, который подумал, что это всё его больная фантазия и пора уже с этим что-то делать, снова заснул. Том, который заподозрил неладное, направился в библиотеку. Оставшуюся часть ночи он провёл не в постели.***
Только он закрыл глаза и отключил мозг, как оказался вновь окружён знакомым туманом. Поттер вздохнул. Фантазия у него начинала хромать. Один и тот же сон за последние два дня. Понимая, что какие-либо действия бессмысленны, парень просто плюхнулся на пол, заставив тем самым зашевелиться туман. Он удивлённо смотрел, как мгла, бывшая гуще кефира минуту назад, начинает рассасываться, открывая обзор на какую-то комнату. Гарри пригляделся. По форме она была похожа на гриффиндорскую гостиную, только цветовая палитра была нейтральная. Сиреневые обои с серебряными узорами, тёмно-синий, почти чёрный ковёр, чёрное кресло, большой камин, являющийся единственным источником света, массивный тёмно-коричневый шкаф с полками, забитыми книгами. В кресле что-то шевельнулось. Гарри только сейчас заметил ноги, торчащие из-за подлокотника. Секундой позже изящные руки показались из-за кресла, держа отложенную книгу, и взору парня предстало немного удивлённое лицо профессора Риддла. — Опять ты, Гарри? — вопрос был задан с укором, что не укрылось от собеседника. — Опять я, профессор, — немного обиженно ответил Гарри. Риддл на эту реплику беззлобно улыбнулся, а Гарри почему-то смутился. — Эм, а что вы здесь делаете, профессор? — всё ещё смущаясь под пристальным взглядом преподавателя, пробормотал Гарри. — Здесь, это где? — Ну, — протянул парень, — здесь — это в моём сне. Правая бровь присоединилась к левой, придавая лицу мужчины удивлённое выражение. — С чего это ты решил, что сон — твой? Тут настала очередь Гарри удивляться. — Как с чего, я же сплю! — возмущённо сказал он. — Что удивительно, я тоже, — парировал Риддл. Гарри насупился. — Тогда что я делаю в вашем сне, профессор? — Мерлин, Гарри, прекращай называть меня так. Я же просил звать меня Томом. Почему ты всегда зовёшь меня профессором Риддлом? Я что, такой старый для тебя? — Нет! — завертел головой Гарри, — совсем нет, просто я не привык называть профессоров по имени. — Тогда рассматривай меня как друга. — Но мы же не друзья, — неуверенно протянул парень, хотя в животе затрепетали бабочки. — Думаю, скоро мы ими станем. Опережая твой вопрос, мы будем встречаться ещё не один раз, а если точнее — каждую ночь. — Каждую ночь, — Гарри очень старался скрыть свой восторг, но сомневался, что ему это удалось, — но почему, Том? — произнёс гриффиндорец, чуть помедлив. Услышав своё имя Риддл непроизвольно улыбнулся. — Видишь ли, мы с тобой связаны, Гарри, — начал мужчина, — то, что мы встречаемся после того, как заснём — странно и необычно даже для волшебного мира. Сначала я думал, что это какое-то проклятие или приворот, — он многозначительно посмотрел на покрасневшего собеседника, — но, порывшись в библиотеке, я нашёл книгу о соулмейтах, слышал про таких? — Гарри отрицательно качнул головой. — Ну, оно и неудивительно, о них вообще мало что известно, поэтому я и сам слышал лишь обрывками. Если кратко, соулмейты — люди, которые связаны душами и которым предназначено прожить большую часть жизни вместе. Они необязательно должны быть парой, зафиксированы случаи крепкой дружбы соулмейтов, но в основном связь является романтической… Гарри честно пытался слушать Тома, но когда тот заговорил про романтическую связь, намекая на него, Гарри, его разум поплыл. — Гарри, ты слушаешь? Поттер вздрогнул и уставился на Тома, удивлённо моргая большими глазами. — Мерлин, какой же ты всё-таки невнимательный! Ты и на уроках меня редко слушаешь, не стыдно? В очередной раз покраснев, парень промямлил: — Прости, — Риддл показательно вздохнул. — Что последнее ты услышал? — Про связь, — тихо ответил Гарри. — И что ты думаешь? — Я не против, — прошептал на грани слышимости подросток. — Правда? — удивлённо вскинул брови Том, но потом сразу же улыбнулся, — я рад. Это довольно выгодно для нас обоих. Мы можем стать хорошими друзьями, если не лучшими. Так как ты прослушал, то повторю, близкая связь поможет стать нам сильнее. Наша магическая сила увеличится многократно, и нам не будет равных в этом мире, — глаза Тома опасно блеснули красным, но Гарри не обратил на это внимание. Друг. Том не рассматривал Гарри как своего партнёра. Поттер погрустнел, но почти сразу встрепенулся. — «Ничего», — подумал он, — «я и о большем мечтать не мог. Надо радоваться тому, что дают.» Том вновь вернул Гарри в реальность. — Мы должны узнать друг друга получше, — заявил он. — Получше? Что? Ты о чём? — Расскажи, как ты жил до Хогвартса. Гарри заметно напрягся. — Это не то, что может быть тебе интересно. Том будто бы не замечал его состояния. — Почему? Стесняешься, Гарри? Риддл, взмахнув рукой, вытянул кресло, превратив в диван, а после приглашающе похлопал по месту рядом с собой. Парень посмотрел на руку профессора, потом на самого профессора и, немного помявшись, сел к нему. Улыбка Тома стала шире. — Тут нечего бояться, Гарри, мы почти родные, учитывая нашу связь, — он снова мечтательно улыбнулся, — я никому не расскажу, обещаю, — мужчина провёл сложенными большим и указательным пальцами по рту, изображая закрывающуюся молнию. Повисло напряжённое молчание. — «Не поспешил ли я? Может надо было чуть подождать?» — успело промелькнуть у мужчины в голове, но тут Поттер зашевелился и положил голову ему на плечо, частично уткнувшись в него носом. Лишь после этого он заговорил: — Мне было год, когда меня отправили к Дурслям. Это мои дядя и тётя. Возможно, будь я единственным в их семье, всё сложилось бы лучше, но у них уже был сын, Дадли, — Гарри рвано вздохнул и продолжил, — я жил в чулане под лестницей, там был матрас и несколько полок. Будила меня тётка в шесть утра, стуча в маленькую дверь. Готовить я научился в пять. Если что-то разбивал — не кормили дня три примерно, если подгорело — били ремнём. Гарри не заметил, как начал дрожать. Том обнял его левой рукой, придвигая поближе и уже жалея, что спросил, но Поттер выглядел как человек, которому просто необходимо было выговориться, и он решил не прерывать его. — В семь я пошёл в школу вместе с Дадли. Сначала я общался с некоторыми одноклассниками, но мой кузен, быстро найдя себе корешей, припугнул всех, и я остался один. Хотя я и до этого общительностью не отличался, было неприятно. Но это было только начало. Потом они начали подкарауливать меня за углами и избивать. Никто не обращал на это внимание. Я был изгоем, — рукав Риддла намок, но никто из них не обратил на это внимание, — однажды они снова зажали меня за школой, кто-то притащил биту. До этого они избивали только ногами или таскали за волосы. Тогда я понял, что если не убегу — будет хуже. Я извернулся и ударил Дадли по коленке. Рванув в сторону школы в надежде, что хоть на людях они будут бить менее сильно, я услышал, как они следуют за мной, крича ругательства, которые услышали от взрослых. В тот момент я жутко испугался, ведь до школы было далеко, а Дадли с дружками приближались. Я закрыл глаза, мечтая очутиться как можно дальше от них, а когда открыл, то резко затормозил и чуть не упал. С крыши. Каким-то образом я оказался на крыше, представляешь? — он ухмыльнулся, а большая ладонь Тома накрыла его непослушные волосы, начав размеренно их поглаживать. — Приятно, — протянул Гарри и замолк. Он чувствовал странное облегчение, высказываясь этому человеку. Когда он рассказывал это друзьям, то не сильно вдавался в подробности, а многое они вытягивали из него сами. Сейчас же он сам рассказал так много и, что странно, не жалел об этом. — После этого случая меня наказали. Учителя знали лишь то, что я забрался на крышу, на которую было запрещено ходить. Они рассказали Дурслям, которые пообещали наказать меня со всей строгостью. Что они и сделали. После порки мне было больно ходить. Дядя не ограничивался моим задом. После этого всё встало на круги своя, меня унижали, оскорбляли, избивали, но это делалось как простое напоминание, что я — ничтожество. Всё стало хуже после дня рождения Дадли. С одной стороны это был восхитительный день — я побывал впервые в зоопарке, увидел столько всего интересного. С другой стороны — день был худшим кошмаром. Я не знаю, как так вышло, но я убрал стекло в террариуме, и Дадли провалился внутрь. А когда встал, чтобы вылезти, стекло было на месте. После этого я где-то день не мог подняться с постели. У меня даже осталось пара шрамов на спине и ногах, — хмыкнул Гарри, а Риддл почувствовал безудержную ярость к родственникам парня. — Но я ни о чём не жалею, — Том удивлённо посмотрел на гриффиндорца, — Дадли сам виноват, я разговаривал со змеёй, а он оттолкнул меня так, что я упал. Плюс, я хотел освободить змею. Она хотела домой, — добавил он. Том смотрел восторженно и одновременно удивлённо. Значит он не единственный, кто знает парселтанг. — Я тоже говорю на змеином, — прошипел он, наслаждаясь восторженной реакцией парня. — Это же круто! — отвлекаясь от мыслей о прошлом, воскликнул парень, а потом уже тише добавил, — прямо как секретный язык. Том мягко улыбнулся и взъерошил волосы на голове подростка. — Если ты не хочешь говорить, то не мучай себя. Мне жаль, что я заставил тебя вспоминать. — Да там и рассказывать дальше нечего. Вскоре пришёл Хагрид с письмом, напугал Дурслей до смерти, за что я ему бесконечно благодарен до сих пор, наградил Дадли поросячим хвостиком и забрал меня в Хогвартс. Том мягко рассмеялся, представляя родственничка Гарри. Прошло некоторое время, прежде чем мужчина решился. — Что ж, раз на этом всё, то тогда я продолжу наше узнавание друг друга, — улыбнулся чуть нервно Том, — мне правда жаль, что я заставил тебя вспоминать о кошмаре, поэтому я считаю, что должен поведать о своём детстве. Ты первый, кому я это расскажу, — эта фраза заставила сердце Гарри забиться сильнее. — Сколько себя помню, всегда жил в приюте. Я был тем, кому масштабно не повезло — приют, в котором я находился, не отличался большим бюджетом и порядочными воспитателями. В общем, доставалось мне знатно. Я был самым младшим там и самым мелким. Дети, на которых отыгралась жизнь, отыгрывались в отместку на мне. Выливали супы и каши мне на голову, ставили подножки, чтобы я уронил то, что несу и, если посчастливится, разбил бы ещё и нос. Таскали те немногие личные вещи, что у меня были. Понятно, что это были яркие обёртки, красивые камушки или другой мусор, который я нашёл на улице. Но это был мой мусор, — лицо Риддла ожесточилось, вспоминая те времена. — Всё изменилось, когда мне исполнилось семь. Вот тогда я на них отыгрался по полной, — Гарри не нужно было смотреть на профессора, чтобы понять, что свирепо улыбается, но к большому удивлению подростка, его это не пугало. Наоборот, он прекрасно понимал, что будь он, Гарри, чуточку смелее и менее забитый, то поступил с Дурслями точно так же. Подросток тяжело вздохнул. Ему захотелось показать, что он понимает, что он чувствует то же самое, что он рядом. Почему-то Гарри знал — именно этого не хватало Тому. Он, вначале нерешительно, потянул руку за спину мужчины, а потом, не видя никакой отрицательной реакции, чуть подался вперёд, обняв Риддла. Тот вздрогнул и недоумённо покосился на него. Гарри спрятал мгновенно покрасневшее лицо в плечо напротив, но объятия не прекратил. Том беззлобно ухмыльнулся и положил подбородок на макушку Гарри, как бы принимая их. Так они и сидели в странной позе. Конечности затекли, но никто из них не решался прервать идиллию. Видимо Гарри успел задремать, а когда открыл глаза, то снова был в своей постели в башне Гриффиндора. Воспоминания накрыли его волной, и он похлопал по щекам, стараясь унять лихорадочный румянец.***
Встречи продолжались каждую ночь. И с каждой встречей их связь крепчала, а Гарри влюблялся ещё сильнее. Риддл там и Риддл в реальности — два абсолютно разных человека. Реальный Риддл был до безобразия красив, статен, безумно интересен и харизматичен, однако со всеми он держался холодно, никогда не расслаблялся и вёл себя отстранённо. Риддл же из сна на вид был точно такой же, однако вёл себя совершенно иначе. Он часто смеялся, подкалывал Гарри по поводу и без, с интересом выслушивал его жалобы на профессоров, ярко улыбался на неуклюжие попытки Гарри шутить. В общем, Том был другим. Ещё одно значительное отличие воображаемого Риддла от оригинала составляла улыбка. Живой Риддл улыбался часто, но фальшиво. Он улыбался почтительно коллегам и директору, обворожительно ученикам и людям на улице, сводя не только женскую, но и мужскую половину с ума. Но все они были ненастоящими. Его искренней улыбки не видел никто. А вот Гарри видел. Его Том из сна улыбался чисто, ярко и тепло, заражая этим самого Гарри, который начинал лыбиться как дурак и не мог остановиться.***
Гарри сидел на чёрном диване, нервно кусая губу. Было слишком рано для сна, он это понимал, но всё равно ждал, что в любую минуту появится Том. Гриффиндорец не знал, чем себя занять до прихода собеседника. Было бы неплохо придумать оправдания потому, что без неприятностей, притягивающихся к нему, как к магниту, не обошлось. И ведь Том его предупреждал, что в бурю устраивать тренировку — не лучшая идея. Он говорил, что это плохо кончится. Но Гарри не поверил. И теперь он сидит тут в одиночестве и скучает, потому что на данный момент его бессознательное тело валяется на кровати в больничном крыле и пытается восстановиться. — Надо подготовить оправдания, — промямлил сам себе Поттер. За долгий месяц их совместных снов, они очень хорошо успели узнать друг друга, поэтому Гарри был стопроцентно уверен, что Риддл будет в бешенстве. Он ненавидел, когда что-то шло не по плану, но ещё больше он ненавидел, когда шли наперекор его словам. Юноша не знал, сколько именно он просидел в ожидании своей скорой смерти от рук Тома. Довольно долго, если судить по книге в руках подростка, которая была прочитана уже наполовину. Тело парня начало затекать, и он потянулся, вытягивая конечности в разные стороны. Расслабившись, он съехал вниз по спинке дивана, но тут же подскочил, стоило знакомому голосу произнести лишь одно слово: — Гарри. Том стоял в паре шагов от него и смотрел на парня нечитаемым взглядом. — Том! — воскликнул Поттер, — я… я тут… ждал тебя, - начал мямлить Гарри, готовясь к худшему. — Я… прости, — голос Тома сорвался. Ситуация была настолько нереальной, что Гарри разволновался не на шутку, сразу же подскочив с нагретого места. — Что такое, Том, что случилось? Простить за что? — Я не успел, — прошептал мужчина, пряча лицо в ладонях. Гарри душой почувствовал, что Том плачет. Он быстро подошёл к нему и сжал в объятиях, безмолвно выражая поддержку. — О чём ты говоришь, Том? Прошу, объясни, я ничего не понимаю! — последнее что мог ожидать Гарри, так это плачущего Тома. Он вообще сомневался, что такое когда-либо может произойти, поэтому, чувствуя подрагивающее тело в своих объятиях, он окончательно растерялся. — Я не успел поймать тебя, Гарри. — Ты смеёшься? Если бы не ты, меня бы размазало об землю, и сейчас я бы здесь не стоял! — бурно возразил Гарри, но тут же пожалел об этом. Том затрясся сильнее, вцепился в парня так, что затрещала рубашка, и вжался лицом в пушистые волосы подростка. — Том, всё хорошо, всё уже прошло. Давай сядем? Ты не против? Пожалуйста, пойдём к дивану, — уже взмолился подросток, но Риддл никак не реагировал. Гарри пришлось тянуть Тома за одежду, вынуждая двигаться в направлении дивана. Как только гриффиндорец усадил мужчину, то тут же присел рядом, беря его лицо в руки. — Том, послушай, — тёмные глаза встретились с изумрудными, — ты сделал очень даже много. Ты спас меня, и я благодарен тебе за это. Поэтому пожалуйста, перестань плакать, — он вытер большими пальцами слёзы и скромно улыбнулся, молясь, чтобы его слова не сделали ситуацию хуже. Успокаивать он не умел от слова совсем. — Я так за тебя испугался, Гарри, — выдохнул Том, — я видел тебя в окне. Я понял, что ты не послушал меня и пошёл на поле, чтобы наказать тебя. А когда пришёл, ты уже летел вниз. И заклинание, оно почему-то слишком поздно сработало, я не знаю почему, правда не понимаю, разве такое возможно? — он напугано посмотрел на Гарри, пробегаясь взглядом по его лицу, а после задушено прошептал почти в губы, — я чуть не потерял тебя. У Гарри сжалось сердце от его голоса. Он крепче прижал к себе мужчину, начиная успокаивающе гладить по спине. Том вновь уткнулся в чужую шею, вдыхая родной сладковатый запах, и продолжил: — Знаешь, какое-то время я ничего не делал, просто стоял и смотрел на тебя, на то, как ты лежишь на сырой, грязной земле и не двигаешься. Я даже подумал, что это твоя дебильная шутка! — он горестно усмехнулся. — Я всё стоял и смотрел на тебя, пока твоя команда не спустилась на землю. Тогда я как от транса очнулся; я наорал на них, — Гарри хмыкнул, подумав, что Том в своём репертуаре, — сказал, что если у капитана нет мозгов, то они должны присутствовать хотя бы у одного человека в этой дурной команде. Потом я поднял тебя с земли и понёс в больничное крыло. — Надеюсь, ты не бил моё бедное бессознательное тело об потолок? — решил пошутить Гарри, но Риддл, подняв голову, серьёзно посмотрел на него. — Я нёс тебя на руках, Гарри. Поттер шокировано посмотрел в ответ. — Что? Как на руках! Почему? Ты чего! Что о тебе подумают? С чего это тебе нести ученика на руках? Это же Хогвартс, тут сплетни расходятся почти молниеносно! А ты же так печёшься о своей репутации! Почему ты просто не отлеветировал меня? Это же намного проще, чем… — он замолчал, не зная как выразить полноту своего негодования от действий обычно расчётливого Тома. — Я боялся, что ты перестанешь дышать, — тихо ответил мужчина, возвращаясь к плечу парня. — Я держал руку на твоей шее, постоянно следя за пульсом, чтобы если что, — он тяжело выдохнул, вызвав табун мурашек у гриффиндорца, — чтобы если что, быть готовым что-то предпринять. Я не мог отпустить тебя. Даже в больничном крыле не хотел отходить от тебя. Мадам Помфри пришлось меня насильно выставлять, — он ухмыльнулся и вдруг добавил, — прости, что не пришёл раньше. Я понимал, что мы сможем встретиться во сне, по крайней мере надеялся на это, но никак не мог заснуть. Хотел было выпить зелье «Сна Без Сновидений», но не был уверен, что оно не помешает нам встретиться, поэтому пришлось засыпать своими силами. — Это ты меня прости. Я приношу тебе одни проблемы, — Гарри тоже уткнулся лицом в плечо Тома, сильнее сжимая мужчину в объятиях. — Не понимаю, зачем ты всё ещё со мной носишься? — Потому, что я люблю тебя, Гарри. Удивительно, как легко дались эти слова Тому. Он столько раз представлял, как будет произносить их, какой будет реакция Гарри. Он был уверен, что тот сначала будет шокирован и впадёт в ступор на какое-то время, потом обязательно очень мило смутится, скорее всего кинется обнимать Тома, а потом вновь смущённо отскочит и спрячет своё краснючее лицо в ладонях. Всё должно было происходить именно так и именно в таком порядке, потому что за то время, которое они провели вместе, не запомнить повадки Гарри было просто невозможно. Особенно невозможно было не заметить его нежных чувств по отношению к Тому. Сначала мужчину смутила такая догадка; он планировал дружбу и никак не рассчитывал на влюблённость. Но прикинув, что это пойдёт ему только на пользу, решил не отвергать парня, начал немного флиртовать и оказывать слабые, совсем поверхностные знаки внимания парню. Они должны были намекнуть Гарри, что Том не против такого вида отношений. Но как обычно всегда происходит, план Риддла пошёл наперекосяк. Сам того не замечая, он начал привязываться к мальчику всё больше и больше. Он начал заботиться о нём, постоянно упрекая в недоедании или недосыпании, старался помогать с уроками, часто объясняя непонятные моменты, пытался касаться парня как можно больше, чего стоила их общая привычка, заключающаяся в том, что Том сидел по-турецки перед камином, а Гарри, положив свою голову на чужие ноги, млел от руки, мягко перебирающей его лохмы. Вынырнув из своих мыслей, Том отодвинул Гарри от себя и взглянул ему в глаза. Шок на лице парня определённо присутствовал, однако не такой, на который рассчитывал Риддл. Вместо приятного удивления, лицо Гарри болезненно скривилось. — Что? Что такое, Гарри? — Том не понимал, что происходит. — Не надо, прошу, — гриффиндорец начал отпихивать мужчину, но тот сильнее сжал руки парня и встряхнул его. Из глаз Поттера тут же полились слёзы, и Том испуганно отпустил чужие руки. Гарри тут же отполз к противоположному краю дивана, сжавшись в комочек. — Гарри, — Том протянул в сторону подростка руку, — что случилось? — Не надо, Том, — повторил Поттер, — не надо меня жалеть. — Жалеть? О чём ты? — Не притворяйся! — взвился Гарри. — Не притворяйся, — уже тише, — я знаю, что ты знаешь. — О чём ты, Мордред тебя задери, ты говоришь?! — тут уже не выдержал Том. — Сейчас же говори, что происходит, или я сам посмотрю, — прорычал мужчина, намекая на легелименцию. — Твои слова! Ты сказал, что любишь меня, но я знаю, что это не так. Ты давно понял, что я к тебе испытываю и решил посмеяться надо мной! Том замер, удивлённо глядя на парня. Всё медленно начало приобретать смысл. Гарри думал, что Том над ним издевался. Теперь его поведение казалось логичным, но осознание недоверия больно кольнуло мужчину. — Это не так, Гарри, — Том всё же достал Поттера и завалил того на себя, начав поглаживать голову, — ты мне очень дорог, и я не стал бы тебе лгать, особенно так. Это гнусно даже для меня. Ты знаешь, что я не белый и не пушистый, что я не люблю никакие проявления чувств и считаю их бесполезными. Но ради тебя, я готов изменить в себе это. К тому же, — добавил он, обвивая ладонями лицо Гарри и поднимая его на уровень глаз, — если бы я не любил тебя, то сделал бы так? И он поцеловал Поттера. Сначала неспешно, мягко коснувшись обкусанных губ. Гарри замер под ним, потом часто задышал и ответил на поцелуй. Он закинул руки на шею мужчине и притянул того ближе. В ответ на это Том углубил поцелуй, запуская руку в волосы и оттягивая их. Прошло довольно много времени, прежде чем они, раскрасневшиеся и запыхавшиеся, отстранились друг от друга. — Это значит… — Гарри замолчал, не зная как продолжить. — Да, именно это и значит, — Том счастливо улыбнулся, и Гарри мог поклясться, эта улыбка предназначалась лишь для него.