* * *
Следующие два года прошли без каких-либо необычных событий. Драко сидел под домашним арестом и не реагировал на насмешки некоторых авроров, которыми они его осыпали, когда посещали мэнор, чтобы проверить его волшебную палочку. Они с мамой могли навещать отца раз в месяц – это был приказ самого Шеклболта, потому что было очевидно, что аврор, которому поручили сопровождать его, был не особо доволен этим решением. В течение двух лет домашнего ареста он проводил все свое время, изучая теоретические аспекты зельеварения, ведь получить ингредиенты, пока за ним следили, он не мог. Однако, как только его домашний арест закончился, он написал нескольким Мастерам зелий, прося об обучении. Зелья всегда были одной из немногих опор в его жизни, его любовь к ним подпитывалась ещё и тем, что учителем по этому предмету был Северус. Мысли об этом мужчине все еще оставляли неприятный комок в горле, даже через два года после его смерти, но он решил, что продолжать развивать навыки зельеварения было бы хорошим способом почтить его старого профессора. Однако овладеть мастерством зельеварения... Было легче сказать, чем сделать. Один за другим Мастера зелий отказывали ему. Не из-за отсутствия у него знаний о зельях, по крайней мере, они осмелились признать, что этого было более чем достаточно. Нет, они отказались взять Драко в ученики просто из-за его фамилии и прошлого. Ни один из Мастеров зелий не хотел связывать свое имя с кем-то, кто в прошлом был Пожирателем Смерти, независимо от того, добровольно ли он принял метку. Только через некоторое время Драко получил письмо от некоей Елены Хок, которая предложила встретиться в «Дырявом котле», чтобы обсудить детали его занятий. Елена Хок выглядела довольно молодой ведьмой, но ее суровое лицо так сильно напоминало ему МакГонагалл, что он без сомнений подчинился, когда она приказала ему сесть перед ней. — Значит, вы хотите продолжить изучение зельеварения? — задумчиво спросила она, пристально глядя на него своими серо-голубыми глазами. Очки, сдвинутые на макушку, убирали с ее лица пышные темно-каштановые локоны. — Да, я хотел бы стать Мастером зелий, — ответил он, не обращая внимания на взгляды других посетителей. Когда он только вошёл в бар, Том некоторое время задумчиво смотрел на него, но потом, похоже, решил, что пока Драко платит, ему все равно, что он сделал. — Кто был вашим учителем в школе? — спросила она, отпивая кофе. — В основном Северус Снейп, хотя Гораций Слизнорт тоже недолго у нас преподавал, — ответил он. Перед ним стояла кружка с пивом, однако он пока не осмеливался пить. — Северус, хм? Он был превосходным Мастером зелий, — пробормотала она и скрестила руки на груди, запрокинув голову и уставившись в потолок, как будто могла увидеть его там. — Он был очень изобретателен. Этот человек действительно очень хорошо знал своё ремесло. Драко молчал, не зная, что сказать в ответ. Это правда, что Снейп был невероятно одарен, когда дело касалось зелий. Драко всегда удивлялся, почему этот человек предпочел преподавать, а не варить в тишине, поскольку было более чем очевидно, что Снейпу совсем не нравилось быть учителем. Он напрягся, когда ее пристальный взгляд снова упал на него, и она наклонилась вперед с опасной улыбкой. — Ладно, слушайте. Обычно я не беру учеников, потому что, честно говоря, я терпеть не могу иметь дело с идиотами. Однако вас учил Северус, а это значит, что вы, по крайней мере, не совсем безнадёжны. Сбитый с толку, он задавался вопросом, были ли Хок и Снейп своего рода друзьями в прошлом. По крайней мере, она, казалось, обладала таким же чувством юмора. — Тем не менее, я все еще не до конца уверена, — продолжила она и снова отхлебнула кофе. — Так что позвольте мне кое-что предложить: если вы найдёте способ сделать аконитовое зелье хоть чуточку вкуснее, я приму вас в ученики. Как думаете, справитесь? — Аконитовое зелье, — повторил он ровным голосом. — Одно из самых трудных для варки и невозможных для модификации. — Да, именно его, — ухмыльнулась она, и её глаза весело заблестели. — Если вы хотите когда-нибудь назвать себя Мастером зелий, вам нужно уметь варить все виды зелий, независимо от их уровня сложности. Я не прошу вас совершить невозможное и сделать его по вкусу похожим на шоколад. Если вам удастся сделать его хоть чуточку вкуснее, я сочту это за успех и приму вас в ученики. — А кто будет проверять, удалось ли мне это? — спросил он, приподняв бровь. — Если только вы не храните свой собственный секрет. — Нет, не такой уж это и секрет, — она рассмеялась и подмигнула. — Одного моего знакомого, к несчастью, укусили. Он будет судить, удалось вам это или нет. Затем она встала, закутавшись в мантию. — Кстати, мистер Малфой? У вас есть полтора месяца, чтобы придумать способ приготовления зелья и сварить его. Удачи. С этими словами она практически вылетела из бара, оставив Драко застывшим за столом. Полтора месяца, чтобы не только приготовить одно из самых сложных в мире зелий, но и суметь каким-то образом сделать его вкуснее, когда до сих пор это никому не удавалось? Эта женщина сумасшедшая! И все же, когда он тоже встал из-за стола, решимость наполнила его, словно огонь, и возбуждение, которого он не испытывал так давно — возможно, в последний раз это было во время урока со Снейпом — пробежало по его венам. Да, аконитовое зелье было заведомо трудно приготовить — но когда он убегал от трудностей? Значит, она хотела получить адаптированную версию аконитового зелья, чтобы проверить его способности? Что же, она получит своё зелье, и Драко чертовски уверен, что через полтора месяца сможет называть себя ее учеником.* * *
Потребовалось несколько долгих ночей, множество неудачных партий и часы разглагольствований мамы, чтобы наконец найти решение. Оно было таким простым, таким обыденным, что он хотел ударить себя за то, что не подумал об этом раньше. — Ты уверен, что это сработает, Драко? — тихо спросила мама, наблюдая из угла лаборатории, как он тщательно выбирает самые красивые лепестки. — Совершенно уверен, что нет, — признался он, глядя на кроваво-красные лепестки. — Но это единственный вариант, который действительно может сработать. Сахар не работает, сироп тоже, а всё остальное — кроме этого — уже пробовали раньше. Перед ним лежали свежие лепестки роз, всего их было тринадцать. Они были идеальны, не было видно ни пятна, ни крошечной царапины. Также они были съедобными, сладкими на вкус, и Драко надеялся, что их можно добавить в зелье, не испортив его. Он просмотрел все книги, какие только смог достать, но ни в одной из них не упоминалось, что лепестки роз когда-либо пробовали добавлять в аконитовое зелье. Ни в одной из книг не упоминалось, что сочетание лепестков роз и аконитового зелья было плохой идеей, поэтому он решил рискнуть и надеялся, что мэнор не взорвётся. Применив несколько защитных заклинаний и услышав, что мама сделала то же самое, он начал осторожно опускать каждый лепесток в котел, наблюдая, как яростно булькает зелье, когда лепесток приземляется на поверхность. Они покоились на зелье всего три секунды, прежде чем полностью раствориться. Опустив тринадцатый лепесток в котел, он напряженно наблюдал, как жидкость бурлила, поднимаясь в котле вверх и грозясь перелиться через край, прежде чем резко успокоиться и вернуться в свое обычное состояние, испуская слабый голубой дым. Драко еще некоторое время смотрел на него, лишь смутно осознавая, что мама убрала свою защиту. Либо ему удалось сделать то, чего никому никогда раньше не удавалось, либо он просто сильно облажался. Что же, он узнает об этом только через два дня, когда встретится с Хок.* * *
Три дня спустя он получил письмо от Хок, в котором та просила прислать оставшуюся часть зелья для её друга и упомянула дату, когда они должны были встретиться в лаборатории, чтобы начать исследования под её руководством. Драко никогда бы не признался в этом, но даже спустя годы после того, как он завершил обучение у Хок, он хранил письмо под несколькими заклинаниями. Потому что оно было доказательством того, что хоть кто-то был готов смотреть мимо его имени и признавал его навыки.* * *
Он не видел Поттера и не общался с ним уже много лет, с тех пор как закончилась война. Конечно, он имел некоторое смутное представление о том, чем занимается Мальчик-Герой, благодаря слишком любопытному «Ежедневном пророку», в котором постоянно рассказывали подробности о работе аврора Поттера. Поэтому Драко знал, что Поттер шёл к тому, чтобы стать самым молодым главным аврором столетия, потому что, конечно, Поттер должен был быть не только самым молодым ловцом, но и побить все рекорды Министерства, потому что он, очевидно, жил ради этого. Он также знал, что Поттер и Уизлетта расстались вскоре после войны, но на этом всё и закончилось. Они с Поттером жили в двух разных мирах, и их пути никогда не пересекались. Так продолжалось до тех пор, пока однажды жарким июньским днем в лабораторию Драко не заявился домашний эльф и не объявил, что мистер Поттер и мистер Риверс хотят поговорить с ним. Драко моргнул, застигнутый врасплох этой новостью, и неохотно провел мысленную проверку того, что он сделал за последние пару месяцев. Он сварил несколько зелий, но ни одно из них не было запрещённым, все его контракты были законными, так что у авроров не было причин говорить с ним. Если только кто-то не обвинил его в чём-то, чего он не совершал... Немного встревоженный, он быстро очистил руки, наложил на два котла заклинание стазиса и поднялся в холл, где его ждали Поттер и волшебник с каштановыми волосами. Риверс посмотрел на него с подозрением в темно-карих глазах, и Драко едва сдержал вздох. Очевидно, даже через десять лет после войны некоторые авроры никогда не позволят ему забыть то, что он сделал. Поттер же приветствовал его кивком головы и едва заметной улыбкой. — Приносим свои извинения за беспокойство, но мы хотели бы попросить тебя о помощи в одном из наших дел. Драко вскинул бровь, переводя взгляд с одного мужчины на другого. — Кто “мы”? — Мы с Марком выслеживаем преступника, который посылает своим жертвам подарок. Внутри лежит пузырек, который взрывается в ту же секунду, как только человек прикасается к коробке, — начал объяснять Поттер и достал коричневый бархатный мешочек из большого пакета, стоящего на столе. — Нам удалось поймать его два дня назад и помешать его последней жертве прикоснуться к коробке, но проблема в том, что все его предыдущие жертвы все еще находятся в больнице, и никто из целителей и колдомедиков не может найти противоядие от зелья, которое он использовал. Как ты понимаешь, он не очень-то хочет нам рассказать, что именно туда добавил. — Он создал это зелье? — предположил Драко, слегка нахмурившись. Поттер кивнул и открыл мешочек, наклонив его вперед так, чтобы Драко мельком увидел темно-зеленый флакон. — Да, мы почти уверены, что он сам его сделал. До сих пор никому не удалось создать противоядие. Надеюсь, ты согласишься нам помочь. Разумеется, ты получишь компенсацию за потраченное время. — И почему вы думаете, что я знаю, как создать противоядие, если не знаю, что в этом зелье? — Драко вскинул бровь. — Потому что Гарри, очевидно, думает, что ты знаешь больше, чем Мастера зелий в Министерстве, — усмехнулся Риверс и закатил глаза. — Потому что ты один из лучших Мастеров зелий за последнее десятилетие, — просто ответил Поттер, игнорируя своего коллегу. — Зная тебя, это самая лучшая похвала, — усмехнулся Драко. Темноволосый мужчина склонил голову влево. — Ну, а разве я сейчас разговариваю не с первым человеком, которому удалось сделать аконитовое зелье вкуснее? — Откуда ты об этом знаешь? — спросил Драко, сузив глаза. Поттер никогда не был силен в зельеварении и не проявлял к нему особого интереса, так откуда же он узнал, что именно Драко адаптировал рецепт аконитового зелья? Эта информация появилась только в нескольких журналах по зельеварению, а Поттер не производил впечатления человека, который охотно бы их читал. Вместо ответа Поттер лишь пожал плечами и слабо улыбнулся. — Я подумал, что если тебе удалось сделать такое зелье вкуснее, то у тебя будет больше шансов найти противоядие от этого зелья. Я знаю, что стоило прийти раньше, но в больнице только сегодня утром подтвердили, что они не могут создать противоядие. — Есть еще другие Мастера зелий, к которым мы могли бы обратиться, — раздраженно сказал Риверс, прежде чем Драко успел ответить. — Мастера зелий, у которых репутация гораздо лучше, чем у него, — усмехнулся он, кивнув головой в сторону блондина. — Марк, заткнись, мы уже говорили об этом, — резко сказал Поттер и, пока его собеседник сердито смотрел на него, на удивление долго молчал. Драко легко мог отказать в помощи. Он не был связан с Министерством как Мастер зелий, предпочитая работать в частном порядке и на своих собственных условиях, и поэтому он не был обязан принимать эту просьбу. Однако, узнав, что Поттер в курсе его успеха с аконитовым зельем, услышав, что это была идея Поттера попросить его о помощи — потому что это точно предложил не Риверс, судя по его комментариям — он не хотел отказывать. Потому что сейчас ему, может быть, и двадцать восемь лет, но какая-то его часть, пусть и маленькая, все еще наслаждалась тем, что Поттер снова обратил на него внимание, и на этот раз даже в хорошем смысле, чего раньше не случалось. Это, а также возможность разгадать тайну зелья, что до сих пор никому не удавалось сделать, было весьма заманчиво. Драко не собирался лгать себе. Он любил побеждать других, особенно когда дело касалось зельеварения. Поэтому он наклонил голову и взял мешочек, сказав: — Я посмотрю, что можно сделать. Может быть, этому поспособствовало разочарование на лице Риверса, который явно надеялся, что Драко откажется, или искренняя улыбка, играющая на губах Поттера и его благодарность, но когда Драко вернулся в свою лабораторию, он почувствовал восторг. Именно тот восторг, который он не чувствовал с тех пор, как Хок послала ему письмо с согласием на обучение.* * *
Он понятия не имел, о ком идет речь, но в одном был уверен: у этого человека должен был быть опыт в зельеварении, потому что настолько сложная формула этого зелья была явно создана не непрофессионалом. Этот человек знал, что делал, и Драко потребовалась большая часть недели, чтобы выяснить, из скольких слоев состояло зелье, а затем еще пять дней, чтобы разделить его и выяснить, какие ингредиенты были использованы. Он не мог винить работников больницы за то, что они не придумали, как решить эту проблему, поскольку зелье было настолько сложным, что даже он был близок к тому, чтобы отказаться от поиска противоядия. Точно так же, как у некоторых проклятий не было контр-заклинания, у некоторых зелий не было противоядия, и похоже, это зелье было одним из них. Только его упорство и врожденное желание преуспевать там, где другие потерпели неудачу, заставляли его работать над зельем до поздней ночи, останавливаясь лишь тогда, когда мама приказывала ему ложиться спать. Иногда, по утрам, когда у него было достаточно времени, чтобы позавтракать, отец интересовался его успехами, но в целом он был доволен тем, что Драко работает в своей лаборатории, в то время как мама беспокоилась, что он переутомляется. Он просто не хотел сдаваться, когда почувствовал, как близок к разгадке. Если он сейчас сдастся или расслабится, то никогда не найдет способа приготовить противоядие, а сдаваться так легко он не собирался. Через двадцать дней после того, как Поттер и Риверс появились в мэноре, он добавил в противоядие последний компонент — щепотку безоарового камня — и, затаив дыхание, наблюдал, как темно-синяя жидкость забурлила и закружилась, образовав в центре котла мини-торнадо. Когда жидкость успокоилась, от неё начал исходить полупрозрачный дым. Он мрачно капнул пару капель зелья на крысу, которая тут же начала задыхаться и царапать горло, издавая ужасные писклявые звуки. Три капли противоядия, попавшие прямо в горло крысы, заставили ее на мгновение окраситься в зеленый цвет, а затем она успокоилась и вернулась к своему обычному коричневому окрасу. Когда Драко отпустил её, крыса забилась в угол клетки, злобно глядя на него, но в остальном всё было в порядке. Однако его поведение подтвердило подозрения Драко: ему удалось создать противоядие от этого зелья. Это заняло у него больше времени, чем ему бы хотелось, но у него получилось, и только это имело значение. Кроме того, если Поттер хотел, чтобы он закончил раньше, он не должен был так долго ждать, прежде чем прийти к нему. Насвистывая, Драко поднялся наверх за пергаментом и чернилами, чтобы сообщить Поттеру, что противоядие готово.* * *
— Да? — рассеянно крикнул он, услышав стук в дверь лаборатории. — Я почти закончил, мама, мне нужно только разлить это зелье по пузырькам, а потом я поужинаю. — Я уверен, что твоей маме будет приятно это услышать. Неожиданный веселый тон заставил Драко удивленно обернуться, его рот на пару секунд приоткрылся. Поттер задержался у лестницы, едва заметная улыбка тронула уголки его губ, руки он засунул в карманы. — Извини за беспокойство. Твоя мама заверила меня, что я могу сюда прийти. — Конечно, это ее тонкий способ дать мне понять, что на сегодня пора заканчивать, — пробормотал он и закатил глаза. Не могла же она просто послать вместо него домашнего эльфа? — Что ты здесь делаешь? — Твоё противоядие произвело огромный успех, — сообщил ему Поттер. — Последний пациент вышел из больницы сегодня утром, и все они полностью выздоровели, даже те, кому было хуже всего. — Ну конечно, иначе я не послал бы тебе противоядие, — усмехнулся Драко и облокотился на стол. — Ты мог бы написать мне об этом в письме. — Я также хотел извиниться за поведение Марка, — сказал Поттер и поморщился, потирая затылок. — Его комментарии были неуместны, и он должен был держать рот на замке. Драко пожал плечами. — Не могу сказать, что был очень удивлен. Не все обладают такой способностью прощать или забывать, как некоторые, Поттер, — протянул он. — Опять же, ты мог бы написать мне об этом в письме. Поттер усмехнулся. — Я не забыл, — сказал он и продолжил, прежде чем Драко успел это прокомментировать. — Я пришел сюда с другой просьбой. — Что, еще один достаточно умный преступник, чтобы изобрести неизвестное зелье? Ты и вправду такой же удачливый, как и в школе, — сказал Драко без особого энтузиазма. — Моя удачливость осталась прежней, это правда, — засмеялся Поттер, и этот звук был настолько неожиданным, что Драко замер. — Но нет, дело не в этом. На самом деле я пришел сюда, чтобы спросить, могу ли я пригласить тебя на ужин в благодарность за то, что ты помог мне с этим делом. Я знаю, что у тебя много работы, поэтому я очень ценю, что ты согласился помочь. — Ты хочешь пригласить меня на ужин в благодарность за то, что я не позволил людям умереть, — скептически заметил Драко. — И ты хочешь, чтобы я в это поверил? — Верь во что хочешь, — ответил Поттер и слегка пожал плечами. — В любом случае, я серьезно отношусь к своему предложению поужинать. Ну, так что ты ответишь? — Зависит от того, где мы будем ужинать. — Только самое лучшее для Малфоя, конечно, — ухмыльнулся Поттер. — «Золотой гусь» на Серебряной аллее. Для тебя этого достаточно? Ого, «Золотой гусь»? Серые глаза сузились. «Золотой гусь» был одним из самых дорогих ресторанов, которые можно было найти в Великобритании, он открылся четыре года назад и имел постоянную клиентскую базу в виде политиков, квиддичных игроков и других известных людей. Цены там были высокими, еда потрясающей, и Драко слышал, что зарезервировать столик у них можно только на три года вперёд. — У тебя не получится зарезервировать столик, если только ты не планируешь поблагодарить меня через три года, — равнодушно усмехнулся Драко. Улыбка Поттера была в равной степени как застенчивой, так и огорченной, когда он признался: — Мне не надо заказывать столик, один из них всегда зарезервирован для меня, чтобы я мог воспользоваться им, когда захочу. — Полагаю, твоя слава идет с некоторыми приятными привилегиями, — пробормотал Драко и не мог решить, завидует он, или просто впечатлен. Он не думал, что даже у самого министра есть свой собственный столик в «Золотом гусе». — Думаю, да, — согласился Поттер вместо того, чтобы защищаться, как это было в прошлом. — Ты хочешь насладиться этой привилегией вместе со мной? — Завтра это будет во всех газетах, — предупредил его Драко, уже представляя себе заголовки. У работников «Ежедневного пророка» наступил бы самый счастливый день в жизни, узнай они, что знаменитый Гарри Поттер пригласил на ужин бывшего Пожирателя Смерти. Их головы могли буквально взорваться во время написания статьи, и, честно говоря, только ради этого можно было согласиться на предложение Поттера. — Пусть будет так, — спокойно ответил Поттер. — Это даст им возможность написать о чем-то еще, кроме моей обуви. Драко хотел бы сказать, что Поттер преувеличивает, но он видел, что качество статей в «Ежедневном пророке» действительно сильно снизилось за последние пару лет. — Ну, если ты так настойчиво хочешь поблагодарить меня, кто я такой, чтобы отказываться от такого дорогого ужина? — беззаботно сказал он, и его внутренности не скрутились в узел, когда Поттер улыбнулся ему. Определенно нет.* * *
Каким-то образом, Драко понятия не имел как, они с Поттером продолжали встречаться. Во-первых, это был тот самый ужин, а затем две недели спустя Поттер снова появился в мэноре, принеся обед и извинившись, когда снова попросил Драко помочь ему выяснить последний ингредиент смертельного яда. Затем последовал еще один обед, чтобы еще раз поблагодарить его за помощь, а затем поздний завтрак, перед которым Драко появился в Министерстве, чтобы обновить документы о регистрации своего бизнеса по зельеварению и получить на руки некоторые редкие ингредиенты. За этим поздним завтраком последовал столь же поздний обед, которым Поттер извинился за то, что задержал его после того, как они чуть не столкнулись в холле. Но поздние завтраки, редкие обеды и ужины явно уступали появлению Поттера на чаепитие в Малфой-мэноре по приглашению мамы. В первый раз, когда Поттер пришел на чаепитие, он выглядел таким же растерянным, как и Драко, в то время как отец сидел со страдальческим выражением лица, а мама казалась слишком довольной. — Зачем ты его пригласила? — спросил Драко, как только Поттер ушел, объяснив, что ему еще нужно закончить кое-какие дела на работе. — Да, Нарцисса, пожалуйста, расскажи, — сказал отец с легкой ноткой раздражения в голосе. — А почему бы и нет? Вы двое, кажется, сейчас прекрасно ладите, и всегда лучше похоронить прошлое, чем зацикливаться на нем, — ответила она и вскинула бровь. — Я не думала, что ты будешь возражать, учитывая, что вы с ним как минимум раз в неделю обедаете или ужинаете вместе, Драко. — Нет! — возразил он, но тут же успокоился, задумавшись об этом. Чёрт, а ведь он действительно как минимум раз в неделю обедал или ужинал вместе с Поттером. Как это вообще случилось? Неужели Поттер до сих пор благодарит его за что-то? Мама щелкнула языком и погладила его по щеке, проходя мимо. — Ты все поймешь, мой дорогой, — тепло сказала она. — Пойму что? — озадаченно спросил он, но она уже ушла, оставив его с отцом, который нахмурился, но выглядел так же озадаченно. Что же, приятно знать, что Драко был не единственным, кого запутали загадочные слова мамы.* * *
Драко понял это однажды вечером в конце августа. Погода все еще была слишком теплой даже в столь поздний час, и один из них — он был склонен думать, что это Поттер, потому что Поттеру всегда приходили в голову глупые идеи — предложил спуститься к озеру, чтобы немного остыть после того, как они несколько часов подряд гонялись за снитчем. Сегодня был один из тех редких дней, когда они оба взяли выходной и провели свободное время за игрой в квиддич в качестве ловцов. Прилив энергии, который вызвала у него эта игра, напомнил Драко о множестве игр в квиддич против Гриффиндора. Он слишком хорошо помнил адреналин, бегущий по его венам, когда они с Поттером преследовали снитч, используя все движения, которые только знали, чтобы помешать друг другу. Это было очень много лет назад, и все же сегодняшний прилив энергии был таким же, как тогда, когда они с Поттером гнались за снитчем. Каждый из них был полон решимости победить другого даже спустя годы. К тому времени, как они снова ступили на землю, а рядом оказалось озеро, оба раскраснелись и вспотели до такой степени, что решение было принято быстро. — Разве это не лучше, чем всё время сидеть взаперти в лаборатории? — Поттер улыбнулся, подплывая ближе к нему. Он снял очки вместе с одеждой, зеленые глаза казались почти сияющими в угасающем солнечном свете, тёмные волосы были зачесаны назад. — Когда-нибудь ты поймешь все тонкости зельеварения, Поттер, — фыркнул Драко. — Это не “нет” — весело заметил Поттер, его зеленые глаза блестели. Только теперь Драко осознал, как близко подплыл к нему Поттер, и какими ясными казались его глаза без очков. Они оба были практически полностью обнажены, и только нижнее белье сохраняло последние остатки скромности, хотя можно было задаться вопросом, какой эффект производило их нижнее белье, когда они были по грудь в воде. — Признайся, это намного веселее, чем варить зелья, — поддразнил Поттер. — Я ни в чём не признаюсь, — усмехнулся Драко, внезапно осознав, насколько близко они друг к другу. Было ли такое раньше? Он не мог вспомнить. — Такой упрямый, — пробормотал Поттер. Его голос практически терялся из-за шума воды. Как всегда с Поттером, Драко понятия не имел, кто двинулся первым. Это мог быть Поттер, а мог быть и он сам. Всё, что он знал, это то, что в одну секунду они смотрели друг на друга, заходящее солнце создавало ореол вокруг Поттера. В следующую секунду они прижались друг к другу губами, и поцелуй, который изначально был робким и нерешительным, вскоре стал намного более страстным. Драко обхватил Поттера за плечи и притянул ближе. Только когда Поттер игриво прикусил нижнюю губу Драко, тот внезапно понял, что они делают, и быстро отстранился, на что Поттер заскулил в знак протеста. — Что мы сделали? — спросил Драко и понял, что это звучит глупо, но он ничего не соображал и он все еще держался за слишком теплые плечи, не в силах заставить себя убрать руки. Что-то словно удерживало их на теле Поттера. Зеленые глаза моргнули. — Мы целовались, — медленно ответил Поттер, как будто сомневаясь в умственных способностях Драко. За это он получил шлепок по плечу. — Я это знаю! — ответил Драко, нахмурившись. — Но ты же сам спросил! — Почему мы целовались? — Не знаю, как ты, а я этого хотел, — ответил Поттер, и хотя его тон был беззаботным, в его взгляде был заметен намек на нервозность. — А вот насчет тебя я не знаю. — Наверное, я тоже этого хотел... — Драко замолчал и нахмурился, глядя на брошенные метлы. — Это было свидание? — Это зависит от тебя. Если ты хочешь, чтобы это было свидание, тогда да. Если нет, мы можем забыть обо всём, — ответил Поттер, и его глаза начали медленно закрываться. Даже при том, что Поттер все еще был физически близко к нему, Драко чувствовал, как он эмоционально отстраняется, готовый снова поднять стены, которые незаметно для Драко опустились. И чёрт возьми, он не позволит этому случиться. — О нет, так легко ты не отделаешься, — прорычал он и сжал пальцами тёмные пряди, резко дернув за них. Поттер зашипел, но не сделал ни малейшей попытки освободиться, что навело Драко на интересные мысли, которые он еще не был готов обдумывать. — Это свидание, и это означает, что теперь ты мой парень, Поттер, — властно сказал он, хотя его щеки заалели от этого юношеского термина, но, как бы то ни было, он был просто обязан это уточнить. Это заставило Поттера слишком широко улыбнуться, и он обнял Драко за талию. — Ну, если так, то почему бы тебе не называть меня Гарри, Драко? “Ну что же, — подумал он, и по его спине пробежала дрожь, когда Гарри прижался к нему еще ближе, — думаю, я смогу.”* * *
— Увидимся вечером, — улыбнулся Гарри, одарив его последним долгим поцелуем, прежде чем отступить назад, плотнее закутавшись в свою утреннюю мантию. — Хм, постарайся снова не напороться на коготь дракона, — сухо сказал Драко, но его взгляд неохотно скользнул вниз к талии Гарри, где всё ещё был слабо виден розовый шрам. Он и еще пара авроров выслеживали драконов-контрабандистов, и вчера наконец-таки нашли их убежище. Гарри могли разорвать пополам, но, к счастью, этого не произошло, вот только он получил глубокий порез на животе. — Постараюсь, — криво улыбнулся Гарри. Драко вздохнул, зная, что человек с такой дерьмовой и одновременно с этим невероятной удачей больше ничего ему не ответит, и бросил щепотку пороха в огонь, сказав: — Малфой-мэнор! — Ты уже пригласил Гарри на Рождество, дорогой? — это было первое, что он услышал, выйдя из камина. — И тебе доброе утро, мама, — сухо сказал он, произнося заклинание, чтобы убрать оставшиеся на одежде пятна сажи. — Ну, так что? — она стояла посреди холла в красивом светло-голубом платье. Даже эта комната не избежала рождественской мании домашних эльфов: на дверном косяке мерцали огоньки и над камином висел венок. До Рождества оставалось всего четыре дня, и домашние эльфы усердно трудились, чтобы успеть всё украсить. — Нет, не пригласил, — отрезал он и прошел мимо нее, стремясь скрыться в лаборатории прежде, чем она успеет задать еще несколько вопросов. Никаких разговоров. Она просто последовала за ним вниз по лестнице. — Рождество через четыре дня, Драко, — напомнила она ему, как будто он мог забыть об этом. — Ты же и сам знаешь, что тебе не следует тянуть. Поговори с ним. — Послушай, я не собираюсь его приглашать, ясно? — сказал он сквозь стиснутые зубы, резко сняв с себя мантию. — Почему нет? — удивлённо спросила она, сложив руки перед собой. — Вы уже четыре месяца вместе, и этого вполне достаточно, чтобы пригласить его в гости. Мы бы с удовольствием провели с ним Рождество. Драко не был до конца уверен, что это “мы” относится и к отцу, но, по крайней мере, в течение последних четырех месяцев, когда Гарри посещал мэнор, проклятия еще не сыпались, так что можно было сказать, что отец был готов поддерживать мир. Или, что тоже было возможно, он просто не хотел раздражать маму. Потому что мама обожала Гарри, а отец был достаточно умен, чтобы не идти против нее. Отец мог быть главой семьи, но власть принадлежала маме, и он делал то, что говорила она. И если она скажет принять Гарри, то, знает Мерлин, отец примет его, или пострадает от последствий. Было приятно, что она так спокойно отнеслась к его отношениям, но временами становилось довольно неловко, когда она считала необходимым рассказывать Гарри всевозможные истории из детства Драко. Гарри еще долго напоминал, что когда Драко было пять лет, он каждый вечер на протяжении года умолял маму рассказывать ему историю о Мальчике-Которой-Выжил. — Как ты уже сказала, мама, мы вместе всего четыре месяца, — слегка улыбнулся он и поставил котел на стол. — Я уверен, что у него уже есть планы с друзьями. Так же понимающе, как и мама, повела Грейнджер, когда Гарри официально представил его как своего парня им с Уизли. Только быстрое вмешательство Грейнджер помешало Уизли проклясть его, но мужчина побагровел и выскочил из комнаты прежде, чем Гарри успел хоть что-нибудь сказать. Четыре месяца спустя они с Грейнджер уже смотрели друг другу в глаза и даже умудрялись вежливо разговаривать, пока держались подальше от политики, но Уизли оказался безнадежным случаем, не желая даже смотреть на Драко. Драко не особенно волновала реакция Уизли. Он не был заинтересован в том, чтобы получить его одобрение, но не хотел, чтобы Гарри постоянно разрывался между друзьями и парнем, поэтому Драко пытался быть как можно более вежливым. Благодаря этому в глазах Гарри он выглядел лучше, чем Уизли, который в конечном итоге оказался больным неудачником, не желающим отпускать прошлое. — Ты не узнаешь, пока не спросишь, — сказала мама и вздохнула. — Что тебя беспокоит, Драко? — Меня ничто не беспокоит, — раздраженно ответил он, наклоняясь в поисках разделочной доски. — Я никогда не видела, чтобы ты так быстро сдавался, — сказала она, явно решив продолжать его переубеждать. — Так почему же ты отказываешься пригласить его? Я думала, что в ваших отношениях всё хорошо? — В наших отношениях действительно всё хорошо, мама, — вздохнул он. Чем дольше мама находилась в стенах лаборатории, тем больше он волновался. — Тогда ты без проблем можешь пригласить его на Рождество, — решительно сказала она и снова начала подниматься по лестнице. — Пожалуйста, дай мне знать его ответ, чтобы я могла вовремя сообщить об этом домашним эльфам. Не переутомляйся, дорогой. А потом она ушла, и дверь за ней захлопнулась, оставив Драко стоять перед столом, невидящим взглядом уставившись на пустой котёл. Его руки сжались в кулаки. Пригласить Гарри на Рождество? Он хотел бы, чтобы всё было так просто. Но так же сильно, как он наслаждался победой, так же сильно он ненавидел быть отвергнутым. Гарри ни за что не стал бы праздновать Рождество в Малфой-мэноре, вместо того, чтобы провести время с друзьями. Возможно, если бы они были вместе уже год, Драко чувствовал бы себя увереннее, приглашая его, но четыре месяца? Он был не в том настроении, чтобы столкнуться с сочувствующим выражением лица Гарри, когда тот скажет, что у него уже есть планы с Уизли. Парень, с которым он встречается четыре месяца против друзей, с которыми дружит семнадцать лет? Он проиграл с самого начала. Он даже не собирался надеяться на другой исход, потому что давно понял, что надежда в конечном счете ничего не стоит. Он попробует пригласить его в следующем году, если они к тому времени еще будут вместе. Нет смысла задавать этот вопрос, когда он уже знает ответ.* * *
— Чёрт! — зубы впились в его шею, кусая, но не разрывая кожу, и яркие огни вспыхнули у него перед глазами, когда мышцы сжались вокруг, вызывая оргазм и у Драко. Он лишь смутно осознавал, что Гарри крепко обхватил его ногами за талию, удерживая внутри, пока он кончал. Его стоны едва заглушались распухшими губами. Когда он плюхнулся рядом с Гарри, ноги у него стали ватными, и он знал, что им следует принять душ, но сейчас он не хотел двигаться, оцепенело моргая и глядя в потолок. — Проклятье, мне это было нужно, — сказал Гарри, выравнивая дыхание, и даже несмотря на усталость, Драко засмеялся. Когда он осторожно надавил двумя пальцами на метку на шее, то поморщился от боли, но пальцы остались чистыми, так что кожа действительно не была повреждена. — Это очевидно, — протянул он, проводя рукой по бедру Гарри, когда тот перекинул через него ногу. — Интересно, что ты будешь делать, если вернешься с задания, которое будет длиться неделю? — Наверное, продержу тебя в постели несколько дней, — хихикнул Гарри и уткнулся носом в его щеку. — Только не говори, что ты не скучал по мне последние два дня. — Тс-с, не все такие озабоченные, как ты, Поттер, — усмехнулся Драко, а Гарри ущипнул его за бок. — Ты ужасен, — прокомментировал темноволосый мужчина, всё ещё крепко прижимаясь к Драко и обнимая его за талию. Некоторое время они молчали, прислушиваясь к завыванию ветра снаружи. Сквозь щель в занавесках Драко видел, как падают маленькие снежинки, и слабо улыбнулся, подумав, что Тедди, крестник Гарри, наверное, с удовольствием поиграет завтра в снегу. — Кстати, мы будем праздновать Рождество вдвоём или в мэноре с твоими родителями? — небрежно просил Гарри, но его вопрос прозвучал так неожиданно, что Драко смог только повернуть голову и удивлённо уставиться на него. Гарри уставился на него в ответ. — Что? Это искренний вопрос. — Ты хочешь провести Рождество со мной? — осторожно спросил Драко, гадая, не ослышался ли он. — Ну да, конечно, — ничего не понимая, ответил Гарри. — А с кем мне ещё его проводить? — Но как же твои друзья? Разве ты обычно празднуешь Рождество не с ними? — Да, но теперь у меня есть парень, так почему бы мне не провести Рождество со своим парнем, а не с ними? — дерзко спросил Гарри, покусывая губы. — Я могу провести с ними день подарков, ничего страшного. — Ты уверен? Ты действительно хочешь отпраздновать Рождество со мной? — настойчиво спросил Драко и его сердце стало биться быстрее. — Конечно, я уверен. Что на тебя нашло? — озадаченно спросил Гарри. — Почему я не должен хотеть отпраздновать его с тобой? Действительно, почему? Драко перекатился на него сверху и крепко поцеловал, показывая все свои чувства к другому мужчине, всё то, что он до сих пор не осмеливался сказать вслух. — Да, мы отпразднуем Рождество в мэноре. Вместе. Последнее слово было самым важным из всех.* * *
Именно когда они с Гарри пришли в мэнор на Рождество, когда он увидел, как его парень радует маму красивым букетом, который он купил для нее, когда Гарри впечатлил отца подаренным высококачественным эльфийским вином, Драко понял, что надежда не всегда бесполезна. Потому что иногда надежда приводит к празднованию Рождества с родителями и твоим парнем, даже если ты предполагал, что этого не произойдет. Иногда она приводит к поцелуям под омелой и смеху мамы в ответ на забавные истории Гарри о его крестнике. Именно она привела к тому, что его парень и его отец, возможно, впервые за четыре месяца вели цивилизованную беседу за бокалом эльфийского вина. Да, иногда необходимо надеяться. Хорошо, что Гарри напомнил ему об этом.Конец