«Даже когда ты этого не знаешь,
Я буду рядом.
Даже когда ты думаешь, что совсем один,
Я буду рядом.
Я буду здесь, плечом к плечу, не останавливайся.
В какую сторону бы ни дул ветер,
Я буду здесь, пока земля не остановится,
Малыш, я поддержу этот огонь,
Я на твоей стороне, когда нет никого,
Малыш, даже когда ты сам не свой, Я на твоей стороне. Не думаю, что ты можешь представить, На что я способен, Если ты поверишь в меня. Я не дам этому прекратиться, Никто меня не остановит. Когда речь заходит о нас с тобой, Когда все потеряло свой прежний вид, Я не дам этому прекратиться. Я стану для тебя всем! Да, будет так!!!» Сандер каждый божий день боролся вместе с ним, поддерживая в нем огонек жизни. Став для него всем. И стараясь вернуть его из небытия, в котором он пребывал. Говорил с ним, о чем угодно. Иногда спорил на разные темы. На лице юноши, стал появляться легкий пушок похожий на щетину. Она привносила в его миловидную внешность капельку брутальности и дерзости, придавая его ангельским чертам сексуальности. Дризен не стал от неё избавляться. Он жутко тосковал по его прикосновениям, когда юноша касался Сандера, в ответ отдавались все струны его души. Он мог часами держать его за руку или гладить по волосам, которые отрастали с немыслимой скоростью и становились лохматой кудрявой копной. Однажды, он задержался в офисе и наткнулся на мать Робби, выходящую из палаты. Он узнал её. Она совсем не изменилась, учитывая, что видел её в последний раз, тогда, когда она приходила с похорон. — Ой! Извините. Не хотел мешать. Позже зайду. — Сандер замялся. — Простите, а вы кто? — Женщина вытерла заплаканные глаза. — Никто. Не обращайте внимание. Уже ухожу. — Дризен развернулся и хотел уйти. — Постойте. Откуда вы знаете моего сына? — Она остановила его и глядела в глаза. — Вы его партнер по работе? — Можно и так сказать. — Глаза забегали, и мордашка озарилась кривой улыбкой. — «Не стану её огорошивать и говорить, кто я. Раз, Робби не сказал о нас, значит не посчитал нужным» — Подумал. — На самом деле, я являюсь его начальником. Пойдемте, присядем. — Он повел её в кафетерий и усадил за небольшой деревянный стол. — Будете что-нибудь? Чай или кофе? — Нет, благодарю. — Она вежливо отказалась. — Как вы держитесь? — Сандер присел напротив. — Тяжело видеть его таким, — Женщина обреченно вздохнула. — Врачи говорят, что с каждым днем мозговая активность снижается. — Ну может, это и неплохо. А то уж шибко умный, — Дризен попытался сгладить обстановку шуткой. — А если серьезно: Не слушайте этих скептиков. Они не верят в чудеса, в отличие от нас с вами. — А что еще остается. Я уже не знаю, кому верить. Он — мой единственный ребенок и я не могу его потерять. — Она печально опустила голову. — Я просто не вынесу, если мне придется пройти через это снова. Сандер изменился в лице, услышав её слова. — Простите, расклеилась перед совершенно посторонним человеком. — Ей стало неловко. — Иногда, проще поговорить с незнакомым, чем с близким. «Черт! Ты должен ей рассказать… Если хочешь быть с ним, то не можешь скрывать это всю жизнь. Она должна знать, кто ты» — Подумал. — К тому же, мы вами встречались в девяносто восьмом. Мэри Беннет: Вам о чем-нибудь говорит? — Дризен осторожно задал вопрос. — Откуда вы знаете это имя? — Женщина побледнела. — Она была моей матерью. Я — тот мальчик, который причастен к смерти вашего старшего сына. — Дризен произнес, собравшись с духом. — Сандер??? — Она смотрела на него с ошеломлением. — Ну да. — Его слегка удивило, то что она помнила как его зовут. — Как же ты повзрослел. — Она рассматривала блондина. — К сожалению, время неумолимо и не щадит никого. А вы — совсем не изменились. — Дризен был вежлив с тещей или свекровью. (А хрен его знает! 😁) — А Робби знает? — Женщина настороженно проговорила. — Об этом, и хотел поговорить. Ведь, за рулем той машины, в которой находился ваш сын перед аварией, был я. Это случилось в тот самый момент, когда мы осознали в один миг, как, я и он, связаны с друг другом, — Дризен решил идти напролом и сжечь все мосты, прекрасно понимая, что назад дороги нет. Устроив акт самосожжения, прямо на её глазах. — Я — та сволочь, по вине которого, вы лишись одного сына и чуть не потеряли другого. — Зачем ты сейчас все это говоришь? Чего ждешь? Прощения? — Она холодно ответила. — И не надеялся. Хотел сказать, что Робби мне небезразличен и что готов заглаживать свою вину перед вами обоими хоть всю жизнь. — Дризен стыдливо потупил взгляд. — И думать забудь о Робби. Я не позволю отнять и его, — Она проговорила с гневом во взгляде. — Когда-то, твоя мать, уже разрушила нашу семью, второго шанса, не будет. — Он дорог мне. — Грустно взглянул Сандер. — Как ни странно, я верю в это. Но, ты должен дать ему свободу и отпустить, если не хочешь, чтобы он страдал. — Понимаю, вы ненавидите меня, и я это заслужил и на вашем месте, поступил бы также. Но не наказывайте мальчика. Он нуждается во мне. — Сандер жалобно глядел на неё. — Из-за тебя, он сейчас здесь, и вероятно, никогда не сможет ходить, — Она не щадила Сандера. Он видел в её взгляде лишь ненависть. — Твоя семья — принесла нам лишь беды и горести. Вы все — прокляты и каждый раз, когда жизнь сталкивает нас, это обходиться слишком дорого. Держись от Робби подальше. Не смей приближаться к нему. — Женщина кинула в гневе и ушла. — «И она во всем права.» Ты ведь, на другое и не рассчитывал. — Подумал. — Может и вправду, ему будет лучше без меня». Прошло несколько дней. Дризен занимался бумажной работой в кабинете, когда раздался звонок мобильного. — Слушаю. — Дризен бросил занятие и ответил. — Добрый день, мистер Дризен. Вы просили держать вас в курсе о состоянии вашего супруга. Так вот, пару часов назад, он очнулся и спрашивал о вас. — Медсестра радостно проговорила. «Слава, тебе, Господи!» — Подумал Сандер и поднял глаза вверх с облегчением. — «Я знал, что он выкарабкается». — Спасибо за отличные новости. Можно вас попросить об одолжении. Не распространяйтесь о моих визитах к нему. Сохраним это втайне. — Сандер проговорил сухо. — Как будет угодно. А что мне сказать? — Придумайте что-нибудь. Например, я в командировке или что-то вроде того. — Его голос звучал прохладно. — Хорошо. — Звонок прервался. Он хотел бы прямо сейчас сорваться к нему. Всей душой желая увидеть его, но сохранял трезвую голову, не позволяя чувствам овладеть собой. Как он отреагирует на его приход? Что он ему скажет? Дризен не готов был это сделать. Робби пришел в сознание и через пару дней, смог самостоятельно дышать, идя стремительно на поправку. Врачи рассказали ему о последствиях после трагедии, и он воспринял новости очень болезненно. Понимая, что возможно никогда не сможет больше встать на обе ноги, он впал в депрессию и не хотел никого видеть. Потерял частично память и не помнил всех событий, а частности, момент аварии. Как только все узнали о том, что Робби пришел в себя, к нему каждый день приходили посетители. Кейси притащила воздушные шары с надписями: «Мы любим тебя, Робби.» «Скорее поправляйся» и много других наподобие подбадривающих фраз. Даже однокурсники навещали. Вся палата была завалена фруктами, цветами, тортика, пирожными и открытками. Но, единственный, кого бы он хотел видеть, так и не появился. Робби неоднократно звонил ему, но слышал лишь короткие гудки. Спустя две недели после пробуждения, он копался в телефоне. Выходной. Послеобеденное время. Послышался стук в дверь. Сердце забилось вдвое быстрее. «Надеюсь, это он…» — Тук-тук. Можно? — В палату вошел не кто иной, как Николас. — Салют, вернувшимся с того света. Как самочувствие? — Жить буду. — Разочарованно проговорил Робби. — Я, тут, не с пустыми руками. Анита нагрузила кучу всего. Она не знала, что ты любишь. Поэтому, вот, — Он поставил два огромных бумажных пакета на пол, рядом с койкой, — Здесь йогурты, соки, десятка два разновидностей всяких фруктов и еще фиг знает что. Разберешься походу дела. И просила поцеловать за неё. Но, этого делать не стану. Уж, не обессудь. — Передай ей огромное спасибо. — Робби безразлично пролепетал. — Эй, чего такой смурной? Радоваться нужно — ты снова с нами, — Ник похлопал по плечу. — Дай угадаю: Твоя печаль носит белоснежную шевелюру, имеет несносный характер и зовут её — Сандер. — Почему он так и не явился… Ниразу не навестил. — Обиженно тот проговорил. — Ты же прекрасно знаешь: Работа для него всегда на первом месте. Первым делом — самолеты, ну а девушки — потом. В нашем случае — мальчики. — Я совсем для него ничего не значу. — Голос казался хриплым и подавленным. — Не неси глупостей. Давай договоримся: Я выясню причину его поведения и прямиком отправлю к тебе, а ты, в свою очередь, не будешь грустит почем зря. — Подмигнул Ник. — Поправляйся. — Ник развернулся и хотел выйти. — Погоди, — Робби взглянул не него. — Хотел поблагодарить, за помощь. Мне сказали: Ты стал моим донором. Хотя, совсем не обязан был это делать. — Нужно налаживать контакты с родней. Мы с тобой не очень-то и ладили. Особенно, в последнюю нашу встречу, когда делили право «первой ночи», борясь за внимание светловолосого «чудо в перьях» и демонстрируя — у кого длиннее. Вот я и подумал: Подвернулась отличная возможность, сделать из тебя послушную марионетку. Ты ведь теперь мне по гроб жизни обязан?! Я же, как-никак, жизнь тебе спас. — Николас с иронией произнес. — Шучу! Не накручивайся, — Усмехнулся парень. — Приятно чувствовать себя значимым и знать, что ты можешь приносить пользу обществу. И ты ничего не должен взамен. — Но все же, если тебе что-то понадобиться, с удовольствием помогу, чем смогу. — Робби улыбнулся. — Заметано! — Ник двинул бровями. — Да, хотел сказать, что был не прав на счет вас с Сандером. Ты, как-то вернул ему веру в свои силы, и смог склеить его разбитое сердце. А оно, оказывается, у него есть. Я давно не видел, чтобы он так за кого-то переживал. — Что-то не похоже. — Робби опустил голову. — Он не признается, но всю рождественскую ночь, пока врачи боролись за твою жизнь, он не отходил от тебя ни на шаг. Ты бы видел его в тот миг. Я никогда не наблюдал его таким сломленным и отчаявшимся, — Ник с печалью в голосе проговорил. — Дай ему время. Он не заслуживает обиды. — Не подумал, о том, что ему пришлось пережить, — С виной в голосе ответил юноша. — Встретишь его — передай привет и скажи, что скучаю и хочу поговорить. Когда будет готов — я жду его. — Обязательно. Прямо сейчас это и сделаю. Жди гостей, вскоре, — Ник протянул ему руку. — Добро пожаловать в нашу семью. Робби пожал его ладонь в знак дружбы. — Учти: буду строгим дядей. У меня не забалуешь, — Ник усмехнулся. — Еще увидимся. — Он направился к двери и вышел. Сандер в это время находился дома и работал за лэптопом. Раздался звонок на всё помещение. Дризен поплелся открывать. На пороге стоял Ник. — Ну здравствуй, пропажа! — Заходи. Чего хотел? — Сандер впустил его в дом и сел обратно на диван, прихватив стакан виски. — Да, собственно, так, сущий пустяк. Обещал тут кое-кому, разузнать, чего это ты не явился к супругу… Твой мальчик очнулся, слыхал? — И что с того? Он и без меня справиться. — Дризен невозмутимо ответил и хлебнул глоток. Крепкий напиток помогал ему справляться с тоской сжирающей его душу. — Не слышу крики: Ура! Не вижу прыжков до потолка. Разве ты не этого хотел? — Ник смотрел на друга. Он выглядел подавленным и измученным. — Не пойму, что с тобой происходит? — Озадаченно присел он рядом. — Все со мной прекрасно. — Заметно, особенно по тому, как ты глушишь свои чувства с помощью горячительных, с которыми не расстаешься последнее время. — Ник вздохнул. — Прекращай жалеть себя. Отдай! — Ник попытался забрать у него успокоительное. — Отвали! — Дризен оттолкнул его руку. — Мне силой заставить или как? — Недовольно проговорил Ник. — Собирайся. Он ждет. — Не могу. — Что значит: Не могу? Я задолбался слушать его нытье вместе с оленьим взглядом: Где Сандер, почему не приходит… — Ник нервно проговорил. — Мы в ответе за тех, кого приручили. Мальчишка нуждается в тебе сейчас, как никогда. — Что ему сказать: Извини, за то, что убил брата и вдобавок, сделал тебя калекой. — Дризен повернул голову на бок. — О чем речь? — Удивленно взглянул брюнет. — Мальчик, которого мы с мамой сбили… Он, оказывается, был братом Робби. — Дризен снова хлебнул. — Мать моя женщина! Я хуею! Влип ты, Дризен, по самое не хочу. Как такое возможно? — Ник вытаращил глаза. — Карма — та еще сука! — Сандер со злорадно усмехнулся. — Твоё здоровье. — Поднял вверх посуду и хряпнул снова. — Надо же! В этом заключается твоя самоизоляция, и избегание мальчишки. Не взваливая на свои плечи все грехи этого мира. Это не твоя вина. Самобичевание — не выход. — Николас пытался вразумить Сандера. — Моя и только моя. Это мой крест. — Сидеть здесь и посыпать голову пеплом — тоже не вариант. Неужели ему мало досталось… Еще и ты его мучаешь. Он не заслуживает такого отношения. Ты уже достаточно натворил. — Такова жизнь, разве нет… — Холодно проговорил Дризен. — Всеми мы приходим в муках, чтобы продолжать страдать. — Посмотри правде в глаза — ты нуждаешься в нем, как и он в тебе. — Ник не собирался сдаваться. — Не лезь в чужой монастырь со своим уставом! Все, что я сделал для него, было из-за чувства вины. Мне нет никакого дела до мальчишки! — Сухо ответил и пригубил солнечный напиток. — М-да… Циничность — просто поражает. — С презрением взглянул Николас на него. — Поматросил и бросил, значит, и все — башку в песок… Будешь делать вид, что я — не я и хата не моя. — Называй как хочешь, — Скривился Дризен. — Я чудовище и должен соответствовать своему статусу. — Как бы не так! Брось! Я знаю тебя — как свои пять пальцев и вижу, когда ты лукавишь, — Ник не повелся на его притворство. — Признаюсь: Сначала и сам не мог в это поверить, отгоняя мысли прочь. Да нет! Это же Сандер, он не способен привязаться к кому-то, но затем, видя, как ты заботился о нем все это время, понял, что ошибался. И да, я в курсе твоих ежедневных ночных визитах к нему. — Чего привязался, как «банный лист»? — Его раздражала чрезмерная назойливость. — Как упорно, ты бы не старался это отрицать, могу с уверенностью сказать, что он для тебя значит столько же, столько и ты для него, только тебе не хватает смелости признать это, — Ник искоса взглянул на Дризена. — Этот маленький настойчивый парнишка, как-то пробрался за возведенные тобой стены и разрушил их. Несмотря на все твои попытки, никогда не позволять другому сердцу прикоснуться к твоему. Вот, что случилось, не так ли… Признай правду. Ты любишь его?! Дризен ничего не ответил. Он задумчиво вглядывался сквозь прозрачный стакан с остатками алкоголя на дне. — Молчание — знак согласия. Поднимай свой зад и поезжай. Он давно ожидает тебя, — Ник похлопал его плечу. — Давай, бросай свой стакан, хватит варится в собственном соку. Самокритичность всегда была твоей сильной стороной, но не в этот раз. Доля сыграла с тобой злую шутку, но ты должен дать ей отпор и смеяться прямо в лицо. «The Show Must Go On…» — Не в силах этого сделать. Я уже сломал ему судьбу, задолго до его рождения. Мне нужно держаться от него как можно дальше. — Печально тот ответил. — Ну что ты, мать твою, будешь делать! А! Мне, порядком, поднадоело играться с вам, «детишки», — Ник нервничал. — Поверить не могу… Неужели, ты настолько слеп, что не видишь очевидного. Он — твой шанс на искупление. Или думаешь, что вас совершенно случайно свели обстоятельства… Дорогой мой человек, случайностей не бывает. — Если скажешь: Пути господни неисповедимы, я тебе врежу. — Дризен с наигранной злостью произнес. — Попробуй, — Ник взглянул с ухмылкой. — Давай, давай, приведи внешний вид в порядок и — вперед. — Он помог подняться Сандеру и повел на верх. Пока Сандер переодевался, тот вызвал такси. Дризен подумал, что нужно покончить со всем этим раз и навсегда. Поставить точку и двигаться дальше. Он не может прятаться вечно. Собравшись с силами, он вышел за порог. На душе скребли кошки. Ник проводил его к машине и Дризен направился на каторгу. С волнением, он вглядывался на пролетающие с большой скоростью дома, витрины магазинов, и прочее. Прибыв на место назначения, стоял с поднятой рукой у палаты и не решался постучать. Наконец, он это сделал. Открыл дверь и вошел. Робби в это мгновение слегка закемарил. На нем надет больничный халат на голое тело из легкой ткани. От шума, он проснулся, повернул голову, открыв веки. — Приветствие, бывшему ангелу, — Дризен очень рад его видеть, но скрывал это. Прячась за своими остротами и юмором. — Не поделишься впечатлениями о рае?! — Надо же, кого нелегкая принесла. Не прошло и полгода. — Робби ответил ехидно, и в тайне обрадовался его приходу. — Сердиться — это нормально. Другого, я и не заслуживаю. — Дризен уловил нотки обиды в голосе и понял, как соскучился по его приятному ласкающему слух, голоску. — А на что рассчитывал? Все были, кроме самой важной особы. Где тебя черти носили? — Робби с обидой смотрел на него. — Неужели был так занят, что не нашел времени навестить… Или тебе настолько плевать на меня? — Вовсе нет! — Мягко ответил Дризен. — Я думал, что ты бросил меня. — Робби с тревогой проговорил. — Как можно оставить такое солнышко! — Дризен с нежностью сказал, чмокнул его в висок и присел рядом. — Сочувствую по поводу машинки. Ведь, ты лишился своей любимицы. — Робби говорил с грустью. — Не думай об этом. Это всего лишь груда металла. Ты — главный приоритет на данный момент — и куда важнее и дороже всего материального. И кстати, машину, я могу и другую приобрести, а эта мордашка — в единственном экземпляре. — Дризен потрепал его по щеке, улыбнувшись. — Мог бы хотя бы позвонить, чтобы убедиться, что я еще жив. — Юноша низким тоном сказал. — Уверен, узнал бы — случись что с тобой. Я — не врач, не мозготрах и даже не твой близкий родственник, чтобы сидеть рядом и держать за руку. По сути: Я — никто и ничего не мог для тебя сделать. — Дризен печально ответил. — Ничего не помню, — С отчаянием тот сказал. — Врачи говорят: память восстановиться через какое-то время. — А я, наоборот, хотел бы все забыть. Слишком хорошо запомнил детали той злополучной ночи. — С сожалением говорил Сандер. — Поделись… — Помню, как очнулся, с трудом повернул голову и не увидев тебя рядом, чуть с ума не сошел. Отстегнув ремень и выбравшись из-под чертовых подушек, и пробравшись по груде стекла, увидел тебя лежащим на холодном снегу в луже крови. — Сандер зажмурился и поник. Робби заметил, как было нелегко ему в тот момент. — Как подполз к тебе, и поднял с земли. Держал твое тело на руках и ничего не мог сделать. Ты был совсем без признаков жизни и пульса. — Дризен с болью в голосе проговорил. — В мыслях крутилось лишь одно: Боже, если ты слышишь меня, спаси его. Только не было бы слишком поздно. — Сандер сжал ладонь и поднес к губам. — Не нужно брать это на себя. Это не твоя вина. — Робби погладил его прядям. — А чья еще?! Что, на Папу Римского все свалим, или еще на кого-нибудь! — Дризен повысил голос. — К сожалению, факты — красноречивее слов. Именно, я был за рулем и позволил этому приключиться с тобой! Из-за меня, ты пострадал. В случившемся, ответственность полностью лежит на мне. Не пытайся оправдать. — Он сорвался и мгновенно пожалел. — Все совершают ошибки, но они дают нам опыт. Главное — извлекать из них уроки. — Робби попытался утешить мужа. — А потом, просто не хватило мужества — взглянуть в твои глаза, после всего того, что натворил. Я принес лишь горести и беды. Ты, наверное, ненавидишь меня. — Дризен ответил с презрением к самому себе. — Нисколько. — Юноша взял его за руку. — А стоило бы. Я разрушил твою жизнь однажды и сделал это снова. — Его голос был наполнен отчаянием. — И что теперь? Что мы будем делать? Зачем я тебе нужен… такой. Немощный, беспомощный, калека. — Тон его голоса дрожал. — Не спеши списывать себя со счетов. Обещаю, сделать все возможное и не возможное, чтобы поставить на ноги. Поверь мне, так и будет. — С нежностью тот ответил. — Думаешь, это реально? — Безусловно! Только нужно верить. Не теряй надежду. — Сандер погладил его по костяшкам. — Можно спросить? Что последнее ты помнишь? — Только то, как ты заехал за мной после выставки и мы направились домой. — Робби напрягся, пытаясь вспомнить хоть что-то. — А о чем говорили, не припоминаешь? — Дризен вглядывался в его глаза. — Смутно. Кажется, ссорились из-за чего-то. — Робби внимательно смотрел на него. — «Наверное, это к лучшему» — Подумал Сандер. — «Может, ему не нужно знать». — Последнее время, мы все чаще это делали. Ты задумывался, куда мы движемся? Что нас ждет впереди? — Робби задумчиво проговорил. — К чему клонишь? — Есть ли будущее у наших отношений… Нормальные пары должны двигаться в одном направлении и иметь одну точку зрения. У нас же, такого нет. С самого начала, мы были обречены на провал. — Робби глубоко вздохнул. — Я стараюсь быть таким, каким хочешь видеть меня. — Сандер сглотнул вязкую слюну. — Но, я не хочу, чтобы ты менялся — не на йоту. Не нужно ломать себя ради меня. — Робби печально смотрел на него. — Ведь полюбил я самовлюбленного нарцисса. Самоуверенного, неудержимого плохого парня, забивающего на правила и рамки. А сейчас, ты больше напоминаешь курицу-наседку, трясущуюся над выводком. И меня совсем не греет мысль, о том, что это все из-за меня. Ты готов из кожи вон лезть, только лишь бы угодить. А мне это не нужно. — Польщен. «Приятный» комплимент про «несушку», — Сандер состроил рожицу. — Хочешь сказать: Предпочтительнее старый Сандер… Лед в глазах и безразличие… Должен обезнадежить — он канул в Лету, — Блондин двинул брови с наигранной недовольной гримасой. — И можешь считать меня старомодным, но я верю в то, что, когда человек для тебя что-то значит, ты сделаешь для него все что угодно, станешь кем угодно, только чтобы он был счастлив. — Дризен сказал с трепетом. — А действительно ли это стоит того? — В глазах промелькнуло сомнение. — Что имеешь ввиду? — Может, мы сами по настраивали воздушных замков и хотим верить в них. Ведь по сути, у тебя ко мне ничего и нет, кроме влечения. — Робби потерял всякую надежду и устал бороться. — Много ты понимаешь. — Фыркнул Дризен. — Так поведай о своих чувствах. Признайся, что любишь, прямо сейчас! — Робби ожидал ответа, сгорая от нетерпения. — «Если скажу: это будет означать, что стану бояться потерять его и его любовь ко мне, а я уже смирился с неизбежным» — Подумал Дризен. — Тебе так важно услышать это?! Что эти слова могут дать? — Почему, так упорно сопротивляешься?! Разве это что-то изменит? Или боишься почувствовать себя уязвимым и выглядеть слабым в моих глазах… — Робби с разочарованием проговорил. — Видно, я слишком многого прошу. — Дело не в этом. — А может в том, что скрываешь от меня правду?! — Юноша смотрел на Дризена и от его взгляда, ему стало не по себе. — Меньше всего на планете, ты заслуживаешь такого, как я. — Сандер ощутил, как пульс участился. — Решать здесь, не тебе. Это мой личный выбор. — Робби ответил резко. — Разве не видишь: Твои чувства, слишком глубоки и поглощают, а ты даже не замечаешь, как утрачиваешь самого себя, растворяясь в них и теряя свою суть. — Блондин старался не обидеть мальчика. — И это пугает… Что ты можешь быть для кого-то всем. — Робби заметил, что тот что-то недоговаривает. — Боюсь, рано или поздно, разочарую и причиню страдания, сделав что-то, что ранит тебя, а я не желаю видеть этого. — Сандер из последних сил держался. — Ну конечно. Легче всего спрятаться за своими комплексами, даже и не пытаясь что-то предпринять. Проще сбежать, как всегда, ты и привык делать, вместо того, чтобы бороться. — Робби смотрел на него с гневом. — Прошу, не усложняй. И так не просто, — Дризен с трудом проговорил, понимая, что печальный финал уже неизбежен. — Я приложил все усилия, для того, чтобы преодолеть разногласия между нами, но ничего не выходит. Особенно, в связи с последними событиями… — Ты трус! Вот кто ты! Не хватает смелости признать, что такому как ты, не нужна обуза, — Робби обозленно проговорил. — Кому вообще хочется становиться нянькой для безногого… — Думай, что пожелаешь. Ты вправе питать ненависть, и так будет намного легче. Надеюсь, когда-нибудь, сможешь понять, почему пришлось так поступить. — Дризен поднялся, еле сдерживая слезы. — Все, что скажешь в свое оправдание… Уже все решил за нас обоих. — Робби смотрел ему вслед. — Это вынужденная мера. Так будет правильнее для тебя. — Не оборачиваясь, сказал супруг и двинулся к выходу. — Откуда такая уверенность! Не смей игнорировать! Мы еще не закончили… — Робби крикнул и попытался пошевелиться и откинув одеяло, приподнялся, схватил в руки левую ногу. Она совсем не ощущалась и на ощупь казалось не живой. И стал опускать её на пол, сделал то же самое с другой, с усилиями и жуткой болью, и пытался встать, но сделал это настолько стремительно, что не удержался и с грохотом свалился. — Блять! — Робби старался подняться, но ноги не двигались с места. — Иж, чего удумал?! — Сандер услышал визги, развернулся, подбежал и подхватил его за корпус. — Не трогай меня! В жалости не нуждаюсь. — Робби стали неприятны его прикосновения. Хотя, это была ложь. Он изголодался по этим рукам и губам. Но злость и обида — были сильнее. Он не хотел, чтобы с ним носились, как со списанной торбой. — Робби, что ты, как маленький! — Дризен придерживал его поясницу и помогал, не обращая на сопротивление со стороны мальчика. — Отпусти! — Робби пытался выбраться из-под его крепкой хватки. — Не-а! — Сандер упорно держал его, пока не усадил на койку. — Не ушибся? — Дризен внимательно глядел на мужа. — Все кончено. Я хочу развода. — Тихо тот произнес и снял кольцо с безымянного пальца, которое он носил не снимая, и вложил в ладонь Дризена. — Возражать и уговаривать, не стану, и дам то, о чем просишь, поскольку считаю, что это будет лучшим выходом, — Он взглянул на единственное доказательство их брака. — Но прежде чем уйти, хочу, чтобы знал: Я благодарен за то, что изменил мой мир и меня самого. Вернул способность чувствовать и научил заботиться о ком-то кроме себя. — По щеке покатилась слезинка. — И не предполагал, что еще способен на такое. Ты разбудил меня и подарил столько любви и ласки, сколько не испытывал, пожалуй, всю жизнь, но видимо, этого недостаточно. — Сандер ощутил, как эмоции накрывали его с головы до пят, и — вот-вот вырвутся наружу и утопят его. Робби слушал его исповедь с поникшей головой, и ощущал стекающие ручейки, стараясь прятать свои чувства. Сандер наклонился и в последний раз поцеловал в лоб, прижавшись крепко губами, погладил по мягким пушистым локонам и стёр капельки стекающие по его лицу. Хотел коснуться уст, но Робби не позволил и отвернулся. Может ты все же вернешься… Я не знаю. Тебя теряю… Себя теряю… Между нами небо и тысячи огней И тени прошлых дней Между нами небо, и это навсегда. — Прости, мой мальчик, мне, правда, очень жаль. — Дризен прошептал, развернулся и направился поскорее к выходу, чтобы тот не видел его слез. Робби провожал его взглядом и хотел закричать: НЕ УХОДИ! ТЫ НУЖЕН МНЕ! ОСТАНЬСЯ СО МНОЙ, УМОЛЯЮ! Но не сделал этого. Не остановил его. Не бросился в объятия и не прижал к себе, а позволил уйти. Не хватало воздуха, и Робби казалось, что он проваливается куда-то в пропасть, не в силах выбраться. Он ощутил, как соленая жидкость заполнила глаза и стекала по щекам. И он заплакал. От безысходности, от беспомощности и от того, что только что потерял самое дорогое и ничто уже не будет, как прежде. Солнце погасло и его окутала тьма. Беспросветная и холодная. Мрак заполонил озоновую дыру в сердце, оставляя за собой лишь пустоту и вакуум, которые ничем невозможно заполнить. Предательство любимого человека, слишком сильно подкосило юношу. Он ненавидел его, потому что так сильно любил, что неспособен был даже на это. Робби всхлипывал, держа руки перед собой на коленях, сложив их вместе. Слезы не прекращались ни на миг. Дав волю чувствам, он уже не мог их остановить.Я проснулся, это всего лишь плохой сон, и никого рядом.
Я боролся, я слишком устал, чтобы продолжать борьбу.
Кажется, я не создан для борьбы.
Я не возражал бы, если бы ты был рядом со мной.
Но тебя давно уже не стало, да, давно уже не стало…
Дризен вышел в коридор и прислонился к стене, закрыв лицо ладонями, представляя, как сейчас, больно и плохо его мальчику. Сердце обливалось кровью, от одного его вида. Как он, оставшись в одиночестве, ощущает себя брошенным, преданным и ненужным. Дризен хотел бы вернуться, прижать его к себе и сказать, что никогда не оставит, что, только он нужен ему и что любит больше всего на свете. Он чувствовал ручьи стекающие по лицу и дрожащие руки. Сжав правую ладонь в кулак, он стал колотить поверхность, разбивая костяшки в кровь, сощурившись и содрогаясь от сильнейшего эмоционального порыва. Гнев завладел его разумом и плотью и смешался с отчаянием и бессилием. Как же это тяжело — отказаться от любимого, ради его же блага. Разбить и без того, хрупкое сердечко, из-за страха навредить. Только так, он мог отпустить его и подарить свободу, освободить от оков своей страсти и дать возможность перестать быть заложником собственных чувств. Возможно, Робби и был прав на счет него. Он — трус и проще всего было бы убежать и бросить все. Но, впервые, за всю жизнь, Сандер не думал в тот момент о себе, он пошел на столь радикальные меры, только ради него, потому что считал, что юнец достоин большего. По крайней мере, ему так казалось и он верил в это. Считая, что поступает правильно по отношению к мальчишке. Слишком много он принес ему страданий.«Мир был в огне,
Никто не мог спасти меня, только ты
Странно, что желание заставляет делать глупых людей,
Я никогда не мечтал, что встречу кого-то как ты,
И никогда не мечтал, что потеряю кого-то как ты
Нет, я не хочу влюбляться,
(Эта любовь только разобьет твое сердце)
В Тебя…
В какую жестокую игру ты играешь?
Заставляешь меня чувствовать вот так,
Как жестоко поступаешь,
Позволяя мне мечтать о тебе,
Нет, я не хочу влюбляться… В Тебя…»
Наступил вечер. Дризен сидел за барной стойкой и заливал горе крепкими напитками. Он хотел забыться, с помощью алкоголя и не чувствовать всей этой невыносимой душевной боли, разрывающей изнутри и рвущей плоть. Словно, кто-то вонзил острый клинок и прокручивал его — медленно и мучительно, причиняя нестерпимые страдания. Лишиться Его — было равносильно маленькой смерти. Он ощутил, как что-то погибло внутри. Какая-то часть его самого. Он потерял себя и уже не понимал, кто он без него и в чем смысл существования. Виски не помогал. Только хуже становилось. Тогда, он решил задействовать тяжелую артиллерию. Подойдя к нужному человека, приобрел кое-что позадорнее. Закинулся прозрачными кристаликами мета, и запив водой, вошел в толпу и стал кружить по танцполу, ощущая как отпускает и сладкое ощущение кайфа разливается по венам, наполняя опьяняющим чувством радости. Боль отступает. На смену ей приходят — безмятежность и спокойствие. Эйфория накрывает, окутывает теплыми объятиями. На лице отражается счастье и упоение. Ни о чем не думаешь. Никаких проблем и забот. Все осталось позади. Но это всего лишь иллюзия. Рано или поздно, это закончится и придется снова вернуться в реальность и окунуться в мир боли и страданий. Взгляд Дризена падает на паренька, похожего на Робби. С таким же крупными каштановыми кудрями, симпатичным личиком и спортивным телом. Юноша и оглянуться не успел, как Сандер затащил его в уборную. Накинулся с поцелуями и раздевал. — Я — Тоби. — Парень захотел представиться. — Заткнись! Не нужно имен. — Грубо проговорил Сандер и толкнул к стене. — Ты такой красивый. — Шептал юнец с надорванным дыханием. Дризен касался его шеи и плеч горячими губами. Затем, схватил и резко развернул. Теперь, он оказался прижатым к холодной поверхности. Юноша оставлял дорожку из поцелуев по груди, спускаясь ниже, расстегивая ремень и ширинку, приспуская штаны и трусы, обнажая возбужденный твердый стояк. Касаясь его устами и облизывая влажным языком. Дризен трепал волосы, запуская пальцы. Кудряшки напоминали ему о Нем. Парень продолжал обхватывать член, совершая продольные движения — вверх-вниз. Скользя по стволу и задевая самые чувствительные нервные окончания на головке. Сандер закрыл глаза и запрокинул голову, наслаждаясь нарастающим желанием. И в тот самый миг, он стал трезветь и возвращаться в явь. Осознавая, что делает, он ощутил стыд и отвращение. Оттолкнул парня и вылетел вон, по пути застегивая одежду, оставив незнакомца в недоумении. Не помня себя, прикупил крепкое, и слонялся по городу, как в бреду, с бутылкой, мимо целующихся парочек, случайных путников, витрин супермаркетов, и т.д. Ощущая себя ничтожным слизняком и невидимкой для других. Ему не было дело до прохожих, а они — в ответ, совершенно не замечали шагающего погруженного в мысли, измученного, потрепанного паренька с пепельными прядями и потухшими оливковыми глазами. В воздухе ощущалась неприятная влажность и сырость. Снег давно растаял и на смену ему, пришел туман, заполнивший все вокруг зыбкой серой, густой непроглядной массой. Он довольно быстро добрался до дома, хотя, так не хотелось возвращаться в него. Зашел в прихожую и чувствовал, как кружится голова и все вокруг плывет. Попытался снять ботинки, но не устоял на ногах и грохнулся на пол, ухватившись за вешалку и прихватив с собой верхнюю одежду висящую на ней. Она повалилась на него и накрыла. Он выбрался и увидел куртку Робби. Дризен поднес её к своему лицу и вздохнул аромат. Она все еще хранила запах её обладателя. Так не хватало его, что хотелось выть и лезть на стену от безнадежности и обреченности. Он хлебнул с горла и огненная жидкость обжигала ротовую полость, струясь по глотке и наполняя нутро теплыми чувствами. Сандер обнял приятную на ощупь, вещь, и прижав её к себе, лег прямо на полу, закрыл веки и отправился в другую вселенную, в которой другие — Робби и Сандер, по-прежнему вместе и счастливы. «Шли Двое… через пустоту… Сбивая души о дорогу… Несли Вдвоем — одну мечту. Одну надежду и тревогу… Стучало сердце у виска… А злость и нежность — в горле комом… Шагали Двое… плюс тоска… По переулкам незнакомым… По бездорожью умных фраз… По паутине пыльных буден Пообещав — в который раз! — Не верить ни Богам ни людям… И в серость вечную глядя… Палитра замкнутого круга. Бежали Двое… от себя… Любя мучительно Друг Друга… Так, по сожженному мосту… По тишине уснувших улиц Шли Двое… через пустоту… И… так… печально… Разминулись…» Ничто так не ранит человека, как осколки собственного счастья.